Ветер над островами — 2

Фрол же оказался чрезвычайно хорош с крепостным ружьем. Положив его на фальшборт и зацепив тяжелым крюком, он попадал двадцатимиллиметровой пулей в цель так же метко, как и из своей винтовки. А вот второго стрелка, на второе ружье, я пока так и не подобрал, что-то не находилось талантов, на которых такие дорогие патроны переводить не жалко. Да и не каждого из экипажа к этому приставишь, во время боя у всех обязанности.

Потом была помолвка, на которой я вручил Аглае медальон с рубиновым сердцем, который купил у ювелира Василия Митрофанова неделю назад — традиционный подарок по тутошним традициям. Рубин был, разумеется, опцией, а вот форма сердечка строго обязательна, как бы намек на то, что сердце ее кем-то уже занято. Гостей было двадцать человек, в основном родственники, на помолвках большие пирушки закатывать не принято, не свадьба все же. Была Вера, был Евген со всей семьей, не упустивший возможности попенять за ушедший экипаж, с моей стороны были Байкин, Игнатий да Иван-моторист. Посидели за длинным столом на террасе, поели, попили, поговорили, потом нас все поздравили, пообещали прийти на свадьбу, да и разъехались.

А мы с Аглаей остались сидеть на террасе, глядя на море и заходящее солнце.

— Ну вот, ты уже и не свободен, — сказала она. — Не жалеешь?

— Тут у нас паритет, твоя свобода тоже сократилась, так что не обидно.

— Обними, — придвинулась она ко мне. — И это вся мотивация?

— Не вся, но если изложу всю, то ты возгордишься окончательно.

— Мне можно, я дама, — чуть толкнула она меня локтем в бок и перевела разговор на другое: — Когда выходить собираешься?

— Дня через два.

— Ты же сначала на Большой и обратно, так?

— Все верно.

— Тогда я с тобой. Мне надо лекарствами и прочим закупиться.

— Можно же заказать, — немного удивился я.

— А ты не хочешь, чтобы я с тобой скаталась? — чуть отстранившись, спросила она, изобразив недовольство.

— Нет, я только рад, просто… ну, ты как-то не планировала…

— Не планировала, но решила развеяться, — снова прижалась Аглая ко мне. — Хочется в большой город выбраться, погулять, по лавкам пройтись. Тем более, что у тебя теперь кровать в каюте двуспальная.

Койку верно, переделали, из условно двуспальной в несомненно двуспальную кровать. Супружескую постель, так сказать. По требованию Аглаи, кстати. Совместные походы у нас в планах числились, просто сейчас она вроде не собиралась, а вдруг… Впрочем, мне только лучше, поход предполагается спокойным и мирным, так почему бы его еще и так не скрасить?

— Тогда будь готова, Серега Тощий завтра уже провизию завозить начнет.

— А что мне готовиться? Только сумку собрать. Кстати, ты что-то приличное надеть с собой возьми, сходим там куда-нибудь, в театр, например.

В театр. Ну да. А я и не знал, что здесь театры есть. Хотя почему бы им и не быть? А вот как-то не додумывался. Я вообще до многого не додумываюсь, надо сказать, все как-то не так воспринимаю действительность вокруг, то слишком упрощенно, то наоборот, жду от нее соответствия стандартам моих времен. То кажется, что в прошлом живу, то в настоящем, так и не усвоив до конца, что это далекое будущее. Вот мелочь это, вроде, театр этот самый, но ведь то, что он есть, я прямо как откровение воспринял.

— В театр — это хорошо.

— И просто по городу вечером погуляем?

— Обязательно.

— Скучновато у нас на острове все же, — сказала она задумчиво. — Я когда-то думала в Благовещенск переехать, или в Новую Факторию, или даже в Дальний, но все не получалось.

Дальним звали большой, не меньше той же Новой Фактории, город на западе "христианской территории", расположенный на одноименном острове, сплошь покрытом плантациями каучукового дерева, насколько я помнил из книг и рассказов.

— А сейчас как, переехать хочешь?

— Не знаю. Лошадей придется распродать, их жалко. И усадьба… А с другой стороны, усадьба стояла и стоять будет, а я потом постарею и никуда не перееду. А ты как? — заглянула она мне в глаза.

— Даже не знаю, — пожал я плечами. — Сама понимаешь, что надоесть мне здесь мало что успело. С другой стороны, мне та же Новая Фактория понравилась, там действительно город и людей больше, вроде как жизнь кипит. И переехать мне, наверное, проблемой бы не было, все мое имущество по морю ходить умеет и в нем даже жить можно…, - прервав мысль, я сказал: — Давай пока не загадывать. Узнаю, что за работа мне предстоит, свадьбу отыграем, новый сезон начнем, и все ясно будет. Не к спеху же?

— Ну, как сказать, — протянула она. — Если до следующего сезона будем думать — то не к спеху. А если дольше, то я сказала бы что к спеху.

7

Последние два дня перед выходом были просто на редкость суетными. Выяснилось, что я одно забыл, другое, а про третье и не знал вовсе, у всех были какие-то проблемы, но вроде как-то разрулилось все. И когда рано утром Тимофей на бричке доставил нас с Аглаей в порт, а там у сходен нас встретил Игнатий, ночевавший на борту, у меня прямо от души отлегло.

Яхта, длинная, остроносая, сверкающая свежей краской, с синими бортами и белыми надстройками, еще слегка пахнущая стружкой, олифой и той же краской, стояла у причала и мелкая портовая волна ласково билась в ее крутой борт. Как-то даже не верил в то, что это правда до сегодняшнего утра, в то, что мы сейчас вот так отчалим — и пойдем, причем пойдем туда, куда я скажу.

Ватага — и экипаж, и бойцы, подтягивалась дружно, с рюкзаками и сундучками, с винтовками и ружьями в чехлах. Здоровались, хлопали друг друга по плечам, расходились по каютам, оставляя там свое добро, и снова выходили на палубу, оживленные, видать волнение не только у меня. Ну да, вроде как новый этап в жизни у всех, у кого в большей степени, у кого в меньшей, но… все же.

Сзади уже негромко и басовито попыхивал "стирлинг", Иван приступил к работе, готовя яхту к выходу из порта.

Подъехала Вера в своей двуколке, спрыгнула, попрощавшись с Василием, поднялась на борт, поцеловалась с Аглаей.

— Занимай гостевую каюту, это которая сразу за моей, — сказал я, обняв ее.

Девочка кивнула и сбежала по трапу вниз. Я услышал, как щелкнул замок в двери.

— Сейчас от капитана рейда придут — и отчалим, — сказал Игнатий, перебирающий карты в рубке.

Кок Сергей успел заняться делом, поднялся из камбуза с кофейником и чашками, быстро расставил все по столу в кают-компании. За столом я не усидел, налил себе чашку и вышел с ней на палубу. Странно, вроде ведь знаю, что яхта эта по морю вообще лихо ходила, сам от нее убегал, а сейчас ее еще и отремонтировали, так нет, все равно мандраж какой-то. С чего вдруг?

От капитана рейда пришли, записали груз, время выхода и состав экипажа, дали расписаться в книге мне и Игнатию, потом пожелали попутного ветра и доброго пути. На палубе началась суета, канаты соскользнули с причальных тумб, звук двигателя изменился, острый нос яхты с выставленным далеко вперед бушпритом начал отодвигаться от причала. Пошли!

Несуетливо набирая скорость, яхта вышла из порта. В борт ударила невысокая волна, захлопали, поднимаясь, треугольные паруса, ловя свежий ветерок. На палубе вдруг загомонили, кто-то крикнул: "Пошла! Пошла!"

Ну вот, не одному мне радость.

Подошла Аглая, которую я обнял за плечи, прижал к себе. Вера, придерживая шляпу, встала рядом, глядя вперед.

Позже, когда кок позвал нас на завтрак, стоявший рядом с рулевым Игнатий обернулся, сказав, сияя улыбкой:

— А отлично идет яхта, значит! Летим, а не идем, понимаешь!

— Это хорошо, — кивнул я, — кто знает, от кого и как нам еще убегать придется.

— Убегать! — хмыкнул он. — Нам догонять надо, приватиры мы или нет?

— Это уж как сложится. Сегодня ты ешь медведя, завтра медведь ест тебя, — вспомнилась мне фраза из фильма. — Лучше ко всему быть готовым.

Но яхта шла хорошо, даже я, дилетант, это ощущал. Толковые люди строили судно. Интересно, как оно, франками выстроенное, попало к туркам? Как уже от турок к нам — это я и так помню хорошо.

Ближе к вечеру поднялось небольшое волнение, ветер усилился настолько, что стал срывать брызги с гребешков волн. Но раскачать яхту всерьез он был пока не в силах. При этом он оставался попутным, так что мы лишь ускорились.

При этом жизнь на самой яхте была не в пример комфортней чем на торговой шхуне. Свободные от яхты отдыхали в каютах, обед в просторной кают-компании был как на яхте скорее прогулочной, в общем, так путешествовать можно долго без всяких проблем. Экипаж был доволен и этого не скрывал. И Иван судно хвалил, и Игнатий, и боцман Глеб, и даже мой помощник канонира Федька.

Хозяйская каюта так и вовсе выше всяких похвал оказалась, и тихо, и удобно, и есть возможность перед сном спокойно книгу почитать. Ну и не только книгу, учитывая широкую и удобную кровать.

На второй день путешествия волнение еще усилилось. Штормом, наверное, это пока не назовешь, но качать стало заметней. Яхта шла с легким креном на правый борт, легко разрезая серо-зеленые волны острым форштевнем. Облака брызг накрывали палубу и даже долетали до лобового стекла ходовой рубки. Но экипаж ни малейшего беспокойства не проявлял, так что и я решил, что нервничать не стоит, а лучше получать удовольствие от путешествия, тем более, что я не один, а с невестой, уже вполне официальной.

8

К Благовещенску подошли в середине дня. Город поднимался по пологому склону, зеленоватые волны катились к берегу, разбиваясь брызгами о высокий волнолом, ведущий к маяку — полосатой красно-белой башне, возвышающейся на рукотворном, сложенном из больших валунов островке. Было облачно, солнце спряталось за серыми облаками, затянувшими небо полностью.

Экипаж быстро и ловко спустил паруса, и яхта вошла в гавань на моторе, который заблаговременно раскочегарил Иван. Волнение сразу улеглось, превратившись в мелкую рябь, которую ветерок гонял по поверхности воды. Место для швартовки нам выделили у второго причала, там, где стоят все больше посыльные суда и пассажирские, где грузить и разгружать ничего не надо. Двое негров ловко накинули тросы на тумбы, получили полагающееся вознаграждение и удалились, а мы еще минут пятнадцать ждали появления портового чиновника и солдат, которые должны были взять плату за стоянку и проверить груз и пассажиров.

Пока ждали, Аглая с Верой пребывали в состоянии нетерпеливого возбуждения, вроде вот он, берег, а сойти пока нельзя. Да и экипаж свои планы имел на посещение города, не без того. К счастью, сама процедура проверки много времени не заняла. Чиновник — невысокий, толстый, с короткой бородкой, но огромными, как у Бисмарка, усами, проверил судовую роль. Не поленившись, он окликнул каждого, внесенного в список, спустился в трюм, убедившись, что там не груз, а только припасы, взял оплату и дал мне расписаться в большом гроссбухе с застежками. На этом процедура досмотра завершилась.

— Вахта остается, остальные свободны до восьмого колокола, — зычно объявил Глеб экипажу свободу и ватага, радостно гомоня, ломанулась на берег. А что, теперь им и вовсе благодать, даже под погрузку-разгрузку вставать не надо, работы не в пример меньше стало.

— Вы сейчас куда? — спросил я у Веры с Аглаей.

— Веру в гостиницу устроим и по лавкам пройдемся, — сказала Аглая.

— Я к Стефану Бочкареву пойду, с товаром разберусь, — поправила ее Вера. — А потом, наверное, в гостинице буду.

Ну да, все верно, пришла она пассажиром, а пассажиры на берег переселяются обычно. Да и удобней ей в гостинице будет. И насчет Бочкарева она права, это уже работа, вот пусть и занимается семейным делом.

— Хорошо, а я сперва брата Иоанна найду, а потом, если время останется, зайду в "Ружье", там от Григория Дубинина заказ должен лежать, — объявил я о своих планах. — Вечером увидимся.

Женщины наняли двуколку с негром-кучером, а я пошагал в город пешком, хотелось твердую почву под ногами ощутить, а то все порываюсь качку компенсировать, из-за чего чувствую себя словно пьяный.

Дорога до Синодского двора была мне уже знакома, довелось ходить по ней в прошлый мой приезд в Благовещенск. Разве что улицы города в пасмурную погоду выглядели как-то по-другому и не было того зноя, что в прошлый раз давил. С моря дул свежий ветер, трепал маркизы над витринами и шуршал листьями деревьев в многочисленных маленьких парках. А так все было по-прежнему, много людей, много суеты, жизнь кипит. Может, и вправду Аглае лучше в таком месте было бы? Молодая женщина, красивая, в городе ей куда интересней, наверное.

В Синодском дворе, понятное дело, с прошлого визита ничего не изменилось. Караульные остановили меня на входе и поинтересовались целью визита, удовлетворившись кратким заявлением о том, что иду к брату Иоанну из Особого отдела. Непонятно зачем и спрашивали.

Дальше было длинное здание из красного кирпича, был длинный полутемный коридор, в котором, как в церкви, пахло воском для натирания мебели, и в котором шаги по каменной плитке были громкими, даже с эхом.

Брат Иоанн оказался у себя в кабинете, или, вернее сказать будет, в келье, потому что назвать такую клетушку кабинетом язык не повернется. Молодой, крепкий, очень смуглый, со шрамом на левой скуле, подозреваю, что от ножа. Увидев меня, явно и вполне искренне обрадовался, вскочил из-за стола, протягивая руку.

— Что, ремонт закончил? — спросил он вместо приветствия.

— И ремонт закончен, и набор экипажа — все закончено, — сказал я.

— Присаживайся, — показал он на стул напротив. — Чего тебе предложить?

— Я бы воды просто попил.

— Воды — это мы без проблем, — сказал он, взяв с подоконника стеклянный графин и налив полный стакан. — Держи, — протянул он его мне.

— Спасибо, — вода была если не холодная, то вполне прохладная. — Так что мне теперь делать? Я уже за задачами сюда прибыл, мне, так сказать, вложения окупать надо, все трофеи ушли в ремонт и набор команды, и в долги залез, — чуть приукрасил я реальную ситуацию.

— Задачи давно готовы, — сказал Иван и взял с полки не толстую картонную папку. — Задача первая и основная: базируясь на Новую Факторию, составить подробное описание береговой линии примерно на триста морских миль в каждую сторону, уделяя особое внимание… как думаешь, чему? — посмотрел он на меня.

— Местам, удобным для стоянки, разгрузки судна и высадки десанта, — выдал я свою версию.

— Все верно, — кивнул Иван, усаживаясь за стол. — Всерьез этим с моря никто не занимался, особой нужды не было, но в последнее время… да что объяснять, ты сам все видел. Ну и географы наши тоже к тебе подключатся, карты нужно совершенствовать. Защиту сумеешь им обеспечить?

— Пятеро бойцов хороших есть, отряд больше нанимать не счел нужным, и места для размещения нет, и смысла пока не вижу.

— Тогда… тогда вот как сделаем, — чуть подумав, сказал брат Иоанн. — Завтра с подъемом я у тебя на судне буду, посмотрю что и как. Смонтируем пушку, потом… ну что потом, потом ты грузишь меня и географов, и идешь в Новую Факторию.

— И тебя? — немного удивился я.

— И меня, — подтвердил он. — Будем там что-то вроде представительства организовывать от нашего отдела, потому как похоже, что в тех краях нечто нехорошее намечается. Будем этим заниматься, вместе с тобой. Готов?

— Я-то готов, но хотелось бы к вопросу оплаты вернуться, — сказал я.

9

Когда я вернулся на судно на нанятой коляске, везущей кроме меня еще и ящик с винтовками, Аглая была уже на борту, сидела с книгой в кают-компании.

— Как успехи? — спросил я ее, оглядываясь в поисках пакетов с покупками.

— Все уже в каюте, — совершенно верно истолковала она мой взгляд. — Успехи… значительные, я уже год как по магазинам не бегала в свое удовольствие. Завтра с утра на второй заход пойду.

— Серьезный подход, — кивнул я с уважением.

— А послезавтра — на третий, — сказала она решительно. — И если собираешься меня останавливать, то лучше сразу требуй разорвать помолвку.

— Да я что? Я ничего! — сразу решительно отверг я все подозрения.

Я не настолько псих, чтобы вставать между женщиной и шоппингом.

— Билеты в театр я купила, нам примерно, — она оглянулась на висящий хронометр, — через час выходить.

— И что будем смотреть?

— Любовную драму, "Тихий остров". Не читал?

— Нет.

— Тогда посмотришь, а когда-нибудь и прочитаешь, может быть. Оденься прилично, в театр идем все же.

— А в чем у вас в театр прилично? — спросил я тихо, почти шепотом.

Аглая вздохнула, поднялась из-за стола, сказала:

— Пошли в каюту, помогу выбрать.

Вообще-то приличным оказался наряд "как на танцы", костюмов с галстуками здесь не водилось, может и к лучшему. А вместо пиджаков были жилетки, все те же, неизменные, я к ним уже привык, днем рабочие вроде разгрузок, а по вечерам приличные, из ткани подороже.

В театр отправились на бричке, наняв ее на "стоянке такси" у порта. Извозчиком предсказуемо оказался негр с растительным рисунком татуировки на лице. Похоже, что частный извоз здесь сугубо негритянский бизнес.