Много разных кораблей

Круглый глаз больше не смотрел на него. Люди стояли, подняв каждый одну руку вверх, и выкрикивали что-то прощальное и не злое.

КАК ДОСТАЛИ ЯКОРЬ

В этих рассказах уже нет морских животных. Это рассказы о людях. В них есть война, приключения, пароходы и подъёмные краны. И всё-таки это рассказы не о войне, не о приключениях, не о пароходах и подъёмных кранах. Это рассказы о том, как работает человек.

Мартышкина бухта

Белые[2] отступали.

Они бежали.

Они оставляли город. Маленький городок на берегу Мартыновой бухты.

Их генерал — в папахе, шашка между колен — сидел в кабинете хозяина завода.

Хозяин нервно ходил перед ним из угла в угол.

— Вы подумайте, — говорил он, — сломаться в такой момент! Ведь был отличный буксир! А на заводе — ни рабочего. Разбежались! Не хотят...

— Замолчите! — прервал его генерал. — Мне нет дела до того, что хотят ваши рабочие. Буксир к утру должен быть готов. Ведь там пустяки — какой-то котёл. У вас есть мастер по котлам?

Хозяин замялся.

— Н-не знаю. Выписал я одного. Из Мариуполя. Знаменитый спец. Но тоже — приехал, а на завод не идёт... Чего они ждут?

— Красных. Красные завтра будут здесь. Берите моих солдат — греков, французов, русских, каких хотите, — тащите на завод рабочих и этого мастера... Боже, что за время!..

Поздно ночью в дверь домика, где, остановился приезжий мастер, кто-то грохнул прикладом — бах!

Выглянул мастер — у забора два солдата и офицер. Чёрный, горбоносый. Как жук. Сразу видно — иностранец.

— Собирайся, пойдёшь на завод, на Мартышкину бухту,— сказал, коверкая слова, офицер. — Срочная работа есть.

«Откуда они про меня узнали?» — подумал мастер. А вслух сказал:

— Нечего мне там делать„

— Чего или нечего, не тебе лучше знать. Марш шагом!

Привели мастера на завод.

А там уже полно рабочих. Кучками стоят... Никто не работает.

На причале у буксира — генерал в белых перчатках. Рядом — хозяин.

Подвели к ним мастера.

— А-а, явился! — говорит хозяин.— Как раз к хорошей работе поспел. Видишь — испортился котёл. К утру надо починить. Гляди — не осрамись!

Промолчал мастер.

— Чего молчишь? Будешь работать?

— Не буду.

Как вспылит генерал.

— Взять его! — кричит. — Под стражу. К стенке, если через час не одумается!

Покраснел как клоп. Перчатку — с руки, пополам её — и куски в воду.

Уволокли солдаты мастера. Заперли в сарай.

То и дело подходят: «Ну как?» — спрашивают.

Сидит мастер, голову рука-ми обхватил. Жуткое дело. Сейчас к стенке поставят.

Часу не прошло, вдруг говорит мастер тихим голосом:

— Передайте генералу — согласен.

Вот тебе и не буду! Привели его снова на буксир.

Начал мастер возиться около котла. Тут, там молотком постучал. Трубки сменил. В приборе, что показывает давление пара. поковырялся.

— Готово, — говорит, — Поднимайте пары. Полчаса — и всё в порядке.

Какие полчаса?

Разожгли котёл. Загудел он.

Пар в машину рвётся. На приборе стрелка у красной черты дрожит.

А в городе уже стреляют. Красная артиллерия до бухты достает. По причалу так и кроет.

Бросились белые на буксир.

Запустили машину. Подняли флаг. Отошли от берега.

Генерал с хозяином — на мостике. Рядом горбоносый офицер. Показывает берегу кулак.

— У-у, шайтан, Мартышкина бухта! — кричит.

Стоит мастер на причале. Остальные рабочие — поодаль от него, кучкой. Исподлобья смотрят.

Вышел буксир на середину бухты. Повернул в открытое море.

— Ушли, гадюки! — говорит в сердцах один из рабочих.— Здорово получилось! Зря мы котёл портили!

Сказал и поглядел на мастера.

Ничего тот ему не ответил. Смотрит вслед буксиру. Губы сжал. Будто чего-то ждёт.

В ту же минуту буксир дёрнулся, раскололся пополам, и в воздух взлетело белое облако пара — бум!

Когда пар рассеялся, в бухте плавали только несколько досок да обрывки белого флага.

Это взорвался котёл, проработав на врага ровно полчаса. Столько, сколько обещал мастер.

Человек из тайги

Дремучая сибирская тайга. Скрипят в ней могучие кедры. Чавкает под ногами мох. Разные ходят по тайге звери. Разные люди: охотники, изыскатели, учёные. Хорошие люди...

А бывает и так.

Стоял на берегу моря, в тайге, посёлок. Вышел однажды из тайги человек. Оборванный, чёрный. Зарос — лица не видно. Один нос торчит.

Сбежался народ.

— Кто такой? Откуда?

Человек отдышался, говорит:

— Из города. Столяр. На охоту пошёл — заблудился. Две недели плутал...

Милиционер Костя спрашивает:

— А ружьё где?

— Потерял. И ружьё, и сумку. Всё там осталось.

— Документы есть?

— Есть. Попорчены малость.

Посмотрел Костя документы. Правильно. Столяр. Из города.

Тут поселковый сторож Михеич откуда-то вывернулся.

— Да как, — говорит, — тебе, Костя, не стыдно. Вон, — говорит,— его документы: человек еле на ногах держится.

Идём, гражданин хороший, ко мне. Отдохнёшь. Аккурат через неделю пароход будет. Домой и отправим.

Хмыкнул Костя, но отошёл.

Стал таёжный человек у Михеича жить.

Помылся. Постригся. Как все люди стал. Только молчаливый — ужас.

Ходит — молчит. За столом — молчит. На берег пароход смотреть выйдет — молчит.

Одни глаза из-под лохматых бровей светятся.

Взад-вперёд ходит, места себе не найдёт.

«Без дела томится! — решил Михеич. — Надо помочь».

Вечером гость вернулся с реки — Михеич говорит:

— Выручи. Ребятишкам соседским этажерку для книг надо. Мне недосуг. Может, возьмёшься? Инструмент в углу.

Ничего не сказал гость. В угол ткнулся, доски со двора принёс и пошёл стругать.

Два дня возился.  

На третий день утром в окошко к милиционеру Косте кто-то — стук!

Под окном Михеич.

— Чего тебе?

На Михеиче лица нет.

— Кажись, — говорит, — я, Костя, промашку дал. Нехорошее дело. Человек-то — у меня — врёт! Сделал этажерку.Посмотрел я — никакой он не столяр. Обманул, вражий сын...