Тихоокеанский водоворот

Хантер достал из кармана льняной платок и при­жал ко рту, чтобы убрать с языка крошку табака. Поглядев на маленький коричневый комок, он сказал:

—   У нас было слишком мало времени на подго­товку, мистер Питт, но сейчас уже многое на ровном киле. Наши компьютеры связаны со всеми системами безопасности в стране. Я рассчитываю на вас в коор­динации наших действий с Вашингтоном. Нам нужны ответы, и побыстрее. Если вам что-нибудь понадобит­ся, обращайтесь к коммандеру Боланду.

—   Понадобится, — сказал Питт.

—   Говорите.

—   Я расположен на местном тотемном столбе очень низко. И до сегодняшнего утра ни о чем таком не слышал. От меня не будет толку, если я не узнаю, что стоит за разговорами о таинственно исчезающих в море кораблях.

Хантер задумчиво поглядел на него.

—   Прошу прощения. — Он помолчал, потом очень тихо добавил: — Полагаю, о Бермудском треугольнике вы слыхали?

Питт кивнул и ответил утвердительно.

—   Треугольник, — продолжал Хантер, — не един­ственное место в мире, где случаются необъяснимые происшествия. Такие места есть в Средиземном море.

И хотя об этом известно меньше, район Тихого океана Ромондо на юго-восток от Японии за последние два столетия стал местом гибели большего количества ко­раблей, чем остальные океаны вместе взятые. Это приводит нас к очень необычному месту — к Тихооке­анскому Водовороту.

—  Лично мне это кажется вздором, — резко сказал Питт.

—  Ну, не знаю, — ответил Боланд. — Многие из­вестные ученые считают, что там что-то есть.

—  Значит, вы скептик? — спросил Хантер Питта.

—  Придерживаюсь правила: верю только в то, что вижу, обоняю и осязаю.

Хантер сдался, это было слышно по его тону.

—  Джентльмены, совершенно неважно, что мы считаем. Важны только факты; именно их мы и будем придерживаться, пока я командую 101-м отделением спасательного флота. Наша работа — спасать корабли. А сейчас наша главная цель — найти и поднять «Стар- бак». Мы пробовали связать это происшествие с Ти­хоокеанским Водоворотом исключительно ввиду не­обычных обстоятельств, при которых появилось по­слание коммандера Дюпре. Если мы сумеем выяснить не только причину гибели «Старбака», но и причины исчезновения других кораблей за эти годы, тем луч­ше для торгового и пассажирского пароходства. Если Русские или китайцы приберут подлодку к рукам раньше нас, в Вашингтоне будут очень недовольны.

—  Особенно в Военно-морском министерстве, — Добавил Боланд.

Хантер кивнул.

—  И в министерстве, и во всех научных лаборато­риях и промышленных фирмах, которые много лет конструировали и строили самую передовую атомную подводную лодку. Люди, которые вложили в «Старбак» немало сил и времени, не обрадуются, если ко­рабль встанет у причала во Владивостоке.

—   Есть ли сходство между исчезновением «Стар- бака» и других кораблей и самолетов? — спросил Питт.

—   Я отвечу на ваш вопрос, майор, — резко сказал Боланд. — Начнем с того, что в отличие от Бермуд­ского треугольника нет никаких сообщений о пропа­же самолетов в районе Тихоокеанского Водоворота. Во-вторых, нет ни выживших, ни шлюпок, ни тел, нет никаких обломков и нет возможности установить связь. Единственное, что связывает подводную лодку с исчезнувшими кораблями, — все это происходило в одном четко определенном районе океана.

Денвер наклонился и коснулся руки Питта.

—   Если не считать капсулы с сообщением, кото­рую вы обнаружили на мысе Каена, есть лишь одно свидетельство очевидца.

Питт сказал:

—   Адмирал Сандекер упоминал об этом исклю­чении.

—   «Лили Марлен», — тихо сказал Хантер. — Слу­чай еще более невероятный, чем с «Марией Селестой». — Он открыл ящик стола и порылся в нем. — Документ небольшой, всего несколько страниц. — Он протянул Питту тонкую папку и тем же движением включил интерком: — Ягер, принесите кофе.

Питт сел в кресло, отметил название папки и на­чал читать:

«Необыкновенное исчезновение корабля «Лили Марлен».

Корабль «Лили Марлен», бывший английский торпедный катер, преобразованный в частную яхту, в полдень 10 июля 1968 года вышел из порта Гонолулу и направился на северо-запад к Оаху; указанная цель рейса — съемки сцены на спасательной шлюпке для кинофильма, который снимал Герберт Веруссон, все­мирно известный продюсер, владелец яхты. Море бы­ло спокойное, погода хорошая, если не считать легких облаков; ветер северо-восточный, примерно четыре узла.

13 июля в 20:50 станция береговой охраны на мы­се Макапу и Центр связи ВМФ в Перл-Харборе засек­ли сигнал бедствия с корабля с указанием его коорди­нат. С аэродрома Хикам подняли спасательную авиа­цию, а из Оаху вышли корабли береговой охраны и ВМФ. После сигнала SOS, передававшегося в течение двадцати минут, наступило молчание, нарушенное последними загадочными словами с «Лили Марлен»: «Они пришли из тумана. Капитан и первый помощ­ник мертвы. Экипаж сопротивляется. Шансов нет. Их слишком много. Первыми гибнут пассажиры. Не ща­дят никого, даже женщин. — Недолгое молчание. — На южном горизонте корабль. Боже! Если бы он по­спел вовремя! Мистер Веруссон погиб. Сейчас они идут ко мне. Больше нет времени. Они услышали ра­дио. Не вините капитана. Он не мог знать. Они стучат в дверь. Нет времени. Я не понимаю. Корабль снова плывет. Помогите! Ради Бога, помогите нам! Боже милостивый! Иисусе! Они...»

На этом последнее сообщение заканчивается.

Первым на месте бедствия оказалось испанское торговое судно «Сан-Габриэль». Оно было всего в двенадцати милях от яхты, когда поймало сигнал SOS с «Лили Марлен». Именно его увидел радист «Лили Марлен», прежде чем умолк. Когда испанский корабль подошел, экипаж заметил, что яхта не повреждена и идет малым ходом, оставляя узкий кильватерный след. Внезапно неизвестно почему «Лили Марлен» остано­вилась, и это позволило капитану «Сан-Габриэля» выслать абордажную группу. Она обнаружила мерт­вый корабль с мертвым экипажем. Безжизненные тела пассажиров, кинематографистов, офицеров корабля и матросов грудами лежали на палубе и в каютах. В ра­диорубке радист лежал на передатчике, на панели по-прежнему мигала красная лампочка.

Офицер, командовавший группой, немедленно связался с капитаном «Сан-Габриэля» и в ужасе описал увиденное. Тела жертв позеленели, лица начали оплывать и таять, словно от высокой температуры. Корабль окутало зловоние, схожее с запахом серы. } Положение тел указывало на то, что перед тем, как люди умерли, произошла отчаянная схватка. Руки и ноги были неестественно скрючены, а искаженные лица все были обращены к северу. Даже у маленькой собаки, очевидно, принадлежавшей одному из пассажиров, обнаружились такие же непонятные повреж­дения.

После недолгого совещания в рубке абордажная группа запросила у капитана «Сан-Габриэля» буксир­ный трос. Моряки собирались претендовать на яхту как на спасенную в море и отвести ее со страшным грузом на буксире в Гонолулу.

Вдруг, прежде чем «Сан-Габриэль» смог занять нужное положение, страшный взрыв разорвал «Лили Марлен» от носа до кормы. Сила взрыва едва не пере­вернула «Сан-Габриэль» и на четверть мили разброса­ла обломки.

Экипаж и капитан «Сан-Габриэля» в бессильном ужасе смотрели, как уходят под воду остатки «Лили Марлен», унося с собой всю абордажную группу.

Изучив свидетельства и выслушав очевидцев, следственная комиссия Береговой охраны закрыла дело с вердиктом: «Смерть экипажа и пассажиров, а также последующий взрыв и гибель корабля «Лили Марлен» вызваны неизвестными причинами или людьми».

Питт закрыл папку и положил ее Хантеру на стол.

Хантер серьезно сказал:

—   Это единственный известный случай сигнала тревоги, поступившего до катастрофы, и единственные свидетельства очевидцев о состоянии экипажа.

Питт сказал:

—   Может показаться, что на «Лили Марлен» на­пала абордажная группа.

Боланд покачал головой.

—   Людей из абордажной группы «Сан-Габриэля» проверили и оправдали. Данные аппаратуры обнару­жения подтверждают, что в момент поступления сиг­нала SOS с «Лили Марлен» испанское судно отделяло от яхты двенадцать миль.

—   Никаких других судов? — спросил Питт.

—   Я понимаю, о чем вы думаете, — сказал Ден­вер. — Но с прекращением производства абордажных сабель исчезло и пиратство в открытом море.

—   В сообщении Дюпре упоминается туман, — не унимался Питт. — Видел ли «Сан-Габриэль» что-нибудь напоминающее туман?

—   Ответ отрицательный, — сказал Хантер. — Пер­вый сигнал SOS поступил в 20:50. На той широте это сумерки. На темном горизонте отдельное облако ту­мана не видно.

—   К тому же, — подхватил Боланд, — в июле ту­ман в этой части Тихого океана такая же редкость, как метель на пляже Вайкики. Маленькое локализованное облако тумана образуется обычно безветренной но­чью, когда неподвижный теплый воздух охлаждается до степени конденсации, то есть когда он сталкивает­ся с холодной поверхностью. В этой части океана та­ких условий не бывает. Ветер круглый год постоян­ный, а воду с температурой 22-24 градуса вряд ли можно назвать прохладной.

Питт пожал плечами.

—   Значит, вопрос решен.

—   Не окажись там «Сан-Габриэль», — серьезно заговорил Хантер, — «Лили Марлен» все равно взорвалась бы и ушла на дно. И у нас был бы еще один случай загадочного исчезновения.

Денвер посмотрел на него.

—   С другой стороны, если что-то не из этого ми­ра напало на «Лили Марлен», оно не стало бы де­лать это на виду у другого корабля, не дало бы вре­мени абордажной группе осмотреть место происшествия. Такое развитие событий должно быть неслу­чайным.

Боланд воздел руки.

—   Опять он!

—   Держитесь фактов, коммандер. — Хантер бро­сил на Денвера ледяной взгляд. — У нас нет времени фантазировать.

Все замолчали; из-за стен доносился приглушен­ный гул оборудования. Питт устало потер глаза, потом поднял голову, чтобы в голове прояснилось. А когда заговорил, произносил слова очень медленно:

—   Думаю, Бердетт высказал любопытную мысль.

Хантер посмотрел на него.

—   Хотите объяснить все маленькими зелеными человечками, которые ненавидят корабли?

—   Нет, — ответил Питт. — Но я думаю, что тот, кто стоит за этой катастрофой, хотел, чтобы этот испанский торговец стал свидетелем.

Хантер заинтересовался.

—   Слушаю.

—   Допустим, лишь очень небольшой процент ис­чезнувших кораблей погиб из-за плохой погоды, неудачного судовождения и просто из-за невезения. Пойдем дальше и скажем, что за остающимися загад­ками стоит чей-то разум.

—   Хорошо, значит, за этими загадками стоит чей- то разум, — сказал Боланд. — Но что он... — тут он посмотрел на улыбающегося Денвера, — что оно вы­игрывает, позволяя испанцам застать его за массовым убийством?

—   Зачем ему отступать от установившегося по­рядка? — ответил вопросом на вопрос Питт. — Моряки — суеверный народ. Многие даже плавать не уме­ют, тем более пользоваться аквалангом и погружаться под воду. Их жизнь проходит на поверхности. Но са­мые большие и глубокие их страхи, их кошмары свя­заны со смертью от утопления. Я полагаю, что неиз­вестный злодей сознательно устроил так, чтобы пас­сажиров и экипаж «Лили Марлен» нашли мертвыми, их скрюченные тела — лежащими на палубе вповалку. Даже собаку не пощадили.

—   Слишком сложный заговор, чтобы напугать де­сяток моряков, — настаивал Боланд.

—   Не просто десяток моряков, — продолжал Питт, — напугать всех моряков всех флотов. Короче говоря, все это представление должно послужить пре­достережением.

—   Предостережением о чем? — спросил Денвер.

—   Предостережением не соваться в этот район моря, — ответил Питт.

—   Должен признать, — медленно сказал Боланд, — что после случая с «Лили Марлен» суда избегают рай­она Тихоокеанского Водоворота, как чумы.

—   Есть одна загвоздка. — Голос Хантера звучал необычно мягко. — Единственные свидетели, побывавшие на борту, вся абордажная группа, погибли вместе с кораблем.

—    А это очень просто, — понимающе улыбнулся Питт. — Идея заключалась в том, чтобы моряки вер­нулись на корабль и доложили капитану. Тот, кто это задумывал, не принял во внимание жадность. Как вы помните, абордажная партия решила остаться на ко­рабле и затребовать его как свою добычу. Вероятно, мысленно они уже разделили полученные деньги. Их нельзя было отпускать. Если бы «Лили Марлен» при­шла в порт, научное исследование могло бы обнару­жить какие-нибудь улики. Один взрыв — и яхта Веруссона ушла на дно.

—    Возможно, это хорошая догадка, — вздохнул Хантер. — Но даже если ваше плодовитое воображе­ние подсказало нам верные вещи, наша задача остает­ся прежней — найти «Старбак».

—    Я перехожу к этому, — сказал Питт. — В сооб­щении радиста яхты и в письме коммандера Дюпре есть нечто общее: умоляющий тон и выбор слов. Ра­дист сказал: «Не вините капитана. Он не мог знать». В конце своего письма коммандер Дюпре говорит: «Если бы я знал». Сходство людей, переживающих стресс? Не думаю. — Он помолчал, чтобы его услыша­ли. — Все это приводит к заключению: возможно, по­следнее сообщение коммандера Дюпре — подделка.

—    Мы думали об этом, — сказал Хантер. — Вче­ра вечером послание Дюпре переправили в Вашингтон. Час назад графологическая экспертиза нацио­нальной разведки подтвердила подлинность почер­ка Дюпре.

—    Конечно, — небрежно ответил Питт. — Было бы большой глупостью пытаться подделать несколько абзацев текста. Я бы предложил вашим специалистам проверить углубления в бумаге. Возможно, слова бы­ли напечатаны и потом нанесены так, что напомина­ют написанные ручкой.

—   Чушь, — возразил Боланд. — Нужно иметь мно­го рукописей Дюпре, чтобы так подделать почерк.

—   В их распоряжении был судовой журнал, пере­писка Дюпре и, возможно, его дневник. Может быть, именно поэтому в капсуле с посланием не хватает не­скольких страниц. Определенные ключевые слова и буквы были вырезаны и склеены, чтобы получились осмысленные предложения. Потом все это сфотографировали и распечатали.

Лицо Хантера стало задумчивым, голос — спо­койным.

—   Это объяснило бы странный подбор слов и тон сообщения Дюпре. Но ничего не говорит нам о том, где Дюпре и его экипаж.

Питт встал с кресла и подошел к карте на стене.

—   Послание со «Старбака» в Перл-Харбор при­шло зашифрованным? — спросил он.

—   Шифровальную машину еще не установили, — ответил Хантер. — Испытательный поход «Старбака» проходил в основном в наших водах, и Флот не видел особой необходимости в секретных переговорах.

—   Рискованно посылать сообщения с такой атом­ной подводной лодки открытым текстом, — заметил Питт.

—   Полная тишина соблюдается, только когда субмарина в патруле или на боевой позиции. «Старбак» — корабль новый, не испытанный, и потому Дюпре было приказано каждые два часа сообщать о своем положении только в случае неожиданных меха­нических неисправностей. Первое плавание было рас­считано всего на пять дней. К тому времени как рус­ские могли бы отследить вызовы и послать корабль-шпион, начиненный электроникой, «Старбак» уже давно возвращался бы в Перл-Харбор.

Питт продолжал смотреть на карту.

—    Эти красные отметки, адмирал. Что они озна­чают?

—    Координаты Дюпре согласно его сообщениям.

—    А черные символы — известие о последней по­зиции Дюпре?

—    Верно.

Питт, не тратя лишних слов, продолжал:

—    Значит, верхняя отметка — последнее сообще­ние от Дюпре?

Хантер кивнул.

Питт наклонился над столом Хантера и несколь­ко секунд молча смотрел на карту. Потом выпря­мился и постучал по последней отметке положения «Старбака».

—    Какую территорию захватывает поиск от этого места?

—    Расходящийся веером сектор на триста миль к северо-востоку, — ответил Боланд, явно удивленный  расспросами Питта. — Если бы вы потрудились объяснить нам...

—    Попрошу следить за моей мыслью, — сказал i Питт. — Вы провели масштабную поисковую опера­цию, в которой участвовало больше двадцати кораб- ) лей и трехсот самолетов. Но ничего не нашли, даже масляного пятна. Несомненно, использовались самые передовые научные методы и приборы обнаружения — магнитометры, чувствительные эхолоты, подводные телевизионные камеры и прочее. Но все усилия ока­зались напрасными. Разве это не кажется вам стран­ным?

Хантер смотрел непонимающе.