Две взятки на мизере

Усадив её в кресло, Слава подкатил столик с напитками и разлил коньяк. Если любовница зла, то лучше отвлечь её разговорами. Она никогда долго не злится. Наорала, выпустила пар, и уже улыбается.

Взяв из его рук бокал, Алла неожиданно для себя самой сжала ладонями его руку. От Славки иногда е просто прошибает током. Сейчас уже редко, а раньше...

Вспоминая то, что было у них три года назад, она подняла на него глаза. Встретив её взгляд, тот быстро отставил бокал. Вот за этот её взгляд и за все остальное, что бывает потом, он готов терпеть все капризы своей своенравной любовницы!

Алла уже расстегнула жакет и Мирон, опустившись на колени, зарылся лицом в её грудь. Тонкая ткань бюстгальтера мешала. Постепенно отодвигая его вверх, он освободил её грудь. Два тяжелый полуовала упали ему в руки.

Боже, как же он любит эту обалденную грудь и эту обалденную женщину...

Спектакль закончился. Лариса, вволю наплакавшись, сидела в темноте, тупо уставившись в экран. Потом спохватилась, выключила телевизор, подошла к аудиосистеме и поставила альбом "Князь тишины" их любимого с Игорем ансамбля "Наутилус Помпилиус". Хоть вспомнить, что было, когда они были вместе...

Голос Славы Бутусова опять разбередил душу:

"Я пытался уйти от любви,

Я брал острую бритву и правил себя.

Я укрылся в подвале, и я резал

Кожаные ремни, стянувшие слабую грудь...

Я хочу быть с тобой...

Я хочу быть с тобой...

Я хочу так быть с тобой...

Я хочу быть с тобой..."

"Я хочу быть с тобой", - повторяла Лариса слова любимой песни, и опять полились слезы. Одна песня сменяла другую, а она сидела в кресле, закрыв глаза и вспоминая Казанову, а слезы текли и текли из-под сомкнутых ресниц...

"Когда умолкнут все песни,

Которых я не знаю,

В терпком воздухе крикнет

Последний мой бумажный пароход.

Гуд бай, Америка, о-о!

Где не буду никогда я,

Услышу ли песню,

Которую запомню навсегда?.."

"Почему мне так тревожно? Все меня успокаивают, что Игорь вернется, а у меня какой-то ком в груди, который давит и не дает покоя. Может быть, это дурное предчувствие - с ним что-то случится, и он не вернется? Мои предчувствия обычно сбываются. Я многое предчувствовала, когда мы ещё были вместе. Если утром на душе было тревожно, то в этот день обязательно происходило что-то, от чего душа корчилась в муках. Столько раз мы теряли и находили друг друга..."

"Как мы делаем больно

Тем, кому дарим небо!

И за сладкие речи

Нам придется стыдится.

И в груди моей клетка, а в ней вместо сердца

Бьется, крылья ломая,

Эта бедная птица..."

"Сколько я его терзала из-за каких-то мелочей, по пустякам ревновала. Приревновала даже к Алке, хотя Казанова сказал ей всего два слова. Приревновала к этой девке, его секретарше, которой он платит. То придумала, что он хочет меня сломать и подчинить себе. То устроила соревнование, кто кого обыграет в преферанс. Вот дура-то! Нашла, чем заниматься, когда рядом любимый! Я же люблю его. Все, что было до него, - не в счет. Алка права все мои бывшие любовники - слюнтяи со сниженной потенцией, а я в свои тридцать пять лет задержалась в развитии, поэтому предпочитала платонические ухаживания, красивые слова и признания. А когда встретила настоящего мужика, растерялась и вела себя, как последняя дура..."

"Казанова, Казанова...

Зачем делать сложным

То, что проще простого?

Ты - моя женщина,

Я - твой мужчина.

Если надо причину,

То это причина."

"Мой любимый Казанова... Ты говорил, что ни одной женщине не признавался в любви, и я тебе поверила. Раньше я думала, что для того, чтобы обольстить женщину, нужно непременно говорить о чувствах, признаваться ей в любви. Ты можешь обольстить женщину и без признаний, теперь я это знаю. Но мне ты столько раз говорил о своей любви! Ни один мужчина не сказал мне столько изумительных слов. Ты был искренним и говорил то, что тебе хотелось говорить. Хоть бы все это оказалось правдой..."

Алла уже привела в порядок одежду и сидела в кресле, покачивая в руке бокал с коньяком.

- А знаешь, мне ещё не надоело с тобой трахаться, - сказала она с особой улыбкой, и Слава опять поплыл.

- Нет, родной, - любовница отстранила его руки. - Не сейчас. Я сегодня у тебя останусь, и тут уж ты не отвертишься. Даже не надейся, что отделаешься одним разом.

- Ты у меня останешься? - спросил Мирон, ещё не веря.

- Ага. И затрахаю тебя до смерти.

Обалдев от радости, тот опять потянулся к ней, но Алла ловко увернулась.

- Сядь, Славик. Мне нужно с тобой поговорить.

Тот послушно придвинул кресло и сел напротив. За три года он уже привык ей подчиняться.

- Сегодня Ларка примчалась ко мне вся в слезах в 7 утра. Еле откачала подружку.

Пригубив коньяк, Алла раздумывала, что говорить Мирону, а что нет. Про Ларкин роман с Казановой тот не знает. Когда её подруга была под следствием, Славик, умничка, все сделал как надо, и следствие закрыли. Но то была другая ситуация.

Скрытная Алла никогда не трепалась о своих любовных интрижках даже с подругой. А уж с кем другим - и подавно. Но то - её дела. А тут речь о любимой подружке... Имеет ли она право просветить Мирона о романе Ларисы и Казановы? Славка так трепетно относится к Ларке. Когда Ларису похитили, Мирон был белее мела. Только желваки на скулах ходили. Нашел тех ублюдков, и всех троих уже нет в живых. Как он себя поведет, узнав, что Ларка рыдает? Та улыбалась даже после своего похищения, а сейчас...

Вспомнив опухшее от слез лицо Ларисы, Алла опять почувствовала злость: "Ну, Казанова, чертов блядун, ты у меня получишь...".

Так и не решив, рассказать ли все Славе, она допила бокал и протянула любовнику:

- Освежи сыры, командир.

Мирон плеснул ей и себе коньяку и подал Алле бокал.

Делая вид, что поглощен процессом смакования благородного напитка, Слава тоже размышлял. Теперь он понял, почему Алла приехала к нему, еле сдерживаясь от ярости.

Обе женщины жили как им хотелось, не позволяя себя опекать. Подруги полагали, что раз он не вмешивается, то не в курсе их женских тайн, однако Мирон первым узнавал все новости, умело поддерживая у них иллюзию, что ему ничего неизвестно. О бурном романе Ларисы с Игорем Севериным он знал чуть ли не с первых дней.

Ларочка, утонченная женщина, Снежная Королева - и этот банальный бабник Казанова?!..

Ревности он не испытывал - в отношении Мирона к Ларе не было сексуальной подоплеки. Но он был уверен, что этот роман причинит Ларе немало неприятностей.

С чего это известный бабник увлекся ею? Последние годы рядом с Казановой были лишь соплюшки, которые годились ему в дочери. Опытным глазом Мирон видел, что это типичные содержанки, бессловесные телки-минетчицы. А Ларочка - эмоциональная женщина, которой нужно подлинное, искреннее чувство, а не интрижка с прожженным ловеласом. Что может дать ей циник Казанова, кроме секса?! Опытный донжуан, тот способен опутать доверчивую Ларису паутиной комплиментов и мнимых признаний в любви. Игорь Северин боец, завоеватель. Не отступит, пока своего не добьется. И вот он добился своего, успокоился, теперь может бросить Ларису. Она для него - лишь очередная жертва, а для неё это будет трагедией.

Но не мог Мирон подойти к Игорю и сказать: "Оставь Лару в покое, такая женщина не для тебя, выбирай подходящий объект среди шлюх". Подобного вмешательства не простили бы ему ни Алла, ни сама Лариса.

Как старший брат, видя, что несмышленая сестренка влюбилась в явного негодяя, переживает за нее, но не вмешивается, зная, что та его все равно не послушается, - так и Слава Миронов глядел со стороны за развитием этого гибельного романа, ощущая собственное бессилие.

"Ладно, - решил он. - Если этот красавчик причинит Ларисе боль, я сам с ним сам по-мужски разберусь."

Сам по себе их роман - ещё полбеды. Дело обстояло гораздо серьезнее. Игорь Северин в присутствии многих людей неоднократно грозился убить Костю Сохова и теперь есть основания предполагать, что свою угрозу он осуществил.

Полгода назад в подвыпившей мужской компании Тимур Салахов, большой любитель сплетен, с похабными улыбочками рассказал, что Снежная Королева вовсе не такая недотрога, каковой себя изображает. Дамочка предпочитает свеженьких и молоденьких мальчиков. На тусовках выглядит неприступной, а у себя в офисе развлекается с 23-летним заместителем. Как только Тимур это произнес, тут же получил от Казановы прямой удар в скулу и отлетел к стене. Трое нехилых мужчин еле оттащили от него разъяренного Игоря. С тех пор Тимур держится от него подальше, да и все остальные не рискуют в присутствии Казановы говорить что-либо о Ларисе.

Потом он долго за ней увивался. А когда Лара уезжала с банкета, в очередной раз отказавшись с ним встретиться, Игорь Северин скрипел зубами и грозился лично пристрелить "этого сосунка". Его угрозы в адрес Кости Сохова слышали многие.

Мирон выяснил, что шестнадцать лет назад, после окончания института Игорь Северин два года служил в Афганистане, до сих пор отличный стрелок, владеет всеми видами оружия, часто посещает тир и выбивает десять из десяти.

Итак, сухой остаток: Казанова ревнив, самолюбив, привык добиваться своего, целый год увивался за Ларисой, однако она была любовницей Кости Сохова, отвергая красавца Игоря Северина. Месяц назад Костя получает пулю в сердце, а спустя две недели Казанова становится любовником Лары. Есть о чем призадуматься? Безусловно, есть.

Слава не хотел причинять новые волнения обеим женщинам, которые ему дороги. Единственная цель, ради которой стоило бы упомянуть о том, что теперешний любовник Ларисы, вполне возможно, убил предыдущего, - прервать этот роман, пока Ларочка не привязалась к Игорю.

Был бы Слава её старшим братом, - запер бы дома, запретив встречаться с нежелательным поклонником. Но он не был её старшим братом, а Ларе было не шестнадцать, а тридцать пять лет.

От Аллы он знал, что у Ларисы бывают обмороки и сердечные приступы. Что будет с нею, если она, ко всем прочим переживаниям, узнает, что Казанова, её любовник - убийца?

Именно об этом и размышлял сейчас Мирон, делая вид, что смакует коньяк, поглядывая на Аллу и раздумывая, сказать ли ей о том, что ему известно.

Допив коньяк, любовница протянула ему бокал.

- Славик, я же вижу, ты не в себе. Колись, дорогой.

Тот незаметно вздохнул. От Аллы ничего не скроешь. Импульсивна, вспыльчива, но так эмоциональна, что чужие эмоции чует интуитивно.

- Ты сказала, что Лариса приехала к тебе в слезах... - начал он осторожно.

- Да, вся обрыдалась. В жизни не видела, чтоб Ларка плакала. Приехала вся зареванная и так мне душу рвала на части, что я уж и не знала, то ли её успокаивать, то ли набить морду этому мерзавцу.

- Она плакала потому что Игорь уехал?

"Откуда он знает про Казанову?" - подивилась Алла, но виду не подала.

- Ну да! Тоже мне - нашла повод рыдать! У неё мужиков - вагон и маленькая тележка.

- Алла, ты же знаешь, как я отношусь к тебе и Ларисе. Моя бы воля...

- Знаю, знаю, - перебила его своенравная любовница. - Ты бы нас запер в башне без окон и никого к нам не допускал.

- Ты не права, моя дорогая. Я ведь тебя люблю.

- И я тебя тоже, мой старичок, - усмехнулась она. - Но как в том фильме, в котором отказалась играть Ким Бэссинджер, ты не прочь отрезать мне руки-ноги, чтобы я от тебя не ушла.

- Алла...

- Проехали, милый, - любовница после секса была настроена благодушно. - Вся проблема в этом гребанном Казанове. Мужик он фактурный, ничего не скажешь. Я-то, можно сказать, стояла у самых истоков их романа. Если б я тогда знала, что Ларка вызвонила этого блядуна, грудью бы встала, но не пустила бы подружку на свиданку.

- Расскажи, - попросил Слава.

Он знал, что Игорь Северин целый год увивался за Ларисой. Мирон хорошо разбирался в людях и знал, как Лара ранима, хоть и горда. Не Снежная она Королева, а маленькая девочка в теле красивой женщины. Романтическая героиня. Как она могла спутаться с этим циником Казановой?!

- Да я, блядь, во всем виновата... - Алла потянулась за сигаретой, и Слава тут же достал из пачки её любимый "More" и щелкнул зажигалкой. Та некоторое время молча курила.

Лицо Аллы сразу осунулось, глаза потускнели. Несколько раз жадно затянувшись, она ткнула сигарету в пепельницу.

- Помнишь, ты нашел тех ублюдков, что её похитили... Ну, я и отвезла ей бабки, которые те не успели пропить. Дура, бля, каким местом думала?! Я и сама тогда была в таком раскардане...

Мирон, быстро встав, присел перед её креслом и поймал её руки.

- Аллочка, не надо об этом вспоминать...

- Да как же не вспоминать, когда из-за моей дури все завертелось! взвилась Алла.

Он гладил её колени, прижимал к лицу её руки, нежно прикасался пальцами к её лицу, и она немного успокоилась.

- Я тогда сдуру сболтнула Ларке, что твои ребята замочили тех ублюдков, которые её похитили. Ты бы видел её лицо, Слав... У классиков было: "опрокинутое лицо". Вот примерно так. Никогда себе этого не прощу. До того Ларку таскали на допросы, всю душу вымотали, а тут ещё я добавила... Знаешь, если можно сказать, что человек заживо умер, то это как раз про Ларку. До этого держалась на одном характере, а тут враз помертвела. Я тогда злая была, не сразу врубилась и отпустила её. А она села в машину и позвонила Казанове. Всего-то прошло минут десять. Толик прибегает ко мне: "Ларка сидит в машине как неживая". Я вылетела из офиса, вижу - баба не в себе. "Давай, - говорю, - мать, напьемся, и хрен по деревне". А у неё глаза стеклянные. Сказала, что мужика вызвонила, сейчас приедет. Я-то думала, подружка просто оттянется в койке, а оказалось - это Казанова...

Сглотнув, Алла машинально потянулась рукой, и Слава, быстро вскочив с колен, налил коньяк и подал ей бокал. Та пригубила его, машинально прижав к щеке.

- Этот мудак увез её к себе и, видимо, так оттрахал, что Ларка про все на свете забыла. Втюрилась по самую маковку. Из огня да в полымя... На все ей плевать, даже на репутацию. Да хрен бы с ней, с репутацией! - Алла опять вскинулась, выпрямилась в кресле, не зная, на ком бы сорвать зло.

Мирон забрал у неё бокал и прижался лицом к её ладоням. Алла, не отнимая рук, невидящим взглядом смотрела куда-то вдаль.