Помоги проекту - поделись книгой:
Ленка была злой. Она сердилась на брата.
Ну что такого, спрашивается? Отчего он не хочет встретиться с ней здесь?
Хотя, нельзя сказать, что она не понимала. Но ведь и позвала не туда, не в то кафе, а в свой любимый суши-бар, у площади с фонтаном. Да какова, в конце концов, вероятность встретиться с тем, с кем не хочешь? Минимальная. Вот.
Ленка это точно знала. Сама почти год встречи с Линой в университете удачно избегала. А тут — весь город.
Девушка была зла и на подругу. Бывшую.
До сих пор зла. Она никак не могла понять, как можно было вернуться к тому извергу, когда тебя любит такой человек, как Димка? Никак не понимала. Что бы там брат ни говорил, что правильно все. Что зря он, вообще полез. Не стоило. Да и не любил он Лину. Не настолько, утверждал Дмитрий. Иначе, не ушел бы так. Не смирился. Увлекся, наверное, и только.
Лене было все равно — любил, не любил.
Он был лучше.
И уже только за это можно было остаться с ним. Одно радовало, что вопреки опасениям сестры, мужчина не особо и переживал, или же скрывал удачно. Во всяком случае Ленке казалось, что она волнуется об этом больше, чем брат.
Вот только он всегда отказывался ходить туда, где мог хоть с вероятностью сотой доли процента встретить Лину. Лена думала, что ему больно и он не хочет эту боль лишний раз ворошить. Но когда попыталась успокоить Диму, тот только улыбнулся и покачал головой. Сказал, что «ее» волновать такой встречей не хочет. Не надо оно «ей». И так столько неприятностей Димка в жизнь Лины добавил.
Каких неприятностей? Лена не понимала. Он ей реальный шанс изменить свою жизнь — дал. А та…, ну и ладно.
Но сама Лена не собиралась отказываться от посещений своего любимого места только потому, что уж очень велика вероятность Лину у фонтана встретить.
Да, бред. И с чего это Димка так уверен, что она туда вообще еще ходит? Что бы он там не говорил, что такие привязанности обеспечивают ее стабильность. Ну не может же так быть, в самом деле?
Как оказалось — может.
Только поняла это Лена тогда, когда возможности спрятаться, уже и не осталось. И все, что смогла она придумать, это резко передвинуться на лавочке, кольцом охватывающей ствол старого раскидистого дерева, так, чтобы и спрятаться за этим самым стволом, когда услышала такой знакомый голос.
— Валик! — Лина выходила из только что подъехавшей машины, а тот, к кому она обращалась, своей спиной закрывал подругу, бывшую, поправила она сама себя от притаившейся Ленки. — Ну, что ты говоришь? Тридцати градусная жара! Какая ангина?! — голос у Лины был недовольным, и Ленка почувствовала злорадство, пусть и не до конца понимая сути разговора.
Вот, а нечего было опять к этому возвращаться. И следующей фразой Валик только утвердил девушку в этом чувстве.
— Я сказал нет, Лина. Какое, к черту, мороженное? И что я потом буду делать, если ты таки заболеешь? Нет.
Лина фыркнула обходя мужчину, и Лене стало видно что, несмотря на возмущение, ее бывшая подруга широко улыбалась, легко качая головой.
А потом ей стало и еще многое видно.
Лина была беременна.
Не то, чтобы Ленка очень уж разбиралась в сроках этого положения у женщин. Она же, в конце концов, не была врачом, как Димка. Но у Лины уже был хорошо виден округлившийся живот, который девушка бережно накрыла рукой.
Отчего-то Лена начала злиться на мужчину, закрывающего дверь машины.
Гад. Нашел, как еще крепче привязать. Чтоб уже точно никуда не делась. Но и Лина хороша, сама виновата.
Вот только такая улыбка на лице девушки, идущей к фонтану, ну никак с ролью жертвы не вязалась. Да, и вообще… Ленка никогда такой Лины не видела, за все года их дружбы. И дело было не только в беременности.
Лина была… счастливой. Она просто излучала радость и удовольствие от жизни. И это было заметно во всем. И в том, с каким удовольствием она подставила руку под брызги фонтана, переливающиеся на солнце хрусталем, и в том как посмотрела на Валика, полуоборачиваясь к нему профилем, зовя к себе.
И Ленка не могла поверить, что это был именно он. Она, просто напросто, не узнавала этого мужчину.
То, каким спокойным и счастливым выглядел сам Валентин, не влезало в ее представлении, ни в какие рамки. Это было чем-то невероятным для нее…
Правда, когда Лина повернулась к мужчине, тот напустил на себя более суровый вид, пытаясь скрыть, что не может отвести от нее такой нежный и любящий взгляд, и крикнул, чтобы девушка не торчала на самом солнце, на что Лина лишь весело рассмеялась.
Ленка ущипнула себя за руку, не уверенная, что не задремала, разморенная на солнцепеке. Но и боль от щипка не смогла уверить ее в правдивости происходящего, когда недалеко стоящий от нее Валик, еще раз посмотрев в сторону Лины и пробормотав проклятие, пошел к лотку с мороженным.
А через минуту уже уводил девушку в тень, усаживаясь на скамейке, пока она пыталась и его накормить купленным Валентином рожком с пломбиром. На что Валик только с улыбкой отворачивался.
Сев (кто бы сомневался что выйдет по-другому?) на ту же скамейку, где пряталась и Ленка, Валентин притянул Лину, усаживая ее на свои колени.
— Вот что ты со мной делаешь, малыш? — со вздохом проговорил мужчина, утыкаясь лицом в шею любимой, которая с удовольствием ела мороженное. — Веревки уже вить из меня стала.
Лина рассмеялась.
— Это потому, что у нас пока численное превосходство, — облизывая губы, ответила она. — И потом, просто ты сильно хороший, Валик.
— И кто тебе такое сказал? — притворно нахмурился мужчина, с улыбкой глядя на жену. — Это ты на фирме давно не появлялась. Они бы тебя быстро просветили, какой я.
— А кто меня туда не пускает? — бровь Лины насмешливо поднялась, а потом, видя, как сильнее сжимаются его руки, она почти ткнула мороженное ему в рот. — На, лучше мороженное попробуй. Полегчает.
Мужчина рассмеялся, отвел ее руку с зажатым рожком, и притянул лицо Лины, крепко целуя.
— Вот так, оно мне больше нравится, малыш, — Валик отвел с лица девушки пряди, а потом нежно положил свою руку поверх ее, прикрывая живот любимой. — А на фирму, и не думай, не пущу. Там — компьютеров уйма, — безапелляционно заявил он.
— Валик, — Лина погладила его волосы, продолжая есть мороженное. — Ну, тебе же врач, триста раз, говорил. На час-два — можно, я так совсем разучусь работать.
— А тебе оно, сейчас, и не надо. Я лучше знаю, — он был непоколебим.
Ленка просто не верила в происходящее.
Она никогда не думала, что он был именно таким… Неужели, ее брат был прав? Да и Лина…
А она вот так ошибалась?
Не то, чтобы Валентин не был тираном. Судя по этому диалогу, им он и был. Но в том, что он Лину любил, сомнений уже никаких не возникало. Как ни старался бы он оставаться грозным и непреклонным, а было видно, что жене почти ни в чем отказать не может.
— Я люблю тебя, Валик, — Лина сама потянулась к мужу, целуя.
И Лена решила, что ей лучше уходить.
Перспектива разговора с бывшей подругой в свете нового понимания и воспоминаний о своей на нее злости, о сброшенных и не отвеченных звонках, как-то не прельщала. Не умела Лена извиняться, даже когда именно она виновата была.
Однако именно в этот момент ее телефон заиграл своей громкой и бодрой песней, разорвав сонное молчание площади, привлекая общее внимание.
И Лина непроизвольно повернулась в ее сторону, встречаясь глазами с подругой. Улыбка застыла на ее лице, постепенно исчезая, сменяясь растерянностью и напряжением.
А что Ленка хотела? К тому же, и дураку было бы ясно, что она за ними наблюдала.
Ощутив, как напряглась Лина, Валентин насторожился, поднял голову от ее шеи и оглянулся.
Когда мужчина увидел Ленку, он помрачнел, еще сильнее обняв любимую, чем держал до этого. Вот же ж! Только этого ему для полного счастья и не хватало. Какой черт ее сюда принес?! Все так хорошо было.
А теперь… Мало того, что Лина и так из-за этой дуры переживала столько, так еще и неизвестно, о чем девушка вспомнит… А он не хотел, чтобы к ней возвращались даже воспоминания о «том».
Хватит и того, что он об этом постоянно помнит. А Лине — нервничать сейчас нельзя.
Ведь будет, сто процентов, будет нервничать. И снова виновато в глаза глядеть начнет, пытаясь ту вину загладить… Только это обоих была вина. И Валентен был причастен к тому, что тогда случилось. Надо было лучше себя в руках держать…
Что б ее, а! Вот зачем она только появилась на их голову?!
— Привет, — неуверенно кивнула Лена.
Лина растерялась, Валик чувствовал, как ее пальцы вцепились в его плечо. Она кивнула в ответ.
Валентин не собирался допускать этого общения.
Мужчина поднялся, вынудив и Лину встать. И потянул любимую за руку, пытаясь как можно скорее увести девушку отсюда.
Эпизод 3
Валентин удобней перехватил бормочущую что-то Лерку и захлопнул дверь ногой. Бросив сумку с подгузниками, бутылочкой, сосками и прочим «багажом» дочери на пол, он скинул туфли.
— Лин?! — зайдя в зал, Валик осмотрелся.
Жены дома не было. Лера что-то лопотала, то и дело пытаясь дотянуться до коротких волос на его затылке. Осторожно ссадив дочку в манеж, Валентин быстро прошелся по комнатам, проверяя на всякий случай внимательней. Может она музыку в наушниках слушает, или еще что. Но везде его встречала только пустота.
В животе закрутился тугой узел напряжения, руки сжались в кулаки, а он даже не понял, в какой момент это произошло.
Валентин остановился в коридоре и закрыл глаза, заставив себя глубоко вздохнуть. Медленно, один за одним, он заставил свои пальцы разжаться, даже встряхнул руками, стараясь избавиться от напряженности в мышцах. Не так хорошо, как хотелось бы, и все-таки лучше, чем раньше.
Два года назад он уже начал бы кружить по квартире, как взбесившийся тигр, возможно, громя попадающиеся на пути вещи. И сто процентов названивал Лине, наверняка выбрав бы в уме самый ужасный вариант причины ее отсутствия.
Как минимум — он бы уже закурил.
Теперь же… Сейчас он наделся, что все дальше уходит от того типа поведения, пусть данная реакция и показывала, что движение идет не настолько быстро, как Валентин хотел бы.
И все-таки, явный прогресс на лицо.
Да и курить он прекратил. В один момент, в тот февральский вечер, когда Лина сказала ему, что беременна. С тех пор Валентин не выкурил ни единой сигареты, хоть порой дико хотелось.
Еще раз глубоко вздохнув, он заглянул в комнату, проверить как дела у дочки. Лера активно терзала колечки и игрушки, прикрепленные к стенке манежа. Увидев отца, она замахала руками и с хитрой улыбкой начала тыкать пальчиком в сторону темного сейчас телевизора.
Усмехнувшись, Валик поцеловал дочку в лоб, погладив мягкие локоны и покорно выполнил требование своей принцессы, включив мультфильм. Он сомневался, что она действительно понимала смысл действий кукол, прыгающих на экране, но не мог отказать. Видно Лерку просто привлекало мелькание ярких цветов и музыка.
Удостоверившись, что внимание дочери полностью поглотили человечки с телевизорам на животах, он направился в кухню, попутно стараясь полностью изгнать из сознания дурные мысли.
Сегодня суббота, «мамин день». Лина могла просто пойти гулять или отправиться в магазины, или еще куда-нибудь. Она имела полное право проводить время так, как ей хотелось и вовсе не была обязана сообщать Валику о каждом шаге своих перемещений. И он не требовал этого. Уже не требовал.
Во рту появился горький привкус при мысли о том, как именно Валентин поступал раньше. Но он постарался помнить обо всем, что узнавал за эти годы, и применить это на практике.
В холодильнике почти ничего не было. Пошарив по пустым полкам, Валентин захлопнул дверцу и достал из шкафа пакет с макаронами. После тренировок в зале у Валентина всегда просыпался дикий голод. Обычно он перекусывал чем-то во время прогулок с Леркой и это давало ему сил продержаться до обеда, приготовленного женой, но сегодня они вернулись на полтора часа раньше из-за внезапно хлынувшего ливня.
Поставив на плиту кастрюлю с водой, Валентин оперся о кухонный стол и помассировал левую руку, которую сегодня перегрузил. Все-таки, такие тренировки помогали ему по большей части контролировать и свой характер, и агрессию, которые все еще вспыхивали словно пожар при одной единственной мысли, что он может потерять Лину.
Да, сейчас Валентин понимал, что сам подталкивал ее ко многим поступкам своей чрезмерной опекой. Что именно его страх и порождаемые тем попытки ограничить, изолировать ее, подавить — добавили немало горечи и послужили причиной стольких ошибок со стороны каждого.
Для того, чтобы осознать это — Валентину потребовалось не только потерять любимую, но еще и обратиться за помощью к психиатру. Хотя, вот об этом, никто не знал. Ни Лина, ни кто либо еще. Он сомневался, что будет в состоянии хоть когда-то признаться в подобном хоть одной живой душе. Но однажды просто понял, что действительно испытывает острую необходимость в помощи, иначе все повторится. Тот проклятый вечер, когда он едва не ударил Лину, когда все-таки ее оттолкнул — до сих пор снился Валентину в кошмарах, заставляя колотиться сердце и отчаянно сжиматься руки от ненависти и отвращения к самому себе.
Слишком хорошо Валик теперь понимал, что мог переступить черту и стать мужчиной, который будет худшим кошмаром даже для любимой женщины. И не оправдает его любовь. Потому что не могла служить проявлением любви ярость и гнев, боль, которую он причинял дорогому человеку, пусть и не физически. Это был эгоизм и страх, его страх лишиться того, что когда-то он и не надеялся получить. И если Валентин не научится справляться с этим, то сам ее подтолкнет к очередному ужасу и попытке вырваться, несмотря на всю любовь Лины к нему.
Именно потому, спустя пару месяцев после того, как Лина вернулась, Валентин задержался в кабинете врача, который выписывал его жене новый рецепт на препарат. И до сих он ходил к тому не реже раза в месяц, хоть доктор советовал обратиться к психотерапевту, ведь фактически, Валик психически здоров и нуждался в немного иной помощи.
Однако ему и один раз оказалось сложно открыть кому-то свои страхи и мотивы, вызывающие ярость и гнев. А чтобы пройти это заново, с незнакомым человеком… Валентин с трудом представлял подобный вариант. Потому уговорил врача, уже давно превратившегося в его друга, продолжить их встречи. Немаловажную роль сыграл и тот аргумент, что он действительно стал гораздо лучше контролировать себя и свои действия, врач не мог не согласиться с таким доводом и явным прогрессом в поведении.
Вода в кастрюле закипела. Одновременно с этим он услышал как хлопнула дверь.
Махнув рукой на макароны Валентин рванул в коридор нуждаясь в том, чтобы увидеть жену почти так же, как нуждался в новом вздохе. Иногда ему казалось, что даже больше.
И замер на пороге кухни, глядя как Лина отряхивает намокшие пряди и пытается расправить влажное платье.
У нее в ногах стоял пакет с продуктами и в голове мелькнула мысль, что ей стоило позвонить ему, он и сам бы все купил, на машине в конце концов. А ей руками носить… Это заставило его задуматься. Лина все еще до дрожи в пальцах обожала автомобили.
«Он должен купить ей машину», внезапно даже для себя решил Валик, «это будет правильно».
— Посмотри, зря я только что укладку делала, — жена радостно улыбнулась ему в зеркале, едва поймав отражение Валика. — Там такой ливень, что можно было вообще попросить их не сушить мне волосы после стрижки, все равно — без толку, — она тряхнула головой, отчего в стороны полетели брызги.
Валентин не заметил, как сам стал улыбаться, а внутри что-то отпустило, хотя он и не понимал до этой секунды, насколько был напряжен, несмотря на все свои занятия и тренировки.
— Привет, малыш, — в два шага преодолев расстояние между ними, Валентин зарылся лицом в ее мокрые волосы и крепко обнял жену. — Я соскучился.
— И я, — Лина рассмеялась, но вздохнула с таким же облегчением, какое испытывал он. — Хорошо погуляли? А где Лера? — она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза.
— В комнате, — Валик мотнул головой в сторону двери и поднял руку, отведя в сторону влажные пряди. — А погулять не удалось из-за дождя.
— Да, льет там сильно, — Лина кивнула и уткнулась губами ему в шею. — Помоги мне продукты на кухню отнести, — наконец попросила она, отстранившись через несколько минут.
И поспешила в зал, тут же обняв дочь. Та явно обрадовалась появлению матери.
Впрочем, не настолько, чтобы надолго отвлечься от своих мультиков.
— Ты бы мне позвонила, малыш. Зачем сама тяжести несла, — с укором покачал головой Валик, подхватив нелегкий пакет.
Поделиться книгой: