Загадочная смерть Тита Эндора

Они встретились у рабочего входа, и Эндор, отдав деньги, получил заветный свернутый листок:

Мира Залид, Арбоган 870.

Эндор решил подождать до утра, но беспокойство снедало его. Он купил бутылку амасека в таверне на Орошбили-стрит и сел в поезд на магнитной подвеске в Корсо Сэйнт Хелк в северной части города. Эндор доехал до конечной станции, после чего ему долго пришлось пробираться по рокритовым проходам: Золинген, Зарбос, Арбоган.

Лестничные пролеты были абсолютно не освещены, а кое-где и завалены мусором. На пятом этаже бушевала семейная ссора, их соседи кричали, требуя прекратить шуметь. Как раз перед тем, как он, наконец, отыскал дверь с табличкой «870», Эндору пришло в голову, что 870 — это два раза по 435.

Тит стоял в мрачном коридоре, слушал, как в шуме и криках разрушается чья-то личная жизнь, и размышлял, что может означать подобное совпадение чисел. Числа могут быть опасными. Жизненный опыт и насыщенная событиям карьера подтверждали это. Некоторые из них, как правило, абстрактные математические конструкции, обладали особой властью. Эндор слышал о нескольких случаях, когда когитаторы подвергались тлетворному воздействию варповых чисел, а сам он много лет назад был участником другого дела, когда какой-то старый дурак ошибочно полагал, что обнаружил Число Разрушения. Эндор и Грегор без проблем схватили его, тогда они восприняли его всерьез. Он забыл имя того глупца, какой-то старый писец, но все равно помнил этот случай. Тогда они были следователями, он и Грегор, и только начинали свою карьеру. Они были друзьями.

Много лет назад, в другой жизни.

Его разум блуждал по старым воспоминаниям. Вдруг Эндор моргнул и удивился, как же долго он простоял в темном коридоре рядом со 870-ым блоком. Скандал утих. Откуда-то раздавался слабый звук зендова, проигрываемого на старом вокскордионе.

Он решил, что нужно успокоить нервы глотком амасека, и обнаружил, что бутылка в руке уже наполовину опустела.

Эндор постучался.

Никто не открыл. Кто-то в соседней квартире в полусне закричал в объятиях ночного кошмара.

Он постучал снова.

— Мира Залид? — позвал он.

Дверь была сделана из дерева, обитого железом, и запиралась на три цепочки и двойные засовы, соединенные с замком фирмы «Блом эт Сью», который был слишком дорогим для такого жилья. Эндор порылся в кармане брюк и нашел свой универсальный ключ. Тонкие лезвия выступили из рукояти, проскользнули в замок и зашуршали, изучая его устройство.

Он подождал. Последний шорох, и универсальный ключ повернулся. Замок поддался, и засовы с грохотом вращающихся барабанов сдвинулись.

Эндор засунул универсальный ключ в карман и распахнул дверь ногой.

— Мира?

В запущенной квартире было холодно и темно. Окна зала выходили на вымощенный шлакоблоком внутренний двор и были открыты нараспашку. Через них внутрь залетал снег. Шторы из прохудившейся ткани частично затвердели от холода. Он натянул латексные перчатки и щелкнул выключателем. Потолочные светильники стали медленно и лениво загораться. Фиолетовая плесень уже колонизировала чашки и тарелки на маленьком обеденном столе. На голом полу валялось перевернутое кресло. На стенах беспорядочно висели пикты со смеющимися друзьями и семейными торжественными собраниями, они теснились между театрикальскими афишами и программами с пяти миров: Гудруна, Эустис Майорис, Бронтотафа и Лигерии.

В спальне никого не было. Единственную кровать с измятым постельным бельем отодвинули к стене, а на освободившемся пространстве желтым мелом нанесли отметки. Знаки были выполнены в виде стрелок, которые кружились и пересекались, рядом с ними стояли цифры. 4,3,5 а затем 8, 7 и 0. Слева цифры 8 и 7 образовывали столбец. Эндор подумал, что 5 входит в такт с 435 87.

Эндор сошел с отметок, достал небольшой хромированный пиктер и сделал несколько снимков.

Он почувствовал, как по спине побежали мурашки. В небольшом шкафу лежали десятки плотно сложенных кружевных и сетчатых танцевальных костюмов. Все они очень слабо пахли потом и дымом лхо. Эндор просунул руку внутрь, через обувь и шляпы, к внутренней стенке шкафа. Там лежала книга.

Эндор вытащил ее.

Это было запретное издание «Стратификации предпочтений в еде субрас Звезд Гало» Соломона Тарша. Малико использовал этот псевдоним для публикации своих самых скандальных теорий. Эндор улыбнулся. Все становилось на свои места. Он положил книгу в пластековый пакет для улик и засунул его в карман. Тит покопался еще немного и обнаружил ожерелье из искусственного жемчуга, небольшую шкатулку для ювелирных украшений и амулет из прутьев и перьев.

Все это он упаковал в пакеты для улик.

На кухне царил промозглый бардак из грязи и жира, а так же скопилась гора немытой посуды. Он направился в ванную.

Жестокая смерть отметила своим присутствием эту небольшую, выложенную кафелем комнату. Кровь была повсюду: размазана по стенам, коркой засохла на черных стульях и темными полосами растекалась по эмалированной ванне. По разбросу и направлению капель, Эндор определил, что здесь произошла бешеная бойня, жертве нанесли множественные удары коротким обоюдоострым лезвием. Занавесок в комнате не было, а кольца на перекладине были сломаны или погнуты, значит, убийца завернул в него тело и унес труп.

— Мертва ли ты, Мира? — спросил он вслух. Вряд ли. Убийству явно было больше недели, а Эндор танцевал с ней только прошлой ночью.

— Кто здесь? — раздался чей-то голос. Эндор опешил. — Пошел прочь, если только ты — не Мира!

На слух голос принадлежал шестидесятилетнему старику с двадцатью или тридцатью килограммами лишнего веса. Эндор расстегнул наплечную кобуру так, чтобы быстро выхватить оружие, и вышел из ванной комнаты. Луч фонарика ударил ему в лицо.

— Что ж, могло быть и хуже, — произнес шестидесятилетний голос с избыточным весом.

— Прекратите светить мне в глаза, пожалуйста, — попросил Эндор.

Луч отъехал в сторону, и Тит разглядел толстого старика, вооруженного боевым дробовиком. Стволы оружия глядели прямо на Эндора. Старик был одет в пижамные штаны и расшнурованные армейские ботинки, а его живот выпирал из-под грязного бронежилета. Старые гвардейские знаки отличия, изношенные нашивки, украшали накинутый сверху пиджак.

— Кто Вы? — спросил Эндор.

— Здесь я задаю вопросы, — ответил старик, недвусмысленно покачав дробовиком. — Ты кто такой?

— Я — друг Миры.

Старик фыркнул.

— Все вы так говорите. Но другие по крайней мере ни разу не забирались в квартиру.

— Она дала мне ключ.

— И с чего бы она так поступила? — спросил он в ответ.

— Потому что мы друзья, — ответил Эндор.

— Мы ходим по кругу. Почему бы мне попросту не вышибить тебе мозги?

Эндор кивнул.

— Сейчас я засуну руку в свой пиджак, хорошо? Я покажу свое удостоверение.

— Только медленно, — ответил старик.

Эндор сунул руку в пальто, проигнорировал мимолетный порыв схватить пистолет и вытащил на свет свой футляр.

— Тит Эндор, Ордо Маллеус. Я — инквизитор, работающий в условии Особых Обстоятельств.

Зрачки старика расширились. Он опустил свой дробовик.

— Простите меня, господин, — заикаясь, ответил он.

Эндор спрятал футляр.

— Все в порядке. Кто Вы такой?

— Нут Иеримо, из «868», я живу дальше по коридору. Я, — старик одернул свою форму, — я кто-то вроде неофициального охранника этого этажа. Такие соседи, как я, постоянно находятся начеку, поддерживают порядок, Вы понимаете, о чем я?

— Где Вы служили?

— Кароскурский семнадцатый, и чрезвычайно горд этим. Ушел в отставку восемнадцать лет назад.

— У Вас есть лицензия на владение этим ружьем, Иеримо? — спросил Эндор.

Старик пожал плечами.

— Я привез его с войны, господин.

— Сохраняйте здесь порядок и присматривайте за своими соседями. Я не стану конфисковывать его, — сказал Эндор.

— Спасибо, господин.

— Расскажите мне о Мире.

Иеримо почесал голову.

— Милая девочка. Танцовщица. Она приехала месяцев девять назад, держалась замкнуто. Всегда вежливая. Прошлой весной у моей жены был день рождения, так она подарила ей билеты на представление в Театрикале. Что это была за ночь! Я никогда бы не смог так порадовать свою жену, только не на мою пенсию.

— Она — хорошая девушка.

— Да, это правда. У нее проблемы, господин? Мира во что-то вляпалась?

— Именно это я и пытаюсь выяснить, — ответил Эндор. — Когда Вы видели ее в последний раз?

Старик задумался.

— Семь, может девять дней назад. Было довольно рано. Она как раз заходила к себе, когда я пошел проверить бойлерную. В этом блоке не было бы проблем с отоплением, если бы кто-нибудь додумался регулярно проверять ее, однако лишь мне хватает ума спускаться вниз и…

— Она только пришла?

— Мира всегда приходит поздно, иногда в сопровождении кавалеров. На рассвете или даже позже.

— И это был последний раз, когда Вы видели ее?

— Да, господин.

— Возвращайтесь домой и ложитесь спать, — сказал Эндор. — Я запру за собой дверь.

Старик развернулся и поплелся к выходу, захватив дробовик с собой.

Эндор еще раз оглядел квартиру и выключил свет.

Он чувствовал, что здесь был Малико.

Вернувшись к себе в номер под утро, Эндор налил остатки амасека в стакан. Потягивая его, он вытащил из пальто и разложил на столе вещи из квартиры Миры. Книга, амулет, ювелирная шкатулка, ожерелье.

Тит достал из пакета шкатулку и открыл ее универсальным ключом. Внутри ничего не было, за исключением пыли и одного кулона, небольшого изогнутого зуба на золотой цепочке. Эндор дотронулся до своего, висящего на шее.

Затем он распечатал пикты отметок на полу и принялся их изучать.

Когда Эндор проснулся, снимки прилипли груди.

Он плохо спал. Ему снился один и тот же сон. Гибкая балерина с червями, вылезающими из ее глаз. Хищная ящерица сопела во тьме.

— Вставай, — приказал он самому себе.

Он чувствовал себя паршиво. Эндор умылся, оделся и пошел в столовую за пятнадцать минут до конца завтрака. Он заказал кофеин, вареные яйца, черный хлеб и кусок местной колбасы. Пока ему несли заказ, Эндор пролистал книгу.

«Стратификация предпочтений в еде субрас Звезд Гало» Соломона Тарша. Она была напечатана в спешке, на низкокачественной бумаге. Кто-то оставил заметки на страницах. Некоторые отрывки были подчеркнуты и отмечены точками на полях. Зачем танцовщице понадобилась копия столь специфического трактата?

Поля одного раздела были исписаны с особой скрупулезностью. Он назывался «Пожиратели и пожираемые» и описывал устройство примитивных человеческих сообществ и их отношения с местными хищниками. Некоторые охотничьи кланы пустынных миров звезд Гало ритуально поедали плоть высших хищников, считая, что таким образом они сами занимают их место и перенимают навыки убийства. На Салике племена пили кровь местных крокодилов, чтобы завладеть их хитростью. В далеком прошлом дикари Гудруна пожирали стертые в порошок зубы и гениталии карнодонов, полагая, что это придаст им невероятную потенцию. Это была актуальная тема. На всех мирах, где человек соперничал с суперхищниками, существовали ритуалы пожирания. Ешьте, чтобы не съели вас, и вы будете под магической защитой. Охотьтесь и поедайте то, что будет охотиться и поедать вас, и вы избежите клыкастых челюстей хищника.

Это не было открытием для Тита Эндора. Его собственный болезненный опыт на Бронтотафе научил бывшего следователя со всей серьезностью относиться к подобным необычным верованиям. После схватки с заураптом, повторения которой он никогда бы не пожелал, местные племена стали относиться к нему с огромным уважением. Он побывал в челюстях хищника и выжил. Это сделало Эндора избранным в их глазах, будто бы он установил некую сверхъестественную связь между человеком и хищником. Теперь они стали связаны друг с другом, два хищника, две жертвы. Дикари призвали Эндора выследить заурапта, убить и съесть его плоть, чтобы он стал мастером скрытости.

Тогда Эндор только посмеялся над этим и отказался. Старые суеверия веселили его. «Но заурапт теперь будет вечно охотиться за Вами, — предупредил его дикарь, — до конца ваших дней. Тогда он поймает вас и закончит охоту».

Закончит охоту. Совершенная фраза. Она рассмешила Хапшанта. Эндору нравилось заблуждение дикаря, что спустя годы, десятилетия хищник завершит начатое.

Многие записи, большинство из которых было очень сложно разобрать, как раз описывали подобные традиции. Был упомянут и Бронтотаф. Здесь были описаны некоторые амулеты и ритуалы, которые могли остановить убийцу-охотника. Свежая кровь и жертвы-заместители были способны отвлечь внимание невидимых зверей.

Эндор вспомнил о зубе, который он нашел в ювелирной шкатулке Миры.

— Вы — господин Эндор?

Тит оторвался от завтрака. У него ушло несколько секунд, чтобы узнать бармена из зендов-клуба.

— Чем могу помочь? — спросил он.

— Могу я присесть? — спросил бармен.

— Прошу.