Помоги проекту - поделись книгой:
В 1936 г. был найден еще один полный скелет ихтиозаврa, с условиями нахождения которого мне не пришлось ознакомиться. Скелет был передан в Геологический музей Саратовской конторы ГГУ НКТП (ныне НК Нефтепрома).
В 1937 г. в шахте № 1 в глине, подстилающей верхнюю пачку сланца II горизонта, были найдены четыре позвонка, повидимому, одного индивидуума из семейства Pliosauridae. В сочленовной поверхности одного из них была найдена вдавленная коронка характерного зуба плиозаврового типа.
В 1938–1940 гг. с Савельевского сланцевого рудника продолжали поступать отдельные находки остатков рептилий, главным образом в виде позвонков.
Наиболее интересной из них является находка из отвалов близ шахты № 2, поступившая летом 1939 г. Она представляет собой тяжелую глыбу — фрагмент конкреции, подобной той, которая заключала скeлет плиозавра из шахты № 1. На поверхности глыбы были видны разрезы массивной кости и обломки огромных зубов. После препаровки находка оказалась обломком нижней челюсти колоссального плезиозавра из группы Pliosauridae. Обломок относится к средней части челюсти из задней области dentale. Длина его — 53 см. Высота от нижней поверхности до альвеолярного края — 21 см. Общая длина всей челюсти, судя но этим размерам, была около 3 м. В альвеолах сохранилось 8 зубов, обломанных на различной высоте коронок. Между ними сохранились острые верхушки коронок верхнечелюстных зубов. Коронки зубов, видимо, достигали более 8 см длины. На одном поперечном изломе челюсти виден разрез корня одного из зубов, имеющий длину более 10 см. Таким образом, полная длина задних зубов достигала 18–20 см.
Я перечислил важнейшие находки остатков рептилий на Савельевском сланцевом руднике. За 9 лет — время существования рудника — здесь было более 20 известных мне случаев нахождения таких остатков. Конечно, на самом деле их было значительно больше, так как в условиях подземной добычи сланца далеко не все палеонтологические остатки привлекают к себе внимание рабочих, о чем говорят находки костей и их обломков, встречаемых на отвалах у шахт. Многие же остатки, вероятно, и совсем не попадают на поверхность, заваливаемые глиной в выработанных подземных пространствах шахт.
Из числа всех известных мне находок около трети принадлежит Sauropterygia и две трети Ichthyosauria. Довольно значительно количество комплектных находок, большинство которых также принадлежит ихтиозаврам: было встречено не менее четырех скелетов, отмеченных выше, и несколько серий позвонков.
Палеоэкологические замечания
Мне остается еще остановиться на вопросе об условиях обитания морских рептилий в нижневолжском бассейне во время отложения зоны Perisphinctes panderi и Virgatites scytncus. В знаменитных германских верхнелейасовых местонахождениях остатки ихтиозавров и других рептилий встречаются в битуминозных сланцах.
Богатство германских посидониевых сланцев остатками морских рептилий, главным образом ихтиозавров, объяснялось тем, что ихтиозавры в погоне за добычей попадали из открытого моря в бухты, заполнявшиеся гниющим илом, богатым сероводородом. Своим стремительным движением они взмучивали воду бухт и погибали, убиваемые поднимавшимся со дна сероводородом (Вальтер). Abel также считает, что баварские сланцы образовались в мелких, опресненных сверху, а в нижних слоях воды богатых сероводородом морских бухтах, отделенных от открытого моря барьерами. Abel обращает внимание на то, что среди исключительно большого количества находимых в гольцмаденских сланцевых ломках скелетов только единичные экземпляры имеют полную сохранность, большая же часть остатков позвоночных встречается там в виде распавшихся скелетов.
Основываясь на этом, он полагает, что в Гольцмаденскую бухту животные попадали большей частью в виде более или менее разложившихся трупов, приносимых течениями из открытого моря и приливными волнами переносившихся через барьер. Во время приливов туда проникали иногда и живые рептилии, но они быстро погибали там в смертоносных условиях бухты. Из их свежих трупов образовались идеально сохранившиеся экземпляры окаменелостей, так как существование трупоядных животных в таких бухтах не было возможно. Таким образом, по Abel, участки моря, где отлагались посидониевые сланцы, не были местом обитания морских рептилий, а лишь кладбищами их трупов.
В нашем случае, повидимому, дело обстояло иначе, и самый генезис нижневолжских горючих сланцев был совершенно иным, чем способ образования германских лейасовых сланцев.
Прежде всего мы вправе утвердительно решить вопрос о возможности обитания морских рептилий в нижневолжском бассейне и на тех его участках, где происходило накопление сапропелитовых отложений. За это говорит в первую очередь наличие и в горючих сланцах, и в залегающих между ними глинах, весьма обильных остатков как нектонных, так и бентальных организмов. Присутствие в фауне сланценосной толщи придонных форм, вероятно, червей, питавшихся гниющим илом, исключает предположение о сероводородном заражении дна в сапропелевой фации зоны Perisphinctes panderi, тогда как в Гольцмадене, по указанию Abel, нет никаких признаков донной жизни.
Жизнь морских организмов в нашем бассейне, таким образом, была не только возможной, но и имела, в противоположность Гольцмаденской бухте, пышное развитие. При наличии богатой фауны условия для жизни морских рептилий были здесь вполне благоприятны: пищи было достаточно, не было, как будет показано ниже, и неблагоприятных условий физической среды.
Вертикальное распространение остатков рептилий, встречающихся во всех трех горизонтах сланценосной толщи как в глинах, так и в сланцах, указывает на то, что рептилии населяли наш бассейн в течение всего времени отложения сланценосной толщи. Повидимому, жизнь для них была одинаково возможна как во время отложения глин, так и при накоплении сапропеля, точно так же как и для фауны беспозвоночных, состав которой в общем не дает резких изменений на всем разрезе сланцевой толщи.
О генезисе нижневолжских горючих сланцев, о физико-географических и диономических условиях бассейна, накопившего эти отложения, в литературе имеется ряд работ, из которых важнейшими являются исследования Розанова (а, b, с), Залесского и Страхова.
В истории вопроса были попытки распространить на нижневолжские сланцы гипотезы о лагунных условиях, подобных условиям Гольцмаденской бухты. Такие взгляды были высказаны, например, Кассиным, объяснявшим подобным образом происхождение вятских горючих сланцев.
Исследователи, изучавшие горючие сланцы и палеогеографию нижневолжского бассейна на всей обширной площади распространения осадков зоны Perisphinctes panderi (Розанов, Страхов), показали, что эти отложения не являются прибрежными образованиями, но, наоборот, они представляют собой типичные морские сапропелиты и по своему распространению приурочены не к окраинным, а к центральным частям моря.
Розанов (а, b) считает важнейшим фактором образования сапропеля пониженное содержание кислорода в водах сапропелевой фации зоны P. panderi. Это было вызвано тем, что нижневолжский бассейн вследствие эпирогенических движений потерял связь с океаном, почему в море возникали спокойные участки с застойными водами. На этих участках получили пышное развитие растения и животные, планктонные и бентальные остатки которых и послужили исходным материалом для отложения сапропеля. Существованием колебаний в гидрологическом режиме Розанов объясняет чередование горючих сланцев с глинистыми прослойками: сапропелиты образовались в застойные периоды жизни бассейна при затрудненном доступе 02 к осадку на дне моря, а при более свободных условиях циркуляции воды и доступа кислорода — глинистые прослойки.
Залесский, изучавший микрофауну и микрофлору нижневолжских горючих сланцев, установил, что основной материал нижневолжского сапропеля составляли водоросли и в меньшей степени животные. Сапропель, по Залесскому, отлагался у самого морского побережья в лагунах или гафах, где существовали условия для развития обильного планктона. Однако сапропелевый ил, будучи легко подвижным, передвигался донными течениями, возникавшими под действием ветрового подпора, в более глубокие части моря, подобно тому, как это происходит в современном Балтийском море.
Гипотезы Кассина и Залесского были отвергнуты Страховым в обстоятельной работе, последней по времени из посвященных нижневолжским горючим сланцам. Страхов, изучив обширные материалы по петрографии горючих сланцев и вмещающих их пород, по их химизму и палеонтологическим остаткам (в том числе и микроскопическим) из многих сланцевых месторождений, пришел к выводу, что нижневолжское море во время отложения зоны Perisphinctes panderi представляло собой бассейн с нормальной соленостью и нормальным газовым режимом. Оно было достаточно мелководным и на его дне на обширных, но ограниченных участках развивалась богатая донная растительность из водорослей. За счет этой растительности в основном и возникли отложения горючих сланцев. Вследствие мелких пульсаций дна, море иногда углублялось, и тогда растительный покров сокращался, а процесс образования сланца прекращался и на дне отлагались глины. При новых поднятиях дна и обмелениях моря дно вновь покрывалось подводными лугами и образование сапропеля возобновлялось.
Облик биоценоза сапропелевой фации зоны Perisphinctes panderi, обрисованный Страховым, наши находки позволяют несколько пополнить. Нами найден гигантизированный растительный остаток, по всей видимости, представляющий часть крупной водоросли типа ламинарии. Эта водоросль была густо заселена устрицами, раковины которых усеивают поверхность найденного куска. Среди водорослей, кроме аммонитов и белемнитов, указываемых Страховым, плавали Teuthoidea, ракообразные, а также рыбы. В числе рыб существовали здесь Lepidotus и Gyrodus, своеобразный зубной аппарат которых был приспособлен, вероятно, для дробления раковин и панцирей беспозвоночных, обитателей лугов или водорослевых лесов.
К этому же биоценозу мы вправе причислить также ихтиозавров и длинноголовых плезиозавров (Pliosauridae).
Комплекс фауны пресмыкающихся, представленный в наших находках, также свидетельствует о том, что горючие сланцы нижневолжского яруса отлагались не в прибрежных участках моря, а вдали от берега, в открытом море. Нельзя не обратить внимания на то, что среди остатков морских рептилий, найденных на Савельевском руднике, мы имеем остатки, принадлежащие почти исключительно жителям открытого моря. Такими были прежде всего прекрасные пловцы, очень хорошо приспособленные к жизни вдали от берега, ихтиозавры, остатки которых представлены в большинстве савельевских находок. Из Sauropterygia почти все находки принадлежат Вгаchydira, которые, по общему мнению (Боголюбов), будучи также прекрасными пловцами, жили в открытом море. Мы имеем пока лишь один позвонок Colymbosaurus из Dolichodira, за которыми признается прибрежный образ жизни. Занос трупов этих прибрежных морских пресмыкающихся сюда был весьма возможным, подобно тому как сюда от берега приносились морскими течениями части наземных растений, остатки которых изредка встречаются в сланцевой толще в Савельевском руднике и в месторождениях волжского правобережья [Розанов (а)].
Морские рептилии, таким образом, населяли морской бассейн зоны Perisphinctes panderi. В пышных подводных лугах его существовал богатый брахиоподово-пелециподовый зооценоз, за счет которого питались стаи бесчисленных хищников — рыб и особенно головоногих. В свою очередь обилие последних создавало наилучшую обстановку для существования здесь ихтиозавров и плиозавров.
После ли естественной смерти или после жестокой борьбы с противниками, такими же жадными и свирепыми своими сородичами, они находили здесь свою могилу. Разложение трупов рептилий, сопровождавшееся поеданием их раками, остракодами и др., разрывание их на части хищниками из позвоночных, обусловило тот факт, что среди савельевских находок мы имеем большую часть остатков рептилий в виде фрагментов скелетов и отдельных костей.
Касаясь количества остатков рептилий, нужно отметить, что они встречаются на Савельевском руднике далеко не так часто, как в Гольцмадене, где ихтиозавры, например, добывались сотнями за год. По Abel, захоронение такого большого количества ихтиозавров не допускает мысли о возможности обитания такого множества их на столь небольшом пространстве, как Гольцмаденская бухта. В отличие от швабского "кладбища ихтиозавров", савельевские сланцы дают количество остатков рептилий, биономически вполне пропорциональное площади разработок. Все же они встречаются здесь в значительно больших количествах, чем в других горизонтах русской юры, и это надо отнести всецело за счет того исключительного расцвета жизни в нижневолжском бассейне, следствием которого и явилось накопление на его дне горючих сланцев.
В заключение я хотел бы выразить пожелание, чтобы наше местонахождение остатков юрских пресмыкающихся привлекла пристальное внимание советских палеонтологов к изучению этой интересной фауны, впервые встречаемой в нашей стране в таком большом количестве и такой сохранности.
Необходимы дальнейшие сборы этих остатков не только на Савельевском руднике, но и на других сланцевых разработках (Озинки, Кашмир, Покровка, Буинск и др.), где эти остатки также, несомненно, имеются, поскольку в фациальном отношении сланцевые месторождения Общего Сырта, правого берега Волги и других мест представляют единое целое.
г. Пугачев. Музей. Поступило 15.1. 1941
Литература
Боголюбов Н. Н. Уч. зап. Моск. ун-та, Отд. ест. истор., XXIX, 1911. Вальтер И. История земли и жизни, пер. Ф. Ю. Левинсон-Лессинг, СПб., 1911. Залесский М. Д. Изв. Сапропел. ком. АН СССР, 4, 1928. Кассиин Н. Г. Вести. Геолог, ком., 5, 1925.
Можаровский Б. А. Тр. н.-и. ин-та геологии при Сарат. гос. ун-те, 1936. Попов и Горяинова. Цит. по Можаровскому.
Розанов А. Н. (а) Изв. Геол. ком., 5,1925; (Ь) Горючие сланцы Европейской части
СССР. Л., 192; (с) Бюлл. МОИП., отд. геол… IX (1–2), 100, 1931. Страхов Н. М. Бюлл. МОИП, отд. геол., XII (2), 1934. Шишкин В. Ф. Савельевское месторождение горючих сланцев (рукопись). A b е I. О. Lebens bilder aus der Tlerweit der Vorzeit., Jena, 1922.
К. И. Журавлев
К. J. JURAVLEV. THE REMAINS OF UPPER JURASSIC SEA REPTILES AT THE SAVELJEVKA SHALE MINE
The present paper describes the mode of occurrence of remains of Plesiosaurs and Ichtyosaurs in upper horizons of the Upper Jurassic bituminous shale of the Lower Volga at the Savelyevka shale mine, 35 km southwest of Pugachev, Saratov Region. The remains of marine reptiles are imbedded in a series alternsting dark gray marly and bituminous clays. The lower and larger part of the series belongs to the Perisphinctes panderi zone; the upper part, with one working horizon of combistible shale, belongs to the virgatites virgatus zone. Besides reptile bones, the clays and shales contain a multitude of remains of marine invertebrates: ammonites, brachiopods, pelecypods and echinoderms. During the period that the mine has been in operation, from 1931 to 1940, there have been found about 20 different remains of Ichtyosauria and Sauropterygia, b-longing chiefly to the genus Ophthalrnosfurus of the former and to the Pliosauridae of the latter order. Altogether there have been found about twice as many remains of Ichtyosauria as of Sauropterygia. Of particular interest is the almost complete skeleton of a large Pliosaur found in 1933 in mine No. 1. This skeleton has been mounted, and is now on exhibit in the Pugachev museum. Also of interest is the finding of an almost complete skeleton of a very large Ichtyosaur (not preserved, due to mining operations), a cervical verebra of a Plesiosaur of the Colymbosaurus type and, lasly, fragments of the lower jaw of a gigantic Pliosaur having a skull about 3 meters long.
During the developing of the skeleton of the Pliosaur there were found near the roof of its mouth ribs of a large reptile, and in the region of its stomach remains of a large fish and a large number of hooks from the arms of decapods, and also small (3–4 mm.) gastroliths. In the region of the posterior part of the body there were found several Crustaceans (Glyphea) and a large number of Cypridina. Moreover, on the surface of the concretions encasing the skeleton there was a membrane (up to 1 cm thick) of a black, retinous substance, presumably a product of the decomposition of the corpse of tie Pliosaur. The cephalopod hooks and the fish remains signify that these animals served as food for the PIiosaur.
The Lower Volgen Sea, in which dwelt the Pliosaurs and Ichtyosaurs in contrast to the biassie bay of Holzmaden, was a normally saline busin with a normal gas regime. It was rather shallow, on its bottom a rich flora developed, giving rise to the bituminous shale, and a rich fauna dwelt in its waters.
Об авторе
Константин Иванович Журавлев родился 2 ноября 1901 года в селе Варваровка Николаевской волости Самарской области. С 1921 года стал директором Пугачевского краеведческого музея. Не имея специального образования, Константин Иванович, со временем, стал непревзойденным знатоком геологии и палеонтологии края, к мнению которого прислушивались.
Когда в 1931 года началась разработка Савельевского сланцевого рудника, Журавлев много сил отдал изучению нового вскрытия и сохранению уникальных находок остатков юрских морских рептилий. Добыча велась в трудное для страны время, обнаруженные кости и конкреции тормозили работу, и Константину Ивановичу приходилось убеждать персонал шахт в важности каждой находки. Благодаря его усилиям был налажен настоящий мониторинг на двух шахтах, при обнаружении интересных или крупных фрагментов работа приостанавливалась и его срочно вызывали.
Журавлев (слева) и сотрудник музея Н. П. Любомиров (1928-29 гг.)
За десять лет, в 1931 по 1941 г. на Савельевском руднике было обнаружено не менее 20 интереснейших находок, среди них два скелета ихтиозавра и один плиозавра (о них подробно рассказывает в своей статье сам Константин Иванович).
Интересна судьба скелета плиозавра (Pliosaurus irgisensis), первоначально отнесенного к роду Peloneustus, затем (в 1964) выделенного в особый род Strongylokrotaphus. Найденный в 1933 году, он был отпрепарирован Журавлевым, дополнен муляжами недостающих частей, и смонтирован. С 1933 по 1941 гг. этот, единственный в СССР скелет плиозавра, экспонировался в Пугачевском краеведческом музее. С началом войны, здание музея пришлось освободить под госпиталь, экспозицию спешно, в течении двух дней, свернули. Кости плиозавра в ящиках были перенесены в сырое полуподвальное помещение, где и находились около двух лет. Сильно пиритизированные кости, под действием влаги начали разрушаться. В 1943 году музей вернулся в свое здание, но экспозиция оставалась свернутой, скелет плиозавра находился в ящиках. Константин Иванович, в то время уже серьезно болел и не смог сам заниматься его сборкой и возможной реставрацией.
Еще одна фотография плиозавра, справа сам Журавлев (?)
Так продолжалось до 1946 года, когда новый директор музея И. П. Федоров передал скелет Палеонтологическому институту Академии Наук СССР. Вот что он пишет в своем сопроводительном письме: "…В данный момент скелет находится не в экспозиции, а сложен в ящиках. Восстановить его и выставить в экспозицию возможности у нас нет и не представится, так как научных сотрудников-палеонтологов мы не имеем, единственная надежда музея это К. И. Журавлев, но здоровье его сильно подкачало и поэтому мы осиротели в этой области. Со временем скелет потеряет ту ценность, которую он представляет сейчас, он разлагается, а форма костей превращается в порошок…"
Дальнейшая судьба экспоната не совсем ясна. В 1946 году, Н. И. Новожиловым, несомненно, по этому скелету, был описан новый вид плиозавра, в 1964 году рисунки заднего ласта и черепа были помещены в 12 том фундаментального труда "Основы палеонтологии. Земноводные. Пресмыкающиеся. Птицы". Но скелет так и не был выставлен в экспозиции Палеонтологического музея АН СССР, о нем вреде бы совсем забыли. Ни рисунков, ни фотографий не было ни в учебниках, ни в специальных изданиях. Возможно, что уже в 1946 году, состояние пиритизированных костей было настлько плохим, что скелет невозможно было восстановить.
По некоторым данным, при осмотре запасников Пугачевского краеведческого музея, произведенного в марте 2009 года, была обнаружена часть скелета журавлевского плиозавра (предположительно шейный отдел), который остался в музее, так как видимо не был упакован при передаче в Палеонтологический институт.
Константин Иванович Журавлев умер 27 января 1950. В 1909 году его имя присвоено музею, которому он посвятил всю свою жизнь.
С. Гоголин
Поделиться книгой: