Не спеши сказать «нет»

— Извини, я не ослышался? Похоже, у меня проблемы со слухом. — Майкл делано потер уши. — Ты не могла бы повторить? Минуту назад ты сказала, что хочешь поехать в Йоркшир, притворившись моей женой. Это так? Да? Ну, знаешь ли, Розалинда, нельзя быть настолько самонадеянной! Отвергнуть пять лет назад предложение выйти замуж и продолжать думать, что человек, которого ты тогда так оскорбила, до сих пор влюблен в тебя. Это по крайней мере глупо!

Розалинда покраснела, но, сдержавшись, проговорила:

— Я прекрасно знаю, что ты не влюблен в меня. А прошу о помощи потому, что тот человек, который превратил мою жизнь в ад, по-видимому, не собирается оставлять нас с Джейми в покое. Однако он не станет преследовать жену и ребенка кого-то чужого, незнакомого ему. Вот почему это должен быть ты. — Она говорила быстро, горячо, надеясь убедить его. — Он знает меня, а тебя нет. Эмма нас не выдаст, я доверяю ей полностью.

— Почему? Потому что она не так богата, чтобы общаться с другими твоими друзьями? Или потому, что не может позволить себе купить билет до Лос-Анджелеса? Это ставит ее вне подозрений?

— Нет, — сдавленно ответила Розалинда, начиная злиться. Он что, думает, ей легко просить его об этом? Легко притворяться его женой после того, как она отвергла его предложение руки и сердца? Он хоть понимает, как это унизительно?.. — Деньги здесь ни при чем, — хмуро проговорила она. — Ты никогда не понимал нашей дружбы. Эмма и я близкие подруги еще со времен учебы в колледже. Я знаю ее лучше, чем тебя, и верю ей абсолютно.

В следующее мгновение, словно по волшебству, открылась дверь и вошла Эмма с подносом, на котором были три чашки, пластиковый стаканчик, сок и блюдце с печеньем. Она придержала дверь, и в комнату впорхнул маленький мальчик с внешностью ангелочка. У него были красивые волосы и огромные карие глаза с удивительно длинными ресницами, в одной руке он сжимал игрушечный поезд, а в другой — раскрошенное печенье.

Увидев Майкла, малыш остановился как вкопанный и уставился на него, как делают дети, увидев что-либо необычное.

— Это Джейми, — произнесла Эмма, поставив поднос на столик. — Вы ведь еще не встречались?

— Нет. — Майкл постарался улыбнуться. — Привет, Джейми!

Мальчик продолжал смотреть на него. Потом наконец проговорил:

— Привет, а у меня есть поезд.

— Вижу, у меня тоже был такой в детстве.

— Хочешь посмотреть? На, возьми. — Джейми не был общительным ребенком, но, к удивлению Розалинды, он подошел к Майклу и вручил ему поезд.

Тот наклонился и стал рассматривать игрушку, бережно держа ее в руках.

Розалинда наблюдала за ним. Было трудно поверить, что Майкл, такой самодостаточный и самонадеянный, может так быстро поладить с детьми! Однако он очаровал Джейми, это очевидно. Она посмотрела на них, и что-то внутри нее сжалось.

— Ну что, — спросила Эмма, — вы договорились?

— Не совсем, — ответила Розалинда.

Майкл, услышав их обмен репликами, вернул поезд Джейми и присоединился к ним.

— Розалинда предложила мне обременить себя женой и ребенком для поездки в Йоркшир, — сказал он, беря чашку кофе.

— А почему бы и нет? — Эмма посмотрела на него с неподдельным удивлением.

Майкл нетерпеливо вздохнул.

— Я действительно считаю хорошей идеей исчезнуть на несколько недель. — Он наградил Розалинду ледяным взглядом. — Только не понимаю, причем тут я? — И театрально повернулся к сестре, надеясь, что хоть та способна мыслить разумно. — Розалинда может поехать куда угодно, — закончил он подчеркнуто.

— Тихая деревушка в Йоркшире будет тем местом, где вряд ли кому-либо придет в голову искать ее.

— Прекрасно! Но зачем втягивать в это меня?

— Майкл, ты должен просто присмотреть за ней. — Как по команде, брат и сестра повернулись к Розалинде.

Она сидела элегантная, тщательно причесанная, окутанная ароматом дорогих духов. Аура богатства, принадлежности к высшим слоям общества буквально исходила от нее.

— Ее же будет видно за милю, куда бы она ни отправилась…

Это было ясно и без слов Эммы.

— В таком случае Розалинде надо просто изменить внешность. Всего на несколько недель, пока полиция не вычислит преступника.

— По правде говоря, именно полиция и предложила это, — продолжала Эмма. — Но я подумала о тебе. Пришло твое письмо, где ты написал, что собираешься на месяц к тете Мод — разобраться в делах. И я сразу подумала, что ты смог бы стать превосходным укрытием. Никто не связывает тебя с Розалиндой, и, что важнее всего, ты едешь туда, где никто не знает тебя и поверит всему, что ты скажешь. Если ты представишь Розалинду и Джейми в качестве жены и сына, кто сможет усомниться в этом?

— А тетя Мод? — едко заметил Майкл.

Однако Эмма отвергла его сарказм:

— Она не общалась с семьей около двадцати лет и понятия не имеет, женат ты или нет.

— Помилуй, но почему старая леди должна терпеть в своем доме незнакомку, да еще с ребенком, да еще на правах родственников?

— О, Майкл! — Эмма издала стон разочарования. — Ты не можешь отказаться. Розалинда и Джейми в опасности, и ты единственный, кто может помочь им.

Ее брат сжал губы.

— Полнейшая чушь, Эмма, и ты знаешь это! — Он посмотрел на Розалинду, которая сидела на диване, теребя сверкающее бриллиантовое кольцо на среднем пальце левой руки. — Тебе нет нужды привлекать мое внимание к этому кольцу, — грубо сказал Майкл. — Я уже знаю, что ты нашла себе кого-то настолько богатого, насколько вычурна эта штуковина.

Эмма удивилась его тону, а Розалинда поспешила объяснить:

— Я не хотела привлечь твое внимание — тем более таким способом. Просто я всегда тереблю кольцо, когда волнуюсь.

— Но это ведь обручальное кольцо?

Розалинда мысленно отругала себя за то, что не сняла кольцо перед встречей. Оно только осложняло дело.

— Да.

— Тогда я предлагаю твоему жениху, кто бы он ни был, позаботиться о тебе, — бросил Майкл.

— Я не могу, — закусила губу Розалинда.

Ей не хотелось говорить о Саймоне, чей отказ помочь жестоко обидел ее, в чем она сама себе не признавалась.

— Не можешь? Почему же? — словно издевался Майкл. — Я уверен, что тот, кто выложил за такое кольцо кругленькую сумму, может ради тебя исходить всю страну вдоль и поперек.

— Все не так просто, — возразила Розалинда.

— Роз обручена с Саймоном Хангерфордом, — пояснила Эмма. — Ты, должно быть, слышал о нем.

— Хангерфорд? — задумался Майкл. — Политик?

— Да, — ответила Эмма.

— Ты и Саймон Хангерфорд? — Майкл со злым любопытством посмотрел на Розалинду. — А в этом что-то есть. Только он и подходит тебе. Хангерфорды, я читал, из тех, кто может сравниться с тобой в богатстве. И Саймон сейчас стремится к власти с теми же амбициями, которыми руководствовались члены его семьи, когда рвались к деньгам. Вы прекрасно подойдете друг другу.

Розалинда вздрогнула, услышав презрение в его голосе, но гордо подняла подбородок, пытаясь не показать, что она уязвлена.

— Саймону очень сложно выбраться, — начала она искать причины, извиняющие его. — Даже если бы он не был занят в комитете, он слишком известен. Кто-нибудь обязательно узнал бы его. Об этом напечатали бы газеты. В таком случае лучше самим дать объявление в газету, чтобы преступник мог найти нас.

— Видишь, это должен быть ты, — мягко сказала Эмма, протягивая тарелку с печеньем.

Но Майкл не собирался поддаваться увещеваниям сестры. Он проигнорировал печенье.

— Извини, Эмма, — заявил он решительно, — но у меня полно дел и без того, чтобы изображать телохранителя. У Розалинды есть жених, который должен защищать ее или заплатить, чтобы это делал кто-то другой. У меня же нет времени на Розалинду.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Я же сказал «нет». Я действительно отказался. Тогда почему сейчас веду машину по шоссе M1 с Розалиндой рядом и Джейми, спящим на заднем сиденье? — ехидно спрашивал себя Майкл на следующее утро.

Если бы не было того проклятого телефонного звонка, он был бы сейчас один и постарался бы как можно дальше запихнуть все воспоминания о Розалинде обратно в темный ящик с надписью: «Большая ошибка», где они спокойно хранились долгое время. То есть продолжал бы жить как прежде. Но… Они пили кофе, когда зазвонил мобильный телефон Розалинды.

Майкл сперва не обратил на него внимания. Джейми пролил немного сока на юбку Розалинды, и они с Эммой суетились в поисках салфеток, чтобы промокнуть пятно и вытереть руки Джейми. Настойчивый звонок заставил Розалинду броситься искать сумку, которую она, как оказалось, оставила на столике возле двери.

— Это должен быть Саймон, — сказала она Эмме, передавая салфетку. — Он собирался позвонить.

Раздраженный всей этой суетой, Майкл ходил по комнате с чашкой, размышляя о том, как умудряется Розалинда заботиться о маленьком мальчике, если не в состоянии справиться с разлитым соком? Затем что-то в возникшей тишине насторожило его и заставило обернуться. Он так резко поставил чашку на телевизор, что она соскользнула на пол.

Розалинда застыла перед дверью с прижатым к уху мобильником. Она смотрела прямо перед собой и в ее глазах читался такой ужас, что у него дыхание перехватило.

Майкл не помнил, как пересек комнату, но в одно мгновенье он был возле нее и выхватил телефон из безвольной руки.

— Жаль, если что-нибудь случится с таким прелестным маленьким мальчиком, не правда ли? — услышал он и понял, что Розалинда имела в виду, когда говорила о бесполом голосе. Голос действительно был невыразительным и таким зловещим, что Майкл даже вздрогнул. — Видишь, я знаю, где ты. И мне известно, что ребенок с тобой…

Хватит, услышано достаточно! Майкл прервал связь и положил мобильный телефон на кофейный столик, его губы скривились.

Эмма выглядела испуганной, Джейми — удивленным и взволнованным: видимо, он подумал, что причиной плохого настроения взрослых стал пролитый им сок. Розалинда все еще смотрела прямо перед собой, ее губы были сжаты так сильно, что Майкл почти физически ощущал, каких усилий ей стоит сдерживать себя.

Взяв за руку, он отвел Розалинду обратно к дивану и усадил. Стройное тело молодой женщины было напряжено. Джейми, чувствуя ее отчаяние, положил голову ей на колено. Розалинда подняла руку и придвинула брата к себе поближе.

— Все в порядке, солнышко, не о чем беспокоиться, — сказала она неуверенно и подняла глаза на Майкла.

Тот с ужасом ощутил, что тонет в их зеленой глубине.

— Хорошо, — услышал он свой собственный голос. — Ты можешь поехать со мной завтра.

Почему я сказал это? Это ведь совсем меня не касается, напомнил себе Майкл.

Розалинда… Снежная королева… Если кто-то и должен был научиться не доверять ее зеленым глазам, так это он. Почему стоило ей только взглянуть на него, чтобы он понял: после стольких лет одна мысль, что кто-то может ее обидеть или напугать, была непереносимой? Однако Майкл не был уверен, что хочет знать ответ на это.

По крайней мере, у меня хватило ума поставить несколько условий, ухмыльнулся он и направил машину в средний ряд. Было очевидно, что Розалинда не думала ни о чем, кроме как уговорить его взять ее с собой. Но она, разумеется, не ожидала, что Майкл обратится к ней с встречным предложением.

— Тебе надо поменять имидж, — сказал он. — Ты будешь выглядеть белой вороной в маленькой деревушке. Никто не поверит, что ты жена археолога, если на тебе будет одежда стоимостью в мою годовую зарплату.

Он ожидал возражений, но Розалинда не протестовала. С полным смирением смотрела она на одежду, которую купила для нее Эмма по просьбе Майкла.

— Из своих вещей ты можешь взять джинсы и белье, — проговорил он, — на людях будешь носить только это.

— Но я буду выглядеть старомодно, — не сдержалась все-таки она.

— В этом-то и вся суть, Розалинда! Я попросил Эмму купить тебе практичную одежду, которая подходит обычной матери обычного ребенка. Если ты хочешь раствориться в толпе, чтобы никто не узнал тебя, ты должна одеваться как все остальные.

Она вздохнула.

— Я думала, будет достаточно представиться твоей женой, и все.

— Нет, недостаточно! — отрезал Майкл. — Если ты хочешь быть обнаруженной, продолжай одеваться как обычно. Но и не жди, что я представлю тебя в качестве жены. И это не только вопрос одежды. Пока мы будем вместе, тебе лучше сделать что-нибудь с прической.

Ее руки инстинктивно метнулись к волосам, к длинным медного оттенка локонам, которыми он когда-то восхищался.

— С прической?

— Подстриги их, — спокойно сказал Майкл, — и измени цвет.

Ее глаза загорелись от возмущения.

— А если я не соглашусь?

— Тогда я не возьму тебя с собой.

— Это шантаж.

Он невозмутимо пожал плечами.

— Все зависит от тебя.

— Боюсь, он прав, Роз, — извиняющимся голосом произнесла Эмма, когда Розалинда повернулась к ней за поддержкой. — Твои волосы так прекрасны и так необычны, что кто-нибудь непременно обратит на них внимание. Тебя могут узнать. Вспомни все эти фото в газетах, когда объявили о твоей помолвке! Там столько писали о твоих волосах.

Майкл лелеял слабую надежду на то, что Розалинда не согласится на ультиматум, но сегодня утром он увидел, что она подстригла волосы — теперь они доходили ей до подбородка — и выкрасила их в заурядный темно-каштановый цвет. На расстоянии ее с трудом можно было узнать.

Сейчас он наблюдал за ней. Она напряженно изучала дорогу через окно. С плохо подстриженными темными волосами и в мешковатом голубом джемпере из хлопка, в джинсах, она должна была казаться незнакомкой. Он так хотел, чтобы она казалась незнакомкой, но вряд ли это было возможно. Ничто не могло испортить ее безупречный профиль, густые ресницы или сверкающие изумрудные глаза.

Она оставалась прежней Розалиндой. Те же контуры губ, та же ложбинка у основания шеи. И то же неуловимое, до боли знакомое влечение друг к другу, и та же способность сердца сжиматься каждый раз, как он смотрит на нее.

Руки Майкла крепко сжали руль. Тот же эгоизм, напомнил он себе с отчаянием, то же высокомерие, то же тщеславие.

Сидя рядом с ним, Розалинда обернулась в сотый раз проверить, как там Джейми. Он спал, привязанный к детскому сиденью, которое Майкл взял напрокат вместе с машиной. Его золотистая головка склонилась на плечо, невероятно длинные ресницы опустились на щечки, и, как всегда теперь, ее окатила огромная волна нежности к этому маленькому человечку, ее брату. Сейчас он был в безопасности. Больше ничто не имело значения. Это стоило утраты волос, стоило каждого нелепого платья в ее чемодане, стоило того, чтобы терпеть враждебность Майкла.

Она до сих пор терялась в догадках, что именно заставило его изменить решение. После ужасного телефонного звонка был момент, когда она могла поклясться, что видит заботу о ней в его глазах, но, даже если это так, он по-прежнему груб с ней. Когда она попыталась поблагодарить его, он отмахнулся от слов благодарности.

— Я делаю это для Джейми — не для тебя.