Путь к цели

- Ох, нет… облопалась, спать тянет. Я же кормлю ту часть тела, что находится в этом мире, а она маленькая, ей мало надо еды. Та часть, что в подпространстве, есть не просит. Ты говоришь - откуда я знаю про мир, если просидела в пещере сто лет. Почему я не сошла с ума… да сошла бы, если б не мама. Она передавала мне в картинках всё, что видела и чувствовала сама… ну… кроме интимных подробностей, конечно. Так что я знаю всё, что знает она. Ну - почти всё.

- Понятно. Значит - ты высокообразованная и разносторонняя личность?

- А ты сомневался? Кстати, а что ты думаешь делать с этой женщиной? Я ведь почувствовала идущее от тебя сексуальное влечение. Сразу заявляю - я спать за дверью комнаты не согласна! Хочешь с ней совокупляться - иди в её комнату.

- Вообще-то я и не думал об этом, с чего ты взяла?

- Знаешь что, дорогой мой человек, это ты от себя можешь скрыть желания и мысли, а я, когда ты со мной разговариваешь, чувствую то, что ты чувствуешь. Впрочем - и то, что чувствуют остальные существа вокруг. Как у вас называется это умение?

- Эмпатия. Хммм… интересно. И что эта женщина чувствовала ко мне?

- Желание. Она хочет тебя, аж трясётся.

- Да перестань! Я же только что пришёл, как она может так в меня втюриться с первого взгляда? И я не красавчик…

- Хммм… я не очень-то разбираюсь в людской красоте, но в сравнении с остальными мужчинами, что тут находятся - ты просто идеал красоты. Вероятно, ты не разбираешься в этом деле. Она правильно сказала - от тебя веет опасностью. Даже я тебя побаиваюсь. А мама тебя как зауважала! Они вообще мало кого уважает - для неё большинство существ сравнимы с насекомыми. А с тобой она как с равным разговаривает. Я удивлена.

- Кстати, а что у неё за история, связанная с драконьей горой? Чего она так переживает?

- Это наше, драконье дело. Не знаю, могу ли я посвятить в него. Давай-ка оставим эту тему, хорошо? Есть такие вещи, о которых лучше не спрашивать. Я вот не лезу в твоё прошлое? Ага, вот видишь! Чувствую, как ты сразу ощетинился, насторожился. Не хочешь, чтобы я лезла. Захочешь - сам расскажешь. Закажи-ка мне молока, хорошо? Что-то захотелось глотку промочить. Мне его не удавалось пить, когда я сидела в своей норе. Если бы ты знал, как это страшно и плохо - годами сидеть в этой норе и знать, что нет выхода, что так будет вечно, что ничего не изменится…

Андрей подозвал подавальщицу и попросил принести чашку и кружку молока. Девушка с улыбкой приняла заказ, глядя на сидящую торчком 'кошку, и через пару минут Андрей уже наливал густое, пахнущее деревней молоко в неглубокую миску. Вот что хорошо было в этом мире - никаких тебе генно-модифицированных продуктов, никакого порошкового молока - всё натуральное, всё настоящее, а не на сое и химикатах.

Тем временем жизнь трактира входила в свою обычную колею - народ собирался, заказывал выпивку и закуску, в зале висел чад светильников, гул толпы. Послышались резкие звуки настраиваемых струн, и Андрей увидел темноволосого мужчину, на коленях которого лежал инструмент, напоминающий то ли мандолину, то ли гитару. Он минут пять сосредоточенно настраивал инструмент, а потом запел неожиданно чистым, вибрирующим голосом под сопровождение несложных аккордов. Песня была о любви, о верности, об уходящих годах. Зал притих, а когда песня закончилась, взорвался стуком кружек о столы - так посетители выражали своё удовольствие. Музыкант с достоинством кивнул, и запел что-то новое, трогающее за душу.

Андрей с удовольствием слушал певца. Так-то он не был таким уж любителем пения бардов, но хорошую музыку и хорошие стихи видно издалека. Олре повезло, что у неё в трактире выступал такой профессионал. Это точно увеличивает посещаемость заведения.

Кстати сказать - рулила своим заведением она очень даже виртуозно - трактир работал как отлаженная машина, без сбоев и остановок. Подавальщиц стало уже трое, они бегали между столами, быстро обеспечивая гостей всем необходимым, кухарки на кухне быстро выполняли заказы, выдавая нужное блюдо до того, как гости начинали кричать, требуя скорейшей доставки заказанного. Олра стояла возле стойки, зорким глазом следя за происходящим и время от времени подавая команды, как капитан корабля, стоящий на мостике и ведущий своё судно между опасных скал.

Какой-то из гостей решил оказать ей знаки внимания, она выслушала его слова с улыбкой и отрицательно мотнула головой, он всё равно настаивал, и Андрей уже напрягся, готовый прийти на помощь, когда из угла поднялся вышибала, и встав между хозяйкой и подвыпившим гулякой всей своей громадной тушей оттеснил его в сторону и усадил на место, извиняющее улыбаясь мужчине. Улыбка, на лице человека с редкими зубами, шрамом через губу и сплющенными от ударов ушами была настолько страшной и многообещающей, что гость сразу утихомирился и замолчал, сделав вид, что не так уж было и надо. Ну не хочет она сидеть за его столиком - ну и ладно.

Андрей улыбнулся - в громадных габаритах и страшной физиономии есть свои преимущества. Ему, будучи вышибалой, приходилось больше уповать на чёткие, взвешенные фразы, взывать к логике, а когда не доходило - просто вырубать клиента. Впрочем - вскоре все завсегдатаи знали, что с Андреем лучше не надо не связываться - себе дороже. Хорошо, если только вырубит, а не покалечит. Но он старался не калечить, хотя и мог любого нарушителя порядка убить, или изувечить в мгновение ока. Зачем калечить? Это же клиент, за счёт которого живёт заведение, даже если он сейчас и немного не в себе. Ему завтра снова приходить и оставлять в трактире свои денежки.

Шанди свернулась клубочком, вылакав целую миску молока, и засопела. Выглядела она настолько по-домашнему, настолько уютно, что Андрей улыбнулся и ему захотелось оказаться где-нибудь подальше от этого шумного сборища. И чтобы горел камин, потрескивая дровами, а на плече лежала голова красивой женщины с припухшими от поцелуев губами… Он увидел лицо этой женщины, и оно оказалось лицом Олры.

Андрей тряхнул головой, отгоняя грешные мысли и сосредоточился на музыке. Но, увы, она как раз закончилась. Последний раз тренькнув тонкой струной, музыкант поклонился, обошёл гостей с шапкой в руках и ушёл к угол зала, где ему накрыли скромный стол. Мужчина пересчитал деньги из шапки, кривовато усмехнулся - типа - ну бывало и хуже! И приступил к ужину. Ел он жадно, возможно, что перед этим у него был целый день без крошки во рту. 'Что же' - подумал Андрей - 'это вам не Земля, где придурковатые 'певцы' получают бешеные гонорары за свои бездарные творения. Если их перенести сюда - с голоду бы сдохли. Их после первой же песни с позором бы выкинули из трактира'. По Крайней мере, он так думал.

- Эй, ты чего тут расселся один, как король?! И ещё свою кошатину на стол выпер! - Андрей очнулся от своих размышлений и увидел перед собой того самого гостя, что приставал к Олре. Тот находился в тяжёлой степени опьянения, когда на ещё ногах стоят, но мозг уже не соображает, что делает тело. Андрей досадливо поморщился - ему ни к чему скандалы, драки, а этот тип только и напрашивался на разборки. Видимо, выбрал самого тихого и безобидного бОтана среди посетителей и решил самоутвердиться, так сказать взять реванш, после того, как его опустил вышибала.

Андрей поднял глаза на человека, и спокойно сказал:

- Мы скоро уходим. И если ты вернёшься на своё место, то не будет никаких неприятностей. После того, как мы уйдём, ты займёшь моё место. Договорились? Я тебя предупрежу, когда буду уходить.

Увы, на красном лице мужчины было написано лишь желание поставить на место этого тощего придурка с его дурацкой кошкой. (Причём тут место? Знай своё место, болван провинциальный!)

Андрей пожал плечами, встал с места, собираясь уходить, и краснолицый радостно засмеялся, довольный одержанной победой. Не успел Андрей взять в руки дремлющую Шанди, как мужчина сбросил её со стола движением руки и та ощутимо плюхнулась на пол, проснувшись и яростно зашипев.

Вот есть люди, которым всё мало. И люди, которые хотят, чтобы их убили. А что же ещё хочет человек, оскорбляющий незнакомого ему человека, поливающий его отборными ругательствами? Он что, считает, что так ему и сойдёт с рук, и он так и пойдёт по жизни топча людей, измываясь на теми, кто слабее и беднее его? Кстати сказать - как ни странно, такие люди иногда забирались и на самые высокие ступени в социальной лестнице. Ну как тот, придурошный миллиардер, который заявил, что те, у кого нет миллиарда долларов - идут в ж…у. Видимо не нашлось человека, который бы его остановил. Навсегда.

Иногда Андрей задумывался - а может его искуплением был бы отстрел вот таких негодяев? Ну зачем им жить, когда умирают, гибнут замечательные люди, которым этот поддонок и в подмётки не годится? А он живёт и процветает… Несправедливо ведь, на самом деле?

Короткий удар в печень многие даже не успели рассмотреть. Краснолицый побледнел и рухнул, как подкошенный. Его парализовало от боли, и мужчина потерял сознание, застыв на полу. Никаких сложных приёмов, телодвижений - короткий удар в правый бок - даже ребро не сломалось. Точная работа.

Шанди запрыгнула на столик, а сбоку подошёл вышибала. Он внимательно посмотрел на Андрея, на лежащего на полу дебошира, и покачав головой укоризненно сказал, неожиданно приятным и мелодичным голосом:

- Я же сказал ему - не нарывайся! Всё-таки нарвался. Он тебе не помешал? Извини, я не успел - в углу там утихомиривал троих придурков. Пока до тебя дошёл - уже поздно. Но ловко ты его уложил. Ты в боях за деньги не участвовал?

- Было дело… давно - усмехнулся монах - давно.

- Ага. Я сразу вижу бойца. У тебя взгляд такой… как у призового бойца. Взглянул, и как будто уже знаешь - как положить противника. Ладно. Ты его там не убил? Что-то он лежит, как мёртвый… - вышибала наклонился и пощупал пульс лежащего, зажав артерию на шее.

Андрей присмотрелся к ауре лежащего - печень была цела, только сильно ушиблена - будет держаться за бок неделю. Рёбра целы. Так что ничего страшного.

- Нет. Печень ему отбил, но не сильно. Будет жить.

- Ага, вижу. Да, после удара по печени особенно не разгуляешься. Я как-то пропустил такой удар - ой-ёй как больно, выдохнуть можешь, а вздохнуть нет. Щас я его вытащу отсюда, а ты не беспокойся - сиди, отдыхай. Вон, хозяйка тебе машет… видать приглянулся ты ей. Ты её не обижай, она женщина замечательная, только с мужиками ей не везёт. А ты ей чем-то приглянулся, я видел, как она с тобой разговаривала. Смотри, обидишь - я сам тебя обижу, имей в виду - добродушное уродливое лицо вышибалы на миг стало страшным, и Андрею почему-то представился круглый ринг, с ревущими в схватке, осыпающими друг друга ударами бойцами. Один из них был вышибала.

Андрей тряхнул головой, видение ушло, а он улыбнулся и сказал:

- Верю. Я не собираюсь её обижать, она и вправду славная женщина.

Вышибала тоже улыбнулся и добавил:

- Ты хороший парень. Сейчас я скажу, чтобы тебе принесли вина за счёт заведения. Не самого лучшего, конечно, но приличного - за моральный ущерб.

Вышибала легко поднял стокилограммовую тушу нокаутированного дебошира и куда-то её унёс. Скорее всего, у них была комната для 'отстоя' таких вот пьяниц, а может и выкидывали на улицу, не разбираясь, что с ним потом будет, оберут его уличные урки, или нет. В разных заведениях это бывало по-разному.

Снова забренчали струны - но это был уже не одинокий музыкант, а целый 'оркестр' из четырёх исполнителей. Они сели у стойки в углу и заиграли что-то плясовое.

Люди сорвались с места, начали топтать пол, притопывая и с гиканьем кружась. Андрей, было, снова собрался уходить - не по душе эти шумные игрища - и тут ему принесли кружку с вином. Отказаться было как-то неудобно, тем более что хозяйка весело махала ему рукой от стойки, мол, пей на здоровье! Он поднял кружку, отсалютовав ей, и отпил из неё глоток. Вино было вполне приличным, даже на удивление - отдавало виноградной косточкой, терпкое и в меру вяжущее. Андрей с удовольствием стал его пить - что-то давно он не пил ничего спиртного. Впрочем, оно на него и не действовало - алкоголь сразу разрушался в его организме оборотня, давая лишь дополнительные калории. Но вкус хорошего вина был приятен и навевал некие ностальгические воспоминания…

Музыканты заиграли спокойную музыку, для парных танцев, и Андрей с удивлением заметил, что женщин в зале стало гораздо больше - проститутки, какие-то подружки гуляк, и непонятные женщины, род деятельности которых сразу распределить было нельзя. Может купчихи, может жёны купцов, привезших товар, не желающие оставлять своих благоверных в таком гнезде разврата без присмотра - мало ли что он задумает спьяну. Мужика надо держать в ежовых рукавицах!

- Пойдём, потанцуем? - он увидел перед столиком Олру, улыбавшуюся ему во все её тридцать два белых ровных зуба. Она уже успела переодеться, и на ней было платье, подчёркивающее формы и обнажавшее в декольте высокую грудь.

Андрей растерянно замолчал, не зная, что сказать, а потом пожал плечами и сказал, не зная, как отказать, чтобы не обидеть:

- Я не умею танцевать. Там, откуда я родом, такие танцы не в ходу - он кивнул головой на вальсирующие пары.

Это и правда было что-то вроде вальса, так что он немного лукавил, когда говорил, что не умеет танцевать - он умел, но делал это так давно, так давно… что уже и не помнил когда это и происходило. На выпускном балу в школе? Или на курорте, где он снял ту красотку, с которой потом зависал целую неделю? (Ему пришлось уехать не попрощавшись и оставить её спящей в номере, обнажённую, пахнущую персиками и любовью. Он потом долго её вспоминал, но наёмный убийца не может привязываться к кому либо, зная наверняка, что возможно скоро придётся бежать… что в конце концов и произошло.)

- Я тебя поведу - улыбнулась Олра - ничего сложного нет. Кошечка, ты позволишь мне забрать твоего кавалера? - она с улыбкой посмотрела на Шанди, а та открыла на миг глаза и потянувшись, улыбнулась кошачьей улыбкой и замурчала (Иди уж! Ну что с вами поделаешь - низшие существа. Вот драконы два раза в год тянутся друг к другу для спаривания - и ничего, живы. А вы готовы каждый час совокупляться. Тебе не кажется это ненормальным? Вижу - нет.)

Андрей встал, обхватил партнёршу за талию, и они закружились в весёлом вальсе.

Мелькали стены, мелькали столы, а перед глазами Андрея стояло лицо Олры, улыбающееся и такое желанное… Он, вначале, не попадал в такт, но потом настроился и повёл её в танце, прижав к себе и всем естеством ощущая упругое тело партнёрши, податливо прильнувшей к нему так, как будто они знали друг друга много, много лет.

Утром Андрей осторожно выпростал руку из-под головы Олры, раскинувшейся во сне и явно привыкшей спать одной - она по-хозяйски захватила всю кровать, оставив ему небольшую полоску вдоль края. Её кровать была пышной, застеленной шёлком, сбитым в комки после бурной ночи.

Андрею давно не было так хорошо с женщиной - Олра была неистощима в выдумках, не стеснялась своего обнажённого тела и не брезговала никакими способами доставить удовлетворение своему партнёру. Впрочем - и Андрей не отставал от неё. Женщина была очень чистой, ухоженной, пахла миндалём каких-то притираний, а её тело было под стать двадцатилетней красотке - никаких целлюлитов или растяжек. Первое, что она заявила - 'Хочу заниматься этим при свете! Мне нечего стесняться, а ты меня возбуждаешь, и я хочу тебя лучше разглядеть!'

И правда - ей нечего было стесняться. Впрочем - как и Андрею. Он-то давно перестал уже чего-либо стесняться за свою долгую и бурную жизнь. И уж точно не свою партнёршу по постели.

Андрей стал тихо одеваться, но уйти незаметно ему не удалось. С кровати послышался голос Олры:

- Ты вернёшься?

- Не знаю - честно ответил Андрей - может быть. Может быть…

- Вот и все вы так - вздохнула женщина - как только приличный мужик попадается, так сразу куда-то бежит, торопится… и пропадает. Куда вы все бежите? Жизнь проходит мимо, а вы всё бежите, бежите, бежите…

Андрей присел на край кровати, и ласково провёл ладонью по твёрдому животу женщины. Он потянулась, закинув руки назад и сладко зевнула:

- А хорошо было! Я уже полгода с мужчиной не была. Ты что думаешь, я всех в свою постель приглашаю?

- А разве нет? - ухмыльнулся Андрей, натягивая сапог.

- Тьфу, дурак! - Олра шутливо хлопнула его по спине тяжёлой ладонью - знаешь же, что совсем не так! Последний мужчина, на которого я запала, жил у меня полгода… а потом уехал - какие-то его, мужские дела, не до семьи. Вам же семья ни к чему - перепихнулся, и пошёл, да? Если скажешь - да - я тебе врежу в глаз! - Олра весело засмеялась, но глаза её были грустными, как у раненой косули…

Андрей посмотрел ей в глаза, и серьёзно помотал головой:

- Нет. Не так. Понимаешь… когда ты ведёшь жизнь достаточно опасную, изобилующую делами, которые… в общем, привязываться к кому-то опасно. Можно навлечь неприятности на своих близких. Понимаешь?

- Понимаю. Я не спрашиваю тебя - чем ты занимался, и занимаешься, не хочу знать. И вряд ли это мне понравится, то, чем ты занимаешься. Но человек ты хороший и добрый, даже сам не знаешь, насколько хороший и добрый. Я чувствую это, дар у меня такой, видеть людей такими, какие они есть. Вон, вышибала, глянешь на него - урод уродом, страшила, зверь - а ведь он нежно любит свою молодую жену, у них две славные дочки… и добряк, каких мало. Если его не рассердить, конечно. Вот и ты такой же. Только в отличие от него - красавчик. Тебе сколько лет? Двадцать семь? Тридцать? Или моложе?

- Хммм… я гораздо старше - удивился Андрей - неужели я выгляжу так молодо? С чего ты взяла?

- Ты меня разыгрываешь? - усмехнулась Олра - глянь-ка.

Она соскочила с постели и пошла к этажерке. Андрей залюбовался её телом - Олра шла как танцовщица, покачивая крепкими бёдрами. Её талия была тонкой, и вся женщина напоминала собой греческую амфору. Фигура просто дышала здоровьем и красотой - и тем больше Андрей задумывался - как так оказалось, что она стала бесплодной?

Он сосредоточился на ауре женщины, и обнаружил в её животе сгусток чёрно-красного свечения - что-то и правда было такое, что не давало ей зачать. Скорее всего непроходимость маточных труб - почему-то пришло ему в голову, и Андрей усмехнулся - может лекарем пойти работать? А что? Большие деньги бы имел… хммм… а если попробовать?

Олра принесла зеркала, монах глянул в него и поразился - вместо мужика под пятьдесят лет на него смотрел приятный тридцатилетний мужчина, с чёрными, не тронутыми сединой волосами, с гладким, лишённым шрамов и каких-то повреждений лицом - и правда - герой-любовник. Постоянные преобразования в Зверя и обратно привели к неожиданному результату - возвращаясь снова в тело человека, он автоматически менялся в то состояние тела, которое было наиболее функциональным, наиболее здоровым и сильным - то есть в тело тридцатилетнего мужчины. Фактически, чтобы избавиться от раны или шрамов, болезней, ему было достаточно перейти в Зверя, и обратно. Это его позабавило и снова привело к мысли о том - сколько же он может прожить? Может… вечно?!

Глава 2

- Видишь, а ты говорил - гораздо старше? - Олра улыбаясь потеребила его воинский хвост, стянутый кожаным ремешком на затылке - а вот волосы тебе стоило бы постричь, тебе не кажется? Ну - хоть подравнять. Хотя тебе и так хорошо.

- Погоди - Андрей мягко отстранил её руку, запрокинулся на спину, обнимая женщину и она ойкнула, а потом свернулась в комочек, прижавшись к его боку и глядя в лицо хитрыми глазами. Олра в этот момент почему-то так напоминала Шанди, что мужчина невольно улыбнулся и погладил её по гладкому бедру. Женщина прижалась ещё теснее и замерла, сопя ему в подмышку.

- Скажи, Олра, как так получилось, что ты не можешь иметь детей? - начал он осторожно, ожидая любой реакции, вплоть до скандала и ругани. Но ничего не произошло, она лишь на мгновение прекратило сопение, и замерла, как окаменевшая, потом спокойно, даже очень спокойно, ответила:

- Ты и вправду хочешь знать? Зачем тебе это?

- Вероятно, чтобы знать… разве знания бывают лишними?

- Некоторые - да - она отстранилась от Андрея и села на краю кровати, держась за спинку и глядя в пустоту - я расскажу тебе. Только после этого захочешь ли ты иметь со мной дело?

- А это уже предоставь решать мне, ладно? - хмыкнул Андрей.

- Мне было двенадцать лет. Была очередная война с Балроном. И меня изнасиловали пятеро солдат. Они порвали мне промежность, и я еле выжила. А ещё - наградили меня дурной болезнью, после которой из меня месяц вытекал гной. После этого я стала бесплодной. Где был мой отец в этот момент? Лежал в углу, с разбитой головой. Они ворвались к нам под утро, когда не было посетителей. Побили посуду и два часа насиловали меня всеми возможными и невозможными способами. Ушли, оставив с торчащей из меня бутылкой вина, радостно смеясь. Они были сильно пьяны. Отец потом долгие годы болел, и его били припадки, поэтому он три года назад и скончался. Последние несколько лет я сама вела все дела, без него. У него сильно была повреждена голова, даже мозг видно. Ну а я… я лечилась. Вылечила дурную болезнь. Шрамы на теле и внутри зажили. Вот только в душе шрамы остались, да детей я больше не могу иметь. Хотел рассказа? Ты его получил. Теперь как? Прикоснёшься к такой женщине, с дурными болезнями и ранами?

- Это были солдаты Балрона? - сглотнув спросил Андрей, не обращая внимания на её горькие слова.

- Нет. Наши, славские. Мы потом подавали жалобу, их искали, но не нашли. Вроде как не нашли. Да и что бы это изменило? Они сделали бы меня и отца здоровыми? Вернули бы нам отнятую радость жизни? Если бы я могла - я бы нашла их, и убила - мучительно, страшно. Вот, смотри - Олра подошла к столу, достала шкатулку и вынула из неё какой-то значок - это принадлежало одному из них. Он обронил, когда насиловал меня. Я отбивалась, как могла, но что двенадцатилетняя девчонка может сделать против здоровенного бугая? Я только помню тяжёлый гнилостный запах из его рта, и красный нос с прожилками вен. От него воняло перегаром, чесноком, и из его рта капали слюни, прямо мне на голую грудь… брррр…

Андрей встал, подошёл к женщине, обнял, прижав к себе, и взял её руку в свою. Когда он взял руку подруги, внезапно его прошибло чем-то вроде электрического удара, он даже вздрогнул - Андрей увидел владельца значка! Его грубое лицо, с красными носом и синими прожилками на нём, его толстые губы и кривые, жёлтые зубы, ощеренные, как будто он хотел укусить. Картинка исчезла, но лицо человека осталось в его памяти навсегда.

- Что с тобой? - обеспокоилась Олра - тебе плохо? Ты так вздрогнул…

- Нет, всё нормально. А что с лечением, почему тебя не смогли вылечить?

- Не знаю. Болезнь вылечили. А потом оказалось - не могу зачать. Я уже всяко пробовала - думала, дело в партнёрах. Но нет - во мне. Это точно. Лекари только руками разводили. И всё.

- А живот иногда болит? - вскользь поинтересовался Андрей

- Болит. А ты откуда знаешь? - удивилась она - побаливает, да.

- Так… чувствую. Сейчас тоже болит?

- Болит… немного… у тебя такое хозяйство - ты мне прямо в матку упирался, особенно, когда был сзади - ещё бы не заболело! - Олра насмешливо прищурилась и погладила его по руке - забудь. Мне было очень хорошо. А то, что немного больно - я к этому уже привыкла. А ты очень, очень хороший любовник. И ещё - почему-то с тобой так сладко… ты такой горячий… на самом деле горячий! Ну не смейся - ты как будто в лихорадке горячий! Но это так хорошо, так сладко… ты бы мог далеко пойти по стезе наёмного любовника, да! - она снова рассмеялась, как будто зазвенели колокольчики - что-то ты меня возбудил, может вернёмся в постель? А? ну чего тебе стоит, разок?

- В постель пошли, но не для того. Хочешь, я попробую тебя вылечить?

- Ты что, лекарь? - женщина удивлённо подняла брови.

- Нет. Но я тоже кое-что умею. Так пойдёшь или нет? Хочешь иметь детей, или только прикидываешься? Решай быстрее, мне некогда, пора идти!

- Издеваешься? - отшатнулась Олра - не ожидала от тебя!

- Перестань. Никакой издевки. Иди ко мне! - Андрей подхватил закусившую губу женщину на руки и отнёс на постель - расслабься и лежи. Сейчас боль пройдёт!

Он погладил Олру вдоль тела, женщина расслабилась и прикрыла глаза. Андрей коснулся её ауры возле живота, где полыхал красный комочек боли. Его прошибло потом, но он сдержался и не отдёргивал руку до тех пор, пока красное свечение не исчезло. Олра протяжно вздохнула и прошептала:

- Как хорошо… ох, как хорошо… мне давно не было так хорошо! И ничего не болит… какие у тебя ласковые руки. Наверное, они самые ласковые руки на свете!

Андрей криво усмехнулся, глядя на свои огромные кисти рук, свободно ломающие подкову и шею противника, и продолжил лечение.

Теперь предстояло самое сложное - убрать черноту. Хорошо, что там, где была нарушена структура тела, не было костей - их пришлось бы ломать. А спайки, рубцы - те могут легко рассосаться - если на них воздействовать как надо. А он умел - как надо.

Чернота медленно переходила на его ауру, светящуюся ярко и сочно, растворялась в ней и на долю секунды аура потускнела, но затем снова засияла ровным, сильным светом. Андрей задумался над тем, сколько же нужно болезни, чтобы его аура потухла совсем, и не влияет ли вот эта принятая на себя болезнь на здоровье.

Прислушался к ощущениям, но ничего плохого не ощутил, никаких болезненных явлений, ни уколов, ни ломоты. Как было всё, так и осталось.