Помоги проекту - поделись книгой:
Объяснить связь ритмов мозга с той реальностью, которую человек наблюдает, просто. Чем лучше синхронизирована работа нервных клеток, тем меньше частота волн и больше их амплитуда. При выполнении этого условия мозг чувствителен к предельно слабым сигналам, соответствующим большей степени запутанности и нелокальности. Радиофизик провел бы аналогию между нашим мозгом и антенной: чем синхроннее работа клеток, тем больше площадь принимающей антенны, что позволяет повысить чувствительность и работать в более длинноволновом диапазоне.
Итак, чем выше активность мозга, его направленность на предметный мир и количество собираемой о нём классической информации, тем ниже оказывается наша степень квантовой запутанности с окружением, и выше наблюдаемый нами уровень проявленности классических корреляций. Таким образом, мозг представляет собой не что иное, как проводник всех форм сознания, отвечающих любой степени квантовой запутанности.
Мария: У меня имеется следующее опасение. Если человек в ходе практик на расширение сознания снимет контроль ума и перестанет подавлять в себе разрушительные импульсы, не превратится ли он в зверя?
М.: Подобные опасения беспочвенны. Поведение человека определяется, как ни странно, именно тем, что он в себе отрицает. Когда вы реально сталкиваетесь с подавленным в себе, то с удивлением обнаруживаете — там нет ничего страшного! Это было страшно лишь для эго, для образа себя, для представления ума о себе самом.
Вдобавок, «деструктивные» импульсы, будучи вынесенными на свет осознания, достаточно быстро трансформируются в конструктивные навыки. Если говорить о динамике конструктивных, деструктивных и дефицитарных (теневых) компонент психики, это означает, что рост конструктивных компонент обычно идет от дефицитарных к конструктивным через стадию деструктивных. Этот вопрос хорошо исследован, в частности, в динамической психиатрии Гюнтера Аммона[129]. Например, если человек регулярно подавляет в себе гнев и не видит его, это приводит не только к психосоматическим заболеваниям, но рано или поздно кончается «взрывом» со всеми возможными печальными последствиями как для самого человека, так и для окружающих. Если же он начинает безбоязненно и осознанно проявлять его, гнев постепенно превращается в конструктивный ресурс, с возможностью выбора адекватной формы его выражения.
Валерий: Михаил, не мог бы ты подробнее рассказать о тех оппозициях внутри нас, которых мы не видим, поскольку они «в тени». В чём они? Как они разрешаются в нашей и других культурах?
М.: Разрешение оппозиций вообще — неотъемлемая часть нашей жизни, хотим мы того или не хотим. Западная психологическая культура преимущественно занимается преодолением раскола между фрагментированными частями психики, типа «не хочется, но надо», или «хочется, но вредно». То есть обычно рассматривается оппозиция эмоции — интеллект, или конфликт между альтернативными ценностями интеллекта. Например, фраза «Я должен себя заставить!» говорит о фрагментированности психики (кто кого должен заставлять?). А если человек говорит: «Нога болит, мне это мешает сосредоточиться», — это признак раскола между психикой и телом. А высказывание: «Дождь совсем некстати» — указывает на оппозицию «Я» — окружающая среда.
А ведь есть и другие оппозиции: между душой и телом, организмом и средой, жизнью и смертью, свидетелем и свидетельствуемым… Все оппозиции, которые существуют внутри нас, проецируются вовне, в окружающий мир. И наоборот. В результате мы видим их как противоречия между людьми, социальными группами, хищником и жертвой и т. д.
Из известных мне направлений западной психологии более высоких оппозиций частично касаются экзистенциальная, юнгианская и гештальт-психологии, и соответствующие направления терапии.
В других культурах бывает иначе, культурная среда может быть нацелена на преодоление человеком оппозиций на самом высоком уровне. Культуры древней Индии, Тибета, Китая или живущих ныне знаменитых сновидцев племени сеноев[130] — наглядный тому пример.
Их можно понять — зачем играть на 20 копеек, когда можно сыграть на то, чтобы открыть в себе Бога, ведь разрешение оппозиций на более высоком уровне ведет к их исчезновению на более низких. Только если человек проскакивает какие-либо этапы в интеграции структур восприятия, он с большой вероятностью будет проходить через кризисы, ведь в его сознании высокое и низкое смешиваются без различения, примерно как при шизофрении. На этом этапе, если он случился, важна поддерживающая среда. В нашей же культуре, весьма агрессивной к любой «ненормальности», высокие ставки часто превращаются в игру ва-банк, когда выигрывают единицы, а большинство попадает к людям в белых халатах.
Путь к снятию оппозиций и, соответственно, подлинному «Я» формально прост: надо научиться переходить на тот уровень сознания, на ту степень квантовой запутанности с окружением, где этих оппозиций нет, где они не разделены друг с другом. Из этого состояния тебе становится доступно различение оппозиций без их противопоставления.
Конечно, с философской точки зрения имеет смысл разрешение оппозиций на самом высоком уровне из тех, которые для тебя сейчас актуальны, из того, что выходит на первый план. Однако вариант, когда человек занимается чем-то «высоким», в то время как его беспокоит по-настоящему совсем другое, просто обманка, один из способов бегства от проблем и жизни. Человек едва ли изменится и, вероятнее всего, разочаруется в практиках. Он ведь продолжает оставаться обусловленным, продолжает находиться в представлениях и действует именно от представлений, что для настоящей жизни нужно что-то такое, чего у него нет. А разрешение любых оппозиций основано на принятии происходящего, на Любви, на вхождении в момент «сейчас», на выходе из позиции «я не такой», «у меня чего-то нет».
Следование логике, когда надо что-то разрешать, расти и преодолевать в себе, чтобы чего-то достичь, ведет к драматизму и депрессивности, характерной, увы, для многих направлений духовных поисков. Я считаю этот путь тупиковым. И практики, и мировоззренческие концепции желательно строить таким образом, чтобы человек мог погрузиться в радость жизни, в активность, в творчество, в Творение своего Бытия.
Глава 12. Личность и подлинное «Я»
«Мир ловил меня, но не поймал».
Не горит сено, не коснувшись огня,
Сердце не полюбит, не коснувшись красоты.
Мир, сгорая во мне, ловил меня…
Но не поймал!
Сгорел я как мир.
Для многих мысль о возможной потере личности совершенно неприемлема, она кажется растворением в какой-то однородной серой массе и уходом от жизни. Это не так. Непонимание происходит из-за того, что надличностное сознание Единства путается с доличностным состоянием единства, характерным, например, для младенцев. За подробностями отсылаю к книге Кена Уилбера «Проект Атман», сейчас же подчеркну следующее: потери индивидуальности на надличностном уровне сознания не происходит, ты не опускаешься до животного уровня существования, ты достигаешь высшего человеческого уровня.
Ты находишься в единстве, но различающем единстве, в отличие от недифференцированного единства на доличностном уровне. Этот уровень сознания актуально доступен далеко не всем, и совет Будды не считать себя личностью относится только к тому, кто уже личностью стал и увидел не только ограниченность своих возможностей на этом уровне, но и тупик. Кстати сказать, что слово «личность» не случайно созвучно слову «личина», то есть маска, роль. Бояться потерять личность — значит бояться покинуть тюрьму привычных ролей и масок, расстаться с иллюзиями. А что касается «ухода от жизни», так это примерно такой же уход, какой происходит у бросившего пить человека на взгляд его пьющих соседей.
Однако не надо считать одно из каких-то состояний или отождествлений лучше или хуже другого. Они все исходят из Единого, они все равноправны, все совершенны, и все их комбинации совершенны. У них просто разные совершенства, как различно совершенство бутона и совершенство распустившегося цветка.
Когда ты отождествляешь себя с личностью, ты воспринимаешь себя как классический объект, локализованный в пространстве и времени, отождествленный с телом или черепной коробкой и видящий вокруг изолированные объекты. Ты обусловлен и детерминирован всевозможными стереотипами и зависимостями и подчиняешься, как локальный объект, всем существующим причинно-следственным связям. Стереотипы в себе ты можешь даже не замечать, ибо для того, чтобы их увидеть, необходима достаточная дистанция между тобой и твоими воззрениями. Её на уровне личности может и не быть.
А на предельном уровне, уровне «подлинного я», мы запутаны со всей Вселенной в целом, и невероятно, невообразимо свободны, хотя бы в силу того, что ни от чего не зависим и ничем не обусловлены. «Я и Отец мой Небесный едино суть», — так говорил об этом Иисус Христос. Только ничего личного, эгоистического в этом состоянии нет, просто ты и есть Жизнь, ты и есть Свобода, она проливается тобой и через тебя. Однако эту свободу нельзя относить к свободе личности! Это свобода надличностна, она только проявляется через твою индивидуальность.
Вот как говорит об «отношениях» между обычным состоянием и подлинным Я Илья Беляев[131]:
Там, в темной глубине сна без сновидений, называемого в йоге «сушупти», живет наша суть. И суть эта является вовсе не тем, что мы обычно называем своим «Я». Скорее наоборот, это полное его отсутствие. То, что мы привыкли считать собой, на самом деле — крошечная снежинка на вершине невообразимо огромного айсберга подсознательного. По своему устройству подсознательный ум напоминает луковицу или кочан капусты, на листах которого отпечатались миллионы лет пройденной нами эволюции и все те бесчисленные кармы, что были за это время накоплены.
В момент пробуждения от глубокого сна наша безличная суть один за другим надевает на себя эти слои, подобно тому, как мы одеваемся в холодный зимний день. Под каждой очередной одежкой наша обнаженная суть скрывается всё глубже, мы становимся всё более и более структурированными, запрограммированными, всё больше и больше похожими на себя — такими, как мы себя знаем, и вот, наконец, последняя пуговичка застегнута — и мы, одна миллионная того, чем мы на самом деле являемся, выходим на улицу. Доброе утро!
И еще. Пожалуйста, не подумайте, что из предыдущего вы что-то поняли о Просветлении, или что кто-то в этом понимает. Это нельзя понять, можно лишь создать в уме некую модель, дающую иллюзию понимания. Подобное понимание, к примеру, сводит игру в футбол к знаниям правил игры и вовсе не означает умения играть и радоваться игре самому. По меткому выражению Вернера Эрхарда, автора популярного тренинга «ЭСТ»[132], понимание — просто-напросто приз для дураков.
Последствия просветления совершенно непредсказуемы — как можно предсказать, что будет, когда человек выходит из какой-либо обусловленности? И происходит оно непредсказуемым образом в непредсказуемое время, своими стараниями ты можешь только увеличить вероятность этой своей реализации в осознанность. Также просветление не является финальной точкой, после которой делать уже нечего, потому что всё познано. По сути, с этой точки истинное познание только начинается.
Вот, например, что говорит о своем опыте просветления Экхарт Толле[133]:
Вплоть до моего тридцатилетия я жил в состоянии почти не покидавшего меня чувства беспокойства и тревоги, перемежавшегося периодами суицидальной депрессии. Сейчас я воспринимаю это, как если бы я говорил о своей прошлой или даже вообще не о своей жизни. Однажды ранним утром вскоре после моего 29-летия я проснулся с чувством жуткого, абсолютного страха. Со мной и раньше такое случалось: я бывало и раньше просыпался с подобным чувством, но на этот раз оно было сильным как никогда. Ночная тишь, расплывчатые очертания мебели в темной комнате, далекий шум проходящего поезда — всё казалось каким-то чужим, враждебным и настолько лишенным смысла, что пробуждало во мне глубокое отвращение к миру. И самым отвратительным из всего этого был факт моего собственного существования. Какой был смысл продолжать свою жизнь с грузом такого страдания? Зачем надо вести эту непрерывную борьбу? Я чувствовал, что глубокое, страстное желание к избавлению, стремление к несуществованию теперь становится гораздо сильнее, чем инстинктивное желание жить.
— Я больше не в силах жить сам с собой.
Эта мысль настойчиво повторялась в моём рассудке. И вдруг совершенно внезапно я сообразил, насколько необычной и оригинальной была эта мысль.
— Я один, или меня двое? Если я не в силах жить сам с собой, то тогда меня должно быть двое: «Я» и тот самый «сам», с которым я не могу больше жить. А что, если только один из нас настоящий? — подумал я.
Я был так потрясен этой странной догадкой, что мой разум как бы застыл. Я продолжал оставаться в полном сознании, однако при этом у меня не было ни одной даже крошечной мысли. Потом я почувствовал, будто втягиваюсь во что-то наподобие энергетической воронки. В начале движение было медленным, потом оно постепенно ускорилось. Меня охватил ужасный страх, и тело начало трясти. Я слышал слова «не сопротивляйся», будто бы исходившие из моей груди. Я чувствовал, что меня засасывает в пустоту. Было такое ощущение, что эта пустота находится скорее внутри меня, чем снаружи. Внезапно страх исчез, и я ощутил себя в этой пустоте. Больше я ничего не помню. Я не помню, что было дальше.
Я проснулся от пения птицы за окном. Никогда раньше я не слышал такого звука. Мои глаза оставались закрытыми, но воображение рисовало образ драгоценного бриллианта. Да, конечно, если бриллиант может издавать такой звук, значит, он и должен быть таким. Я открыл глаза. Сквозь занавеси просачивался первый свет утренней зари. У меня по-прежнему не было никаких мыслей, и я чувствовал, я точно знал, что существует нечто такое, что мне еще надлежит познать, нечто бесконечно большее, чем мы себе представляем. Этим мягким свечением, струившимся сквозь занавеси, была сама любовь. На глаза навернулись слёзы. Я встал и походил по комнате. Я узнал ее, однако теперь я понимал, что никогда прежде не видел эту комнату в истинном свете. Всё было свежим и нетронутым, будто только появилось на свет. Я брал в руки вещи, карандаш, пустую бутылку, удивляясь их красоте и наполненности жизнью.
В тот день я бродил по городу совершенно пораженный чудом земной жизни, будто я сам только что народился на свет.
Следующие пять месяцев я жил в состоянии беспрерывного, глубокого покоя и блаженства. Потом интенсивность этого состояния несколько ослабла, или, возможно, просто так казалось, ибо это стало моим естественным состоянием. Я всё ещё был способен взаимодействовать с миром, хотя и понимал, что ничто из того, что я делал, вероятно, не прибавляло ничего к тому, что у меня уже было.
Я, конечно, знал, что со мной произошло нечто чрезвычайно важное, глубокое и основательное, но совершенно не понимал, что именно. И так было еще в течение нескольких лет, пока из чтения духовных писаний и от духовных учителей я не узнал, что со мной произошло то, чего все они искали. Я понял, что сильный прессинг страдания в ту ночь, должно быть, подтолкнул мое сознание к тому, чтобы оно оторвалось от своей идентификации, от своего отождествления с несчастным и глубоко испуганным себя, который является, в конечном счете, фикцией, созданной в сознании. Этот отрыв, должно быть, был столь полным, что это ложное, страдающее «Я» тотчас сжалось, будто из надувной игрушки вытащили пробку. То, что осталось, была моя истинная, вечная сущность Я есть: сознание в чистом виде, предшествующем его идентификации с формой. Позже я научился входить в это внутреннее царство безвременья и бессмертия, которое я первоначально ощутил и воспринял как пустоту, будучи в полном сознании. Я пребывал в состояниях такого неописуемого блаженства и святости, что даже первоначальное ощущение, которое я только что описал, меркнет в сравнении с ним. Время пришло тогда, когда ненадолго я остался ни с чем на физическом плане. У меня не было взаимоотношений, работы, дома, определенной общественной идентификации. Я провел почти два года, сидя на скамейках парка в состоянии самой яркой и насыщенной радости.
Но даже самые прекрасные ощущения приходили и уходили. Однако более фундаментальным, чем, возможно, любое из этих ощущений, оставалось невыраженное явно ощущение покоя, которое никогда не покидало меня с тех пор. Порой оно бывает очень сильным, почти осязаемым, а некоторые другие также можно чувствовать. Временами где-то на заднем плане как будто звучит далекая мелодия.
Татьяна: Михаил, мне почему-то кажется, что божественность, или просветление, возможны, но не просто так — взамен ты должен заплатить определенную цену. Ты должен избавиться от важности боли, радости, счастья, горя, желаний, фантазий… Получается, что у тебя вообще не будет ничего того, что связано с чувствами. И мыслей с вопросами, кстати, тоже не будет — зачем, ты и так всё видишь и знаешь. Зачем мне эта пустота! Это ведь неинтересно. Интересно только тогда, когда значимо!
М.: Каждый из нас оказывается в том мире, который выбирает, который кажется ему лучшим. Только знай, что есть Иное, и там тоже есть эмоции, мысли и т. д., причем гораздо более яркие. Нет ничего плохого, что тебе хочется всего того, что сейчас для тебя связано с вовлеченностью. Ум воспринимает всё в тех границах и представлениях, в которых живет. Пустота для обычного человека звучит как опустошенность. А состояние Просветления выходит за рамки любых представлений. Ум никогда не вместит этого.
Просветлённый человек проживает всё, что только возможно в этом мире. Он может испытывать все чувства, в том числе и те, о которых ты говоришь, только без зависимости от них. Он присутствует всюду, даже в гневе и страхе, блаженствуя, удивляясь и радуясь. Его никак нельзя назвать безучастным, бесчувственным или всезнающим. Скорее, наоборот — он весел, легок, игрив и очень любознателен. В нём покой, радость, любовь и смех, хотя внешне это может выглядеть как угодно. А насчет пустоты, так пустота в состоянии Просветления есть, но это не означает отсутствие чего-либо. Это пустота Дао. Пустота для Мастера — это отсутствие несвободы, отсутствие зависимости, это состояние ничем не занятого и необусловленного сознания. Она ничем не отличима от наполненности, но эта наполненность — без зависимости. И еще: ум — не состояние жизни. Ум — состояние выживания. Ум никогда не сделает тебя счастливым. Счастье — это состояние присутствия в чём-то, сопричастности чему-то без зависимости, это состояние не-ума, то есть владения умом без зависимости и отождествления с ним.
Олег: Михаил, а как ты относишься к покаянию как необходимому условию на пути к Богу и подлинному «Я»?
М.: Слово «покаяние» обычно означает сожаление, раскаяние в каких-то поступках. Призыв «покайтесь» воспринимается как «почувствуй себя виноватым». Однако в Евангелиях это слово употреблялось в совершенно ином значении. Цитирую Джона Уайта[134]:
Арамейское слово, которое употребил Иисус, — tob. Оно означает «обращаться», «превращаться», «возвращаться назад к Богу». Смысл этого лучше всего передается тем греческим понятием, которое было использовано для того, чтобы перевести его. Это слово метанойя, которое, так же как и tob, означает нечто гораздо большее, чем раскаяние, ощущение сожаления за свое неправильное поведение. Этимологически слово метанойя имеет два корня. Мета означает «за пределами» или «возвышение над чем-либо», а нойя происходит от нус (nous), что означает «ум». Поэтому первоначальное значение слова «метанойя» было «идти к чему-то более высокому, чем ординарное состояние ума».
Кстати, аналогичная подмена смыслов произошла и с понятием греха. Грех в понимании ранних христиан — промах, стрела, летящая мимо цели. Хотел одно, а получил другое. Хотел сходить в магазин, а попал под машину. Грех, в тогдашнем понимании, ничем не отличался от буддийского понятия омраченности. Это сейчас, стараниями клириков, под грехом понимается проступок, нарушение правил. «Вот, батюшка, согрешил, каюсь. Сейчас пост идет, а я сала поел и водки выпил…».
Добавлю, что чувство вины стараются в нас вызвать те, кто хочет нами манипулировать, кто хочет, чтобы мы стали послушными овцами. Для пути к Богу вместо ощущения вины и неправильности необходимо принятие происходящего как позволения ему (и себе) Быть. Принятие достигается не через чувство вины, а через прощение, как себя, так и других. Оно не противоположно неприятию, а является результатом его рекогеренции (осознания), то есть представляет собой суперпозицию отталкивания/неприятия, притяжения/желания и всего того, что возникло в расширенном рекогеренцией пространстве восприятия.
Принятие ни в коей мере не означает пассивности, наоборот, это наиболее активная позиция из всех возможных. Ты принимаешь ситуацию и свои реакции на нее, позволяя себе свершить то, что должно. Иными словами, принятие означает воссоединение с когда-то отвергнутой частью себя.
Алёна: Михаил, насколько, на ваш взгляд, актуальны психологическая помощь и консультирование для человека, собирающегося идти путем мистика?
М.: Ни один уважающий себя монастырь не примет в монахи никогда не ощущавшего радость и упоение жизнью человека. Заниматься глубокими мистическими практиками, особенно вне традиции и без руководства Мастера, могут только достаточно реализованные в жизни, психически устойчивые и гармоничные люди. Погрязшим в житейских неурядицах людям магия и мистика не только недоступны, но и не нужны. Скорее всего, им просто необходима помощь.
И здесь я двумя руками за грамотную психотерапию в любых формах. Её результатом должно быть состояние, когда у человека появляются своя самоценная и наполненная событиями жизнь, и ему теперь совершенно незачем сравнивать свою жизнь с жизнью любого другого человека.
Только необходимо иметь в виду следующее. Психологи часто довольствуются тем, что предлагают человеку клише успешной по представлениям какой-то группы людей деятельности либо целенаправленно занимаются развитием какой-то способности (памяти, коммуникабельности и т. д.), не всегда заботясь о целостности. Водораздел между психологической помощью и духовными практиками можно сформулировать примерно так: что я хочу? Я хочу прожить более комфортно, в соответствии с представлениями, которые считаю своими, или я хочу узнать, что такое жизнь и кто такой я?
Кому я больше нужен: социуму, начальству, науке, семье, стране — или себе самому?
Важно отметить, что названия «психологический тренинг» или «духовная практика» в настоящее время далеко не всегда отражают суть. Многие «духовные» практики страдают стремлением к созданию клише успешной деятельности, а некоторые психологические школы могут направить вас на поиск Истины и самопознание.
А вот после получения психологической помощи выбор пути, которому следовать, — уже целиком ваш внутренний вопрос. Хотите соответствовать, быть успешным, найти и освоить наиболее выигрышные роли и навыки — слушайте советы, ищите знания, и психологи помогут вам перепрограммировать себя на это. Только не забывайте, что не столько вы будете иметь их, сколько они вас. И не столько вы будете иметь знания, сколько знания будут иметь вас. Они будут заслонять собой реальность, заслонять Подлинность, а робот останется роботом. А если хотите узнать, что такое Жизнь, что скрывается за ворохом условностей, ролей, искусственных знаний и ограничений и прийти к Подлинности — вам в другую сторону.
Елена: Михаил, является ли то, что вы рассказываете нам, эзотерическими знаниями? Я воспринимаю подобные знания как нечто тайное, сокрытое от непосвященных, доступное очень немногим. И мне становится непонятно: о каком эзотерическом знании может идти речь, когда в зале столько народа, а иные тексты издаются огромными тиражами и совершенно доступны?
М.: События не имеют «объективного» и существующего вне нас смысла, каждый из нас наполняет происходящее собственным содержанием, смыслом и значением. Поэтому первый вопрос вам следует адресовать себе, и звучать он должен примерно так: «Вижу ли я глубину и тайну в происходящем сейчас? Замирает ли мое сердце?» Если да, вы получаете сейчас эзотерическое знание.
Что касается второго вопроса — всем понятен лишь внешний, логический слой эзотерических текстов. Доступными же они становятся лишь в некотором состоянии сознания, превосходящем сознание ума. В обыденном состоянии они могут даже показаться бессодержательными, хотя так бывает далеко не всегда.
Эзотерические тексты написаны в определенном состоянии сознания и активируют соответствующий уровень сознания читающего их человека. Например, постигая внешне бессодержательный текст «Гром. Совершенный ум» из апокрифов древних христиан, можно напрямую войти в невероятную благодать и радость, лежащую в основе Бытия. Подобных текстов не так уж и много, большинство издающейся сейчас «эзотерической» литературы правильнее назвать просветительской. Практический критерий, позволяющий отличить одно от другого, прост: если чтение становится для вас медитацией, а не возможностью узнать что-то новое или развлечься, книга является эзотерической. Это может быть и художественное, и научное произведение.
Вы можете мне не поверить, но эзотерический текст иногда даже не надо читать, достаточно просто находиться с ним рядом. О его понимании он позаботится сам, вам надо только настроиться на него и быть с ним. Таковы, например, Бхагавад-гита и Алмазная Сутра. Однако имейте в виду: ваш ум может вас провести, подменив прямое знание ментальными концепциями.
Глава 13. Свобода и Карма
Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными.
Мы приступаем к разговору о свободе воли и предопределении. Это непростые вопросы. Совсем недавно мы говорили об управляемой де- и рекогеренции, с помощью которых любое осознающее себя существо может выбирать направление происходящих с ним изменений. Однако многим, вероятно, вспоминается высказывание Иисуса Христа: «Ни один лист не упадет с дерева без воли Отца вашего». Насколько Целое, Источник, Бог контролирует происходящее? Может быть, наша возможность выбора только кажущаяся, а на самом деле всё предопределено: обычный человек, как мы не раз замечали, видит только свои действия, чувства и мысли, но их истоков не осознаёт. А эти истоки вполне могут быть предопределены.
Что может нам подсказать по этому вопросу квантовая физика?
В квантовой механике существует очевидное для специалиста утверждение, что полное знание о состоянии всей системы недостаточно для настолько же полного знания о состоянии ее частей[135]. То есть если задать состояние системы как целого, то это оставляет возможность различных состояний ее составляющих. Целое задает совокупность возможных состояний, но какие конкретно из этих состояний реализуются, целым не определено. Именно отсюда возникает принципиальная возможность для высокоразвитых, то есть способных управлять потоками энергий (вниманием) существ осознанно выбирать свое состояние среди множества допустимых. При этом их выбор оказывает влияние на соседние подсистемы, однако состояние системы в целом остается неизменным.
Таким образом, мы приходим к удивительному выводу: наша свобода предопределена. Она является частью предопределения.
Вдумайтесь еще раз в смысл сказанного: свобода — часть предопределения.
Свобода невозможна, когда присутствует страх. Отсутствие страха возможно только при отсутствии другого объекта, отсутствии обособленности. Когда есть другой, есть и страх. Если же ты действуешь от Целого, нет другого, нет страха. Наступает свобода. Свобода — это необусловленность собственной природой. Это свобода от всего того, чем обусловлены наше тело и ум. Это свобода от гнева, страстей, безразличия, это свобода от иллюзии отделенности.
У свободы есть не только негативные аспекты[136], как «свобода от». В позитивном аспекте свобода означает наслаждение тела, радость души, блаженство Духа. Однако стремление к этим аспектам свободы заведет в тупик просто потому, что будет означать зависимость от них. Это и происходит: под свободой современный человек чаще всего понимает свободу удовлетворять желания, не думая о последствиях, и в результате он оказывается в еще большей несвободе. Только освобождение от обусловленностей приводит к подлинной свободе.
Нет ничего удивительного, что в мистических традициях доминирует «негативное» описание свободы. При реализации свободы как свободы от обусловленностей в результате их рекогеренции происходит расширение границ и развитие воспринимающих структур. В этом новом пространстве бытия и возникают «позитивные» аспекты свободы. В то же время описание этих аспектов для обычного человека становится ловушкой: он начинает стремиться не к ним, а к их искаженным теням в своем сознании, воспринимая их как потребительские ценности. В результате привязок к ним и соответствующим процессам декогеренции он оказывается в еще более суженном пространстве восприятия, в еще более тесной тюрьме.
Например, стремление к свободе многими видится как требование признания исключительности собственной воли. А это в свою очередь неизбежно приводит к ограничению области, в которой возможно управление, и к классичности находящихся там объектов, ведь только такими объектами можно управлять. Однако полный контроль всё равно оказывается невозможным, и в результате такая «исключительная свободная воля» оборачивается ростом фрагментированности психики и вынуждает до скончания века бороться с фантомами в своей голове. Или, по крайней мере, до той поры, пока человек не поймет, что от попыток контроля над миром необходимо переходить к сотрудничеству с ним.
Таким образом, существует абсолютная свобода, но только для того, кто познал Истину и находится в ней. Это означает нахождение в квантовой реальности, для нее выбор невозможен и не нужен, она изменяется всеми способами одновременно. Она выше выбора, поскольку любой выбор есть ограничение. Также существует относительная свобода для того, кто развил свои волю и разум. Она в том, что человек выбирает направление изменений, с ним происходящих, и это направление касается всех тел человека: физического, эфирного, астрального, ментального, буддхического.
Этот тонкий момент хочется пояснить так: мир уравновешен, в каждый момент в любом месте силы, толкающие нас в разделенность и жесткие миры, абсолютно равны силам, толкающим нас к целостности. Поэтому направление, куда мы пойдем, целиком зависит от нас самих. Соответственно, в так называемой «зарождающейся карме»[137] может быть причина как нашей будущей свободы, так и нашего будущего рабства. Наконец, существует неизбежность, которая связывает всех, у кого нет воли и разума. Это несвобода смеси, сепарабельных состояний, подчиненных железным законам классической физики.
Каждый из нас сам выбирает, чем заполнить свою жизнь, однако необходимо знать, что отделить свою волю от воли мира невозможно. Ты можешь либо настаивать на собственной воле, либо признать, что через тебя действует Целое. Сотрудничество с волей мира и приводит к освобождению.
Парадокс в том, что наши Воля и Разум могут освободить нас только благодаря закону, благодаря карме. Карма не есть что-то негативное, от чего следует избавляться. Карма — это колесо причин и последствий, которое безостановочно крутится от зари и до заката Вселенной. Привязывают нас к этому колесу пристрастия и отторжения. Осознание своих привязок и отречение от их значимости и приводит к освобождению от бесконечного вращения в этом колесе. Вы свободны как бесконечно держаться за что-то и нести тяжесть последствий от этого, так и отпустить его.
Поясню этот момент.
Рекогеренция привязки означает переход к суперпозиции притяжения и отталкивания взамен чего-то одного. Рекогерировать привязки — это значит желать всего, что может произойти, а не чего-то конкретного, и реализовывать свои потребности только по мере надобности, по мере появления необходимости их удовлетворения. К примеру, если ранее еда была значима для тебя, и ты ел при всяком удобном случае, то теперь ты не озабочен едой и ешь, когда действительно голоден. Твой организм — но не имеющий привязки ум — теперь сам выбирает (декогерирует) то чувство, которое необходимо именно в данной ситуации. Любое же пристрастие или отказ от него означает несвободу, и тут же становится источником дальнейшей кармы.
Рекогеренция привязок вызывает переход от восприятия декогерированного мира, в котором объект привязки является доминантой, к более широкому восприятию происходящего. При полном отказе от привязок источником наших действий становятся не желания, а Дух.
Рекогеренция привязок требует их проживания, то есть смещения акцента восприятия с внешнего мира на себя, на то, как ты их ощущаешь и как с ними взаимодействуешь. Например, если ты хочешь избавиться от переедания, тебе важно осознать свои привязки к еде, а не просто ограничить количество съедаемой пищи. Смысл поста заключается не в отказе от еды, а в отречении от значимости еды, росте понимания того, что твоя жизнь на самом деле от нее не зависит.
Это касается всех других чувств и влечений. У человека, прожившего до конца переживание гнева, больше нет причин гневаться, как и нет причин не гневаться. Он освоил это переживание, у него более нет привязок, неизбежно вызывающих гнев.
Для рекогеренции часто требуется дефокусировка внимания, то есть снятие фокуса внимания с вызвавшего пристрастие объекта, мысли или чувства. Однако при этом не должно произойти подавления восприятия того, что вызвало привязку. Во время поста совершенно не нужно избегать ситуаций, когда другие едят вкусную пищу, иногда следует даже стремиться к ним, чтобы глубже войти в свою обусловленность и осознать ее. Это и будет практикой Проживания, осуществляемой в повседневной жизни. Наилучший результат, на мой взгляд, дает совмещение практик проживания и медитации. Общим для этих практик является то, что и в ходе медитации, и в ходе проживания необходимо не занятое ничем, но бдительное сознание.
В субъективном восприятии результат рекогеренции может быть охарактеризован состоянием покоя, ясности, не-занятости, расширенным видением происходящего. В случае «рекогеренции» бытовых неурядиц итог может быть выражен словами: «Этот вопрос меня больше не занимает»; «Я заметил вокруг столько нового и интересного»; «Оказалось, всё очень даже неплохо»; «Я со всей ясностью понял, что надо делать».
Однако следует иметь в виду, что пока есть что-то вне тебя, будут и желания. Окончательно уничтожить пристрастия и отторжения можно, только изгнав из себя эгоизм и иллюзию своей отделенности от мира. Когда же я осознаю, что объекты моего сознания находятся во мне, привязки к чему бы то ни было исчезают, и цепи кармы спадают. До тех пор, пока мы этого не познали, мы можем только направлять нашу жизнь по наиболее благоприятной траектории, постепенно освобождаясь от мешающих нам привязок и эгоизма.
Таким образом, истоки кармы лежат на буддхическом плане, где происходят самоосознание и деление мира на субъект и объект. На ментальном плане возникает объективный по отношению к тебе мир, к некоторым его объектам появляется притяжение, к некоторым — отталкивание. Так возникают астральный мир, мир страстей и желаний, мир жажды обладания. А в мире физическом, материальном это желание обладания можно удовлетворить. Однако желанный объект находится вне тебя, им может овладеть другой, кто-то может его перехватить или отнять, да и с тобой может что-то случиться. Так рождаются зависть, страх, ревность, подозрительность, ненависть.
А в истоке круговорота, заставляющего человека вечно гнаться за счастьем, лежат пристрастия и отторжения.
Поговорим теперь о том, как проявляется закон Кармы в человеческой жизни.
Карма для человека определяется тем, что он считает важным для себя и не готов отпустить. Он с этим отождествлен, и привязка к этому опыту формирует последующий. Работа кармы проста: страдающему, отождествленному с опытом страдания, считающему страдания своими — больше страданий. Счастливому — больше счастья, больному, считающему болезни важным обстоятельством своей жизни — больше болезней.
Карма — это позволение продолжить получение того опыта, который человек считает своим и придает ему особую значимость.
Причём положительна или отрицательна эта значимость для человека, не играет никакой роли: важна значимость, проистекающая из соотнесения с собой, со своей жизнью. Это то, чем человек занимается, без чего ему трудно представить свою жизнь. Значимость получаемого опыта формирует продолжение. Например, если человека, посвятившего жизнь борьбе с болезнями и несчастиями, спросить, зачем он занимается исключительно этим, он скорее всего ответит: «Как зачем! Мне же надо от них избавиться!» А то, что здоровым нельзя стать, занимаясь болезнями, до него не доходит. И не приходит в голову послушать музыку, погулять по лесу, насладиться пением птиц или игрой в мяч, поесть мороженое и т. д., хотя, возможно, именно это освободило бы его от болячек и проблем.
А ведь всё просто: если ты занимаешься болезнями, то их и получаешь, ведь тебе же надо чем-то заниматься! Занимаешься здоровьем, его и получаешь. Ищешь любовь и понимание, для тебя значимо их отсутствие — и уже который год безрезультатно продолжаешь их искать. Находишь вокруг себя любовь, любишь себя и окружающих людей — и любви в твоей жизни становится всё больше и больше. Это закон: на что ты направляешь внимание, чему придаешь значимость, чем наполняешь момент «сейчас», то и будет в твоей жизни.
Так продолжается до тех пор, пока человек не «насытится», не наиграется и не станет готов отпустить, отдать значимость своего опыта. Подчеркну — отдать не свой опыт, а его значимость.
Окончание кармы — это тотальное восприятие основополагающей квантовой реальности, в которой все переживания находят себе место. В этой реальности все процессы идут одновременно во все возможные стороны, и она выходит за рамки любых словесных описаний.
Каждый может легко проверить, как влияет на восприятие присвоение себе того или иного ощущения. Например, если вы ущипнете себя бельевой прищепкой или уколете свой палец иголкой, сосредоточив внимание на том, что боль именно ваша, «страдаете» именно вы, и вам эти страдания совершенно ни к чему, то вы, скорее всего, будете испытывать сильные неприятные ощущения. Как только вы отпустите переживание, дадите ему возможность жить и благожелательно отнесетесь к нему (например, как к приправе, придающей жизни необходимую остроту), боль исчезнет, она просто превратится в незначительное ощущение в огромном пространстве других событий.
Происходит чудо: человек, рекогерировав привязку и расширившись до принятия всей ситуации, может выбрать, кем и как он себя ощущает! Например, в момент опасности он может стать тем, кто любуется ягодой спелой земляники, или тем, кому щебечут птицы, при этом оставаясь бдительным и внимательным к происходящему. А если он пойдет дальше и ощутит себя осознанием, то всегда и везде при нём будут ясность, понимание, не-занятость и любовь, он просто не позволит своим маскам и отождествлениям заменить себя. Он начинает ощущать себя не как объект с определенными «тактико-техническими характеристиками», а как Поток, текущий через различные состояния, структуры и формы. Ему, в отличие от существа, отождествленного с жизнью в теле, не страшны любые события! Даже смерть ему не страшна, ведь теперь это всего лишь очередная смена формы существования Потока.
Зов этой возможности прекрасно выразил Ра-Хари:
Несколько слов о другом возможном понимании Кармы.
Обычно под кармой понимается закон причинно-следственной связи, закон связи действия и его результата. Например, делающий страдание — страдает, делающий радость — радуется, делающий болезнь — болеет. Кстати, в переводе с санскрита, карма как раз и означает «действие». И подразумевает действие и его результаты.
Достоинством подобного понимания является его доступность и практичность, ведь действия человека осознаются и фиксируются гораздо лучше, чем, к примеру, мысли. Это позволяет практически каждому человеку обратить внимание на внешний уровень закона кармы — уровень действий и их результатов. Например, любому из нас очевидно, что причиной многих болезней может быть неправильный образ жизни или неправильные поступки.
Под кармой также часто понимают и что-то вроде закона воздаяния: в результате работы неких объективных законов ты получишь точно такие же переживания, какие доставляешь другим. Можно, кстати, сказать и обратное: окружающие получат от тебя те же переживания, которые ты создаешь себе. Или так: если ты боишься некоторых переживаний, то именно их создаешь другим, и именно они возвращаются потом к тебе.
Может показаться, что внутренней осью, пружиной Кармы в таком ее понимании являются социально-культурные убеждения индивида, его мотивации, импринты[138] и т. д. Человек, так или иначе, следует привычкам и внешним стереотипам, и это со всей очевидностью определяет его поступки и судьбу. Это верно, однако сами мотивации, убеждения, привычки, импринты и т. д. — вторичны, ведь они могут быть только «у кого-то». А действия — это еще более дальний, уже внешний слой кармы, они появляются только после разделения на субъект-объект (иначе некому и не над кем действовать). И мы возвращаемся к начальному определению.
Карма состоит из множества слоев, от ее основы в форме иллюзии отделенности до множества внешних форм, через которые проще и доступнее объяснять действие законов кармы. Однако это один закон, только он по-разному транслируется на разные уровни восприятия.
Возникает вопрос: а что же тогда делать с «негативными» чувствами и эмоциями? Ответ такой: необходимо принять их, а затем отпустить. Это и будет их рекогеренцией. Первый шаг прост: достаточно внутренне разрешить себе и другим их выражение, научиться прощать себя и других за это. А второй шаг — еще проще, достаточно лишь не выпускать их из поля внимания, в то же время не придавая им избыточного значения. В результате образуется состояние суперпозиции приятия и неприятия, притяжения и отталкивания, а в этом новом, рекогерированном пространстве восприятия окажется еще много чего другого[139].
Вы увидите не только их изначальную, неискаженную форму, но и новых спутников переживания. Например, обнаружите, что агрессия в изначальной форме представляет собой активный интерес к окружающему миру и легко в него трансформируется. Или что рядом с ревностью и злостью всегда находятся достоинство и спокойное ощущение собственной ценности. А может, вы откроете что-то совсем другое.
Хочу сказать еще об одном источнике болезней и симптомов кармического характера, не всегда очевидном. Это наши неспетые песни, нереализованные таланты и зарытые в землю возможности. Очевидно, что нереализованные задатки и «неправильные» паттерны[140] поведения невозможны друг без друга, они создают друг друга и появляются одновременно, и только вслед за ними идут симптомы и болезни. Отсюда, мы можем рассматривать болезни как наказание, однако можем также видеть в них посланников, позволяющих идти через них к гармонии и целостности и сулящих невероятное обогащение нашей жизни. Что видеть в болезнях — это целиком и полностью наш выбор!
Конечно, Дар посланников достанется только тому, кто сумеет рекогерировать свои привязки к болезням и симптомам. Нужно принять их сердцем и увидеть за пугающей наружностью их истинную природу, несущую трепетную и радостную весть. Это может быть напоминанием о мечте, о которой вы забыли и которую сейчас совсем нетрудно реализовать, или указанием на ваше истинное призвание, или призывом к детской беззаботности. А может быть указанием на то, что в вашей жизни нет легкости, вы всего добиваетесь усердием и силой, или посланием от чего-то очень важного, но отброшенного и забытого в повседневной суете.
Чтобы получить дар, вам не понадобится забитая знаниями и правилами голова — нужны ваша невинность и открытость, желание почувствовать послание и выразить его телом, звуками; позволение себе совершать ошибки, делать глупости, делать что-то просто так…
В заключение главы мне хочется привести дзэнскую притчу.
Однажды путь монаха пролегал через джунгли, где жили тигры. Два тигра заметили его и бросились в погоню. Монах побежал со всех ног, однако дорогу ему преградил обрыв. Подбежав к нему, монах заметил лиану и, пытаясь спастись, стал спускаться по ней. Но один тигр обошел обрыв и стал поджидать его снизу, а второй остался караулить сверху. Монах висел на лиане и уже начал было надеяться переждать беду, как подбежала мышка и стала потихоньку подгрызать лозу. Монах оглянулся вокруг и увидел возле себя ароматную землянику. Уцепившись одной рукой за лозу, другой он сорвал спелую ягоду.
Это была самая вкусная ягода в его жизни…
В притче не говорится, что случилось с монахом после. Слушатель имеет шанс осознать, что его жизнь в каждом моменте ничем не отличается от положения монаха, висящего над пропастью. По сути, он и есть тот монах, и вместе с опасностями и неприятностями всегда имелась и есть сейчас самая вкусная ягода в жизни. И самый прекрасный миг в жизни происходит сейчас. И никакая карма этому помешать не в силах.
Поделиться книгой: