Пленница любви

— Я купил два билета на вечернее шоу в среду. Ты пойдешь со мной? — В его голосе звучала робкая надежда.

— Если ты этого хочешь.

— Ты же знаешь, я хочу, чтобы ты все время была рядом со мной! — Горячие губы обожгли ей висок. Неожиданно Иден очутилась в объятиях Гарета, она чувствовала дрожь его тела, а он крепче и крепче прижимал ее к себе. Иден нервничала — Лейф мог появиться на пороге особняка в любую минуту и увидеть их.

— Гарет, пожалуйста! — Она попробовала освободиться, но он только рассмеялся над ее безуспешными усилиями:

— Лейф прекрасно знает о нас, дорогая, так что перестань биться, как бабочка в паутине.

— Лейф знает?! Что ты хочешь сказать? — Иден уставилась на Гарета.

— Он догадывается, что мы чувствуем друг к другу. Разве ты не заметила, как он смотрел на нас в гостиной? Я хорошо знаю эту полуулыбку. Я знаю, когда он доволен…

Иден почти не ощутила прикосновения губ Гарета, с трудом осознала, что он целует ее.

— Не растягивай это на всю ночь, Гарет, — раздался насмешливый голос.

Наконец Иден удалось вырваться, она бросила через плечо «до свидания» и прыгнула в машину. Лейф сел на водительское место, кинул кейс на заднее сиденье, и через секунду они уже ехали по аллее. Автомобиль шел гладко и очень тихо, Лейф не пытался нарушить тишину и покой залитых лунным светом холмов.

— Мне нравится этот район Англии, — произнес он наконец. — Здесь, как в Африке, звезды светят прямо с вершин холмов.

Иден про себя отметила нотку ностальгии в его голосе и поняла, что Лейф считал своим домом Южную Африку.

— Ты долго пробудешь в Англии? — спросила она.

— Пока не заработают новые филиалы. Но мой неутомимый темперамент не позволит задерживаться надолго, к тому же мне нравится климат Африки. И делами управлять мне легче именно оттуда. Большому боссу не пристало отсутствовать слишком долго.

Иден улыбнулась и представила блестящих, темнокожих африканцев, называющих его «Большой босс». Лейф мог быть устрашающим, но люди наверняка с удовольствием работали на него. Ему тоже пришлось потрудиться под палящим солнцем, и он знал, что такое стертые до крови руки и ноющая спина.

— Ты тоже удивлена тем, что я предпочел купить дом в Англии, а не в Ирландии? — заметил он.

— Не совсем, Лейф. — Она взглянула в его властное загорелое лицо. — Почему ты должен был обязательно выбрать то, что постоянно напоминало бы о прошлых несчастьях?

— В самом деле! — воскликнул Лейф, и его горячее дыхание едва не расплавило плечо Иден. — Бельвью — отличное местечко, а? Оно оправдывает средства, потраченные на реставрацию, на новую крышу. У меня слабость к нависающим крышам.

— Гарет немного рассказал о твоем доме в Южной Африке. Он, наверное, очень колоритен. — Иден говорила и пыталась представить реакцию Гейл, когда та узнает о намерении Лейфа вернуться в Африку. Иден знала, что сестра мечтает посетить Рим, понежиться на солнышке на Корфу, увидеть яркие огни Парижа.

Дом Лейфа, скорее всего, расположен среди диких саванн. Деньги не отняли его любовь к уединению. Чтобы отказаться от своих привычек и желаний, Лейф должен быть бесконечно влюблен. Но, с другой стороны, женщина, любящая его по-настоящему, с радостью разделит с ним отшельническую жизнь.

Неожиданно Лейф остановил машину на самой вершине холма. Они словно погрузились в серебристо-белый свет луны и бесчисленных мерцающих звезд.

— Один этот миг заставляет человека по-другому взглянуть на свою жизнь, сбросить с плеч мировые заботы и вызвать на бой самого дьявола.

Иден искоса взглянула на Лейфа, и в приглушенном свете салона автомобиля ей показалось, что на его губах лежит тень сожаления и… боли.

— Разве ты не волен делать все, что захочешь? — тихо спросила она.

— Слишком много обязанностей, Иден. Я держу в руках ключи к управлению огромной фирмой, и я не могу их выпускать. Дело не во властолюбии, просто это моя стихия, мой конек, и я должен продолжать на нем скакать.

— Работа затягивает людей, так, Лейф?

— Да. В Африке есть проблемы… Но такая юная девушка, как ты, наверняка не желает слушать об этом весь вечер. — Он опустил руки на руль и внимательно посмотрел в лицо Иден. — Та встреча во время снегопада была счастливой для нас обоих. Ты познакомилась с Гаретом, я — с Гейл.

Иден молча кивнула, и машина тронулась с места. Они попрощалась у порога дома Эллисов, и Лейф попросил передать Гейл, что он позвонит ей из Лондона. Его слова произвели на Иден странное впечатление. Она почувствовала, что в ближайшем будущем Лейф собирается сделать Гейл предложение.

Следующие несколько дней выдались для Иден нелегкими. Она работала секретарем в Центре социальной помощи, занимавшимся заботой о престарелых людях города. В центре готовились построить новое жилое здание и переселить в него стариков из давно требовавших ремонта коттеджей. Иден должна была сопровождать одного из служащих. У нее замирало сердце каждый раз, когда она видела лица жителей старых домов в тот момент, когда они слышали, что их жилище будет снесено, а им самим придется переехать в квартиры в Редфорде.

Квартиры были просторными, светлыми, с застекленными лоджиями. Но в многоэтажном доме не было места ни саду с деревянными скамейками, сидя на которых так хорошо любоваться звездами, ни цветущим розовым кустам, с которыми связано столько воспоминаний.

— Какие милые коттеджи, — сказала Иден со вздохом. — Неужели их обязательно надо сносить?

— Боюсь, дорогая, наступает век прогресса, — пожал плечами ее коллега. — Сентименты и ностальгия не должны стоять на его пути.

— Как только ты начнешь игнорировать свои чувства, в тебе не останется ничего человеческого. — Иден не могла забыть, как встревожился старый Сэм Карстер, в глазах которого застыл ужас, как сошла широкая улыбка с лица Рози Баррат.

— Вскоре вся красота Англии исчезнет. Ничего не останется кроме высотных панельных домов. Меня огорчает еще и то, что этим людям не позволят держать в квартирах домашних животных. Это разобьет сердце миссис Баррат, ведь ей придется усыпить Сластену. Нет, кошки все-таки восхитительные создания. Сын подарил ей Сластену перед тем, как уехал в Аден. Там он и погиб в перестрелке. Он был солдатом.

— Мы обеспечиваем их комфортабельным жильем, мы делаем все возможное, чтобы облегчить расставание с любимым домом. Вы видели квартиры, мисс Эллис. Они намного удобнее и безопаснее, чем эти полуразвалившиеся коттеджи.

— Консул мог бы быть посердечнее и разрешить им остаться в своих домах, — продолжала спорить Иден.

— Боюсь, вы мечтательница, мисс Эллис.

— Боюсь, что да, — согласилась Иден.

Через неделю Лейф решил устроить вечеринку для своих друзей. Все заботы по ее подготовке были полностью доверены цветущей от радости Гейл. До этого времени она была знакома лишь с несколькими друзьями и деловыми партнерами Лейфа. Составленный ею список гостей потрясал размахом. Гейл пригласила парочку титулованных особ, чтобы подчеркнуть избранность компании, кое-кого из собственных друзей, но невозмутимо исключила всех родственников, кроме Иден и дяди с тетей.

Тетушка Сью была не в восторге от планов Гейл и укорила ее в снобизме.

— Я вовсе не такая, — начала оправдываться Гейл. — Но как ты сама часто замечала, Лейф общается с умными, богатыми, влиятельными людьми, и я просто не могу пригласить Дору с ее вечно горланящим мужем. Они только выставят себя на посмешище. Пойми, этот вечер очень важен для моего будущего.

— Если Лейф Шеридан собирается на тебе жениться, он не должен стесняться наших родственников из рабочего класса, — возразила тетя. — Он начинал с более низкой ступени, чем мы!

— У Лейфа было достаточно ума и амбиций, чтобы выбиться в люди. — Гейл повертела в руках изысканную брошку с большим топазом. Лейф часто дарил ей топазы, они так шли к ее глазам. — Ты прекрасно знаешь, что дядя Бен напьется и заведет одну из своих нудных бесед о войне. Лорд и леди Бэзели приглашены на вечер, и, если они будут недовольны, это повредит бизнесу Лейфа. Тетя, милая, пожалуйста, будь благоразумнее.

Иден и дядя Гарри играли в шашки. Переглянувшись, они понимающе улыбнулись друг другу. Гейл, как всегда, хотела все сделать по-своему.

В пятницу Гейл попросила Иден провести уик-энд с ней в Бельвью. Она собралась лично проконтролировать последние приготовления к вечеру и пригласила Иден специально, чтобы не шокировать тетю Сью тем, что ей придется провести выходные вместе с двумя холостяками.

Гарет отвез сестер в особняк. Гейл сразу же взяла на себя обязанности приветливой хозяйки дома и проводила Иден в восхитительную спальню.

— Я сама подбирала интерьер спален, — заявила она с гордостью. — Лейф, что для мужчин характерно, не понимает, как важно женщине спать в красивой комнате.

Иден окинула взглядом кремового цвета мебель с серебряной отделкой, серебристо-зеленый ковер. Изголовье кровати было выполнено в форме открытой морской раковины. На маленьких столиках по обе стороны кровати, тоже сделанных в виде раковин, находились — на одном стопка книг, на другом элегантная лампа. Длинные шелковые портьеры цвета персика создавали ощущение тепла и простора. Иден подошла к окну и взглянула на холмы. Она сразу вспомнила тот вечер, когда они с Лейфом разговаривали в машине.

— У тебя великолепный вкус, Гейл, — наконец похвалила она.

— Все, что мне нужно было, чтобы открыть в себе талант дизайнера, — это деньги. — Гейл глубоко вздохнула. — Подожди, ты еще не видела мое платье! Оно от известного модельера. Подарок Лейфа, разумеется.

— А мое в чемодане, — сказала Иден с усмешкой.

— Тогда, ради бога, достань его, пока не помялось, — бросила Гейл через плечо, выходя из спальни с важностью полновластной хозяйки Бельвью.

Глава 3

На следующее утро Иден и Гарет отправились на прогулку по холмам. Над лиловым туманом цветущего вереска кружились стайки радужных стрекоз. Теплый ветер разносил пыльцу по долине. Стоявшей на вершине холма Иден казалось, что она парит на зеленом бархатном облаке, как сказочная фея. Она с азартом бросилась наперегонки с Гаретом по цветущему склону, через журчащий ручей, вниз к залитой солнечным светом долине.

Там Иден обессиленно упала на мягкую траву и звонко рассмеялась. В свободном вельветовом свитере и коротких брюках она выглядела совсем как мальчишка. Гарет рухнул рядом с ней, и они стали смотреть на проплывающие по небу розоватые облака. Гарет коснулся плеча Иден.

— Это действительно волшебное место, Иден, — тихо произнес он. Затем приподнялся на локтях и посмотрел на девушку сверху вниз. — Иден, — задумчиво протянул он. — Тебе идет это имя. Мир, гармония этого места, скромное очарование — все это есть в тебе, Иден.

Гарет обнял ее. Он был так близко, что Иден увидела свое отражение в его глазах. Женская мудрость подсказала ей не сопротивляться ему.

— От свежего воздуха у меня дикий аппетит. — Она улыбнулась. — Когда мы вернемся в Бельвью, я закажу себе огромный ленч.

Гарет изучающе смотрел в лицо Иден, порозовевшее от ветра. Его взгляд остановился на ее приоткрытых губах.

— Ты, наверное, догадываешься? — прошептал Гарет.

Иден замотала головой. Она чувствовала, как сильно бьется его сердце.

— Я никогда прежде не целовал девушку на траве.

Жгучее желание светилось в его глазах, а Иден неподвижно лежала, ощущая на лице горячее дыхание Гарета. Он обнял Иден за плечи, робко прижался губами к ее губам. Поцелуй получился неуклюжим, застенчивым.

Почему она позволяла ему целовать себя? Иден не могла бы объяснить. Может, потому, что Лейф считал: она принесет счастье этому талантливому юноше?

— Как ты отличаешься от остальных девушек, — сказал Гарет, погладив ее по щеке.

— А у тебя их было много? — полюбопытствовала она.

— Несколько, в Кейптауне, но ни одна из них не была такой восхитительно-неуловимой, как ты. Иден, что ты чувствуешь ко мне?

— Ты мне нравишься, Гарет.

— Я хочу большего, чем просто нравиться тебе. — Он убрал прядь прямых волос с ее лба и заглянул в широко распахнутые карие глаза. — Иден, ты ведь никогда еще не была влюблена?

Она покачала головой, ее сердце забилось сильнее. Ей захотелось вскочить и убежать от этих мучительных вопросов. Любовь стала для Иден темой, о которой она не хотела говорить.

— Тебя тревожит мысль о том, что ты можешь влюбиться? — Его улыбка дразнила Иден. — Ты не можешь всю жизнь быть одинокой и свободной. Однажды тебе придется отдаться мужчине.

— Гарет, не будь таким занудным!

— Я просто предупреждаю тебя о своих намерениях. — Гарет поцеловал ее в нос, поднялся и помог встать Иден. Она вырвалась из его рук, и оба, смеясь, побежали обратно в Бельвью.

В доме они встретили Гейл, разговаривавшую с Донованом, слугой Лейфа. Он только что разбил дорогую вазу и с чисто ирландской невозмутимостью подметал осколки. Донован сообщил Гейл, что уже разбивал вещи, принадлежащие «самому», но «сам» не тот человек, который ставит роскошь выше человеческих отношений.

— Ты неаккуратный и нерасторопный, Донован! — От злости щеки Гейл покрылись бордовыми пятнами. — Тебе придется научиться обращаться с ценными вещами, если хочешь остаться моим слугой.

— Но, мисс, мой хозяин — мистер Шеридан. И кажется, вам самой придется кое-чему научиться. Здесь отдает приказы «сам», и даже такая красавица, как вы, не может этого изменить.

Донован с достоинством пошел прочь. Проходя мимо Иден, он бросил на нее быстрый многозначительный взгляд.

— Я его не переношу! — Гейл кипела от гнева. — Не только пьет, но еще и пользы никакой нет! Не могу понять, почему Лейф его держит!

Гарет, держа руки в карманах, без улыбки поприветствовал Гейл.

— Пару лет назад в Африке Донован спас ему жизнь, — тихо сказал он. — Лейф собрался взрывать динамитом нагромождения камней, чтобы очистить землю. Взрыв произошел слишком рано. Лейфа накрыла взрывная волна, он потерял сознание. Донован бросился к нему и успел оттащить в сторону прежде, чем взорвалась следующая порция динамита. Конечно, мисс Эллис, Донован любит пропустить стаканчик виски, но я бы посоветовал вам не жаловаться на него Лейфу.

Глаза Гейл неприятно сузились, ее взгляд стал по-кошачьи хищным.

— Я не принимаю советов от нахлебников Лейфа, — холодно заявила она.

— Гейл! — Пораженная, Иден укоризненно посмотрела на сестру.

Гарет лишь пожал плечами и пошел наверх в свою комнату.

— Гарет никогда не забудет твоих слов и не простит! — воскликнула Иден.

Гейл смерила Иден взглядом, задержав его на растрепанных волосах и травинках, прилипших к свитеру и брюкам.

— Ты выглядишь так, будто валялась в траве со своим незабвенным Гаретом, — заметила она. — Я собираюсь довести до сведения Лейфа проделки Донована.

— Этим ты только себе же сделаешь хуже. У Гарета и Донована хотя бы есть оправдание: они оба любят его.

— Да как ты смеешь говорить такое мне! — Гейл вспыхнула от возмущения и сжала кулаки.

— Я говорю так, потому что это правда. — В Иден тоже закипела кровь. Она встала напротив сестры и в упор смотрела на нее. — Ты не любишь никого, кроме себя. Ты представить не можешь, какую боль ты причинила Тони. Тебе нужен Лейф только потому, что он богат и может увезти тебя из Лоутона. Ты хотела этого с той самой ночи, как мы с ним познакомились.

— И сейчас тоже? — Гейл с любопытством уставилась на сестру. — В чем дело, Иден? Ты мне завидуешь? Лейф предпочел меня наивному ребенку. Может, ты тайно влюблена в него?

Звонкий голос Гейл разнесся по всему дому. Иден увидела, как открылась дверь в кабинет и громоздкая фигура Лейфа показалась на лестнице. Почти наверняка он услышал последнюю фразу Гейл.

— Надо думать, ты догадалась, как обстоят у меня дела с Гаретом, — нарочито громко сказала Иден, стрелой бросилась наверх в свою комнату и быстро захлопнула за собой дверь. Дрожа от пережитого, она упала на кровать и зарылась лицом в подушки. Ей никак не удавалось взять себя в руки и успокоиться. Только что ее сестра подтвердила то, чего Иден боялась и от чего бежала все эти дни, с тех пор как впервые заглянула Лейфу в глаза.

Она любила его!

Правда молнией сверкнула в ее сознании, острая боль прожгла сердце. Она любила мужчину, которому была нужна ее красивая сестра. Но после той безрассудной лжи он не станет жалеть маленькую неприметную Иден! Пусть лучше думает, что ей нужен Гарет.

Ссорам с младшей сестрой Гейл никогда не придавала значения. Последнюю их размолвку из-за Гарета она сразу же позабыла и зашла к Иден перед вечеринкой.

На Гейл было белое шифоновое платье классического кроя, изящно облегающее ее стройную фигуру. На левом плече красовалась подаренная Лейфом орхидея. Прическа в стиле Джоконды была безукоризненна, таинственная улыбка в уголках коралловых губ напоминала об идеальном образе картины да Винчи. Глаза Гейл блестели от возбуждения и перламутровых теней.