Жрец смерти

– Кто? – донесся до меня яростный визг сверху.

Ого, а маньяк-то мне попался нервный. В фильмах или романах их показывают существами хладнокровными и крутыми, в реальной же жизни они издерганные, закомплексованные и запуганные. Ну да, ведь постоянно боятся, что их разоблачат.

Я молчала, что окончательно вывело маньяка из себя.

– Ну, говори же, кто! Какая-нибудь преступная группировка? Мафия? Или воровское сообщество? Нет, ты врешь, им до меня нет дела! Так кто же тогда?

– Повторяю свои условия! – заявила я твердым голосом. – Вы отпускаете девочку, причем невредимую. И тогда мы с вами поговорим и я сообщу, кто вас заказал. Согласны? Второго такого шанса не будет!

Маньяк с проклятиями захлопнул люк, и я оказалась в кромешной темноте. Но мои глаза быстро привыкли к ней. Я осторожно ощупала себя с головы до ног и убедилась, что падение не привело к значительным травмам. Так, разве что пара шишек и будущих синяков, но это сущая ерунда.

Затем меня заинтересовал вопрос, как маньяку удалось добраться до моего рюкзака, а также до пневматического пистолета и прибора ночного видения. В тот момент, когда я совершенно по-идиотски провалилась в яму, они были при мне. А когда я очнулась на дне ямы, предметы исчезли. Ответ был очевиден: мой нерадушный хозяин изъял их. Но каким, скажите на милость, образом? Он что, спускался по веревочной лестнице на дно колодца, в котором я лежала без сознания, не имея представления, сколько продлится мое беспамятство и в самом ли деле пленница отключилась? Нет, маловероятно. Значит, оставалась одна-единственная возможность: здесь, на дне колодца, имеется замаскированная дверь, через которую сюда можно проникнуть. И, соответственно, покинуть сие негостеприимное место.

Я принялась внимательно исследовать пол и стены колодца. И через некоторое время действительно обнаружила еле различимые швы в полу. Точно, здесь есть отлично замаскированный люк! Правда, открыть его можно только изнутри, а не со стороны колодца. Но хотя бы уже кое-что!

План созрел за пару секунд: надо вынудить маньяка снова воспользоваться тайным ходом и, как только субъект окажется здесь, напасть на него, обезвредить. Вот, собственно, и все. Только как заставить его прийти?

Времени на раздумья мне не дали – крышка люка внезапно распахнулась, и в лицо ударил мощный луч света.

– Ты мне все скажешь, причем немедленно! – прошипел тюремщик. – Говори, кто тебя нанял и зачем? Молчишь… Ладно… Ты ведь у нас сердобольная, значит, тупая. Тогда слушай!

И до меня донеслись кошмарные детские стоны, от которых меня замутило, а на глаза навернулись слезы. Но, стиснув зубы, я молчала. Самое важное в данный момент – сохранять спокойствие и не терять головы.

– Что, мало? – взвыл маньяк. – Девчонка же страдает! И ты можешь ей помочь, если скажешь мне, как ты на меня вышла! Я обещаю, отпущу и тебя, и ее!

Видимо, маньяк был не особо хорошего мнения о моих умственных способностях, раз пытался при помощи столь дешевого трюка выудить из меня нужную ему информацию. Потому что ясно как день: если бы я даже и могла сообщить ему то, что его столь живо интересовало, он все равно бы не отпустил ни меня, ни девочку.

– Описать тебе, что я сделаю с девчонкой, если ты не поведаешь мне, на кого работаешь? – прошипел изверг. – Ну что же, изволь. Для начала перережу ей голосовые связки…

Я издала булькающий звук и натужно захрипела. Сначала маньяк не обратил на это внимания, видимо, полагая, что такова моя естественная реакция на его ужасное повествование, но потом смолк на полуслове и спросил:

– Что ты сказала? Тебя тошнит? Готова раскалываться?

Вместо ответа я захрипела сильнее, а потом внезапно стихла. Маньяк окликнул меня несколько раз, заявив, что сейчас не время разыгрывать дешевый спектакль. Затем до меня снова донеслись детские крики, но я уже не сомневалась – они были записаны на диктофон. Маньяк снова попытался вступить со мной в беседу, но я упорно молчала. Затем я опять начала хрипеть и мелко трястись. Потому что не сомневалась – мерзавец рассматривает меня сверху.

– Я ведь сейчас начну резать девчонку! Прямо у тебя на глазах, если не скажешь мне все, что тебе известно! – произнес он вроде бы с угрозой, но в его голосе сквозила неуверенность.

Я задергала конечностями и выгнула спину дугой.

– Эй, да что с тобой? Черт, у нее, наверное, черепно-мозговая травма в результате падения… Черт, черт, черт! – забормотал убийца.

Люк снова захлопнулся, и я радостно усмехнулась, поскольку именно такой реакции и добивалась. Так как маньяк, как я убедилась ранее, имел кое-какие или даже солидные медицинские навыки, то именно при помощи них его и требовалось провести. Что ему было нужно? Чтобы я дала показания и сообщила, кто его преследует. Ведь он сразу поверил моим словам! Ну да, как же иначе, ведь каким-то образом мне удалось на него выйти и попасть сюда. А если вдруг выяснится, что я впала в кому или хуже того – нахожусь при смерти, то выудить из меня требуемую информацию он не сможет. Значит, негодяй обязательно придет в колодец. Хотя бы для того, чтобы узнать, в каком состоянии его пленница. Тем более он сейчас не на шутку встревожен и уверен в том, что я не могу оказать сопротивления. Ничего, скоро он убедится, как кардинально ошибся!

Я чуть сдвинулась, изображая находящегося без сознания человека, и несколько раз вздохнула, мысленно приказывая своему быстро бьющемуся сердцу замедлить темп. Это, как обычно, подействовало.

Наконец до моего слуха донесся тонкий скрежет. Крышка люка, обнаруженная мною в полу, дрогнула, откинулась. В бетонной плите образовалось круглое темное отверстие. И тотчас мне в лицо ударили два ярких луча, один сверху, а другой снизу, из люка, – маньяк проверял, не прикидываюсь ли я.

Я была готова к подобного рода проверке и не пошевелилась. Глаза у меня были плотно закрыты, тюремщику не удалось застать меня врасплох и ослепить. Я вся превратилась в слух, понимая, что придется действовать с закрытыми глазами. Но подобное для меня было не в новинку.

Вот маньяк выбрался из люка, подошел ко мне… До меня дотронулись его пальцы… К тому времени мне удалось подавить волнение и сбить пульс, причем значительно. Ведь если бы мерзавец заметил, что сердце у меня колотится как бешеное, это могло означать только одно: я пытаюсь его обмануть и разыгрываю из себя впавшую в кому. А он сейчас убедился в том, что пульс у меня редкий, что, видимо, сняло последние подозрения. Свет фонаря больше не бил мне в лицо, и, чуть приоткрыв глаза, сквозь ресницы я увидела, как маньяк возится с небольшим чемоданчиком, стоявшим у его ног. Момент был более чем подходящий.

Когда мужчина выпрямился, держа в одной руке шприц, а в другой пустую уже ампулу, я бесшумно вскочила и со всей силы ударила его ногой. Мой противник, хрюкнув, рухнул на пол. Я ринулась на него, прыгнув ему на спину, и завела локоть ему под подбородок, а потом резко повела его голову в сторону.

Точнее, хотела повести, потому что маньяк не дал мне это сделать, с ревом поднявшись с пола. Он явно хотел расплющить меня по бетонной стене, но мне удалось вывернуться и сделать ему подножку. Субъект, выронив шприц, повалился на пол, и я заехала ему ногой под дых. Раздался противный чмокающий звук и стон, исполненный боли. Нет, мне никогда не нравились мучения моих жертв, но в данном случае эти звуки были подобны райской музыке.

Оставалось одно – нырнуть в люк и закрыть его изнутри, оставив маньяка дожидаться полиции на дне колодца, откуда не было другого выхода. Но не тут-то было! Мой противник оказался на редкость ловким и тренированным. В тот момент, когда я уже наполовину находилась в люке, он, исполненный дьявольской силы, вскочил с пола и схватил меня за шею. Причем принялся не столько душить, сколько попытался сломать мне позвонки.

