Свой среди чужих

– Рад, что из Коннектикута до Санкт-Петербурга сплетни доходят быстро, очень рад, граф. И рад, что там есть кому их выслушивать.

– Эти сплетни имеют гораздо большее значение…

– Никакая сплетня не имеет значения, граф, не преувеличивайте. Сплетня… это только сплетня и не более того. Да поможет Господь тем, кто пробавляется сплетнями.

– Речь идет о делах государственной важности.

– Слово и дело государево? Эти слова когда-то произносил я… но не уверен, что их по чину произносить вам, граф.

Предательски скрипнула половица паркета, отодвинув тяжелую занавесь, в кабинет вошла Ксения. Романова Ксения Александровна, одетая по последней моде: черная узкая юбка выше колен, женский пиджак, минимум косметики, высокая прическа. Как это она называла – в полном всеоружии…

– Николай, уйди, – сказала она.

– Но Ваше…

– Уйди немедленно!

Граф Николай Толстой, гофмейстер двора Ее Высочества княгини Ксении, медленно поднялся с кресла, покинул кабинет. Вероятно – для того, чтобы подслушивать… пустой и смазливый придурок. Впрочем, Ксении такие и нужны, она не любит, чтобы ей указывали… Редко встретишь женщину такой силы.

– Пойдем, – сказала она.

– Можно поговорить и здесь.

– Здесь нельзя. Пойдем в «пузырь»…

«Пузырем» называлась прозрачная комната с прозрачной мебелью, защищенная от всех возможных способов прослушивания. Перед самыми важными совещаниями все участники совещания переодеваются в тренировочные костюмы, которые тут висят в шкафу, на разный размер и вкус. Сейчас переодеваться не стали, но Ксения сдала свою сумочку и, что меня удивило, – тут был специалист по безопасности посольства, который обвел вокруг нас прибором с большой круглой антенной, проверяя, нет ли на нас подслушивающей и записывающей аппаратуры.

– Чисто, – кивнул он.

– Спасибо, – вежливо кивнула Ксения, она вообще отличалась вежливостью с обслуживающим персоналом и властностью с теми, кого допускала к себе, – подежурьте пока здесь, сделайте милость.

– Слушаюсь, Ваше Высочество…

Мы зашли в «пузырь», и специалист закрыл за нами дверь. Ксения выбрала стул, я уселся напротив нее. Мы просто смотрели друг на друга, и я понимал, что после разговора с ней я буду как выжатый лимон.

– Как Ник? – спросил я.

– Спасибо, что поинтересовался… – с язвительной усмешкой ответила она.

Вот ведь… Это не просто стерва, это невиданная стерва. Стерва самого высшего разряда, который только я видел. Она способна довести до белого каления даже монаха-бенедиктинца.

Иногда – даже меня.

– Не надо, Ксения, – этот прием был мне хорошо знаком, главное – вывести человека из себя, чтобы потом надавить, – я интересуюсь сыном, это ты чинишь всяческие препятствия мне в общении с ним.

– Когда-то давно никакие препятствия вас не останавливали, господин вице-адмирал. Даже охрана Зимнего дворца, которой был преподнесен немалый сюрприз.

– Извини. Серый волк сломался… – не остался в долгу я.

Неожиданно – но это ее пробило. И сильно!

– Сволочь… – устало сказала она.

– И еще какая… Так как Ник?

– Не так, как ты думаешь. Я его отправила из страны. В Швейцарию. И не хочу пока возвращать…

А вот это было для меня новостью…

– Не самая худшая страна… – сказал я подчеркнуто равнодушно.

– И ты не хочешь спросить, почему я это сделала?

– Полагаю, ты сама стремишься мне об этом рассказать.

Я видел, как Ксения лихорадочно пытается подстроиться под меня. Нет… все-таки нам не стоит жить вместе. Для нас обоих все это – пытка. Пытка, когда в семье два лидера постоянно состязаются друг с другом. Ксения по знаку зодиака Скорпион (везет мне на Скорпионов), лидерства она не упустит. Так в семье жить нельзя.

– Я опасаюсь за его жизнь. За свою – тоже.

– Вот как?

– И за твою.

– Я-то в чем виноват?! Я много лет как покинул Россию.

– Вот именно. Ты не знаешь, что происходит при дворе?

– Как же я могу знать, если меня изгнали?

Ксения устало вздохнула.

– Нет, все-таки ты не изменишься… Ты можешь хоть сейчас не играть в игру со мной?

– Начнем с тебя.

– С меня… хорошо. Как думаешь, для чего я попросила тебя приехать?

Мне это начинает нравиться. Не призвала верного раба к ногам своим, а попросила приехать. Уже прогресс.

– Полагаю, чтобы предложить принять участие в гвардейском перевороте, для чего же еще. Многих обратали?

– Пока нет. Я хочу предупредить, что опасность угрожает и тебе.

– Вот как?

– На стол Николаю положили кое-какие документы. Тебя обвиняют в подготовке государственного переворота. В заговоре.

– Вот как? И какой же план?

– План? За тобой – силовое обеспечение. У тебя – уникальная позиция: ты как Господь, един в нескольких лицах.

– Не богохульствуй.

– Перестань… дай договорить. Ты вице-адмирал флота, многие флотские знают тебя либо лично либо по рассказам других, у тебя есть имя и в частях специального назначения. Конечно… там тебе не сравниться с Николаем – но знают и тебя, а Николай свою репутацию в последнее время изрядно изгадил. Одновременно – у тебя целая частная армия, связи, ты можешь за один день закупить оружия и боеприпасов на целую дивизию, погрузить это все на корабль или самолеты и отправить в любую точку земного шара. У тебя – связи с североамериканской разведкой и выход на самые верха. Одновременно ты откровенно делаешь вызов – наносишь визит Ее Величеству, причем в форме. И что там произошло…

– Прекрати…

– Да я-то прекращу. Но ты понимаешь, что люди судят людей по мере своей испорченности?

– Это проблема людей, а не моя.

– Теперь это уже твоя проблема. В России за последние годы стало много недовольных. В основном… дворянство, офицерство. Кто-то это все умело подогревает.

– Я даже подозреваю кто именно.

– Перестань… Мне не нужны беспорядки. Они лишат меня и того, что у меня есть, я хорошо учила историю. Так вот – все это собрали в одну папку в виде аналитического доклада, положили ее на стол Государю. А Николай и так устал от фронды и неповиновения. Ты помнишь историю Франца Фердинанда?

Еще бы не помнить… Сараевские мученики. Наследник австрийского престола выбрал себе в морганатические супруги не равнородную себе Софью Хотек, прижил от нее детей. Весь венский свет издевался над ним, особенно – престарелый Франц Иосиф, он делал все, чтобы побольнее ударить мать своих внуков. Это было жестоко… и один Бог знает, что было бы, если бы Франц Фердинанд пришел к власти, а не был бы убит сербскими террористами в Сараево. Поговаривали о том, что, связанный законом о престолонаследии, он собирался разделить Австро-Венгрию на два самостоятельных королевства и отдать их своим сыновьям от морганатического брака. Вот и думай – за что, в самом деле, убили сараевских мучеников.

– Сараевские мученики.

– Они самые…

– Надеюсь, вы не намереваетесь повторить это в России?

– Николаю нашептывают, что это собираешься сделать ты.

– Да что вы там все, совсем охренели, в своих интригах!? – не выдержал я. – Я хоть один шаг к этому сделал?! Что у вас там вообще происходит? Вы с головой дружите?!

– Не кричи, – поморщилась Ксения.

– Мне что, поехать в Россию и сказать Николаю, что он идиот?

– Даже не думай. Тебя арестуют.

Сказанное окатило меня, как холодной водой из ведра:

– Даже так…

– Именно так. Ты не знаешь, что произошло при дворе за последний год. Удален не только ты, удалены многие. Николай как с ума сошел.

Ксения помолчала и добавила:

– Анахита снова беременна.

– Что?!

– Что слышал, ты что, совсем идиот?! – разозлилась Ксения. – Ты думаешь, что если мужик по два раза в день укладывает бабу в постель, то ничего не будет? Ты ждал чего-то другого?!

Какое-то время я молчал, переваривая новость…

– В конце концов… – неуверенно сказал я, – у Александра Второго Освободителя была морганатическая супруга – княжна Долгорукая и дети от нее.

– Ну да. Только не при живой жене! И он не собирался делать ублюдков наследниками престола!

Какое-то время я даже выговорить ничего не мог. Осознание своей вины в происходящем давило на меня как валун в несколько пудов.

– До чего же мы дожили…

Ксения спокойно смотрела на меня. Я ее знаю… не лжет. Да и… желтую прессу посмотри – все как на блюдечке. Я только не думал, что там печатают правду.

– А дворяне? Георгиевские кавалеры?

– Делегацию дворянства он прогнал, – отрезала Ксения, – георгиевские кавалеры не решились идти. Он не поехал в Константинополь, чтобы остаться с этой… Ты прекрасно знаешь, чем это может кончиться…

Еще бы… Константинополь – это турки. Турки – это весь Восток. Россия находится под угрозой распада.

– Николай сошел с ума.

– Вы все сумасшедшие. Как только видите смазливую мордашку и ноги от ушей. Ты ведь и сам ее трахал, помнишь? Что ты, что Николай, что все вы – одинаковы. Нашли сиротку…

– Прекрати… – Мне было очень неприятно еще и от того, что я понимал правоту Ксении. Она всегда бывает права в таких случаях.

Безжалостно права.

– Молчу, молчу.

Какое-то время я молча переваривал информацию.

– Что вы намерены делать? Он точно намерен поставить ее на престол?

– Он уже заказал исследование. Геральдическая палата должна доказать ее происхождение из шахского рода. Ты понимаешь, что это значит.

Черт… Моника… когда он привез ее в Россию, возникли серьезные вопросы… но все смирились, потому что Моника и в самом деле сумела понравиться людям. А эта…

– Она никогда не принадлежала к шахскому роду. Это провокация бывшей САВАК, они держали ее в стране…

– Говори это не мне, а ему.

– Черт, и скажу! Если он хочет бросить друга детства в Петропавловку – так пусть бросит! Ты что думаешь, я Георгиевский кавалер – и чтобы не решиться идти и сказать?! Я уже в опале – хуже не будет!

Ксения протянула свои руки навстречу моим, посмотрела мне в глаза.

– Даже не думай. Тебя убьют.