Помоги проекту - поделись книгой:
Вайнштейн Борис Самойлович в пятьдесят третьем покинул систему МВД. Стал доктором экономических наук, написал несколько книг. Умер в 1993 году в Москве в возрасте восьмидесяти шести лет.
Дмитрий Шабанов: Зверь-пегасофер
Представляете себе «Райский сад» Босха? Это первая часть триптиха, известного под названием «Сад земных наслаждений». Вторая и особенно третья части кажутся мне проявлениями душевного нездоровья, а первую я давно люблю. В моем детстве и молодости копия этой картины висела в моей комнате и повлияла на моё отношение к разнообразию животных.
В нижней половине картины Творец впервые подводит Еву к Адаму, но основным содержанием полотна является не это событие. Подавляющая его часть занята причудливым ландшафтом и множеством существ. Среди них — и вполне реалистичные, и немного странные, и совершенно необычные, то похожие друг на друга, то совсем разные. У меня всегда возникало ощущение, что люди на этой картине менее настоящие, чем все прочие животные.
Сама возможность сравнения различных организмов друг с другом вытекает из их принципиального сходства, проявляющегося сквозь их отличия. Вот оно, биоразнообразие! Почему эти существа отличаются друг от друга? Для Босха и его современников ответ был ясен: это соответствует их замыслу. Причину их сходств и различий видели в том же, в чем причину сходств и различий разных тактов разных инструментов в большой и сложной симфонии.
Наши способы систематизации животных восходят к Карлу Линнею, шведскому гению XVIII века. Не Линней придумал иерархическую классификацию, не он придумал бинарную номенклатуру (обозначение вида родовым именем и видовым эпитетом), но он был первым, кто построил всю систему на простых и универсальных принципах. Вообще говоря, бинарная номенклатура явилась приложением аристотелевой логики к описанию разнообразия животных. Такие названия можно применять как для живых, так и для неживых объектов. Столы бывают письменные и обеденные, жабы — зелёные и серые... Классик систематики мучил свою домохозяйку тем, что добивался чёткого распределения по специальной системе чулков и носков в бельевом шкафу.
Линней понимал, что системы могут быть разными, и предложил их разделение на искусственные и естественные. В школьных учебниках вы можете прочесть, что естественные системы — это системы, отражающие родство организмов. Это позднее переосмысление, не соответствующее линнеевскому подходу. Искусственные системы, по Линнею, удобны для определения организмов, но отражают лишь их отдельные особенности. В отличие от них, естественная система должна отражать сущностное сходство организмов (если хотите, его можно трактовать как замысел Творца).
Не Дарвин первым понял, что сходство организмов является следствием их родства, но он первым осознал многие следствия из этого обстоятельства. Например, стало ясно, что, рассматривая структуры сходств и различий наблюдаемых животных, можно понять, какими путями шла их эволюция. Кстати, из этого следовало, что разнообразие организмов в одном важном отношении отличается от разнообразия столов, чулков и носков. Они связаны общностью происхождения и соотносятся друг с другом, как ветви одного дерева. Раз так, система организмов как способ описания их разнообразия должна коренным образом отличаться от системы большинства предметов. Именно после дарвиновской революции естественной системой стали считать ту, которая отражает родство классифицируемых объектов.
Вначале для построения эволюционных древ хватало полёта фантазии (особенно на этом поприще отличился немецкий дарвинист Эрнст Геккель), но со временем биологам захотелось большей доказательности. Тогда был осознан порочный круг в доказательствах. Следите: мы установили, что сходство — следствие родства. А как мы судим о родстве? На основании сходства. Нехорошо как-то получается.
Самый известный выход из этого логического круга предложила кладистика (точнее, филогенетическая систематика) — школа, основанная немецким энтомологом Вилли Хеннигом. Хенниг пошагово формализовал процедуру, в ходе которой по отдельным проявлениям сходства реконструируют родство. Гипотезу о наиболее вероятной эволюционной истории какой-то группы сторонники Хеннига строят на основании определённых принципов. Больше всего споров связано с двумя из них. Эволюция идёт самым экономным путём. Разветвления эволюционного древа происходят так: старый вид прекращает своё существование, а вместо него появляется два (именно два!) новых.
Почему в кладистике принимаются столь неоднозначные принципы? В каком-то смысле она ищет потерянные ключи не там, где их потеряла, а под фонарём, там, где удобнее искать. Если бы эволюция шла таким образом, нам было бы удобно её реконструировать. Раз так, примем, что эволюция шла таким образом...
Подробнее об отношении трёх школ в систематике и реконструкции эволюционных траекторий (эволюционной, нумерической и филогенетической) вы можете прочесть здесь, в моём старом тексте, написанном несколько лет назад для «Компьютерры». А в этой колонке для меня важно иное.
При использовании одних подходов приходится предполагать одну форму эволюционного дерева, при использовании других — другую. Если в системе организмов пытаются отражать их родство, то перестройка представлений о путях эволюции приводит к необходимости перестраивать систему! Это одна из причин, делающая споры о траекториях эволюции особенно жаркими.
Естественно, вначале сторонники кладистики работали ещё с классическими признаками организмов, в первую очередь с особенностями строения. На этом этапе они наломали много дров. Дело в том, что в эволюции тех признаков, которые связаны со строением и функциями организмов, сплошь и рядом наблюдается параллельное развитие. Требование из всех возможных траекторий развития выбирать самую экономную (ту, для которой предусматривается минимальное количество эволюционных изменений) приводит в таких условиях к частым ошибкам.
Можно я приведу утрированный пример? Дано: два старика. Требуется: установить, как они появились. Есть два варианта решения. Вариант А. Каждый из этих стариков был когда-то ребёнком, потом они независимо друг от друга взрослели и старели, параллельно проходя через сходные этапы своего жизненного пути. Вариант В. Был один ребёнок, который взрослел и старел, а потом разделился на двух стариков.
Парадокс в том, что если мы, следуя методологии кладистики, будем искать вариант с минимальным числом преобразований, нам надо будет выбрать вариант В.
Означает ли сказанное, что систематик-кладист будет действительно настаивать на втором варианте? Конечно, нет. Расширив число признаков, рассматриваемых в нашем анализе, мы установим, что для «раздвоения» мужчины требуется множество дополнительных предположений. Реконструируя онтогенез (жизненный путь), никто не рассуждает так, как в приведённом примере.
Зато при реконструкции филогенеза, эволюционной истории, кладисты сплошь и рядом настаивают на аналогах варианта В из нашего утрированного примера. Не вдаваясь в детали (подробнее — тут), скажу, что заселение позвоночными суши могло происходить в результате приспособления к наземной жизни нескольких ветвей, развивавшихся параллельно, или одной ветви. Мне кажется лучше обоснованным (на основании анализа мелких признаков, которые могут казаться несущественными) вариант А. Сторонники кладистики, считающие необходимым выбирать более экономные предположения, настаивают на варианте В.
Но в конце XX века произошла революция. Разработка способов чтения и сравнения генетических текстов разных организмов дала систематикам и эволюционистам множество новых признаков. И тут выяснилось, что многие из этих признаков ведут себя именно так, как требуется для кладистического анализа!
Сейчас технология «трассирования» прошлой эволюции по генетическим текстам достигла высокого уровня развития. Исследования, выполненные на генетическом материале, часто подтверждают друг друга. Но важно и то, что они зачастую опровергают устоявшиеся представления о ходе эволюции, основанные на сравнении формы и функций организмов.
Подробный разговор об этом потрясении систематики требует немалого времени, а рассказ о проблемах использования в преподавании биологии новых систем организмов — отдельных жалоб. Здесь я приведу лишь несколько примеров, относящихся к систематике млекопитающих.
Можно ли было на основании классических признаков современных животных предположить, что морж — более близкий родственник собаки, чем кошка? В современной систематике ликвидирован отряд Ластоногие, поскольку тюлени и их родственники оказались лишь одной из веточек отряда Хищные. Предки кошек разделились с предками собак до того, как те разошлись с предками тюленей.
А какие животные оказались ближайшими родственниками хищных? Ящеры (панголины): покрытые чешуями афроазиатские охотники на муравьёв и термитов. Для группы, объединяющей хищных и ящеров, предложено название Ferae (что буквально означает «дикие»).
Следующие по близости родственники хищных — непарнокопытные: лошади, носороги и тапиры. Волк ближе к лошади, чем корова. Зато китообразные столь близки парнокопытным, что их надо объединять в один отряд!
Если вас удивили приведённые мной примеры, корень этого удивления — в причудливом характере эволюции, которые было бы трудно предсказать на основании внешних признаков. Впрочем, догадки бывали всякими... Вот Докинз удивляется прозорливости Геккеля, который «...классифицировал бегемотов как сестринскую группу китам: бегемоты, в его понимании, были в более близком родстве с китами, чем со свиньями, и все эти трое были более близко связаны друг с другом, чем с коровами» (Эпилог к "Рассказу Гиппопотама" из «Рассказа предка»).
Итак, основываясь на предположении об экономности эволюции, мы реконструируем её пути по молекулярным данным. И убеждаемся в причудливом, вовсе не экономном ходе эволюции строения и функций организмов. Но благодаря этой ситуации у нас появляется возможность (пока — в значительной степени не использованная) попытаться понять логику эволюции жизненно важных признаков живых существ. В этом — главный вывод колонки.
А с чем связано её название? В одной из версий, построенных на молекулярных данных, выделяется группа, которая включает отряды Хищные, Ящеры, Непарнокопытные и Рукокрылые (впрочем, включение в эту компанию рукокрылых оспаривается; существуют и иные трактовки). Как назвать эту группу? Её открыватели предложили слово Pegasoferae. Что же, это неплохой способ объединить в одной метафоре лошадей, летучих мышей и хищных!
Древние греки ошибочно предполагали, что Пегас должен иметь птичьи крылья с перьями. Благодаря последним достижениям науки мы знаем, что они должны были иметь кожистую перепонку между пальцами, как у летучих мышей. И, конечно, конечностей у Пегаса (поскольку он принадлежит к четвероногим) должно быть именно четыре, а не шесть, как на старых, ещё несовершенных реконструкциях. А изображая зверя-пегасофера, квинтэссенцию группы Pegasoferae, остаётся добавить к реконструкции голову волка и хвост панголина.
Как и во времена Босха, разнообразие организмов остаётся для нас источником изумлённого восхищения...
Дмитрий Вибе: Венерианский транзит
В последнее время я, вероятно, несколько перегрузил колонку Венерой. Однако событие, которое ожидает нас на следующей неделе, происходит не так часто, так что я напоследок ещё раз уделю ему внимание. Тем более что даже флагман современной астрономии, Космический телескоп им. Хаббла, намерен отдать ему часть своего драгоценного (в прямом смысле этого слова) времени.
Зачем тратить ресурс самого востребованного инструмента в мире на наблюдения тривиального в общем-то явления? Действительно, в стародавние времена изучение затмений Солнца Венерой имело вполне ясный практический смысл. Транзит Венеры начинается и заканчивается в разные моменты времени при наблюдении из различных точек земного шара. В начале XVIII века Эдмунд Галлей предложил использовать эту разницу для точного определения солнечного параллакса, то есть расстояния от Земли до Солнца.
Впрочем, этот практический смысл так до конца и не реализовался. Впервые метод Галлея был применён при наблюдениях прохождений в 1761 и 1769 годах. На них возлагались большие надежды: впервые возникла широкая международная астрономическая кооперация, по всем направлениям расходились из Европы экспедиции с телескопами… Но результат оказался не вполне удовлетворительным: точности, на которую надеялся Галлей, достичь так и не удалось. Помешало как несовершенство методики, так и неопределённость в координатах наблюдательных площадок.
Следующая пара прохождений пришлась на 1874 и 1882 годы, когда уже появились другие методы для измерения расстояния от Земли до Солнца. Для наблюдения этих явлений вновь снаряжались экспедиции, однако измеренное значение солнечного параллакса стало уже лишь одним из многих. В известной книге «Краткая история астрономии», написанной Артуром Берри в конце XIX века, когда обработка наблюдений ещё продолжалась, было высказано сомнение, что прохождения 2004 и 2012 годов сыграют хоть какую-то роль в определении длины астрономической единицы.
И этот прогноз оправдался, хотя и не на 100 процентов. Прохождение 2004 года действительно стало скорее образовательным мероприятием, призванным привлечь внимание общественности к небесным делам. Но совсем без определения расстояний не обошлось. Европейская южная обсерватория развернула целую кампанию по наблюдениям транзита VT-2004, в которых мог принять участие любой желающий. В программе участвовало 1510 наблюдателей, которые совокупными усилиями определили значение астрономической единицы с ошибкой в 10000 км, тогда как результаты XVIII века (как мы теперь знаем) отошли от истинного значения на три с лишним миллиона километров.
В 2012 году прохождение Венеры по Солнцу будет, по-видимому, ещё более народным. Европейская южная обсерватория ничего глобального не организует, поскольку видимость транзита из Европы никудышная, а в Чили, где стоят телескопы обсерватории, прохождения и вовсе не будет видно. Под эгидой NASA прохождение Венеры стало темой для образовательной программы «День Земли и Солнца», но она не включает в себя организованных наблюдений. Правда, на замену предлагается веб-трансляция события с обсерваторий на горе Мауна-Кеа на Гавайских островах.
Зато активизировались неформальные астрономические объединения. Проект «Transit of Venus» предлагает всем желающим установить на смартфон бесплатную программу (доступны версии для iOS и Android), вооружиться простеньким телескопом и при помощи программы передать в единый центр времена второго и третьего контактов, то есть моментов, когда Венера полностью войдёт на солнечный диск и начнёт сходить с него. Результаты будут затем использованы, чтобы ещё раз определить расстояние от Земли до Солнца.
В России транзит тоже не останется без внимания. В Москве на своих площадках проведут наблюдения Московский Планетарий и Московский городской Дворец детского (юношеского) творчества. В других городах тоже наверняка что-то будет. Мы на обсерватории под Звенигородом выкатим на прямую наводку пару телескопчиков. Вдруг ранним утром в лесу окажется любитель астрономии? Конечно, увидеть что-то можно будет только при ясной погоде. (Прогноз пока что выглядит безрадостно.)
Как ни странно, транзит 2012 года привлёк большее внимание профессионалов. В 2004 году профессиональные наблюдения тоже проводились, но в довольно ограниченном формате: на нескольких небольших наземных телескопах да на космическом телескопе TRACE. В последнем случае главной целью было уточнение природы «эффекта чёрной капли», который, как считается, сыграл главную роль в низкой точности наблюдений 1761-1769 годов.
В 2012 году всё не так. За Венерой будет следить главный астрономический инструмент. Наблюдения на «Хаббле» — это не шутка. Конечно, навести «Хаббл» на Солнце можно только при желании немедленно его уничтожить. Космический телескоп будет направлен на Луну, которая в этих наблюдениях сыграет роль зеркала и фильтра. Поскольку сама Луна в видимом диапазоне не светится, её спектр — это отражённый спектр Солнца, к которому во время транзита добавится спектр венерианской атмосферы, просвеченной солнечными лучами. По спектру «Солнце+Венера» можно будет определить состав газовой оболочки планеты.
Цель, конечно, состоит не в том, чтобы узнать, какие вещества входят в состав венерианского «воздуха», — они и так хорошо известны. Задача наблюдений на «Хаббле» — выяснить, насколько надёжно по подобным спектральным наблюдениям определяется состав атмосферы планеты, просвеченной светом звезды. Подобный метод изучения внесолнечных планет ещё десяток лет назад казался экзотикой, но теперь он постепенно становится мейнстримом, по крайней мере в исследованиях «горячих юпитеров». Поскольку они находятся существенно ближе к своим звёздам, транзиты в таких системах происходят гораздо чаще.
Сейчас в спектрах атмосфер внесолнечных планет уверенно фиксируются линии атомов натрия и водорода, молекул воды, метана, углекислого газа и СО. Однако будет очень полезно проверить методы, применяемые к экзопланетам, на планете с хорошо изученной атмосферой. Помимо наблюдений на «Хаббле» планируются также наблюдения транзита на телескопах гелиосейсмологической сети GONG и на телескопах Национальной солнечной обсерватории США. Цель та же самая — разобраться, насколько по спектру света, прошедшего через атмосферу, можно определить не только её состав, но и, например, скорость ветра. В этих наблюдениях целью будут сами Солнце и Венера, а не их свет, отражённый Луной.
Методику наблюдений на «Хаббле» можно будет вскоре опробовать и в других обстоятельствах. Прохождение Венеры по диску Солнца в сентябре 2012 года можно будет наблюдать с Юпитера. Конечно, долететь до Юпитера с телескопом уже не успеть, но один из главных исследователей планетных транзитов Джей Пасачофф надеется увидеть отблески транзита в спектрах Юпитера или его спутников (это тоже отражённый свет Солнца). Если не получится с Венерой, можно будет попытать счастья 5 января 2014 года с Землёй — в это день на Юпитере будет наблюдаться её транзит по Солнцу. А 21 декабря текущего года, если не случится конца света, при помощи зонда «Кассини» можно будет наблюдать прохождение Венеры по диску Солнца с Сатурна.
В общем, хотя с Земли венерианский транзит нельзя будет увидеть ещё очень долго, возможности постепенно расширяются. В одной из прошлых колонок я пугал, что после 6 июня мы транзит Венеры не увидим уже никогда. Но кто знает? Может быть, через десяток лет космический туризм достигнет такого уровня, что понаблюдать Венеру (или Меркурий, или Землю) на солнечном диске можно будет в любой момент, просто слетав на выходные в нужную точку Солнечной системы.
Голубятня-Онлайн
Голубятня: NEX-7 и школа Света
Сегодня культур-повидло в «Голубятне» отдадим под фотографические страсти. Читатели помнят, что в апреле я расстался со своим монстром Nikon, передав его в добрые руки вместе со всей коллекцией объективов, вспышкой, сумкой и т.д., и пересел на Sony NEX-7, который сразу решил укомплектовать тремя линзами: «блинчиком» Sony 16mm f/2.8 mm (SEL16F28), портретным Sony 50mm F1.8mm (SEL50F18) и телевиком Sony 18-200mm f/3.5-6.3 Zoom (SEL18200).
К великому сожалению, перечисленный набор — это уже половина всего, что сегодня доступно для байонета Sony E-Mount, который используется в фотоаппаратах серии Alpha NEX. Помимо перечисленного есть еще только штатный недозум Sony 18-55mm f/3.5-5.6 Zoom (SEL1855), универсальный фикс Sony 30mm f/3.5 Macro (SEL30M35) и профессиональный Carl Zeiss Sonnar 24mm f/1.8 (SEL24F18Z), который стоит столько, сколько все остальные вместе взятые (62 тысячи рублей в Москве, 45 тысяч — на Амазоне).
Любой профессиональный фотограф, глядя на такую скудность, тут же ахнет и отмахнется, но на то он и профессионал, чтобы морщиться :) Да и потом, не все так уж трагично: с помощью совершенно фантастического адаптера LA-EA2 (12-13 тыс. рублей), который не только позволяет использовать с NEX-7 всю огромную линейку объективов Sony Alpha (которая Minolta), но и добавляет к фотоаппарату возможности фазового автофокуса. Как вы знаете по соображениям эргономики в NEX-7 используется автофокус контрастный (фазовый элементарно не влезает в корпус):
Правда можно возразить, что адаптер LA-EA2 убивает всю идею уникальной компактности NEX-7, и мне ничего не останется, как согласиться, поскольку замена Никона на Сони была целиком мотивирована единственным желанием: добиться приемлемого компромисса между качеством фотографии и портативностью решения.
Сумка с моим Nikon + причиндалы весом в 6 с половиной килограммов пролежала все три месяца минувшей зимой в Индии, так ни разу и не востребованная! Все снималось на карманный Panasonic Lumix DMC-LX3, создавая болезненный компромисс в сторону существенной потери качества. Но, как говорится, «Качество мне друг, но вес дороже», поэтому я и перешел на NEX-7.
Сразу скажу, что ни один профессиональный фотограф столь безумный обмен совершать не станет. Состоятельный профессиональный фотограф докупит ради мобильности NEX-7 в дополнение к уже существующему могучему парку зеркалок. А начинающий профессионал (и потому еще бедный) махнет рукой и пройдет мимо.
Вся фишка заключается в том, что Старый Голубятник, как знает каждый гоблин страны Советов, не профессиональный фотограф ни разу. Старый Голубятник даже цвета не различает как полагается добросовестному креативщику (окулиста в первой в моей жизни медицинской комиссии для получения прав в 1988 году проходил вместо меня мой друг-одноклассник, потому что я не мог различить цифры в сумбуре цветных точек на карточках!).
Для меня фотография — это чистый carpe diem. Единственное, что смущает, так это мой извечный перфекционизм, который требует максимально возможного качества, насколько это возможно при скромных талантах и возможностях.
Об этом максимально возможном качестве мне и хотелось бы поговорить сегодня. Sony NEX-7 — фотокамера абсолютно феноменальная и ничего путного к умопомрачительным дифирамбам, которыми завален интернет, я добавить со своей стороны не в состоянии. Кому надо, тот разберется: найдет профессиональные обзоры, посмотрит образцы фотографий, сделанные мастерами (например здесь), оценит уникальность видеосъемки. Если уж даже Женя Козловский aka Антонелло разразился нетипичным для себя панегириком (кульминационная фраза: «Если бы судьба каким-нибудь образом толкнула меня на смену фотографического парка — моего Canon’а со всем немаленьким набором объективов, вспышками и прочими приблудами, да еще эту смену и оплатила бы, — я бы, думаю (на сегодня), остановился бы именно на NEX-7»), то можно не сомневаться, что камера достойная.
Мы поговорим о качестве совсем в другом ключе. NEX-7 снимает фото в формате JPEG и RAW (на волапюке тёти Сони — ARW). Джипеги получаются замечательного качества при условии, что вы замечательный фотограф. Если вы фотограф не замечательный или хуже того — фотограф слишком замечательный и даже профессиональный, то снимать в JPEG нельзя, а делать это нужно в RAW.
Выходит совершенно парадоксальная ситуация, которая затрагивает всех, кроме разве что гламурных девах, запечатлевающих на телефон собственные кривляния перед зеркалом и отсылающих шедевры на Instagram. Если вы хоть как-то претендуете на то, чтобы извлекать максимально возможное качество из потока неудачных фотографий, вам нужно снимать в RAW. Если вы профессионал, вы априорно снимаете только в RAW.
Самая большая проблема, однако, в том, что после съемки в RAW нужно содеянное еще доводить до ума, «проявляя» фотографии в одном из редакторов — Adobe Photoshop Camera RAW, Iridient RAW Developper, Phase One Capture One Pro, Nikon Capture Pro и множество других. И занятие это, я вам скажу, не для слабонервных!
Допускаю, что одаренные художественным визуальным вкусом и чутьем от природы люди могут обучиться обрабатывать RAW-фотографии интуитивно, методом тыка. Увы, к таковым себя не причисляю, как, наверное, и большинство читателей, посему без проводника обойтись не могу. Благо на рынке сегодня море учебных видеокурсов, которые обучают любому компьютерному ремеслу.
Свой первый мультимедийный видеокурс я снял в 1995 году. Назывался «Видеоколледж Мириад: Windows 95». Потом был диск, обучающий работе в интернете. Потом — TeachPro Internet Trading. Я это к тому, что знаю ремесло не понаслышке и могу засвидетельствовать: снять по-настоящему хороший обучающий курс ФЕНОМЕНАЛЬНО сложно!
За доказательствами отправляю читателей к потоку мультимедийных обучающих курсов по всем продуктам Adobe, изданным Lynda.com, Video2Brain или дюжины других мейнстримных американских компаний, специализирующихся на этом бизнесе. Я лично пересмотрел практически все, что существует по Photoshop, Premiere Pro, Lightroom и After Effects, программам, которые мне нужны в постоянной работе.
Результат? Абсолютный нуль! Обучиться по этим мультимедийным курсам невозможно в принципе. Материал подается таким образом, что он забывается еще раньше, чем мы переходим от одной главы к следующей. Закрываешь крышку ноутбука и не помнишь ровным счетом ничего!
Почему так? Потому что 99 % мейнстримных создателей учебных видеокурсов эксплуатируют ложную парадигму. В худшем случае они пересказывают help-файл, в лучшем — проводят демонстрацию возможностей программы на высосанных из пальца примитивных и не ествественных примеров.
Курсы на русском языке — это вообще какой-то кошмар: здесь просто тупо описывают каждый пункт меню интерфейса!
Ситуация с редактированием RAW файлов еще более острая, поскольку сами по себе RAW-редакторы — не сахар, так еще нужно обучить самому предмету. Мало сказать: для исправления дефектов изображения нужно перетянуть движок «Яркости» вправо, а «Контраста» влево. Нужно объяснить зачем это делать и при каких обстоятельствах это следует делать!
Короче говоря, не буду интриговать читателей и раскрою карты: нам всем несказанно повезло! Каким-то чудом удалось обнаружить видеокурс, обучающий искусству обработки RAW-фотографий да еще и в самом мощном и профессиональном редакторе — Capture One Pro!
Знакомьтесь — блестящий фотограф Александр Свет! Специализируется на создании семейных фотографий, корпоративных мероприятий, съемке в бизнес-стиле. Регулярно проводит курсы и мастер-классы по самым разнообразным темам: основы современной фотографии, репортажная съемка, эффективная обработка в Adobe Photoshop, использование осветительной техники, работа со вспышкой и проч.
Главное же (для меня!) — Александр написал совершенно потрясающий трехчасовой видеокурс по профессиональной обработке RAW в Capture One Pro, который на мой взгляд просто не имеет не то что равных, но даже и аналогов на рынке.
Уже сама структура видеокурса выделяется из традиционно-шаблонного потока: первая (изучение интерфейса и основы работы) и вторая части (полный обзор инструментария) занимают лишь треть всего курса. Основной же акцент делается на обучение приемов работы с экспозицией, цветом и обстоятельнейший разбор реальных ситуаций, связанных с постановочными и репортажными фотографиями.
Мало того, что курс блестяще проработан на уровне структуры, так еще и изложен столь грамотным и образным языком, что диву даешься: каким образом все эти таланты совместились в одном человеке?
Поделиться книгой: