Тени прошлых грехов

— В моем случае, — сказала Джесс, — кавалеры сразу пугаются, что я начну вытягивать из них все тайны. Я пришла к выводу, что у половины населения нашей страны совесть нечиста.

В результате они подружились, и их дружба протекала на удивление гладко. Единственное, что Джесс решила для себя сразу и бесповоротно, — ее мать ни за что не должна узнать об их дружбе с Томом. Например, если мама случайно увидит их с Томом здесь, она наверняка подумает, будто у них роман. Но никаких нежных чувств к Тому Джесс не испытывала. Она надеялась на то, что они с Томом часто ужинают вместе не только из-за отсутствия у них других приятелей… Тем более что Том был превосходным собеседником.

Когда они сделали заказ, Том поднял бокал с вином:

— Твое здоровье!

— Твое здоровье! — ответила Джесс.

— Не собираюсь говорить о работе. — Том поставил бокал на стол. — Но хочу кое в чем признаться. Я про мертвеца, из-за которого ты дернула меня вчера…

Джесс скривилась, но тут же просветлела:

— Продолжай… Слушай, ты уже знаешь, от чего он умер?

— До конца не уверен. Но думаю… и, в общем, почти не сомневаюсь… что от сочетания снотворного и алкоголя. Кроме того, у него был порок сердца в начальной стадии. Возможно, он и сам пока ничего не знал, но его организм был ослаблен. Образцы тканей я послал в лабораторию на анализ; придется подождать, пока придет ответ. Но все признаки налицо. Незадолго до смерти он очень плотно пообедал. Ел мясо и овощи в винном соусе, например мясо по-бургундски. Времени на то, чтобы переварить пищу, уже не оставалось. Все лежало в желудке, как…

— Том! — взмолилась Джесс. — Мы сейчас будем есть.

— Извини… так вот, я хочу сказать, он ел какое-то блюдо, сильно сдобренное специями. Вряд ли он мог заметить, что ему что-то подмешали в еду. Учти, это не версия, а пока лишь наблюдение. Я не пытаюсь делать за тебя твою работу.

— Ага! — задумчиво протянула Джесс. — Ты хочешь сказать, что его отравили? Ведь ты так и подумал, как только увидел его!

— Подумал, что тебе будет интересно, Шерлок. Хотя, может статься, снотворное он принял и сам.

— Если бы он собирался покончить с собой, он бы лег в постель, принял упаковку снотворного и запил виски… Вряд ли он в таком случае отправился бы во французский ресторан, — возразила Джесс. — Хотя… если сознание у него было затуманено, он мог сделать что угодно.

— Вот ты и разберись. Но тут есть еще кое-что… — Том слегка смутился. — Все время сомневаюсь, стоит ли говорить тебе… В общем, мне кажется, что я его узнал. Точнее, его лицо кажется мне знакомым.

— Том! — закричала Джесс. — Почему ты не позвонил раньше?

— Погоди, все не так просто. Как только я его увидел на диване, я подумал: «Вот это номер! А ведь я тебя уже где-то видел, приятель!» Трудность в том, что я не помню, где его видел. Пытаюсь вспомнить, но никак не могу. Так часто бывает: видишь знакомое лицо, а где его видел — понятия не имеешь. Видел я его недавно — или не слишком давно. Я мысленно перебрал все места, где побывал в последнее время, но тот тип вроде к ним не относится. С работой он точно не связан. Вот что больше всего меня угнетает. Пока я могу сказать лишь, что видел его, но не знаю где. Ну, а имя… едва ли я его знал.

— Ты видел его в здешних краях? — не сдавалась Джесс.

— Может быть. Скорее всего, в таком месте, куда я хожу нечасто. Что сужает область поисков. Я вообще редко куда-то выбираюсь, — флегматично продолжал Том. — По-моему, отдыхать — не значит толкаться в тесном зале, среди людей, которые целенаправленно напиваются. Не люблю орать во всю глотку, чтобы перекричать жуткую музыку, которая бьет по ушам, не люблю, когда невозможно разобрать слова собеседника.

— Меня просто в дрожь бросает от твоего описания вечеринок! Тебе, должно быть, крупно не везло с ними, — заметила Джесс.

— А я могу описать тебе нечто еще более жуткое: фешенебельный прием. Мне точно так же не нравится необходимость надевать единственный приличный костюм и галстук и стоять где-нибудь в углу с бокалом паршивого вина. Из закуски на таких приемах предлагают только соленые орешки и канапе, которые весь день простояли в холодильнике и размокли. Терпеть не могу толпу. Вот почему я не очень-то люблю по выходным пешие походы и вот почему — имей в виду, это только одна из причин, — я так люблю свою работу.

— Ну да, трупы не огрызаются и не проливают на тебя пиво, — кивнула Джесс. У нее закружилась голова — должно быть, оттого, что она пила вино на пустой желудок. Где же еда?

— Не подумай, у меня не едет крыша, — продолжал Том. — Я не беседую со своими «пациентами». Я изучаю их по твоему распоряжению или по распоряжению твоих коллег. Я пытаюсь выяснить, как мои подопечные провели свои последние часы, и стараюсь, насколько возможно, относиться к их бренным останкам с уважением.

— Извини, — сказала Джесс. — Значит, вы с покойником — когда он еще был жив, конечно, — не встречались на каком-то светском мероприятии.

— Похоже на то… — Том по-прежнему пребывал в нерешительности. Затем он чуть увереннее добавил: — И наверняка мы с ним не встречались на работе. Никак не могу вспомнить, где мы с ним пересекались. Но уверен, что видел его лицо сравнительно недавно.

Им принесли еду, и Том переключился на другое. Но Джесс не могла оборвать такой важный разговор.

— Может, по телевизору? — жадно спросила она.

Том перестал мучительно накручивать спагетти на вилку.

— Нет. Вряд ли.

— В газете? — Джесс сама ломала голову, где Том мог видеть похожее лицо.

Том нахмурился:

— М-м-м… нет, не думаю. Почти уверен, что не в газете.

Джесс сделала последнюю попытку:

— Может быть, ты встретил его во время какого-нибудь похода?

Том покачал головой:

— Нет. О походах я подумал в первую очередь и сразу понял, что там мы с ним точно не встречались. Покойник не похож на любителя пеших прогулок. Слишком рыхлый. С определенностью могу утверждать только одно: недавно я где-то видел его физиономию. Постараюсь вспомнить. Рано или поздно я вспомню. Но не сейчас. Как твоя курица?

Джесс поняла, что разговор о жертве закончен.

— Сразу скажи, как только вспомнишь, ладно? — попросила она.

Том что-то промямлил, набив рот пастой, но энергично закивал. Этим ей и пришлось удовольствоваться.

Глава 9

На следующее утро все собрались в кабинете Картера, чтобы обсудить ход дела — успехи или их отсутствие. Шел третий день следствия — можно сказать, переломный этап. Отныне след все больше будет остывать. Джесс выступила первой, рассказав о своей поездке к Бриджет Харвелл. Мортон тоже внес свой вклад, рассказав, чем он занимался весь вчерашний день. Он подробно передал коллегам разговоры с Колли, Снеддонами и Себом Паскалем, рассказал о том, что в карьере нашли сгоревший автомобиль. Затем перешел к выводам:

— Семейке Колли я не доверяю. Учтите, я не хочу сказать, что они имеют какое-то отношение к делу. Просто такие, как они, никогда не ответят на вопрос прямо. Поэтому и исключать их из числа подозреваемых пока рано. Хотя, скорее всего, мы зря потратим на них время. — Мортон презрительно хмыкнул. — Взять хоть молодого Гэри. Он утверждает, будто после того, как увидел нас у «Балаклавы», отправился в город. Еще он говорит, что по пути позвонил своим по мобильному и сказал, что у Монти Бикерстафа что-то происходит, — он ведь видел, как Монти сажают в полицейскую машину. Его папаша, Дейв Колли, уверяет, что под вечер его мать ходила к «Балаклаве» и видела, как от ворот отъехал катафалк. Она сразу поняла, что увозят покойника. Но Себ Паскаль, владелец автозаправки, уверяет, что еще раньше увидел, как Монти проехал мимо в машине миссис Харвелл, и тут же позвонил Гэри, который рассказал ему о покойнике. Значит, Колли знали о покойнике еще до того, как миссис Колли-старшая ходила шпионить к «Балаклаве». Днем, когда ему звонил Паскаль, Гэри неоткуда было узнать, что в «Балаклаве» нашли труп. Он лишь видел, как Монти усаживают в полицейскую машину. Он остановился и стал расспрашивать констебля, а когда из дома вышли мы, заговорил со мной и инспектором Кемпбелл. Мы велели ему идти своей дорогой…

— По-моему, — возразила Джесс, — ни в какой город он не пошел. Вернулся назад полями и следил за тем, что происходит в «Балаклаве». Сделал свои выводы и передал весть родне. Отсюда и расхождения в его показаниях. Бабушка сюда не вписывается.

— Значит, Гэри искажает истину, — заметил Картер и задумчиво потер пальцем подбородок. — Более того, истину искажает все семейство Колли. Надо подумать, какое это имеет значение для нас. Может, они намеренно сбивают нас со следа?

— Может быть, — тут же ответил Мортон. — Я ведь так сразу и сказал о Колли. Они из тех, кто по природе своей не могут, не умеют говорить правду; а из-за того, что заранее все про них знаешь, кажется, будто с ними лучше вообще не связываться… Конечно, я попробую еще раз допросить Гэри; может быть, удастся вытрясти из него еще что-нибудь. Если он нас дурачит, то скоро поймет, как жестоко ошибался!

— У Колли уже были нелады с законом? — спросил Картер.

— Устраивали нелегальные заячьи бега, — тут же ответил Мортон. За это оштрафовали и Дейва, и Гэри. Кроме того, Гэри задерживали за вождение машины с истекшим сроком уплаты налога. Кому-нибудь нужно проверить, имеется ли у них разрешение на охотничье оружие. Если да, возможно, лицензия получена незаконно. Дочь, Трейси Колли, пару лет назад продавала в пабах пиратские DVD-диски — помогала своему тогдашнему дружку. Дружка арестовали и посадили. Ее предупредили об ответственности. Мэгги Колли дважды представала перед судом за хулиганство в пьяном виде в местных пабах. Даже у миссис Колли-старшей есть судимость. Она избила женщину в очереди на почте. Вызвали полицию; миссис Колли отказалась уйти. Она оскорбляла полицейских словом и действием; одного ударила кулаком. Скрутить ее удалось лишь двум дюжим констеблям. Лихая старушка! В общем, милая семейка, все как на подбор, и в местном участке их отлично знают. Но они — не мафиози.

— А Снеддон? — спросила Джесс.

Мортон покачал головой:

— Работящий, законопослушный фермер. На всякий случай я проверил по базе и Себа Паскаля, владельца автозаправочной станции. На него у нас тоже ничего нет. Хотя мне показалось, будто ему стало не по себе, когда я зашел в магазинчик при его заправке и показал удостоверение. Впрочем, многим становится не по себе, когда к ним обращаются сотрудники полиции. Это необязательно означает, что они в чем-то провинились. Учеником у Паскаля работает какой-то бритоголовый паршивец. Ему не понравилось, что я приехал с расспросами, но вряд ли он занимается чем-то крупным.

— Итак, — подытожила Джесс, — мы ищем угонщиков, которые вчера поздно ночью проехали по Канаве Тоби. Полиция к тому времени уже покинула «Балаклаву», а Снеддоны легли спать. Вполне возможно, угнанная и сожженная машина никак не связана с нашим покойником. Хотя совпадений подозрительно много. Нам очень нужно разыскать тех, кто ехал в той машине. Нам помогает местная полиция, но им пока ничего не удалось выяснить. Никто не сообщил об угоне машины, что уже само по себе странно. Знаете, Танзи Питерсон, дочь Бриджет Харвелл, тоже намекнула, что злоумышленник, скорее всего, нездешний. Она напомнила: хотя «Балаклава» стоит и в стороне от окружной дороги, оттуда совсем недалеко до цивилизации. Достаточно лишь повернуть… Кроме того, мы пока так и не выяснили, как наш покойник очутился в «Балаклаве».

— Сгоревшая машина приехала не из ближних мест, — согласился Мортон, кивая. — Ее сейчас как раз осматривают эксперты; они обещали позвонить, но, пожалуй, лучше я сам им позвоню и выясню, как дела.

Он извинился и вышел в коридор. Все услышали, как он говорит по мобильнику.

— Пора бы уже кому-то хватиться нашего покойника, объявить его в розыск, — досадливо заметил Картер. — Он ведь где-то работал; у него могли быть запланированы встречи и так далее. У него должна была быть жена, спутница жизни, секретарша… Хоть кто-нибудь!

Дверь открылась, и в кабинет просунул голову Мортон.

— Пока не слишком много. Эксперты почти не сомневаются, что машина дорогая, вернее, была дорогой до тех пор, пока кто-то не решил побаловаться со спичками. «Лексус».

— «Лексус»! — вскричал Картер так громко, что все изумленно воззрились на него. — Вполне возможно, — произнес Картер чуть хладнокровнее, — что мы наконец напали на след.

Иногда успеха в расследовании можно добиться лишь с помощью нудной, кропотливой работы: вести бесконечные допросы, одного за другим вычеркивать возможных подозреваемых, отказываться от версий и снова тщательно воссоздавать последовательность событий. А иногда, совершенно случайно, вдруг просто улыбается удача. Так внушал себе Иен Картер, пока снова ехал в сторону Уэстон-Сент-Эмброуз. На сей раз общество ему составляла Джесс Кемпбелл. С утра они вовсе не собирались никуда ехать, но такова специфика работы криминальной полиции. После того как в сгоревшей машине признали «лексус», у них появилась ниточка. Возможно, ниточка наведет их на след. Выяснить все можно было лишь одним способом, и они взялись за дело.

— Надейтесь на лучшее и готовьтесь к худшему, — велел Картер, обращаясь к Джесс. — Говорят, этот афоризм принадлежит Вильгельму Оранскому, — добавил он чуть веселее.

— А он и правда так говорил? — спросила Джесс.

— Вопрос спорный.

— Понятно…

Они ползли с черепашьей скоростью, потому что впереди по узкой, извилистой дороге величественно двигался трактор.

— Я вот что думаю насчет той спальни в «Балаклаве», — заговорила Джесс. — Комната такая аккуратная, чистая… В ней кто-то регулярно бывал. Так вот, комната отлично укладывается в общую картину. То есть, конечно, неплохо было бы выяснить, кто владелец сгоревшей машины. Но рано или поздно нам придется заняться и теми, кто устроил на втором этаже «Балаклавы» дом свиданий.

Наконец трактор свернул в поле, и Картер прибавил газу.

— Согласен, нам в самом деле необходимо узнать, кто те таинственные гости. Но давайте первым делом разберемся с машиной. Может быть, мы едем напрасно. И все же дело должно быть сделано, и мы обязаны допросить Хеммингсов. Что нас ждет в худшем случае? Они понятия не имеют о сгоревшей машине, а опоздавший гость мог позвонить им и сказать, что ему пришлось срочно лететь в Нью-Йорк или еще как-то объяснить свое отсутствие. Тогда мы с чистой совестью забудем о нем, а заодно и о Хеммингсах.

— По-моему, хуже всего будет, если Хеммингсов сегодня не окажется дома, — заметила Джесс, ловя себя на том, что она начинает каркать, как Фил Мортон. Нельзя быть такой пессимисткой!

— Билли может и не оказаться дома, зато с Терри нам, скорее всего, повезет. Для этого я и взял вас с собой, — поспешно добавил Картер. — Дело ведете вы, и, если в результате мы в самом деле сумеем идентифицировать личность покойника, вы будете первой, кто все выяснит.

— Значит, сэр, вы взяли меня с собой не для того, чтобы я защищала вас от Терри Хеммингс? — рискнула Джесс. Картер успел дать ей краткое, но живое описание этой дамы.

— Нет! — сухо ответил Картер, но тут же смягчился. — Хотя, возможно, если бы я поехал один, Терри бы все неправильно поняла… — Он позволил себе улыбнуться. — Или, хуже того, все бы неправильно понял Билли.

— Да, сэр.

Картер откашлялся:

— Конечно, я понимаю, скорее всего, то, что сгоревшая машина тоже «лексус», — чистой воды совпадение. В нашей работе чего только не бывает! Но я по опыту знаю, что удача улыбается сплошь и рядом. То, что на первый взгляд кажется совпадением, на самом деле совпадением не является. Хеммингсы ждали гостя на «лексусе» в тот самый вечер, когда в «Балаклаве» нашли труп. Их гость так и не приехал. К тому времени, как я очутился у их дома, перестроенного из бывшей школы, опоздавший гость еще не дал о себе знать. Конечно, он мог явиться на вечеринку через двадцать минут после того, как я уехал, хотя, выезжая из Уэстон-Сент-Эмброуз, я не встретил никакого «лексуса». А может, как я уже говорил, он позвонил и объяснил причину своего отсутствия. В таком случае он не пропал без вести и его можно смело вычеркивать из списка. Но повторяю, все нужно проверить.

Собаки оказались джек-рассел-терьеры. Когда Джесс и Картер вышли из машины у здания бывшей школы, собаки подняли такой лай, что Терри Хеммингс пришлось выйти на крыльцо и посмотреть, в чем дело. Сегодня она щеголяла в белых джинсах в обтяжку и обтягивающей же футболке. Терьеры бросились мимо нее к воротам и начали наскакивать на незваных гостей. Терри прищурилась, и Джесс заподозрила, что у нее близорукость, но очки она не носит из тщеславия.

— А! — воскликнула Терри, узнав наконец Иена Картера. — Опять вы!

— Миссис Хеммингс, можно нам войти и поговорить с вами? — вежливо спросил он.

— Да, наверное, если надо, — без всякого воодушевления ответила Терри. — Хотя не знаю, чего вы хотите. Погодите, я запру собак. Они не кусаются, но путаются под ногами.

Она отозвала терьеров и, не без труда, затащила их в дом. Затем скрылась за дверью и вернулась через несколько минут.

— Можете войти, — пригласила она. Откуда-то сзади доносился приглушенный, удрученный лай, свидетельствующий о том, что собак заперли в задней комнате.

— Как вы думаете, она позвонила мужу, чтобы сообщить, что мы приехали? — шепотом спросила Джесс.

— Скорее всего, да. Интересно, сколько времени нам удастся провести в обществе Терри прежде, чем сюда ворвется разъяренный Билли?

Терри поманила их в дом; Джесс заметила, что ногти у нее на руках очень длинные и покрыты ярко-алым лаком. Судя по всему, хозяйка решила вести себя милосердно — или получила такое распоряжение по телефону.

— Пойдемте в солярий, — предложила она. — В такое утро, когда прохладно, но солнечно, там приятнее. Мы с Билли много времени проводим в солярии. Мы любим солнце. У нас есть вилла в Марбелье; скоро мы поедем туда на пару недель — здесь по вечерам становится холодно. Там мы когда-нибудь и поселимся, когда выйдем на пенсию. Жду не дождусь.

Она процокала вперед на шпильках, плохо соответствующих сельской жизни. Гости проследовали за ней, внимательно оглядываясь по сторонам.

Джесс дом просто очаровал. Как и многие старые здания, переделанные в жилые дома, бывшая школа оказалась полна интересных архитектурных деталей. Так, дверные проемы здесь были гораздо шире обыкновенных; раньше в двери врывалась, толкаясь, целая толпа малышей. Подоконники были слишком высоки, а сами окна доходили почти до потолка. Внутренние перегородки были крепкими и прочными, что редкость в современных постройках. Кроме того, они были звуконепроницаемыми. Джесс без труда представила себе классы на месте жилых комнат. В одном учитель пишет мелом на доске; рядом, в спортивном зале, носятся дети.

Судя по всему, Терри питала пристрастие к белым и кремовым оттенкам: именно в такой цветовой гамме были оформлены стены, окна и мебель. Мельком гости видели кожаные белые диваны, ковровое покрытие цвета овсянки и парчовые шторы до пола цвета слоновой кости.

Солярий оказался огромной застекленной пристройкой почти во всю стену с полом, вымощенным серо-белой плиткой. На бамбуковых шезлонгах и креслах лежали толстые кремовые подушки с едва заметным розовым или бирюзовым орнаментом. В углу стояла выкрашенная в белый цвет подставка для тростей. Джесс увидела несколько горшков с растениями, но их присутствие было чисто символическим. Как ни странно, солярий больше напоминал операционную, где все стерильно.

— Кофе? — радостно предложила Терри; прежде чем они могли отказаться, она продолжала: — Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее. Я сейчас!

Она снова исчезла; они услышали, как цокают по плитке ее каблуки.

Джесс и Картер устроились на пухлых подушках и переглянулись.

— Она нарочно тянет время, — прошептала Джесс.

— Значит, Билли где-то недалеко, — ответил Картер. — Готов поспорить, он ворвется сюда… — Картер посмотрел на часы, — минут через пятнадцать.

Джек-рассел-терьеры по-прежнему шумно возражали против того, что их заперли. Они слышали, как Терри обращается к ним: «Потерпите, ребятки, скоро я вас выпущу».

Через пять минут, в течение которых, как заметила Джесс, Картер все больше нервничал, Терри вернулась. Она несла на подносе кофейник и чашки. Не спеша расставила их на стеклянном столе.

— Вот, пожалуйста! — провозгласила она.

Тут они услышали шум подъезжающей машины.

Наедине с Терри им не удалось провести даже пятнадцати минут. Картер не скрывал досады.

— Вот как хорошо! — радостно воскликнула Терри, даже не потрудившись посмотреть, кто приехал. — Билли поспел как раз к кофе. Дорогой, мы в солярии! — Последнюю фразу она произнесла, значительно повысив голос. Оба гостя вздрогнули от неожиданности, а невидимые терьеры снова разразились бешеным лаем.