В глазах у меня потемнело, я поняла, что вот-вот потеряю сознание, – на этот раз по-настоящему. Возле моего лица была рука, покрытая черными волосами и с большой, похожей на паука родинкой. Тогда я, не долго думая, изо всей силы впилась в нее зубами. Раздался болезненный вскрик, маньяк ослабил хватку, хотя руку не разжал. Но этой секунды мне хватило, чтобы, размахнувшись, ударить его кулаком в пах. Другой же рукой я нащупала шприц, валявшийся около люка, всадила его наобум куда-то в тело нападавшего и задвинула поршень до конца, выпустив ему в организм полную порцию какой-то сильнодействующей гадости, заправленной для меня.

– Ах ты, тварь! – взвыл убийца.

Руки его ослабли, а я, развернувшись, вмазала ему в солнечное сплетение, затем по лысой голове и снова со всей силы в живот. Мужчина грузно отлетел к бетонной стене и, ударившись о нее головой, обмяк.

Памятуя о главном правиле американских фильмов ужасов – маньяк, вроде бы побежденный, приходит в себя и хватает главную героиню за горло в тот момент, когда та пытается забрать у него оружие, – я не стала приближаться к моему противнику. Судя по всему, он был еще жив, хотя выведен из строя надолго. Проверять, насколько жив и насколько выведен, я тоже не стала, а поскорее нырнула в люк и захлопнула за собой крышку. Однако, как я ни старалась, закрыть ее не смогла. То ли механизм во время нашей схватки был поврежден, то ли и здесь требовалось нажать на какой-либо тайный рычажок. Времени на его поиски у меня не было, поэтому, захлопнув люк, но не закрыв, я заспешила по витой каменной лестнице вверх.

Через несколько секунд я вылезла около жерла колодца и посмотрела вниз. Маньяк, не подавая признаков жизни, по-прежнему сидел у стены, свесив голову на грудь. Тогда я сбросила на него прожектор, установленный у края колодца, причем целясь попасть именно в убийцу, и, судя по раздавшемуся чмокающему звуку, мне это удалось.

Я вышла из комнаты и, щурясь от яркого света, попала в большое помещение со стальным хирургическим столом. Заметив еще одну дверь, ринулась туда, памятуя, однако, о том, что там тоже может не оказаться пола.

Комната, в которую я зашла, походила на некоторое подобие лаборатории. Я заметила колбы с разноцветным содержимым, а также большой медицинский холодильник. На столе лежала груда одежды – явно снятой с похищенной девочки.

Осмотревшись, я убедилась в том, что несчастной здесь нет, прихватила ее одежду, а затем скорее по наитию, чем с какой-то определенной целью, распахнула дверцу холодильника. И вздрогнула, поняв, что в нем находится.

Там висели пластиковые пакеты с кровью. Что-то подсказывало мне – кровь отнюдь не донорская и взята не из центра переливания крови. Но это еще полбеды. Помимо пакетов, в холодильнике находились металлические и пластиковые коробочки, в которых покоились внутренние органы. И я могла поклясться: все они – сердце, легкие, печень и другие – извлечены не из животных. Но самое ужасное – с центральной полки на меня таращилась… отделенная от туловища человеческая голова.

Я резко захлопнула холодильник, выскочила из комнаты и перевела дух. Тут до меня донесся шорох. Обернувшись, ожидала обнаружить у себя за спиной маньяка, но никого не увидела. А дверь в лабораторию, в которой я только что была, медленно, с каким-то скрипом затворилась. Схватив со стола скальпель, я вернулась к помещению с колодцем.

Однако дверь в него оказалась закрытой. А я уже не могла вспомнить, захлопнула ли ее сама, когда выходила, или, может, оставила открытой, но створка по инерции захлопнулась. Я прислушалась, потому что до меня снова донесся подозрительный звук. Но потом поняла, что слышу частые удары своего собственного сердца.

Где же маньяк держит свою последнюю жертву, девочку? Исчерпывающий ответ на вопрос мог дать, конечно же, только сам маньяк.

Я вышла в извилистый коридор и заглянула в первую попавшуюся комнату. Вначале мне показалось, что передо мной некое подобие примерочной или театральной костюмерной. Здесь стояли металлические вешалки на колесиках, на которых болталась разнообразная одежда, упакованная в прозрачные пластиковые чехлы. К каждому чехлу была присоединена бумажная бирка.

Я подошла, взяла одну из них в руки. На ней значилось: «19 сентября 2008 года, Ярославль». Одежда была, похоже, тинейджера. Во всяком случае, не взрослого человека.

Плечики с одеждой оказались рассортированы не по годам и не по датам, а по какому-то иному, ведомому лишь маньяку принципу. Попадались вещи мужские – плащи, костюмы, меховые шапки; женские – летние платья и вязаные кофты, разноцветные шарфы; детские, подростковые. Особняком висели вещи, похожие на лохмотья нищих и бездомных.

Зрелище было намного более ужасное, чем лицезрение внутренностей в холодильнике и даже головы с выпученными глазами. Потому что – сомнений в том не было – все эти вещи принадлежали жертвам маньяка. Я попыталась сосчитать, хотя бы примерно, сколько же здесь прозрачных пакетов, но на четвертом десятке сбилась со счета. Их было намного больше сотни, возможно, около двух сотен!

Выходит, маньяк ответственен за смерть такого огромного количества людей? И никто не обратил на их исчезновение внимания? Но как же так? Просто невозможно, даже с учетом нашей малоэффективной правоохранительной системы и повальной коррупции в полиции!

Некоторые карточки с датой и указанием места уже пожелтели. На них были указаны год 1994-й или даже 1987-й. Маньяк убивал в течение многих лет, даже десятилетий? Мне стало по-настоящему страшно.

Далеко не сразу я поняла, что от потрясения потеряла счет времени. И быстро вышла в коридор. Сейчас главное – найти девочку, если она еще жива, а потом побыстрее покинуть дом ужаса. Я заглянула в соседнюю комнату – та тоже была забита упакованными в пластиковые пакеты вещами. В третьем помещении я радостно вскрикнула, увидев на столе свой рюкзак, а около него – пневматический пистолет и прибор ночного видения. Я быстро схватила их – и только тогда заметила, что комната уставлена… гробами. Но нет, это были не гробы, а большие морозильные камеры.

Я уже знала, что там лежит, но все же подняла крышку одного из ящиков – и увидела женское тело, упакованное в полиэтилен. Головы и конечностей у тела не было. Крышка выскользнула у меня из рук и с приглушенным стуком захлопнулась.

Морозильных камер было несколько десятков. И если в каждой из них покоится несколько тел… Заниматься подсчетом количества жертв маньяка у меня не было ни малейшего желания. Просто отметила про себя: монстр отнюдь не новичок, а оборотень, убивавший людей в течение многих лет, вернее даже – десятилетий!

Вдруг в комнате погас свет. Я осторожно выскользнула в коридор и убедилась, что там света тоже нет. При помощи прибора ночного видения я добралась к лестнице, что вела наверх, на кухню. И осторожно поднялась по ней.

Чтобы дверь, замаскированная под стену, открылась и выпустила меня из подземелья серийного убийцы, потребовалось потянуть на себя рычаг, который я нащупала на стене. Дверь распахнулась – и я шагнула на кухню. И только секундой позднее поняла, что нахожусь там не одна.

Потому что около кухонного стола, злорадно ухмыляясь, стоял маньяк. Около него находилась похищенная девочка, к горлу которой мерзавец приставил нож.

– Ну вот мы и встретились снова, незнакомка! – прошипел мужчина. – Однако и денек сегодня выдался! Вернее, ночка. Но я на тебя не в обиде, моя незваная гостья, потому что люблю подобные развлечения. Ведь в итоге все равно победу одержу я!

Тут я сильно пожалела, что почему-то положила пневматический пистолет в рюкзак. Ох не надо было! Видимо, потрясение было слишком сильным, я плохо соображала, что делаю. Но теперь что уж говорить… Я посмотрела на девочку: та едва держалась на ногах, вся в синяках и кровоподтеках, но вроде бы живая и относительно невредимая. Малышка дрожала то ли от холода, то ли от страха, по грязному личику ее катились слезы.

– Отпустите ребенка, и мы поговорим с вами, как профессионал с профессионалом! – заявила я.

Маньяк лишь усмехнулся. И тут мне с голову пришла странная мысль – его лицо какое-то неестественное, вероятнее всего, это латексная маска, примерно такая же, какими я сама пользуюсь время от времени. Значит, я вижу не настоящий его облик?

– Мы уже говорим, как профессионал с профессионалом, – проскрежетал маньяк, и я поняла, что голос у него тоже поддельный. То ли он хороший имитатор, то ли использует особый портативный прибор, изменяющий тембр голоса.

– Впервые сталкиваюсь с такой шустрой особой, – проскрипел убийца. – А ведь опыт у меня большой, даже очень и очень большой. Ты же осмотрела мою коллекцию? Кстати, это только часть того, что я накопил.

– Скольких людей вы убили? – спросила я. Вопрос в данной ситуации праздный, но отчего-то мне хотелось получить на него ответ.

Маньяк осклабился:

– Смотря где и когда. Хочешь точную цифру? Зачем она тебе, только перепугаешься, шмякнешься в обморок… А я снова поверю, что ты без сознания, и полезу к тебе оказывать медицинскую помощь… Ну уж нет, больше не обманешь, не надейся. А насчет количества моих жертв… У меня, конечно, имеется статистика, и, поверь, она впечатляет. Я льщу себя надеждой, что являюсь самым продуктивным серийным убийцей не только в России, но и во всем мире. Неплохо, правда?

– Как так вышло, что вы безнаказанно убивали в течение столь долгого времени? Кто вы такой? Почему вас не поймали? – задала я другие вопросы, мучившие меня. Мой визави усмехнулся:

– Хм, я мог бы рассказать тебе об этом в ходе частной беседы, незнакомка, но сейчас предпочту сам получить парочку ответов. Итак, ты видишь, девчонка все еще жива. Ты получишь ее прямо здесь и сейчас, если расскажешь мне, кто ведет на меня охоту. Ну, давай! У тебя ровно десять секунд! Раз, два…

Девочка задрожала сильнее. Мерзавец же продолжал счет:

– Три, четыре…

Я была уверена, что он обманет. Потому что такой изверг построил всю свою жизнь, заключающуюся в том, чтобы сеять смерть, на лжи.

– Пять, шесть…

Но могу ли я рисковать? Нет, не могу! Потому что жизнь неизвестной мне девочки в данный момент важнее всего.

– Семь, восемь…

Нож, прижатый к шее крошки-заложницы, чуть дернулся. Я поняла, что убийца не играет со мной в кошки-мышки. Он зол, очень зол. И готов на все.

– Девять, деся…

– Я скажу! – вырвался у меня крик. – Однако сначала отпустите ребенка. Ну, давайте же! Мы все равно находимся в вашей власти, в вашем доме. Покажите, что вы в состоянии соблюдать договоренность!

И, о чудо, маньяк вдруг отшвырнул девочку. Я поймала ее, прижала к себе. Несчастная зарыдала, по ее щекам, оставляя кривые дорожки, побежали крупные слезы, а я, гладя по головке, стала целовать и успокаивать малышку. Она прильнула ко мне, обхватила мою талию своими ручками и забормотала, то вскрикивая, то всхлипывая:

– Мама, мамочка, я знала, что ты спасешь меня! Я боженьке молилась, и он меня услышал! Только не ругай меня, что я тебя не послушалась, села в машину к чужому дяде… Он меня обманул! Ты ведь не будешь меня ругать, не будешь?

Мысль завести ребенка посещала меня в последнее время все чаще и чаще. Но какой матерью может быть киллерша, даже ушедшая на покой… У одинокой волчицы не может быть потомства. Или все же может?

– Нет, зайка, конечно, не буду! – произнесла я. И вдруг вспомнила, где мы находимся.

Я подняла голову, но маньяка на кухне уже не было. Я скользнула было в темный проем, что вел в коридор, но девочка, продолжая рыдать, протянула ко мне ручки:

– Мама, мамочка, не бросай меня! Хоть ты и выглядишь по-другому, но я знаю, что это ты! Не оставляй меня одну!

Возможно, с учетом экстремальных обстоятельств мне следовало действовать, руководствуясь своим планом, а не мольбами ребенка. Однако во мне что-то сломалось, и я вновь прижала девочку к себе. Когда-то – давно, много лет назад! – я тоже хотела, чтобы у меня нашлась мама, которая любила бы меня, жалела и гладила по волосам, нашептывая нежные слова. Да, вероятно, так и было – девочка напомнила мне меня саму!

Вытащив из рюкзака пистолет – не пневматический, а самый что ни на есть настоящий, – я положила его на пол, а сама, обняв спасенную, позволила ей рыдать всласть. При этом я, конечно, понимала, что мы находимся в доме сумасшедшего, который, вероятно, следит за нами и желает убить. Ну что же, пусть попробует, тогда посмотрим, кто кого!

Так продлилось несколько минут, вряд ли больше пяти, которые, однако, показались мне чуть ли не часом. Потом я помогла малышке одеться и, потрепав ее по волосам, сказала:

– Я не твоя мама, а добрая фея, которую твоя мама послала тебе на подмогу. И сейчас наша задача заключается в том, чтобы выбраться отсюда. Ты ведь не хочешь больше столкнуться с этим… – Я запнулась, подбирая слово, которое бы подходило к маньяку. И завершила фразу: – С этим чудовищем?

Девочка судорожно замотала головой и, размазывая слезы по щекам, снова забормотала:

– Я ведь всегда знала, что феи существуют, именно такой я ее себе и представляла… И то, что я плачу, это ничего, потому что я очень смелая…

Конечно, малышка находилась в состоянии шока, не осознавала всего ужаса, который обрушился на нее. Но я вспомнила собственное детство – кошмары придут позже. Обязательно придут.

– Разумеется, ты очень смелая! – заверила я ее. – И мы, феи, просто поражены тем, как ты себя ведешь. Твоя мама будет тобой гордиться!

Девочка слегка улыбнулась и сжала своей ладошкой мою руку. А потом тихо спросила:

– А он еще здесь? Он не умер?

Нет, маньяк не умер, однако, похоже, подошло время исправить это. Все-таки мне стоит призадуматься над тем, заслуживают ли исчадия ада смертной казни… После нынешней ночи я уже склонялась в пользу положительного ответа.

– Он больше не причинит тебе ничего плохого! – твердо заявила я, и девочка сильнее сжала мою ладонь.

В тот момент раздался скрежет, и я подскочила. В дверном проеме вдруг откуда ни возьмись возникла металлическая пластина, перегородившая нам выход. Хотя понятно откуда – сработало очередное хитроумное устройство хозяина замка Синей Бороды!

Я попыталась выбить эту преграду, однако она прочно сидела в пазах, наверняка тоже металлических. А с другой стороны, из коридора, до меня донесся знакомый скрипучий голос:

– Зря ты пообещала девчонке, что с ней больше не произойдет ничего плохого. Потому что я уверен в обратном.

Я ударила по пластине, но та не сдвинулась ни на миллиметр. А затем я ощутила запах газа. И вдруг поняла – мы оказались в западне! В который раз за эту нескончаемую, полную ужаса ночь. Потому что окон на кухне не было, только бутафорские. И сейчас владелец дома запускал на кухню газ, желая нас отравить.

Велев девочке зажать нос и рот смоченным в воде кухонным полотенцем, я попыталась найти источник поступления на кухню газа, но ничего и не обнаружила. Затем попробовала открыть вход в подземелье, однако, сколько ни крутила шестой рычажок на плите, панель в сторону не отходила. Наверняка маньяк заблокировал механизм. Что ж, простая, но весьма эффективная метода – напустить в герметически закупоренное помещение газа, дождаться, когда мы потеряем сознание или даже умрем, а потом проветрить кухню – и дело с концом.

Однако маньяк зря использует природный газ… Но, видимо, применил то, что имел под рукой, и в большом количестве. Плита-то на кухне газовая!

Подойдя к двери, перегороженной металлической пластиной, я громко произнесла:

– Хотите, чтобы мы отбросили коньки? Ну что же, если это и произойдет, то исключительно вместе с вами! Вернее, вместе с вами и вашим обиталищем! Или вы забыли, что у меня имеется огнестрельное оружие? Стоит мне только выстрелить, скажем, в стену, как все взлетит к чертовой матери. Не только мы, но и вы, и ваше жилище.

Ответа не последовало, но я была уверена, что маньяк меня слышал. Поэтому продолжила: