Помоги проекту - поделись книгой:
— Ну… у меня там что-то со здоровьем. Я ж в Трущобах жил, гра, у нас там тяжко… Вот и получается, что для того, чтобы поставить мне наносеть, им сначала нужно было меня подлечить. А как подлечили, оставшихся денег-то уже и не хватает. А то бы они меня давно в капсулу засунули. И… гра, у меня тут у самого кое-какие мысли есть, чтобы нрессу от меня… ну… отвадить, короче. Есть способ. Верный.
— Какой?
Ник вздохнул:
— Мне бы это… гра… ну чтобы никаких препятствий насчет того, чтобы в капсулу… того, чтобы они все быстро сделали. Не хочу я с нрессой встречаться, когда она все узнает.
Гра Кирей задумался. Легче всего было, конечно, свернуть этому ублюдку шею. Но убийство здесь, в клинике, полностью замять не удастся. Нет, никаких юридических последствий он не боялся. Уж больно мелкая фигура. Здесь все будет в порядке. Но слухи… слухи непременно пойдут. И одним фактом убийства здесь не обойдется. Светские сплетники раскопают все — и причины убийства, и связь этого… этого мусора с дочерью нри Эминтогрея. Хотя чего тут раскапывать-то? И так все гламурные порталы, захлебываясь, пишут о «новом романе нрессы Эминтогрей». Нет, в высшем свете случались всякие мезальянсы. Светские львицы даже во времена оны заводили себе любовников из поваров, кучеров и рядовых драгун. Но чтобы не привести к насмешкам, это должно быть проделано в соответствии с определенными правилами — то есть открыто, дерзко, эпатажно. А сам любовничек должен быть представлен свету в виде некоего живого вибратора, куклы для удовольствий… Здесь же, похоже, дошло, как минимум, до влюбленности. Боги, этого девочке не простят! Никогда. А если о том, что он приказал свернуть шею этому быдлу, дойдет до нрессы?! Нри Эминтогрей держал Кирея при себе для того, чтобы он решал проблемы, а не создавал их…
— Что ты там говорил про верный способ?
— Есть, нри, точно верный. Но когда нресса все узнает, мне бы надо в капсуле быть. Ей же от этого лучше будет, — Ник замолчал. Вот сейчас. Все висит на волоске… Выгорит или нет?
Гра Кирей несколько мгновений раздумывал, а затем нехотя произнес:
— Ладно, я только что поменял ограниченный опцион на открытый. Теперь клиника может снять со счета столько денег, сколько нужно, чтобы засунуть тебя в капсулу. Говори.
— Да, гра, конечно… — забормотал Ник, лихорадочно набирая и отсылая профессору сообщение по Сети, чтобы тот немедленно провел операцию оплаты всех необходимых процедур… и с учетом того, что его тушке после сегодняшней беседы потребуется еще кое-какая реабилитация, а возможно, и регенерация. После чего шумно выдохнул и произнес: — Ну… я это… короче… в фильмах снимался, — и замолчал. Неизвестно, насколько проф будет расторопен, так что лучше потянуть время. Неровен час, получив необходимую информацию, гра возьмет и заблокирует открытый опцион. А то и вовсе все отменит. Совсем все.
— Где? — недоуменно переспросил гра Кирей, но буквально в следующее мгновение на его лице вспыхнуло понимание. Он все-таки был очень умным сукиным сыном.
— В фильмах, — снова пояснил Ник. — Ну, которые того… порно, короче…
— Вот как… — гра нахмурился. Вот не было печали! Это ж надо: дочь нри Эминтогрея, оказывается, влюбилась в порноактера. Нет, ну бывают же в жизни уроды… Да, это, пожалуй, могло решить одну проблему, но порождало множество других. Если история вылезет наружу — нри ему не простит. А, значит, никакого сворачивания шеи этой сволочи, как бы ему этого ни хотелось. Никакого лишнего внимания к делу привлекать нельзя… Ник же натянул на рожу максимально раскаянное выражение, которое сумел скорчить, и отвел глаза от гра. Черт, выпутаться бы… Тут он наткнулся на взгляд громилы. Тот уже смотрел на него не равнодушно, а эдак презрительно-заинтересованно. То есть, это был типичный взгляд брутального мужика. Ну как же, зарабатывать
— Понятно, — усмехнулся гра своим мыслям. — И где мне взять ваши… ваши фильмы?
— Ловите ссылку, — тут же отозвался Ник. Похоже, выгорело. Но еще раз идти на подобное… лучше под монорельс.
— Спасибо, — вежливо отозвался гра Кирей и легким кивком приказал громиле опустить Ника на пол. — Но вот что я вам хочу сказать, молодой человек. Вы добились своего, но я крайне советую вам более меня не раздражать. Я действительно был не против помочь вам. Но теперь это желание у меня прошло. Совсем. Вам понятно?
— Да, гра. Я все отлично понял, гра.
— Надеюсь, что это так, — коротко закончил гра Кирей и, кивнув громиле, вышел из палаты.
Когда Ник снова остался в палате один, он тут же вызвал по Сети профессора. Тот откликнулся почти мгновенно:
— О, молодой человек, я вижу вы закончили переговоры с заказчиком. И как все прошло?
— Средней тяжести, — отозвался Ник, ощупывая разбитые губы и голову. — Вы произвели оплату?
— Да, я снял необходимую сумму полностью, и даже чуть больше. Превышение записано в качестве оплаты дополнительного курса предустановочной подготовки организма. Так что если он у вас не совсем, хм… ну в порядке, после, хм… как вы выразились, переговоров средней тяжести, мы готовы даже заняться вашими переломами.
— Вы предусмотрительны, проф, — усмехнулся Ник. — А с чего вы взяли, что переговоры пройдут столь… напряженно?
— Я предположил нечто подобное, исходя из состава делегации, — рассмеялся профессор. — Столкнулся к гра Киреем и его… сопровождающим в холле, вот и сделал кое-какие выводы. Ну, так как у вас с переломами?
— Ну… до этого не дошло, хотя кое-какой вред, нанесенный моему здоровью, вам придется исправить. И… профессор, когда, наконец, вы засунете меня в капсулу?
Профессор негромко рассмеялся:
— Да немедленно. Сразу после того, как прошла транзакция, я дал команду готовить и регенерационную, и установочную капсулы. Так что минут через сорок готовьтесь…
Глава 9
Когда Ник открыл глаза, верхняя крышка капсулы как раз поднималась. Он несколько секунд молча лежал, глядя, как молочно-белая изогнутая створка медленно ползет вверх, а затем над ним нависла голова медтехника.
— Ну как самочувствие?
Ник прислушался к себе. Немного шумела голова, звуки слышались чуть яснее и резче, но, в общем, чувствовал он себя вполне сносно.
— Вроде хорошо. Голова вот только немного шумит, и звуки какие-то…
Медтехник улыбнулся и кивнул:
— Это ничего. Это так и должно быть. С головой. А звуки… у тебя просто полностью промыло уши раствором. Никаких пробок не осталось. Даже их следов.
Хм, вот все и объяснилось…
— Вылезай.
Ник еще секунду полежал, а затем протянул руки и ухватился за… ручки. Очень удобные, кстати. Странно, до сих пор в тех капсулах, через которые он прошел, хвататься приходилось за края капсулы. И они неприятно резали пальцы. Ну за исключением той, которая стояла в подвале дворца нри Эминтогрея.
— Тебя хотел видеть босс, — сообщил ему медтехник, когда Ник вышел из душа.
— Босс… зачем?
Медтехник пожал плечами и философски произнес:
— Кто может знать мысли Бога?
Ник хмыкнул и, натянув новый комплект одежды пациента клиники, двинулся к выходной двери, привычно вызвав в голове план здания. Это действие отозвалось легкой болью. Ник сморщился.
Пока он брел до лифтовой шахты, проверил почту. К его облегчению, там не было ничего. Ник осторожно, чтобы не провоцировать вроде как начавшую проходить головную боль, пробежался по нескольким гламурным порталам и наткнулся на сообщение, что нресса Отесса и нри Гесей, сын главы семьи Толенгрионтей, объявили о своей помолвке и отбыли на Гоенару. Ник криво усмехнулся. Что ж, он сам все сделал для того, чтобы случилось нечто подобное…
Поднявшись на четвертый этаж, Ник вошел в огромную приемную. Сидевшая за огромным полукруглым и совершенно пустым столом симпатичная секретарша дежурно улыбнулась ему и указала на высокие двустворчатые двери кабинета.
— Прошу вас, гра Ник, профессор Нэйшел ждет.
Но когда Ник, проходя мимо нее, бросил взгляд в ее сторону, оказалось, что над ее столом висит полдюжины голографических экранов, невидимых со стороны приемной, а ее руки лежат на голографической клавиатуре.
Профессор ожидал его не сидя за большим столом, а стоя у огромного панорамного окна, где-то на треть закрытого живописными зарослями, занимавшими дальний угол здоровенного зала, служащего директору клиники рабочим кабинетом. Ну да с его-то клиентурой и не такое отгрохаешь. Тем более, на такие доходы. Услышав шаги Ника, Нэйшел повернулся и окинул его внимательным взглядом. А когда землянин приблизился на три шага, растянул губы в широкой улыбке и шагнул вперед, протягивая руку для приветствия.
— Как самочувствие, молодой человек? Нет ли каких-то неприятных ощущений?
— Да вроде нет… Вот только когда я после капсулы вызвал схему клиники, чтобы добраться до вашего кабинета, в висках слегка отдало болью.
— Это ничего, — кивнул профессор, — это бывает. Дело в том, что ваша наносеть еще полностью не распаковалась. Не все можно сделать под медикаментозным сном в капсуле. Окончательная распаковка происходит лишь после того, как вы проснетесь и некоторое время — недолгое, несколько часов, — проведете в состоянии бодрствования. То есть, через сеть пройдут обычные для этого состояния пакеты импульсов от нервных окончаний к мозгу и обратно. Именно поэтому у вас пока такой бедный интерфейс, ну как на бесплатной наносети, — тут он запнулся и, снова широко улыбнувшись, рассмеялся. — И что это я? Она ведь у вас раньше и стояла, так что для вас он привычен.
Ник улыбнулся в ответ и промолчал. Этот человек хотел его видеть, а значит, у него к нему какое-то предложение. И Нику следовало сосредоточиться на том, чтобы поиметь с этого предложения максимум возможного. В конце концов, установка наносети, даже такой дорогой и мощной, — всего лишь первый, хотя и очень значимый шаг на его пути к цели. И следующие шаги будут не слишком менее, а кое-какие — и заметно более затратны, чем этот. Денег же у него не так уже и много. То есть, по меркам Трущоб их у Ника просто немерено, но для его цели — это жалкие крохи. Так что если он хочет когда-нибудь достигнуть цели, ему надо выжать из ситуации максимум возможного. А для этого, как говорил Лакуна, стоит предоставить противоположной стороне возможность сделать свое предложение, а затем выдвинуть встречные условия. И поторговаться.
— Э-э, у меня к вам есть предложение, молодой человек, — отсмеявшись, перешел к делу профессор. — Как вы смотрите на то, чтобы заключить договор с клиникой на предмет проведения клинического испытания комплекса новых имплантов?
У Ника екнуло под ложечкой. Черт, шанс! Он уже давно ломал голову над тем, как ему заполучить несколько имплантов уровня, соответствующего возможностям его новой сети. Самые дешевые из них стоили, как минимум, семьдесят тысяч лутов. И всего лишь усиливали физические параметры тела. Ну, там, координацию, скорость прохождения нервных импульсов, то есть реакцию, плотность мышечных жгутиков на единицу объема мышц, то есть силу, и так далее. Ему же в первую очередь требовались импланты на усиление способностей мозга. А те стоили вообще запредельно: не меньше полноценной инженерной сети. А если ставить максимально возможные для его сети — цены возрастали еще больше. Но торопиться не следовало. Сначала надо было узнать все поподробнее. Да и словосочетание «клиническое испытание» также вызывало, как минимум, настороженность.
— А почему вы делаете это предложение мне?
Профессор усмехнулся:
— Хм, хороший вопрос. — Он покачал головой, воздел очи горе, а потом спросил: — Скажите, молодой человек, как вы думаете, насколько много из тех, кто установил себе индивидуальную наносеть, пользуются большинством ее возможностей? Хотя бы большинством, — уточнил он, опуская взгляд на Ника и воздевая палец классическим профессорским жестом, — хотя бы!
— Ну, не знаю, — Ник пожал плечами, — наверное, многие. Это слишком дорогое удовольствие, чтобы… — тут он поймал взгляд профессора и запнулся. Похоже, он оказался в чем-то не прав.
— На самом деле процент таковых крайне ничтожен, молодой человек, — снисходительно поправил его профессор. — Вообще, индивидуальная наносеть способна поддерживать, как минимум, восемь имплантов. И это только начальные ее модификации, самые простые. А таковых мы ставим весьма немного. И дело не в деньгах. У тех, кому мы ставим начальные индивидуальные наносети, достаточно денег практически на любую модификацию. Они просто не способны потянуть более сложную. Разгульный образ жизни и, вследствие этого, крайне беспорядочное развитие, а также поражение нервных клеток вследствие регулярных приемов наркотиков и электростимуляции мозга и так далее… ну вы меня понимаете?
Ник, усмехнувшись, кивнул. Ну да, все понятно, совсем как дома, на Земле. «Золотая» молодежь прежде всего жаждет «элитных» развлечений, а собственное развитие им совершенно неинтересно… Но следующие слова профессора слегка подкорректировали эту его понятную и давно привычную структуру:
— Однако, как я уже сказал, таких среди наших пациентов очень немного. Всего где-то около двух процентов. Все остальные способны воспринять куда более продвинутые версии. А более чем пятидесяти процентам мы вообще ставим самую старшую. Ну, как у вас. Хотя, конечно, такой скачок показателей, какой должен случиться у вас, когда наносеть полностью приживется, демонстрируют очень немногие, где-то в размере одной сотой процента. Но во всем остальном вы в группе статистического большинства. В том числе… и мой интерес к вам связан в первую очередь именно с этим — в возможностях использования имплантов. Ваша наносеть способна, так сказать, потянуть шестнадцать штук. Столько, сколько и большинство тех, что мы ставим нашим обычным клиентам, — и профессор гордо замолчал. Ник также молча ожидал продолжения, попутно слегка поудивлявшись тому, что среди отпрысков богатеньких родителей, оказывается, не так много зажравшихся дебилов, как он думал ранее. Впрочем, возможно, так дело обстояло здесь, а на Земле все так, как он и представлял.
— Так вот, — продолжил между тем профессор, — несмотря на это, подавляющее большинство имеющих наносеть со столь обширными возможностями, используют их крайне слабо. Среднее число имплантов, которые они устанавливают, равняется шести. Еще процентов десять имеют восемь-девять имплантов. И я не знаю ни одного, кто поставил более двенадцати.
Ник вполне себе естественно удивился. Иметь возможность так продвинуться, развиться, стать сильнее, получить лучшую память, расширить аналитические способности, причем, без напряжения, без литров пота и ломящих от многих часов зубрежки висков, без многих лет практического опыта, ну и всего такого прочего — и не использовать ее по полной? Идиотизм! Так он и выразился. Профессор весело рассмеялся. Он вообще по меркам Трущоб выглядел слегка того, блаженным, так сказать. Много улыбался. Не стеснялся открыто демонстрировать свои чувства. Неужели Ник и сам когда-то был таким же? Может быть, но Ник уже этого не помнил…
— А знаете почему, молодой человек?
Ник отрицательно мотнул головой.
— Хм, тогда позвольте мне поинтересоваться, что вы знаете об имплантах?
— Ну… не так-то много, профессор. Я знаю что… что они есть и что они разных групп. Одни способны поднять физические возможности — координацию, скорость реакции, силу, выносливость, другие — скорость мышления, аналитические способности, память, интеллект в целом, третьи имеют медицинскую направленность, серьезно улучшают иммунитет, могут сильно поднять возможности регенерации, помочь в случае попадания в агрессивные среды… ну вот, в общем, и все.
— Хм, заметно, что вы пользовались общедоступными библиотеками, — усмехнулся профессор, — но, в общем, все это правда. Так и есть. Хотя для понимания сущности имплантов эта информация нам ничего не дает, — с этими словами Нэйшел встал и, подойдя к стене, провел рукой по ее поверхности. Стена тут же «растеклась», открыв небольшую нишу. Профессор достал что-то из нее и вернулся к Нику.
— Вот, — произнес он, демонстрируя небольшую, где-то с ноготь, молочно-белую капсулу, — это и есть имплант. Впечатляет?
— Да не слишком, — признался Ник.
— Ну, кому как, — профессор развел руками. — Но я показал вам эту капсулу для того, чтобы сообщить, что вот в таком виде имплант внутри организма существует не более суток. За это время оболочка капсулы полностью растворится и выпустит в организм колонию нанитов, которые и приступят к переделке организма в соответствии с заложенной в них программой. Сама переделка обычно занимает около полугода. Максимум. Острая фаза, в течение которой требуется беречься, а лучше всего — находиться под наблюдением врача, длится не более полутора месяцев. После чего можно возвращаться к обычной жизни. Ну, не совсем. От некоторых экстремальных нагрузок, в первую очередь нервной системы, на время воздействия колонии нанитов на организм следует отказаться, а лучше и месяц-другой после. Но и все, — профессор замолчал, глядя на Ника и, похоже, ожидая его реакции. Только вот Ник как-то пока не понял, какой она должна быть. Поэтому ответил нейтрально:
— Вот как? Интересно…
Профессор хмыкнул и покачал головой, а затем печально произнес:
— В этом-то все и дело.
— В чем? — осторожно поинтересовался Ник.
— Во времени, — сердито отозвался профессор. И тут до Ника дошло. Ну да, «золотые» мальчики и девочки, которым ставят индивидуальную наносеть, возможно, и не полные дебилы с сожженными наркотиками мозгами, как он представлял себе ранее, но развлекаться любят. Причем — по полной. А вот выключаться из доступных им развлечений на долгий срок — наоборот. Да и те, кто уже переболел развлечениями и принялся сам зарабатывать себе деньги (а с такими стартовыми возможностями им это делать куда как легче, чем кому-то типа Ника), также не могут себе позволить столь надолго снизить свою работоспособность и, так сказать, поберечься. Вернее, наверное, могут. Вон, профессор сказал, что встречаются индивиды ажно с десятком имплантов, правда мало. Всего десять процентов. Это значит, что кто-то из них готов придержать свои неуемные желания или отвлечься от зарабатывания «бабла» как минимум на пять лет реального времени. Ну, так вроде выходит… А с другой стороны, нежелание большинства остальных на такой срок выпадать, так сказать, из жизни — тоже понятно. В конце концов, сколько владельцев мощных спортивных автомобилей на Земле, всяких там «феррари», «бугатти» и «макларенов», стоящих просто немереные деньги, доставило себе труда пройти обучение, способное научить их использовать потенциал этих великолепных машин хотя бы на две трети? Да единицы! Остальные просто кидают понты, передвигаясь на этих мощных машинах с великолепными характеристиками, как на каком-нибудь семейном «вольво», пыжась от осознания собственной значимости и крутости и, максимум, участвуя в каких-нибудь ночных гонках таких же понтовых стритрейсеров. Вот так и здесь… Но с какого бока это касается его самого?
— Все просто, — пояснил профессор, когда Ник осторожно задал ему этот вопрос. — Если я сумею сократить время, потребное для установки нескольких имплантов, я, во-первых, смогу продавать больше имплантов и, во-вторых, заметно увеличу число моих клиентов. В тех кругах, с которыми работает моя клиника, выражение: «Время — деньги» не фигура речи, а ежедневная действительность.
Ник согласно кивнул, мимолетно удивившись столь точному совпадению местного и земного афоризма. Мимолетно, поскольку его мысли сейчас были заняты совершенно другим.
— И в чем же будет заключаться клиническое испытание, которые вы мне предлагаете?
— В том, что мы попытаемся поставить вам несколько имплантов одновременно.
Ник понимающе кивнул и тут же спросил:
— Это опасно?
— В общем, да. В случае, если используются обычные импланты. Но мы вам поставим нашу новую разработку. Они специально адаптированы под одновременную постановку и уже полностью испытаны. К тому же мы разработали новую методику установки. Первую неделю вы также проведете в медицинской капсуле, так что если возникнут хотя бы малейшие сбои, мы сумеем их немедленно засечь и мгновенно отреагировать. Да и после выхода из капсулы вы останетесь на территории клиники, ибо мы должны будем отследить полную клиническую картину. Так что на самом деле в этом нет практически никакого риска.
— Но на человеке вы ни эти ваши новые импланты, ни эту вашу новую методику пока не испытывали? — уточнил Ник. Профессор усмехнулся:
— К сожалению, они приспособлены для работы с индивидуальной сетью высокого уровня. Так что протестировать их на индивидууме с гражданской наносетью просто невозможно.
«А никто, обладающий хотя бы инженерной наносетью, которая, возможно, и потянула бы ваши импланты, на такое предложение не согласится, — мысленно закончил за него Ник. — Не говоря уж о тех, у кого имеется индивидуальная». Да… профессор, похоже, навел о нем подробные справки. С одной стороны, он имеет отличную индивидуальную наносеть, а с другой — пойди что не так, никаких особенных неприятностей у профессора не будет. Сдох и двинулся — ну туда ему и дорога. Впрочем, профессор не особенно это и скрывает. Несмотря на всю свою искреннюю улыбку и общую обаятельность. Да… не слишком-то он и отличается от трущобников, если копнуть поглубже…
— И на сколько имплантов сразу вы замахнулись? — поинтересовался Ник, напряженно размышляя над предложением профессора.
— На шесть, — спокойно ответил тот, — пяти разных типов. Один на нейроразгон, то есть интеллект и аналитические способности, — с вашей наносетью больше и не надо, парочку на память, — парные импланты мы уже давно ставим совершенно спокойно, потом регенерация, выносливость и последний — повышение устойчивости к токсинам и агрессивным средам. Это практически стандартный комплект, и мы бы хотели протестировать его в первую очередь.
Ник задумался. Заманчиво. Импланты на улучшение памяти для нейросети его уровня стоили где-то сто сорок-сто шестьдесят тысяч лутов. А тут ему предлагают установить сразу два. Цены импланта на интеллект он не знал, но они обычно стоили даже выше тех, что на память. Да и все остальное должно стоить не хило и явно потянет в сумме тысяч на шестьсот минимум. Но такая нагрузка… А ну как мозги вскипят? Или наниты начнут конфликтовать? Да его тушку может разорвать в клочья! С другой стороны, профессор прекрасно представляет, какому контингенту он будет это предлагать. Так что он должен все десять раз просчитать и проверить. Единственный сбой — и от него, как и от его клиники, лишь мокрое место останется. Нет, не в его, Ника, случае, а в случае сбоя с обычным клиентом. Так что шанс на то, что все будет в порядке, — есть, и очень большой. Тем более, что искать другого такого во всех отношениях удобного «бета-тестера» проф может годами. А без успешных клинических испытаний на людях он вряд ли сможет получить разрешение от медицинских контролирующих органов на широкое использование своей методики. Кстати, последнее не мешало бы уточнить, но эдак с намеком…
— А если я не соглашусь? — нейтральным тоном поинтересовался Ник.
Профессор улыбнулся. Слегка разочарованно.
— В таком случае после двух дней постустановочного наблюдения мы с вами расстанемся.
— Я не об этом, — пояснил Ник. — Можете ли вы как-то обойтись без клинического испытания? И как долго, по вашим прикидкам, вы будете искать другого кандидата?
Профессор откинулся на спинку кресла и окинул Ника заинтересованным взглядом.
— Хм, а вы весьма напористы, молодой человек. Впрочем, — он хитро прищурился, — я не удивлен.
Но Ник не обратил внимания на намек, а молча ждал ответа. И профессор нехотя произнес:
— Ну-у, вполне может быть несколько лет…
— А то и десятилетий, — закончил за него Ник, которого, кроме всего прочего, весьма порадовало подтверждение его предположения о том, что какие-то проблемы с его здоровьем в процессе клинических испытаний столь сильно затормозят профессора. Ибо они повышали шансы на то, что тот максимально довел свою методику до ума. — И, как я понял, без успешных клинических испытаний вы также не сможете предложить ваши новые импланты и методику их установки вашим клиентам. Я прав?
— Да, — кивнул профессор, напряженно глядя на него. Ник улыбнулся. Ну что ж вы, профессор, не стоит так напрягаться. Мы точно с вами договоримся.
— Насколько я понял, профессор, установка того комплекса имплантов, что вы мне предлагаете, вместе с ценой самих имплантов стоит около миллиона?
Поделиться книгой: