Недетские игры

— Судя по виду — прекрасно. Может, это не мое дело, но она была не одна.

— Ну, мы были просто любовниками, никаких обещаний, так что пусть делает, что хочет, — пожал плечами Ярик. — А Ева ни с кем из твоих бывших не пересекалась?

— Было один раз, причем, эта… — Денис с трудом сдержался, чтобы не добавить нелестный эпитет в адрес предыдущей любовницы, — глядя в глаза моей жене, сказала, что мы с ней спали.

Невзоров даже перестал раскачиваться на стуле.

— И?!

— Ева мило улыбнулась и ответила, что никогда не сомневалась в моем хорошем вкусе, — в его голосе прозвучали восхищенные нотки в адрес супруги. — Правда, уже дома добавила, что дружить с моими бывшими девками не собирается.

— Молодец, другая могла бы и скандал закатить, — Ярослав задумался на пару секунд. — А она тебе не говорила, как познакомилась с Ирмской?

— Да, рассказала, что просто случайно столкнулись, потом Ева её консультировала пару раз, так и подружились. А тебе зачем?

— Да тут такая история… Я на ближайшие несколько дней безлошадный, потому что один её подопечный изувечил мою "девочку".

— Сильно?

— Гвоздем по задней дверце, — Ярика даже перекосило от воспоминаний. — Так что, как только её вернут из сервиса, у меня на месяц появится личный автомойщик. Буду перевоспитывать пацана ударным трудом…

— Понятно, а зачем тогда спрашиваешь про Агнессу?

— Интересно стало, почему она такая. Ведь, если разговорить, нормальный человек, а иногда так смотрит, что хочется вздернуться…

— Ой, какие знакомые слова, — почти неслышно пробормотал Денис, вспоминая свои первые впечатления после знакомства с Евой.

— Ты о чем?

— Это так, мысли вслух, — Романовский не стал заранее пугать друга, рассудив, что это не его дело, Ярик мужик взрослый, Агнешка тоже уже не девочка, как-нибудь сами разберутся. — Только не забывай, чем закончилось твоё любопытство в прошлый раз.

— Да ладно тебе, новый главбух пашет даже лучше предыдущего, так что все только во благо, — Невзоров, немного повоевав с ручкой окна, открыл всю фрамугу, впуская в кабинет прохладный влажный воздух. — Красота… Знаешь, а мне здесь нравится. Как-то спокойнее, уютнее, что ли. Наверное, старею, — сделал немного нелогичный вывод мужчина и высунулся в окно. — Ну, скольких сегодня задавила, шумахерша? — Выходящая из машины Ева не стала ронять свое достоинство криком на всю парковку, просто погрозила Ярику кулаком. — Твоя приехала.

— Я уже понял, — Денис выпрямился во весь рост и с удовольствием, до хруста потянулся. — Завтра в десять встречаемся здесь и едем к твоему хрычу.

— Не надо приписывать его мне, хрыч общественный, — больше он ничего добавлять не стал, потому что в кабинете показалась Ева. — Привет, красавица, дай поцелую, Дениса позлю, а то он слишком спокойный.

— Огребешь же когда-нибудь за такие шутки, — хмыкнула девушка, но друга обняла. Правда, только на пару секунд, сразу после этого подойдя вплотную к супругу и привстав на цыпочки, легко поцеловала его в губы.

— Огребет, — согласно кивнул Романовский, мгновенно внутренне успокаиваясь, как и всегда, когда жена находилась на расстоянии прямого доступа. — Все хорошо?

— Замечательно, — кивнула она, пытаясь сдержать улыбку. — Вы закончили?

— Да, — шепнул Денис, подтягивая её ещё ближе.

— Хватит обжиматься, а то я начинаю чувствовать себя обделенным, — пожаловался Ярик. — Антонина Петровна, не хотите меня обнять?

На его крик в дверном проеме показалась, как всегда невозмутимая сорокапятилетняя секретарша и, окинув начальство оценивающим взглядом, качнула головой:

— Извините, Ярослав Андреевич, вы не в моем вкусе, — после чего закрыла дверь, не обращая внимания на то, что шеф так и застыл с открытым ртом.

— Яр, ты когда-нибудь дочирикаешься до иска, — давясь смехом, предупредила Ева.

— Не рвите мне душу своим счастливым видом, идите отсюда, — отмахнулся оскорбленный в лучших чувствах мужчина.

Все ещё подрагивая от сдерживаемого смеха при воспоминании о выражении лица сочтенного некузявым Ярослава, Романовские подошли к машине. Ева, даже не задумываясь о своих действиях, протянула мужу ключи от "Вольво" и направилась к пассажирской двери.

Уже закрывая за ней дверь, Денис заметил свежий след от укола на локтевом сгибе левой руки.

— Это что такое? Тебе было плохо? Почему не позвонила?!

— Тшшш, — она положила пальцы ему на губы, прерывая поток вопросов, а про себя выругалась на собственную бестолковость и наивность. Ага, не заметит он царапину на её теле, как же! — Все хорошо, правда. И чувствую себя замечательно.

— Тогда что и зачем тебе кололи?

— Ничего, просто кровь на анализ брали, — Ева перехватила его за запястье, потому что если она сейчас не сможет объяснить что, зачем и почему, Денис отвезет её в больницу на полное сканирование организма, только чтобы убедиться, что с женой все в порядке.

— А маленький как?

— Ка-какой маленький? — девушка даже начала заикаться от такого вопроса.

— Наш, — Романовский положил ладонь ей на живот. — С ним тоже все нормально?

— С ним все просто отлично, — Ева, пребывая в некотором апофигее, без сил опустилась на кресло. — Откуда ты знаешь?

— Извини, если испортил сюрприз, но я уже не могу делать вид, что ничего не замечаю.

Пока она ошеломленно хлопала глазами, Денис осторожно разжал судорожно вцепившиеся в него пальчики и, обойдя машину, устроился на месте водителя. Ева все ещё пыталась понять, что вообще происходит, когда он вырулил на улицу и направился к её квартире.

— А ты давно знаешь?

— Дней десять, — только немного поджатые губы выдавали, что мужчина не так спокоен и хладнокровен, как казалось со стороны.

— Ты уже почти две недели уверен, что я беременна, и молчал?!

Денис на этот вопль отреагировал довольно странно — резко нажал на педаль тормоза и, игнорируя гневное гудение клаксонов, прижался к обочине.

— Подожди, ты не знала?!

— Нет! — Ева возмущенно фыркнула и повернулась к мужу. — Все вокруг знают, одна я в блаженном неведении…

— Но как можно не заметить, что…? — он посмотрел на недовольную жену и облегченно рассмеялся. — Представить себе не можешь, что я за эти дни успел придумать — а ты просто не знала!

Романовская сначала с некоторым сомнением смотрела на веселящегося супруга, а потом до неё пошел весь смысл ситуации. М-да, наверное, все-таки правильно говорят, что беременные тупеют…

— Ты поэтому последние дни цепляешься к моей обуви?

— Да. Ну, я жду.

— Любимый, у нас будет ребенок, — она сделала торжественную паузу. Которую сама же и испортила. — Вечно у нас все не как у людей — будущий папа узнал раньше ма…

Договорить он ей не дал, накрыв губы поцелуем, нежным и сладким.

— Спасибо.

— Пока не за что, — она прижалась щекой к его шее. — А как ты узнал?

— Ты даже внешне немного изменилась, — Денис погладил собранные в тугой пучок волосы, немного массируя затылок жены. — У тебя грудь стала другой.

— Дааааа… Агнешка обратила внимание, что я ем, не то, что раньше, и на запахи реагирую, а у вас, мужиков, все четко, главный показатель — сиськи…

— Зайка, доедай хлопья, нужно ехать, — Неша положила папку с Мариниными рисовальными принадлежностями на диван в гостиной и отправилась на кухню, чтобы поторопить дочь. Та всегда плохо кушала по утрам, но сегодня вообще раскапризничалась, отпихивая тарелку с гречневой кашей, но согласившись на хлопья с молоком. Когда же получила их, то начала вяло ковыряться, перемалывая завтрак до состояния неаппетитного месива. — Почему ты ничего не съела?

"Не хочу".

— Мариш, нужно хоть немного скушать, так нельзя, — Агнесса села напротив дочери и с тревогой всмотрелась в её личико. — У тебя что-то болит?

"Нет", — девочка тряхнула собранными в высокий хвост волосами и продолжила сосредоточенно перетирать содержимое тарелки. Но этот жест не убедил родительницу.

Последние три дня ощутимо похолодало и, почти не переставая, шли дожди, поэтому маленькая непоседа запросто могла простудиться — если мама ещё и могла уследить, то вот домработница, исполняющая и функции няни, хотя бы в силу довольно преклонного возраста просто физически не могла поймать егозу.

— Понятно, открой рот, — Нешка немного успокоилась, коснувшись губами лба дочери — кожа была нормальной температуры.

Марина строптиво покачала головой, не желая показывать горло.

— Чем дольше ты упираешься, тем сильнее мы опоздаем.

"Я не хочу идти в сад", — кроха опустила глаза в тарелку и поджала дрожащие губки.

— Почему?

Девочка ничем не показывала, что вообще слышала вопрос матери.

— Солнышко, если тебя кто-то обидел, скажи.

Марина затеребила край мятно-зеленой плиссированной юбочки и, неохотно посмотрев на Агнессу, стесняясь, показала:

"Один мальчик дразнится".

— Что он говорит? — Нешка погладила упрямому подбородку дочери.

"Что у меня нет языка, поэтому не умею говорить. Я показала Коле язык, а он пожаловался воспитательнице, что я дразнюсь. И меня поставили в угол".

— А ты показывала язык, желая подразниться, или доказывала, что он есть?

"Не знаю".

— Заинька, ты не права, воспитательница поступила так, как нужно. Неважно, зачем ты это сделала, но так поступать нельзя. Ты же девочка, значит, должна хорошо вести и никому язык не показывать, — Агнесса пересела на диванчик рядом с дочкой и отодвинула то, что ещё недавно было завтраком крохи. — Ты же могла это написать в блокноте.

"Он не умеет читать. А я не могу говорить…" — последний жест получился немного смазанным, потому что Маришка шмыгнула носом и кулачком вытерла скатившуюся по гладкой щечке слезинку.

Нешка пересадила дочь к себе на колени, прижимая мокрое личико к груди и стараясь не разреветься самой. Несмотря на врожденную травму, её девочка была сильным человечком и очень редко плакала, поэтому каждая прозрачная капелька, повисшая на кончиках длинных, загнутых ресниц била по самому больному, заставляя судорожно сдерживать дыхание и сжимать зубы, но не упрощать все то, через что приходилось переходить её солнышку. Агнессе дико хотелось одним махом разобраться и с этим мальчиком, и с воспитательницей, но это был материнский инстинкт, настолько сильный и острый, что девушка, в случае опасности, была готова загрызть того, кто сделает больно Марине.

Разумом же Неша понимала, что проблемы это не решит. Да, сегодня она добьется того, чтобы этого Колю исключили из дочериной группы, а что дальше? Завтра там появится Саша или Петя, и все начнется сначала? Как ни мучительно было так поступать с собственным ребенком, но Маришка должна научиться правильно себя вести и уметь постоять за себя. Хотя бы поведением, раз не получается делать это словесно. С физической силой тоже определенные трудности — как и мама, девочка была очень хрупкой и тонкокостной, и инструкторы просто не решались начинать занятия, боясь повредить маленькой куколке.

— Солнышко, посмотри на маму, — Агнесса дождалась, когда дочь поднимет на неё немного покрасневшие глазки. — Давай подумаем, что можно сделать. Ты не можешь говорить вслух, но умеешь читать и писать, так? — Марина заинтересованно кивнула, уже перестав плакать, но продолжая тереть влажные щеки. — Значит, нужно сделать так, чтобы он мог тебя понимать. Научи его грамоте.

"А как?"

— У вас же есть звуковая азбука? Нажимаешь на букву, и электронная таблица сама её называет, — Нешка дотянулась до салфетницы и осторожными движениями начала промокать все ещё мокрое личико.

"Он не хочет", — девочка морщилась, пытаясь увернуться от прикосновений мягкой бумаги, но было заметно, что она уже полностью успокоилась.

— Может быть, он просто стесняется? Не все умеют признаваться, что хотят уметь что-то делать, но им стыдно учиться.

Маришка, немного подумав, кивнула:

"Хорошо, я попробую".

— А теперь открой ротик, — то, что дочь не больна, Агнесса уже поняла, но все равно, на всякий случай, проверила. Горлышко оказалось совершенно здоровым, а сама девочка заметно повеселела и уже с чуть большим энтузиазмом принялась за завтрак.

Уже после того, как ребенок убежал с подружками смотреть, как в декоративном прудике кормят золотых рыбок, Нешка разыскала ту самую воспитательницу. Женщина сначала долго не могла понять, чем именно недовольна мамочка:

— Она плохо себя вела, пришлось наказать. Или вы считаете, что, раз Марина не говорит, то для неё будут свои, отдельные правила?

— Я не прошу ничего подобного, — Ирмская спокойно встретила несколько агрессивную защиту. — Наоборот, хочу, чтобы моя дочь общалась с другими детьми и занималась без каких-либо скидок и поблажек. Но если вы наказываете, то, в данном случае, ставить в угол нужно было не только Марину, но этого мальчика, Николая.

— Я приму к сведению ваши слова, — женщина недовольно поджала губы, но не стала спорить.

Эта группа было во многом особенной, и дело даже не в стоимости пребывания здесь детей, хотя сумма получалась очень даже значительной. Сам сад находился на территории школы искусств, и принимались сюда только те малыши, которые имели ярко выраженные таланты. Не важно, художественные, музыкальные или танцевальные, но, чтобы попасть сюда, нужно было пройти довольно жесткий конкурс. Когда была подана заявка от имени Марины Муромовой, весь педсостав сначала сказал решительное "Нет!". Обучать немого ребенка вообще сложно, а среди преподавателей не было ни одного, кто владел бы языком жестов. Но при первой же встрече девочка покорила всех своим обаянием и непосредственностью, потому, ещё раз подумав, её все же решено было взять на обучение. Тем более, что о маме ходили самые противоречивые слухи, которые сходились только в одном — если Агнесса Вацлавна захочет устроить кому-нибудь проблемы, она сможет сделать это без труда и особого трепета.

— Я на это надеюсь, — Ирмская вежливо кивнула воспитательнице и помахала рукой дочери, которая, перегнувшись через низкий бортик, наблюдала, как крупные, пузатые золотые рыбки, нехотя шевеля роскошными, похожими на вуаль хвостами, собирают с поверхности воды хлебные крошки.

Всю дорогу до центра Нешка думала, что же делать дальше. В следующем году Маришке предстояло идти в первый класс, но вот в какую школу? В специализированном заведении для детей с ослабленным слухом её, конечно же, обучат всем необходимым предметам. Вот только это не поможет девочке адаптироваться в социуме. Люди жестоки по отношению к тем, кто отличается от них, и малышке, в любом случае, будет сложно приспособиться. Мысли снова вернулись к идее, поданной одним из врачей, осматривавшим Марину. И тому, что ребенку можно сделать операцию, но риск как положительного результата, так и резкого ухудшения, был примерно одинаков, около пятидесяти процентов, и Агнесса просто не решалась сделать этот выбор за дочь. Да, ей до дрожи хотелось услышать, как кроха вслух называет её мамой. Только вот это несколько эгоистичное желание может закончиться тем, что у девочки появятся проблемы с дыханием. Об отсутствии у новорожденного голоса сообщили на следующий день после родов, поспешив утешить тем, что жизни малютки ничего не угрожает, но старенькая седовласая профессор сразу предупредила молодую маму о том, что это, скорее всего, пожизненный диагноз. Довольно редкая патология внутриутробного развития, которая и привела к двустороннему параличу голосовых связок, трудно поддается даже хирургическому лечению. Тогда Агнесса и решила воспринимать свою девочку, как абсолютно нормального ребенка. Да, не может говорить, но есть те, кто лишен музыкального слуха, нельзя их считать инвалидами. Так и Марина — обычная малышка, просто со своими физиологическими особенностями…

Ворота медленно открылись перед бампером её внедорожника, стряхнув на лобовое стекло крупные капли. Немного привядший после ранней жары газон благодарно отозвался на затянувшийся дождь и радовал глаз сочным оттенком молодой зелени. Листья тигровых канн, клумба которых представляла гордость их садовника, осторожно тянулись к небу, собирая в сердцевине розеток холодную воду.

Неша остановилась на своем привычном месте, сразу за поворотом, и не успела выйти из машины, как к девушке, держа на вытянутой руке раскрытый зонт, подошел один из охранников.

— Доброе утро, Агнесса Вацлавна.

— Здравствуйте, Сергей. У нас все нормально? — она зашла под купол из нейлона, но несколько капель все-таки успели упасть на её обнаженные до плеч руки, прочерчивая влажные дорожки по бледной коже.

— Да, все спокойно. У вас там посетитель, назвался Ярославом, сказал, то вы его ждете, — мужчина протянул руку, чтобы поддержать Нешку, но девушка сама перепрыгнула через небольшую заводь, скопившуюся на плитке дорожки. — Его данные есть в системе, поэтому пропустили.

— Да, совершенно верно. Вы все правильно сделали, — Ирмская дружелюбно кивнула ожидающему её распоряжений охраннику, замершему возле входной двери. — Спасибо, что встретили, а то забыла зонтик дома. Включите полное видеонаблюдение и без особой нужды не выходите на улицу, чтобы не простудиться.