Союз капитана Форпатрила

Во влажном воздухе всё ещё витал его запах, странно приятный и составной, как будто его иммунная система напрямую взывала к ее собственной: «Давай объединимся и создадим чудесный новый набор антител!» Дурацкая картинка заставила ее усмехнуться. Теж легла в роскошную ванну с горячей водой и честно наслаждалась, вспоминая нечаянно подаренный им флирт, хитрые па древнего танца эволюции, тем более приятные, что Форпатрил понятия не имел, что она ощущала. Лишь потом она осознала, что это — первое непроизвольное проявление чувственности, которое она испытала за все эти месяцы тревог — с самого гибельного дня, как пал ее Дом. Это понимание и все воспоминания, которые оно принесло, испортили ей чувственный настрой, но, пусть ненадолго, окунуться в него было приятно.

Теж взболтала воду пальцами ноги. Прежние страх и горе, от которых у нее сводило желудок, на Комарре со временем уступали место просто воспоминаниям, не таким болезненным, пока вчерашняя ночь снова не пробудила давние эмоции. Почему она чувствует себя в относительной безопасности в этом новом убежище? Совершенно нелогично. Кто вообще такой этот Айвен Форпатрил, как он ее нашел и почему? Она парила в воде, опутанная собственными волосами, точно рыболовной сетью, и снова и снова вдыхала его аромат, словно в нем могла таиться какая-то подсказка.

Вода оставалась всё такой же теплой — в ванне был подогрев — но кожа на руках и ногах начала сморщиваться от воды, поэтому Теж вылезла из убаюкивающей ванны и вытерлась. Одевшись, она обнаружила Риш уже за комм-пультом — та уже выяснила, что устройство не заперто кодом доступа, и теперь искала доклады полиции купола Солстис, касающиеся их незваных гостей.

— Нашла что-нибудь?

Риш пожала узкими плечами.

— Немного. Только время и наш адрес. "По заявлению свидетеля о возможном незаконном вторжении полицейские прибыли на место и обнаружили там двух человек с оборудованием для взлома. Подозреваемые задержаны для допроса". Не похоже, чтобы кто-то уже вступился за них и перекупил ордер на их арест.

— Кажется, у них так не делают, — усомнилась Теж.

Риш просмотрела файл до конца.

— "Полицейские вызваны к месту домашнего скандала... вандализм на платформе шарокаров... попытка мошенничества с кредитными картами, группа несовершеннолетних..." О, глянь. "Прерван самосуд над лицом, пойманным клиентами бара на воровстве общественных аварийных респираторов. Подозреваемый арестован, гражданам вынесена благодарность". Кажется, я понимаю, почему за этот ордер на арест никто не пожелал заплатить. У местной полиции ночью дел было хоть отбавляй, только все преступления какие-то слишком скучные.

— Полагаю это должно успокаивать. Ладно, иди прими ванну, если хочешь. Это здорово, особенно по сравнению с тем жутким ультразвуковым душем, которым мы обходились последний месяц. Определенно рекомендую.

— Да, хочу, — призналась Риш. Она встала, потянулась, огляделась вокруг. — Шикарное местечко. Сразу встает вопрос, как барраярец может себе его позволить на офицерское жалование. Мне всегда казалось, что этим ребятам платят не слишком щедро. А играть на стороне им не позволяет начальство. — Она фыркнула, выражая тем самым свое пренебрежение к пустому разбазариванию человеческих ресурсов.

— Вряд ли он живет здесь постоянно, он же с Барраяра. Просто приехал сюда по работе. — И приехал недавно, судя по содержимому кухоньки. Но, может, он просто не готовит дома? Теж кивнула на комм-пульт: — Интересно, много ли о нем можно узнать, если просто поискать в справочниках инфосети?

Золотые брови Риш поднялись.

— Эта невежественная Империя совершенно точно не станет выкладывать свои военные тайны в коммерческую комм-сеть завоеванной ими планеты.

В системе Единения Джексона информация контролировалась строго, поскольку имела отношение к деньгам, власти и безопасности, а от удачной сделки до неудачной — лишь один маленький шаг. Другую крайность представляла из себя планетарная сеть Колонии Бета. В детстве у Теж было трое любимых учителей-бетанцев, которых ее родители выписали с их родной планеты с большими сложностями и за большие деньги; так вот, судя по их описанию, бетанские инфосети казались открытыми вплоть до полного безумия — или даже самоубийства. И все же Колония Бета каким-то образом сохраняла репутацию и статус одного из самых продвинутых в науке и инновациях миров в галактике. Собственно, поэтому Теж и нашли учителей оттуда. За всю жизнь Теж ее мучили самыми разными дисциплинами множество преподавателей, но расстроил ее только отъезд этих троих бетанцев, которые в конце концов соскучились по дому и решили не продевать контракт. Политика распространения информации на большинстве других планет и систем лежала между этими двумя крайностями.

— Думаю, мы слишком глубоко копаем, — отозвалась Теж. — Нам нужно начинать не с секретов, а с того, что все и так знают.

"Все, кроме нас".

Риш поджала губы, кивнула и отступила на шаг.

— Давай, комм-пульт твой. Позови меня, если что-то найдешь.

Теж села за пульт. Риш за время своего затворничества наловчилась лучше, чем она, добывать из сети нужные сведения. И все же, насколько распространена его странная фамилия? Теж склонилась над коммом и ввела ее.

Первой над видеопластиной развернулась комаррская база данных, носящая многообещающее название "Барраярские форы". В алфавитном порядке, начиняя с буквы Ф и ею же заканчивая. О-о. Похоже, по трем планетам Барраярской Империи была разбросана не одна сотня Форпатрилов.

Тогда она попыталась пересортировать фамилии по значимости. В верху списка оказался некий граф Фалько Форпатрил. Графы Барраяра возглавляли свои кланы, и каждый управлял большим территориальным Округом на северном континенте этой планеты. Теж предположила, что в каком-то смысле это — аналоги баронов джексонианских Великих Домов, только свои посты графы получают по наследству, не имея необходимости ради этого трудиться и интриговать. На ее вкус, так себе система: она не обеспечит продвижение наверх самых сильных и умных. Или самых вероломных, с холодком припомнила она. У графа Фалько, грубовато-добродушного вида седого мужчины, сына по имени Айвен не нашлось. Дальше.

Дальше шли несколько высокопоставленных офицеров и правительственных чиновников Империи и её провинций, с самыми разными непонятными и архаично звучащими титулами. Был еще адмирал Юджин Форпатрил, но и у него не было сына Айвена.

Тут она наконец она вспомнила про маленькие бумажные карточки из его кошелька. Айвенов Форпатрилов нашлось несколько, включая директора школы на Сергияре и торговца вином на Южном континенте, но Айвен Ксав оказался всего лишь один.

Короткая запись — всего на пол-экрана, зато здесь был снимок, и внешность совпадала. Хотя офицер на снимке был намного моложе — кстати, возраст пошел ему на пользу. Теж сама не понимала, как чопорный официальный портрет может выглядеть настолько беспечным. Судя по дате рождения, сейчас ему тридцать четыре стандартных года. В файле упоминался его покойный отец, Падма Ксав Форпатрил, и живая до сих пор мать, леди Элис Форпатрил.

Взгляд Теж застыл. Дата смерти его отца и его собственная дата рождения — одно и то же число. Как странно. Значит, ее Айвен Ксав — наполовину сирота, причем с самого рождения. Наверное, так не слишком… больно. Нельзя постоянно и отчаянно скучать по человеку, которого ты никогда не знал.

Теж вспомнила про его жуткую вазу. Кому он там ее послал? Она прикусила губу, наклонилась, и очень аккуратно ввела по буквам еще одну странную фамилию. Все форские фамилии сливались у нее в голове в один расплывчатый фор-алфавит, едва она расслаблялась.

Снова "О!"

Очень редкая фамилия, "Форкосиган" — живых мужчин, носящих ее, нашелся едва ли десяток. Но Теж и так обязана была ее вспомнить. В списке всех форов, отсортированных по значимости, граф этого клана стоял вторым после самого императора Грегора Форбарры. Граф, адмирал, регент, премьер-министр, вице-король… Она листала статью, посвящённую Эйрелу Форкосигану, страницу за страницей — казалось, материал занимал несколько метров убористого текста. Среди неофициальных титулов графа значились "мясник Комарры" и "волк Грегора". У него обнаружился сын по имени Майлз, примерно сверстник Айвена Ксава. Страница, отведенная этому фор-Майлзу, была намного длинней, чем у капитана Форпатрила, но значительно короче, чем у его собственного отца.

Теж лучше, чем большинство джексонианцев, знала историю этого участка галактики. Однако она никогда не предполагала, что поедет сюда, а тем более — застрянет здесь на месяцы, так что специально его не изучала. Их изначальный путь бегства предполагал прямой транзит через Барраярскую империю: в системах Комарры и Сергияра — без посадки на планету, а лишь с остановками на орбитальной и прыжковой скачковых станциях, и дальше к конечной точке маршрута — Эскобару. А дальше, если Эскобар покажется им небезопасным, этот же маршрут приведет их на Колонию Бета — к мечте о счастье. Там, глядя на Риш, никто и глазом не моргнул бы. Хотя ладно, моргать бы стали — ее трудно не заметить — но никто не стал бы к ней приставать. Так или иначе, остановки на Комарре не предусматривал ни один заранее продуманный путь.

История колонизации Барраяра была одной из самых причудливых во всей галактике, а там хватало и реликтов, и результатов дерзких рискованных предприятий. Она начиналась с двадцать третьего столетия, вскоре после открытия путешествий через П-В туннели, когда человеческая диаспора устремилась прочь со Старой Земли. Благодаря пригодной для дыхания атмосфере планету выбрали для одной из первых попыток заселения — туда отправилось пятьдесят тысяч будущих колонистов. Но вскоре связь с ними прервалась: ведущий к планете единственный П-В туннель оказался нестабильным и катастрофически сколлапсировал. Колонисты оказались потеряны, их сочли погибшими и на следующие шесть столетий забыли.

До тех пор, пока чуть больше ста лет назад туда не проложили новый скачковый маршрут от Комарры — о чем последняя потом сильно пожалела. Исследователям открылся процветающий, но отсталый мир. Впоследствии двадцать лет цетагандийской оккупации при поддержке Комарры так и не смогли цивилизовать эту дикую планету, зато преуспели в ее военном развитии.

За то, чтобы прогнать оккупантов, Барраяр заплатил дорогую цену, но поколение спустя он вырвался из своего тупика, захватив в свой черед саму Комарру: очевидно, чтобы пресечь в будущем любые попытки инопланетников цивилизовать их. Инерция комаррского триумфа вскоре привела барраярцев к злополучной попытке откусить больше, чем они могли переварить: они попытались таким же манером захватить Эскобар. Эта военная операция обернулась для них грандиозным провалом, столкнувшись со стойким сопротивлением эскобарцев, которых поддержали все соседи — включая мудрую Колонию Бета; среди потерь в барраярском военном командовании оказался сам кронпринц.

Для всех изучающих историю джексонианских студентов предметом глубокого уважения и благоговения стало то, как зловещий император Эзар ухитрился во время последующих переговоров не выпустить из рук новооткрытую планету Сергияр и твердой рукой добавил ее к своей империи прежде, чем умереть и оставить трон пятилетнему внуку. После этого Барраярская Империя немного утихла, скорее обеспокоенная укреплением границ уже завоеванного, нежели расширением их до тех пределов, когда они уже не смогут ее защитить. Но в целом барраярцы оставались неприятными соседями. Джексонианцы были более чем рады, что не граничат с Барраяром напрямую, а отделены от него буфером в виде цепочки П-В туннелей, открытой системы Ступицы Хеджена и независимой планеты-государства Пол.

И все это, плюс две из трех планетных систем Барраярской Империи, надо было пересечь, чтобы оказаться в безопасности на Эскобаре или лежащей еще дальше Колонии Бета. Увы.

Теж вернулась к странице Айвена Ксава. Правда, на информации там оказалось ненамного больше, чем открыло ей содержимое его карманов, зато все совпадало. Он был именно тем, кем казался: средней руки фор-офицер, со средней ответственностью и в среднем звании. Сплошь середнячок.

"Так почему он меня искал?"

Но прежде, чем она успела провести дальнейшие изыскания, из ванной объявилась посвежевшая Риш и предложила ей разделить поздний завтрак, состоящий из половины плитки военного рациона, гадкой, но питательной, и полбутылки вина на нос. Вино оказалось на удивление хорошим, хотя Теж подозревала, что пиво более точно дополнило бы главное блюдо. Потом она утомленно задремала на диванчике. Даже после нескольких месяцев, проведенных на планете, короткий день Комарры оставался для нее психологически некомфортным. Ей ни разу не удалось как следует выспаться с тех пор, как они прилетели сюда.

"Как и раньше, с того самого дня..."

*

Айвен опоздал всего на несколько минут, за которые честно мог винить утренние пробки шарокаров в трубе между центром купола и военным космопортом. К счастью, постоять им пришлось на верхнем участке дуги, откуда открывался прекрасный вид, а не в тревожной подземной тесноте. Подразделения барраярского генштаба на Комарре довольно неудобно были разделены между наземным зданием возле космопорта и орбитальными либо скачковыми станциями; правда, сегодня у адмирала с его верным помощником визита наверх не планировалось.

Десплен, худощавый, неброской внешности и весьма компетентный офицер возрастом под шестьдесят, с иронией заметил, что вид у Айвена аккуратный, но тот щурится.

— Что, хорошо выпил прошлой ночью, Форпатрил?

— Нет, сэр, ни капли. Меня похитили две прелестные женщины и держали взаперти в своей квартире всю ночь. Глаз мне не дали сомкнуть.

Десплен фыркнул и покачал головой:

— Оставь свои сексуальные фантазии для приятелей, Айвен. Пора приниматься за дело.

Айвен собрал свои заметки и повестку дня и последовал за начальством к выходу.

Трехчасовое утреннее совещание с персоналом здешнего наземного подразделения оказалось пыткой похуже, чем все испытания прошлой ночи: Айвен не заснул лишь потому, что постоянно украдкой щипал себя за мочку уха. Дневное расписание обещало быть более занимательным: закрытое заседание по планированию вместе с собственной инспекторской командой Десплена. Она подбиралась из штата въедливых, порой до зловредности, офицеров, которых называли форскими всадниками Апокалипсиса, хотя лишь двое из них обладали почетной приставкой перед фамилией.

Это означало, что в обед Айвен может заняться собственными делами. Он цапнул еще одну плитку рациона, налил себе чашку черного как смоль кофе, добавил две таблетки болеутоляющего в попытке вытряхнуть из головы ту вату, что в ней оставил недосып, неохотно обозрел свой защищенный комм-пульт… и вместо того, чтобы заниматься скучным и, скорее всего, бесплодным поиском, позвонил в соседнее здание. Имя адмирала Десплена мгновенно открывало ему все пути.

Филиалы двух подразделений СБ — Департамента по делам галактики и Комаррского Департамента — делили один офис, хотя для всех оставалось загадкой, как две шпионские конторы договаривались друг с другом. Сразу за постом в вестибюле начинались коридоры без окон, где гасли любые звуки. Они один в один напоминали Айвену штаб-квартиру СБ в Форбарр-Султане: такие же утилитарные, безмолвные и навевающие легкую депрессию. "Должно быть, из головного офиса дизайнера интерьеров выписали сюда, пока тот еще не успел повеситься".

Старшим аналитиком по Джексону был некий капитан Морозов, который ранее уже два раза допрашивал Айвена в связи с делами его кузена Марка. По опыту Айвена, личный контакт всегда ускорял дело. Морозов также подходил под нынешнюю оценку Айвена "кому-из-них-я-могу-доверять". Айвен обнаружил его восседающим за тем же комм-пультом и в той же комнатушке, что и несколько лет назад, только еще теснее набитой книгами, коробками, распечатками и всякими странными сувенирами. У Морозова была бледная кожа ученого, квадратное костистое лицо и непривычно жизнерадостный взгляд на жизнь и свою работу — СБшники порой бывали людьми со странностями.

Он приветствовал Айвена то ли СБшным салютом, то ли просто взмахом руки и, подцепив ногой, выдвинул ему запасной вращающийся стул.

— Капитан Форпатрил. Рад видеть вас снова. Чем может Департамент по делам галактики помочь адмиралу Десплену сегодня?

Айвен уселся, вытянув ноги между коробок.

— У меня, — он честно не сказал "у нас", — есть запрос об одной необычной персоне, подозреваемой в связях с Джексоном. — Айвен тщательно, но выразительно описал Риш, пока не упоминая имени; в конце концов, «Риш» может быть просто псевдонимом. Давать описание Теж смысла не имело. Айвен подозревал, что во вселенной могут быть целые планеты таких красоток с кожей цвета корицы. А вот Риш наверняка уникальна. «Не надо усложнять».

Морозов напряженно слушал, брови его ползли все выше, а сомкнутые домиком пальцы вжались друг в друга в жесте, который тот определенно позаимствовал у своего прославленного бывшего шефа. Едва Айвен договорил, он произнес "Ха!" Не успел Айвен спросить, что значит это "ха!", как Морозов развернулся к комм-пульту и стал пролистывать файлы быстрее, чем он успевал отследить. Наконец тот откинулся на спинку кресла, торжествующе пропел "та-дам!", и над видеопластиной зависло неподвижное изображение.

Айвен завороженно склонился вперед.

— Боже правый! Их же целый набор!

С явным усилием он захлопнул рот.

Перед ним был групповой портрет, официальный, для которого, похоже, специально позировали. Риш, а это была точно она, стояла на одном колене, второй слева. Одежды на ней был самый минимум — золотые трусики и ветвящийся узор из золотой фольги, явно приклеенной к телу: фольга, едва прикрывая другие стратегические точки, поднималась к шее, так что лицо выглядывало из ее обрамления, словно диковинный цветок на стебле. Вместе с ней на снимке было еще четыре женщины и один мужчина. Они слегка отличались ростом и сложением, но все выглядели одинаково худощавыми и гибкими. Одна — белая с серебром, другая — желтая с золотом, третья — тоже с золотом, но зеленая, четвертая сочетала красный с оттенком граната, а мужчина — чернильно-черный с серебряным. Шесть лиц, отличающихся, но одинаково совершенных, слегка улыбающихся, безмятежных.

— Да кто же они такие?

Морозов улыбнулся, как особенно довольный иллюзионист. Айвен должен был признать, что кролика из шляпы тот вытащил преизрядного.

— Их зовут Жемчуг, Рубин, Изумруд, Топаз и Оникс, а вашу синюю — Ляпис-Лазурь. Это знаменитые живые Драгоценности баронессы Кордона. Снимок сделан несколько лет назад.

— Джексонианские генетические конструкты?

— Естественно.

— И что, гм, они делают? Кроме того, что так сногсшибательно позируют.

— Баронесса порой использовала их как украшение интерьера или элемент декораций — судя по всем докладам, она была женщиной, умеющей обставить свой выход. На приеме для особо почетных гостей труппа Драгоценностей могла выступить с танцем. Еще их использовали в качестве слуг, и подозреваю, что не только. Они очень дживсовые.

— Э-э, какие?

— Дживсовые. Джексонианское слэнговое слово для обозначения связанного безусловной верностью слуги или раба. Достигается по-разному, психологической обработкой или заложенной в гены склонностью, или тем и другим вместе. Они безраздельно преданы тому, с кем связаны. Говорят, они чахнут, если их разлучить с хозяином или хозяйкой, а порой даже умирают вслед за ними.

Описание звучало несколько похоже на верных оруженосцев кузена Майлза, только отборные ряды этих суровых мужчин смотрелись далеко не так фотогенично. Но эти мысли Айвен оставил при себе.

— Баронесса Кордона? Она имеет отношение к Станции Кордона? — Это была одна из пяти жизненно важных скачковых станций, охраняющих П-В туннели в джексонианском локальном пространстве. Обычно наибольший интерес для Барраяра представляла Станция Фелл, ведущая в Ступицу Хеджена, но и остальные имели не меньшее значение.

— До недавнего времени Шив и Юдин гем Эстиф Арква, барон и баронесса Кордона, совместно управляли домом Кордона и всеми его делами.

— До недавнего времени... Стоп! Гем Эстиф? — Имя чистокровного цетагандийца. — Как, черт возьми, такое могло произойти?

— О, это целая история и еще половинка. — В глазах Морозова засветилась искорка энтузиазма. — Как далеко в прошлое мне следует забраться?

— А как далеко она уходит?

— Изрядно — просто на удивление.

— Хорошо, начинайте с давних дел. Но имейте в виду, что меня легко запутать. — Айвен поглядел на время, но обуздал свой порыв попросить Морозова изложить все в ускоренном темпе. Аналитик СБ, который в настроении делиться информацией — это чудо, которое нельзя пропустить.

— Фамилия гем-генерала Эстифа вам, должно быть, смутно знакома по урокам истории, так?.. — с надеждой спросил Морозов и сделал паузу. Скорее смутно, чем знакомая, однако Айвен кивнул, поощряя его продолжить рассказ. — Один из цетагандийских генералов небольшого ранга, фактически — свидетель последних дней оккупации и тех фиаско, которыми они сопровождались, — великодушно пояснил тот. — Примерно в этот период карьеры его наконец-то наградили аут-женой.

Наивысшая честь и бремя, какие могут обрушиться на цетагандийского гем-лорда: такая супруга — генетический дар, который вручается ему аутами, высшим слоем цетагандийской аристократии и расой сверхлюдей-в-процессе-самосовершенствования, или кем там они себя считают. Айвен за свою жизнь встречал несколько довольно устрашающих аут-леди и мог себе представить, что подобная награда стала для старого генерала весьма неоднозначным благом.

— В то время, когда большинство его собратьев гем-офицеров вернулись на Эту Кита принести окончательные и фатальные извинения своему императору, гем Эстиф с женой по вполне понятным причинам задержались на Комарре. Должно быть, жизнь под куполами была для цетагандийских эмигрантов довольно странной и тяжелой. Но у гем Эстифа были связи, и, в конце концов, его дочь Юдин, родившаяся уже в Солстисе, вышла замуж за очень богатого комаррского торгового магната.

— Э, так сколько там поколений Юдин получается?

Морозов поднял руку.

— Погодите. К несчастью гем Эстифа, барраярцы вновь сорвали его планы, когда завоевали Комарру. Семью разметало в разные стороны. Дочь и ее супруг улетели с планеты в самый последний момент, уже под огнем, благодаря помощи и защите капитана наемников из того самого флота Селби, который Комарра наняла для своей охраны. Им оказался некий Шив Арква, довольно эксцентричный джексонианец, временами контрабандист и угонщик.

— Значит, ее комаррский муж погиб?

— Вовсе нет. Но к концу путешествия молодая Юдин определенно перенесла свою верность на другого. Неясно, кто из них двоих кого похитил, но восхождение Шива Арквы к вершинам власти в доме Кордона началось примерно тогда.

— Понимаю. — "Да уж, я думаю!" Интересно, что спровоцировало такое романтическое бегство — может, вся ярость и досада, которая накопилась у дочери-беженки разбитого гем-генерала? Или ее выбор был основан на каких-то положительных моментах? — Э, так значит, этот Шив был просто до крайности обаятельным... космическим пиратом, да?

Морозов поскреб подбородок.

— Боюсь, что даже у СБ нет объяснений, кто и почему нравится женщинам. — Он подался вперед и вызвал новый снимок. — Вот официальный портрет, снято двадцать лет назад, когда Арква занял кресло барона. Правда, сейчас он раздался и поседел, если это вам пригодится.

Мужчина и женщина стояли рядом, глядя в объектив с серьезным, замкнутым выражением на лицах. Оба были в красном: она — в платье глубокого карминного оттенка, он — в темно-бордовой, почти черной, пиджачной паре. Женщина привлекла внимание Айвена в первую очередь. О да, высокая, с сияющими глазами и кожей, точеной фигурой, уверенная до мозга костей — в ней чувствовалась изрядная доля аут-генов. Толстый черный жгут сияющих волос, перехваченных лентами с драгоценными камнями, стекал с плеч, и, насколько было видно, заканчивался где-то ниже колен — очень близкое подражание стилю аутов.

Ее муж макушкой едва доставал ей до подбородка, хотя нельзя было сказать, что он нетипично низенький. Скорее среднего роста, плотного сложения, мускулатура юности к средним годам сгладилась; черные волосы непонятной длины зачесаны назад и, похоже, собраны в хвост на затылке. Может, в них и мелькало несколько нитей серебра. Кожа глубокого, насыщенного цвета красного дерева. Тяжелое, приплюснутое лицо скорее бы подошло какому-нибудь главарю банды, но его отличали блестящие черные глаза — должно быть, опасно проницательные, когда они обращены лично на тебя.

Точно сказать было нельзя, но, судя по положению локтей, пара соединила руки за бархатистой складкой юбки.

— Впечатляет, — искренне похвалил Айвен.

— Да, — согласился Морозов. — Мне на самом деле жаль, что мы их потеряли. Арква с женой были довольно-таки беспристрастны в своих сделках. Он уже давно вышел из бизнеса по угону кораблей и стал посредником в, э-э, делах возврата. Из всех Домов, занимающихся этой коммерцией, Дом Кордона имел самый высокий процент заложников, возвращенных живыми. Надежные, на свой специфический лад. Они также с удовольствием продавали информацию о барраярцах Цетаганде, а о цетагандийцах — нам, но если данные, которые получали цеты, такие же достоверные, как те, что поступали к нам, их клиентуре не на что было жаловаться. И Кордона старались не забывать об ответных услугах, открыто или тайно.

— Вы употребили прошедшее время. А какие отношения у Барраяра с Домом Кордона сейчас?

— Боюсь, они расстроены. Примерно семь месяцев назад Дом Кордона подвергся крайне враждебному рейдерскому захвату одним из своих соперников по картелю контроля за скачковыми точками, Домом Престен. Прошло слишком много времени без единой попытки восстановить статус кво, и мы почти уверены, что оба, барон и баронесса, погибли. Настоящая потеря. У них был некий стиль. — Он вздохнул.

— А, э, новые хозяева Дома нам менее полезны?

— Скажем так, они не проверены. И неконтактны. Во время этих подвижек некоторые каналы передачи данных были утрачены и не восстановлены до сих пор.

Айвен прищурился, пытаясь представить, как звучало бы последнее предложение, не будь оно произнесено на СБшном наречии. На ум приходил «кровавый след из трупов».

— Неизвестно, что стало с Драгоценностями покойной баронессы: взяли ли их в плен во время захвата, убили или их разбросало по разным местам, — продолжил Морозов. — Так что я испытываю жгучий интерес, пусть теперь и чисто академический, поглядеть на них своими глазами. Где именно вы видели Ляпис-Лазурь?

— Нам надо об этом поговорить, — уклонился Айвен от ответа, — но сейчас у меня совсем нет времени.— Он покосился на комм; ох, и правда. Он быстро вскочил. — Благодарю, капитан Морозов, вы мне очень помогли.