Помоги проекту - поделись книгой:
Возможно и не я, трудно сказать. Я пережил все, что пережил охотник, я это он, он это я. Перстень охотника нагревается и обжигает палец.
Вспоминаются строки из какой-то книги:
Мы стали одним человеком… Аз есмь, твари, аз есмь!!!
Рассвет вступает в свои права. Лес окрашивается золотистым сиянием. В низинах клубятся серые клубы тумана. Начинают гомонить птицы.
Рассвет моей новой жизни… Смысл правильный, но как пафосно звучит. Интересно, сколько я был в отключке — ночь или сутки? Ох, голова раскалывается, состояние как с похмелья, причем жуткого. Хотя, в принципе, это не так уж и важно, и не такое со мной бывало.
Жаль охотника, и мне ничего человеческое не чуждо, ни смотря на весь мой цинизм, хорошим он был… человеком наверно.
Хотя, что является определением человека? Две руки, две ноги и голова? Сомнительно. Перефразируя героя старого мультика: «Но я жив и это плюс». И все же назвать такого разумного другом это честь, а то, что я фактически стал его наследником — честь вдвойне. Не важно кем он был, но я должен отомстить. Хотя бы, потому что это важно и для меня, за Орден, за братьев… Клянусь Тьмой, я отомщу! А уж потом буду решать, как вернуться домой.
А сейчас сниму остатки кандалов, позавтракаю остатками кабанчика, и начну тренироваться, ибо чтобы отомстить — сначала нужно выжить.
День тренировок дает весьма неплохие результаты. «Мерцание» получается, но несколько медленно, стандартные заклинания тоже работают, как положено. А вот мечевая техника несколько непривычна: связки состоят в основном из рубящих ударов, ритм движений «рваный». Также присутствуют элементы рукопашного боя. Причем, на сколько хватает моих знаний, стиль ориентирован на бой один против многих. Все-таки оказывается, что мышечная память существует. Иначе как объяснить, быстрое освоение незнакомого стиля? А то, что удары рубящие, в принципе это не удивительно — нежить колоть бессмысленно, кровью она не истечет.
Хотя думаю, что тут дело не только в пресловутой «мышечной памяти». И дома занимался историческим фехтованием, причем не по новым, гуманным, правилам.
Всякое бывало на тренировках: вывихи, трещины в костях, выбитые зубы… Так что эти знания и навыки закреплялись потом и кровью. Вот поэтому и желающих заниматься по старым правилам не много — мало того, что хорошее снаряжение стоит не рубль двадцать, так и медицина в нашей стране бесплатна лишь на бумаге…
Сейчас поспать и с рассветом в путь. Малые Гнилушки, а точнее их староста меня очень «заинтересовал», так что ему придется ответить на пару-тройку моих вопросов. И свидетелей этого разговора не должно быть, а значит попасть в деревню надо ночью. Значит в путь…
Еще одна ночевка в лесу и я буду в Малых Гнилушках…
За пару часов до рассвета выхожу к деревне. Волчий час… Хм, с одной стороны хорошо, а с другой не очень. Через час-другой все начнут просыпаться, а я даже не знаю, где этот Гнил живет. А если… Рискованно, но может получиться.
«Мерцание» и я балансирую на ограде, еще одно — и стою возле неё, но уже с внутренней стороны. А теперь в таверну… Пара минут и я на месте. Плечом надавливаю на дверь, постепенно усиливаю нажим и вуаля! С тихим скрипом дверь открывается. Так, на втором этаже были комнаты для приезжих, значит, скорее всего, трактирщик обитает где-то на первом. Пара минут поисков и комната найдена. Вся «роскошь» небольшой комнатушки освещается одной свечой, стоящей на столе. Спит, боров. Ну, ничего, после моего визита спокойно спать он не сможет — кошмары мучить будут долго. Зажимаю ему рот рукой, и это недоразумение просыпается.
— Ммм, — действительно, с зажатым ртом особо не поговоришь, для страховки прижимаю кинжал к горлу.
— Не шумишь и отвечаешь на мои вопросы, честно отвечаешь, и с тобой ничего не случится, — отрывисто говорю ему, — а иначе… Моргни, если понял меня.
Моргает, какой понятливый. А зрачки то расширены, боится.
— Пом… — крикнуть он не успевает, удар поддых утяжеленной перчаткой — весьма достойный аргумент.
— Без шуток, — слегка надавливаю кинжалом ему на горло, — еще одна такая попытка и ты труп.
Судя по внешнему виду, он все понял правильно.
— Первый вопрос — где живет староста, — приблизив свое лицо к его, негромко говорю я, — и второй — ты знал, зачем меня отправили к старой башне?
— Через два дома от моего трактира, а в башню, — хм, а глазки-то забегали.
— Правду, быстро, — и плотоядно улыбаюсь ему.
— Мы с Гнилом, договорились с тем магом из башни, — дрожащим голосом отвечает трактирщик, — мы ему людей, а он нам золото.
«Ха, подействовало. Может почаще улыбаться? Все ясно, фактически работорговля…».
— Где это золото? — резко говорю я, — отвечай!
— Под той половицей, — и глазами косит в сторону стены.
— Что это за государство?
— Вольное баронство Олмер.
«Забавно, город названный в честь баронства, или наоборот?».
— Конкретней говори, — продолжаю допрашивать трактирщика, — я сам издалека, так что ничего о нем не знаю.
— Входит в союз вольных баронств, основная прибыль идет с торговли, — начинает рассказывать трактирщик, — часто происходят пограничные стычки баронов, на дорогах хватает бандитов, стража не справляется или просто не желает.
«Мда, еще и локальные конфликты. Повезло, так повезло. Значит, скорее всего, никто с этими „торговцами“ разбираться не будет, чувствую эти бароны не лучше своих поданных».
— Интересно, а тебе мертвые — те, кого вы продали этому магу — не снятся? — но короткий взмах кинжала, перерезавший глотку, не дает ему возможности ответить…
Как говорится: «С волками жить — по-волчьи выть»!
Теперь тайник. Не густо, примерно сотня золотых. Наверно у него еще где-то есть тайник, а то и не один, но искать некогда. В шкафу кроме одежды ничего нет.
Ладно, теперь к старосте.
У старосты все проходит по предыдущему сценарию, только обхожусь без задушевных разговоров. Странно, что ни в доме старосты, ни в трактире нет посторонних. Это просто мне повезло или…
Переношу тело старосты в трактир и поджигаю. Огонь скроет все…
Надеюсь, в трактире никого больше нет, а то очень не хочется обагрять руки кровью, не замешанных в этих делах.
Теперь прочь, из этой «гнилой» деревеньки. Два «мерцания» и я уже за оградой. Телепортируюсь еще несколько раз — чтобы собаки не смогли взять мой след и перехожу на «волчий» шаг….
Рассвет настигает меня на значительном удалении от деревни. Вперед, в город…
Глава 3
Злополучная деревня осталась где-то позади. Хотя, пусть теперь боги разбираются с ними. В районе полудня я уже был на тракте, ведущим в Олмер. Эх, дороги, дороги, пыль да туман…
Неторопливо шагая, размышляю об утреннем «веселье». Обычно для меня такое поведение не характерно. Спишу это на то, что моя личность перетерпела значительные изменения. Я не перестал чувствовать себя прежним парнем по прозвищу Лис, но к моей личности добавились новые черты. Немного другая оценка окружающей реальности, иной взгляд на людей, а точнее разумных, присущий не молодому парню, а зрелому человеку с довольно богатым прошлым и циничным отношением к миру, да и чего скрывать — к себе тоже. Впрочем, и у меня прежнего было много общего с охотником, просто теперь эмоциональности, как в оценках, так и поведении стало гораздо меньше.
Мерный перестук копыт и скрип телеги, я расслышал еще до того, как ее стало видно. Решив не пугать крестьянина, надвигаю на лицо капюшон. Постепенно источник звука приближается, пока не равняется со мною. Темно-пегая кляча, телега с сеном и мужчина средних лет на облучке.
— Куда путь держишь путник? — окликает он меня.
— Куда дорога — туда и я.
— И куда же ведет твоя дорога?
— Скорее всего, в ближайший город, — думаю, что от меня не убудет, и решаю удовлетворить его любопытство.
— Мне туда же, давай подвезу.
— Сколько возьмешь? — вопрос важный, насколько я понял — бесплатно тут и собаки не лают.
— Ни одного медяка не возьму, — открещивается крестьянин, — простого спасибо хватит.
— Не хочу обидеть, но с чего такая доброта?
— Самому ездить по дорогам сейчас не спокойно, а ты человек боевой — вон меч на поясе висит. Если что защитишь.
— А что ж тогда один поехал? — с подозрением в голосе, осведомляюсь я.
— Да племяш, будь он не ладен, перебрал, — возмущенно произносит крестьянин, — теперь, видите ли, ему плохо. Тьфу, на таких помощничков!
— А не боишься подвозить человека скрывающего свое лицо днем? А вдруг я душегуб?
— А чего вас бояться, господин тёмный охотник? — отвечает он вопросом на вопрос.
— Как ты узнал?
— Только вы носите такие балахоны, а у магов они до земли достают.
«И как я сам этого не понял? Да и его отношение ко мне не понятно: судя по воспоминаниям охотника, обычно крестьяне, да и не только они, считают нас меньшим злом, и стараются с нами не общаться, только если им не нужна помощь по нашему профилю…».
— Понятно. Тогда поехали.
Странный крестьянин, но по виду не лжет. Хотя ради того чтобы не топать до города на своих двоих можно и потерпеть. Располагаю, свои бренные кости на сене и принимаюсь «вспоминать» местные реалии, заодно слушая в пол уха монолог «труженика полей» о видах и ценах на урожай, крохоборе бароне, пьянствующем целителе, которого давно пора выгнать и запросить другого. Монолог все продолжается и продолжается…
«Пьянствующий целитель, которого можно выгнать и запросить другого? А где именно запросить? Хм, значит магов здесь предостаточно. А что я собственно теперь знаю о магии этого мира?».
В ответ на эту мою мысль в голове всплывают чужие воспоминания: «Большая часть знаний о ней была утеряна из-за Войны и следующей за ней смутой. Нынешняя магия всего лишь осколки былого величия этого искусства. Сейчас не многие практикуют его. Неудивительно — кому захочется пару лет провести в медитациях и тренировках, изо дня в день? Магии можно обучиться, только есть несколько но: первое — есть школы, но там обучают базовым заклинаниям и навыкам за деньги, хочешь больше — подписывай контракт и работай на благо „родной“ школы лет десять — пятнадцать, там куда пошлют, а второе — боевые маги приносят клятву верности и сидят на коротком поводке. Они не в чем не нуждаются, но свободы у них нет. В принципе это и правильно, нельзя же оставлять на свободе человека, который в одиночку может разрушить небольшой город? Ещё можно пойти в ученичество к какому-нибудь магу».
«Мда, значит не судьба попасть в школу и стать крутым Гарри Поттером. В ученики тоже не вариант — быть мальчиком на побегушках. Нет уж. Это прошлому охотнику хватало заклинаний. Но, как-никак, у него за плечами опыт нескольких десятков лет в уничтожении нежити. Извечный русский вопрос — что делать? Хотя паре-тройке простых заклинаний, думаю, смогу обучиться у состоявшихся магов — за золото или услуги по профилю. А вот дальше… Ладно, по ходу дела разберусь!».
«Так-с, а что за война, если с большой буквы? Аналог нашей Великой Отечественной?». Зря об этом подумал, она была страшней…
«Война Стихий, начавшаяся из-за какого-то божественного артефакта. Война была на тотальное уничтожение — в ход шли все средства, начиная от мечей и стихийной магии до призывов демонов. Но самое ужасное то, что взбунтовалась сама природа. Новые болезни косили всех без разбору. Огненные дожди, землетрясения и другие проявления ярости стихий были обыденным явлением. Но даже это не прекратило войну, разумные все также продолжали уничтожать друг друга. А потом настал ужас — боги тоже вступили в борьбу. Так как они сами не могли „спуститься“ в мир, но их Аватары или Эмблемы, называть можно по-разному, опустошали земли сильнее, чем вся магия разумных. Хотя война и завершилась почти триста лет назад, но последствия аукаются до сих пор — большое количество нежити и нечисти, „грязный“ магический фон, уменьшившийся срок жизни…».
«Что-то маловато знаний об этом эпохальном событии…».
«Война всех против всех, война в которой не было победителей… Она основательно перекроила обитаемый мир. Большая часть суши была уничтожена, осталось пара цепей мелких островов, два архипелага и три материка — два из них полярные. От населявших рас остались жалкие осколки. Тогда и была „поделена“ суша. На материке разместились государства людей и орков, в горах — гномов и гоблинов. Эльфы занимают архипелаги, на островах обитают малочисленные расы. Из государств людей очень выделяется Империя Теней управляемая Князем, по слухам он участвовал в Войне».
«Вот и стало понятно, что за Князь, интересно, как он смог столько прожить? Учитывая, что даже эльфы теперь не живут больше пяти веков… И почему Империей правит князь?».
Но поток чужих знаний не останавливается: «О былом величии многих рас остались лишь воспоминания. Артефакт был утерян. Через столетие началась война со „светлыми“ эльфами, обвинивших остальные расы в том, что они начали Войну Стихий. Они не простили потери своего бессмертия. Эльфов поддержали гномы, и только объединившись, остальные расы смогли остановить их и отбросить. Основным их противником стала молодая, быстро набирающая силы Империя Теней и „степные волки“ — орки. Эта война, продолжается и по сей день, но уже не в открытую. Честную сталь заменили удары исподтишка и закулисные интриги…».
«Ёшкин кот, здесь есть еще и боги, которые активно вмешиваются в жизнь смертных? Чем дальше — тем веселей…».
«У орков и гоблинов это духи предков, насколько они могущественны — никто судить не берется, но своим потомкам помогают они существенно. Что поделать, шаманизм — краеугольный камень культуры этих рас. У других рас существует единый пантеон, очень напоминающий славянский. И как у славян, здесь почитают всех богов, просто у некоторых рас одному богу отдают большее предпочтение, чем другим. Тот, кто ищет покровительства у Орва — бога воинов и дружинников, „зациклен“ на идее противоборства, у него сознание борца, воина, готового ответить ударом на удар, силой на силу. Большую часть верующих в него составляют люди. Хотя это и не удивительно — они постоянно воюют, тут стоит вопрос выживания расы… Богом плодородия, связанным с нижним миром, является Верен. Нисхождение в иной мир приносит всеведение, особую мудрость, нередко связанную с поэтическими особенностями, поэтому он — одновременно бог мудрости и поэзии. Это он благословляет путешественника и помогает ему в дороге. Именно Верен, открывает тайны ремесла и медицины. Мудрость и волшебные ремесла, действительно, всегда идут рука об руку. Он также покровительствует купцам, которые в своих договорах часто клянутся его именем. Повелительницу Тьмы — могучую владычицу Лифа почитают все, кроме „светлых и справедливых“ эльфов восточных островов. Они поклоняются Голару — богу солнечного света, тепла, и плодородия вообще. Да, в каждом из нас есть Тьма, и если кто-либо хочет избавиться от нее в себе — это его право. Но большинство этого делать не собираются, потому что Тьма — это не вредоносная Сила, она опасна лишь в речах и делах несведущих людей. Перед Альтой — богиней плодородия, размножения и физической любви преклоняются все, странно если бы было как-то иначе. Ортала — богиня зимы, мира мертвых и… плодородия земли. Неудивительно, что основную часть ее паствы составляют некроманты. Крестьяне и женщины возносят молитвы и приносят дары Ларане — богине земли, урожая, женской судьбы, брака, великой матери всего живого. У гномов в почете Таганрод, бог кузнечного ремесла и горного дела».
«А кому тогда поклоняются охотники? Судя по всему божественное покровительство, сильно облегчает жизнь».
Знание пришло, но какое-то скомканное. И судя по нему охотники не признают покровительства ни одного из этих богов. И боги это терпят… Они поклоняются Первозданной Тьме, а не какой-либо её персонификации.
«И после всего случившегося они еще поклоняются богам? Хотя, если учесть то, что за полтора столетия войны погибли практически все могущественные маги, и было потеряно не мало знаний, то чтобы выжить и с демонами побратаешься. Наверно поэтому и магов не начали убивать. Вопрос выживания…».
— Господин охотник, — крестьянин аккуратно трясет меня за плечо, — проснитесь.
— Что-то случилось? — открываю глаза и пристально смотрю на него.
— Нет, — крестьянин смутился, — просто я останавливаюсь на ночлег…
— И?
— Не могли бы вы осмотреть место стоянки? А то лошадь, ни в какую не хочет туда идти…
— Хорошо, — отвечаю и спрыгиваю с телеги, — посмотрю.
«Ничего странного не вижу, поляна как поляна, хотя… Да, точно. Легкий запах крови, а вон из того дерева, похоже, выковыривали стрелы. Значит разбойники, не слышал, чтобы нежить использовала луки».
— Уважаемый, — не оборачиваясь, спрашиваю его, — а далеко ли до города?
— Нет. Завтра после обеда будем у ворот.
«Город достаточно близко, какие-то странные разбойники».
— Дальше еще есть стоянки?
— В часе пути от города, — с беспокойством в голосе отвечает крестьянин, — почему лошадка шарахается в сторону?
«Ехать ночью еще то удовольствие, значит, придется останавливаться здесь. И не спать всю ночь…».
— Кровью пахнет, — объясняю я, — вот она и не хочет идти.
— А что же делать?
— Привяжи лошадь рядом, а я посторожу.
— Ох, спасибо господин охотник…
— Благодарить будешь, как до города доберемся, — перебиваю его, — а пока давай устраиваться на ночлег.
Быстро разжигаем костёр и ужинаем припасами крестьянина.
Отправив его спать, ставлю магического стража с максимальным радиусом. Сажусь спиной к костру и мучительно жду рассвета…
Поделиться книгой: