Холодный огонь

— Зеркало мёртвого мира? — Иригин осторожно взял в руки небольшую пластину фрила. Внутри неё, как в приоткрытом окне, покачивалась на ветру цветущая ветвь, догорал невиданный багровый закат, и где-то — очень далеко и очень давно — опускалась ночная мгла. Фрисс тысячу раз глядел на осколок фэнрила, и всегда ему нелегко было отвести взгляд. Вторая пластина, в которой жили деревья давно умершего леса, висела сейчас на груди Кессы — склеенная воедино с куском зеркального стекла, отражающим что угодно, только не мир вокруг…

— Халан тоже в Замке? Поговорить бы с ним… — сказал Речник.

Иригин вздрогнул от неожиданности и спрятал фэнрил в карман.

— В последний раз мы виделись в низовьях, — сказал он. — Присматривали за облучёнными — хватит ли им места на очищенных участках. Этой зимой никто не умер, Фрисс, все они вернулись домой.

Ещё есть четыре заражённых участка, но это вопрос времени… Так вот, Халан оттуда полетел в Стеклянный Город — на переговоры, как я понял, с кем-то из сарматов. Почему именно туда — не знаю, Халан по весне странен, как сарматская станция. Просил за него послушать и запомнить всё, что ты расскажешь о западе. Так что собирайся — чтобы ты не сбежал по дороге, на Остров Аста я провожу тебя лично. И ты, Кесса, тоже туда летишь — маги ждут твоего рассказа о Хессе. Фрисс, вид у тебя сейчас странный, но довольный…

— Хм… Летим так летим, — кивнул Фрисс, выбираясь из-за стола и выуживая Кессу из кольца молодых Речников. Он прикусил язык, чтобы подавить улыбку. Халан уже в Стеклянном Городе! Значит, Гедимин сам позвал его туда, и значит, сарматы готовы строить подстанцию, и то, что затеял в том году Фрисс, осуществится со дня на день!.. В следующий раз ему довелось поговорить с Иригином два дня спустя, и разговор этот был куда менее радостным. Эти два дня Речник провёл на Острове Аста, рассказывая о западном походе, и утомился сильнее, чем от самого похода — столько говорить он не привык. Послушать рассказы о легендарных землях пришли все Речники, маги и жрецы, и даже драконы заглядывали в окна. Кессе тоже пришлось говорить — в том году она вернулась из путешествия по Хессу, и маги жаждали узнать, что творится в подземных странах. Фрисса отпустили раньше, Речнице ещё предстоял один нелёгкий день, а Речник выбрался во двор, к шатрам, где жарили рыбу и раздавали разбавленную кислуху. Там же, обсуждая услышанное, толпились новобранцы-Речники и их наставники.

Фрисс обернулся на радостный возглас — и увидел перед собой Симу Нелфи, юную колдунью из Фейра. Вслед за ней из толпы выбрался Кенну Пурпурная Стрекоза в новенькой броне, со стеклянным мечом у пояса и круглым щитом ученика за плечами.

— А нас привезла Речница Сигюн, — поведала Сима после бурных приветствий. — Меня, Кенну и троих хогнийских магов!

— Кого?! — изумился Фрисс. Сима кивнула на ближайший шатёр — рядом, настороженно глядя на Речника, стояли трое темнокожих, остроухих и большеглазых существ в длинных набедренных повязках и зелёных рубахах с бахромой. Хогны, при свете дня, в толпе людей?!

— Они из Струйны, будут учиться на целителей, — пояснила Сима, пытаясь жестами приманить хогнов. Один из них отрицательно покачал головой, и все трое нырнули в шатёр.

— Вы в чьём отряде? — спросил Речник, мысленно ругая себя — зачем спугнул хогнов?!

— У Старшего Речника Тиллита Хонвы, — с гордостью ответила Сима, — вместе с Кессой. А когда у вас будет свадьба, Кессу отпустят в Фейр?

— И Кессу, и вас двоих, и хогнов, если они захотят, — усмехнулся Фрисс. — Кого я только ни пригласил… Но это не раньше осени, Сима, так что летом не надейтесь увильнуть от учёбы!

— Рад видеть юных Речников, — Иригин вышел из толпы и остановился рядом с Симой. — Фриссгейн, ты мне нужен на пару секунд. Только ты, и нам лучше отойти от шатров. Они отошли за угол и остались вдвоём — Речники и маги, толпившиеся по всему острову, в этот закоулок почему-то не заглядывали. По хмурому лицу Иригина Фрисс понял, что ничего хорошего правитель не скажет.

— Напомни, Фриссгейн, сколько ракет вы привезли в том году с запада? — тихо спросил Иригин.

— Пятнадцать и одну — шестнадцать, — удивлённо ответил Речник.

Иригин кивнул и помрачнел ещё больше.

— Было три запуска, и каждый — по четырём целям, — сказал он, внимательно глядя на Фрисса. — Долина Янка, Теггарский Дол, Падь и Кемнур. Всего двенадцать взрывов. Остальные ракеты Халан передал командиру «Идис». Дело было поздней осенью… Халан недавно встретился с Гедимином снова, и ракеты были упомянуты — и Халан сразу же послал мне записку. Фрисс, осенью сарматы получили только три ракеты. Одной, шестнадцатой, у Халана не оказалось. И где она, и в какой момент она пропала, я даже предположить не могу. Возможно, ты сможешь? Речник вздрогнул, как будто снова прикоснулся к ледяному металлу, пропахшему смертью — или ступил на край обугленной и изуродованной взрывом подземной долины.

— Иригин, я не прикасался к этим ракетам с тех пор, как прилетел с запада, — тихо сказал он. — И не прикоснусь, хоть бы мне обещали всю Реку в награду. Если кто-то взял такое оружие себе… если смерть не заперта в сарматских хранилищах…

— Тебя никто не обвиняет, — Иригин коснулся его руки. — Мы перероем всю Реку, маги обыщут каждый закоулок. Халан говорит, что без пусковой установки ракета бесполезна, а такие установки только у сарматов. Но расковырять её и создать источник излучения… впрочем, готовый источник маги найдут в два счёта. Халан просил меня поговорить с тобой, только и всего.

— Я могу помочь в поисках? — спросил Речник. — Только не прекращайте их, эта штука не должна быть на Реке…

— Не волнуйся, Фрисс, мы и не с таким справлялись, — криво усмехнулся правитель. — Помощь не нужна, заданий на этот год у тебя нет. Ты уже слетал в Фаггейт? Астанен всё переживает, что у такого героя Реки до сих пор нет ездовой кошки…

— В Фаггейт? А что там делать после осенних взрывов? — вяло удивился Фрисс. — В том году и пещеры замуровали…

— Так ты ещё не слышал? — теперь удивился Иригин. — Весной, ещё снег не сошёл, пещеры открыли вновь. Там безопасно — их вычистили до блеска, от тех взрывов и следа не осталось. Инальтеки все тут же ушли по очищенным пещерам… до следующей войны, я так полагаю, и хоть бы лет пять их здесь не видеть… Морнкхо что, не говорил тебе?

Он же проводил Ульминию до пещер, она тоже вернулась домой.

— Не успели мы поговорить, — покачал головой Фрисс. — Алдеры тоже вернулись? А кто чистил пещеры? Сарматы?

— Я в Энергине ещё не был, может, и вернулись, — Иригин пожал плечами. — Сарматам некогда. Весной приходили Инальгоны, сказали, что их послал сам Вайнег — расчистить дорогу наверх. Говорят, в пещерах уже прорастает трава… Через день, оставив Кессу вместе с Симой и Кенну на попечение Старшему Речнику, Фрисс выбрался с Острова Аста. У новобранцев уже начались тренировки, Тиллит Хонва набрал пятнадцать учеников, занятия начинались поутру и заканчивались на закате, и Фрисс мог только пожелать Кессе удачи и отправиться в столовую. Он искал Речника Форка — и поиски не затянулись.

— Река-Праматерь! — воскликнул Форк, с укоризной глядя на Фрисса.

— Я тебя уже заждался! Где ты бродишь, когда в Фаггейте вот-вот раскупят всех кошек?!

— Так там есть торговцы, и уже можно лететь к ним? — встрепенулся Речник. Форк выбрался из-за стола, украдкой сунув в сумку ломоть мяса из драконьих припасов, и хлопнул Фрисса по плечу.

— Летим сегодня же, иначе пропустим всё на свете, — сказал он. — Ищи припасы для нас, я пойду за кошачьим кормом, встретимся на пристани. Он вылетел за дверь, чуть не сбив с ног Домейда Араска — маг-наблюдатель тоже явился в столовую и сейчас выискивал кого-то в зале. Фрисс поспешно укрылся за спинами Речников и на цыпочках пробрался к двери на кухню.

— Давно пора, — сказал менн, выкладывая на стол пару свёртков ирхека, вяленого Листовика и небольшой короб, из которого пахло белой вирчей.

— Для Воина-Кота, разумеется, — сказал Морнкхо, кивнув на коробку.

— Пусть он и дальше будет к нам благосклонен. Убери деньги, не хватало мне ещё с тебя брать плату… Фрисс вышел на пристань, растопил печь хиндиксы, походил вокруг чужих кораблей и думал уже искать пропавшего Речника Форка, когда тот вывернул из-за угла замка с тяжёлым свёртком.

— Бездна поймёт, куда проваливается Ториен, когда он срочно нужен! — тяжело дыша, пожаловался Форк. — Все подвалы обегал. Айкон, это не тебе! И не нюхай… ну ладно, ладно, держи… Рыжая Фагита слизнула с его ладони кусок мяса — слишком маленький для такого большого существа — и запрыгнула в хиндиксу. Форк вручил мешок с кошачьей вдой Фриссу, отвязал канаты от причала и перебрался через борт.

— Куда летим? — спросил Фрисс, пока хиндикса неуверенно покачивалась на ветру, медленно взлетая над причалом.

— К Провалу, — крикнул Форк, направляя свой корабль к середине Реки. — Там спустимся в Фаггейт по Инальтекской Норе… помнишь этот их туннель, который нам четвёртый год мешает?

— Так его опять расчистили? — удивился Речник. — Зря это они!

— Инальгоны! Им-то с Инальтеками не воевать, — махнул рукой Форк, отогнал от печи пригревшуюся Фагиту и подбросил дров. — Ты потом куда?

— На участок, три года там не жил, — ответил Фрисс. — Скоро забудут, как выгляжу. Подождёшь меня у Кручи? Надо к Аойгену заглянуть…

— Само собой, — кивнул Форк. — Нам удача не помешает! Солнце уже высоко поднялось над Рекой, корабли летели ему навстречу, и Фрисс, щурясь от бьющих в глаза лучей, незаметно улыбнулся. Мирные полёты, мирные дела, мирный год… Даже не верится.

Глава 03. Фаггейт

— Ого! Смелые люди тут живут, ты только посмотри! — удивлённый Форк стоял у корабля, поодаль от древнего храма, и разглядывал здание издалека — ближе подходить он не захотел. Зато без промедлений, уверенным шагом к развалинам направилась Айкон и уселась у входа в пустую пещеру жреца, щурясь на обелиски у двери.

Там, где в прошлом году зиял чёрный провал, сейчас висела добротная дверная завеса из коры, ни единого пролома в стенах не осталось — все были аккуратно заделаны, а с ветвей Кенрилла, выросшего на каменной кладке, свисали блестящие осколки раковин. Фрисс смотрел на эти новшества изумлённо и радостно и жалел лишь, что не встретил тут тех, кто так позаботился о развалинах.

— Аойген — бог, достойный всех почестей, а не забвения! — сказал он, оглянувшись на Форка. — Очень хорошо, что жители о нём вспоминают. Если тут снова будут жрецы, и почитатели, и пристань для кораблей — Реке это пойдёт только на пользу.

— Угу, и знамя с огненным котом над Замком Астанена, — кивнул Форк, но к храму всё-таки не подошёл. Фрисс один откинул завесу и ступил на порог. Потрескавшиеся цериты-светильники всё ещё мерцали по стенам, но вместе с ними сияли новые, небольшие и не слишком яркие, но совершенно целые. В их свете статуя рыжего кота загадочно поблескивала. Чаша у алтаря (отколовшийся кусок приклеили обратно, и саму чашу отмыли дочиста) была пуста, но отчётливо пахла крепкой кислухой.

— Силы и славы Аойгену, повелителю странных дорог! — Фрисс наполнил чашу из своей фляги. — Жители Реки не забывают тебя. Не забывай и ты о Реке!

— Забудешь вас, как же… Эти слова Фрисс не услышал, а почувствовал кожей — стены дрожали в такт им, и заметный, но не испепеляющий жар растекался по храму.

Речник склонил голову.

— Вот и Боги Смерти никак не могут забыть нас, — вздохнул он. — Три года подряд они кружат над Рекой. Аойген, может, ты уговоришь их отдохнуть и дать отдых нам? Жар стал сильнее. На секунду Фрисс почувствовал раскалённую лапу на своём плече и пристальный взгляд из темноты.

— Держитесь… — стены содрогнулись в последний раз, и пульсирующий жар сменился прохладой — обычным сырым холодом пещер и каменных зданий. Фрисс унял дрожь и медленно повернулся к выходу.

Как он успел заметить, в чаше и на алтаре уже ничего не было…

— Айкон, не скучай тут! Присмотри за кораблями, жители тебя накормят! — сказал Форк, потрепал Фагиту по загривку и пошёл за Фриссом к пещере. Провал был открыт, не осталось и следа решёток, которыми его перекрыли по осени, зато у входа вновь поставили святилище Богов Жизни — Мацингена и Каримаса. Речники плеснули немного кислухи к подножию резных столбов — и Фрисс, и Форк уважали хранителей жизни и не хотели обидеть их. Снова Речник вошёл в красноватый подземный сумрак, под древние и неизменные своды Энергина. Он брёл мимо бурых скал, блестящих следов на камне, оставленных гигантскими слизнями, поломанной грибной поросли и жёстких пучков бесцветной травы. Всё по-прежнему, словно не проходили здесь армии, не стояли сотни шатров, и не взрывался ирренций, занося пещеры светящимся пеплом… У скал Риетона, одетых в белесую шубу из жёстколистного Шеелка, Фрисс замедлил шаг — он услышал стук молота о наковальню и звон металла. Вдали, за скалами, темнел потухший вулкан Иррини, и что-то сверкало на его склоне. Речник вспомнил закрытую и заваленную обломками лавы кузницу. Алдеры, её хозяева, всё-таки вернулись!

— Чёрный Алдер, говоришь? — Форк пожал плечами. — Не слышал в этом году о кузнице в долине Тер. Там только груда камней, и уже пробивается трава. Бесцветный Шеелк пробивался и у стен узкого туннеля, от скал Риетона ведущего прямо в Фаггейт — Инальтеки пробили ход во время войны, чтобы застать Речников врасплох, три года он простоял полузасыпанным, теперь, по-видимому, его решили оставить. До следующей войны с Инальтеками… Что-то шевельнулось в тёмной нише, Фрисс посветил туда — и тут же шагнул назад и выхватил мечи.

— Войкс! Тебя что, Волна забыла? — изумился Форк, выставив щит и меч между собой и потревоженным падальщиком. Серая тень пригнулась к земле, густая «шерсть» — сплошной покров из тонких игл — поднялась дыбом. Фрисс убрал светильник и прошёл мимо Войкса, держа оружие на виду. Хески-падальщики пожирали только мёртвых хесков, но кто их знает…

— Нет тут больше еды, — посочувствовал он Войксу. — Всё, Волна кончилась. Шёл бы ты домой! Существо ничего не ответило, только отступило в самые густые тени.

Форк посмотрел на него, покачал головой и пошёл дальше.

— Может, он тут из-за Фаггейта, — предположил Речник. — Ждёт, вдруг какая кошка умрёт. Фагиты ведь тоже хески… Ещё в туннеле Фрисс услышал гомон хесков и людей, шипение и рычание Фагит, почуял запах крови и пряной мавы. Долина Фаггейта была переполнена — от края до края лежали подстилки из огромных сухих листьев, моховые лежаки, дымились кострища и булькали котлы.

Узкие тропинки отделяли кошек одного торговца от кошек другого, и по этим дорожкам бродили хески, разнося еду и питьё. Здесь была чуть ли не сотня Фагит, от тёмно-рыжих до почти жёлтых, одни смирно лежали на листьях, только для виду привязанные к колышкам, другие были скручены по всем четырём лапам, и даже сами владельцы подходили к ним с опаской. На дальнем краю долины, у огромной каменной плиты, стояли лавчонки кожевенников — тут можно было сразу купить сбрую для Фагиты и даже, как разглядел Фрисс, несложную кожаную броню — и для кошки, и для себя. У лавчонок уже сгрудились Речники, бродили они и по кошачьему лежбищу — многие в том году были награждены за отвагу в боях, многие хотели потратить деньги с пользой.

— Видишь, как мы вовремя! — крикнул в ухо Речнику Форк и устремился к краю долины, где лежал десяток связанных и злобно шипящих Фагит. Фрисс пошёл за ним, оглядываясь по сторонам.

— Жри, пока дают, ты, корм для Войксов! — рявкнул кто-то поблизости. Дружное шипение и сдавленный рык были ему ответом — Фагиты, согнанные в одно место, и так спокойствием не отличались, а уж если рядом с ними завопить…

— Энс, хватит пугать моих кошек, — отозвался торговец-Хальконег и укоризненно посмотрел на беспокойного соседа. Энс — рослый Инальтек из клана Идэвага, с боевой раскраской по всему телу, въевшейся намертво — только махнул рукой.

— Вот занятие для воина, побери меня Вайнег… — с тоской пробормотал он, поставил перед одной из Фагит полную миску и пошёл дальше собирать пустые. Хесские коты ели быстро, жадно, фыркая друг на друга, некоторые пытались стянуть ещё и кусок из соседней миски… кому могло прийти в голову заставлять Фагиту есть?! Фрисс остановился, разглядывая кошек Энса. Инальтек бросил миски у костра и неохотно подошёл к Речнику.

— Ты сам поймал всех этих Фагит? — спросил Фрисс. Форк, заметив, что спутник где-то отстал, с ворчанием выбрался из лабиринта и встал неподалёку.

— Что ни выберешь — всё хорошо, — прошептал он. — Отличные Фагиты, все как на подбор, здоровые и сильные, и кошки, и коты. Не то что раньше — привезут, бывало, десяток подранков, или клыки выломают, или ещё что…

— Клан ловил, — откликнулся Энс, без интереса глядя на покупателей. Ему хотелось уже отделаться от кошек и вернуться в отряд, больше его ничего не волновало.

— Энс! — сердито крикнул Хальконег. — Завяжи пасть своему зверю! Я это, что ли, должен делать?!

— Да он к вечеру издохнет, нужны ему твои кошки… — отмахнулся Инальтек. — Отпущу знорков и прирежу его, а пока пусть себе лежит…

— Энс, умник, так сейчас ты его резать не будешь, нет? Вот и сделай всё как полагается, а не рассуждай тут! — Хальконег упёр руки в бока. Две Фагиты между тем зашипели друг на друга через тропинку — одна жадно глотала мясо, другая незаметно стянула ремень с морды и запустила лапу в чужую миску. Шипение сменилось гневными воплями, Хальконег и Инальтек подпрыгнули и бросились разнимать кошек. Фрисс и Форк переглянулись.

— Кажется, вот это существо должно издохнуть… — прошептал Речник Фрисс, найдя на площадке Фагиту с незавязанной мордой. Порождение Хесса лежало неподвижно, положив голову на замотанные в мох лапы.

Фрисс подошёл, его тень упала на кота — существо не шелохнулось. Оно было заметно крупнее других кошек, крепкое, сильное, с мощными лапами. Светло-песчаная шерсть немного припылилась и не блестела, но больным кот не выглядел.

— Форк, он вроде не ранен. Что такое с ним? — тихо спросил Речник.

— Не понимаю, — пожал плечами Форк, очень осторожно приподнял переднюю лапу Фагиты, пощупал, никакой реакции не дождался и уже смело подсунул руки под брюхо.

— Фрисс, подержи его с той стороны, — попросил Форк. Фагита шевельнула хвостом, Речники насторожились, но на этом всё и кончилось.

— Какие лапы… Жаль, такое великолепное существо — и умирает, — вздохнул Форк. — Отличный был бы воин, и ездить верхом можно было бы… ну, небыстро, зато долго. Клыки, правда, длинноваты, но так даже лучше… Он сжал челюсти Фагиты сверху и снизу и повернул её голову так, чтобы Фрисс оценил длину клыков. Кот вывернулся из его рук, Форк проворно шагнул назад, но существо не напало — снова опустило голову на лапы, отвернувшись от людей.

— Очень жалко. Никаких изъянов не вижу, но если оно подыхает, то Инальтек прав — лучше прирезать, — заключил Форк.

— Хоть шкуру продам, — отозвался Энс, разнявший кошек и вставший за спинами Речников. — Присмотрели что-нибудь, знорки?

— Вон та Фагита недурна, — Форк отошёл от безучастного песчаного кота и направился к другому краю площадки, — но что-то у неё с плечом не то. Можешь поднять её, как она на лапах стоит? Фрисс опустился на корточки рядом с обречённой Фагитой — точнее, Фагейтом, так называли самцов. Осторожно почесал его за ухом, провёл рукой по шее. Существо нехотя переложило голову на другую лапу, так и не взглянув на человека.

— Что с тобой? — тихо спросил Речник. — Что болит? Что-то смущало Фрисса во внешнем виде этого кота — не то размеры, не то слишком короткий хвост и чересчур длинные клыки, не то чудной окрас…

— Энс! — окликнул Речник продавца, поднимаясь на ноги. Инальтек, торгующийся с Форком, удивлённо посмотрел на Фрисса.

— За этого кота я дам тебе пятьдесят кун, — сказал Речник, кивнув на неподвижного Фагейта. Форк мигнул.

— Фриссгейн, ну кто так назначает цену?! Какие пятьдесят кун, тут двадцать дать не за что! Ну ладно, пятнадцать мы за шкуру выручим, на пять — накормим Войкса из туннеля, ну, клыки на амулеты пойдут, но пятьдесят-то за что?!

— За двадцать не отдам, — мотнул головой Инальтек. — Шестьдесят — моя цена.

— Сколько?! — Форк от возмущения подпрыгнул на месте. — Да за такие деньги… Фрисс отвернулся, пряча ухмылку, и погладил Фагейта по когтистой лапе.

— Ничего не бойся, — прошептал он. — Я заберу тебя отсюда. Он гладил неподвижную спину, ворошил густую шерсть и еле слышно рассказывал о Реке, вкусных Листовиках, обрывах, пригодных для прыжков, прохладной воде…

— Фриссгейн! — окликнул его Форк. — Отдай ему сорок кун, а я пошёл за волокушей. Что ты затеял, я не знаю, но воля твоя…

— Энс, где поймали этого кота? — спросил Речник, расплатившись с Инальтеком. Тот пожал плечами.

— Клан ловил, мне откуда знать?! Он отошёл в сторону, и до Фрисса долетело недовольное бормотание.

Энс хотел вернуться в клан, всё остальное только мешало ему… Вдвоём Речники затащили кота на волокушу и не без труда выехали из переполненного Фаггейта. В долине Мита, в двух шагах от Иллорны — оттуда уже слышны были приказы кошатника-инструктора, растерянные крики Речников, шипение рассерженных Фагит — Форк остановился и сел на камень. Кот по-прежнему лежал неподвижно.

— Фрисс, а всё-таки — что ты затеял? — спросил Речник, тронув существо носком сапога. — На что тебе умирающая Фагита?

— Сорок кун — небольшая цена, — махнул рукой Фрисс. — Если умирает — хоть умрёт на воле. Ты сходи пока к кожевенникам, поищи простенькую сбрую, вот тебе двадцать кун с собой…

— Кхем! А ему понадобится сбруя-то? — хмыкнул Форк, но обратно в Фаггейт пошёл без споров. Речник подождал, пока он скроется за поворотом, и снял ремень с морды хеска, а потом распутал задние лапы. Это было очень неосторожно — любая Фагита уже напала бы или помчалась прочь, на ходу сдирая последние путы — но песчаный кот только шевельнул хвостом.

— Я отпущу тебя вовсе, — сказал Речник, освобождая передние лапы от моховой обвязки, скрывающей когти и мешающей движениям. — Мне кажется, ты понимаешь слова. Он ни секунды не надеялся купить ездового кота за сорок кун — такое существо стоило сотен восемь-девять, за сорок кун можно было купить — как и подумал Форк — только шкуру и пару клыков. А значит, Фрисс ничего не терял… Существо подняло голову и посмотрело на Речника странными серебристо-серыми глазами, неярко светящимися в полумраке Миты.

Легло немного поудобнее и вновь положило голову на лапы. Фрисс вынул из сумки большую миску и снял с пояса флягу с кислухой.

— Пей, — сказал он, вылив немного кислухи в воду. — Подкрепит силы. По-моему, ты очень голоден. Он поднёс миску к самому носу Фагейта. Существо скосило на неё глаз, но не шевельнулось.

— Не, так не пойдёт, — вздохнул Речник и макнул хеска носом в воду. Тот громко фыркнул, мотнул головой, лизнул мокрый нос, дёрнулся всем телом и осторожно понюхал миску.

— Невкусно? Знаю, — кивнул Фрисс, глядя на существо с робкой надеждой. — Потом дам вкусного. Глотай всё это разом! Фагейт посмотрел на Речника в упор, приоткрыв пасть. А потом Фрисс чуть не сел прямо в куст Шеелка.

— Это отррава? — тихо спросило существо, глядя на человека с тоской. Говорило оно еле слышно, шевеля только усами. Фрисс тряхнул головой. Нет, ему не померещилось…

— Это кислуха, — возмутился он, плеснул из миски немного на ладонь и выпил. — Так ты говорящий?! Ты не Фагейт?! Ни одна Фагита не обладала ни речью, ни полным разумом. Если это существо знало Вейронк, язык хесков…

— Сожги меня Нуску… — прошептало существо, и это походило на стон. — Нет, я не зверрь. Пусть тебя это ррадует — ты первый зноррк-владелец живой Хинкассы. Хинкасса? Фрисс никогда не слышал о таких существах. Он снова помотал головой, ошалело глядя на «кота». Если он всё понял верно, только что он стал рабовладельцем. Вот это проклятие богов…