Я истребитель! Я истребляю!

  Серьезно посмотрев на меня, Денисов кивнул.

  - Очень надо.

  - Тогда... - я почесал затылок, задумавшись, - нужно сказать пилоту, чтобы вернулся за мной утром. Надеюсь, этого времени хватит?

  - Конечно, - просветлев лицом откликнулся полковник: - Витя...

  - Сделаем, товарищ полковник. Сейчас кликну Рощина, он предупредит летчика, - отозвался старшина, заканчивая сервировать стол и выбегая из помещения.

  Расстегнув клапан рюкзака со средствами спасения, я достал флягу и положил ее на стол.

  - Коньяк.

  - Ого. Вам что, коньяк дают? - изумился Денисов, открутив пробку и принюхавшись.

  - Ага. Если бы. Спирт в основном. Это свое, заначка.

  - Армянский, - с удовольствием пробормотал он.

  Вернувшийся старшина кивнул, сказав:

  - Отправил бойца, он скажет вашему летчику, что вы его ждать будете в восемь утра.

  - Ну в восемь так в восемь,- ответил я садясь за стол.

  Разлив коньяк по стаканам, Денисов сказал:

  - Ну... За встречу!

  Улыбнувшись, я одним глотком выпил янтарную жидкость.

  - Я что-то смешное сказал? - поинтересовался полковник накалывая на вилку кусочек сервелата.

  - Да, одного генерала напомнили. Он такие же емкие тосты выдавал, - хмыкнув, пояснил я, вспомнив отечественный фильм девяностых годов.

  Старшина сидел справа от меня, Денисов напротив. Судя по тому, как они общались между собой, можно было понять, что они давно знакомы друг с другом.

  - Бывает.

  Мне было интересно, зачем полковник решил задержать меня. То, чтобы познакомиться верилось слабо, не тот тип. Что-то ему от меня было нужно. Разговаривали мы в основном ни о чем, было видно, что они знакомятся со мной, присматриваются, решают, как вести себя в дальнейшем.

  Заметив, как они переглянулись, насторожился, сейчас будет что-то интересное. Начал старшина, чего я ожидал:

  - Не люблю предателей... - пережевав кусок хлеба, он продолжил бросив на меня быстрый взгляд, - под Минском нам в спины стреляли свои же.

  - Красноармейцы? С западной Украины наверное, я много про такие случаи вспомнить могу, - поддержал я разговор ножом намазывая на хлеб свиную тушенку.

  Мы поделились друг с другом такими слухами и пережитым. Про них не знаю, но я рассказал про поляков и изувеченных летчиков.

  - Давить таких надо! - стукнув кулаком по столу, прорычал Степанов. Он не был пьян, чего будет с двух рюмок по пятьдесят грамм? Старшина действительно так считал.

  - Вот мы их и придавили, - слизывая с пальцев жир, ответил я.

  - И правильно! У нас тут тоже... кое-что произошло, - чуть помедлив, пробормотал Степанов. Весь разговор вел он. Денисов молчал, спокойно поедая закуску. Остатки коньяка были разлиты по стаканам, но пока к ним мы не притрагивались. Похоже, начался серьезный разговор.

  - Что именно? - подтолкнул я его к рассказу.

  - Да мы тут сами всего недели две как, но от старожилов слышали, что люди пропадают. Тут дорога недалеко, от нее еще отвод к нам ведет, так вот на ней в одиночку не ездят, знают что пропадут. Вот я и решил разобраться, разузнать... Разузнал на свою голову.

  - Татары шалят?

  - Угу. В ближайшем поселении обосновались. Энкэвэдэшники конечно приезжали обыскивали, но ничего не нашли. У них схорны в горах. Мы один такой нашли, там полуторка пулями побитая и полный кузов оружия документы форма в основном окровавленная. Разная.

  - Ну-ну? - подтолкнул я когда старшина остановился на миг, хлебнув соку из графина.

  - Неделю за ними наблюдал. Там почти все селение замешано, видел как они из пулеметов две машины расстреляли, жаль помочь не успел, далеко было.

  - Фигово. Тут полная зачистка требуется. Уничтожить их на хрен.

  - Село не маленькое, а мы можем только два десятка бойцов выделить.

  - А к вышестоящему начальству обратиться?

  Полковник со старшиной посмотрели на меня, и синхронно вздохнули.

  - Обращались, приказали не лезть не в свое дело, - ответил на этот раз Денисов.

  - Ого? Покровитель?

  - Да хрен его знает! - поморщился Степанов.

  - Двадцать человек говорите? - я откинулся на спинку и запрокинув голову, задумался, почесывая подбородок.

  - Двадцать два, больше не могу без ущерба для охраны, - ответил Денисов.

  - Знаете, а ведь это не такая и проблема... Как вы думаете, что останется от селения если его проштурмует эскадрилья илов?

  - А мы потом на зачистку? - тоже задумался полковник.

  - Угу, - кивнул я и налив соку и глотнул его.

  - Идея конечно хорошая, вот только получиться ли?

  - Вино? - поинтересовался я, еще раз попробовав сок на вкус.

  - Да. Так что?

  - Да не проблема, изменим маршрут, у нас это часто бывает чтобы 'мессеры' не прихватили. Думаю, никто не заметит, что несколько штурмовиков долетели до цели пустые.

  Мы быстро обговорили все, договорившись о связи.

  - Ну ладно, давайте выкладывайте зачем я вам.

  Денисов со Степановым переглянулись и снова посмотрели на меня.

  - Почему ты решил что у нас что-то другое? - поинтересовался Денисов.

  - Ну не из-за этого же села. Почти рядовая операция. Что вам надо? - прямо спросил я.

  Откинувшись на спинку стула, Денисов несколько секунд рассматривал меня о чем-то думая.

  - Думаю ты прав, лучше выложить все карты на стол...

  Три дня спустя.

  - Стой! Лицом к стене! - послышался скрип открывающейся двери: - Заходи!

  Войдя, осмотрелся.

  - Гламурненько, - пробормотал я.

  В камере находилось еще восемь 'постояльцев'. Судя по форме без знаков различия все командиры.

  - Мать моя женщина! Суворов! Как есть Суворов! - вытаращился на меня ближайший узник.

  - Действительно. Суворов! - повернулся один из бывших командиров с седым ежиком. Меня рассматривали с таким жадным любопытством, что становилось не по себе.

  - Проходи, что в дверях встал? - приглашающее махнул рукой один из сидельцев. Судя по следам в петлицах, капитан, как и я. Был.

  Подойдя к нарам, я бросил немногочисленные пожитки, и плюхнулся на тонкий тюфяк.

  Быстро познакомившись с присутствующими, я спросил:

  - Как тут вообще?

  - Жить можно, - ответил седой. Бывший начальник ПВО Керчи, бывший полковник Стропин.

  - Понятно.

  - А ты-то как сюда попал?! - озвучил Стропин общий не высказанный вопрос.

  - Как-как? По дурости! Как все!

  - Как выводит, а? - тихо пробормотал один из охранников. Не смотря на то, что он говорил тихо, на него все равно зашикали.

  '....Это был воскресный день, но мусора не отдыхают:   У них тоже - план давай, хоть удавись,-   Ну а если перевыполнят, так их там награждают -   На вес золота там вор-рецидивист.    С уваженьем мне: 'Садись! -    Угощают 'Беломором'. -    Значит, ты - рецидивист?    Распишись под протоколом!'   И это был воскресный дань, светило солнце как бездельник,   И все люди - кто с друзьями, кто с семьей, -   Ну а я сидел, скучал, как в самый грустный понедельник:   Мне майор попался очень деловой.    "Сколько раз судились вы?"    "Плохо я считать умею!"    "Но все же вы - рецидивист?"    "Да нет, товарищ, я - Суворов"...'

(Владимир Высоцкий)

  Известный всему Союзу летчик и певец Вячеслав Суворов уже двое суток находился в Кречинской крепости превращенной в тюрьму. Это было шоком не только для всей охраны, но и для других сидельцев. Однако отношение начальника тюрьмы к этому заключенному были настораживающие. Старожилы с сомнением покачивали головами, наблюдая, как все пожелания элитного узника выполнялись по первому требованию. Захотел музыкальные инструменты, пожалуйста. Сам начальник тюрьмы подполковник Юртаев лично принес их. Что-то тут не то, это начали понимать многие. А песни, что постоянно поет Суворов? Взять хотя бы эту.

  Через смотровое окно было плохо слышно, но все равно десяток охраны спрессовавшись, вслушивались в слова, что выводил молодой тенор.

  ... Гоп-стоп мы подошли из-за угла.    Гоп-стоп ты много на себя взяла...

(А.Розенбаум)

  Никто не знал почему, но песни, которые постоянно звучали по радио, Вячеслав не пел, все его песни были одной тематики. Хотя почему он их исполнял догадывались многие.

  Отложив в сторону гитару, я откинулся на шконку и поморщился. Шансон я не любил, и это еще слабо сказано, но пел из принципа. Раз посадили, пусть и репертуар будет в том же духе. Правда была небольшая проблема, я помнил только около десяти песен, да и то не очень точно. Приходилось в тех куплетах, где память подводила вносить легкие изменения. Из-за недостатка репертуара я уже шел по второму кругу. Но народу, как в камере, так и за ней все равно нравилось. Совсем уж блатняк я не исполнял, просто не знал. Песни были скорее жизненными.

  Вздохнув, осмотрелся. Нужно было что-то делать. Гнить в тюрьме я не собирался, значит, выход один. Бежать. Как ни горько это сознавать, но в Союзе для меня все кончено. Только куда бежать? Англия? Оккупированная Франция? Америка? В реальности побега я не сомневался. Свалить сумею, есть ниточки за которые можно подергать, да и Денисов должен помочь - обещал. А он не тот человек, который бросает слова на ветер.

  Я принес Мехлису информацию, показывающую, что в высших кругах командования не только царит растерянность, некомпетентность и бардак, но вполне возможно предательство. Он не принял ее, назвал чушью. Что это? Предательство? Замешан? А это, в свою очередь, означает, что надеяться на какое-либо справедливое рассмотрение нечего, и капитана Суворова, то есть меня, закатают в асфальт без суда по любому, задним числом выдвинутому обвинению.

   Сидеть и ждать, пока придут расстреливать 'при попытке к бегству' я не намерен поэтому и начал готовить себе запасной выход.

  Мысленно я снова пробежался по всей этой истории, которая забросила меня в тюрьму, на эти самые нары.

  - ...выложить карты на стол. Удивляешься, что делает полковник на обычном складе?

  - Удивлен, не скрою.

  - Я две недели назад служил в оперативном штабе фронта, отвечал за разведку. Давай расскажу все сначала, как мы ступили на эту землю, сбивая немцев с позиций, и гоня их вглубь перешейка...

  Я слушал Денисова мрачнея все больше и больше. Только сейчас понимая в какой жопе находиться фронт.

   ...Чтобы оттянуть силы врага от Севастополя, советским командованием было решено осуществить высадку морского десанта на Керченский полуостров, открыв тем самым в Крыму новый фронт. Ставка ВГК утвердила план операции, разработанный штабом Закавказского фронта, дополнив его предложением командования Черноморским флотом - кроме намеченных мест высадки в районе Керчи, высадить десант также в Феодосийский порт. Высадившись в Феодосии и закрепившись в ней, наши войска начали продвижение из города на запад и юго-запад (Старый Крым, Карагоз, Коктебель) и на север - на Владиславовку, являвшуюся крупным узлом дорог.

  За несколько дней стремительных и активных боевых действий советская морская пехота, сухопутная армия, парашютисты, Черноморский флот смогли решить важнейшую стратегическую задачу: заставить немецкие войска прервать штурм Севастополя в самый критический момент и полностью отвлечься на парирование свежей угрозы в лице открывшегося на востоке Крымского фронта.