Дом

Разговор за столом не прекращался, перескакивая с темы на тему. Гости отведали тыквенного, мясного и яблочного пирогов, а также взбитых сливок и мороженого. Сара помогла матери убрать со стола и помыть посуду. Когда они закончили уборку на кухне, Сара вошла в спальню бабушки, чтобы воспользоваться ее ванной комнатой, потому что вторая ванная комната была занята одной из дам. Сара прошла мимо комода, на котором бабушка хранила такое количество фотографий в рамочках, что они буквально закрывали друг друга. Сара остановилась, чтобы взглянуть на свою фотографию в возрасте пяти лет, на которой она была с матерью на пляже. Была там также свадебная фотография Одри. А за ней - фотография Мими в день ее свадьбы во время войны, где она была в белом атласном платье с тонкой талией и огромными ватными плечами. Мими умудрилась выглядеть одновременно и скромной, и нарядной. Потом взгляд Сары упал на фотографию еще одной женщины в вечернем платье. Ее почти целиком закрывала фотография Мими с мужем. Сара остановилась и, взяв в руки фотографию, внимательно посмотрела на нее. В это мгновение в комнату вошла бабушка. Сара оглянулась, продолжая с ошеломленным видом держать в руке фотографию. Так вот где она ее видела! Это была та же самая фотография, которую она нашла в шкафу в хозяйских апартаментах дома на Скотт-стрит. Сара знала, кто на ней изображен, но важно было получить подтверждение.

- Кто это? - спросила она, встретившись взглядом с бабушкой. Мими взяла фотографию и задумчиво посмотрела на Сару.

- Ты видела ее раньше. - Эта фотография принадлежала отцу Мими. Она нашла снимок в его бумагах после смерти отца. - Это моя мать. Ее единственная фотография. Мама умерла, когда мне было шесть лет.

- Так она умерла, Мими? - тихо спросила Сара. Она теперь знала правду и впервые отчетливо поняла, что бабушка умышленно ничего не говорила ей о своей матери. Одри тоже рассказывала дочери, что ее бабушка умерла, когда Мими было шесть лет.

- Почему ты спрашиваешь? - печально спросила Мими, глядя в глаза Саре.

- На этой неделе я видела такую же фотографию в доме на Скотт-стрит, который мы продаем по просьбе наследников моего клиента. За обедом я упомянула именно об этом доме по адресу: Скотт-стрит, 20-40.

- Я помню этот адрес, - сказала Мими и, положив фотографию на комод, с улыбкой взглянула на Сару. - Я жила там до семи лет. Мать бросила нас, когда мне было шесть лет, а брату пять. Шел 1930 год. Это было на следующий год после того, как разразилась Великая депрессия. Несколько месяцев спустя мы переехали в квартиру на Лейк-стрит. Я жила там, когда вышла замуж за твоего дедушку. В том году умер мой отец. Он так и не оправился после Великой депрессии и после ухода матери. - Это была та самая удивительная история, которую Сара слышала от Марджори Мерриуэзер, рассказавшей ей о семье, построившей дом на Скотт-стрит. Но самым удивительным было то, что мать Мими, оказывается, не умерла, а покинула их. Мими впервые сказала об этом. Интересно, знала ли эту историю Одри? Может быть, знала, но просто не говорила Саре. Или Мими и ей лгала?

- До последнего времени мне и в голову не приходило, что я не знаю твоей девичьей фамилии. Ты никогда не рассказывала о своем детстве, - тихо произнесла Сара. Она была благодарна бабушке за то, что та говорит с ней откровенно. Вопреки обыкновению Мими казалась расстроенной.

- Моя девичья фамилия де Бомон. А детство у меня было несчастливым, - впервые честно призналась она. - Мать исчезла, отец потерял все свои деньги. От услуг гувернантки, которую я любила, пришлось отказаться. Я все время теряла людей, которых любила.

Сара знала, что во время войны умер брат Мими и она познакомилась с человеком, за которого вышла замуж. Дедушка Сары был лучшим другом брата Мими и приехал навестить их, чтобы передать кое-какие его вещи. Он и Мими полюбили друг друга и вскоре поженились. Эту часть истории Сара знала, но никогда не слышала о том, что было до этого.

- Что случилось после того, как Лили исчезла? - спросила Сара, тронутая тем, что ее бабушка наконец рассказала о произошедшем. Ей не хотелось показаться излишне любопытной, но все это вдруг стало для нее очень важным. Дом, в котором прожил в течение семидесяти шести лет Стенли и который она теперь продавала по поручению его наследников, был построен ее прадедушкой для ее прабабушки. Посещая Стенли, Сара бывала в этом доме за последние годы десятки раз, даже не подозревая о том, что у нее с этим домом существуют глубокие связи.

- Я мало знаю о том, что тогда произошло. Когда я была ребенком, никто ничего об этом не говорил, а задавать вопросы мне запрещали, потому что это всегда очень расстраивало отца. Думаю, он так никогда и не оправился после случившегося. Развод в те дни был скандальным событием. Позднее я узнала, что Лили покинула отца ради другого мужчины и уехала с ним жить во Францию. Он был французским маркизом и человеком весьма удалым. Они встретились на дипломатическом рауте и влюбились друг в друга. Через несколько лет после смерти отца я узнала, что Лили умерла во время войны то ли от воспаления легких, то ли от туберкулеза. С тех пор как она нас бросила, я никогда не видела ее, а отец никогда не говорил со мной о ней. Будучи ребенком, я так и не поняла, почему она исчезла и что произошло.

Однако несмотря на такую трагедию в ее жизни, Мими была одной из самых счастливых женщин, которых знала Сара. В самом раннем возрасте Мими потеряла всю свою семью - мать, брата, отца. Образ жизни, к которому она привыкла в детстве, коренным образом изменился. Однако она была оптимистична, непритязательна и довольна жизнью. Рядом с ней у каждого становилось радостнее на душе. Сара поняла теперь, почему бабушка всегда говорила, что родилась в день своей свадьбы. Для нее началась совершенно новая жизнь. Не такая роскошная, как была в детстве, но надежная, стабильная и защищенная жизнь с человеком, который ее любил.

- Отец так никогда и не оправился от потрясения, - продолжала Мими. - Не знаю, что для него было страшнее: потеря моей матери или потеря денег. Наверное, ужасно было и то, и другое. Должно быть, он чувствовал себя страшно униженным от того, что жена ушла к другому, тем более через год после Великой депрессии. Они все равно собирались расстаться с этим домом и, кажется, уже тогда продавали кое-какие вещи. Отец работал в банке и до конца жизни был настоящим отшельником. Не припомню, чтобы за пятнадцать лет, которые он прожил после этого, он бывал в обществе. Когда я вышла замуж, он вскоре умер. А дом этот он построил для моей матери. Мне кажется, я помню его, как будто это было вчера. Я помню, как они устраивали вечеринки с танцами в бальном зале.

В глазах Мими появилось мечтательное выражение. Саре было особенно интересно все это знать, потому что не далее как на прошлой неделе она видела этот самый бальный зал и детскую своей бабушки.

- Тебе хотелось бы вновь побывать в этом доме, Мими? - тихо спросила Сара. Она могла бы без труда показать ей дом, прежде чем его выставят на продажу. А это произойдет только на следующей неделе, после того как дом откроют для осмотра во вторник после Дня благодарения. - У меня есть ключи. Я могла бы отвезти тебя туда в этот уик-энд.

Мими чуть помедлила, потом покачала головой:

- Наверное, это покажется глупым, но боюсь, что это расстроит меня. Я не люблю делать то, что может меня опечалить.

Сара кивнула. К чувствам бабушки следовало отнестись с уважением. Она была тронута историей, которую Мими по прошествии стольких лет наконец рассказала ей.

- Когда я была в Европе с твоим дедушкой после рождения Одри, я отправилась посмотреть замок, в котором мать жила с тем маркизом. Замок был уже пуст, все двери заколочены. Местные жители рассказали, что муж Лили, маркиз, тоже умер во время войны. Он был в Сопротивлении. Детей у них не было. Мне хотелось найти кого-нибудь, кто знал Лили, узнать о ней хоть что-нибудь. Но никто ничего не знал, тем более что ни твой дедушка, ни я не говорили по-французски. Нам лишь сказали, что маркиз умер и Лили тоже умерла. Странно, но отец умер примерно в одно время с ней. С тех пор как она нас покинула, он всегда вел себя так, как будто она умерла. Подрастая, именно так я отвечала на вопросы окружающих. Твоей маме я говорила то же самое. - Мими сказала это извиняющимся тоном, и Сара, слушая ее, прониклась к ней глубоким сочувствием. Какая это была страшная трагедия для Мими! Сара была благодарна бабушке за то, что та наконец решилась рассказать правду. Сара словно подарок от нее получила.

- Как тяжело все это было для тебя, - печально сказала Сара, обнимая Мими.

За короткое время Мими потеряла всю свою семью. А теперь каким-то мистическим образом дом, построенный ее прадедом, возник в жизни Сары, принеся с собой всю свою историю и свои тайны.

- Что здесь происходит? - спросила Одри, которая, войдя в спальню матери, увидела, что Сара обнимает Мими. Одри всегда немного завидовала теплым, легким отношениям Мими с внучкой. Ее отношения с Сарой были значительно более напряженными.

- По просьбе наследников своего бывшего клиента я продаю дом ее родителей, - объяснила Сара. - Это прекрасный старый дом, хотя и не в очень хорошем состоянии. Его не перестраивали с тех пор, как он был построен.

В это время Мими вышла из комнаты, чтобы поискать Джорджа. Они и без того слишком долго говорили на эту тему.

- Надеюсь, ты ее ничем не расстроила? - спросила Одри. - Ты ведь знаешь, что мама не любит об этом говорить. - До Одри доходили кое-какие слухи о том, что мать оставила Мими, когда та была ребенком, но Мими эти слухи не подтверждала. Занимаясь наследством Стенли, Сара теперь знала обо всем гораздо больше, чем Одри.

- Возможно, расстроила, - честно призналась Сара. - Но я не хотела этого делать. Несколько дней назад я нашла в доме фотографию Лили. Я не знала, кто это, но мне казалось, что я ее где-то видела. А сегодня я заметила такую же фотографию на комоде у бабушки. - Сара взяла фотографию Лили и показала матери. Ей не хотелось делиться с Одри тем, что поведала ей Мими, пока та не позволит или пока сама не решит это сделать.

- Как все странно, - задумчиво произнесла Одри, возвращая фотографию на комод. - Надеюсь, Мими не слишком расстроилась.

Когда они вместе вернулись в гостиную, Мими уже полностью овладела собой и о чем-то оживленно разговаривала с Джорджем. Он стоял в окружении трех леди, с восхищением взиравших на него, и рассказывал что-то забавное, однако его взгляд был прикован к Мими. Он был к ней явно неравнодушен. Судя по всему, Мими он тоже нравился.

Час спустя Сара наконец уехала. Ей нужно было остаться одной и о многом подумать.

Сара вошла в квартиру, увидела гору немытой посуды в кухонной раковине, незаправленную постель и кучу грязного белья на полу ванной комнаты и поняла, почему мать всегда так настаивала на ее переезде в другое место. Запущенная, темная квартира действительно производила удручающее впечатление. Штор на окнах не было, а жалюзи были сломаны. На ковре виднелись старые пятна от вина, а кушетку, которую Сара таскала за собой со времен учебы в колледже, давно пора было выбросить.

- Пропади все пропадом! - вслух сказала Сара, опускаясь на кушетку и оглядываясь вокруг.

Она вспомнила о том, что Фил сейчас в Тахо с детьми, и ей стало совсем одиноко. Все в ее жизни наводило тоску. И квартира у нее была безобразной. И ее любовник, с которым Сара встречалась по уик-эндам, был настолько невнимательным, что даже после четырех лет стабильных отношений не подумал пригласить ее провести вместе праздничные дни. Откровенно говоря, в жизни Сары не было ничего, кроме работы. В ее голове, словно эхо, звучали предостережения Стенли, и она вдруг представила себя в квартире, такой же, как эта, или еще хуже, через десять или двадцать лет с любовником еще хуже, чем Фил, или даже вообще без любовника. Она сохраняла отношения с ним, потому что не хотела раскачивать лодку и терять то малое, что имела. Но что она имеет? Солидную карьеру специалиста по вопросам налогообложения, партнерство в юридической фирме, мать, которая постоянно ее пилит, чудесную бабушку, которая ее обожает, и Фила, который придумывает всевозможные предлоги, лишь бы не проводить вместе с ней праздничные дни. Похоже, что ее личная жизнь была хуже некуда. Можно сказать, ее и вовсе нет.

Может, приличная квартира изменит жизнь к лучшему, подумала Сара, сидя на старой кушетке. И что дальше? Что ей делать после этого? С кем проводить время, особенно если она решит, что того, что было у них с Филом, ей недостаточно, и порвет с ним? Страшно даже подумать об этом. И тут вдруг Саре захотелось вычистить свой дом и избавиться от всего ненужного, в том числе, возможно, и от Фила. Она взглянула на два засохшие растения в гостиной и удивилась, что не замечала их почти год. Неужели, по ее мнению, только, этого она и заслуживает? Куча старой мебели, которую не меняла со времен учебы в Гарварде, засохшие горшечные растения и мужчина, который ее не любит, хотя и говорит, что любит… Если бы Фил ее любил, то сейчас бы она находилась вместе с ним в Тахо. Сара подумала о том, как, должно быть, сильна духом ее бабушка, которая, потеряв мать, брата и отца, продолжала, словно солнечный лучик, приносить радость окружающим ее людям. Она подумала о Стенли в его комнате на чердаке дома по Скотт-стрит и вдруг приняла решение. Утром она позвонит Марджори Мерриуэзер и станет искать новую квартиру.

Деньги у нее есть. Начало будет положено. Она должна сделать что-нибудь необычное. Если не сделает, то так навсегда и останется с засохшими растениями и незаправленной постелью - одна в праздничные дни.

Фил даже не подумал позвонить ей, чтобы пожелать хорошо провести День благодарения. Даже этого он не сделал - настолько мало она для него значила. А сама звонить ему Сара не стала, потому что Фил не любил, чтобы она звонила, когда он с детьми. Он считал это вмешательством в личную жизнь. Итак, Сара решила собраться с силами и сделать что-то со своей жизнью. И для начала она займется квартирой. Благодаря Стенли теперь она могла сделать это без труда. Может, после этого ей будет проще изменить и все остальное.

Глава 9

В пятницу после Дня благодарения Сара позвонила Марджори в девять часов утра. В офисе ее не оказалось, но Сара нашла ее по сотовому. Марджори подумала, что Сара звонит ей по поводу дома на Скотт-стрит, там уже побывала бригада уборщиков, доски и остатки штор вместе с другим мусором были вывезены на свалку, и после того как уборщики выскребли, отполировали и начистили дом, проработав не покладая рук в течение целой рабочей недели, он выглядел безупречно чистым. Осмотр дома маклерами был назначен на вторник. Все маклеры были оповещены и, судя по всему, проявляли к этому интерес. Марджори ожидала, что соберутся все городские маклеры.

- Я ведь, откровенно говоря, звоню не по этому поводу, - объяснила Сара после того, как Марджори дала ей полный отчет о состоянии дел на Скотт-стрит и добавила, что маклерам даже понравилась цена, которую они намерены запросить за дом. - Я хотела поговорить о новой квартире. Для меня лично. Мне, пожалуй, хотелось бы найти какой-нибудь действительно приличный кондоминиум на Пасифик-Хайтс. Мама уже много лет заставляет меня это сделать. Как вы думаете, есть возможность подобрать что-нибудь подходящее? - с надеждой в голосе спросила Сара.

- Разумеется! - обрадовалась Марджори. - Если я вас правильно поняла, вам требуется жилье за полмиллиона долларов на Пасифик-Хайтс. Квартиры будут стоить дороже - ближе к миллиону, если они находятся в приличном состоянии. Дом - около двух миллионов. Если вы не хотите поискать чего-нибудь в других районах, то придется ограничиться домами, требующими огромного объема ремонтных работ. Дома, подлежащие сносу, стоят в наши дни около миллиона долларов даже в таких районах, где вам не захочется жить. Недвижимость в Сан-Франциско - недешевое удовольствие, Сара.

- Вот это да! При таких ценах нам, возможно, следует запрашивать дороже за дом на Скотт-стрит.

Однако и Сара, и Марджори знали, что это был особый дом и работы в нем было непочатый край.

- Не беспокойтесь, мы найдем для вас что-нибудь хорошее, - заверила ее Марджори. - У меня есть кое-что в резерве. Надо только проверить их статус. Когда бы вы хотели посмотреть?

- У вас есть время сегодня? Моя контора закрыта до понедельника, так что я практически свободна.

- Я перезвоню вам через час, - пообещала Марджори.

Ожидая ее звонка, Сара постирала белье и выбросила засохшие растения. Ей самой не верилось, что они так долго простояли в гостиной, не привлекая ее внимания. Потом позвонила Марджори и сказала, что может показать ей четыре кон-до. Два были очень неплохи, одно так себе, а еще одно было довольно интересным, хотя для нее, пожалуй, несколько тесновато, но его стоило посмотреть. Последнее находилось на Рашн-Хилл, и хотя Сара этот район недолюбливала, она с готовностью согласилась взглянуть на апартаменты. Остальные три квартиры были расположены на Пасифик-Хайтс, в нескольких кварталах от нее. Сара неожиданно разволновалась, хотя и понимала, что для того чтобы найти подходящее жилье, потребуется, наверное, немало времени. А ее мать, вероятно, поможет ей декорировать помещение. Сама Сара не очень-то умела создавать домашний уют.

Она уже подсчитала, что если внести десять процентов стоимости кондо наличными, у нее все еще останется достаточно денег Стенли, чтобы их инвестировать. Десять процентов от половины миллиона, если она решит потратить такую сумму, составили бы всего пятьдесят тысяч. В таком случае у нее останется еще семьсот тысяч долларов для инвестиций. Если уж она совсем спятит и купит дом за два миллиона долларов, ей придется уплатить наличными двести тысяч. И у нее все еще останется полмиллиона из денег Стенли. А ведь она и сама зарабатывала в юридической фирме достаточно, чтобы погашать ипотечный кредит. Дом ей в общем-то не был нужен. Зачем ей одной столько места? Поэтому самым разумным решением было бы приобретение квартиры.

В половине двенадцатого Сара быстро вышла из дома, забежала в «Старбакс» и ровно в двенадцать встретилась с Марджори по первому адресу. Они начали с Рашн-Хилл, и Саре жилье не понравилось. Марджори была права. Это оказался гараж, переделанный в дом, и ей он никоим образом не подходил. Не подошли ей и квартиры на Пасифик-Хайтс. Все они были холодными и тесными. За полмиллиона долларов Саре хотелось приобрести не стандартное, безликое жилье, а такое, чтобы душа в нем радовалась. Сара была разочарована, но Марджори уговаривала ее не падать духом, потому что до конца года на рынке появятся новые варианты. А после Рождества их будет еще больше. Люди не хотят заниматься продажей домов во время каникул, объяснила она Саре. Для Сары это был абсолютно незнакомый мир. Она открывала новые горизонты, о которых говорил в своем письме Стенли.

Когда Сара и Марджори возвращались к своим машинам, они снова заговорили о доме. Сара по-прежнему думала, что дом для нее - это слишком. Тоскливо жить в полном одиночестве на такой огромной площади. Марджори улыбнулась, выслушав ее.

- Вы не всегда будете одиноки, Сара. Вы еще очень молоды, - сказала она.

Сара покачала головой:

- Мне тридцать восемь лет, и я не так уж молода. Мне хочется найти что-нибудь такое, где я даже в одиночестве чувствовала бы себя комфортно.

Хочешь не хочешь, а так уж сложилась у нее жизнь.

- Мы еще над этим поработаем, - пообещала Марджори. - И обязательно найдем то, что нужно. Дома и квартиры подобны любовной связи. Когда это то, что нужно, ты сразу это чувствуешь. И все остальное сразу же встает на свои места. Не надо ни умолять, ни уговаривать, ни заставлять, ни настаивать - все заработает само по себе.

Сара кивнула, подумав о Филе. За последние четыре года она так часто умоляла, уговаривала, заставляла и настаивала, что ей стало обидно. Он не звонил целых два дня. Видимо, он даже и не утруждал себя мыслью о ней.

Фил позвонил поздно вечером, когда Сара вернулась из кино. Фильм был плохой, а поп-корн затхлый.

- Привет, малышка, как ты там? Я пытался дозвониться до тебя раньше, но у тебя был отключен сотовый. Где ты была?

- В кино. Смотрела один из этих дурацких иностранных фильмов, в которых ничего не происходит, а люди в зрительном зале храпят так громко, что заглушают голоса актеров.

Фил рассмеялся. Судя по всему, он был в прекрасном настроении.

- Спасибо за звонок в День благодарения, - язвительно сказала Сара. Если она в унынии, то пусть и ему жизнь не кажется сахаром. Ее раздражало, что он вполне доволен жизнью.

- Извини, малышка, я хотел позвонить. Но было поздно. Я был с детьми на какой-то дискотеке до двух часов ночи. А свой сотовый забыл в номере. Когда мы вернулись, звонить было слишком поздно. Как прошел День благодарения?

- Отлично. У нас с бабушкой состоялся интересный разговор о ее детстве. Она редко об этом говорит. Я получила удовольствие.

- А чем ты занималась сегодня? - Вопрос Фила звучал так, будто он звонил одной из своих дочерей, а не женщине, которую любит. И упоминание о дискотеке, где он был вечером в День благодарения, тоже не прошло для Сары бесследно. Она не чувствовала себя частью его жизни, во всяком случае, важной частью не чувствовала. Он позвонил как будто по обязанности, и такой звонок не мог ее обрадовать. У Сары еще больше ухудшилось настроение, потому что для Фила она была всего лишь женщиной, с которой он проводит уик-энды.

- Я смотрела квартиры. Вернее, кондоминиум, - сказала Сара уставшим голосом.

- С чего это? удивился Фил. Он знал, что Саре несвойственно было думать о своем жилище. К тому же кондо стоили недешево. Очевидно, дела у нее идут лучше, чем он предполагал. Это произвело на него впечатление.

- По правде говоря, сделать это меня заставили моя кушетка и парочка засохших горшечных растений, - сказала Сара и рассмеялась над собой.

- Вместо того чтобы покупать кондо, ты могла приобрести новую кушетку и выбросить засохшие растения. Не слишком ли радикальное решение ты приняла, чтобы избавиться от пары цветочных горшков?

- Я подумала, что, возможно, будет что-нибудь интересное, - честно призналась она.

- Ну и как?

- Посмотрела. Но мне ничего не понравилось. Тем не менее я решила переехать. Риелтор говорит, что мы обязательно что-нибудь найдем после Рождества.

- Боже милосердный, стоит оставить тебя без присмотра на парочку дней, как ты затеваешь серьезные преобразования.

Фил поддразнивал Сару, и она не стала поправлять его. Это была совсем не «парочка дней». Из-за его поездки в каникулы на Тахо с детьми, куда ее не пригласили, а также из-за его недельного пребывания в Нью-Йорке для опроса свидетелей и дурацкого условия встречаться только по уикэндам она не видела его уже почти месяц. Саре хотелось сказать все это, но она промолчала. Бесполезно. Такой уж он есть, Фил.

- Не переезжай хотя бы до моего возвращения. Ну, мне пора. Я должен проверить, как там дети. Они принимают горячую ванну вместе с мальчиками из колледжа.

Интересно, с кем он сам принимал горячую ванну? - подумала Сара. Впрочем, это не имеет значения. Главное, что он не принимал горячую ванну с ней и вообще был не с ней. Они жили в разных мирах, и Сара от этого устала. Ей было слишком одиноко без Фила, особенно в праздничный уик-энд.

Она хорошо спала и, проснувшись на следующее утро в шесть часов, забыла, что это суббота, и стала собираться на работу. Вспомнив, какой сегодня день, Сара вернулась в постель. У нее еще было в запасе целых два выходных, а чем заполнить эти дни, она не представляла. Она просмотрела все документы, принесенные домой с работы, пролистала все газеты на предмет объявлений о продаже кондо, посмотрела все фильмы, которые хотелось посмотреть, позвонила бабушке. Больше дел она не могла придумать. Что случилось с ее жизнью? Неужели все свершения за последние десять лет сводились к работе, утрате связей с приятельницами и встречам с любовником по уик-эндам?

Сара понятия не имела, что делать с собой, когда появлялось свободное время. Надо что-то придумать. Она решила сходить в музей и по пути проехала мимо дома на Скотт-стрит. Сара сделала это без умысла: просто повернула - и он там стоял, когда она проезжала мимо. Теперь, когда Сара знала, что его построил ее прадед и что бабушка Жила в нем, будучи ребенком, дом приобрел для нее еще большее значение. Интересно, кто его купит? Сара надеялась, что его будут любить, как он того заслуживал.

Сара вспомнила о двух архитекторах, с которыми ее познакомила Марджори. Они, наверное, хорошо проводили время в Венеции и Париже. Потом подумала, что было бы неплохо съездить куда-нибудь. Может, в Европу? Она там не была целую вечность. Сара не любила путешествовать в одиночестве. И подумала, что, возможно, ради такого случая к ней мог бы присоединиться Фил. Ей вдруг захотелось заполнить пробелы в своей жизни, сделать ее более осмысленной и динамичной. У Сары было ощущение, что в какой-то момент словно заглох мотор ее жизни. И она изо всех сил старалась привести его в действие, только не знала, как это сделать.

Бесцельно побродив по музею и полюбовавшись картинами, которые ее не волновали, Сара медленно отправилась домой, все еще думая о поездке в Европу. И снова оказалась возле дома Стенли. Остановив машину, она вышла и некоторое время стояла, глядя на дом. Ей вдруг пришла в голову совершенно безумная мысль. В кои-то веки Фил был прав. Вместо того чтобы купить новую кушетку и выбросить горшки с цветами, она думала о покупке кондо. Но это по крайней мере можно было назвать вложением капитала, тогда как то, о чем она подумала, было бездонной ямой, которая поглотит не только деньги, неожиданно оставленные ей Стенли, но и все сбережения, которые ей удалось сделать. Однако если Марджори права, то обычный небольшой домик на Пасифик-Хайтс обошелся бы ей в такую же сумму, тогда как дом на Скотт-стрит был частью истории ее семьи. Его построил ее прадед, в нем родилась бабушка. Человек, которого любила и уважала Сара, жил в мансарде этого дома. И если ей не терпелось заняться какой-нибудь созидательной работой, то лучшего проекта, чем этот, не придумаешь.

- Нет! - вслух сказала она сама себе и, порывшись в сумочке, достала ключи, поднялась по ступенькам и, взглянув на массивную дверь из стекла и бронзы, отперла замок. Какая-то непонятная сила заставила Сару перешагнуть порог и войти внутрь. Вопреки ее воле словно мощное течение подхватило ее, и она оказалась в главном холле.

Как и обещала Марджори, вокруг было безупречно чисто. Полы блестели, люстры поблескивали в свете уходящего дня, а белый мрамор лестницы словно сиял. Безобразная старая ковровая дорожка исчезла, хотя бронзовые прутья, которые ее удерживали на месте, остались. Стойки перил были отполированы до блеска. В доме было чисто, хотя все главные проблемы остались: устаревшая электропроводка и санитарно-техническое оборудование, которое не обновлялось долгие годы. Кухня, которую надо было перенести на другой этаж, паровое отопление, которое надо было заменить более современной системой. Лифт, которому было не менее восьмидесяти лет. Кроме полов и панелей, которыми были обшиты стены, все требовало замены или ремонта. Джефф Паркер сказал, что все это можно было бы сделать за полмиллиона долларов, если делать часть работ своими руками и соблюдать режим строгой экономии. Но Сара абсолютно ничего не знала о реставрации домов. Она жила в двухкомнатной квартире и даже ее не могла содержать в порядке. О чем она думает? Может, она и впрямь сошла с ума? Может быть, на нее так повлияло одиночество? Или спор с Филом по поводу того, сколько времени ему следует проводить с ней? А может, она действительно слишком много работает? Или на нее повлияли смерть Стенли и слишком большая сумма денег, которую он ей завещал? Как бы то ни было, но она теперь думала только о том, что если уплатит два миллиона за дом и отложит двести тысяч на погашение ссуды под недвижимость, то у нее останется пятьсот пятьдесят тысяч полученных от Стенли долларов на реконструкцию дома.

- Боже мой, я, должно быть, сошла с ума, - вслух сказала Сара и прикрыла рукой рот. Но как ни странно, сама она этого не чувствовала. Наоборот, она чувствовала, что находится в абсолютно здравом уме.

Сара расхохоталась и, глядя на огромную люстру над головой, громко воскликнула: «Я намерена сделать это, Стенли!», а потом затанцевала по холлу, точно ребенок. В конце концов она вышла из дома, заперла входную дверь и торопливо вернулась к машине. Из машины она позвонила Марджори.

- Не отчаивайтесь, Сара, мы вам что-нибудь подберем, - сразу же заверила ее Марджори, предугадывая то, что Сара хотела сказать.

- Думаю, мы уже нашли, - произнесла Сара почти шепотом. Ее била дрожь. Еще никогда в жизни она не была так взволнована и так испугана. По сравнению с этим экзамен по окончании адвокатуры казался сущим пустяком.

- Вы что-нибудь присмотрели сегодня? Если дадите мне адрес, то я проверю, нет ли его в наших списках.

- Есть, - сказала Сара, глупо хихикнув.

- Где же это? - Марджори показалось, что Сара говорит как-то странно. Может, она выпила? Марджори это не удивило бы. Вчера Сара была явно в подавленном настроении.

- Отмените маклерский осмотр дома.

- Как так? Почему? Что-нибудь случилось?

- Думаю, я сошла с ума. Я намерена купить этот дом. Я хочу сделать наследникам официальное предложение о покупке дома. - Сара уже подсчитала точную сумму, а они уже сказали ей, что примут первое предложение независимо от суммы. Она могла бы предложить им меньше, но сочла, что это было бы неправильным. - Я хочу предложить им один миллион девятьсот тысяч долларов. Таким образом, каждому наследнику достанется по сто тысяч долларов.

- Вы это серьезно? - спросила ошеломленная Марджори. Ничего подобного она от Сары не ожидала. Ведь всего несколько часов назад она хотела квартиру, а не дом. И что, скажите на милость, она намерена делать с домом площадью тридцать тысяч квадратных футов, в реставрацию которого потребуется вложить не менее двух лет работы и около миллиона долларов? - Вы в этом уверены?

- Уверена. Я только вчера узнала, что его построил мой прадед. А моей прабабушкой была та самая Лили, которая сбежала.

- Боже милосердный, вы никогда не упоминали о таких близких связях!

- Я не знала. Я поняла лишь, что где-то видела раньше эту фотографию. А вчера заметила ее на комоде в спальне бабушки. Лили была ее матерью. Бабушка никогда больше не видела ее после того, как Лили их оставила.

- Какая потрясающая история! Если вы говорите это серьезно, Сара, то я составлю документы, и в понедельник мы сделаем предложение о покупке.

- Сделайте это, Марджори. Я понимаю, что это кажется безумием, но я чувствую, что это правильный поступок. Думаю, сама судьба позаботилась о том, чтобы этот дом вошел в мою жизнь. А Стенли оставил мне деньги, чтобы я могла его купить. Он не знал, что он это делает, но оставил мне по завещанию деньги, которые позволят мне купить и отреставрировать этот дом. Если, конечно, я буду поступать так, как посоветовал Джефф Паркер, то есть многое делать своими руками и экономить каждый цент.

Сара понимала, что все, что она говорит, может показаться безумием, но перед ней вдруг открылись новые перспективы, и все, что маячило на горизонте, было прекрасным и полным жизни. Дом Стенли неожиданно превратился в ее мечту.

- Извините, Марджори, за сбивчивость речи, но я страшно взволнована. Ничего подобного я за всю свою жизнь не делала.

- Вот как? Вы никогда не покупали девяностолетних домов площадью тридцать тысяч квадратных футов, нуждающихся в капитальном ремонте и модернизации? Вы, наверное, шутите? Я была уверена, что вы делаете это каждый день! - Они обе рассмеялись шутке. - Ну что ж, я рада, что мы не стали покупать ни одно из этих тесных жилищ, которые я показывала вам вчера.

- Я тоже рада, - сказала Сара. - Дом Стенли - именно то, что мне надо.