Помоги проекту - поделись книгой:
Но он навсегда потерял способность любить...
И это был его выбор.
Роза Витальевна попросила шофера «скорой помощи» довести ее аккурат до дома Ивана. Возле корпуса пансионата круглые сутки дежурили две «скорые», и водители любезно соглашались помочь в обмен на автограф.
Роза безумно хотела увидеть, как живет ее возлюбленный. Ведь достаточно одного взгляда на жилище, чтобы составить портрет человека. Чем дышит, увлекается, кто приходит, что любит. И есть ли ей место в его жизни?
Едва Роза коснулась пальцем звонка, дверь отворилась, и женщина шагнула в кромешную темноту.
– Ты где? – шепотом спросила она и потрогала воздух.
Сбоку от нее зажглась свечка и застыла на стеклянном столике. Иван молча смотрел на Розу, его глаза мерцали и притягивали. Он был обнажен и прикрыт лишь полотенцем.
Они обнялись и застыли. Потом он целовал ее, а она его, и так, оставляя по пути к спальне одежду, оказалась в постели.
Иван не щадил сил. Он старался быть лучше, чем обычно. Он так хотел восхищения и признания его непревзойденности! Когда он закончил целовать пальчики ее ног, Роза расплакалась от чувств. Жизнь остановилась в это мгновение, мир затих, внимая оде любви. Мужчина был великолепен! Глянцевое тело змеино извивалось и сжимало ее своими мышцами, крепкие руки вращали как пушинку, приводя фантазии к реальности.
Еще в машине «скорой помощи» Роза представляла эту феерию, отводя в дуэте себе не последнюю роль. Но куда там... Мозг отключился, и она забыла себя. Настолько ведущим был партнер.
– Можно я включу свет? Я хочу видеть тебя, – прошептал на ушко Иван и, не дожидаясь ответа, хлопнул в ладоши.
– Ой. Выключи, не нарушай... – Роза не договорила, потому что не могла говорить. А света просто стеснялась. Все-таки не двадцать пять...
– У тебя восхитительное тело! – все понял Иван, но свет не выключил.
И тут Роза увидела, что вся комната усыпана пурпурными лепестками роз.
Лепестки были повсюду, даже на белой простыне. Как пятна крови.
– Сколько же ты роз общипал? – с иронией спросила Роза, играя его пальцами.
– Да нисколько. Я купил пакет лепестков на Киевском рынке.
– Ах, как не романтично, – слегка укорила женщина и хлопнула в ладоши. Свет погас.
– Научи меня романтике, – Иван положил ей голову на живот и обнял за ноги.
– Ты сегодня лишил меня девственности, – Роза на ощупь собрала лепестки и ссыпала их на голову Ивану.
– Нет. Это произошло гораздо раньше – в моем кабинете. Я еще тогда сказал, что я ваш первый мужчина. Помните? Рядом с вами у меня действительно создается ощущение первой ночи. Так бывает?
Роза едва не произнесла: «Да, мне уже говорили». Но вовремя сообразила, что сейчас не время для юмора.
Резво кувырнувшись, она ловко оседлала Ивана – тот даже растерялся.
– А почему на «вы»? Почтение к возрасту или уважаешь? На робкого парня ты вроде не похож... – говорила Роза и продолжала манипулировать телом. Она легла на Ивана, прижала его ладони к своим бедрам и поцеловала в губы. А затем, пластично изогнувшись, легла головой на ноги мужчины, коснулась большим пальчиком ноги его рта и велела:
– Только на «ты»! Договорились?
У Ивана никогда не было инициативных женщин. Он привык отрабатывать интерес к себе многочасовыми секс-марафонами. Когда правит бал молодость и здоровье, а буйство гормонов путаешь с всплесками чувств.
Роза удивляла и притягивала. Она все время менялась, словно в ней жили несколько женщин. Он не мог угадать, что она скажет, о чем спросит, какое настроение у нее будет через минуту. Она влекла его своей загадочностью и беззащитностью. У Ивана никогда не было женщин старше него, но она казалась ему таким ребенком! Взрослая женщина-ребенок, с нею и легко, и трудно, и интересно. И в то же время страшно.
Женщина-ребенок. Вот название той, которая не дожила до этого дня. После которой мир дал трещину. Которую Иван искал в тысячах женских лиц. Он понимал, что свою несчастную любовь пора забыть и жить новыми чувствами. Вот только откуда их взять и кому доверить, он не знал.
Но случился тот «сеанс любви». Как-то пошло звучит... А как еще назвать день, когда Роза легла на кушетку для лечебного массажа, а вместо этого произошло бурное признание и секс?..
Женщины вечно от него что-то хотели, а Роза обнажила все чувства, доверилась ему и ничего не требовала в ответ. Народная артистка, легенда знаменитого театра, ласковая, опытная, страстная и влюбленная.
Иван чувствовал, что теряет голову. Неужели тот израильский доктор ошибся, и Иван способен любить?
– Я хочу остаться у тебя ночевать, – полувопросительно сообщила Роза и затихла.
Иван мягко высвободился из-под Розы и сел на кровати.
– Тебе лучше будет вернуться в пансионат. Только не обижайся – просто ты не выспишься.
Роза упрямо помотала головой:
– Высплюсь. Я хочу проснуться с тобой. Это будет правильно.
– Я очень беспокойно сплю. У меня нет второй кровати, тебе некуда перелечь. Послушайся меня. А завтра я приеду в пансионат и заберу тебя гулять. Хочешь?
– Хочу! Но сегодня хочу тоже. Уже поздно, а я не успела с тобой поговорить. У меня есть одно предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Но это завтра утром, на свежую голову. ОК?
Иван готов был подчиниться. Он так устал все решать сам. Пусть эта женщина-ребенок спасет его от одиночества и памяти. Кто, если не она?
Они легли спать, но уснуть рядом не сумели. Иван ненасытно хотел Розу вновь и вновь, он все больше доверял ей. Дистанция сокращалась, темп узнавания друг друга убыстрялся. Мозг расслабился и дал сигнал телу – это твое, парень! Получай удовольствие, ни о чем не думай. Тормоза провалились...
– Разреши мне включить свет, я хочу видеть твое тело, – глухо зазвучал голос Ивана снизу.
Роза ответила категорично:
– Любимый! Не развивай во мне комплексы. Я буду стесняться. Не настаивай, мне совсем не хочется, чтобы ты разглядывал меня.
Иван расположил ее «стульчиком», уткнулся в затылок и закинул ногу ей на бедро.
– Да я и так прекрасно знаю твое тело. Сколько массажей сделал. Могу тебе честно сказать, что твои спина, ноги и ягодицы – само совершенство. Далеко не все молодые девчонки в такой форме.
Роза ничего не ответила. Только переложила его руки с живота себе на грудь. И понеслось опять...
Под утро он уснул прямо на ней. Очень романтично, но физически тяжело. Словно плиту бетонную положили. Роза только попыталась его переместить, как вдруг он пронзительно закричал:
– Ника, выйди из воды!
Роза догадалась, что он бредит во сне. Она осторожно перевалила его с себя и погладила по плечу:
– Чччч, тихо, милый, меня зовут Роза... Иван промычал что-то и затих.
Через несколько минут все повторилось снова:
– Ника, вода холодная...
Роза поняла, почему Иван настаивал, чтобы она уехала ночевать в пансионат. Знает, что бредит.
Она обняла его и положила голову на грудь – может, так ему будет спокойнее, и он перестанет вздрагивать.
Но ее ожидал новый сюрприз.
Его сердце билось так громко, что она подняла голову и стала искать в постели будильник. Ей показалось, что она лежит не на теле человека, а на механизме. Этот стук она уже слышала, да! В то утро, после их первой близости, ее мозг воспроизводил удары сердца Ивана.
Роза снова прижалась ухом к его сердцу.
Дыж... дыж... дыж. Как сваи забивают. Жуть какая...
Она так и не сомкнула глаз. Иван то вскрикивал, то затихал, но тогда громыхало его сердце.
Ближе к полудню они проснулись и сцепились в любовной схватке. Иван со свежими силами и Роза, без сил, после бессонной ночи.
– Чаю? Кофе? – бодро спросил Иван, выйдя из ванной.
– Травяной чай. Я только его пью, – ответила Роза, усаживаясь за стол.
– А у меня нет.
– А у меня есть, – улыбнулась она и кивнула в прихожую. – Возьми, там в сумке лежит пакетик. Догадывалась, что ты травишься кофе.
– Вытащи сама, я не могу залезть в чужую сумку, – смутился Иван.
– Скромный любовник – это так сексуально! На завтрак у нас была любовь, на обед – серьезный разговор, а ужин, как у нас в балете говорят, отдай врагу? – полушутя сказала Роза, вытащила из сумки лечебный сбор и села за стол.
Иван ссыпал содержимое пакета в чайник и заварил кипятком.
– О чем ты хочешь поговорить, о нас?
– Да. И пока чай настаивается, нужно произносить позитивную речь, как на чайной церемонии. Тогда получится напиток богов.
– Это ты сейчас сама придумала? – иронично улыбнулся Иван.
– Ага. И по-моему, неплохо, – подмигнула Роза.
– Ну, тогда начинай свою речь, – подыграл он.
В раскрытом окне на подоконнике прогуливался голубь, цокотя лапками по алюминию. Закономерно стал соскальзывать и в отчаянной попытке задержаться быстро-быстро засуетил коготками. Потом исчез. Сорвался, видать. Конечно, скользко, уцепиться не за что.
– Хватит барахтаться, – дала Роза совет птице и Ивану. – Тебе нужна стабильность и работа по таланту. У меня есть возможность предложить тебе очень достойное место. Я могу устроить тебя массажистом в «Гранд-театр», начнешь новую жизнь. Не перебивай меня, пожалуйста. Я долго размышляла, зачем мне это нужно. Не тебе – мне. И поняла зачем. Мне всегда хотелось помогать талантливым людям, чей потенциал гораздо выше степени реализованности. Твое место в «Гранд-театре». Сейчас ты добился только половины профессионального успеха. Руки, техника, интуиция, знания плюс личное обаяние – это есть у многих массажистов. Но лишь когда ты приобретешь статус, у тебя появится ИМЯ.
– А сейчас у меня имени нет? – ухмыльнулся Иван.
– Нет. Сейчас ты массажист по имени Иван, который лечит старух в богадельне. Завтра ты будешь массажистом Иваном, который лечит калек в ЦИТО. Послезавтра ты займешь место в другой достойной клинике или больнице. И все равно останешься массажистом Иваном.
– Какая разница, как меня называют? По имени-отчеству или по фамилии?.. – начал спорить Иван.
– Подожди, – перебила Роза, – у меня есть два аргумента. А ты решай сам. Ты хочешь быть звездой в своем деле? Ты хочешь, чтобы самые знаменитые и достойные люди робко стучались в твой кабинет и записывались в очередь? Ты хочешь ходить на работу в ХРАМ, а не в больничку? В конце концов, ты хочешь, чтобы мы работали вместе? Тогда решай. Я уже договорилась с начальством. Через месяц, после проверок, ты можешь приступить к работе.
Иван остолбенело смотрел на чайник. Действительно, заварила дело...
Роза уже весело рассказывала о последних гастролях театра, запросто перечисляя имена известных всему миру коронованных особ в ложах. Она умело забалтывала его попытку разобраться что к чему. Для себя Роза Витальевна уже решила, что он примет это предложение. Теперь важно узнать, кто такая Ника. И как эта женщина может помешать их отношениям.
– Ты ночью бредил, – сообщила Роза и подождала ответа.
– Разве? – удивился или сделал вид Иван.
– Чье-то имя произносил, но я ничего не разобрала со сна, – с надеждой подсказала Роза.
– Тебе показалось, – подчеркнуто равнодушно ответил Иван.
В домофон позвонили.
– Извини, я сейчас.
Иван быстро переговорил с кем-то и крикнул из прихожей:
– Машину просили передвинуть! Грузовик во двор не может въехать, именно моя машина им мешает... Подожди две минуты, я сейчас вернусь!
Иван хлопнул дверью, и Роза услышала, как он торопливо побежал по лестнице.
Не теряя ни секунды, она прошла в комнату и бегло оглядела ее. Только кровать, книжный шкаф, музыкальный центр и телевизор. Письменного стола нет.
«Где же он хранит свои документы, фото? Может, в гардеробе? – соображала Роза.
В прихожей за раздвижными дверями-гармошками женщина узрела два ящика. Перекрестилась для отмазки перед богом и быстро выдвинула, чтобы ознакомиться с содержимым. Среди документов на квартиру, счетов и банковских бумаг Роза обнаружила обыкновенный почтовый конверт. Он был сильно измызган, истерт, и ее сердце екнуло в предчувствии.
Три фотографии и махонькая газетная заметка. С фото улыбалась белокурая девушка с кошкой на руках. Снимок был сделан старым печатным способом – значит, это его прошлое.
Немного успокоившись, Роза принялась разглядывать другие фотографии. И снова расстроилась, увидев на них Ивана в обнимку с этой блондиночкой. Он так восторженно глядел на девушку, а она так трепетно держала его за руку. По всему видно – влюблены и счастливы!
С трудом разбирая мелкий шрифт, Роза прочла полуграмотную заметку из районной газеты:
Поделиться книгой: