Помоги проекту - поделись книгой:
— Затем! Надо подслушать, о чем будут говорить мадама и мосье.
Котишка остановился и возмущенно воскликнул:
— Нет! Такими вещами я не занимаюсь! Это — не мой стиль.
— Чего-чего?
— Я хочу сказать, подслушивать — это не по-рыцарски. Я на такое не пойду. Я не подонок!
— А я подонок, — спокойно сказал ворон.
— Да ведь нельзя подслушивать! Это некрасиво, — попытался объяснить Мяуро.
— Тогда что ты предлагаешь?
— Я? — Мяуро на минуту задумался. — Я просто спросил бы маэстро. Напрямик. Честно и откровенно.
Ворон насмешливо поглядел на кота и каркнул:
— Караул — эк загнул! Честно и откровенно! Я тебе честно и откровенно скажу: честно и откровенно с ними говорить — это просто дурость.
Кот и ворон добрались до темного закоулка лаборатории, где стоял большой железный бак с поднятой крышкой. На баке была надпись: «Спецмусор».
Кот и ворон уставились на эту надпись. Ты умеешь читать? — спросил Якоб.
— А ты, что ли, не умеешь? — презрительно фыркнул Мяуро.
— Я никогда не учился читать, — сказал ворон. — Что тут написано?
Мяуро не отказал себе в удовольствии покрасоваться перед вороном:
— Здесь написано следующее: «Пищевые отходы». Или… Ах, нет, тут написано: «Горючее». Хотя, как же так? Ведь первая буква, кажется, «я»…
В эту минуту в шуме ветра за стенами виллы вдруг послышался какой-то новый звук, больше всего он был похож на отдаленный вой сирены. Звук быстро приближался.
— Мадама! — ахнул Якоб. — Она всегда прилетает с адским шумом. Она думает, много шуму подобает ее высокому положению. Скорей прыгай в бак. Ну, живо!
Якоб взлетел на край бака. Мяуро не решался прыгнуть за ним.
И тут где-то в камине раздался голос:
И мощный порыв ветра ворвался через дымовую трубу камина. Зеленые языки пламени прибило книзу, в залу лаборатории поползли густые клубы дыма.
— Ух! Это мадама! Скорей, котик, прыгай скорей! Чего ты ждешь?
Голос в камине раздавался все громче. Похоже было, что кто-то вопит, приставив к губам длинную трубу:
И вдруг в камине послышалось кряхтенье, а потом голос пробормотал:
— Минуточку… По-моему, я… По-моему, я застряла. А? Что? Ну-ка! Ага, все в порядке, пролезла.
Ворон подскочил на краю бака и закаркал: — Да скорей же, прыгай! Ну, живо, прыгай!
Котишка вспрыгнул на верх бака. Ворон подтолкнул его клювом к отверстию, потом и сам слетел в бак. В последнюю секунду они вместе захлопнули тяжелую крышку.
Пронзительный голос в камине теперь был совсем близко:
И тут из дымохода в камин посыпался настоящий дождь золотых монет. Деньги падали со звоном, котел, в котором варился эликсир номер 92, опрокинулся, варево зашипело на раскаленных углях. (Так что «Супербальзам бодрости» не скоро поступит в продажу). А прямо посреди языков пламени приземлилась Тирания Кровосос. Она пропищала тонким голоском:
— Где аплодисменты?
Как мы обычно представляем себе ведьму? Тощая и морщинистая древняя старуха с большущим горбом, с бородавками и щетиной на подбородке, с одним-единственным длинным клыком в беззубом рту. Но в наши дни ведьмы, как правило, выглядят совсем по-другому. Во всяком случае, Тирания Кровососс виду была полной противоположностью традиционной ведьмы. Она была маленького роста, особенно по сравнению с ее долговязым племянником Бредовредом, но зато отличалась невиданной толщиной. Что в высоту, что в ширину ведьма была одинакова.
Наряд ее состоял из шикарного платья цвета серы с черными поперечными полосами разной ширины, и потому ведьма походила на гигантскую осу. (Цвет серы вообще был ее любимый цвет.)
С головы до пят Тирания Кровосос была увешана украшениями, и все зубы у нее были золотые с блестящими бриллиантовыми пломбами. На каждом пальце, толстом как сосиска, сверкали кольца и перстни. А длиннющие ногти Тирании были выкрашены золотым лаком. На голове у ведьмы была огромная, величиной с автомобильное колесо, шляпа, а по краям полей были подвешены золотые монеты, которые звенели при каждом движении.
Тирания вылезла из камина и важно расправила плечи. В эту минуту она больше всего была похожа на торшер, причем такой, который стоит очень-очень дорого.
В отличие от ведьм прошлого Тирания не боялась огня, он не причинял ей ни малейшего вреда. Она сердито сбила ладонью язычки пламени, которые прыгали по ее нарядному платью.
Бульдожья физиономия бизнес-ведьмы с толстыми складками возле носа и обвислыми щеками была так ярко размалевана, что, глядя на нее, всякий невольно вспоминал витрины парфюмерных магазинов. Вместо дамской сумочки в руке у Тирании был небольшой несгораемый сейфик с секретным замком.
— Привет, привет, привет! — пропищала ведьма, причем постаралась пищать самым сладким голоском. А сама тем временем быстро огляделась вокруг. — Здесь что, никого нет? Э-эй! Малыш! Где ты, маленький мой?
Ответа не последовало.
Бизнес-ведьма терпеть не могла, чтобы пренебрегали ее особой. И обожала эффектно появляться, когда ее не ждали. То, что Бредовреда почему-то вдруг не оказалось в лаборатории, привело ведьму в ярость. Но не теряя времени даром, она принялась шарить в бумагах на письменном столе племянника. Долго шарить ей не пришлось — послышались шаги. Это Вельзевул вернулся наконец из подземелья. Ведьма поспешила навстречу племяннику с распростертыми объятиями.
— Вельзевульчик! — засюсюкала она. — Мой дорогой племянничек! Ну-ка, дай на тебя посмотреть. Да ты ли это? Может, это не ты?
— Я тетя, я, — колдун скривился, силясь изобразить радостную улыбку. Тирания попыталась его обнять, но ничего не получилось — такая она была толстая.
— Конечно, это ты, мой дорогостоящий племянничек, — проверещала она. — Я сразу поняла, что это ты. Да и кем еще ты можешь быть, как не самим собой? Верно я говорю?
Ведьма захихикала и затряслась от смеха, так что зазвенели золотые монеты на ее шляпе.
Бредовред уклонился от теткиных объятий и буркнул:
— Я тоже сразу понял, что это ты, тетя. Тирания привстала на цыпочки и ущипнула племянника за щеку.
— Надеюсь, ты удивлен приятно. Или, может быть, ты ожидал визита какой-нибудь хорошенькой маленькой ведьмочки?
— Ну что ты, тетя Тираша, — хмуро возразил Бредовред. Ты же меня знаешь. Да и времени нет на такую ерунду. Работы много.
— Как же мне тебя не знать, мое золотко, — хитро улыбаясь, ответила Тирания. — Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Верно я говорю? Я как-никак тебя вырастила, и образование ты получил на мои денежки. И, как я вижу, живешь ты нынче неплохо. А все за мой счет.
Похоже, Бредовреду не слишком нравилось, когда ему напоминали о таких вещах. Он помрачнел еще больше и заметил:
— И тебе за мой счет тоже неплохо живется, тетушка. Достаточно только посмотреть на тебя, чтобы это понять.
Тирания выпустила племянника из объятий, отошла на шаг и угрожающим тоном спросила:
— Что ты хочешь сказать?
— О, ничего, ничего, — увильнул Бредовред. — Только то, что за последние полвека, с тех самых пор, как мы виделись в последний раз, ты ничуть не изменилась.
— А вот ты ужасно изменился и постарел. Бедный мальчуган!
— Ах, вот как! Что ж, должен сказать тебе, тетя, что ты ужасно растолстела. Бедная старушка!
Секунду-другую они злобно смотрели друг на друга, потом Бредовред сказал примирительно:
— Как бы там ни было, хорошо, что мы оба остались в точности такими же, как прежде.
— Верно на все сто процентов, — кивнула Тирания. — И взаимопонимание у нас с тобой стопроцентное, как в старые времена.
Кот и ворон сидели в мусорном баке. Им было так тесно, что каждый слышал, как у другого бьется сердце. Они едва осмеливались вздохнуть. Колдун и ведьма еще некоторое время вели разговор в привычном для них дурашливом тоне. Было совершенно ясно, что и он, и она подстерегают друг друга и относятся друг к другу с недоверием. Но в конце концов, запас пустых слов и фраз у них иссяк.
Они уселись друг против друга и принялись наблюдать один за другим, как игроки перед началом партии в покер. В воздухе повисло ледяное молчание. Там, где сталкивались в воздухе взгляды колдуна и ведьмы, образовалась толстенная ледяная сосулька, спустя минуту она упала на пол и разбилась со звоном.
По лицу Бредовреда ничего нельзя было понять.
— Я так и думал, что ты пришла не просто ради того, чтобы выпить со мной новогоднего пунша.
Ведьма резко выпрямилась.
— С какой стати тебе вдруг явилась такая мысль? Как это ты до такого додумался?
— Да потому что сперва прилетел твой ворон — как его? Якоб Карр, что ли?
— Он был здесь?
— Да. Ты же сама его прислала.
— Я его не присылала, — сердито возразила Тирания. — Я хотела преподнести тебе сюрприз, нагрянуть неожиданно.
Бредовред улыбнулся — не сказать, чтобы улыбка была радостная.
— Не стоит относиться к пустякам так серьезно, дорогая тетя Тираша. Зато узнав, что ты придешь, я смог должным образом приготовиться к твоему визиту.
— Этот ворон слишком много себе позволяет! Распустился!
Знаешь, мне тоже так кажется. Невероятно дерзок и нахален. Ведьма кивнула.
— Он живет у меня уже около года, и с самого начала выяснилось, что характер у него настырный.
Колдун и ведьма немного помолчали, не спуская глаз друг с друга. Затем Бредовред спросил:
— Что же он знает о тебе и о твоих занятиях?
— Ровным счетом ничего, — ответила Тирания. — Он же простой пролетарий, что с него возьмешь?
Ты уверена?
— На все сто процентов!
Тут Якоб беззвучно захихикал и прошептал на ухо котишке:
— Вот как можно просчитаться!
Бредовред продолжал расспрашивать тетку:
— Почему ты вообще держишь у себя эту нахальную ощипанную ворону?
— Потому что я очень много о нем знаю.
— И что же ты знаешь?
Засверкали бриллиантовые пломбы в золотых зубах ведьмы — она улыбнулась.
— Все!
— Что значит «все»?
— А то, что на самом деле этот ворон-шпион. Его подослал в мой дом Высокий Совет зверей. Ему поручено шпионить за мной. Этот кладбищенский горемыка воображает себя великим умником. И он действительно до сего дня уверен, что я ничего не заметила!
Якоб чуть не щелкнул клювом с досады. Мяуро толкнул его в бок и прошептал:
— Вот как можно просчитаться, коллега!
Колдун в это время сказал, наморщив лоб и задумчиво покачивая головой:
— Смотри-ка! Ведь и у меня в доме с некоторых пор завелся шпион. Совершенно безмозглый кот, который вообразил себя певцом. Он легковерен, прожорлив и тщеславен, иначе говоря, характер у него прекрасный. По крайней мере, с моей точки зрения. Обезвредить такого шпиона было проще простого. Я его раскормил, напичкал до отвала едой и кое-какими одуряющими средствами. Так что он только и знает дрыхнуть с утра до вечера и с вечера до утра. Всем доволен и радуется жизни, маленький идиот. А меня чуть ли не обожествляет.
Поделиться книгой: