Удача Рэйлстоунов

Вэл облегчённо вздохнул: теперь у него и Рики есть что предъявить Руперту в знак доказательства небесполезности их самонадеянной вылазки.

Рики держала в руках большой боевой меч. Удача Рэйлстоунов вернулась в дом! Наконец Рики нашла в себе силы выдохнуть:

– Мы нашли Меч Удачи!

– Его нужно вернуть на законное место, – приказал Вэл.

Руперт безмолвно подставил кресло к нише над камином, влез на него и водрузил меч туда, откуда когда-то сорвал его предок-пират.

Годы заточения в подземелье никак не отразились на мече. Клинок сиял чистотой и ничуть не затупился за восемь веков истории. Меч Удачи не состарился.

Вэл закрыл глаза и с облегчением провалился в темноту, где не было ничего, кроме тёплой ладони сестры на его руке.

Глава 16

Рэйлстоуны крепят ряды

Сидевший возле окна Холмс лениво заметил:

– А мне по душе Луизиана. Здесь происходят невероятные вещи. Находят подземелья, старинные мечи, ведущие род от средневековых турниров. Призраки ходят по ночам. Здесь стоит пожить подольше.

– Вам – не стоит, – отрезала Чарити. – Вы, мой друг, слишком любите огни большого города.

– Именно поэтому я не собираюсь возвращать ещё одну фамильную драгоценность туда, откуда недавно взял её, – Холмс показал Чарити блокнот в тёмном переплёте. – Я достал этот блокнот из-под подушки дивана в Длинном Зале. И не верну обратно, чтобы вы знали.

Вэл узнал блокнот и шмыгнул носом. Руперт немедленно обратил свой взор на брата:

– Ты не утомился, Вэл?

Вэл покачал головой в знак отрицания, и Руперт удовольствовался в проявлении братской заботы лишь тем, что поправил подушку. Гипс раздражал Вэла, он сравнивал сам себя с перебинтованной мумией. Но в конце концов сломанные ключица и два ребра – не столь уж много.

– Иногда, мистер Джадсон Холмс, вы мне кажетесь чересчур умным, – говорила Чарити. – С моей собственностью вы не посмеете поступить вот так же!

– Нет, не посмею, – Холмс раскрыл блокнот и показал Чарити одну из страничек. – Надеюсь, здесь нет ничего вашего?

Чарити удивлённо разглядывала в блокноте карандашные наброски.

– Нет, это не моя работа! Но кто же рисовал это?

Рики соскочила с дивана и подошла взглянуть на предмет дискуссии. Разглядев рисунки, она обернулась:

– Вэл, ты опять начал рисовать! А говорил, что больше никогда не возьмёшься за карандаш.

– Отдайте мой блокнот, – мрачно отозвался Вэл.

Но Руперт уже завладел блокнотом и жадно листал страницу за страницей. Вэл сделал страшное лицо, обернувшись к Рики. Следовало ждать нового удара.

– И давно ты занимаешься рисованием? – спросил Руперт, закрывая блокнот.

– Со школы, – безмятежно ответила Рики. – Он сочинял мне целые письма в картинках. У него были одни картинки для удачных дней и совсем другие для неудачных.

– А теперь, пожалуйста, верните блокнот и оставьте меня в покое, – попросил Вэл.

– Не позволяй ему изображать тайную страсть, Руперт, – продолжала Рики, хладнокровная и насмешливая как демон. – Хватит с нас одной тайной страсти на всю семью.

– Чью страсть вы имеете в виду, мисс Рики? – спросил Холмс. – Вашу?

Рики улыбнулась как солдат-победитель:

– Нет. Не мою. Как ты думаешь, Руперт, не заинтересует ли мистера Крейтона, чем ты занимаешься, проводя долгие часы в «комнате Синей Бороды»?

Вэл вдруг понял, куда клонит Рики. Он вспомнил разговор, который происходил на этом самом месте в ночь, когда разыгралась буря.

– Таинственный автор, которого ищет мистер Крейтон, здесь. Это Руперт! – довольно сообщил он. – Вот так-то!

Чарити внезапно побледнела, а Холмс вскочил. Руперт одарил Вэла задумчивым взглядом. Лицо старшего брата ничего не выражало, но Вэл знал, что Руперт раздумывает, играть ли дальше роль ничего не понимающего хозяина, которому надоели выходки младших, или признать себя замешанным в таинственном времяпровождении за неизвестным занятием в запертом кабинете.

– Ты, полагаю, вообразил себя Чарли Ханом, который поймал шпиона? – сказал Руперт Вэлу.

Тот лишь вздохнул, а Рики проговорила:

– Спасибо за комплимент.

Ибо Руперт назвал Вэла именем его любимого героя романов, гениального сыщика-детектива.

Но сама Рики не отпускала жертву:

– Так мы правильно догадались? – спросила она.

Теперь вздохнул Руперт:

– Судя по твоему тону, сомнений в правоте у вас нет.

– Вообще-то я не всё время была уверена на сто процентов, – кротко согласилась Рики. – С тобой ведь никогда ничего не знаешь наверняка.

– Но почему?.. – растерянно начала Чарити.

– Почему я не сознавался, что написал величайший роман? – спросил Руперт. – Не знаю. Наверное, я действительно лелеял тайную страсть. Может быть, я также не люблю говорить о том, чего не знаю наверняка. Подождав отзыва от Левера и не получив его, я решил, что оправдываются мои худшие опасения и роман не годится к печати. Впрочем, доложу вам, процесс писания сродни приёму наркотиков. Я всю жизнь писал статьи. Поэтому я буквально прикован к пишущей машинке, хотя в свободное время проклинаю это занятие. И всё равно пишу, несмотря на отсутствие одобрения со стороны других. Зачем же я стал бы рассказывать об этой тайной страсти? Не стал же Вэл афишировать свои занятия.

Руперт потряс в воздухе отобранным у Вэла блокнотом.

– Не стал, и впредь не собираюсь! – огрызнулся Вэл. – Ты вообще не узнал бы о блокноте, убери я его вовремя с глаз долой. Рисование – это моё личное дело.

– Два гения в одной семье! – поддразнивающе воскликнула Рики. – Это, пожалуй, слишком!

– Джимс, – взмолился Вэл, – ты ближе всех к этим извергам. Сделай что-нибудь, чтобы они заткнулись хоть на минуту.

– Пусть только попробует! – мило улыбнулась Рики. Сидевший у огня Джимс натянуто улыбнулся в ответ, явно не желая предпринимать ничего угрожающего.

Обитатель болот за эти дни стал полноправным членом семьи Рэйлстоунов. Почти как Меч Удачи, сияющий в нише над камином. За дни болезни Джимса загар сошёл. К тому же юноша выглядел не таким грустным и скованным. От Джимса ушло скорбное выражение состарившегося ребёнка. Сейчас он был одет в брюки и рубашку из гардероба Вэла. И казался такой же естественной частью дома как Руперт или даже мистер Холмс.

Именно Джимс в ту страшную ночь спас Рики и Вэла из подземелья. Сэм-два проследил за Рики, когда та выбежала в сад в поисках Вэла. Он видел как Вэл вернулся с реки, как он и Рики полезли в тайный ход. Сам он побоялся последовать за ними, потому что терпеть не мог темноту и неизвестность. Но прождав достаточно долго и не увидев выходящих из подземелья Рики и Вэла, Сэм-два забеспокоился. Вместо обитателей Пиратского Логова из-под земли показались четверо незнакомцев, направившихся к реке. Подслушав их разговоры о перипетиях подземных поисков, Сэм-два помчался к Руперту и рассказал ему обо всём. О подземном ходе Руперт не знал, хотя он исследовал сад более тщательно, чем остальные домочадцы.

Руперт позвал Сэма-два и они отправились в сад на поиски. Однако, спустившись в подземный ход, мужчины с ужасом обнаружили, что тот наполовину засыпан. Руперт и Сэм принялись за раскопки, когда подоспел Джимс. Ему всё рассказала Летти-Лу. Джимс вырвался из постели и побежал к Руперту. Он знал подземный ход, кто же ещё мог помочь в этой беде? Джимс посоветовал Руперту не отрывать весь длинный обвалившийся коридор, а попробовать достичь подземелья, докопавшись до тупиковой кладовой.

Джимс указал место в саду, где до неё быстрее можно докопаться. Как выяснилось позднее, он дал совершенно правильный совет.

С тех пор прошло несколько недель. Джимса все полюбили и он стал полноправным членом семьи. А Вэл всё ещё был прикован к постели. К его переломам добавилась жестокая лихорадка и домашние молились, чтобы он выжил. А Джимс оставался стойким и мужественным помощником, на которого можно было положиться в любую минуту. Даже неумолимая Люси однажды спросила у него разрешения разжечь огонь в камине. То есть авторитет Джимса стал непререкаем.

Дважды в Пиратское Логово заглядывала полиция. Опросив свидетелей на предмет проникновения в дом злоумышленников, полицейские составили протоколы и уехали. Как-то они рискнули поплавать по болоту в поисках следов, но ничего не нашли. Что до самих злоумышленников, то больше о них ничего не было слышно, тем более, что свидетельствовать против них было некому: Вэл и Рики, будучи в подземелье, слышали только голоса, да видели луч от фонарика. В суде такие показания свидетельством не являются. Так что единственным светлым итогом той ночи был Меч Удачи, горделиво водружённый на законное место в Длинном Зале.

Голос Холмса вернул Вэла от воспоминаний к действительности.

– Между прочим, Вэл, эти рисунки могут кое-чего стоить. Если не возражаешь, я покажу их моему приятелю, которого подобные вещи могут заинтересовать.

Руперт, не заботясь о мнении Вэла, кивнул в знак согласия, и Чарити торжественно вручила блокнот Холмсу. Вэл слишком устал, чтобы возражать.

– Ну, а ты Руперт? – спросила Чарити. – Ты поговоришь с мистером Крейтоном о своей книге?

– Поскольку вы меня разоблачили, – пожал плечами Руперт, – ничего другого не остаётся, как пойти сдаваться издателям.

– Тогда лучше всего съездить к нему прямо сейчас, – предложила Чарити. – Потому что вечером он уезжает в Нью-Йорк.

Руперт оживился. Его разоблачение, пожалуй, сослужило хорошую службу, открыв того Руперта, которого Вэл когда-то знал. Долгими днями болезни Вэл наблюдал за Рупертом и видел, как тот оттаивает. Теперь Руперт окончательно стал добрым и внимательным братом, у которого не было тайн от младших.

– Но мы же сейчас без автомобиля. Я попросил Сэма съездить на нём в город, чтобы провести техническое обслуживание. Там барахлит зажигание. Когда Сэм вернётся из города, неизвестно.

– Послушайте, Руперт, – заговорил Холмс. – У меня есть машина. Я взял в прокате автомобиль и на нём разъезжаю по вашим прекрасным долинам. Позвольте я доставлю вас в город. С нами может поехать и Чарити. Ей наверняка будет полезно показать наброски иллюстраций в издательстве.

– Тогда я тоже поеду! – объявила Рики. – Мне нужно кое-что купить в городе.

– Так-так! – обрадовался Вэл. – Уезжайте-ка все отсюда.

– Нельзя, – отказал Руперт, – оставлять тебя одного.

– Здесь останется Джимс, – успокоил брата Вэл.

– И всё-таки, не знаю, стоит ли нам всем уезжать, – колебался Руперт.

– Катитесь, катитесь, – отмахнулся Вэл. – Чтобы присмотреть за мной вполне хватит кого-нибудь одного. Но помните, что я жду вас назад, потому что не подарил вам свой блокнот, а только дал прокатиться с ним до города.

– Хорошо, дружище, – поклонился Холмс. – А теперь, леди и джентльмены, карета подана.

Вэл довольно смотрел как вся семья уезжает. Он спровадил их умышленно. У него были свои планы на вечер.

Ему всегда казалось, что парочка сломанных рёбер и сраставшаяся ключица – отнюдь не повод лежать в постели. Сразу после того, как перестала ныть ушибленная во время обвала спина, Вэл начал пробовать вставать. Разумеется, когда оставался один. Под неусыпным присмотром Сэма-два он даже ходил по комнате, держась за стены. Теперь он собирался предпринять целое путешествие на террасу, чтобы посидеть там в одиночестве.

Нежданно-негаданно осуществлению его планов поспособствовала Люси. Едва затихло урчание мотора автомобиля, увозившего весёлую компанию в город, как дородная негритянка появилась в дверях.

– Миста Вэл! Опять пробки перегорели. Весь дом без света остался.

– Да? Вот безобразие! Второй раз за неделю! Но ты не расстраивайся, Люси. Лучше расскажи, как дети ведут себя.

Люси извлекла из складок обширной юбки своего второго сына. Его назвали скромным именем Густавус Адольфус, но за молодостью лет и для краткости, ребёнка звали просто Дольф. Малыш захныкал и уставился на Вэла так, словно его доставили для наказания к главному палачу подземного царства. Люси шлёпнула сына и приказала:

– Ну! Расскажи-ка миста Вэлу, что ты натворил!

– Ничего я не творил, – хныкал Дольф. – Это Сэм! Сэм дал мне никель, маленький такой. «На, играй», говорит. Я спрятал никель в щель, а мама заругалась.

– Кажется, Дольф не виноват, – рассудил Вэл. – Отпусти его, Люси. А где же Сэм?

– Не знаю. И видит Бог, этому мальчишке не поздоровится, когда я узнаю, где он. Как, я вас спрашиваю, мне погладить бельё, если некуда включить утюг?

– Кажется, в кухне где-то были запасные пробки. Джимс может их поставить.

Люси фыркнула и удалилась в кухню, таща непослушного сына за шиворот. Таким образом Джимсу пришлось тоже пойти в кухню. Проходя мимо лежавшего Вэла, он взглянул на него заинтересованным взглядом. Вэла не волновало, догадался Джимс об его планах или нет. Пока всё шло так, как он задумал.

Путешествие на террасу Вэл разбил на несколько кратких переходов от одного места отдыха до другого. Кресло, облюбованное Рупертом, – кушеточка возле окна – лавка со стороны террасы возле двери – и вот наконец он добрался до расставленных на террасе кресел. Когда Джимс вышел из кухни, ему ничего не оставалось, как осознать тот факт, что Вэл улетучился с постели.

Джимс вышел вслед за Вэлом и хмуро пробурчал:

– Мисс Рики будет ругаться. И мистер Руперт тоже. Будь они здесь, тебе не разрешили бы встать.

– Не волнуйся. Если бы ты пролежал столько, сколько я, то рвался бы встать ещё сильнее.

Было тепло. Вэл, избегая солнца, уселся на кресло, находившееся в тени, отбрасываемой раскидистым дубом. Неподалёку в пятне солнечного света растянулся Сатана. Кот лежал столь безжизненно, словно все десять кошачьих жизней уже покинули его. Ну в крайнем случае, восемь с половиной.

Сад ещё никогда не был столь зелен, отметил Вэл. Рики возделала вокруг дома ровные клумбы, выложила дорожки, посадила множество цветов. В знак благодарности они теперь пышно цвели повсюду. Лёгкий ветерок пробегал по зарослям мха и играл в ветвях деревьев. По террасе запрыгал кузнечик, почти влетел в ухо Сатане, но не был убит, потому что кот ленился пошевелиться.

Вэл вздохнул и устроился в кресле поудобнее. Жизнь была прекрасна.

– Хорошо здесь! – повторил мысли Вэла Джимс. Он уселся, скрестив ноги, прямо перед креслом, где расположился Вэл.

Не открывая глаз, Сатана потянулся и зевнул, обнажив острые и влажные клыки, не хуже чем у змеи. Перекатившись на другой бок, кот положил передние лапы под голову и снова замер. Над ухом Вэла прожужжала пчела, держа путь на розовый куст. Юноша вдруг понял, что глазам невероятно тяжело оставаться открытыми: веки слипались сами собой.

– Кто-то едет сюда, – сказал Джимс. – Я слышу шум машины.

– Наши только что уехали, они не могут обернуться так быстро.

Это была чужая машина. Серый автомобильчик со столь обтекаемыми формами, что издали был похож на бочку, почти бесшумно подкатил к дому. Он остановился возле ступенек крыльца и наружу вышли четверо.

Джимс вскочил, а Вэлу оставалось только наблюдать.

По ступенькам в дом поднимались те, кого и Джимс и Вэл встречали раньше, и кого запомнили на всю оставшуюся жизнь.

Впереди шёл претендент на владение. Он улыбался, отчего его лицо становилось ещё менее привлекательным. За ним шествовал краснолицый адвокат, который сопровождал наследника в его первый визит. Чуть позади шагали босс и Рэд.

– Чудесный денёк, – заговорил наследник. – Будьте как дома, ребята. Здесь всё наше.

Вэл вцепился в ручку кресла. Ни Сэма, ни Руперта, ни Холмса не было дома. На помощь никто не придёт. Но Джимс оставался рядом.