Огонь, мерцающий в сосуде

— Вот этот вопрос меня очень волнует, — вздохнула Ольга. — В какое дерьмо он вляпался?

— Почему бы не спросить его об этом? Он ведь твой муж? — Тут я о своем муже подумала и заткнулась, а Ольга ответила:

— Потому что я на него очень сердита. Нет бы все растолковать жене, посидеть вдвоем на кухоньке, подумать, что делать и как дальше жить, а он меня в арестантки определил. Это он мне свою крутость демонстрировал. И что хорошего?

— А вдруг он все-таки… — начала я с сомнением.

— Игорька кокнул? Уж поверь мне, это самая несуразная глупость на свете.

— Твой муж тебя любит? — нахмурилась я.

— По-своему, — ответила Ольга. — И я его точно так же. Ревность тут ни причем, повторяю специально для бестолковых. Валерка ревнует меня только к одному человеку, но тот далек от мысли заключать меня в объятия. А жаль. За ним бы я на край света побежала.

— Ты сказала, он живет в другом городе? — спросила я, сетуя на собственное любопытство. Но уж очень интересно было, что за мужчина отказался от такой красавицы.

— Живет, живет, — вздохнула Ольга.

— Вы давно не виделись?

— Как он отсюда уехал, так и не виделись.

— А почему уехал?

— Тяготился своей популярностью. Решил, что на новом месте начнет новую жизнь.

— Не очень-то понятно, — обиделась я.

— Ладно, попили, поели, теперь надо одного человечка навестить. Кстати, напомни купить мобильный. У тебя ведь телефона тоже нет? Ни такси вызвать, не пощебетать друг с другом из соседних комнат. Сущее наказание.

— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? — удивилась я.

— А ты не хочешь? Я думала, тебе интересно.

— Что интересно?

— Ну… был труп или нет, и если был, то чей?

— Слушай, а мне из-за ваших трупов голову не оторвут? — спросила я сердито.

— Пока ты со мной — нет. Уж я об этом позабочусь. Кстати, а что это мы все обо мне да обо мне. Не желаешь поведать, что ты здесь делаешь с чужим паспортом?

— Давай лучше трупом займемся, — ответила я, подумав.

— Не настаиваю. Признание должно быть добровольным и чистосердечным. Подожду, когда созреешь.

Мы вышли из дома, Ольга заперла дверь и спрятала ключ в тайник под козырьком крыльца.

— Запоминай, что где лежит, авось пригодится.

Стоянки такси поблизости не было, и мы направились к супермаркету. По дороге обзавелись мобильными, Ольга не спешила объяснять, у кого мы намерены побывать в гостях, а я с вопросами не лезла. Не очень-то меня это в тот момент волновало. Абсурдность происходящего вызывала растерянность и легкую нервозность. Я задалась мыслью: это нормально вот так болтаться по городу в компании девицы, которую трупы не пугают? И как далеко меня это заведет? С другой стороны, недавнее стремление обосноваться где-то и начать новую жизнь теперь особого энтузиазма не вызывало. Похоже, новая жизнь уже началась, и совсем не так, как ожидалось. И что теперь? Следовать за Ольгой путем тернистым и опасным или найти спокойный уголок и затаиться? А существует ли этот самый уголок для человека с чужим паспортом? Только сейчас я по-настоящему поняла, какую сделала глупость там, на мосту.

— Надо сумку купить, — вдруг сказала Ольга.

— Какую сумку?

— Обычную, дамскую. Женщина без сумки выглядит довольно странно.

— Хорошо, давай купим сумку, — кивнула я, подумав в досаде: «Чем у нее только голова забита?»

Сумку Ольга выбирала так придирчиво, что у меня едва хватило терпения дождаться, когда она направится к кассе.

— Теперь все? — спросила я, выходя из магазина.

— Ага. А куда ты так торопишься? — удивилась Ольга.

— У нас вроде бы было дело…

— Разговор есть. Серьезный. Скажи-ка мне, друг сердечный, а куда это у нас Игорек запропастился?

— Гордеев?

— Ага, ага, — закивала Ольга.

— Тебе лучше знать. Прошел слух, что ты с ним от Валерки сбежала. Сегодня Светка звонила, интересовалась, неужто правда?

— Светка — дура, а у тебя-то с головой все в порядке, скажи на милость, с какой стати мне от Валерки сбегать?

— Вот уж не знаю… Гордеев сыночком очень недоволен, не зря тот в клубе прятался, папаша давно собирался его в психушку отправить на лечение. Может, Игорек решил, психушка подождет, и от папы смылся. И ты вместе с ним.

— Вместе с ним мне не резон. Выходит, ты ничего не знаешь?

— Про Игоречка? Нет.

— Ага. И с чего вдруг муженек меня под арест посадил, да еще твоих придурков сторожить приставил?

— У Валерки и спрашивай.

— Я тебя спрашиваю. Ведь как-то он тебе это объяснил? Только не надо прикидываться, что о моем заточении ты не знал.

— Ну, знал, — поморщился Валентин. — Но вопросов не задавал. Я их сам не люблю и к другим с вопросами не лезу.

— Но ведь некие мысли в голове имелись?

— Я решил, что Валерка на тебя просто разозлился, — ответил хозяина квартиры, пожав плечами. — Иди домой и поговори с мужем. Он, должно быть, беспокоится.

— Придется ему еще немного побеспокоиться, — фыркнула Ольга. — Он мне растолковать, что да как, не пожелал, прислал твоих чертей — и под замок. С женой, скажу тебе, так не поступают. Теперь я не желаю с ним беседы вести задушевные. Чтоб впредь неповадно было.

— Ольга, — Валентин взглянул хмуро и головой покачал. — Кончай дурить. Двигай домой, незачем тебе по городу болтаться. Гордеев сына ищет, сегодня Башка в клубе был, вынюхивал, вопросы задавал, когда вас с Игорьком там видели в последний раз и все такое… Башка редкий урод, ты ж знаешь, пусть лучше думает, что ты с Гордеевым где-то у теплого моря брюхо греешь.

— Где ты у меня брюхо видел? — возмутилась Ольга, но тут же запечалилась: — Значит, Николаша обо мне спрашивал? Ой, как нехорошо.

— А я о чем? Топай к мужу, он решит, что делать.

— А самолюбие? Да и Коленьку мне бояться причин нет.

— Ага. Башка сначала ребра тебе пересчитает, а потом о причинах спросит. Ты ж его знаешь.

— Знаю, знаю. Лютый зверь у нас Коленька. Гордеев велел ему сына искать?

— Выходит, так.

— Ну, тогда от Башки надо не мне, а тебе прятаться, — хмыкнула Ольга, Валентин уставился на нее, сверля взглядом, а она ласково продолжила: — А что за труп ты из гостиницы вывез? Случаем, не Игорька моего?

Валька закатил глаза и матерно выругался.

— Ты спятила, что ли? — взгляд его метнулся в мою сторону, и он добавил в голос суровости: — Давай выметайся отсюда.

— Если ты из-за подружки моей, считай ее слепоглухонемой.

— Ты б поберегла девчонку-то, что она подумает?

— А чего ей думать? Ладно, иди, милая, телевизор посмотри, — повернулась она ко мне. — А мы тут еще водки выпьем.

Я с большой готовностью поднялась и покинула кухню.

Ольга обещала не рассказывать о том, что я труп видела, и вот, пожалуйста. Разве можно ей доверять? А я-то хороша, у самой язык за зубами не держится, а к ней с претензиями.

Я прошла в гостиную, включила телевизор, но через минуту уже была возле двери в кухню. Уж если не хватило ума помалкивать, по крайней мере буду в курсе, чего следует ждать от этого разговора.

— Спятила, при девчонке болтать такое? — гневно выговаривал Валька. — Мозги у тебя набекрень.

— Если только самую малость, — хихикнула Ольга. — Терпеть не могу, когда со мной в кошки-мышки играют. Ты, Валя, видно, забыл, чем мне обязан?

— Не забыл, — огрызнулся он.

— Тогда давай начистоту.

— Скажи на милость, зачем ты притащила сюда девчонку?

— Деть некуда, а бросить жалко. Девчонка лишнего слова не скажет, не боись. Так что за труп ты из гостиницы вывез?

Недолгая пауза, потом Валька обреченно спросил:

— Кто из этих придурков проболтался?

— Оба. Пока меня сторожили, языком мели, как тетки на рынке, а я от безделья прислушиваться стала к их болтовне.

— Уволю к черту…

— Лучше утопи, как котов шелудивых, — засмеялась Ольга.

— Может, и придется. Боюсь, дело принимает скверный оборот, если Башка везде свой нос сует.

— Его точно Гордеев послал?

— А кто еще?

— Ты про труп мне расскажи. Не таись, — напомнила Ольга.

Я слышала, как Валентин подошел к столу, налил водки и выпил.

— Кто Игорька-то пришил? — полезла Ольга с вопросом.

— Понятия не имею. Я его в подсобке нашел. Ты в пятницу из клуба когда ушла?

— Валерка на рыбалку в восемь отчалил, и я за ним.

— Ну вот, а я остался. Четверо типов, что в мезонине засели, меня беспокоили. Игра шла по-крупному, вот я и пасся в клубе, боялся, как бы чего не вышло. Разъехались они только в семь утра, я собрался домой, думал, наконец-то высплюсь, и тут уборщица мне навстречу, когда я уже уезжать хотел. Говорит, не могу попасть в подсобку. я разозлился, что с глупостями лезет, велел слесаря вызвать, но все-таки решил взглянуть, что там.

— Интуиция? — хихикнула Ольга.

— С вашими вечными заморочками не знаешь, чего ждать, — разозлился Валентин. — Уборщица сказала, обычно ключ в замке торчит, он и в тот раз был в замке, только ключ кто-то сломал. Мне это очень не понравилось. Сказал, обойдемся без слесаря, открыл дверь, а там такой подарок: на полу сидит твой Игорек с пробитой башкой. Глазки открыты и не дышит. То еще зрелище. Короче, труп. И что делать прикажешь?

— Валерке звонить, само собой.

— Я и позвонил, велел Вове с Юриком в коридоре пастись и никого не пускать. Вроде газом пахнет, свет включать опасно и все такое. Хорошо, хоть в клубе в такую рань, кроме уборщиц и охраны, никого не было. Парням объяснять, что к чему, поначалу тоже не стал, но они, конечно, заподозрили: дело нечисто. Слава богу, Валерка оказался в зоне досягаемости, но рыбачил за сто километров, пока он приехал, у меня мозги начали закипать. Он на труп взглянул, матюгнулся, и мы стали думать, что нам с ним делать. В полицию звонить? Менты на нас и без того косо смотрят… Гордееву? Разбирайся с ним, кто его сыночка непутевого в нашем клубе пришил. И в этом случае заморочек с ментами не избежать, а уж сам Гордеев…

— Ваше затруднительное положение вполне понятно, — вновь встряла Ольга. — И до чего додумались?

— Для начала надо было труп из клуба убрать. А куда? Не повезешь же его белым днем по городу? В общем, мы его в машину затолкали и спрятали в гостинице, чтоб пока там полежал.

— И у Валерки возникла гениальная мысль — меня под арест посадить?

— У меня возникла, если тебе интересно. Расчет простой: пусть все решат, что вы куда-то отчалили, будет время разобраться в ситуации.

— Разобрались?

— Какое там… Гордеева в пятницу вечером в клубе не было. Или был?

— Пока я не ушла, точно не было.

— И ночью не показывался. Я его не видел, и охрана уверена, он не приходил.