Задача со многими неизвестными

Не броситься ли ей на шею Коррану по возвращении домой? Нет, у нее не хватит смелости так поступить.

Или, возможно, им следует откровенно поговорить как взрослым людям и закрутить непродолжительный роман по обоюдному согласию?

Чем больше времени проходило в размышлениях, тем сильнее нервничала Лотти. Жаль, что у нее совсем нет опыта сексуальных отношений и она не знает, с чего следует начинать.

Когда они въехали на конный двор позади дома в Лох-Мхорае, Лотти выскочила из внедорожника чуть ли не на ходу, чтобы глотнуть свежего воздуха. У нее так дрожали ноги, что пришлось опереться о дверцу автомобиля.

Лотти приказала себе успокоиться. Она принялась распаковывать покупки и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и протяжных выдохов. И очень обрадовалась, что Корран на время оставил ее одну, когда вывел собак на прогулку. Пууки был вне себя от радости, ведь он просидел в доме весь день.

— Я отнесу твой чемодан наверх, — коротко сказал Корран, прежде чем уйти.

Наконец-то у Лотти появилась возможность переодеться в приличную одежду! Она надела свободные брюки и шелковый мягкий топ, а на шею небрежно повязала шарфик.

Корран проверял кухонную плиту, когда Лотти появилась на кухне. Он на миг поднял на нее глаза, затем вернулся к своему занятию. Закрыв дверцу духовки, он медленно выпрямился.

— Ты выглядишь очень элегантно, — сказал он.

«Элегантно. Какое ужасное слово», — подумала Лотти. Элегантность ассоциировалась у нее с холодностью и сдержанностью. Но ей не хотелось быть элегантной. Она желала быть соблазнительной, сексуальной и страстной…

Они купили в магазине готовое блюдо на ужин, но Лотти была слишком напряжена, чтобы насладиться тем, что сегодня вечером она освобождена от готовки. Зря она надела мягкую шелковистую одежду, которая так чувственно ласкала ее кожу… Нужно было снова натянуть старые джинсы и розовый кардиган, а еще лучше — грязную рабочую одежду. Может быть, тогда ей удалось бы думать о чем-то другом, а не о собственном теле и не о Корране, сидящем напротив нее за столом…

Она не могла не смотреть на его широкие, сильные запястья, светло-голубые ледяные глаза, темные брови, решительный нос и бескомпромиссно поджатые губы.

Ах, эти губы…

Сердце Лотти билось так громко, что его биение отзывалось гулом в ушах. Не в силах справиться с волнением, она отодвинула от себя тарелку с едой.

— Не хочешь есть?

— Не хочу.

— Я тоже, — сказал Корран, отставляя свою тарелку в сторону. — Пойдем.

Лотти посмотрела на него непонимающе:

— На улицу?

— Я по-прежнему не могу прийти в себя после того, как провел целый день в магазинах и автомобиле. Мне нужно немного размяться. Пойдем погуляем.

Сердце Лотти забилось чаще.

— Ладно.

Стоял один из тех длинных, мягких вечеров, которые она уже успела полюбить. Корран сказал ей, что зимой погода здесь становится совсем иной — дни короткие, бывает очень холодно. А в июне солнце садится только в половине десятого, и безоблачное небо приобретает сверхъестественный оранжевый цвет.

Ветерок тревожил водную гладь озера, но было по-прежнему тепло, однако Лотти обхватила себя руками и напрягла плечи.

— Замерзла? — спросил Корран. — Хочешь вернуться и взять куртку?

— Нет, я просто… Нет, все в порядке. — Он увидел, что она старается расслабить плечи. — Я в порядке, — сказала она снова и неуверенным жестом заправила волосы за уши.

Она стала напряженной. Корран не смог понять, когда ситуация изменилась. Лотти вела себя непринужденно по дороге в Глазго, но потом постепенно стала беспокойной, а затем заговорила о поездке домой.

В целом он был рад услышать напоминание Лотти о том, что она лишь временно находится в Лох-Мхорае. По какой-то причине она решила напомнить ему об этом именно сегодня. Корран почти не узнал ее, когда она вошла вечером на кухню. Ее брюки и топ были изысканными и стильными. И дорогими. Корран не разбирался в одежде, но даже он мог понять, что одежда очень дорогая. Он задался вопросом, сколько баранов мог бы купить на деньги, потраченные Лотти на свои брюки?

Сегодня она выглядела иначе: элегантной, изысканной, пришедшей из другого мира. В сравнении с ней модница Элла выглядела бы одетой как простолюдинка. Теперь Лотти казалась чужой в поместье Лох-Мхорай.

Корран пытался убедить себя, что все к лучшему. Он старался не обращать внимания на ее улыбку, не замечать, как кровь ударяет ему в голову, когда она смотрит на него серыми сияющими глазами.

Она шла рядом с ним молча, с прямой спиной, теребя шарф на шее. Ее лицо было повернуто к нему профилем, и он мог позволить себе внимательно рассмотреть изящную линию шеи, мягкий контур уха и плеча. Иногда Корран воображал, как будет целовать ее шею и плечи…

С угрюмым видом он отмахнулся от непрошеных фантазий. Ерунда какая! Лотти нужна ему меньше всего. Она не сможет жить в поместье, как не смогла здесь жить его мать и не смогла бы Элла.

Корран даже не знал, зачем предложил ей прогуляться. И все же по непонятной причине ему казалось, что Лотти на своем месте, когда она вот так, не спеша, прогуливается у озера и среди холмов.

По-прежнему перевозбужденный от радости Пууки прыгал вокруг Мэг, которая изо всех сил старалась его игнорировать, следуя по пятам за Корраном. Они прошли мимо пляжа, где обычно обедали, обошли озеро и вышли на узкую тропинку, которая в конце концов, вывела их на красивый, извилистый пляж у озера. Позади них в небо взмывали холмы, а блестящая водная гладь озера тянулась в сторону узкой холмистой долины.

Лотти стояла и молчаливо смотрела вокруг, потом вздохнула и произнесла:

— Красиво.

— Я всегда считал этот пляж своим, — сказал Корран. — Раньше я все время сюда приходил. Меня никто не мог найти. Впрочем, меня даже и не пытались искать…

Он присел на травянистую кочку и вытянул ноги, положив их на гальку. Через некоторое время Лотти присела рядом с ним на достаточно близком расстоянии.

Корран повернул голову, и она затаила дыхание.

— Ты очень молчалива, — произнес он. — О чем ты думаешь?

Лотти почувствовала себя так, будто балансирует на краю обрыва. Если она шагнет вперед, то назад возврата уже не будет. Тем не менее, Лотти решила рискнуть. И прежде чем передумала, она открыла рот и выпалила:

— Я думала, осмелюсь ли тебя попросить меня поцеловать?

Наступило долгое-долгое молчание.

— Правда? — наконец сказал Корран. — Осмелишься?

Лотти затаила дыхание:

— Что бы ты ответил, если бы я осмелилась?

Уголков его губ коснулась едва заметная улыбка.

— Я думаю, что мог бы сделать тебе одолжение.

— О! — Она покраснела и потянула травинку рядом с собой. — Дело в том, что я… должна тебя предупредить. У меня никогда не было мужчины.

Нечасто ей удавалось застать Коррана врасплох. Он удивленно моргнул:

— Что, действительно… никогда?..

— Нет. — Лотти облизнулась и продолжала дергать травинки, не глядя на него. — Я все еще д-девственница. Это одна из причин, почему я хотела какое-то время побыть вдали от всех. Я знаю, что рано или поздно все закончится, но я хотела воспользоваться возможностью и… лишиться невинности, — закончила она в спешке. — Отношения между нами будут временными, — поспешила она уточнить, когда Корран не ответил. Она старалась побыстрее выговориться, пока у нее окончательно не сдали нервы. — Я знаю, что не подхожу тебе. Но я подумала… — Лотти облизнула губы и вздохнула, набираясь смелости. — Дело в том, что я искала любовника, но не знала, как его нужно искать… И я вот подумала, ну…

— Что я тебе подойду? — предположил Корран, когда она умолкла.

Слова Коррана прозвучали так просто, что Лотти рискнула на него взглянуть. Она увидела, что он слегка улыбается, и у нее потеплело на душе.

— Ну, другого мужчины здесь нет, — заметила она, стараясь убедить его в том, что, несмотря на свое предложение, не намерена им увлекаться.

Придвинувшись к Лотти, Корран неторопливо погладил ее сильной рукой по щеке, и от его нежного жеста у нее сдавило горло.

— Почему бы нам не начать с поцелуев, прямо здесь? — предложил он.

— Ладно. — Лотти заправила пряди волос за уши и откашлялась. Теперь, когда она во всем ему призналась, девушка пребывала в ужасе и очень нервничала из-за того, что сделает что-то не так.

— Неужели ты никогда не целовалась с парнем?

— Нет, — произнесла Лотти. Как она могла объяснить Коррану, в какой изоляции жила и как всю жизнь ее опекала бабушка?

— Невероятно, — сказал он, разглядывая ее лицо. — Как принцесса из сказки, запертая в замке…

Лотти отвела взгляд:

— Что-то вроде этого…

Корран в недоумении покачал головой, прижав ладонь к ее щеке:

— Ты меня попросишь?

— Пожалуйста, поцелуй меня, — вежливо попросила она, и он искренне, широко улыбнулся. Лотти так давно мечтала увидеть теплую улыбку Коррана! И теперь, глядя, как смягчились черты его лица и потеплели глаза, она почувствовала, что сжимается сердце.

— Да, я тебя поцелую, — сказал он, но целовать ее не торопился. Вместо этого он взял пальцами ее шарф и медленно его снял. Лотти ощутила, как прохладный шелк скользит по коже, и закрыла глаза, переполняемая предвкушением и волнением.

Наконец-то!..

Корран коснулся губами уголка ее рта, и Лотти в смятении раскрыла глаза.

— И все? — пробормотала она, не в состоянии скрыть разочарование в голосе.

— Нет. — Корран улыбнулся еще шире. — Это только начало. Иди сюда, — сказал он, притянув Лотти к себе, чтобы иметь возможность поцеловать ее подбородок, мочку уха и учащенно пульсирующую венку у основания горла…

Лотти инстинктивно откинула голову назад и вцепилась пальцами в траву. Его губы были такими теплыми…

Корран медленно целовал ее в шею, а потом наконец припал к ее губам. И вот тут Лотти показалось, что она погрузилась в другую реальность. Она положила руки ему на плечи, чтобы удержать равновесие. Корран языком касался ее губ, побуждая их разомкнуть. Продолжая жадно, но неторопливо целовать, он лег вместе с Лотти на траву.

Лотти отдалась чувственному удовольствию. Трава покалывала ее шею, но она не обращала на это внимания. Она ощущала только разгоряченное тело Коррана, который прижимал ее к земле, настойчиво гладя ее бедра. Затем его пальцы скользнули под ее топ, он прикоснулся к ее обнаженной коже. Лотти тоже захотелось к нему прикоснуться, и она, запустив пальцы под его рубашку, коснулась его мускулистой груди.

— Мне нравится, — выдохнула она в какой-то момент, и Корран улыбнулся.

— Не могу поверить, что, ты никогда не целовалась прежде, — сказал он.

— Я веду себя правильно? — спросила она, вдруг насторожившись, когда он поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз. Лотти, возможно, неопытна, но она так мила и привлекательна и так греховно сексуальна…

— Ты ведешь себя естественно, — произнес он, и улыбка осветила ее красивые серые глаза.

— Правда?

— Правда.

— Ты поцелуешь меня еще раз?

— Почему бы тебе не поцеловать меня? — Корран перевернулся на спину и развел руки. — Я весь твой.

Лотти заправила волосы за уши, как всегда делала, когда нервничала, наклонилась над Корраном и мгновение смотрела в его лицо, а потом поцеловала в губы.

— Вот так? — спросила Лотти и обняла его за шею, когда он попытался поднять голову, чтобы снова ее поцеловать.

Неизвестно сколько времени они провели в сладостном забытьи, но в какой-то момент Корран отстранился от нее.

— Я думаю, нам пора возвращаться, — сказал он, прерывисто дыша.

— О! — разочарованно воскликнула Лотти. — И это все? Мы останавливаемся?

Корран помог ей подняться:

— Мы едва начали.

— Я не понимаю, — сказала Лотти, но позволила взять себя за руку и повести к дому. — Почему мы должны возвращаться?

— Мы должны предохраняться, — заметил Корран. — Я думал, что мы просто погуляем, поэтому не успел подготовиться.

— Предохраняться? — У Лотти голова шла кругом. Она не понимала, о чем он говорит.

Корран вздохнул:

— Ты ведь знаешь, откуда берутся дети, не так ли, Лотти? Неужели ты до такой степени невинна?

— О! — выдохнула она наконец, собравшись с мыслями. — Я об этом не подумала.

— Кроме того, — прибавил он, — нам будет удобнее в постели.

— О! — воскликнула она, трепеща от предвкушения. — О…

Впоследствии Лотти не могла вспомнить, как они добрались до дома. Она запомнила только, как Корран подвел ее к двери своей комнаты и спросил:

— Ты уверена, Лотти? Если ты не готова, мы не будем торопиться.