Помоги проекту - поделись книгой:
- Как я понимаю, мои дары проявляют рассудительность и осторожность. Весьма похвально. Разве можно покупать кота в мешке? Брать товар, который не показали вам лицом? Разденьте их!
Последняя фраза была брошена по направлению к дарам, стоящим за троном. Среди них послышался недовольный ропот, который, однако, сразу стих под грозным взором Ее Величества. Тоже ропот, но весьма оживленный, прокатился и в рядах даров по обе стороны ковровой дорожки. Старый лорд Дар-Фалько, хранитель мощей прекрасной Лулуллы, утирая платком покрасневшую лысину, выступил из-за трона и склонился к ногам королевы:
- Ваше Величество, я прошу Вашего разрешения покинуть зал. Все окна распахнуты, но все равно здесь так душно! Пожалейте старика, мне все равно не до молодых прелестей.
Нервным кивком королева разрешила старику удалиться. От взора лорд-канцлера не укрылось, что вместе с ним за дверь просочились и несколько других даров. Он постарался запомнить, из каких кланов: такая смелость заслуживает благодарности. В то же время в зал втиснулись новые персонажи. Лорд Дар-Халем хрипло выругался.
Никогда еще лорд-канцлер не был с ним так единодушен. Только семейки Дар-Кауда тут и не хватало! Хотя явление их, не баловавших своим присутствием королевский дворец, было предсказуемым: вряд ли они бы упустили возможность еще раз поглумиться над Элд. Эллой. Но то, что они опоздали и вошли так демонстративно, обратив на себя всеобщее внимание, подстегнет всякую сволочь. Об особом отношении братьев Дар-Кауда к Элджи Дар-Халему знали многие.
А вот тех, кто пролез в приоткрытую створку за ними, лорд-канцлер совсем не ждал. Хару точно сошел с ума: явился сам и притащил своего. недоделка. Что он хочет ему показать?
- Лорд-канцлер, я, между прочим, отдала приказ, — вкрадчиво напомнила королева. Нет- нет, она совсем не настаивала, она просто напоминала.
- Корво, пойдем, — выдохнул в самое ухо лорд Дар-Халем. — Лучше уж мы с тобой. Не хочу, чтобы моих девочек кто-то трогал.
Пошатываясь, на негнущихся ногах верховный главнокомандующий Аккалабата, лучший мечник Империи, гроза ее врагов и мятежников, лорд Дар-Халем сделал несколько шагов вперед.
- Ну давай уже, Корво! — нетерпеливо окликнул он.
Прочие верховные дары смотрели в сторону, не двигаясь с места.
Происходившее могло быть воспринято как неповиновение королеве, а лорд-канцлер не хотел казней и пыток. Он тоже шагнул к девушкам, стоявшим у подножия трона. Несмотря на запрет, светловолосая немного придвинулась к сестре, потянулась, ища ее руку, и, взвизгнув, отдернула от удара хлыстом. Королева смеялась.
Неожиданно к одному женскому смеху, злорадному и хриплому, добавился второй — мелодичный, как ледяной звон Эль-Зимбера под копытами в ясное зимнее утро. Леди Койя обернулась к лорд-канцлеру:
- Нет-нет-нет! — проговорила она сквозь смех. — Я сама разденусь. Не хочу, чтобы чужой мужчина трогал меня руками до свадьбы. Что я скажу мужу, а, лорд-канцлер?
Он хотел остановить ее, сказать что-то специально ей предназначенное, забыв уже и про королеву, и про все на свете, но не успел. Она одним движением развязала ленту, поддерживающую на плечах сильно декольтированное платье, стянула его донизу, перешагнула через груду парчовой материи, выставив напоказ ничем уже не прикрытую грудь — высокую, смуглую, с коричневыми выступающими сосками. Тонкие руки вспорхнули к высокой прическе, вытянули шпильки, выпустили на свободу роскошные вьющиеся волосы — такие густые и длинные, что за ними можно было бы укрыть свою наготу. Но девушка не стала прятаться, кокетливо пожала плечами в ответ на восхищенные возгласы, которые не могли не прорваться в зале, полном мужчин, не избалованных вниманием женщин, громко поинтересовалась:
- А вы что думали?
И повернулась к королеве — торжествующе смеясь ей в лицо.
- Ваше Величество, Вы мною довольны? Я могу поцеловать Вашу руку?
Королева от неожиданности кивнула. Она явно была захвачена врасплох и не имела никакого представления о том, что делать с юной нахалкой, опустившейся на колени перед троном и выставившей при этом на обозрение всем присутствующим. Властительница Аккалабата, да и большая половина ее даров даже про себя не могли произнести это слово. Леди Койя между тем оторвалась губами от холеной королевской ладони, поднимаясь на ноги, приблизила свои губы к лицу Ее Величества и еле слышно сказала:
- Он все равно мой. Пусть даже живет с твоей Солой. Тронешь его — убью. Я все помню.
- Что ты можешь помнить, дрянная девчонка? — королева скривила губы и шипела, как стая
гадюк.
- Все, — девушка окончательно разогнулась и вновь обернулась к залу. — Эй, лорды, жениться будем или как?
В зале одобрительно зашумели. Будь то Ко или Койя, мужество на Аккалабате ценилось превыше всего. Но королева не любила проигрывать.
- Вторая, — прошипела она. — Почему не раздета вторая?
Лорд Дар-Эсиль, который с того момента, как солнечные лучи, врывавшиеся в зал через широко раскрытые окна, осветили грудь и живот Койи, уже ни о чем не мог думать, перевел взгляд на вторую сестру. Элла стояла на ступеньках вся сотрясающаяся от рыданий — с платьем, спущенным до пояса и открывавшим грудь — много меньше, чем у сестры, но такую же гладкую и точеную. Позади нее лорд Дар-Халем безнадежно возился с застежками, а она, заведя руки за спину, отчаянно отбивалась, пытаясь ему помешать.
- Папа, не надо, не надо, папа, пожалуйста…
- Лорд Дар-Халем, — голос королевы звучал холодно. — Пожалуйста, прикажите Вашей старшей дочери перестать плакать. У нее покраснеют глаза, опухнут губы, и никто ее не возьмет. Так мы никогда не закончим. церемонию.
- Элла, милая, успокойся, родная, прошу тебя. Давай мы сейчас разденемся. Это ничего, это не страшно. И потом очень скоро пойдем домой. Постоим здесь еще немного, и домой.
Отчаяние, звучавшее в голосе лорда Халема, могло бы разжалобить камни. Но не королеву Аккалабата. Удар хлыста пришелся по сцепленным в яростной борьбе за застежку пальцам отца и дочери. Элла с криком отдернула руку. Верховный маршал не повел и бровью. Крючки подавались один за другим.
- Полностью, Дар-Халем, полностью. И чтобы она перестала плакать.
Напряжение за троном и ропот в зале становились все ощутимей. Лорд Корво впервые всерьез задумался о том, ради чего дары Аккалабата могут пойти против своей властительницы. Мятежи и заговоры случались нередко, но, судя по всему, страдания и унижения молодой женщины не относились к тому, из-за чего благородные лорды вытащили бы мечи из ножен. Однако не все верховные дары были одного с лорд-канцлером мнения.
- Корво, ты не находишь, что сейчас мы плавно перейдем от церемонии бракосочетания к усмирению небольшого восстания? — лорд Дар-Пассер, ректор военного корпуса, даже не старался понизить голос. — Хуже всего это кончится для Дар-Халемов. Девочку могут и обезглавить за подстрекательство.
- Ты ошибаешься, — лорд-канцлер голоса тоже не понижал, так что его могли слышать все стоящие возле трона. — Никто не заступится. Это может продолжаться бесконечно.
- Ты можешь что-нибудь сделать? — Койя говорила через плечо так уверенно и спокойно, будто не стояла сейчас раздетая перед парой сотен мужских глаз, с большим или меньшим интересом оценивавших ее прелести. Аккалабат есть Аккалабат: обнаженная красотка, выставленная на всеобщее обозрение, занимала даров больше, чем ее зареванная сестрица, брыкавшаяся на другом конце тронной лестницы.
Если кого-то и удивило, что Койя обратилась к лорд-канцлеру на «ты», вида никто не подал. Лорд Дар-Эсиль нахмурился:
- Койя, она все-таки должна раздеться. И перестать плакать. Тогда я что-то придумаю.
- Хорошо. Дай мне кинжал.
- Не давай, — встрял лорд Дар-Пассер.
- Дай. А Вы — помолчите.
Уловив недовольство, мелькнувшее в глазах Дар-Пассера, Койя пояснила:
- Я теперь прекрасная деле и могу говорить с Вами так, как хочу.
- Ты должна быть воспитанной.
- Вот еще! Воспитанные деле не разгуливают голышом по парадному залу. Корво, дай мне кинжал.
Лорд Дар-Эсиль нагнулся и вытащил узкий кинжал из-за голенища сапога.
- Подходит?
Койя не ответила. Взяла кинжал точно таким же движением, каким держал его лорд Дар- Эсиль, быстро подошла к отцу и сестре, все еще возившимся на краю лестницы, обхватила Эллу рукой за горло, немного придушив при этом, и разрезала кинжалом платье сверху донизу. Стащила его с сестры, подняла ее за плечи, встряхнула, развернула лицом к залу. Так же деловито подобрала кинжал с пола, протянула Дар-Эсилю, вернулась на свое место.
- Ну, что теперь?
Лорд Дар-Эсиль скосил глаза. Элла стояла на удивление спокойно и ровно, как мраморная статуя. Не пытаясь заслониться руками, прекратив плакать, она просто обводила зал глазами — и в них не было ничего. Так же, как в глазах лорда Халема, безостановочно комкавшего в руках обрывок светло-синего платья. Тогда лорд-канцлеру стало страшно. Он отодвинул рукой Койю, которая занялась тем, что рассылала воздушные поцелуи направо и налево, опустился на колени у трона.
- Ваше Величество, пора заканчивать.
- Даже не уговаривайте меня, лорд-канцлер. Такое славное развлечение, — королева беззаботно обмахивалась веером. Вид у нее действительно был крайне довольный.
- Ваше Величество, как Ваш лорд-канцлер, я обязан предупредить Вас.
- Как наш лорд-канцлер, ты обязан сделать что-нибудь, чтобы королева не потеряла лицо! Хоть одну из них немедленно выдай мне замуж! Или вот что. — в глазах королевы зажегся веселый и злой огонь. Она привстала на троне. Шум в зале стих.
- Мои дары, вы очень разочаровали меня. Очень. Королева делает вам подарок, а вы отказываетесь. Придется вас наказать.
Тишина в зале стала мертвой. Только кто-то, неосторожно пошевелившись, брякнул мечами и тут же замер испуганно. Королева продолжала:
- Даю пять минут. Поскольку эта истеричная дурочка, — кивнула она на Эллу. — никаких желаний вызвать не может, мы ее отпустим. Пока. С одним условием: вторая (кивок в сторону Койи, радужно ей улыбнувшейся) срочно находит себе мужа. Если же она за пять минут не обретет семейного счастья с кем-либо из моих даров, тогда. лорд Дар-Халем, будьте добры, приведите для своей дочки одного из тех бедных итано, которые обивают порог моего дворца с просьбами о лучшей жизни. Там — с черного хода. Можете выбрать почище и посимпатичнее. Детей, правда, у них не будет, зато.
- Папа, пожалуйста! — звонкий голос взвился под своды парадного зала.
- А кто это у нас перебивает свою королеву? — спросила Ее Величество тоном доброй, но строгой бабушки. Такая нотка была сейчас весьма к месту. Отвлекала внимание от лорда Халема, почему-то схватившегося одной рукой за сердце, а другой — за плечо рядом стоящего оруженосца, и от других верховных даров, моментально склонившихся над ним и заслонивших своими орадами от всех присутствующих.
- Простите, Ваше Величество.
Лорд Хару Дар-Умбра, тяжело дыша, выбрался на середину зала. Замер в коленопреклоненной позе.
- Говори.
- Это мой сын, Ваше Величество. Мы просим нас простить.
Не дождавшись ответа, лорд Хару выпрямил свои медведеподобные плечи и, уже глядя в лицо повелительнице Аккалабата, продолжил:
- Клан Дар-Умбра, конечно, не какая-нибудь придворная знать, но мечники в Аккалабате мы не последние. Вот мы с сыном посовещались и решили. Я вдовец. Так что, если леди Койя не возражает и лорд Дар-Халем сочтет меня подходящей парой, то я. это самое.
- Что Вы
- В общем, я беру ее в жены. Если, конечно, она не против.
Лорд Хару поднялся с колен, встал, упрямо набычившись, бросая по сторонам вызывающие взоры. Через минуту, однако, он убедился, что бросать вызов в сущности некому: все смотрели спокойно и понимающе, а кое-кто даже кивнул одобрительно.
- Вот как, — протянула королева. Она выглядела разочарованной, но игра шла по правилам, возразить было нечего:
- Леди Койя?
Лорд-канцлер вздрогнул. Он понимал, что сейчас сделает леди Койя, знал, что это неотвратимо, и боялся этого больше всего на свете. Койя быстро взглянула на сестру — Элла не реагировала, будто ее здесь не было; на отца — его уже подняли и держали с обеих сторон, а он озирался жалобно по сторонам, как потерявшийся ребенок, не знающий, что делать — заплакать или бежать со всех ног искать маму; на лорда Дар-Эсиля. Тихо сказала:
- Зубы с губы убери — у тебя кровь идет.
Нагнулась, подобрала свое платье, повесила на плечо, спустилась по лестнице мягкой, танцующей походкой и замерла. стоя в десятке шагов от Дар-Умбры, словно не решаясь приблизиться.
Королева вновь воодушевилась:
- Похоже, она не хочет. Предпочитает Вам итано, мой лорд. Вернитесь на место.
- Не надо! — снова детский голос, только уже не звонкий — осипший от слез и волнения. — Ко. Койя, пожалуйста! Мы будем тебя любить!
- Я согласна.
Не двигаясь с места сказала, не глядя ни на лорда Хару, ни туда, в глубину зала, откуда донесся срывающийся мальчишеский голос, ни назад — туда, где лорд-канцлер уже не только зубами нижнюю губу — ногтями в кровь разодрал ладони.
- Ну и живите, — жизнерадостно заключает королева. Для нее уже все закончилось. — Халем, забирай свою жалкую дурочку. Сам пристраивай — потом доложишь. Всех прошу в День слияния лун на бал в честь десятой годовщины моего восшествия на престол. Герольды объявят. Будет весело, мои лорды, будет весело.
Благосклонно кивнув головой склонившимся перед ней дарам, властительница Аккалабата покидает зал через проход, скрытый от чужих глаз портьерой и ведущий в ее личные апартаменты. Лорд-канцлера, чересчур заботливо приподнимающего для нее портьеру, она дружелюбно треплет по щеке и заговорщицки шепчет:
- Бал будет великолепный. Вы с Солой должны танцевать.
- Повинуюсь, Ваше Величество.
В зале с ее уходом воцаряется изрядная суматоха. Лорд Дар-Пассер, недовольно ворча, заворачивает Эллу, которая ничему и никому уже не сопротивляется, в растерзанное платье, похлопывает по плечу лорда Халема, вручает ему дочь, что-то утешительно приговаривая, сопровождает их к выходу.
Лорд Хару подходит вплотную к Койе, проводит рукой по щеке, оглаживает линию плеч, бедер, громко хлопает по ягодице:
- Оденься, бесстыжая!
- Легко сказать, — огрызается Койя. — Ты хоть знаешь, как завязывать эти ленты?
- Откуда?
- Ну и отвяжись. Помощи от тебя.
- Он научится, — тихо произносится сзади.
- Китти! — Койя быстро накручивает на себя платье так, что оно, если придерживать одной рукой, скрывает все самое откровенное. Поворачивается к мальчику:
- Ты меня спас.
Тот смущенно отводит глаза.
- Это не я, это папа. Мы сразу хотели. А потом ты скинула платье, и стало как-то.
- Противно, — заключает лорд Хару.
- Нет! — протестует Китти. — Просто ты стала такая красивая, что мы подумали. мы решили.
- Ты решил, что я не захочу с вами жить? — грустно улыбается Койя. — Что я не захочу стать твоей мамой?
Китти с размаху утыкается головой ей в живот. Ревет он громко и честно, хлюпая носом и сморкаясь в бархатную ткань платья, поэтому не слышит, как над его головой отец говорит Койе:
- То, как ты взяла кинжал, когда резала Элле платье. я не знаю, понравилось мне это или
нет.
Койя вскидывает голову, внимательно изучает наклонившееся над ней лицо с грубыми резкими чертами, с мясистым носом и тяжелыми веками. Дар-Умбра. А соображает, как. Хорошо, в общем, соображает. Даже слишком. Уживемся.
- Я потом тебе расскажу, что это значит.
Поделиться книгой: