Генетика убийцы

 - Я хочу написать книгу о маньяке, основываясь на истории этих идеальных убийц и других уже мелких сошек, - отчиканил увенено Никита, что у Эдуарда от его взгляда даже мурашки по спине пробежали.

 - Я "за"! Что Вам для этого надо?

 - Я хочу вникнуть в психологию этих маньяков. И...я бы не отказался какое-то время побыть в их компании.

 Наступила откровенная могильная тишина. Слова Никиты сложно было сразу переварить. Но остро на них отреагировал один Эдуард. Спонсор же серьезно задумался над словами юнца.

 - Хорошо, - вдруг заговорил он. - Что тебе для этого надо? Книги, психологи, газеты, выпуски всех программ новостей?

 Никита, неожиданно для себя, стал осознавать, что всего перечисленного мужчиной будет мало. В груди, что-то колотило, как при пажаре, и хотелось достигнуть большей глубины данной темы. Тогда, вдохнув побольше воздуха, резко все это выдохнув, Никита произнес все так же уверенно:

 - Мне нужен доступ в изолятор на время создания книги!

 Эдуард вскочил с места:

 - НЕХОРОШКИН!!!...

 - Хорошо! - перебил Эдуарда Евгений.

 Эдуард испуганно уставился на Евгения, его ноги подкосило и он осел.

 - Будет тебе допуск, - заявил без колебаний Евгений. - Только при одном условии, что о твоем посещении никто не будет знать. Если и надо тебе там выделят отдельное место. Только ни родным, ни близким, ни даже своей девушке, или мальчику, этого знать не обязательно.

 - Н-но...Евгений Ва-Валерьянович... - промямлил Эдуард и замолчал.

 - Спасибо, Евгений Валерьянович!!! - обрадовался Никита, каким-то несвойственным молодому человеку детским счастьем.

 - Иди. Черновики и идеи оставь Эдуарду Львовичу. Он посчитает с коллегами сроки, я позабочусь, что бы ты смог в них уложиться и....хоть обпишись!

 Парень на радостях подпрыгнул, издал какой-то визг, еще раз поблагодарил мужчину и вылетел счастливый из кабинета. Эдуард все никак не мог понять спонсора. Мужчина испытал небывалый шок. Никто из писателей, которых он лично знал, не был настолько безбашенным. Ему даже показалось, что на Никиту повлияли московские коллеги, которые тоже отличались оригинальстью своих действий... Хотя, не настолько.

 - Евгений Валерьянович, - заныл Эдуард. - Вы серьезно? Это же...Это... Я же Вам говорил о нем...

 - Я слышал, что Вы мне говорили об этом молодом человеке, - заговорил спокойно спонсор. - Мне нравятся его книги, его сборники стихов и творческие переводы. Вы сами видите, что этот парень еще и нас с Вами переплюнет. Или Вы именно этого и боитесь?

 - Нет-нет. Ни в коем разе! Просто, мальчик-то талантливый, но...безответственный. Все время опаздывает...

 - На сколько?

 - Недели две-три.

 - Пол года!

 Эдуард онемел. Только и смог выдавить:

 - Ч-что, простите?

 - Дай ему пол года. К общему подсчету.

 - А...н-но...

 - Никаких "но"! Для ТАКИХ широт ни времени не жалко, ни денег! А я в...этого Лиса верю. Или ты сомневаешься в моем профессиональнам чутье?

 - НИКАК НЕТ!

 - Вольно, командир. Ха-ха-ха!

 * * *

 Детектив Прохоров не долго колебался с решением...да, поселиться в изоляторе. Если того требует дело, значит надо так и поступить. Тем более, что если Леонид поймет, как мыслят "хищники", то и большинство жертв останутся в живых. Да и меньше гадов на земле останется. Детектив отправился в штаб за документами, со всеми его данными, и за пропуском, позволяющим посещать изолятор. Но его ждал сюрприз.

 Генерал Майоров не просто разрешил посещать это гиблое место, но и поселиться там на неопределенное время.

 - То есть Вы разрешаете? - удивился Прохоров даже больше не тому, что разрешили, а  таким запросам.

 - Вас, что-то не устраивает, майор Прохоров? - поинтересовался генерал, сидя за своим столом (да, Прохоров к тому же и майор).

 - Никак нет! Все устраивает, товарищ генерал! Просто, можно поинтересовать, а кто...

 И тут за спиной раздался голос отца майора:

 - Я сделал запрос, на твое "проживание".

 - Папа? - обернулся Леонид младший. - Что ты?...

 - Спасибо бы сказал. Эх, молодежь, чему Вы только учитесь? Хе!

 Отец Леонида давно на пенсии, да и передвигался он с трудом, но его душа еще была молода. Как молодой пацан он мог и пошутить над сыном, и подловить его на чем-то - игрался как хотел. Да и во дворе, среди других пенсионеров он казался еще тем ребенком, любящим побаловаться да посмеяться. Сын его уважал за это: из строгого детектива, дома он всегда превращался в хорошего отца, замечательного семьянина и превосходного человека. В самом деле, Леониду есть, чем гордиться. И сейчас, пусть получилось как-то не очень хорошо, но Прохоров младший не растерялся, улыбнулся и попытался помочь отцу сесть на стул. Отец только расхохотался:

 - Ну уж сесть я и сам смогу! Чего уж, коленки только так и сгибаются. Хо-хо! Но, все равно спаси~бо, сына!

 - Отец, ты как умудрился? Как узнал? - недоумевал Леонид.

 - О! Ишь, есть еще порох в пороховницах...и ягоды в ягодицах. Хе-хе-хе! - смеялся Прохоров старший. - Ты, дурында, думаешь, я не узнаю, чем мой сын занимается. А на счет этих поджегов и я в курсе. Сам хотел вести. Только уже на пенсии в то время был. Ха-ха! Так что повезло тебе, сынок, крупную рыбину подцепил. Натуральный Йа~зь!

 - Папа!

 Генерал прервал эту милую семейную беседу легким покашливанием и перешел сразу к делу:

 - Извиние, что прерываю, майор Прохоров и Леонид Семенович, вашу беседу, но  мне нужно знать, устраивает ли майора этот факт?

 Леонид мл. все же немного опешил и задал пару интересующих его вопросов. Ответ последовал немедленно:

 - Вы имеете права находиться там столько, сколько Вам надо. Вас будет сопровождать психолог Кудрин Юрий Викторович. Там есть и свои гении ума, но он лично для Вас. Мало ли, сорветесь в этой кутерьме из маньяков. Если что-то пойдет не так, мы имеем право забрать Вас раньше времени и отстранить от дела. Вы должны докладывать нам обстоятельства каждую неделю в устном и письменно варианте. Диктофон Вам дадут. Если Вам выделят камеру, то Вы должны сообщить нам об этом. Вроде всё. Есть еще какие вопросы?

 - Никак нет! - ответил Прохоров.

 Генерал обратился к Леониду Семеновичу:

 - Вы, как на это смотрите?

 Пенсионер тяжело вздохнул и посмотрел на своего сына так, словно провожает его в последний путь.

 - Эх, я сам на это согласился, - ответил он, вздохнув. - Так почему я должен быть против?

 И взгляд его устремился на генерала. Генерал взмахнул руками:

 - Ну, раз никто не против, тогда мы обо всем поговорим, договоримся с охраной изолятора и сообщим Вам, когда Вы, майор, можете отправляться. А пока побудьсе со своей семьей и, главное, никому ни слова, что Вы едете туда. Это будет секретной информацией.

 Прохорова мл. немного пошатнуло такое заявление, но он был полностью уверен в своем генерале. Солитуя, он подхватил отца и вышел из кабинета начальства. Что-то ему показалось подозрительным. Нерпиятный холодок прошелся по спине. Да и отец, как-то невесел стал.

 - Что с тобой? - поинтересовался Леонид.

 - Все хорошо, сынок, - ответил пенсионер. - Эх, появись ты у меня раньше, мы бы с тобой это дело...эхехей!  Эх, раскрыли бы в разы! Но, (пенсионер развел руками),  что ж поделать? Молодость не вернешь.

 Слова отца, как видно не были убедительными, да и Леонид не стал ковырят его мысли. В самом деле: сын отправляется в такое опасное место, как тут не переживать. И все же, что-то тут было не так.

 Глава третья. "Любую пакость прощу, только не лги..."

 Никита и Илья лежали на диване. Пока рыжий парень читал очередную книгу по анатомии, поудобней расположившись на Никите, наш герой сидел, уткнувшись носом с яркую мокушку, и нежно обнимал Илью. Редко когда им удавалось так посидеть. О чем и говорил недавно Илья. А у Никиты кипело в голове. Рассказать об отъезде или нет? Или может Илья сам все узнает? Хотя, проблема даже была не в том, что Никита собрался уезжать, а куда. И как следовало ожидать...

 - Ничего сказать не хочешь? - спросил Илья, перелистывая страницу.

 Никита держался молодцом - хладнокровно, без запинок:

 - Только если "я тебя люблю".

 - А помимо? Ты же прекрасно знаешь, я чувствую, как ты дергаешься.

 Никита "включил" дурака:

 - Я дергаюсь?

 - Еще как!

 - А разве?

 На что писателя толкнули в бок локтем.

 - Сколько раз повторять? - спрого спросил Илья. - Вопросом на вопрос отвечать не этично!!! И ты еще и выкручиваешься. Ладно, не трогаю. Вот как совесть будет мучать, сам скажешь.

 - А совесть моя причем? - спросил Никита, потирая бок.

 - Ах, да! У тебя её нет!

 И Илья отодвинулся от него в сторону. Наступила тишина. Никто из парней заговаривать первым не собирался. Пока, перелистывая страницу, Илья не порезал палец. Он вскрикнул и Никита, уже на уровне инстинкта, подсел к Илье вплотную и взял его за руку с порезанным указательным пальцем.

 - Ну, блин! Чего психуешь? - спросил строго Никита и зализал царапину.

 - А почему ты тогда умалчиваешь? - незамедлительно ответил вопросом Илья. Хотя он и говорил Никите только что об этом, но его реакцию можно понять. Это всегда больно и неприятно смотреть, как дорогой Вам человек беспокоется, нервничает и Вы не можете ему помочь, потому что он не говорит, что случилось. Никита устремил взгляд, на обиженное лицо своего мальчика. Тот, в свою очередь, надув щеки, смотрел на Никиту, как на врага народа. Писатель вздохнул и нежно прижал к себе Илью. Парень обнял его в ответ крепко-крепко и засопел в плечо.

 - Тебе нельзя об этом говорить, так? - спросил Илья так, будто знал уже ответ.

 Никита молча мотнул головой. Илья еще больше сжал его в объятиях:

 - Не уезжай. Прошу тебя, не уезжай.

 - Но...

 - ТЫ МНЕ ЖИВЫМ НУЖЕН!!!

 Голос рыжего, как из самой души раздался. Даже муражки пробежали по спине Никиты. Парень схватил Илью за предплечья и тряхнул хорошенько:

 - Илья, успокойся! Все будет хорошо!!! Я ради нас с тобой стараюсь! Ты хочешь ныкаться по всей Самаре спасаясь от гомо...гомо.. -.тьфу! - от гопников, что поджидают таких же геев, как мы, в переулках? Да, может ты и справишься с ними. За себя постоять сумеешь, А МНЕ ЧТО ДЕТЬ? Мне и так противно от того, что все на что я способен, это помогать тебе по хозяйству и удовлетворять тебя в пастели! Если я и защищаю тебя и себя, то только в словесных перепалках могу это сделать, а применить силу уже не могу по здоровью. ХОЧУ, НО НЕ МОГУ!!! Да и ты не позволяешь. Твои слова были, когда к нам Альто пристал: "Не лезь, Ник, а то хуже будет!"? А так, мы уедем туда, где такие как мы ОБЫЧНЫЙ случай. Мы будем жить припеваючи! Я напишу еще много-много книг, снимусь в разных журналах, снимусь в рекламах; ты отыграешь кучу концертов, вылечишь многих людей, будешь трениром какой-нибудь баскетбольной команды - мы заживем! Представь это! У нас есть уже два волчонка, что на даче со Спайди - еще троих купим, карпы в аквариуме - еще зупустим, к змеенышу твоему сожителя купим, или другую тварь ползучую. И, если ТЫ так хочешь, мы и ребенка усыновим. Двоих, троих...Да сколько сам захочешь!!!

 Илья не сдержал слез. Он старался прекратить и не плакать, но, осознавая всю суть происходящего, он не мог остановиться. Никита, с милой добродушной улыбкой, вытер с щек его слезы, поцеловал в уголок губ и тихо прошептал:

 - И обещаю, любыми путями выживу. Ты же знаешь, какой у тебя "папка" живучий таракан.

 Илья окунулся в его объятия и успокоился. Но только потому, что он понимал: спорить с Никитой бесполезно. Он, как упертый баран, (хотя, почему как?), если его и понесло - то не остановить никакими способами и средствами. Даже Илья, человек, которого Никита любит больше жизни, не преграда его безумным идеям. А на этот раз идея была рисковая. Тут уже его эгоизм переходил все грани дозволенного. Приходилось покорно слушать его бред.

 - Я знаю, любимый, знаю, - ответил безрадостно Илья и сменил тему. - Чем сейчас заняться хочешь?

 - Сначала работой, - ответил Никита, улыбаясь, - потом тобой.

 Илья, проигнорировав настрой парня, убрал его руки, забрал книгу и пошел в спальню со словами:

 - Работай, сегодня тебе пока ничего не обломится.

  Такие обиды были невпервой, что выводило Никиту из себя. И в этот самый момент Никита ощутил как в облости груди все закипело. В голове проносились какие-то картинки, как отрывки. Мысли будто ковардак: могз переполнен, дыхание частое, руки сами сжимаются в кулаки. После чего пострадала спинка дивана. Не очень сильно, но удар кулаком она получила. Неприодолимая ярость. Но в это мгновение, Никита осознал, что под руку может попасться сам Илья, (чего Никите и хотелось больше всего в такие моменты), и он пошел в свой кабинет. Оттуда он забрал нужные ему книги, газеты, листы и черновики и пошел на кухню, где стоял небольшой телевизор. Усевшись за столом, включив технику, Никита погружался в работу. Гнев, что наполнял его, позволял ему сосредоточиться на теме маньяка. В новостях все твердили о неприкрощающих убийствах "Любящиего идеала". Полиция, так и не может взять след этого "зверя". В последний раз он безпромедлительно порезал на кусочки молодого человека (опять же любителя клубов и тусовок), а проститутку, (с которой парень был), изуродовал так, что родным трудно было узнать в этом фарше свою дочь. И тут репортер, ведущий сюжет, заявляет:

 - За дело "Любящего идела" взялся детектив Леонид Прохоров младший. Он, так же ведет дело восмилетней давности о поджеге Самарского техникума легкой промышленности и взрыве на самарской площади. Сегодня он приехал в Самару по особому назначению и сейчас он находится на месте преступления.

 Интервьюер подошел к детективу.

 - Детектив Прохоров, что Вы можете сказать обо всех этих убийствах. Это точно маньяк "Любящий Идеал"? - задал он вопрос.

 На что Прохоров ответил:

 - Мы пока ничего не можем сказать точно, я уже вижу, что эти трупы могут лежать на счету Идеала.

 - А у него разве есть какие-то характерные черты убийсвтва? И может ли кто-то его...копировать?

 - Никак нет. Этот убийца отличается от всех остальных тем, что он, как бы то странно не звучало, действует в одиночку. И он не оставляет ни улик, ни каких-либо других следов. Его жертвы это в основном девушки любых возрастов и профессий, любители выпить, покурить, принять дозу, пьяные компании и любители тусовок. И, по мнению следователей, он не дает жертвам успеть что-либо сделать. Либо жертвы охотно подпускают убийцу к себе, либо скорость его действий превышает скорость реакции человека. Но я склоняюсь к тому, что жертвы именно подпускали его.