Сборник "Поступь империи"

-Все-таки ты, наверное, прав,– подумав, сказал я Александру.– Но все-таки жаль, что они не видят дальше своего носа!

-Это точно!– согласился со мной Сашка.– Друзья вы даже не представляете себе, что можно сделать и каких доходов добиться, имея всего на всего только одних животных.

-Я слышу речи не столь дворянина, сколь купца?– улыбнулся я.

-Приходится, Алексей, куда уж деваться, если никто не хочет думать в этом направлении,– чуть смущенно ответил помещик.

-Ты же знаешь, что я очень даже ценю новые идеи, а уж, чтобы еще при этом можно заработать, так это очень даже здорово.

-Ну, мало ли, за день, что мы не виделись, ты изменился уже,– улыбнулся молодой помещик.– Недавно, сидя в трактире вместе с князем Волконским, я услышал, как пара купцов из Харькова говорили о том, что царь обещает освобождение от налогов тем, кто первым наладит производство шерсти и баранины.

-Это получается, что завод будет не облагаться налогами вовсе?– с сомнением спросил барон Либерас, недоверчиво смотря на Баскакова.

-Нет, конечно,– покачал головой тот.– Царь обещал освобождение от налогов на десять лет тем, кто первым сможет предоставить стадо в десять тысяч голов, дающее не менее двухсот пудов шерсти. И это еще не все. Тот, кто сможет наладить суконное производство сможет получить заказ от государя для изготовления сукна под пошив мундиров солдат!

-Да, условия просто замечательные, ничего не скажешь, вот только мне почему-то кажется, что раз уж обещано так много, то выполнить сие не так то уж и просто?– не попался я на удочку.

Конечно воспоминания «школьной парты» о тех мерах, которые предпринимал Петр для поднятия промышленности и сельского хозяйства жужжали где-то над ухом, но вот все равно кое-кто внутри меня просто так не хотел соглашаться со столь аппетитной наживкой.

Кое-какие блеклые воспоминания о грандиозных Петровских реформах в промышленности и сельском хозяйстве, если верить школьному учебнику, конечно, копошились сонными мухами на задворках памяти. Но все равно какое-то смутное соображение мешало просто так согласиться со столь аппетитной наживкой.

-Если это так перспективно, то почему же тогда за это дело не возьмутся те же самые купцы?– задал появившийся вопрос Артур.

-Просто для того, чтобы осуществить такое мероприятие, а тем более организовать эту факторию нужно много денег, очень много,– печально сказал граф.

-И сколько же надо?– поинтересовался я.

-По самым маленьким моим подсчетам, нужно около 20 тысяч рублей,– удрученно сказал молодой помещик.

«Да и как не расстроиться, если эта сумма была равна чуть ли не одному проценту годового дохода России?– с изумлением подумал я, успев за последнее время ознакомиться с наиболее важными аспектами жизни Руси-матушки, в том числе и ее законов и, главное трат, производимых ею».

-Что ж, это мероприятие, пожалуй, не по нам,– прикинув в уме, так и эдак, даже хорошенько затянув поясок, я по любому не смогу найти такую сумму.

-А зачем нам сразу столько, друзья?– спросил нас барон, хитро улыбаясь.– Ведь как я понял, нам пока хватит и не большого стада…

-Отары,– поправил датчанина Александр.

-Что?– не понял он.

-Говорю не стадо, а отара,– но, видя, что барон по-прежнему никак не поймет, разъяснил.– Скопление овец и баранов, называется не стадо, а отара.

-Ах, вот ты о чем!– улыбнулся барон.– Не это главное, нужно, чтобы можно было понемногу прикупать животин, а для этого требуется место, причем даже я, не берясь за подсчеты, могу сказать, что места необходимо очень много.

-Да, отару в 10 тыс. голов… это сколько же гектаров свободной земли потребуется?– спросил я сам себя, мысленно прикидывая возможную площадь.

-Много, очень много,– согласился Сашка, смотря на нас.– Но я учел все это, и покупать землю не потребуется, никаких дополнительных расходов не предвидится. У меня в имении под Рязанью, где Мещера огибает Оку, этого самого места хватает! А уж про условия и нечего говорить, волшебные места. Для начала самое оно будет, потом конечно придется подкупить землицы, но ведь прибыток с будущей отары все же будет, так что предприятие прибыльным обещает быть.

-Тогда, похоже, можно и попробовать,– ответил барон спустя пять минут, видимо хорошенько взвесив все возможности.

-Но как же быть, денег все равно нет?– спросил Александр Баскаков, первый запал затух, а проблема по-прежнему оставалась.

-Про деньги не волнуйся, часть я тебе дам, благо пока имеются в достатке,– сразу понял я сомнения помещика.– Вся прибыль с этого дела будет идти тебе, только естественно при нескольких условиях.

-Каких условиях?– тут же спросил Александр.

-Во-первых, большая часть денег пойдет на расширение хозяйства, без каких-либо проволочек, впрочем, ты и так хотел сделать, но подтвердить сие не помешает. Во-вторых, любой заказ для государства нашего ты будешь делать в полцены от рыночной, все равно окупаться он будет в разы. Как минимум. Согласен?

-Конечно, согласен! Ваше Высочество огромное спасибо, за помощь!– еще немного и молодой помещик мог бы, наверное, прослезиться, но вовремя взял себя в руки. Все-таки зная друг друга меньше месяца, я, можно сказать, даю не маленькие деньги не то чтобы без расписки, без возврата вообще. А это действительно шаг, вот только так, кажется со стороны, я же мысленно прикинул в уме возможные расходы и ту прибыль, которая косвенно сможет поступать мне при нужном мне раскладе, восхищенно цокнул языком. Впрочем, о деньгах еще рановато я задумался, нужно пройти блестяще аттестацию у Петра, иначе все пойдет прахом…

«Блин ну и мысли у меня появляются!– немного грустно подумал я.– Ну не может власть так менять! Тем более оной у меня вовсе нет, разве что призрачный шанс может появиться…»

-Вот только я один не потяну все это дело. Может, дорогой барон ты мне поможешь?– с надеждой спросил Баскаков у барона Либераса.

-А что, пожалуй, я соглашусь, только при одном условии,– немного подумав, сказал Артур, хитро подмигнув мне.– Я вношу свою лепту в казенную часть, в равной доле с той, которую выделит тебе на хозяйство Его Высочество, так сказать на всякий случай. Да и с большими средствами дела пойдут быстрее. Все-таки мои доходы, благодаря царю-батюшке и моим мастерам, позволяют выделить полтысячи рублей, а может и больше.

-Честно сказать условия, дорогой барон просто заманчивые, такие, что даже не вериться, право слово!– удивленно хмыкнул Баскаков, улыбаясь.– Что ж коли так то тут, и думать не о чем…

-Отлично, тогда можно обмыть это дело, за кружечкой другой холодненького пива,– предложил я друзьям, встретившим мое предложение с небывалым энтузиазмом.

Все совместные посиделки до сих пор у нас были чисто неалкогольные. Это было и мое желание, и даже, можно сказать, условие, выставленное с самого начала. Я сделал так и из осторожности, да и честно говоря хотелось посмотреть, на их поведение вне застолья. Никто не мог гарантировать, что, например, эта пара приятных молодых людей, как здесь говориться «подсылы». От кого? Да от кого угодно. Алексашки, прежних недо-заговорщиков, мало ли «доброхотов»…

«А уж коли надо, то можно и поменять обстановку, вместе с условиями. Царевич я, или кто, в конце-то концов?– улыбнулся я про себя».

-Вот только выбор трактира за вами, судари,– передал инициативу более «зажиточным» москвичам.

-Я тут недавно побывал в одном прелестном заведении, он тут всего через пару улочек расположен, можно в него заглянуть…– намекнул барон, с хитринкой глядя на нас.

-Решено. Артур сегодня за провожатого,– вынес я свой вердикт.

Но, первый настоящий выход в «ночную жизнь» Москвы начала 18-го века начался уже в надвигающихся сумерках. Мы не могли остаться равнодушными к стараниями моего повара, его кулинарные изыски превосходили не только то, что пробовал прежде, но и наверняка любую трактирную стряпню, утонченных ресторанов в Москве еще нет и долго не предвидится. Баскаков, конечно, попытался превратить тихие посиделки в настоящую пьянку, но не встретил искренней поддержки в этих его планах, ни от меня, ни от барона.

В питейном заведении, разомлев от духоты и нескольких кружек пива, Артур с Александром предстали передо мной в новой «красе». И честно сказать приятно удивили меня, хотя сами об этом они и не узнали. Если Александр откровенно «надирался» в традиционной русской манере, то Артур был гораздо сдержаннее.

-Знаете, друзья, мне князь Болконский недавно рассказал, что он встречался с одной сударыней, естественно, что он не назвал ее имени. Так вот она ему поведала о том, что скоро к царю нашему приедут посольства от Молдавии и Валахии,– немного заплетающимся языком сказал молодой помещик, заливая себе новую порцию слабо алкогольного напитка.

-Эка новость. Об этом и так все знают, скоро сами османы узнают,– не удивился этой новости, барон, нагоняя Александра в винопитии, попутно обгладывая зажаренную заячью ножку.

-Знать то знают, но вот о том, что наш государь собирается помощь все же оказать мало, кто догадывается,– хитро подмигнул мне мелкопоместный дворянин.

-Отец ни за что на это не пойдет,– ответил я помещику, прекрасно помня, что Прутский поход был в одиннадцатом году, а не в седьмом.

Легкий дурман в голове «завис» на одном уровне и не поднимался выше, не получая должной подпитки. Все же напиваться не входило в мои планы, и тем более не входило в планы оказаться в нелицеприятном свете перед глазами своих собеседников. Честно говоря, первоначальные опасения того, что тело цесаревича окажется слабым на это дело не оправдались, если не считать самого начала посиделок, когда организм чуть не требовал новой порции алкоголя.

«Главное воля!» так кажется, говаривал подполковник Тимошкин, будучи сосудом, до краев наполненный этой самой эфемерной субстанцией, столь же необходимой военному человеку, как доблесть, смекалка и стойкость. Особенно стойкость. Всегда и везде. На поле боя, за праздничным столом, да и в постели, что немаловажно, это была одна из его любимых шуток. Вот эту самую волю мне и пришлось мобилизовать, чтобы лишь казаться выпившим.

-Я согласен с Его Высочеством. Шведы слишком сильны, чтобы оставлять их без внимания. Их ни в коем случае нельзя оставлять одних, иначе они могут таких дел натворить, что придется долго их исправлять и не факт, что получиться,– внезапно сказал датчанин.

-А как же Саксония и Дания?– заинтересовался я.

-Ваше Высочество, неужели вы забыли, как при Фрауштадте Карл саксонцев разбил? До сих пор Саксония отойти не может, да еще постой шведской армии у себя оплачивают. Про своих же собратьев я вообще молчу,– ответил мне барон.– Так что компания по освобождению славян если будет, то будет только после того, как государь Петр Алексеевич разберется с Карлом.

«И как можно скорей иначе наша экономика окончательно влезет в одно очень интересное и темное местечко…– добавил я про себя».

-Увы, но это так,– согласился барон.– Эта война подорвала все прекрасные начинания царя, и если честно я даже не знаю, сможет ли она вскоре преодолеть все те трудности, что появились.

«Это что же я в слух сказал? Не порядок, надо за собой следить,– хмуро заметил я сам себе, опрокидывая остатки пива в горло».

-Время, для этого нужно время,– тихо сказал Баскаков, как я понял вполне сносно разбирающийся в состоянии тех дел, которые сейчас творятся на Руси, в области экономики. Все же имение заставляет глядеть чуть дальше своего носа, а если еще и хочешь быть обеспеченным, то и дальше своей руки!

-А почему именно время, друзья?– нарочито удивленно посмотрел я на сидящих в задумчивости товарищей.– Ведь можно же как-то помочь отцу? Не обязательно же только ждать…

-Ваше Высочество, кажется разговор, зашел немного не туда,– тихо сказал барон, оглядывая полумрак трактира, в котором уже давно были заняты все столики, а народу становилось только больше, того и гляди, на головы друг к другу полезут.

-Пожалуй ты прав Артур, что-то я разошелся немного,– кивнул я ему, все же место действительно не совсем подходящее.

Больше не возвращаясь к этой теме, мы продолжили сидеть в питейной, вот только дружеская атмосфера куда-то мгновенно испарилась. Быть может оно и к лучшему, времени обдумать мои слова им все равно требуется не мало, так что при следующей встрече они определенно все взвесят, и уже смогут дать мне ответ на мое предложение, пускай высказанное и не полностью, и под легким хмельком. Ну, это ничего, не дураки же они право слово…

-Что ж друзья, думаю мне пора,– сказал я час спустя, чувствуя, что тело готово упасть в первое попавшееся блюдо.– Да и пиво, честно говоря, здесь паршивое. Сбитень много лучше будет.

-Не такое уж и плохое. Но я еще чуток посижу,– сказал Баскаков, смотря пьяными глазами на молоденькую служанку, стреляющую в его сторону глазками.

-Да, мне думаю тоже пора, заодно и Его Высочество провожу до половины пути,– пробормотал барон, придерживаясь рукой за стол.

Через пару минут, кое-как встав со своих мест, добравшись до выхода, мы пытались залезть на наш четвероногий транспорт, оказавшийся немного строптивым, что в конечном итоге у нас получилось. Правда, пришлось потратить немного больше времени на сие действо, нежели обычно.

Темные улочки Москвы, освещенные лунным светом, то еще зрелище, здесь при «удаче» можно нарваться на большие неприятности, особенно если увидят, что путник одинок и беззащитен. Сквозь легкий хмель почему-то всплыли в памяти воспоминания одного из приближенных Петра, участвовавшего в начале века в «чистке» столицы от чересчур разошедшихся бандитских шаек, окончательно распоясавшиеся от творимого ими произвола. Так вот по его словам бороться с шайками приходилось специально отряженным солдатским командам. И вешали пойманных татей десятками, без всякого разбирательства.

-Ваше Высочество, можно скажу на чистоту?– спросил неожиданно барон, прервав обсуждение каких-то дворцовых сплетен, из его голоса потихоньку начали исчезать пьяный угар и понемногу стали различаться интонации.

-Да, конечно,– остатки хмеля выветрились из головы, и теперь если не считать легкой слабости, я вполне подходил на роль трезвенника.

-Раньше, еще буквально пару месяцев назад, я искренне недоумевал, почему у такого деятельного и умного правителя столь, непохожий на родителя отпрыск. Хотя вынужден признаться такое частенько случается в европейских королевских домах,– начал датчанин, из голоса которого окончательно выветрились признаки хмельного состояния.

«Мне бы так!– завистливо вздохнул я мысленно, отмечая про себя все это.– Молодец, сумел правильно время подгадать для нужного разговора, который по трезвому состоянию наверняка меньше чем на ссылку бы не годился, точнее на высылку. Впрочем, послушаем, что там он мне скажет, авось чего интересного услышим…»

-Но теперь я начал присматриваться к тебе и понял, что был, по-видимому, неправ, и в тебе та же кровь, что и твоем отце, и твои деяния будут, сравни его. Я хочу, чтобы ты знал – если ты действительно готов сделать то о чем говорил, то один помощник у тебя есть. Скажу честно теперь, после нашего близкого знакомства, я искренне уважаю тебя. – завершил фразу барон.

-Знаешь Артур, я рад, что ты оказался тем человеком, который понимает больше, чем показывает на виду. Я думаю, твоя преданность мне и России будет тем первым кирпичиком, на котором в последствии будет стоять крепкий и прочный дворец,– ответил я ему.

-Но так же я вынужден сказать тебе Алексей, что страну на одних плечах не поднять,– заметил датчанин, видя, что его слова упали на благодатную почву.– Вот только доверять нам государь вряд ли станет с тем же пылом, что и Лефорту…

-Эк ты загнул Артур?– усмехнулся я.– Ты что же себя с Лефортом решил сравнить?

-А чем черт не шутит, Ваше Высочество? Может, и я на что сгожусь,– не спасовал барон, глядя куда-то в сторону.

-Что ж, если желаешь действительно помочь мне, в этом нелегком деле, то я буду только рад,– искренне сказал я ему, окончательно вербуя своего первого сторонника в этом мире.

На это ничего барон Либерас не сказал, лишь кивнул головой, подтверждая свое решение, лишь перед самой развилкой заметил, как бы, между прочим:

-Не знаю, насколько ты хороший лицедей, царевич, но я твой без остатка,– сказал Артур и поехал к себе домой, расположенный рядом с Немецкой слободой.

-Не прост,– усмехнулся я, поворачивая коня в сторону дворца.

Проехав пару сотен метров, я заметил чуть в стороне от дороги, возле стены одинокого одноэтажного домика шевеление каких-то теней. Стараясь не выдать своей осведомленности, я как бы невзначай положил левую руку на эфес шпаги, слабо отливающим золотом, видном только с пары метров.

«Уф, кажется, пронесло,– с облегчением выдохнул я, проехав мимо замеченного мной дома».

Вот только закон подлости, или удача бандитов явно не желали оставлять добычу и буквально через пару секунд, спереди дорогу перегородили трое рослых детин, с кавалерийскими пиками на изготовку.

«И где только их достали?– удивился я, понимая, что не время разглядывать оружие этих молодчиков».

Тем временем сзади послышались тяжелые шаги пары человек, бросив туда взгляд я увидел, что там застыла пара таких же детин, только у одного из них в руке была фузея, допотопного образца, судя по едва тлеющему фитилю.

-Сымай барахлишко, вашбродь!– нагло сказал мне один из троицы, стоящей в десяти метрах спереди моего коня.

-Гоп-стопщики, мать вашу,– ругнулся я едва слышно, понимая, что вряд ли удастся уйти просто так без боя. Полагаться на то, что меня отпустят, даже отдай я все ценное, наивно и глупо.

-Эй, ты глухой?– спросил все тот же охальник.

-Со смердами смысла нет разговаривать,– ответил я ему, беря в правую руку притороченный к седлу пистоль.

-Экий неугомонный попался,– хмыкнул кто-то сзади меня.

Слегка полуобернувшись я увидел, что «герой» с фузией, уже готов сделать выстрел, но еще пока не получил четкого приказа на него, видимо заводила и был главным в этой шайке разбойников Москвы. Не дожидаясь, пока стрелок получит свой приказ, я выхватил пистоль, притороченный к седлу и, не целясь, выстрелил навскидку. Как не печально было осознавать, но тех навыков, которые я получил за прошедший месяц, едва хватило на то, чтобы задеть стрелка, причем довольно-таки сильно. Свинцовая пуля вошла в плечо, наверняка размозжив ключицу, все же расстояние было маленьким, чтобы кость смогла уцелеть. Натянув поводья, я постарался повернуть коня к оставшемуся одному противнику сзади меня, но руки дрожали, и я слегка переборщил с натяжкой поводьев и вместо поворота конь встал на дыбы. Говорить о том, что я смог удержаться на бьющем воздух четвероногом друге и смысла нет. Короткий полет и удар о неровную мостовую столицы выбил воздух из моих легких, но как ни крути, а рефлексы сработали правильно, тут же поднимая меня ан ноги. Времени на то, чтобы оклематься в полной мере, попросту нет!

К моему счастью бандиты не ожидали столь необычного развития событий, видимо до этого времени наталкиваясь все больше на торгашей и ремесленников, не могущих постоять за себя. Вот только уроков фехтования в течение всего одного месяца, явно не хватит, для того чтобы противостоять четверке рослых детин. С радостными лицами разбойники бросились ко мне, только тогда, когда я уже встал в защитную позицию, не успевая перезарядить пистоль.

-Ну что, допрыгался, рябчик?– зло спросил меня главарь.

-А причем здесь сия птица?– удивился я.

-А при том!– выдохнул он, неожиданно атакуя меня в шею.

Но уроки Олифера Браувера не прошли для меня даром, и казацкая сабля, неизвестно как оказавшаяся в руках разбойника встретилась с моей шпагой, чуть ли не выбив искры, словно в каких-нибудь голливудских фильмах. Рука тут же онемела.

«Идиот! Ты еще пулю зубами поймать попробуй!– сдерживая стон ругнулся сам на себя.– Плохо видимо все уроки то я заучивал у Олифера».

Не опечалившись первым промахом, главарь полез в новую атаку, только теперь уже при содействии своих собратьев по ремеслу. Выдвинулся чуть в сторону копейщик, главарь встал напротив меня, с правого и левого боков начали обходить меня оставшиеся без дела разбойники, обнажив короткие, полуметровые клинки столь удобные в толчее, но никак на открытой местности.

-Хилое у вас оружие то, судари,– насмешливо сказал я им, чувствуя, как по спине заструился ручеек предательского холодного пота, а коленки начало трясти.

«Ты кто такой?! А ну взял себя в руки!– но никакие воззвания к самому себе не помогали, первый смертельный бой, на который я обрек себя, был не таким уж и романтическим, как обычно описывается сие действо в книжках. У меня, почему-то начали бегать по всему телу мурашки, не давая успокоиться, однако через мгновение я почувствовал, как слабость уходит, оставляя лишь часто бьющееся сердце, готовое вырваться через сдерживающие его ребра наружу».

Хлынул поток адреналина в кровь, и я не до конца понимая, что я делаю, бросился к самому слабому, на мой взгляд, противнику, пытающемуся обойти меня с левой стороны, словно кто-то шепнул прямо в ухо: «Вперед!», спуская с цепи зверя, сидевшего до этого момента внутри меня.

Не ожидавший от меня такой прыти бандит упал на мостовую с рассеченной головой, в последний момент успевший поставить шпагу на блок, правда, весьма хиленький.

-Действительно прыткий,– сплюнул главарь, занимая позицию напротив открывшегося прохода, закрывая мне последнюю лазейку избежать дальнейшей схватки.– Ну, как, отдашь Богу душу без сопротивления вашбродь?