Помоги проекту - поделись книгой:
Пролетали мимо домики с пестро расписанными стенами: альпийские отели, заправочные станции, небольшие церквушки. А кругом — леса, горы.
На матче в Гармиш-Партенкирхене мы убедились в спортивной объективности баварцев. «Спартак» буквально разнес местных любимцев — хоккеистов «Рисерзее». И каждому успеху гостей, каждой новой шайбе в «свои» ворота аплодировали горячо и дружно. Даже мрачные типы из эмигрантских организаций, увешанные сумками с антисоветскими листовками, не рисковали разбрасывать их на стадионе: уж слишком сердечно встречали зрители советскую команду...
Следует отметить, что деятельность профашистских организаций всех типов не встречает со стороны властей никакого противодействия или ограничения. Более того, нередко лица, занимающие в Западной Германии высшие государственные посты, сами активно участвуют в сборищах реваншистов и милитаристов.
Недавно в Мюнхене закончил свою работу так называемый «Совет судетских немцев», который предъявил к Чехословакии территориальные претензии. А в состав нового президиума этого «совета» вошел боннский министр торговли Зеебом, заявивший, что пора прекратить всякую торговлю с СССР.
Но простые люди Западной Германии не хотят ни «холодной», ни «горячей» войны. Они борются за мир. Характерный пример: с 1950 года в ФРГ было проведено 108 тысяч политических процессов, на которых судили людей только за то, что они выступали за мир и дружбу со всеми странами, в том числе с Советским Союзом и ГДР.
Каждого, кто побывал в Баварии, спрашивают:
— А вы видели замки короля Людвига?
Со стены замка Нейшванштейн виден городок Фюссен. Несколько кафе, два кинотеатра, церковь. И перед каждым домом под специальным навесом лыжи всех размеров — для больших и маленьких баварцев. Фюссен — бывшая вотчина князей Турн унд Таксис. До сих пор отпрыскам этой старинной феодальной семьи принадлежат в Баварии большие земельные угодья. Конечно, когда нынешний князь Рафаэль или один из его сыновей отправляется в конце дня на прогулку по улицам Фюссена, перед ним не снимают шапок местные жители. Но представителей княжеских семей все еще, вероятно по привычке, выбирают на различные общественные посты: президентом местного спортивного клуба, президентом благотворительного общества и т. п.
В нескольких стах километров от Мюнхена расположен небольшой городок Мильтенберг. По своему внешнему виду он мало отличается от десятков других. Однако его знают во всей Германии. Жители Мильтенберга, как и жители Мюнхена, Фюссена, Гармиш-Партенкирхена и других баварских городов, любят свои горы, свои озера, свои исторические памятники. Поэтому когда американцы хотели построить близ Мильтенберга ракетную базу, городской совет единодушно выступил против этого и добился победы.
По веревочной лестнице
На Караби-Яйле, Чатыр-Даге, Ай-Петри и других крымских плато часто можно встретить людей, которые спускаются в таинственные гроты, внимательно осматривают глубокие пещеры, изучают течение подземных рек. Среди этих «пещерных людей» — геологи и гидрологи, почвоведы и геофизики. Каждый из них вооружен специальными (в зависимости от своей профессии) приборами, но у всех у них обязательно имеется обыкновенная веревочная лестница или просто хорошая веревка. Веревочная лестница — этот когда-то неизбежный атрибут героев авантюрных романов — ныне прочно взята на вооружение исследователями пещер.
— Что привело их сюда, с какой целью спускаются в подземелье современные «рыцари»!
С этого вопроса и началась наша беседа с Анатолием Павловичем Лебедевым, начальником карстовой геофизической экспедиции Московского института нефтехимической и газовой промышленности имени И.М. Губкина.
— Караби-Яйла, Чатыр-Даг и Ай-Петри — это классические области развития карста в нашей стране. В результате растворения и размывания водой известняка, доломита, гипса и других горных пород образуются воронки, ямы, колодцы, пещеры.
Эти явления и получили название «карстовых», по имени известнякового плато Карст, расположенного в Юлийской Крайне (Югославия).
На территории нашей страны немало районов, подвергаемых карстовым явлениям. Их изучение представляет значительный интерес для народного хозяйства.
В этих районах без изучения карста нельзя правильно решать вопросы снабжения населенных пунктов водой. Бесчисленное множество всевозможных трещин и пустот жадно поглощает влагу, которая собирается в подземные ручьи и реки. Они выходят на поверхность где-то в стороне, на значительном расстоянии от места «старта». В результате многие районы остаются без источников воды.
Уходя с поверхности, вода забирает с собой питательные вещества, что ухудшает почву, делает ее малопригодной для земледелия.
Очень важно установить, есть ли подземные пустоты в районах строительства гидротехнических сооружений. Ведь через них вода может уйти из водохранилища. Взять, например, строительство водохранилищ с плотинами Мария Кристина, Камараза и Монте-Хаке в Испании. Здесь утечка воды была такой значительной, что потребовалось несколько лет дополнительных работ по заделыванию трещин и пустот.
Недостаточный учет карстовых явлений при сооружении плотин Аустин и Сен-Фрэнсис в США привел к тому, что плотины эти были разрушены.
Нельзя забывать о карсте и при строительстве железных дорог. Не раз из-за угрозы обвалов приходилось переносить целые участки железнодорожного полотна.
Подземные пустоты, заполненные водой, представляют большую опасность при проходке шахт. Внезапный прорыв подземных вод может привести к затоплению забоя. При разработке нефтяных и газовых месторождений нередки случаи, когда скважина проходит через карстовую полость. В нее уходит промывочная жидкость, и дальнейшее бурение оказывается невозможным. Нужно проводить ремонтные работы, при которых в скважину закачивают огромное количество (до сотен тонн) высококачественного цемента.
Все эти примеры, наверное, заставят вас прийти к выводу, что карст — величайшее бедствие. Но иногда карст оказывается и нашим «союзником».
В карстовых полостях часто залегают полезные ископаемые: железные, алюминиевые, никелевые, марганцевые руды, золото, нефть и минеральные воды. Многие ученые считают, что в известняках нефть скапливается лишь в порах и трещинах. Но почему тогда из известняков добывают так много нефти? В последнее время геофизики все чаще высказывают мнение о том, что нефть залегает в карстовых полостях.
Если учесть, что примерно в половине пород, слагающих земную кору, могут образоваться карстовые пустоты, то станет ясной важность изучения вопросов карстообразования.
Развернувшееся в семилетке строительство железных дорог, шахт и рудников, бурение глубоких скважин, разведка полезных ископаемы» в самых различных районах страны требуют знания многих вопросов, связанных с образованием и развитием карста.
— Анатолий Павлович, расскажите, пожалуйста, о вашей экспедиции в Крымских горах.
— Я уже говорил о том, какое значение имеет изучение карста для нефтяников. Понятно, что для нас наибольший интерес представляют карстовые полости, не имеющие выхода на поверхность. Но они, конечно, для непосредственного наблюдения недоступны. Для изучения нужно применять геофизические методы. Наша экспедиция, научное руководство которой осуществлял профессор В.Н. Дахнов, поставила своей целью испробовать геофизические приборы и оборудование для обнаружения и изучения карстовых пустот. Результаты наших работ дали возможность сконструировать более совершенные образцы некоторых приборов. Во время экспедиции мы обследовали многие колодцы, шахты и пещеры на Караби-Яйле и Ай-Петри. В некоторых случаях нам удалось проникнуть глубже других исследователей, а иногда и обнаружить новые, ранее неизвестные пещеры. Об этом стоит рассказать подробнее.
Рядом с «Трехглазкой», самой популярной среди туристов, находится еще одна большая пещера. Здесь-то экспедиция и получила свое «боевое крещение». По единодушному решению участников пещера была названа «Геофизической».
Вход в пещеру открывается 28-метровой шахтой большого диаметра. На дне шахты даже в июле лежал большой снежный сугроб. Дальше путь шел по узкому коридору. Во многих местах потолок опускается так низко, что приходится ползти по вязкой и липкой глине, перемешанной с костями диких горных коз.
С левой стороны коридора большой зияющей пастью открывается пропасть. Ее стены покрыты влажным глинистым налетом. С потолка пещеры в пропасть свешиваются огромные — до 15 метров — сталактиты. Через несколько метров коридор поворачивает направо и выводит в большой зал. Перед глазами открывается царство причудливых сталактитов, сталагмитов, колонн. Их нельзя было не сфотографировать. И когда вспышка осветила кальцитовые натеки, они начали светиться. В углу зала зияла дыра глубокого колодца, коварно поджидавшего неосторожного путешественника.
Однажды мы пошли на поиски карстовых полостей в южной части Караби-Яйлы. Только к концу дня мы обнаружили шахту, о которой никто из участников экспедиции не знал. Решили ее обследовать.
Оказалось, что здесь на глубине 40 метров начинается огромнейшая пещера, справедливо названная нами «Величественной». Среди обследованных пещер в Крымских горах ей нет равных по объему. По обе стороны от шахты тянулась целая галерея подземных залов.
Самый большой зал (правильнее было бы назвать его коридором) был сплошь покрыт обвалившимися глыбами. Огромные камни мешали тянуть кабель, который связывал нас с «землей».
Из-за недостатка времени мы не смогли детально изучить эту гигантскую пещеру, протяженность которой равна 170 метрам, а глубина — 64 метрам. Вполне возможно, что ниже залов, которые мы посетили, находятся другие пустоты.
На Караби-Яйле в поисках новых подземных пустот мы как-то натолкнулись на небольшую трещину, в которой просматривался неглубокий колодец. Спустившись по веревочной лестнице, мы оказались на дне колодца, где обнаружили узкие проходы. Один из них вел в небольшой зал.
Но прежде чем попасть туда, надо было пролезть через узкие отверстия в ряду плоских кальцитовых стенок. Только выполнив «цирковой трюк», мы попали в зал. Здесь на маленьком кальцитовом уступе мы обнаружили оставленные заботливыми руками «первооткрывателей» свечу, бутылку с керосином и записку, аккуратно спрятанную в стеклянной банке, залитой стеарином.
Из записки мы узнали, что эту пещеру в 1939 году посетили днепропетровские туристы, а в 1957 году в ней побывала группа работников Днепропетровского университета и студенты Харьковского института железнодорожного транспорта. Записка заканчивалась пламенным призывом: «Просим всех посещающих эту пещеру сохранять ее, не обламывать сталактиты».
— Из вашего рассказа видно, что веревочная лестница ведет в пещеры не только ученых, но и туристов. Не могли бы вы поделиться своими мыслями о пещерном туризме! Какие навыки нужны энтузиастам-«пещерникам»? Чем они могут помочь науке!
— С каждым годом в нашей стране все шире и шире развивается пещерный туризм. Это очень увлекательное занятие. Это спорт смелых и сильных. Но чтобы преодолеть серьезные препятствия, одной увлеченности и смелости мало. Каждый человек, спускающийся в пещеру, должен владеть прежде всего навыками альпинизма.
У «пещерников» есть свои специфические трудности. Считают, что темнота — враг альпинистов. С наступлением темноты альпинисты прекращают движение и терпеливо ожидают рассвета. Другое дело в пещерах. Со свечой или карманным фонарем здесь приходится преодолевать преграды не менее сложные, чем те, которые встречаются в горах. Путь исследователя пещер может преградить и водный поток, и ледяной склон, и глубокая пропасть. Поэтому исследователю подземных пустот необходимо уметь хорошо ориентироваться почти в полной темноте.
Одежда «пещерника» должна быть легкой, не стесняющей движений и в то же время теплой. Во многих пещерах температура лишь немного выше нуля. «Пещернику» часто приходится двигаться в неудобном положении: лежа на боку, спине или животе. Нужно, чтобы костюм не мешал пролезть в самую узкую щель.
Брать с собой в пещеру надо самое необходимое, оставляя все лишнее на поверхности. Но при этом не следует экономить на свечах или карманных фонариках. Остаться без света — худшая из бед, грозящих человеку под землей.
Двигаясь под землей даже в сравнительно простой обстановке, нужно быть предельно внимательным, никогда не проявлять торопливости. Даже спуск или подъем по веревочной лестнице, с упоминания о которой мы начали наш разговор, требует определенных навыков. Приведу такой случай.
В первый день исследования пещеры «Величественная» я поднимался на поверхность последним. Лестница не касалась стены шахты, а висела в воздухе. Зацепить ее за уступ или натянуть было некому. Пробыв несколько часов в пещере, я основательно продрог и решил подниматься быстрее. Сделал несколько первых шагов... Как вдруг неожиданный сильный удар по голове заставил меня прильнуть к лестнице... Через несколько секунд, раскачиваясь и вращаясь на ней, я понял, что произошло. После первых быстрых шагов лестница стала качаться, подобно маятнику, и когда она близко подошла к стене, я стукнулся головой о нависшую глыбу. Я подождал, пока лестница перестанет раскачиваться, и тогда снова полез наверх, но теперь уже без лишней спешки. Так пещера наказывает тех, кто забывает об осторожности.
Под землей вас поджидает немало опасностей: скользкий, покрытый глиной склон, висящие глыбы, тонкая кальцитовая корка на поверхности воды, колодцы, на дне которых скопилась углекислота, потоки воды, внезапно хлынувшие после дождей, и многое другое. Однако все эти опасности можно предвидеть и избежать, будучи внимательным к природе.
Много интересного и увлекательного ждет туристов в пещерах, но дело не только в романтике подземных походов. Сообщая результаты своих наблюдений ученым, туристы-«пещерники» смогут оказать большую помощь науке и хозяйству страны.
Там, где скачет Дунаец
В наше время, особенно если дело касается Европы, почти всегда можно сказать, какой возраст имеет тот или иной геологический район. Но именно «почти». Как ни детально изучены строение и геологическая история образования этого материка, есть районы, до сих пор ставящие исследователей в тупик. К их числу относятся и Пиенины — горный массив на самой границе Польши и Чехословакии, примыкающий с севера к Высоким Татрам.
...Даже на карте Пиенины — район нашей будущей экскурсии был не похож на соседние. Река Дунаец, подойдя к этим горам, словно срывается с узды. Виляя из стороны в сторону, натыкаясь на скалы и поворачивая назад, Дунаец устремляется, наконец, на север.
И вот туристская тропа вывела нас на берег Дунайца у села Червоный Клаштор. Отсюда, кажется, рукой подать до пиенинских вершин, что задолго, за многие километры до цели, видны были на горизонте. Теперь они совсем рядом. Тесно прижались друг к другу отвесные скалы. Их вершины — в форме конусов, зубьев, столбов, — как и стены пропастей и пещер, окрашены в яркие, но нежные тона: белый, серый, розовый.
Но этот светлый фон неоднороден: ясно видны на нем изгибы слоев известняка, мельчайшие складки и складочки. Они похожи на множество вопросительных знаков, рассыпанных природой в Пиенинах.
...Вся дуга Карпат — от Дуная под Братиславой до ущелья Железные Ворота — состоит из ряда четко выраженных поясов. На севере внешняя часть карпатской дуги — это толща песчаников и сланцев, образующих хребты Бескид и Молдавских Карпат. Следующая к югу гранитная зона слагает самые высокие участки Карпат: Татры, Фатру, Словацкие Рудные горы, Трансильванские Альпы. И, наконец, внутренняя, южная зона состоит из цепи потухших вулканов — это горы Вигорлат в Словакии, массивы Матра, Черхат и Бюкк в Венгрии, Родна, Кэлиман и Металичи в Румынии.
Но рядом с первым структурным поясом — поясом песчаников и сланцев — рассыпана таинственная «зона утесов», похожая на разорванную цепь. Ее звенья — группы известняковых скал — тянутся вдоль всего течения реки Ваг (в Словакии), а на севере переходят в Польшу.
Как раз здесь, по течению Дунайца, «зона утесов»
выражена наиболее ярко. Итак, нам предстояло пересечь эти таинственные Пиенины по самой их сердцевине — по Дунайцу, реке, не побежденной горами. Ведь от нрава реки получили свое имя и горы. По-польски «пиенины» — это быстрины, пороги. Действительно, всего за каких-нибудь полсотни километров река совершает прыжок вниз на двести тридцать метров Пороги, перекаты, резкие повороты сменяют друг друга в крутостенном каньоне Дунайца.
Недалеко от Червоного Клаштора в скальных воротах Дунаец сжимается до предела. Совершенно обнаженные скалистые берега обрамляют узкие теснины. Здесь сыро и мрачно, лишь тенелюбивые ели жмутся на узкой кромке у самой воды. Обрывы над рекой вздымаются на триста-пятьсот метров. И начинает казаться, что судьба забросила тебя в какую-то дикую высокогорную область. А между тем Пиенины занимают площадь всего в 1 000 гектаров и главные их вершины не достигают и тысячи метров.
Но вот исчерченные извилистыми линиями известняковые скалы расступились. Лес от кромки берега разбежался по пологим склонам. Елей становится все меньше: они уступают место буковым и редким в Европе тисовым лесам.
Узкая тропа по правому, чехословацкому, берегу выходит к небольшой деревушке. Отсюда наш путь лежит по воде.
Дунаец выглядит довольно негостеприимно — под бугристой, несущейся поверхностью воды так и чудятся острые гребни порогов. Но местные жители — горали — славятся своим умением плавать по неспокойной реке. Их предки пришли сюда, по преданиям, больше пятисот лет назад. Свободолюбивый и гордый народ этот обосновался в труднодоступном гористом районе Польши, не желая подчиняться панам. Горали занимались скотоводством, сплавляли по порожистой реке лес.
И по сей день хранят они традиции предков. Женщины носят пестро расшитые блузки с жилетами, поверх которых надевают «сукманы» из белой или черной шерсти. Мужчины и в будни и в праздник облачаются в штаны из толстой белой шерсти, а ярко-синие суконные жилеты, расшитые цветной шерстью и бисером, носят в любую погоду. И, конечно, все мужчины — от мала до велика — одеты в войлочные шляпы с рядом разноцветных лент.
Но главное «наследство», переходящее у горалей от отцов к детям, — это умение водить плоты по Дунайцу.
Мы уселись на стулья, установленные на плоту. Его называют здесь «вора». Кажется, что связанные друг с другом долбленые бревна не выдержат и одного человека, перевернутся на первом же перекате. Но плот легко разместил на себе человек десять. Два рослых гораля с длинными шестами в руках становятся на носу и корме. Передний, ловко орудуя шестом, направляет нос то вправо, то влево, обходя подводные скалы и перекаты. Вся конструкция плота настолько хорошо продумана, что даже при самых резких поворотах или бросках она устойчива на воде.
Дунаец подхватывает нас, и начинается скачка. За поворотом высовывается над рекой зубчатая вершина Три короны. Но вот она уже где-то сбоку, вот сзади; и опять слева мелькают ее сахарно-белые гребни. Они светятся в небе, пока новые вершины — Соколица на левом, польском, берегу и Голица на чехословацком — не отвлекают нашего внимания. Редкие сосны, способные удержаться на кручах и устоять при зимних ветрах, торчат на самых их макушках. Отроги гор подбегают к воде, поджимают Дунаец с обеих сторон.
«Любуйтесь нашими стенами, смотрите на загадочные письмена природы», — словно дразнят они людей.
И впрямь загадка-то пока не раскрыта. Одни специалисты считают, что Пиенины — остатки гигантской известняковой кровли, которая покрывала в далекой древности кристаллические массивы. Другие отдают предпочтение «морской» версии. Они полагают, что «зона утесов» — обломки гигантских рифов, сорванных с основания и сдвинутых к северу от древнего моря в эпоху крупных горообразовательных процессов.
Около часа продолжается плавание-скачка по извилистому Дунайцу. Кто знает, с какой скоростью!
Но вот громады утесов все дальше отходят от реки. Ущелье расширилось. Справа впадает в Дунаец маленькая речка Лесница, а в сотне метров от ее устья — небольшая деревушка с тем же названием.
У здешних жителей появилось недавно новое занятие. Пиенины — горы и скалы, леса и реки — по взаимному соглашению Чехословакии и Польши сделаны природным заповедником. Лесничие, экскурсоводы — таковы новые профессии горалей. А кому, как не им, знать родные горы!
...Дунаец вырвался, наконец, из объятий Пиенин. Теперь путь его на север, к Висле. Здесь, недалеко от Щавницы, расстаемся с этими загадочными и красивыми горами и мы.
М. Немченко. Летящие к братьям
И так, Джо, все начинается с легенды, ты знаком с ней так же хорошо, как и я. Это предание о Великом Пожаре, которое и сегодня можно услышать у тех индейцев, чьи предки обитали в лесах на востоке нашего материка.
Интересно, что, хотя у каждого племени легенда эта передается по-своему, все сходятся в одном: пожар был зажжен небесным огнем. Говорится даже, что огонь принесли две кометы; их одну за другой в ярости швырнул на землю «Держатель Небес», прогневавшийся за что-то на людей.
Как тебе известно, ученые мужи высказывали самые различные предположения о причинах такого пожара. Большинство придерживалось мнения, что «небесный огонь» был или необычайной силы молнией, или — это менее вероятно — большим метеоритом. К сожалению, ни одна из гипотез не могла быть подтверждена. То, о чем спорили наши коллеги, произошло так давно, что даже первые европейцы, проникавшие в девственные леса на востоке еще в самом начале XVII века, не застали и следов пожарища.
В конце концов многие исследователи стали склоняться к мысли, что никакого Великого Пожара вообще не было, а индейская легенда — просто поэтический вымысел, в основу которого легли картины обычных лесных пожаров.
Но теперь я знаю, Джо, что «небесный огонь» действительно упал на землю примерно в конце июля 983 года. И этим огнем были... огромные космические корабли.
Они прилетели из того далекого звездного мира, где светит Миурм. Не представляю, как именуется у наших астрономов эта звезда, но так называют пришельцы свое солнце. Их солнце похоже на наше, говорят они, с той лишь разницей, что Миурм имеет диаметр в дюжину раз больший и светит в сто двадцать раз ярче нашего уважаемого светила. Кроме того, рядом с ним вращается еще звезда, тоже солидных размеров солнышко.
Примечание «Биг бизнес трибюн»: судя по приводимым данным, возможно, речь идет о Капелле — двойной наиболее яркой звезде из созвездия Возничего.
Ты думаешь, в тех краях жарковато? Благодаря тому, что планета моих новых знакомых находится в несколько десятков раз дальше от своих светил, чем наша Земля от Солнца, она получает лишь немногим больше тепла и света, чем мы.
Между прочим, эти ребята показали мне что-то вроде стереофильма о восходе солнц на своей Глеммре.
…Полумрак, смутные очертания гигантских гор. Вдруг быстро начинает светать: поднимается главное-солнце — Миурм. Неожиданно замечаешь, что темная равнина у подножия гор — море. Море с черными, как тушь, волнами. Такую окраску придают воде обитающие в ней микроорганизмы, объяснили мне позже. Чернота океана еще больше подчеркивает розоватую белизну прибрежных скал, яркую зелень густых зарослей на склонах красных и синих гор и голу... (Конец страницы размыт.)
...А когда вскоре взошло второе солнце, все вокруг озарилось таким нестерпимо ярким светом, что у меня заломило глаза. В общем мне стало понятно, почему эти парни так близоруко щурятся у нас на Земле и так часто пускают в ход свои осветительные средства — какие-то пластинки, излучающие свет. Так вот, Джо, на этой самой Глеммре издавна обитали мыслящие существа — «кземмы», как называют их «Летящие к братьям».
Я видел изображение кземма так отчетливо, словно он живой стоял передо мной. Представь себе высокое, чуть не в два человеческих роста, существо с длинными полусогнутыми ногами и серебристо-белой кожей. Кземм чем-то отдаленно напомнил мне кенгуру. Но гибкие руки с развитыми пальцами и большая круглая голова с пристальным взглядом широко расставленных глаз сразу говорят о том, что перед тобой не животное.
В те времена, когда наши предки еще только овладевали искусством хождения, цивилизация кземмов достигла уже довольно высокого уровня. Правда, это была странная цивилизация. Хозяевами планеты были «пятнистые» — как они себя называли, «сыны двух солнц» — немногочисленная замкнутая каста ученых, инженеров и воинов. А огромное большинство кземмов — «одноцветные» — находилось на положении полурабов, им с давних пор был строго запрещен доступ к знанию. Каждого из «одноцветных» обучали лишь обращению с каким-нибудь одним техническим устройством. Их брали и в космические экспедиции, но лишь как безгласных служителей при двигателях или в качестве «пробных организмов», которых первыми высаживали на незнакомые планеты.
Собственно, все различие между кземмами заключалось в том, что у «сынов двух солнц» кожа была покрыта зелеными крапинками, а у «одноцветных» она была серебристо-белой. Однако в результате строго соблюдавшегося «пятнистыми» разделения «касты» существовали совершенно обособленно.
В результате такой обособленности в конце концов творческий запал «пятнистых» стал ослабевать. У этих существ все больше притуплялся интерес к неизведанному, исчезал стимул творить и открывать... Их древнее знание, замкнувшееся в узком кругу посвященных, уже почти не развивалось.
Все реже и реже стартовали теперь с Глеммры могучие звездолеты. Экспедиция, о которой пойдет речь, была одной из последних.
Она состояла из двух кораблей, на которых находилось 50 «пятнистых» и около 30 «одноцветных». Собственно, целью экспедиции, как я понял, были планеты, вращающиеся вокруг звезды Альфа Центавра. Обследовав их, кземмы повернули к солнечной системе.
Первой планетой, на которую опустились корабли кземмов, была Венера. И тут пришельцев поразила эпидемия, вызванная каким-то вирусом, непонятным образом проникшим в скафандры. Почти все «одноцветные» и половина «пятнистых» погибли, и тела их были преданы огню в болотистых джунглях Венеры.
Начальник экспедиции хотел сразу же взять обратный курс на Глеммру, но в последний момент было решено сделать короткую остановку на соседней с Венерой планете для небольшого ремонта. Так кземмы попали на Землю.
Поделиться книгой: