Помоги проекту - поделись книгой:
Мы не видели ничего смешного и молча смотрели на него.
Наконец он успокоился, достал платок и долго вытирал глаза.
— Никогда столько не смеялся, — слабым голосом выдавил он. — Отличная шутка, достойная хорошего обеда. Пойдемте, я вас угощу.
— Послушай, — остановил его я, — это не шутка, и смеяться тут не над чем. Ты присутствуешь при рождении нового перспективного бизнеса…
— Да ладно тебе, — снова засмеялся он. — Перестань и пошли обедать.
— Когда ты сможешь отпечатать нам визитные карточки и сопроводительное письмо? — строгим деловым тоном спросил я.
Он замолчал и внимательно посмотрел на меня.
— Ты хочешь сказать… ты действительно… ты это всерьез?
— Да. Ты присутствуешь при рождении…
— Хорошо, хорошо, — встал он. — По-моему, вы сошли с ума и попадете в беду. Этим ребятам нравится пачкать грязью других людей, но вряд ли им придется по вкусу, если кто-то проделает подобное с ними самими.
— Когда ты сможешь их отпечатать? — снова спросил я. — И чтобы их не видел никто из твоих рабочих.
— Ради такого случая, — с серьезным видом ответил он, — я откажусь от обеда. Сам все напечатаю. Это минимум, что я могу для тебя сделать, — он снова рассмеялся, и его гигантские ноздри задрожали от удовольствия. — Сколько Вам нужно?
— Для начала — по тысяче штук. Вместе с конвертами.
— Приходите к двум часам, — сказал он.
Я поблагодарил его, и пока мы ходили, из глубины студии до нас доносились раскаты его хохота.
Мы вернулись ровно в два часа. Вошли в кабинет Джорджа Карноффски, и первое, что я увидел, была высокая стопка отпечатанных листов на его столе. Они оказались в два раза больше обычных свадебных открыток или приглашений на коктейль.
— Вот, — сказал Карноффски, — все готово.
Этот идиот все еще продолжал смеяться.
Он протянул нам по экземпляру, я внимательно рассмотрел свой и пришел в полный восторг. Он явно постарался. Красивая плотная бумага с рамкой вокруг текста и изящным заголовком. Это великолепие невозможно описать словами, но сам текст я могу воспроизвести:
Джордж Карноффски великолепно справился со своей работой.
— Ну как тебе, Клод? — спросил он.
— Замечательно.
— Я старался. Это лучшее, что я мог для тебя сделать. Как на войне, когда солдаты уходили, может быть, в свой последний бой, из которого им не суждено вернуться живыми, а мне хотелось чем-нибудь им помочь.
Он опять начал смеяться, и я быстро прервал его:
— Нам пора. Конверты и визитки с нашим адресом приготовил?
— Все здесь. Можешь расплатиться после того, как получишь деньги за первый заказ.
Эти слова рассмешили его еще больше, и он рухнул на стул, хихикая, как слабоумный.
Мы с Джорджем быстро вышли на холодную, занесенную снегом улицу.
По дороге домой я позаимствовал телефонную книгу Манхэттена из будки, мы сразу же нашли Вомберга Уильяма С. и Джордж под мою диктовку написал его адрес — где-то в восточной части города — на одном из конвертов.
Адрес миссис Эллы X. Гимпл тоже оказался в книге, и мы надписали еще один конверт.
— Сегодня пошлем предложения только Вомбергу и Гимпл, — сказал я. — Для начала хватит. А завтра разошлем уже штук десять.
— А когда, ты думаешь, они дойдут до адресата? — задумчиво спросил Джордж.
— Мы отнесем их лично, — возразил я. — Прямо сейчас, немедленно. Чем быстрее они их получат, тем лучше. Завтра может быть уже поздно. Завтра их злость поутихнет. Люди всегда успокаиваются к утру. Значит так, — распорядился я, — ты сейчас пойдешь и доставишь эти два письма. А я тем временем побегаю по городу и попытаюсь выяснить что-нибудь о привычках Лайонела Пенталуна. Увидимся вечером…
Я вернулся в девять часов и застал Джорджа в постели с сигаретой в зубах и чашкой кофе в руке.
— Отнес оба конверта, — сообщил он. — Просто опустил в почтовый ящик, позвонил в дверь и убежал. У Вомберга огромный дом, огромный белый дом. А ты что-нибудь узнал?
— Навестил одного знакомого, который работает в спортивном отделе «Дейли Миррор». Он все мне рассказал.
— И что же?
— По его словам, распорядок дня Пенталуна, как правило, не меняется. Он работает по ночам, но куда бы он ни отправился в начале вечера, он всегда — и это самое важное — заканчивает его в клубе «Пингвин». Он появляется там около полуночи и сидит до двух часов или половины третьего. Он содержит несколько агентов, и в это время они приносят ему сплетни со всего города.
— Это все, что нам нужно знать, — обрадовался Джордж.
— Даже слишком просто.
— Легкие деньги.
Джордж достал из буфета початую бутылку виски, и следующие два часа мы сидели на кроватях, пили виски и строили великолепные, грандиозные планы развития нашей фирмы. К одиннадцати часам мы уже нанимали штат, состоящий из пятидесяти человек, включая двенадцать знаменитых боксеров, а контора у нас располагалась в Рокфеллеровском центре. Ближе к полуночи мы приобрели контроль над всеми журналистами светских новостей и по телефону диктовали им нужные сюжеты, стараясь ежедневно оскорбить и разозлить не меньше двадцати богатых персон по всей стране. Мы были сказочно богаты, Джордж ездил на английском «Бентли», а в моем гараже стояли пять «Кадиллаков». Джордж без конца упражнялся в телефонных разговорах с Лайонелом Пенталуном. «Это ты, Пенталун?» — «Да, сэр». — «Слушай меня. Сегодня твоя статейка мне не понравилась. Вообще отвратительная». — «Прошу прощения, сэр. Завтра я постараюсь написать лучше». — «Еще как постараешься, Пенталун. Между прочим, мы подумываем о твоей замене». — «Прошу вас, сэр, пожалуйста, дайте мне еще один шанс». — «Ладно, Пенталун, но в последний раз. Кстати, сегодня вечером ребята подложат гремучую змею в твою машину от имени мистера Хайрама С. Кинга, производителя мыла. Мистер Кинг будет наблюдать с другой стороны улицы, так что не забудь испугаться, когда ее увидишь». — «Да, сэр, конечно, сэр, не забуду, сэр…»
Когда мы наконец легли спать и погасили свет, я слышал, как Джордж еще долго распекал Пенталуна по телефону.
На следующее утро мы оба проснулись, когда часы на соседней церкви пробили девять. Джордж встал и пошел к входной двери за газетой, а когда вернулся, в его руке было письмо.
— Открывай! — в нетерпении крикнул я.
Он распечатал конверт и достал тоненький лист бумаги.
— Читай скорей!
Он начал читать вслух, поначалу тихо и серьезно, но постепенно его голос сорвался на высокий, почти истерический победный вопль, когда до него дошел смысл письма. В нем говорилось:
В восторге мы заплясали по комнате в пижамах, громко восхваляя мистера Вомберга и крича, что мы богаты. Джордж крутил сальто на своей кровати, а я использовал свою как батут.
— Когда будем выполнять заказ? — спросил он. — Сегодня?
Я ответил не сразу. Не хотел торопиться. История знает множество великих людей, которые потерпели поражение из-за поспешных решений, принятых под воздействием момента.
Я надел халат, закурил сигарету и принялся ходить по комнате.
— Нам незачем торопиться, — сказал я, — Мы выполним заказ Вомберга в свое время, но сначала надо разослать сегодняшние письма.
Быстро одевшись, мы вышли к газетному киоску на другой стороне улицы, купили по одному экземпляру всех ежедневных нью-йоркских газет и вернулись к себе. В течение следующих двух часов мы внимательно изучали прессу, и в итоге у нас получился список из одиннадцати потенциальных клиентов — восемь мужчин и три женщины — которых тот или иной газетчик оскорбил сегодня утром.
Все шло хорошо, работа спорилась.
Мы потратили еще полчаса на то, чтобы найти адреса оскорбленных — кроме двух — заполнить письма и надписать конверты.
Днем мы их разнесли по адресатам и к шести часам вечера вернулись домой уставшие, но довольные. Сварили кофе, разогрели гамбургеры и поужинали в постели. Потом вслух перечитывали письмо Вомберга. Много-много раз подряд.
— Он дает нам заказ на шесть тысяч сто долларов, — торжестовал Джордж. — С первого по пятый пункт включительно.
— Неплохое начало, совсем неплохое для первого дня. Шесть тысяч в день — получается… сейчас посчитаем… почти два миллиона долларов в год, не считая воскресений. По миллиону на брата.
— Мы очень богатые люди, — губы Джорджа медленно растянулись в радостной, довольной улыбке.
— Через пару дней переедем на новую квартиру.
— Лучше сразу в «Уолдорф-Асторию», возразил Джордж.
— Ладно, давай в «Уолдорф». А потом купим себе собственный дом.
— Такой как у Вомберга?
— Да, такой как у Вомберга. Но сначала, — напомнил я, — мы должны потрудиться. Завтра разделаемся с Пенталуном. Поймаем его, когда он будет выходить из «Пингвина». Будем ждать его в половине третьего ночи, и, когда он выйдет на улицу, ты подойдешь и со всей силы врежешь ему прямо по носу. Один раз, согласно пожеланиям клиента.
— С удовольствием, — потирал руки Джордж, — с большим удовольствием. Но как мы скроемся? Убежим?
— Арендуем машину на час. Оставшихся денег как раз хватит. Я буду сидеть за рулем в десяти метрах с включенным двигателем и открытой дверцей. Врежешь ему, запрыгнешь в машину, и мы смоемся.
— Отличный план. Уж я ему хорошенько врежу, можешь не сомневаться. — Он сжал правый кулак, разглядывая костяшки, и снова улыбнулся. — А что, если потом его нос так распухнет, что он больше не сможет совать его в дела других людей?
— Вполне возможно, — кивнул я, и с этой счастливой мыслью мы погасили свет и улеглись спать.
Утром меня разбудил истошный крик. У моей кровати стоял одетый в пижаму Джордж и размахивал руками.
— Смотри! — орал он. — Четыре! Четыре!
Он в самом деле держал в руке четыре письма.
— Открывай. Открывай скорей.
Он открыл и прочитал вслух первое письмо:
Во втором письме говорилось:
Джордж открыл третье письмо:
Четвертое письмо гласило:
Джордж осторожно положил письма на кровать. В комнате воцарилось молчание. Мы ошеломленно смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова от счастья. Я начал в уме подсчитывать стоимость этих четырех заказов.
— Пять тысяч долларов, — тихо произнес я. Лицо Джорджа озарила широкая, радостная улыбка.
— Клод, может, пора переезжать в «Уолдорф»?
— Не сегодня, — ответил я. — Сейчас у нас нет времени для переезда. У нас нет даже времени разослать новые письма. Мы должны срочно выполнить заказы, у нас полно работы.
— Может, наймем новых работников? Пора расширяться.
— Потом, — отмахнулся я. — Сегодня нет времени даже на это. Ты только подумай, сколько всего нам нужно сделать. Мы должны подложить гремучую змею в машину Джейкоба Свински… врезать Пенталуну по носу… так, подожди… да, мы должны врезать Пенталуну от имени трех разных людей…
Внезапно я замолчал. Закрыл глаза и прислушался к себе. На меня вновь снизошло озарение. Новая идея тоненькой струйкой вливалась в мой мозг.
— Есть! — крикнул я. — Есть! Я понял! Трех зайцев одним ударом! Один удар — три клиента!
— Как это?
— Неужели ты не понимаешь? Нам нужно ударить Пенталуна всего один раз, а каждый из трех клиентов — Вомберг, Голлогли и Клаудиа Хайнс — будет думать, что выполняется именно их заказ.
— Повтори.
Я повторил.
— Гениально.
— Ясное дело. И с остальными разделаемся по тому же принципу. Гремучая змея и прочее могут подождать до тех пор, пока не поступят аналогичные заказы. Может быть, через несколько дней мы получим десять заказов на подкладывание гремучей змеи в машину Свински. Тогда мы выполним все за один раз.
— Превосходно.
— Итак, сегодня вечером мы разделаемся с Пенталуном, — подытожил я. — Но сначала нужно взять напрокат машину. И еще послать телеграммы Вомбергу, Голлогли и Клаудии Хайнс с сообщением, где и когда произойдет возмездие.
Мы быстро оделись и вышли на улицу.
Поделиться книгой: