Звездолет «Фантастика» и Лунный Птеродактиль

— Той же селекцией. Но берущей свое начало от доисторических посещений Земли инопланетянами, то есть представителями других ветвей вселенского человечества. Не секрет, что этнографы многих стран обнаружили у своих народов легенды, в которых девушки из древних племен вступали в интимную связь с богами, — читай, с пришельцами, — подмигнула несколько развязно Рамада. — Следов посещения Земли представителями сторонних ветвей — предостаточно. Я знаю вашу историю не так уж хорошо. Тем не менее, успела убедиться в этом не единожды. Да ты и сам, наверно, слышал о загадочных фактах из самых различных источников сколько угодно. Например, барельеф на стене одной из древних пирамид изображает вертолет с лопастями. Тогда как техническая цивилизация землян во времена возведения пирамид пребывала в зачаточном состоянии. Откуда, скажи, строители дохристианской эры взяли столь необычный сюжет? — Зета сделала многозначительную паузу. Затем продолжила. — Различные районы планеты посещали посланцы различных галактических рас. Они успешно ассимилировали с местным населением. Отсюда и получили свое начало известные нам народности — от славян до негров.

— Весьма сомнительно, — прокомментировал Рыбак.

— Следов, оставленных пришельцами, в вашей жизни не счесть. Археологи подтвердили, например, что арабскими цифрами пользовались древнейшие племена, живущие в самых отдаленных друг от друга уголках планеты. В доисторическую эпоху они никак не могли общаться между собой. Каково же тогда происхождение цифр? Естественно, космическое. Разве не так? Мы до сих пор пользуемся ими: 1, 2, 3, 4… Я уже не говорю о всем известном племени из Африки, которое, находясь в первобытной стадии развития, располагало точнейшими астрономическими данными о двойной звезде.

— Что-то я об этом слышал…

— Их знания на момент обнаружения племени (вторая половина двадцатого века) превосходили уровень ученых из высокоразвитой Европы с ее замечательными обсерваториями, оборудованными по последнему слову техники. Но, как ни странно, знания касались лишь одной из звезд. Какой? Ответ напрашивается сам собой — той самой, откуда когда-то прибыли их предки. В первозданных джунглях неосвоенной планеты потомки космических путешественников снизошли за многие-многие поколения до состояния дикарей, давно утратили знания своей цивилизации. Но продолжали свято хранить память о Родине.

— Почему же инопланетяне не закрепились на Земле, если ее условия их полностью удовлетворили?

— Что значит не закрепились? — удивилась Зета. — Вот ты, например, с большой долей вероятности и являешься потомком тех самых инопланетян.

— Я имею в виду… э-э… почему у нас не закрепилась их космическая цивилизация?

— Они не ставили себе такой цели.

— Что за скромность такая в пытливых умах?

— Земля для них — лишь плацдарм для сохранения собственного генофонда. Высадив в диком мире ограниченную популяцию представителей корневого рода, они оставили там стратегический запас на случай, если базовую планету постигнет природный или техногенный катаклизм. А полностью вытеснять земную цивилизацию своей они попросту не имели права.

— Какие могут быть права в борьбе с дикарями, — с раздражением вставил Савва. — Прав тот, у кого больше прав. Истина известная.

— Типичное мышление выходца из низкоуровневой формации, — констатировала Зета.

Рыбак в очередной раз состроил кислую-прекислую мину, будто его с утра донимала зубная боль. — Что за низкоуровневая формация?

Рамада наморщила лоб, точь-в-точь как строгая учительница.

— Шкалу, характеризующую степень развития цивилизаций, для наглядности я представляю в виде алфавита, но не простого, буквами, а старорусского, то есть не А, Б, В, Г, Д, Е и т. д., а АЗ, БУКИ, ВЕДИ, ГЛАГОЛЬ, ДОБРО, ЕСТЬ… Понятно?

— Понятно, — подтвердил Савва. — От низшей АЗ вверх по возрастающей.

— Правильно.

— Почему именно старорусский?

— Это единственный алфавит, представляющий собой гуманистическое послание. Мне это импонирует, — пояснила Зета. — Ваше общество, имеющее на сегодняшний день весьма ограниченный потенциал, размещается пока только на уровне АЗ.

— Иными словами, вы смотрите на нас как на неандертальцев, — усмехнулся Рыбак.

— Нет, ты не прав, — ответила на полном серьезе Рамада. — Первобытные и раннефеодальные сообщества в данную классификацию вообще не включаются.

— И на том спасибо.

— Закрепление за землянами титула АЗ можно расценивать как признание их неоспоримых технических достижений.

При этих словах старый пират немного оттаял.

— Жабоны — БУКИ. Они выше вас лишь на ступень, — продолжила пояснения Зета.

— О! Значит, ты — БУКИ?

Девушка отрицательно покачала головой:

— Нет. Я — ВЕДИ.

— Надо же. А почему же тогда работаешь на жабонов?

— На самом деле я — двойной агент, — призналась Рамада.

— Тогда уж, наверное, тройной. — Савва чуть не подавился смешком. — Если не четверной… На кого ты только не работаешь…

— Партия и вправду сложилась очень запутанная, деликатная, — согласилась Зета. — Но уверяю тебя, исключительно в интересах всего человечества.

— То есть конкретно ВЕДИ, — уточнил, по привычке, Рыбак.

— ВЕДИ лишь руководят партией на правах старшего брата. Вернее, пытаются незаметно, из-за кулис направить ее в нужное русло.

— И много ступеней включает в себя космическая шкала? — сыронизировал Савва.

— Порядочно.

— Почему же тогда все эти ветви не пересекаются между собой? Наши ученые и астрономы, как ни стараются, до сих пор не могут найти в галактике признаки разумной жизни, ну кроме, конечно, жабонов.

— Совсем не удивительно, Савва. Всеобщий философский принцип единообразия в действии.

Зубная боль, грызущая Рыбака, если она и существовала, в этот момент, несомненно, усилилась.

— Выражайся, пожалуйста, ясней, — попросил он. — Причем тут, вообще, единообразие?

— Ну, человеческая клетка, к примеру, способна рассказать специалистам обо всем организме; отдельный организм, по аналогии, — о еще более укрупненной структуре — людском сообществе.

— И что?

— Клетка имеет свой конечный жизненный цикл; период существования организма намного больше; общества, соответственно, — еще больше. История и того, и другого, и третьего включает в себя сходные этапы развития. Всё повторяется. Общество, как и организм, зарождается, проходит свой рассвет и… достигает Эфира.

— Но вед человек умирает, а не достигает Эфира, — вклинился Савва. — Тело его остается в Земле, разлагается на химические составляющие и служит основой для питания другой органики — кругооборот веществ в природе. На могиле вырастает пышный лопух. А корни его, надо полагать, проникают глубоко в землю… Как же тогда здесь работает принцип подобия?

— Точно так же. — Зета сверкнула зубами в обворожительной улыбке. — Человек, как и общество, не просто умирает, он меняет ипостась. Душа переселяется на другие этажи мироздания, продолжает свой долгий цикл вселенского опыта. И тело на данном этапе становится ей уже не нужным (как бы ни считал сам индивид, владелец оного). Во время земного существования (или испытания) душа использует ресурсы физической оболочки для собственной подпитки, что, конечно же, немаловажно для ее совершенствования. Поэтому тело необходимо содержать в чистоте и строгости. Со старой мудростью «В здоровом теле здоровый дух!» не поспоришь. Все религии подчеркивают необходимость достойного поведения здесь, на стартовой площадке, для удачного развития там. Если не постарался, хотя времени было предостаточно, пеняй на себя, — отдуваться придется потом. То же самое происходит и с обществом. Его, кстати, без всяких погрешностей можно рассматривать как единый организм. На определенном этапе оно достигает Эфира — отталкивается от материального — в нашем понимании — бытия, приближается, если хочешь, к богам (или, может быть, само перевоплощается в них; кто знает). Как следствие, полностью утрачивает внешние признаки, доступные нашим, низко развитым ощущениям.

— Исчезает, что ли?

— Можешь считать и так, — пожала плечами Рамада. — Цивилизации не существуют более нескольких тысяч лет — они либо самоуничтожаются (путь первый), если не сумеют искоренить собственную агрессивность. Высокоуровневая формация по определению не может иметь милитаристскую направленность. Это тупиковое ответвление, ведущее в никуда.

Либо (путь второй) цивилизации накапливают за указанный срок необходимый потенциал для достижения Эфира.

В итоге разные сообщества почти не сталкиваются друг с другом. Вселенная безгранична. Всем найдется отдельная ниша — и в пространстве, и во времени, — вполне достаточная для конечного развития.

Тут в уголках глаз у Рамады засветился уголек иронии. И Савва понял, что в загашнике у нее остался самый неожиданный сюрприз. Рыбак не ошибся. Босс им тут же поделилась:

— Но не бывает, как говорится, правил без исключений. Пересечение в одной эпохе да еще в близ лежащих районах галактики (в близ лежащих, разумеется, не в прямом смысле, а со скидкой на изначальную редкость космического разума) сразу шести человеческих рас — уникальный подарок судьбы! К добру вот только или нет, нам всем еще предстоит выяснить…

— Шесть рас! — изумился пират.

Зета утвердительно кивнула.

— Но откуда, Бог ты мой? Ты же сама говорила лишь об АЗ, БУКИ, ВЕДИ…

— Наши разведчики вошли в постоянный контакт, как минимум, еще с тремя.

— И кто они?

— По уровню?

— Да.

— Одни — ВЕДИ, как и мои сородичи, — пояснила Рамада. — Назовем их ВЕДИ-2, чтоб не путаться. Очень близкая к нам формация. Другие, — судя по всему, ГЛАГОЛЬ. Третьи — ДОБРО или, может, даже выше. К сожалению, не с чем сравнивать… — Уголек иронии опять сверкнул в глазах босса. — Но разведчики утверждают: им есть с чем…

— То есть они имеют выход на другие расы, не доступные пока нам?

— С очень большой долей вероятности.

— Неужели ЕСТЬ?

— А может, ЖИВЕТЕ или ЗЕМЛЯ… Кто знает?.. Пробиться к ним мы не можем — ни чувствами, ни аппаратурой… Закрытые, изолированные от низших форм миры…

— Бр-р-р… — Савва устало помотал головой, наподобие собаки, вышедшей из воды на сушу. Пожаловался вслух. — Вконец мозги запудрила! — Про себя дополнил: «лгунья изворотливая». — Давай-ка опустимся лучше от проблем глобальных поближе к нашим.

— Давай.

— Не вижу откровенности, Рамада. Ты всегда преследуешь какие-то свои личные цели.

— Например?

— Зачем, скажи, было выдавать федералам фабрику метапороплазмы, коль нооциклотрон ты оставила не тронутым, да еще и координаты утаила? Где логика? Это смахивает на примитивное устранение конкурентов. Причем устранение чужими руками. Получается, сама ты от его использования отказываться не собираешься?

— Естественно. Чем же я тогда буду руководить? Ведь я — директор всей этой лавочки. Забыл? — Похоже, Рамада решила перевести незапланированную тему в шутливую плоскость.

— А если серьезно?

— Серьезно? Нооциклотрон, безусловно, представляет немалую опасность для всей цивилизации. Здесь ты абсолютно прав. Неизвестно, куда могут завести незаконные исследования… Однако сдавать базу федералам пока еще рановато. Чуть попозже — вполне возможно. А пока она еще нам пригодится.

— Кому это нам?

— Нам с тобой. — Рамада сделала попытку взять Рыбака под руку (он холодно отстранился). — Ведь мы же одна команда.

— Команда строится на полном доверии и взаимопонимании.

— К этому я и стремлюсь, — заверила Зета.

— Не знаю, не знаю, — пробормотал Савва. — Скажи тогда, какой резон суперагенту ГАПа, агенту БУКИ и ВЕДИ, то есть тебе, обслуживать еще и интересы «Лунного Птеродактиля»? Ведь преступный мир, что копошится под крышей гигантской транс-планетарной компании, безусловно, подрывает экономическую мощь и единство АЗ. Не идет ли такая политика во вред нашей цивилизации?

— Видишь ли, Савва, всё в жизни строится на личных связях, разрушать которые не всегда безопасно. В принципе ГАП уже сейчас способен, что называется, сморщить «Лунный Птеродактиль» до основания, разбить наголову, если хочешь. Материалов для подобной акции, думаю, накоплено предостаточно.

— Что же ему мешает? Коррупция? Все правоохранительные чины перекуплены на корню?

— Не только это. — Зета на минуту задумалась. — Тебя никогда не удивлял, например, тот факт, что в средствах массовой информации зачастую подробно описывают частную жизнь мафиозных авторитетов — их привычки, любовниц, жен и т. д.?

— И что? — не понял Савва.

— Ну то есть ни для кого не секрет, что определенное лицо занимает определенный пост в бандитской иерархии. Так?

— Ну?

— Сам собой возникает вопрос, почему же ГАП не упрячет их всех за решетку, не правда ли? — Зета наклонилась к собеседнику, вопросительно округлив глаза.

— А действительно — почему? — поддержал Рыбак.

— Потому что между спецслужбами и преступными группировками устанавливается определенное равновесие. «Крестный отец» контролирует подпольный синдикат. Правоохранительные органы контролируют «крестного отца». Это позволяет и тем, и другим более-менее следить за ситуацией. Меняется босс — меняются его ставленники на местах, соответственно, меняются правила игры. Подобные рокировки всегда чреваты взрывоопасной обстановкой.

— В каком плане?

— Давай вновь прибегнем к аналогии, — предложила Зета.

Рыбак согласно кивнул.

— Гаповцы пробовали, к примеру, убирать уголовных авторитетов из мест лишения свободы, изолировать их от остального преступного мира. В результате из рядов заключенных выдвигались новые лидеры — еще более жестокие, еще более одиозные, нередко вообще неуправляемые.

— Я в курсе, — отметил Савва.

— Ситуация только усложнялась. То же самое происходит и на более высоком уровне, где игроками выступают не отдельные люди, а колоссальные корпорации. Никакого улучшения. Если ГАП прикроет «Птеродактиль», одновременно он угробит и собственную агентурную сеть, внедренную в мафиозную организацию за многие годы, выпестованную, прекрасно обученную, имеющую выходы на самые сокровенные тайны подпольного мира. А свято место пусто не бывает. На смену «Птеродактилю» придет другая империя. В итоге спецслужбам придется начинать всё сызнова. Простые обыватели — налогоплательщики — от этого, по большому счету, ничего не выиграют.

— Ну… зато они увидят, что Фемида не спит, и наказание за тяжкие грехи в нашем обществе — неотвратимо, — возразил Савва, скорее, как агент Омега-15, а не как бывший пират по кличке Рыбак.

— Может быть, и так, — согласилась Рамада. — Но если действия Фемиды приведут вдруг к обострению обстановки в преступной среде, что само по себе может спровоцировать насилие в отношении невинных граждан, образцовые налогоплательщики отнюдь не обрадуются.

— Каким боком внутриклановые разборки могут касаться налогоплательщиков?

— Безвластие на мафиозном Олимпе развяжет руки беспредельщикам. Может прокатиться волна грабежей, уличных беспорядков, связанных с перекраиванием сфер влияния и т. д. и т. п. Тогда уже обывателям будет не до справедливости… Кроме того, в период междоусобиц каждая из группировок будет стремиться ослабить противника экономически путем использования приемов недобросовестной конкуренции, информационной войны, черного пиара, хакерских атак, банковских афер, махинаций с акциями, прямого бандитизма, наконец, вплоть до промышленных диверсий, террористических актов, отдельных киллерских вылазок… и прочее, и прочее, и прочее… Но если учесть, что некоторые «семьи» контролируют целые отрасли промышленности и сферы услуг, то финансовые неурядицы и потрясения не заставят себя ждать. Обвал котировок, банкротства, массовый всплеск безработицы и все сопутствующие им социальные коллизии — вот возможная цена неожиданных кадровых перестановок — причем с обеих сторон, — как в руководстве ГАПа, так и в мафиозной верхушке. Тут, наверное, уместно вспомнить старую народную мудрость: «Не буди лихо, пока оно тихо». — Рамада тяжело вздохнула. — Эх, Савва, Савва, если б всё было так просто, уже б давно при коммунизме жили… Не лучше ли оставить грехи на Суд Высший? Бог всё видит, он и воздаст каждому по заслугам.

— Типичная средневековая демагогия, направленная на удержание бедных масс в узде.

— Дорогой мой Омега-15, — усмехнулась Зета, — а что с тех пор изменилось в формации АЗ? Ценностные ориентиры? Не думаю. Люди остались абсолютно теми же. Основной мотив поведения — личная корысть. Соответственно, и принципы управления массами — те же. Разве что «в узде», по сегодняшним меркам, слишком грубо сформулировано. Не лучше ли сказать «в состоянии покоя»? Ведь мы — реалисты. И ничего дурного, поверь, в том нет. Покой же нужен всем?

— В определенной степени, — сдался Савва. — В этой связи интересный вопрос — какова судьба злополучного диска с личностными данными финансовых воротил и, кстати, моими данными тоже?

— Оборвалась, хвала небесам. На сегодняшний день диск уничтожен. Нельзя было допустить, чтоб он попал ни в руки к мафиози, ни в руки к жабонам, ни в руки к вашим спецслужбам. Рано или поздно и у тех, и у других, и у третьих могло возникнуть искушение использовать данные в своих интересах.