Помоги проекту - поделись книгой:
Силы противовоздушной обороны Республики Беларусь бдительно стерегли границы, но этих нарушителей никто не заметил, никто даже не подумал об их присутствии. Четверка вертолетов MH-60G "Пейв Хок", вовсе не имевших отношения к известной технологии снижения радиолокационной заметности, известной, как "стеллс", летела так низко над землей, что лучи радаров пронзали ночной воздух на несколько метров ниже. За штурвалами геликоптеров находились настоящие асы, на счету каждого из которых было немало боевых вылетов. Вертолеты слушались, казалось, не только каждого движения сжимавших штурвалы рук, но даже мыслей, скатываясь по склонам холмов, проносясь петляющими лощинами, затянутыми предрассветным туманом.
Принадлежавшие к Пятьдесят пятой поисково-спасательной эскадрилье военно-воздушных сил вертолеты на самом деле больше использовались для выполнения различных специальных операций. Для этого винтокрылые машины имели полный комплект соответствующей аппаратуры, в том числе импульсно-доплеровский радар AN/ASN-137, служащий для следования рельефу местности, инфракрасную систему обзора передней полусферы, а также приемник спутниковой навигационной системы GPS. А в десантном отсеке каждого вертолета находились по шесть бойцов Десятой группы специального назначения.
"Зеленые береты" и подразделение обслуживания были доставлены в Вильнюс на транспортном самолете "Глобмастер", и туда же на борту громадного "Гэлакси" прибыли вертолеты. Им пришлось ждать команды больше суток, не покидая самолетов, так, что служащие аэропорта даже не догадывались о присутствии буквально в нескольких шагах от них целого подразделения до зубов вооруженных коммандос. Но когда приказ был получен, всего за тридцать минут техники, регулярно проводившие подобные тренировки, извлекли "Пейв Хоки" из чрева транспортника, подготовив их к вылету. Администрация аэропорта так ничего и не успела понять, а вертолеты уже исчезли в ночи, направившись к белорусской границе, как раз в те минуты, когда в Брюсселе начиналось экстренное совещание военного комитета Североатлантического Альянса.
Министр Джермейн шел к трибуне медленно, словно пытаясь отсрочить неизбежное. Глава военного ведомства Соединенных Штатов должен был озвучить некое секретное заявление от имени самого президента Мердока.
– Господа, – на главу военного ведомства самой сильной державы планеты не отрываясь, с неподдельным вниманием смотрели десятки людей, по большей части, в военной форме, но также присутствовали и представители гражданских структур Альянса. – Господа, ситуация в России, за развитием которой мы наблюдаем уже несколько дней, с тех самых пор, как было обнародовано заявление главы русского правительства о болезни президента Швецова. Мы использовали все возможные каналы сбора информации, в том числе и разведывательные службы, и сейчас можем сделать вывод о том, что президент России был смещен в результате военного переворота, во главе которого стоит премьер-министр Самойлов и наиболее одиозные представители российского генералитета.
Эффект от этих слова был как раз таким, на который и рассчитывал как сам Джермейн, так и президент Мердок. Все, кто слышал слова министра обороны США, затаили дыхание, не сумев даже толком понять, что они услышали. Сообщение о перевороте в России было слишком неожиданным, слишком фантастичным, чтобы спокойно воспринимать его.
– Более того, – продолжил Джермейн, – из полученных агентурных данных, также полностью подкрепленных результатами технической разведки, проводимой на территории России, следует, что против европейских государств, членов Североатлантического Альянса, готовится полномасштабная агрессия. Вы не поддались на нефтяной шантаж Швецова, и глава правительства России, недовольный тем, что президент не пошел дальше, отстранил его от власти, развязав руки себе и таким же, как сам Самойлов, безумцам, жаждущим возрождения тоталитарного строя в России. В этот трудный час мы, народ и правительство Соединенных Штатов, не в праве оставить вас один на один с мощнейшей державой, к власти в которой пришла клика безумцев, получившая в свое распоряжение ядерный арсенал, которого хватит, чтобы уничтожить всю человеческую цивилизацию. Поэтому мы намерены в ближайшие часы провести на территории России операцию по восстановлению порядка. Американская армия вторгнется в Россию, дабы арестовать мятежников и вернуть к власти законно избранного президента страны, по нашим данным, сейчас находящегося под арестом в южной части России.
– Безумие, – вскричал представитель Франции. – Вы хотите сделать нас мишенью для русских ракет на том основании, что ваша разведка что-то придумала! Но не эта ли самая разведка сообщала и о наличии у Саддама Хусейна биологического оружия, которое ваша же армия безуспешно ищет десять лет?
– Вы уже стали мишенью, – жестко произнес Джермейн, чувствовавший, что очень многие из присутствующих уже на его стороне, а некоторые пока колеблются, тех же, кто явно против озвученной идеи, меньшинство. – В тот момент, когда вы отказались исполнять условия, предложенные Швецовым и озвученные его представителями в берлине, на переговорах о поставках в Европу нефти и газа из России, вас всех в Москве стали воспринимать, как помеху, как противника. Русские уже начали войну, пусть и ведут ее пока не бомбами и танками, а всего-навсего нефтяной трубой. И если сейчас вы не предоставите нам свободу действий, то, быть может, уже через несколько дней мы просто не сможем вам помочь без риска начать ядерную войну. Те, кто сейчас сконцентрировал в своих руках всю полноту власти в России, не остановятся ни перед чем, кроме явного превосходства в силах, обеспечить которое могут сейчас лишь Соединенные Штаты. Мы не требуем участия в предстоящей операции ваших войск, чтобы действительно не подвергать ваши страны, ваших граждан риску, но просим лишь предоставить для размещения наших войск, готовых прибыть из-за океана в течение нескольких дней или даже часов, свою территорию. Нам нужен плацдарм, с которого будет нанесен удар, нанесен в ваших же интересах, господа. Будущее не только Европы, но всей западной цивилизации оказалось под угрозой, и мы вместе должны остановить катастрофу, вернув России мир и порядок, которого этот народ вновь решила горстка честолюбивых, алчных безумцев.
Министр обороны США знал, каким будет решение, и поэтому уже сейчас, прежде, чем представители союзников, которым просто не была предоставлена возможность выбора, огласили свое решение, подготовка к вторжению шла полным ходом. Грузовые суда, на которых почти в полном составе разместилась покидавшая Европу Третья механизированная дивизия, не успев войти в пролив Ла-Манш вдруг резко изменили курс, направившись в восточную часть Балтики, к берегам Эстонии, где их пока не ждали. А из Варны по направлению к грузинским берегам вышел первый транспорт с техникой и солдатами Третьего бронекавалерийского полка, причем погрузка на корабли и самолеты производилась прямо с эшелонов, без малейшей передышки. А в Рамштайне уже приземлялись первые самолеты F-117A, прибывшие из Турции.
Подготовка к вторжению шла полным ходом, без всякого разрешения или одобрения тех, с чьей территории должен быть нанесен удар. Но в те секунды, когда Роберт Джермейн, пытаясь унять внезапно охватившую его дрожь, с трибуны произносил свою речь, война уже началась и кровь погибших уже упала на ее алтарь. И случилось это вовсе не в России, а в считавшейся вполне нейтральной Белоруссии, где суждено было начаться первому из бесконечной череды кровавых сражений этой войны.
– Десять минут до высадки, – окликнул сидевшего возле кабины пилотов командира "зеленых беретов" один из летчиков, не сводя при этом взгляда с приборов. – Скажи своим, пусть приготовятся!
– Десять минут, – напрягая голос, чтобы перекрыть гул мощных газотурбинных двигателей, произнес коммандос. – Всем приготовиться!
Солдаты, молча кивнув, принялись осматривать оружие, которое держали на коленях. Все были серьезны и сосредоточены, и иначе вести себя на вражеской территории было просто недопустимо. Противник мог обнаружить их присутствие в любой момент, и ни у кого из коммандос не было сомнений, что последует за этим событием. Здесь и сейчас не было места для дипломатии, для возмущенных заявлений, гневных нот протеста. По таким, как они, обычно сперва стреляли, стараясь сконцентрировать максимальную огневую мощь, а потом уже разбирались, чьи это останки оказались под обломками сбитых вертолетов. Опознание не требовалось, поскольку, это коммандос знали, в случае провала их правительство без колебаний отказалось бы от них, в лучшем случае, объявив обычными наемниками.
Целью рейдовой операции американского спецназа был военный объект возле Молодечно. Станция сверхдлинноволновой связи, принадлежавшая России, обеспечивала управление стратегическими подводными ракетоносцами. Отсюда осуществлялась связь с находящимися на перископной глубине атомными субмаринами, отсюда на борт ракетоносцев в случае начала войны будут переданы боевые коды, зная которые, командиры ракетоносцев смогут применить оружие, нанеся сокрушительный ядерный удар. Один из важнейших элементов системы боевого управления подводными ракетоносцами, этот объект давно был изучен специалистами американской военной разведки, и теперь группа коммандос, элита, едва ли уступавшая знаменитой "Дельте", пусть при этом и менее известная среди праздной публики. Они привыкли проникать туда, куда по определению попасть было невозможно, где их встречали не с распростертыми объятиями, а кинжальным огнем из всех видов оружия, оставляя после себя пылающие руины или просто несколько трупов, но сейчас миссия коммандос была совершенно иной.
– Напоминаю еще раз, – наставительно произнес командир. – Наша цель – захват, а не уничтожение. Охрану ликвидировать быстро и беспощадно, но обслуживающий персонал, офицеры радиотехнических войск, должны остаться живыми, пусть и не все. И ни в коем случае нельзя повредить оборудование, господа, иначе наша акция будет считаться проваленной.
Коммандос вновь кивнули, подтверждая, что услышали своего командира. Сейчас словам не было места, "зеленые береты" словно медитировали, настраиваясь на предстоящую схватку, которая вовсе не обязательно должна была закончиться их победой.
Воздушное пространство на подступах к станции сверхдлинноволоновой связи непрерывно сканировали радары, на этот раз уже русские. Это был небольшой клочок России, бдительно охранявшийся, поскольку значение его для безопасности огромной страны трудно было переоценить. Несмотря на то, что вертолеты шли на предельно малой высоте, используя складки местности, холмы и лощины, как прикрытие, в непосредственной близости к объекту это уже не могло помочь, но такой случай был предусмотрен.
– Включить "глушилки", – приказал первый пилот, и его напарник щелкнул переключателем. Активировав подвешенные под крыльями контейнеры, заключавшие в себе станции постановки помех. Ту же операцию проделал пилот еще одного вертолета. Хотя ни о какой связи между машинами во время операции не было и речи, все действия экипажей были расписаны буквально по секундам, и пилоты работали абсолютно синхронно.
На несколько мгновений экраны радаров покрыла рябь, и операторы от неожиданности только выругались. Одновременно пропала радиосвязь, поскольку все стандартные частоты, давно известные американцам, оказались плотно "забиты" помехами. Этих секунд "Пейв Хокам" хватило, чтобы оказаться как раз над антенным полем, ровной площадкой, покрытой сложными конструкциями из металлических штырей и проволоки.
– Это еще что, – один из часовых, охранявших периметр объекта, услышав в небе над головой рокот винтов, задрал голову, выругавшись матом, когда над ним, едва не сбив солдата с ног потоком воздуха, пронеслись вертолеты. – Какого хрена?!
Выплюнули щедрую порцию свинца шестиствольные пулеметы "Миниган", закрепленные на турелях в дверных проемах каждого вертолета, сметая потоком огня тех, кто находился на земле. Радиосвязь была не единственным способом подать сигнал бедствия, чего допустить было нельзя, и сейчас требовалось действовать как можно быстрее, чтобы русские просто не успели сообразить, что подверглись нападению.
Два вертолета, поднявшись выше и чуть поотстав, открыли огонь по казармам и хозяйственным постройкам, в пылающих развалинах которых за считанные секунды погибла большая часть немногочисленной охраны. На пилонах внешней подвески каждого из этих вертолетов были подвешены по четыре цилиндрических контейнера, пусковые установки, в каждой из которых находилось по девятнадцать ракет "Гидра" калибром семьдесят миллиметров. Сейчас это довольно примитивное в сравнении с бомбами и ракетами со спутниковым или лазерным наведением оружие оказалось как никогда кстати. Залпы неуправляемых ракет расчистили площадку, над которой низко опустились еще два геликоптера, с бортов которых грозно щерились многоствольные пулеметы.
– Вперед, – приказал командир, и его бойцы сбросили к земле тросы, быстрыми движениями закрепив на них карабины. – Пошли, парни! Живее!
Десантники, едва коснувшись подошвами земли, отбегали в сторону, взяв орудие наизготовку и освобождая место тем, кто спускался следом. Несколько солдат из охраны появились внезапно, выскочив откуда-то из-за угла и тут же отрыв шквальный огонь. Им хватило секунды, чтобы опознать в высаживавшихся с вертолетов людях коммандос противника. Один из "зеленых беретов", сбитый с ног выпущенной в упор очередью, упал, чтобы больше никогда не подняться, еще один из коммандос схватился за простреленное бедро, громко закричав.
– Уничтожить их, – приказал командир группы "зеленых беретов", первым вскинув оружие и сделав выстрел из подствольного гранатомета. – Огонь!
Поддержанные огнем шестиствольных "Миниганов", обрушивших на противника шквал свинца, коммандос смели горстку русских солдат за считанные секунды, и не мешкая бросились к странным образом уцелевшему главному зданию, в котором, собственно, и находился центр связи. Впрочем, в том, что он уцелел, не было ничего странного, ведь именно такой приказ и получили "зеленые береты".
В это время и второе звено вертолетов уже высадило десант, и теперь экипажи всех четырех геликоптеров были заняты тем, что расчищали путь "зеленым беретам". Шестиствольные пулеметы, обладавшие темпом стрельбы шесть тысяч выстрелов в минуту, сметали все, буквально распиливая оказавшихся под огнем людей, которых не спасали даже тяжелые бронежилеты.
На счастье американцев, здесь, на территории вроде бы дружественной страны, русские сочли излишним держать многочисленную охрану, ограничившись всего лишь усиленной ротой, не имевшей к тому же более тяжелого оружия, чем ручные пулеметы. Большая часть охраны была уничтожена с воздуха в первые мгновения боя, и коммандос, почти не встречая сопротивления, очень быстро оказались на территории центра связи, без потерь со своей стороны уничтожив время от времени оказывавшихся на их пути солдат противника. Русские, ошеломленные происходящим, в лучшем случае не прицельно стреляли, а многие и вовсе лишились оружия.
Командир "зеленых беретов" ударом ноги выбил дверь, ворвавшись в длинный коридор, что вел к главному помещению, откуда и осуществлялась вязь с русскими стратегическими ракетоносцами, сейчас находившимися на боевом дежурстве где-то в океане. Раздались автоматные очереди, и из дальнего конца коридора протянулись пунктиры трассирующих пуль. Командир отскочил в сторону, прижавшись к полу, но другим бойцам повезло меньше. Один из коммандос оказался ранен, другому очередь снесла полголовы, и стены оказались забрызганы кровью. Впрочем, сейчас "зеленые береты" не обращали внимания на такие детали.
– Расчистить путь, – приказал офицер, выпустив короткую очередь в потолок, даже не рассчитывая попасть в укрывшихся за импровизированной баррикадой из столов русских. – Быстро!
Несколько коммандос, пока их товарищи вели шквальный огонь из штурмовых винтовок, мешая русским стрелять прицельно, загнали в зарядные каморы подствольных гранатометов М203 шоковые гранаты, дав слитный залп. Практически безвредные, не способны причинить серьезные ущерб заряды взорвались с таким шумом, что все без исключения на несколько мгновения оглохли, кроме того, яркая вспышка ослепила не готовых к тому, что противник использует такое оружие русских. За те мгновения, что охрана приходила в себя, коммандос беспрепятственно преодолели отделявшие их от русских метры, расстреляв вражеских солдат в упор и двинувшись дальше. Здесь в опасной близости от оборудования, которое необходимо было захватить целым и невредимым, к тому же вместе с теми, кто обслуживал его, коммандос с осторожностью применяли оружие, и уж тем более не думали о том, чтобы пользоваться гранатами.
– Никому не двигаться, – по-русски закричал командир "зеленых беретов", ворвавшись в помещение управления, просторный зал, залитый тусклым светом ламп аварийного освещения. Первые же залпы ракет уничтожили электроподстанцию, и теперь вся аппаратура питалась от резервного генератора, производившего не столь много энергии, чтобы тратить ее на всякие пустяки, вроде яркого освещения. Впрочем, света хватило для того, чтобы несколько русских офицеров, находившихся в аппаратном помещении, увидели в руках ворвавшихся коммандос оружие.
– Сидеть, – приказал руководивший группой "зеленых беретов" офицер, увидев, как один из русских, плотного телосложения мужчина с майорскими звездочками на полевых погонах, метнулся к пульту в дальней части помещения. – Не дергайтесь, и останетесь живы!
Выстрелы раздались внезапно, и командир "зеленых беретов" в первые мгновения не понял, что за сила сбила вдруг его с ног, отбросив к стене. Появившийся из проема между высокими стальными шкафами с оборудованием русский лейтенант, молодой парень с перекошенным от страха, смешанного с яростью, лицом, открыл огонь из своего "Макарова" по стоявшим в проеме коммандос. Он сделал пять или шесть выстрелов, прежде чем очередь из пистолета-пулемета, выпущенная одним из американцев, нашла его. Девятимиллиметровые пули, выпущенные в упор, насквозь прошили плоть, наискось перечеркнув грудь стрелка. Беззвучно, только взмахнув руками, русский упал, выронив оружие.
– Неплохая попытка, – прохрипел командир американцев, с трудом поднявшись на ноги. – Чертов безумец!
Офицер осмотрел себя, руками коснувшись неистово саднящей груди. Нет, все в порядке, крови не было. Табельное оружие русских офицеров отличалось невысокой дульной энергией, и легкого кевларового бронежилете хватило, чтобы остановить пулю. Правда, тело болело, возможно, были сломаны ребра, а уж внутренние органы точно были отбиты, но в ближайшее время коммандос мог оставаться боеспособным, и этого было достаточно.
– Прошу внимания, господа, – справившись с болью, громок произнес офицер, обведя взглядом полдюжины русских, весь немногочисленный персонал станции дальней связи. По сути, это был лишь ретранслятор, и задачей расчета было только следить, чтобы все системы работали без сбоев, устраняя мелкие поломки, а для этого вовсе не требовался многочисленный персонал. Американцам, за считанные минуты захватившим русский военный объект стратегического значения. Это было на руку, ведь контролировать действия шести человек намного проще, чем полусотни.
– Вы полностью в наших руках, – уверенно сообщил "зеленый берет" русским, молча смотревшим на него с явным страхом. Четверо коммандос держали их на прицеле, готовые мгновенно стрелять, если кто-то из пленников решит поиграть в героя. Пока желающих не было. – От вас требуется только одно, – продолжил американский офицер, как и большинство "зеленых беретов", неплохо владевший русским языком, – делать то, что делали до нашего появления. Есть лишь одно исключение – если из вашего штаба поступит приказ о применении оружия, адресованный командирам ваших подводных лодок, его вы передавать не должны, и за этим мы станем следить предельно внимательно. Ваше правительство, охваченное безумием, готово ввергнуть мир в ядерный кошмар, и мы сделаем все, чтобы это не случилось, а вы можете нам помочь в этом, чтобы заслужить благодарность всего человечества, избавив его от катастрофы. Наше присутствие здесь не затянется надолго. Скорее всего, мы покинем это место в течение ближайших часов, и только от вас, от вашего благоразумия, господа, зависит, останетесь ли вы в живых к этому моменту. Предупреждаю, – добавил американец, – мы убьем без колебания всякого из вас, кто попытается оказать сопротивления. У вас нет ни оружия, ни должной подготовки, чтобы справиться с моими солдатами, и я советую вам быть послушными, если вы хотите когда-нибудь увидеться с вашими родными.
Ответом стало молчаливое сопение еще не привыкших к тому, что их жизни больше им не принадлежать, людей. Русские офицеры, привыкшие работать со сложной техникой, не были готовы дать отпор группе до зубов вооруженных коммандос, в большинстве своем касаясь табельного оружии один-два раза в год, на обязательных стрельбах. И сейчас каждый из находившихся во вдруг показавшемся слишком тесным из-за заполонивших его "зеленых беретов" зале, пытался решить, что лучше – погибнуть, чтобы потом, возможно, его назвали героем, бросившись на уставившиеся в грудь стволы, или подчиниться, получив шанс выжить, пусть и с клеймом труса. На то, чтобы принять решение, много времени им не потребовалось.
– Что ж, – командир "зеленых беретов" довольно кивнул, поняв, что здесь желающих геройски умереть больше не осталось, – я рад, что вы сделали правильный выбор. Вы не предатели, и не трусы, господа. Сейчас мы вместе служим общему делу, спасая мир от ядерного кошмара, – слова сейчас были по большему счету не нужны, ведь не так уж важно, будут ли эти русские подчиняться, веря, что действуют во благо всему миру, или же просто из страха. Но американский командир не сдержался, повторив кое-что из услышанного на инструктаже перед началом операции, хотя и сам едва ли верил в эту высокопарную чушь.
Как бы то ни было, операция, связанная с немалым риском, завершилась полным успехом, хотя "зеленые береты" и понесли потери. Трое коммандос погибли при штурме, еще трое были ранены, и их товарищи оказывали ми первую помощь, благо, каждый из бойцов элитного подразделения умел не только красиво убивать, но и лечить раны на поле боя. Но потери были сейчас вовсе не главным, ведь задача оказалась выполненной, и центр дальней связи, через который русским субмаринам мог поступить самый страшный приказ, контролировался коммандос, а это означало, что ни одна русская ракета не покинет свою шахту, если только на то не будет прямого приказа из Пентагона или даже с Капитолия.
Коммандос, атаковавшие объект, понимали, какую миссию выполняют, осознавая ее важность, и сейчас испытывали заслуженное чувство гордости, ведь они почти идеально исполнили приказ, хотя и сомневались, что только их акции достаточно, чтобы парализовать ядерные силы русских. Точно такие же станции сверхдлинноволновой связи располагались не только в Белоруссии, но также на окраине Ташкента, став этаким памятником советскому прошлому, и на территории самой России, а именно возле Нижнего Новгорода, под Краснодаром и в Хабаровске, частью дополняя, частью дублируя одна другую.
Но станции сверхдлинноволновой связи служили для передачи команд подлодкам, находящимся на глубине не более двух десятков метров, а ракетоносцы обычно все же не приближались к поверхности, используя многометровый слой воды, как самую надежную броню. Поэтому для того, чтобы они всплыли на перископную глубину, им транслировались приказы на сверхнизких частотах, для которых и несколько сотен метров воды не были преградой. Поскольку передача сообщений в этом диапазоне занимала много времени, все они были шифрованными, и обычно непрерывно транслировался сигнал, обозначавший, что все в порядке. Если же возникала угроза безопасности страны, сигнал менялся, и тогда атомные ракетоносцы всплывали, или выпускали хвосты буксируемых антенн, чтобы принять более конкретное сообщении, после которого вполне мог наступить конец света, каким его по большей части и представляют ревностные христиане.
О структуре управления российскими морскими ядерными силами знал командир "зеленых беретов", лихим наскоком захвативших узел связи в Белоруссии, и конечно, знали генералы из Пентагона, проинформированные коллегами из Лэнгли. Поэтому акция коммандос в Белоруссии была лишь одним из элементов сложнейшей операции, планирование которой заняло несколько месяцев, причем некоторые детали уточнялись буквально за считанные минуты до ее начала.
Проще всего оказалось нейтрализовать станцию связи, располагавшуюся на территории Узбекистана. Взлетевший из кабульского аэропорта транспортный самолет "Геркулес", якобы направлявшийся в Бишкек с каким-то маловажным грузом, на самом деле нес тридцать "зеленых беретов", которые в заданной точке покинули его борт. Преодолев на планирующих парашютах типа "крыло" свыше двадцати километров, коммандос оказались буквально у ворот станции связи, дальше действуя почти так же, как их товарищи по оружию в Белоруссии. Захват центра связи прошел быстро, хотя и с потерями. Подать сигнал бедствия никто из русских не успел.
Почти по такому же сценарию прошла нейтрализации станции связи, располагавшейся на Дальнем Востоке. Оборудованный для выполнения специальных операций, вроде высадки диверсантов на вражеской территории, МС-130Н "Комбат Тэлон" из состава Первой эскадрильи специального назначения, тот же "Геркулес", только модифицированный в соответствие со своим предназначением, вылетел из Йокосуки, через три часа войдя в воздушное пространство России, и, прежде, чем нарушителя перехватили истребители, сбросив двадцать коммандос. Дальше все происходило так же, как и в других местах, и через час станция связи была захвачена. Подводные ракетоносцы, находившиеся на боевом дежурстве в акватории Тихого океана, оказались выведены из игры, и сделала это не авианосная эскадра, не ударные атомные субмарины, а всего двадцать человек с легким стрелковым оружием.
А к станции связи, располагавшейся в краснодарских степях, коммандос пришли с моря. Спецназ морской пехоты, "рейдеры", также известные и как "морские котики", был доставлен к русским берегам американским военным кораблем, заходившими с визитом в украинский порт Новоазовск. Обычный тральщик, все вооружение которого составляла пара крупнокалиберных "браунингов", не мог вызвать опасений у русских пограничников и моряков, не догадывавшихся, что в его кубриках находился целый взвод коммандос, в определенной обстановке стоивших больше, чем сотня крылатых ракет. "Морские котики" покинули борт корабля в двадцати милях от русского побережья, и, оказавшись на суше, двинулись к Краснодару. Они импровизировали, захватив по дороге русский армейский грузовик, перепуганный водитель которого даже не подумал о том, чтобы оказать сопротивление или хотя бы привлечь внимание милиционеров на многочисленных постах ГАИ, которые они беспрепятственно миновали. Конечно, скорее всего, стражи порядка погибли бы в течение нескольких секунд под огнем морских пехотинцев, а потому они должны были благодарить робкого солдата, невольно спасшего их.
Добравшись до цели, коммандос атаковали станции связи быстро и смело, в течение нескольких минут уничтожив ошеломленную охрану и взяв в заложники немногочисленный персонал. Охранявшие центр связи русские солдаты, однако, оказали яростное сопротивление, видимо, будучи более подготовленными. Дыхание Чечни порой долетало до этих краев, и здесь службу несли ответственно, держа оружие под рукой и будучи готовыми вступить в бой, неважно, с террористами ли, или же с иностранными диверсантами. Американцы потеряли тринадцать человек, но в итоге задача оказалась выполненной, поскольку русские были уничтожены, так и не сумев вызвать подмогу.
В Нижнем Новгороде все прошло еще проще. Доставить туда отряд коммандос было проблематично, и потому планировавшие операцию генералы воспользовались помощью спецслужб, поручивших проведение диверсии группе чеченцев, находившихся в городе. Горцы, думая, что приказ потупил от их амиров, смогли скрытно пробраться на территорию охраняемого военного объекта, установив мины в указанных местах. Прогремели взрывы, и средства связи вышли из строя, заставив обслуживающий персонал на несколько часов всецело заняться их ремонтом. Командир части сообщил о чрезвычайном происшествии в штаб с опозданием всего на полчаса, но эти тридцать минут оказались роковыми.
Почти одновременно, с разницей не более минуты и то только потому, что находились в разных часовых поясах, центры сверхдлинноволновой связи, обеспечивавшие боевое управление морским компонентом стратегических ядерных сил России, оказались либо захвачены, либо выведены из строя. Однако оставалась еще станция связи "Зевс", расположенная в северной части Кольского полуострова. Именно оттуда на сверхнизких частотах и транслировались сигналы, приняв которые, атомные ракетоносцы должны были всплыть на перископную глубину, чтобы принять более конкретные указания, в том числе и пусковые коды, имея которые, любой капитан атомной субмарины мог стать творцом апокалипсиса. Поэтому одновременно с атакой сверхдлинноволновых ретрансляторов в Белоруссии, Узбекистане, на Черном море и Дальнем востоке российскую границу со стороны Норвегии пересек вертолет сил специальных операций MH-53J "Пейв Лоу", на борту которого находился отряд спецназа морской пехоты.
"Тюлени", высадившись в нескольких километрах лот цели, действовали так же, как и остальные группы, участвовавшие в проведении этой операции, настолько секретной, что даже не имела обычного для таких акций кодового названия. Скрытно приблизившись к станции связи, охранявшейся довольно бдительно, они первым делом вывели из строя радио, просто расстреляв антенны из крупнокалиберных снайперских винтовок, и подорвали бронированный кабель спецсвязи. Сигнал, который принимали все без исключения русские ракетоносцы, находившиеся севернее линии экватора, продолжал пронзать эфир, а персонал станции связи не мог сообщить командованию, что объект подвергся атаке. Дальнейшее для американцев было делом техники, в частности автоматических карабинов Кольт М4А1 и надежных, не раз проверенных пистолетов-пулеметов Хеклер-Кох МР-5, и закончилось все гибелью не такой многочисленной, как следовало ожидать охраны, а также сдачей в плен остального персонала, явно не готового к тому, чтобы противостоять элитной группе спецназа морской пехоты США.
Однако операция, поражавшая своей смелостью и масштабом, и при этом являвшаяся не более чем частью по-настоящему грандиозного плана, скрывавшегося под ничего определенного не говорящим названием "Доблестный удар", разворачивалась не только на земле, но и в воздухе. Эту часть ее было поручено исполнить пилотам Первого истребительного авиакрыла, элиты военно-воздушных сил Соединенных Штатов, подразделения, одним из первых получавшего всегда самую современную технику.
Два истребителя F-22A "Раптор" взлетели с авиабазы Лэнгли, взяв курс на восток, в направлении Европы, точнее, северной Норвегии. По официальной версии пилоты, один из которых был командиром эскадрильи, перегоняли самолеты к месту временной дислокации авиакрыла, уже более полумесяца пребывавшего в центральной части Европы и в Скандинавии. Именно поэтому их вылет остался незамеченным российской разведкой, все внимание которой было приковано к перемещениям американских дивизий в Европе и маневрам авианосцев в Норвежском море. И тот факт, что каждый истребитель нес полный комплект вооружения для воздушного боя, в том числе шесть ракет AIM-120C AMRAAM и пару AIM-9Х "Сайдвиндер", и, разумеется, встроенную пушку М61А2 "Вулкан" с боекомплектом четыреста восемьдесят снарядов, не насторожил ни чье внимание.
Не долетая до побережья Норвегии, пилоты сбросили подвесные баки, к этому моменту уже опустевшие, после чего заправились от взлетевшего с одной из исландских авиабаз танкера КС-130Н, продолжив затем полет на восток, и вскоре оказавшись над водами Баренцева моря. Береговые и корабельные радары дальнего обнаружения не смогли обнаружить чужаков. "Рапторы" были выполнены с применением технологии "стеллс", хотя при создании этих самолетов задача снижения их заметности для радиолокационных станций не считалась основной. В результате получились весьма эффективные боевые машины, намного превосходившие по маневренности знаменитый "Найтхок", и при этом практически не обнаружимые на дистанции более нескольких километров, чего было вполне достаточно, чтобы незаметно подкрасться к жертве и неожиданно атаковать ее ракетами. Если же противник успевал среагировать, то "Рапторы", оснащенные двигателями с изменяемым вектором тяги, на равных могли вести воздушный боя с любым соперником, даже таким опасным, как русские истребители "Фланкер".
На этот раз целью американских пилотов, которым выпала честь совершить первый боевой вылет на новейших истребителях пятого поколения, стал русский Ту-124МР самолет-ретранслятор, мобильный узел связи, с которого велось управление подводными лодками. Созданная еще в советские времена система командования стратегическими силами была рассчитана, прежде всего, на внезапный ядерный удар, в случае которого было достаточно времени, чтобы отдать приказ на ответную атаку. Но и против коммандос нашлись некоторые меры, в том числе и летающие станции связи, по понятным причинам неуязвимые для любого спецназа, стоило им только оторваться от земли. Но нашлось средство и против них.
"Рапторы", которыми управляли настоящие асы, за плечами которых было немало боевых вылетов и даже сбитые самолеты и вертолеты противника, летели, выключив радары. Здесь была территория противника, ревностно относившегося к неприкосновенности своих границ, а слабого излучения бортовых локаторов как раз хватало, чтобы выдать свое присутствие со всеми вытекающими отсюда последствиями. Впрочем, задачу можно было выполнить и без них.
Цель, громадный турбовинтовой самолет, описывавший круги на высоте девять тысяч метров, летчики обнаружили с помощью бортовых инфракрасных детекторов AIRST. F-22A были первыми американскими истребителями после "древних" перехватчиков F-106A, оснащенными подобными приборами, позволявшими атаковать действительно внезапно, не демаскируя себя, и тем обеспечивая максимальную вероятность поражения противника.
"Туполев" находился на расстоянии чуть более двадцати миль от звена истребителей, летевших чуть ниже его с дозвуковой скоростью. Пилоты, не вступая в переговоры друг с другом, поскольку еще одним условием этой операции было сохранение радиомолчания до завершения атаки, сняли оружие с предохранителей. Бортовой компьютер ввел координаты цели в инерциальные системы наведения подвешенных во внутреннем отсеке ракет AIM-120C. Руки в перчатках одновременно легли на консоли, и четыре ракеты. В разреженном воздухе почти не оставлявшие след, устремились к русскому самолету, совершенно беззащитному, со скоростью, вчетверо превышающую скорость звука. Радиолокационные головки наведения включились в нескольких милях от цели, и датчики системы предупреждения об облучении, которыми был оснащен Ту-142МР, успели перехватить их импульсы.
– Земля, земля, я шестой, – закричал командир экипажа, забыв о шифрах и кодах. – Нас атакуют! Повторяю, подверглись ракетной атаке в квадрате… – в эту секунду боевые части всех четырех ракет, получив сигнал дистанционного взрывателя, сдетонировали, выбросив град осколков. Стальная шрапнель изрешетила фюзеляж громадного самолета, уничтожив три из четырех двигателей, и "Туполев", теряя высоту, ринулся к темной воде, оставляя за собой шлейф черного дыма.
– Гнездо, я Танго-один, – теперь, когда задача была выполнена, смысла сохранять радиомолчание не было, и командир звена "Рапторов" вышел в эфир. – "Глашатай" выведен из игры! – И одновременно передали схожие сообщение командиры диверсионных групп, захвативших русские станции дальней связи. Стратегические ядерные силы России были нейтрализованы, огромная страна в одно мгновение лишилась своего, казалось бы, такого непроницаемого щита.
– Пора, – произнес командир подразделения "зеленых беретов", лихим наскоком захвативших станцию сверхдлинноволновой связи возле белорусского Молодечно. – Передавай, – приказал он уже развернувшему портативный терминал спутниковой связи радисту: – Я – Чарли, попал в десятку. – Эта фраза означала полный успех миссии, и тот, кто ее примет, точно будет знать, что коммандос полностью контролируют объект, часть персонала которого осталась в живых и готова в точности выполнять приказы диверсантов, передавая командирам русских субмарин те распоряжения, которые позволят быстрее покончить с исходящей от них угрозой.
Несколько одновременно отправленных сообщений были приняты на базе американской авиации в Рамштайне, там, где отныне находился нервный центр, "мозг" начавшейся операции, самой грандиозной за всю историю вооруженных сил Соединенных Штатов. И генерал Эндрю Стивенс, человек, отныне руководивший всем, что происходило на одной шестой части суши и у ее рубежей, услышав отрывистые рапорты своих офицеров, произнес только одно слово:
– Старт!
Вероятно, средства технической разведки, в том числе и русские, зафиксировали внезапный рост активности, когда Рамштайн стал источником электромагнитных импульсов колоссальной мощности. Передаваемые по всем каналам вязи зашифрованные сообщения понеслись по эфиру к своим адресатам со скоростью света, приводя в движение военную махину, терпеливо ожидавшую этого мига, словно впав в оцепенение. С этой секунды уже невозможно было повернуть события вспять.
Кодированный сигнал помимо прочего был принят и на борту атомного авианосца "Авраам Линкольн", в это мгновение ставшего флагманом американского авианосного соединения, действовавшего у русских берегов. И адмирал Бридж, совсем недавно ставший командующим соединением, боевая мощь которого намного превосходила целые флоты некоторых стран, чувствуя, как перехватывает голос, как пересохло в горле от неожиданного волнения, произнес:
– Сообщить всем, – офицер связи напрягся, жадно ловя каждое слово командующего. – "Доблестному удару" – зеленый свет! Повторяю – зеленый свет! – И уже тише, так, что даже отличавшийся острым слухом помощник ничего не разобрал: – И да хранит нас всех Господь.
Импульс пронзил эфир, и тысячи людей в военной форме, моряков, летчиков, морских пехотинцев, долгие часы пребывавших в ожидании, начали действовать. Огромный организм, составленный из многочисленных клеток-кораблей, походил на затаившегося в засаде хищника, подстерегающего свою жертву, и теперь этот хищник прыгнул, рассчитывая одним точным и неотразимым ударом сломать своему противнику хребет. Ракетно-ядерные силы русских, создававшиеся в годы, когда угроза ядерной войны была более чем реальной, были рассчитаны и на внезапный атомный удар, и на атаку диверсантов. И потому, разумеется, система управления ими была многократно резервирована, так, чтобы даже из огненного вихря, бушующего на просторах Советского Союза, могли вырваться ракеты, чтобы победитель пережил побежденных на несколько минут. Но проблема была в том, что для нанесения этого удара возмездия следовало знать, что страна подверглась агрессии, и если атака будет в должной степени внезапной, отдавать приказ о нанесении ответного удара будет некому, и нечем станет мстить врагу.
Сигнал с "Авраама Линкольна", из самого сердца Норвежского моря, был передан на спутник, транслировавший его многим, ожидавшим этой команды. И те, кто его получил, кто услышал кодовые фразы, сами по себе мало что значившие, немедленно начинали действовать, спеша развить достигнутый их товарищами по оружию успех.
Одним из тех, кто в нетерпении ждал условный сигнал, означавший, быть может, что не отдельной стране, но всему миру оставалось существовать буквально несколько минут, был командир атомной ударной субмарины "Майами". Подлодка уже несколько часов не покидала позицию напротив Североморска, в ста шести милях от берега, то есть именно на такой дистанции, когда обнаружении ее русскими противолодочными силами было маловероятно, и при этом в зоне досягаемости ее бортового вооружения находилось огромное количество стратегически важных целей на территории Кольского полуострова.
Субмарина барражировала на небольшой глубине, порядка тридцати метров, поскольку ожидала поступления команд с флагмана американских морских сил в этом районе, атомного авианосца "Авраам Линкольн". И приказ, услышать который никто не хотел, и который каждый из моряков, начиная с капитана и заканчивая помощником кока, был готов исполнить незамедлительно и в точности, не заставил ждать слишком долго.
– Кэптен, сэр, – звенящим от напряжения голосом, волнение в котором ничто не могло скрыть, произнес радист "Майами", выйдя на связь с командным постом. – Сэр, получено сообщение от командующего соединением. "Доблестному удару" – зеленый свет!
– Ясно, лейтенант, – пытаясь не выказать охватившее его волнение, ответил капитан Макнайт, и, взглянув на старшего помощника, произнес: – Игра началась, мистер Старк! Боевая тревога, все по местам!
Сотня матросов и офицеров, экипаж американской ударной субмарины, знала, что скрывается под двумя словами, которые с явным напряжением в голосе произнес их командир – "Доблестный удар". Они знали, и до последнего верили, что политики и адмиралы там, на суше, в своих штабах и кабинетах, просто перестраховались, отправив "Майами" и еще несколько субмарин в русским берегам, и вручив их капитанам план предстоящего Апокалипсиса, ибо чем еще могла быть война с ядерной державой. И теперь, получив приказ, они лишь молились про себя, но никто не посмел усомниться в его истинности и в праве своего капитана отдавать такие распоряжения. Они были воспитаны в духе повиновения, дисциплина и субординация стали частью их самих, и потому весь экипаж, заняв свои места, начал действовать.
Операторы систем вооружения, получив координаты целей, немедленно приступили к вводу полетного задания в системы наведения ракет. Руки уподобившихся в этот миг виртуозным пианистам моряков порхали над консолями, едва уловимыми движениями касаясь клавишей. Они словно играли симфонию, подлинную симфонию смерти, ведь каждый знал, что сегодня, в отличие от предыдущих дней, когда экипаж лишь проводили учения, доводя каждое свое действие до совершенства, ракеты не останутся в своих шахтах.
Рожденный действиями американских подводников импульс, пройдя со скоростью света по электрическим цепям, достиг своей цели. Шестнадцать "Томагавков", знаменитых крылатых ракет, "героев" всех войн, которые вела Америка на протяжении последних двух десятилетий, пробудились, принимая программу полета, единственного, который суждено было выполнить каждой ракете, и наверняка сулящего гибель сотням людей на другом конце траектории.
– Сэр, загрузка параметров целей завершена, – спустя двадцать минут, ровно столько требовалось для проведения предполетной подготовки, сообщил офицер, отвечавший за ракетное вооружение субмарины. – Мы готовы к пуску, капитан!
Стратегические ракетоносцы вроде "Огайо", вооруженные баллистическими ракетами, не зря называют "убийцами городов", ибо скрытая под их корпусом мощь огромна. Две дюжины баллистических ракет "Трайдент-2", каждая с четырнадцатью боеголовками индивидуального наведения мощностью типа W-76 мощностью по сто килотонн – этого вполне хватило бы, чтобы превратить половину африканского континента в пустыню, еще более безжизненную, нежели Сахара. Но "Майами", которая была значительно меньше, в действительности тоже могла с легкостью стереть с лица земли целый мегаполис, в считанные мгновения обратив миллионы жителей в радиоактивную пыль.
Шестнадцать крылатых ракет "Томагавк", установленных в вертикальных шахтах в носовой части почти всех оставшихся в строю подлодок класса "Лос-Анджелес" могли нести двухсоткилотонные ядерные боеголовки типа W-80, становясь средством стратегического назначения. Каждая ракета могла доставить к цели заряд мощностью двести килотонн, в двадцать раз больше того, которым была почти полностью уничтожена в давние времена Хиросима, положив его в круг диаметром не более десяти метров на расстоянии две с половиной тысячи километров от лодки-носителя. Точность "Томагавков" была намного выше, чем самых совершенных баллистических ракет, и это с лихвой компенсировало меньшую дальность и не столь высокую мощность боеголовки, как, к примеру, на "Трайдентах".
Разумеется, при наличии на борту любой субмарины ядерного оружия санкцию на его применение мог с некоторых пор дать только глава государства, и процедура эта была довольно сложной и, быть может, излишне долгой для того момента, когда речь идет о национальной безопасности целой страны, о жизнях миллионов ее граждан. Ныне ракеты, до поры пребывавшие в полном покое в ячейках пусковой установки "Майами", были оснащены обычными зарядами, и потому капитан Макнайт мог единолично принять решение и провести запуск, не дожидаясь, когда по закрытым каналам связи придет подтверждение с далекого берега.
– Что ж, джентльмены, – уверенно произнес командир субмарины, находившийся, как и положено, в командном посту. – Пришла пора выполнить свой долг перед страной. – Он подошел к панели и по очереди откинул предохранительные крышки, затем одну за другой нажав шестнадцать кнопок. – С богом!
Почти одновременно открылись крышки шахт, и ракеты, выталкиваемые нагнетаемым газогенератором избыточным давлением, прорвали мембраны заполненных азотом капсул, в которых "Томагавки", защищенные практически от любого воздействия извне, могли храниться почти три года. Движимые твердотопливными двигателями, ракеты пронзили толщу воды, вспенив поверхность неспокойного северного моря.
– Первая – есть пуск, вторая – есть пуск… – скороговоркой сообщал следивший за стартом офицер. – Все "Томагавки" покинули шахты, сэр. Запуск произведен!
Уже в воздухе, когда стартовые двигатели крылатых ракет завершили свою работу, разом были сброшены хвостовые обтекатели, и раскрылись кормовые стабилизаторы "Томагавков", к тому моменту уже набравших высоту почти четыреста метров, двигаясь по баллистической траектории, и начавших вновь снижаться. В этот момент раскрылись консоли крыла, и из-под брюха каждого "Томагавка" выдвинулся воздухозаборник обычного турбореактивного двигателя. Ракеты снизились до пятнадцати метров, став теперь практически невидимыми для наземных радаров и тех локаторов, которые были установлены на кораблях. Теперь их обнаружат с земли в последний момент, за считанные секунды до того, как ракеты спикируют на цель, и только с воздуха, при помощи самолетов АВАКС еще возможно было вовремя заметить угрозу, приняв хоть какие-то меры для ее отражения. Но самолетов радиолокационного дозора у противника почти не было.
Повинуясь командам инерциальной системы управления, "Томагавки", отныне ничем не связанные с внешним миром, развернулись в сторону цели и на скорости чуть более восьмисот восьмидесяти километров в час устремились на юг, в сторону далекого берега, берега, принадлежащего России. Теперь их нельзя было остановить, тем более нельзя было вернуть или приказать ракетам самоуничтожиться, как это порой делают герои кинобоевиков.
"Томагавки", в электронные "мозги" которых были заложены координаты целей, которыми могло быть все, что угодно, летели заранее рассчитанным курсом. Однако точность инерциальной системы все же не была абсолютной, и потому уже над сушей в действие были бы приведены система корреляции по рельефу местности и электронно-оптическая корреляционная система. Именно благодаря им и обеспечивалась та самая хирургическая точность ударов, приводившая в ужас всякого, кто хотя бы теоретически мог оказаться под прицелом американских ракет. Сравнивая рельеф и изображение территории, над которой пролегал курс ракет, с данными, заложенными в бортовой компьютер, в котором хранились электронные карты местности, управлявшая полетом электронно-вычислительная машина проводила корректировку курса, и ракеты ложились точно в цель.
– Срочное погружение, – приказал тем временем Дуглас Макнайт. – Опуститься до трехсот футов! Рули глубины на максимальный угол!
Субмарина, приняв дополнительный балласт, нырнула к самому дну, защищаясь от опасности, теоретически угрожавшей с поверхности каждое мгновение, водяной "броней". Ракеты были запущены, и теперь уже ни он, никто из его подчиненных не в силах был что-либо изменить. Но подлодка, находившаяся почти у самой поверхности, представляла собой уязвимую мишень, ведь рядом вполне мог находиться русский корабль или самолет, с которого наблюдали старт "Томагавков". К сожалению, глубины в этом районе были небольшими, вдвое, а то и втрое меньше, чем могла погружаться атомная подводная лодка класса "Лос-Анджелес", но даже это давало лишний шанс остаться незамеченными и уцелеть в случае атаки.
Дуглас Макнайт не знал, но догадывался, что не ему одному, не его лишь подлодке была доверена сомнительная честь сделать первый выстрел в третьей мировой войне, и он был прав. Разом вспенилось море в десятке мест, и больше полутора сотен крылатых ракет, пронзив толщу воды, устремились к русским берегам, едва ли не вплотную прижимаясь к поверхности, так что их едва не захлестывали волны. Сразу десять ударных субмарин, выстроившихся цепью вдоль русских берегов на удалении не более сотни миль от земной суши, расстреляли свой боезапас. Сто двадцать "Томагавков" вспороли водную гладь, и, низко стелясь над волнами и хищно распластав короткие прямые крылья, ринулись в сторону недальнего берега.
И еще сто пятьдесят четыре крылатые ракеты в те же секунды стартовали с борта субмарины "Флорида". Бывший стратегический ракетоносец, ныне превращенный в настоящую ракетную батарею, находился намного севернее, заняв позиции в трехстах милях от побережья. Полторы сотни управляемых снарядов, способных разить цели на расстоянии в девятьсот километров, летящие почти со скоростью звука, должны были огненным шквалом обрушиться на берег спустя чуть более получаса, сея разрушения и панику. Они должны были нанести удар вместе, "Флорила" и "Мичиган", ставший первой жертвой необъявленной войны.
Поспешно выстреливая ракеты, что не заняло слишком много времени, американские подводные лодки, точно так же, как "Майами", немедленно уходили на предельно возможную глубину. Они выполнили свою задачу, и были готовы исполнить новый приказ, не сомневаясь, что он вскоре поступит. На стеллажах в торпедных отсеках хватало торпед, а трубах торпедных аппаратов ждали своего часа мины "Кэптор". И никто не верил, что весь этот смертоносный груз придется тащить обратно в свой порт. Нет, этим американским парням должна была отыскаться работа и в русских водах.
Глава 3
Гидра
Поделиться книгой: