Юдоль

- Надписей прибавилось, - заметила Васа. - Хотя вот этих трещин в стене не было. Но они замазаны, значит, служителям подземелий трещины не в новинку.

- Не все замазаны, - заметила Каттими и показала пальцем вверх.

Васа подняла лампу выше и присвистнула. Своды подземного зала и в самом деле покрывали новые трещины.

- Надеюсь, что мы успеем выбраться наружу до того, как здесь упадет хотя бы камешек.

- Подожди, - попросил Кай, шагнул к кессарке и взял у нее лампу. - Подожди.

Он поднял лампу так высоко, как мог, и обернулся к Каттими.

- Ты видишь?

На сводах, там, где теперь разбегались трещины, явственно проступала та же самая вязь, которая была и на браслете, и на роге.

- Да, - кивнула Каттими. - Но последние буквицы другие. Имя другое.

- Надпись свежая, - заметил Кай. - И выполнена не так давно. Но не углем.

- Может быть, это какой-то мертвый язык? - предположила Каттими.

- Бросьте, - поморщилась Васа. - Я, конечно, не знаю, о каком имени вы говорите, но разве на мертвых языках пишут на стенах? В Салпе предостаточно и живых языков. Конечно, в Текане все говорят на одном языке, но словечки в каждом разные клане, да и письмо сходится только в судебных пергаментах. Или нам нужно найти этого писаку?

- Не теперь, - поморщился Кай. - Долго еще? Я бы уже присел.

Идти пришлось недолго. Подземелье повернуло вправо, а Васа остановилась у едва освещенного лампами ряда низких дверей.

- Нам сюда, - показала она на одну их них.

Бронзовый ключ повернулся в скважине, дверь открылась, и Кай неожиданно увидел дневной красноватый свет. В вырубленном в скале окне искрилась светлая Эрха, а уже за ней лежала серая, до горизонта степь. До самого Сакхара. До края Текана, к которому медленно близилось заходящее солнце.

- Оно того стоило, - в восхищении замер Кай.

- Сюда надо приходить не раньше четырех, - довольно улыбнулась Васа. - Мы под самой кухней урая Кеты. Когда-то здесь были каменоломни, потом стали храниться бочки с кетским вином. Как я уже говорила, три года назад, когда на город спустились стаи пустотников, почти все горожане спасались в этих подвалах. Урай даже разрешил открыть несколько бочек. А теперь этот подвал пополняет казну клана Травы. Хотя, как вы заметили, выпивох в трактире на входе стало меньше.

- И много желающих побаловать себя урайской пищей? - поинтересовался Кай. Сквозь толстые стены доносилось приглушенное пьяное пение.

- Среди приезжих хватает, - ответила Васа. - Когда подобное творится на дорогах, всякий купец набивает живот так, словно сидит на собственных поминках. Ну что, сделаем заказ?

Кессарка ударила в медный колокол, висящий у входа, приоткрыла окошко в двери и перечислила появившейся фигуре то, что она хотела бы видеть на столе.

- Надеюсь, ты понимаешь, что тебе не придется оплачивать твое гостеприимство в одиночку? - спросил кессарку Кай.

- Сочтемся, - махнула рукой Васа. - Садитесь.

Ждать пришлось недолго. Вскоре в дверном окошке появилась резная доска, на которой стояли блюда с мясом, овощами, кувшин вина и кубки.

- Не волнуйся, - успокоила Кая Васа, прикрывая окно в двери. - Не огненная вода. Легкое акское, как раз для разговора.

Разговор заладился не сразу. Сначала все четверо ели, тем более что еда и в самом деле оказалась очень вкусна. Каттими, которая не произнесла почти ни слова с момента спуска в подвал, даже жмурилась от удовольствия. Наконец, Васа выпила кубок вина и прищурилась, посмотрев на Сая.

- Ты уже понял, приятель?

- Да, - отозвался наголо обритый южанин. - Ты специально привела нас сюда. Я вижу в этом окне дорогу на Сакхар.

- Но ведь ты не думаешь, что твоя принадлежность к клану Смерти тайна для зеленоглазого? - спросила Васа. - И это не смотря на то, что он не раз подставлял тебе спину.

- Убить зеленоглазого - было для клана Смерти делом чести, - медленно проговорил Сай. - Но он не будет убит в спину. К тому же, все то время, что он подставлял мне ее, за моей спиной пыхтела Каттими. У нее плохой кинжал, когда она вытаскивает его из ножен, он трется лезвием об их устье.

- Это все, что ты хочешь сказать? - спросила Васа.

- Пусть скажет он, - посмотрел на Кая Сай. - Скольких воинов клана Смерти он уже убил?

Кай отодвинул кубок.

- Шестерых.

- Правильно, - кивнул Сай. - И как это произошло?

- По-разному, - задумался Кай. - Но ни за одним из этих шестерых я не гонялся, ни на одного из них я не получал заказа, ни на одного из них я не напал первым. Я всегда только защищался.

- Больше трех лет назад иша приказал убить тебя, - кивнул Сай. - Троим воинам это не удалось. Двое из них ушли из жизни как воины, один не выдержал испытания смертью. Я знаю подробности. Твой разговор с последней из трех дошел до моих ушей.

- Потом иши не стало, началась Пагуба, но не прошло и полгода, как воины клана Хара продолжили те же самые попытки, - продолжил Кай. - Хотя, признаюсь, последующие трое были более честны. Всякий раз они сначала вызывали меня на схватку.

- Потому что это стало делом чести клана Смерти, - повторил Сай. - Да, иши нет, сменивший его иша тоже не прожил долго. Сейчас нет никакого иши. Сакхар стал свободным городом. Но остался камень, о который затупились клинки Сакхара. И пока этот камень не будет выковырнут из земли, наши клинки не станут вновь остры.

- Сай, - поморщилась Васа, - ты же можешь говорить как обычный человек? Мы не на совете урая клана Хара.

- Ты собираешься объявить об очередной попытке выковырнуть зловредный камень? - поинтересовался Кай.

- Нет, - покачал головой Сай. - Я собираюсь объявить об отмене мести клана Хара.

- Почему? - не понял Кай.

- Этому есть несколько причин, - пригубил вина и отставил кубок Сай. - Первая из них заключается в том, что твой приемный отец был воином клана Смерти и оставался им до самой кончины. Он учил сражаться тебя, как сражается воин клана Смерти. И хотя ты слишком стремителен для воина любого клана, многое ты взял именно у своего отца.

- Это ведь не главная причина? - спросил Кай.

- Есть и еще две причины, - кивнул Сай. - Особенно если не считать за причину то, что иши уже нет. Сказанные слова продолжают звучать, даже если сказавший их мертв. И обещания, данные умершему, не теряют силы. Но иногда меняется сам мир, и значит, меняется все. В Сакхаре жил старый воин, самый важный советник урая. Его звали Хара. Как и весь клан. Никто не знал, сколько ему лет, но некоторые говорили, что он был свидетелем последней Пагубы. Теперь уже предпоследней Пагубы. А некоторые считали, что он пережил уже несколько Пагуб.

- У него был шрам в виде креста на лысой голове, - произнес Кай.

- Ты видел его? - напрягся Сай.

- Отец рассказывал мне об этом старике, - проговорил Кай. - Он нес с ним дозор на посту, где из-под багровой стены, из-за предела Салпы вытекает речка, которая потом спускается к самой Туварсе.

- Да, - кивнул Сай. - Так было. Но теперь Хара исчез. С полгода назад он покинул свой дом и уехал неизвестно куда. Но для урая клана Смерти он оставил письмо, в котором было всего несколько слов. Вот они: "Оставьте зеленоглазого мальчишку в покое. Он только мой. Я разберусь с ним сам".

- Что это значит? - уперлась в Кая взглядом Васа. - Ты можешь объяснить?

- Конечно, - усмехнулся Кай. - На этот раз клан Смерти отправил за мной одного мстителя. Пожалуй, лучшего. Может быть, последнего. Но есть ведь еще одна причина?

- Да, - кивнул Сай. - Главной была вторая. Но есть еще одна. Мы узнали о тринадцатом клане.

- О тринадцатом клане? - не понял Кай. - Их двенадцать, считая уничтоженных. Двенадцать сиунов, двенадцать зубцов на Храме Пустоты. Двенадцать!

- Тринадцатый клан не связан ни с сиунами, ни с зубцами на Храме, ни с чем, - покачал головой Сай. - Он против Пустоты.

- Против Пустоты? - опешил Кай. - Я не ослышался? Звучит так же бодро, как звучало бы - "он против зимы".

- Против Пустоты, - кивнул Сай. - Он ненавидит Пустоту и пытается освободиться от ее власти. Я не знаю всего, но год назад мы поймали лазутчика, который пытался убить Хару. Да-да, того самого старика. Но легче убить собственную тень, чем Хару. Если бы не его возраст, и не почтение к его старости, то и на твое убийство, Кай, в первую очередь был бы отправлен именно Хара. И я не уверен, что ты оказался бы сильнее его. Хара скрутил лазутчика, как младенца, и стал допрашивать его. Тот умер под пытками, но кое-что успел рассказать. То немногое, что он действительно знал. Тринадцатый клан объединяет врагов Пустоты. Тех, кто не показывает своих лиц, или тех, чьи лица являются масками. Тех, кто всерьез рассчитывает уничтожить Пустоту.

- Уничтожить Пустоту? - рассмеялся Кай. - А, к примеру, разбить головой скалу, внутри которой мы сейчас сидим, этому клану в голову не приходило?

- Я не знаю, что приходило этому клану в голову, - ответил Сай, - и не знаю, сколько у него голов, но его правители считают, что если из основания неприступной крепости вытащить самые важные камни, то крепость рухнет. Так вот, такими камнями они считают нескольких человек. Один из них Хара из клана Хара. И, возможно, ты тоже, Кай.

- Вот уж новость, - медленно проговорил охотник.

- Но с тобой сложнее, - продолжил Сай. - Ты словно нераспустившийся цветок. Завязь. Бутон. Вроде замены того, кого они действительно должны убить. Замены одного из двенадцати. Или ниточка к нему. Не знаю, к кому, но к кому-то из двенадцати. Я могу назвать их имена.

- Я их знаю, - заметил Кай. - Это Асва, Хара, Агнис, Кикла, Неку, Хисса, Паркуи, Сакува, Кессар, Сурна, Эшар и Паттар.

- Правильно, - кивнул Сай. - Тринадцатый клан следит за ними всеми. В тот час, когда они будут все обнаружены, их убьют. Лазутчик сказал, что эти двенадцать не могут быть убиты надолго. Они возрождаются. Но не сразу. Если их убить одновременно, какое-то время все они будут мертвы. Если сделать так, что все двенадцать будут отброшены за грань Салпы в один и тот же день или в несколько дней, Пустота развеется. Тринадцатый клан считает, что эти двенадцать как двенадцать колонн, на которых держится багровое небо.

- А они не боятся, что если одновременно обрушить двенадцать колонн, то багровое небо рухнет по-настоящему и придавит всех? - спросил Кай. - Или свобода дороже жизни?

- Когда рушится тюрьма, мало кто беспокоится о судьбе заключенных, - пожал плечами Сай.

- Подожди, - нахмурился Кай. - Но почему лазутчик пытался убить Хару? Это было год назад? Почему только его? Одного из двенадцати? Я не знаю, живы ли прочие, но, к примеру, Кессар погибла пару месяцев назад, Паттар погиб еще позже…

- Не знаю, - вздохнул Сай. - Этого мы не успели узнать, Хара был… слишком жесток в своем дознании. К тому же этот лазутчик был скорее испуган не за себя, а за своих близких. Он сказал, что все, кто знает что-то о тринадцатом клане, все будут убиты. И его родные будут убиты. Все ниточки должны быть оборваны.

- И ты пытаешься продлить эти ниточки через нас? - стиснула губы Васа.

- Я делаю то, что считаю нужным, - отрезал Сай. - Так вот, клан Хара не участвует в таких играх.

- Это все? - медленно проговорил Кай.

- Почти, - поднялся из-за стола Сай. - Тринадцатый клан может убивать не только тех, кто что-то узнал о нем. Он может убивать любого, кого посчитает нужным. К примеру, близких кого-то из двенадцати.

- Зачем? - закашлялась Каттими.

- Чтобы ужас не отпускал их, - проговорил Сай. - И вот еще что. Когда тринадцатый клан убивает кого-то, он вырезает у него на голове крест.

- Такой же, как на голове Хары? - спросил Кай.

- Может быть, Хару уже пытались убивать, - согласился Сай. - Возможно, этим объясняется его жестокость.

- Лазутчик не оставил никакого следа к этому клану? - спросил Кай.

- Он сказал, что тринадцатый клан очень могущественен. Среди его членов не только воины вроде него, но и важные вельможи, возможно, даже некоторые ураи. Но так ли это на самом деле, мы не знаем. Лазутчик знал только одного человека из клана, того, кто передал ему приказание убить Хару. Того, кто выбрал его и доверил ему тайну.

- И кто же он? - спросил Кай.

- Имени нет, - мотнул головой Сай. - Самого лазутчика звали Паххаш. Он сам из Ламена, был молодым воином, наверное, одним из лучших из клана Огня. Все что мы узнали, что посредником была женщина необыкновенной красоты, у нее голубые глаза, и она хиланка. Паххаш определил это по выговору. Но мы ее не нашли.

- Почему же он поверил ей? - не понял Кай.

- Женщины держат в своих руках уздцы мира, - пожал плечами Сай.

- Да, - задумчиво произнесла Васа и посмотрела на Каттими, которая застыла с набитым ртом. - Не скажу, что часто, но порой так казалось и мне.

- Это все, что я хотел сказать, - произнес Сай. - Я искал тебя, Кай. В деревеньке возле Хилана, где ты порубил свору псов и получил раны, мне сказали, что охотник Кай направился в сторону Намеши, но справлялся о дороге на Кету, и я подумал, что под осень на Парнс или на Хастерзу ты и в самом деле не пойдешь, если окажешься в Гиене, то ненадолго, нечего там делать, так что, Кривых Сосен не минуешь. Там я тебя и решил ждать.

- Но почему ты не сказал мне этого сразу? - спросил Кай.

- Потому что я должен был собственными глазами увидеть, кто тот человек, что смог одолеть клан Смерти, - произнес Сай. - Проиграть тебе, Кай, не стыдно. Но ты должен знать, что если Хара хочет твоей смерти, то он ее получит, поверь. Может быть, сначала он решил отомстить тринадцатому клану. Но клан Смерти больше не враг тебе. Ты победил.

- Вот уж чего я не хотел никогда, и чего никогда не припишу к своим доблестям, - поднялся из-за стола Кай. - Я не схватывался с кланом Хара и не побеждал его. Но почему я должен верить тебе, Сай, что урай клана Смерти остановил месть?

- Потому что урай клана Смерти - это я, - произнес Сай и выудил из-за ворота рубахи знак урайя - золотой медальон, залитый багровой эмалью.

- Слушаем и слушаемся, урай клана Хара, - разом опустились на одно колено Кай, Васа и Каттими.

- Встаньте, - поморщился Сай. - И прощайте. Я ухожу домой.

- Но почему сам урай… - прошептала Каттими.

- Клан Хара маленький, - произнес Сай. - И после начала последней Пагубы он стал еще меньше. Нас всего три десятка человек. Из них воинов - половина.

- Прими дар от урая Хурная, - Васа сняла с себя пояс с серебряной пряжкой, изображающей две белых руки.

- Спасибо, Васа, - склонил голову Сай, принимая подарок и застегивая его на животе поверх собственного пояса. - К сожалению, мне нечем тебя отблагодарить. Я буду рад видеть тебя у себя дома. Вот оплата за этот щедрый стол, - Сай положил на доски золотую монету. - Прощайте.

Воин шагнул к двери, открыл ее и исчез в полумраке. Над столом повисло молчание. Васа медленно поднялась, подошла к двери, закрыла ее. Вернулась за стол, но заговорила только через минуту.

- Я служу ураю клана Кессар, клана Руки, - Кинуну. И старшине тайной службы Ашу. Ты правильно назвал его имя, Кай. Хурнай лучше прочих пережил последнюю Пагубу, хотя, кто может сказать об этом наверняка, если небо по-прежнему озаряет пламя? Пагуба утихла, но не завершилась. Таких, как я, более десятка. Может быть, еще больше. Урай разослал нас во все концы Текана, и даже за его пределы. Уже много лет брат Кинуна, ставший перед началом Пагубы ураев Хилана, Мелит собирает по всему Текану свидетельства древних времен, по крупицам воссоздает историю Салпы. Все свидетельствует о том, что багровая стена окружала Салпу не всегда. Но в последний раз в дорогу нас отправили после того, как гадалка Хуш нашла страшную смерть в объятиях сиуна клана Руки. Но у нее не было креста на голове! От нее вообще не осталось тела!

- И от Паттара тоже ничего не осталось, - пробормотал Кай. Перед его глазами стояли пятеро всадников, проскакавших по улице Намеши, и песчаный отпечаток на камне. - Думаю, что в Текане хватает убийц и без тринадцатого клана..

- Тогда кто это делает? - вскричала Васа.

- Ничего не могу сказать о том, кто убил Хуш-Кессар, но с Паттаром расправились пять всадников, один из которых рыжий весельчак, управляющий огнем, - проговорил Кай. - Или ты не видела их в Кривых Соснах?

- Чем больше я собираю сведения о древности Текана, тем меньше я понимаю, что с ним происходит сегодня, - с разочарованием покачала головой Васа, - Но ведь Хуш убил не человек, ее убил сиун клана Кессар!