Волкодлак

Разумеется, за частокол никто их пускать не собирался, пришлось обходить его, ища лазейку. Таковая обнаружилась, и приятели с горем пополам пролезли в Падь.

Зверски хотелось есть, поэтому, не сговариваясь, забрели в ближайшее питейное заведение, мерцающим огоньком у двери зазывавшее посетителей. Оно стояло на отшибе, в самом конце улицы, на уварском тракте. Частокол проходил как раз по задворкам.

Толкнув дверь, они оказались в полутёмном зале.

Пара мужиков допивала сливовую наливку, лениво, шёпотом изредка обмениваясь короткими фразами. Подавальщица собирала посуду, хозяина нигде не было видно.

Стоило подойти к стойке, как контуры помещения начали изменяться. Оно вдруг расширилось, выросло вверх и вширь. Теперь казалось, будто они оказались посредине замкового зала, сплошь заставленного длинными столами и скамейками. Тяжёлые светильники повисли над ними на массивных цепях, крепившихся к поперечным балкам. Но крышу эти балки не держали — просто перекинулись от стены до стены.

Люди пропали, зато появился неясный гомон, доносившийся сверху.

Подняв глаза, Рош увидел, как спиралью, огибая зал, вились к невидимому потолку галереи этажей, соединяемых широкой лестницей. Всего этажей было то ли четыре, а то и вовсе пять.

Решив вернуться, они повернулись к двери, но не нашли её на прежнем месте — за спиной была глухая стена.

Пламя свечей подсказало, где искать выход, и оба направились к нему, когда амулет на груди раскалился добела.

Пущенный Рошем поисковый импульс не вернулся. Значит, кто-то перехватил его и уничтожил. А это не сулило ничего хорошего, как и ощущение опасности, разлившееся по залу. Опасность исходила откуда-то сверху и постепенно приближалась.

Не заботясь о репутации, Рош ухватил Гнеша за руку и потащил к выходу. Вернее, он надеялся, что сквозняк идёт от входной двери.

Опасность стала почти материальной, кристаллизуясь страхом, подгоняя беглецов.

Заветная дверь была так близко, всего в паре шагов, когда они чуть не налетели на абазенника. И едва успели увернуться от его хоботка, отпрянув в разные стороны.

Рош поспешно запустил в него пульсаром, слабеньким, но большего за отведённое краткое время он сотворить не мог. Полоснув мечом по мохнатым лапам, крикнул Гнешу, чтобы по стенке пробирался к двери.

Абазенник подарил ему пару мгновений, и их Рош планировал использовать с пользой.

Заклинание вместе с выкриком облачком сорвалось с пальцев, ударив в трёхглазую голову абазенника. Тот по инерции пролетел ещё пару саженей и хлопнулся на пол. Издав клёкот, рывком поднялся, метя хоботком в плечо, но напоролся на меч колдуна.

Чёрная кровь хлынула на пол. От её запаха к горлу подступила дурнота.

Чей-то пристальный взгляд заставил Роша обернуться — позади него стояла девочка со странными блестящими глазами. И не одна, а с целой свитой разномастной нечисти.

Трезво оценив ситуацию, приятели пришли к выводу, что дверь и есть та самая цель, к которой нужно стремиться.

Со страху Гнеш даже вспомнил о приписке в дипломе, попытавшись создать что-то вроде огненного полога, но ограничился простым файерболом. Он вышел косым, зато результативным, уложив подобравшуюся слишком близко тварь. Лекарь сам не ожидал от себя такой прыти и попытался закрепить успех. Как выяснилось, файерболы давались даже второгодникам, только вот запас их был не бесконечен.

Воспользовавшись неожиданной помощью Гнеша, дезориентировавшего странную компанию, Рош поспешил уйти с линии огня, то есть подальше от странной девочки. Она бездействовала, но именно её он считал самой опасной. На неё реагировало абсолютно всё: от магического чутья до амулетов.

Нахмурившись, колдун старательно выводил голосом и руками заклинание полога: оно должно было стать на пару минут надёжной преградой между ним и врагами. Вполне достаточно, чтобы уйти. Попутно, не прерываясь, приложив об стену ещё одного абазенника, желавшего попробовать его крови.

Заунывный речитатив звучал в абсолютной темноте, но все старания пошли прахом: девочка сделала шаг и рукой разорвала ткань заклинания. От удивления Рош даже приоткрыл рот: на его памяти никто из детей такого сделать не мог. На это способен только опытный маг, а то и архимаг.

Просто рукой, не колдуя… Точно архимаг, Рош бы так не сумел: пришлось бы ткать противодействие.

— Зачем пожаловал? — у девочки был необыкновенно низкий для ребёнка голос. Колдуну показалось, что он эхом отдавался в недрах помещения.

Рош не знал, что ответить, поэтому брякнул первое попавшееся: «Заглянули на огонёк».

Девочка хмыкнула и подошла ближе. В её ладонях появилась горошина света, за минуту разросшаяся до мутного мыльного шара, внутри которого полыхали молнии. Глаза её стали изумрудными, такими же, как сочная свежая трава.

Почувствовав опасность, Рош попытался выбить шар из рук странного существа, которое было кем угодно, но не ребёнком.

Лёд сковал шар, пытаясь сжать, разбить, сплющить, но его корка, вспыхнув, практически мгновенно растаяла. К колдуну потянулись змеевидные щупальца, извиваясь и шипя. Замахнувшись, Рош рубанул по ним мечом, радуясь, что хоть это действует.

— Ты не уйдёшь так просто, ты слишком много видел, — девочка улыбнулась. Колдун был готов поклясться, что у неё были звериные клыки, такие, каким позавидуют и оборотни, и вампиры. Когда только успели отрасти?

Сказать, что Рош сожалел о том, что ввязался в это дело, послушал Гнеша, — это ничего не сказать. Что он и поспешил, не стесняясь в выражениях, высказать. Приятель в долгу не остался, заявив, что это его, Роша, обязанность, нечисть ловить. Неизвестно, сколько бы они проспорили, если бы странная девочка вновь не обратила на себя внимания. Обиженная пренебрежением к своей особе, она несколько растеряла свой пыл, растерялась — видимо, привыкла быть в центре событий, и хлопнула в ладоши.

— Я вам не мешаю? — вежливо осведомилась она.

— Признаться, да, — распалённый спором, не раздумывая, ответил Рош. — Встреча с вами вообще не входила в наши планы. Нам хотелось выпить, отдохнуть после гхыровой прогулки по окрестным трижды грёбанным лесам в поисках вот этих сволочных тварей, — он указал на мёртвого абазенника. — Продрогли, как цуцики, думали горло промокнуть — а тут вы со своей свитой… Знал бы, из города носа не высунул, будто мне больше всех надо, едреть всех ваших хоботковых налево!

— Так ты не собираешься вступать в поединок? — удивилась девочка, жестом приказав нечисти отойти на пару шагов. — Разве ты не желаешь во имя Всевышнего…

Колдун нервно засмеялся. Хохот скрутил его, заставив и Гнеша, и собеседницу решить, что перед ними полоумный.

Отсмеявшись, он задумчиво перекинул меч в другую руку:

— Поединок? Какой, ма-а-тхер тшес гхерна, поединок? Вот уж без чего обойдусь! Меня волнуют только две вещи: собственная шкура и количество смертей в этом селе. Может, найдёте другое место абазенников разводить? А то народ скинет, пошлёт в столицу за парой-тройкой архимагов. Они-то с радостью вас упокоят.

Девочка покачала головой и потянула к нему ставшую почти прозрачной ладонь. Рош не двигался, хотя это давалось ему тяжело: он ведь прекрасно знал, куда и зачем хочет увести его хозяйка абазенников. Попадать в другое пространство, без возможности вернуться назад и наверняка став кормом для каких-нибудь законтурных существ, колдун не желал. Он затеял опасную игру. Шанс на победу был невелик, но иначе им не выбраться — не отпустят.

Пара случайный горячечных фраз вылились в тщательно выверенную беседу, целью которое было вынудить противницу не убить их на месте. Рошу это удалось. Теперь бы скрестить пальцы на удачу, чтобы и другое выгорело.

Гнеш бы сообразил, дубина, что нужно делать, дверь вовремя открыл. Но ему же даже знака не подашь — кто-то да заметит.

Ладонь между тем практически коснулась его руки. Но плоти не достигла: Рош резко развернулся вокруг своей оси, всадив в призрачную девочку меч. Постаравшись вложить в заклинание все свои умения, колдун набросил на противницу ловчую сеть и, рубанув подобравшегося на опасное расстояние абазенника, постарался заморозить пространство вместе со всеми его обитателями.

Гнеш вторично удивил его, умудрившись и защитить друга с тыла, и расправится с дверью. Радикальным образом, но это не имело значения.

Отчаянно отбиваясь от ошалевшей нечисти, стремившейся разорвать их на куски — увы, заклинание накрыло не всех, — и всерьёз опасаясь медленно оживающей и оттаивавшей хозяйки всех этих тварей, приятели выскользнули на улицу.

— Поджигай! — отчаянно завопил Рош, понимая, что подпираемая дверь не выдержит и минуты.

Он уже ощущал покалывание на коже — девочка начала колдовать. Когда чары сорвутся с её пальцев, не поздоровится не только двум незадачливым приятелям, но и всей Пяди, потому как маг она была сильный, а сильный маг в ярости хуже волкодлака.

Гнеш, белый, как полотно, совершил последний подвиг на сегодня — сотворил слабенький файербол и метнул его в трещащий по швам от напора изнутри трактир. Занялся он плохо, Рошу пришлось изрядно потрудиться, чтобы злосчастное питейное заведение вспыхнуло, как соляная пакля. Сам он едва успел отскочить, слегка подпалив волосы.

— Это поможет? — дрожащим голосом поинтересовался Гнеш. Обессиленный, он плюхнулся прямо в канаву, мало заботясь о чистоте одежды.

— Абазенников точно убьёт. Другую нечисть — тоже. Их хозяйка, полагаю, более живуча, но новое заклинание, думаю, сотворить не успела… А старое не довела.

— Почему?

— Да потому, что мы ещё живы. А теперь нужно думать, как срочно запечатать пространственный сдвиг. Полагаю, что именно в Пяди и произошёл тот демонов прорыв, из которого полезла вся эта дрянь. А девочка — магиня из другого подмирья. Словом, Гнеш, как хочешь, буди, кого хочешь, но свяжись с Конклавом. Думаю, через магов-целителей можно и на другие палаты выйти. А я постараюсь продержаться… Если что, пусть хоть похоронят нормально, а не в яме с водой.

Пару раз рыпнувшись: «А как же ты?», Гнеш припустил к дому старосты. Если где и есть кристалл, то у него. Только странно, почему он до сих пор им не воспользовался: люди ж мрут, как мухи.

Ответ был прост: кристалл связи оказался сломан. Виновник этого — один из местных мальчишек — получил своё, за мастером послали, только вот он не успел доехать.

Голубя послали позавчера, только вот результата не было.

Всё это рассказал Гнешу заспанный староста, а потом, почуяв запах дыма, разом взбодрился и заорал: «Пожар!». Воспользовавшись поднявшейся суматохой, Гнеш проскользнул в комнатку связи, чтобы взглянуть на кристалл. Он, конечно, не маг-кудесник, но понимает в этом больше местных. Может статься, там просто настройки сбились — так это можно и самому поправить, благо даже такой профан, как Гнеш, пользоваться кристаллом умел.

Его надежды оправдались: кристалл просто уронили, слегка отбив край. Естественно, установочные руны дезактивировались.

Воровато покосившись на дверь, Гнеш извлёк нож и потянулся к кристаллу. Разумеется, настройщик так не поступает, но в полевых условиях, когда каждая минута на счету… Для одноразового использования сойдёт. Вспомнить бы сейчас, какой шифр у куратора Палаты целителей. А ещё лучше — какого-нибудь архимага.

Пальцы ощупали кристалл, найдя необходимые углубления — не пострадали. Кажется, координаты нужно задавать между ними. Кристалл не светился, регулировка не видна, поэтому придётся испортить гладкую поверхность.

Надеясь, что никому не придёт в голову зайти в ближайшие пять-десять минут, Гнеш, закусив губу, начал осторожно выцарапывать ножом пары символов. Всего их шесть: первые две указывают страну, вторые — населённый пункт, третьи — адресата.

Куратор Палаты целителей не обрадовался столь позднему разговору. Знал бы — накрыл чем-нибудь кристалл на ночь и спал спокойно. Но при сбивчивом упоминании об истончении покрова, подмирье и странной девице с металлическими глазами тут же проснулся и обещал немедленно сообщить одному из архимагов. Как оказалось, тот уже собирался выехать на место, получив почтового голубка. Теперь же решил ускорить процесс, воспользовавшись телепортом.

В Пяди долгожданный специалист оказался, когда Гнеша, заподозренного в поджоге и краже, схватили и заперли до утра в подполе дома старосты. Все попытки доказать свою невиновность наталкивались на кулаки и крепкие словца.

Рош между тем занимался проблемами самовыживания. Он сразу смекнул, что огонь уничтожил нечисть, но не нанёс серьёзных повреждений странной девочке. Колдун старательно выводил смертельные чары, пытаясь вытянуть из себя максимум необработанной энергии, чтобы потом распределить её по большой площади, когда ощутил покалывание на коже. Это заставило его умерить свои аппетиты, сохранив силы.

Резкий целенаправленный (оставалось надеяться, что Рош правильно определил местонахождения магички) удар — преобразованная и усовершенствованная молния с парализующим элементом, — и он отскочил в сторону, уходя с траектории заклинания. И вовремя — густо-синее облако вырвалось из пылающего факела, в который превратился трактир, едва не накрыв колдуна. Он оценил силу противника, всерьёз задумавшись о том, является ли бегство постыдным. В конце концов, самоубийство не входит в Кодекс мага.

Оставалось надеяться, что Гнеш не растерял последние мозги от страха.

Балки горящего здания обрушились, обдав Роша искрами, и из-под них выбралось закопчённое нечто. Девочка сильно обгорела, у неё отнялась левая половина тела, но и правой ей вполне хватало. Она буквально разметала завалы перед собой — сколько же сил на это потребовалось? — и выползла наружу. Огляделась, ища бельмами глаз обидчика.

Рош не стал ждать, пока магичка вновь сконцентрирует в руках энергию, — ему в голову пришла неожиданная идея. Если он не в состоянии справится с ней сам, то почему бы не открыть телепорт с нужными координатами и не передать опасного врага в руки архимагов? Ей всё равно не удастся уйти из здания Конклава: все телепортирования из него санкционируются непосредственно выборным Председателем, а архимаги на то и архимаги, чтобы почуять врага у себя под носом.

Быстро создав в ладонях пульсирующий золотистый шар, Рош метнул его так, чтобы по касательной задеть противницу, сам же торопливо навёл на себя зеркальный экран.

Прыгать в огонь не хотелось, но особого выбора не было. Оставалось надеяться, что охлаждающее заклятье убережёт от повреждений. На пару минут должно хватить.

Выравнивая дыхание, на равных соперничавшее с лучшими скаковыми жеребцами, Рош уклонился от ответного удара и поспешно начал задавать координаты телепорта. Оставалось только выбросить его за спиной магички, по возможности незаметно.

Искрящаяся дымка сорвалась с его пальцев, мягко обволакивая пространство. Колдун попытался сделать её невидимой, заставив клубиться над самой землёй.

На лбу выступили капельки пота.

Делать такое для себя — одно, а для другого, находящегося в дюжине саженей от тебя, — совсем другое. Оставалось надеяться, что он не переоценил себя. Но силы есть, он не был самым худшим на курсе, практиковался все эти годы… Но та магичка сильнее, что она и поспешила доказать, протащив Роша по земле, едва заживо не спалив в огненном вихре. Его спасло лишь заранее заготовленное охлаждающее заклинание

Кровь пульсировала в висках, корочка льда на одежде стремительно таяла, грозя явить селянам испепелённого козла отпущения, которого с радостью обвинили бы виновным во всех убийствах, благо после его смерти они непременно прекратились: все абазенники были мертвы.

Решив, что терять уже нечего, Рош поспешил закрыть телепорт. Он не мог отследить, попала ли в него магичка, — банально не видел, но надеялся, что план удался.

Терпеть дальше не было сил, и колдун поспешил выбраться из огня, откашливаясь от пепла и пытаясь стереть с лица сажу.

Первое, что он увидел, — толпа селян, с вёдрами и баграми спешившая к кабачку. Судя по их гневным возгласам, они поняли, что занялось не просто так, и даже нашли виновника.

Магички не было видно — значит, либо сработало, либо затаилась. Впрочем, она в любом случае не покажется: разгневанная толпа не по нраву даже архимагам.

Тяжело вздохнув, Рош задумался о путях отступления. Но бросать Гнеша не хотелось, да и вещей жалко. Они, конечно, дело наживное, но некоторые книги достались ему потом и кровью и снова разыскивать их по лавкам очень не хотелось.

Заметив колдуна, селяне притормозили, зашушукали, вопросительно посматривая на старосту. Тот, воинственно потрясая багром, вышел вперёд и категорично заявил:

— Это его дружок поджёг, тот, который к Ланеве сватался. Говори, колдун, поймал тварь, которая людей убивала? А то мы тебя мигом…

— Поймал, люди добрые, сгорела тварь, больше тревожить не будет.

Рош попятился, раздумывая, сумеет ли быстро перелезть через частокол. Ему не нравились настроения толпы.

— А пошто трактир подожгли? Кто убытки платить будет? Мало нам убивцев, так они спалить нас решили! Вяжи его, пощай под замком посидит, пока не разберёмся.

Мужики разделились: часть, взяв в помощь баб и детей, принялись тушить трактир, опасаясь, что от любого дуновения ветерка может заняться всё село, а часть стала зажимать Роша в кольцо. Тот пробовал объяснить, что трактир спалил для дела, но этим только усугубил своё положение.

И тут на сцене эффектно возник заспанный архимаг, вклинившись между загнанным в ловушку Рошем и беснующимися селянами. Он не стал вникать, в чём дело, тратить время на бесполезные увещевания, в которых так и не преуспел колдун, а предпочёл охладить пыл честной компании.

Облитые водой селяне ошарашено переглядывались, а потом, не сговариваясь, обратили свои очи на архимага. Тот благоразумно поспешил оградить себя от тесных физических контактов и спокойно, из-за прозрачной непробиваемой преграды, сообщил, что прибыл по делу, то есть чтобы помешать самосуду над безвестным героем и так, заодно, избавить их, неблагодарных, от моровых бед. Но если они не желают, если им какие-то брёвна дороже жизни, то флаг им в руки, он с коллегой уйдёт, а они будут продолжать умирать. Умирать селяне не хотели, поэтому умерили пыл и посторонились, решив отпустить Роша без наказания.

Уверившись, что в этот раз обошлось, колдун осмелел и напомнил о вознаграждении. Староста, разумеется, выплачивать его был не намерен — ввиду понесённого Падью ущерба. На это Рош ответил, что свою работу выполнил чисто, а трактир… Дыра дырой, не жалко.

Словом, препираться пришлось долго, и уже не на улице, а под крышей. Всё это время архимаг терпеливо ждал в сторонке и не вмешивался, лишь в конце намекнул, что при наличии договора старосте придётся отвечать в суде и оплатить все издержки.

Селяне собрались в кружок, зашушукались и в итоге постановили вручить колдуну гонорар — против двух магов не пойдёшь. Но Рош рано радовался, пересчитывая выданные монеты: староста елейным голосом заявил, что за трактир отвечать всё равно придётся: «Господину колдуну тоже ведь не хочется оказаться в суде?». Ему не хотелось.

Трактир принадлежал некому Микешу. Стали оглядываться, разыскивая погорельца, то тот почему-то не объявился, будто совсем не интересовался потерянным доходом. Тогда, обшарив всю Пядь, пришли к выводу, что он сгорел.

Над Рошем вновь сгущались тучи. Не желая отвечать за убийство, которого не совершал, он предложил остудить пепелище и перевернуть там всё вверх дном: найдёте труп — возмещу потерю кормильца семье.

— И как возместишь? Собой?

Сквозь кружок селян протиснулась дородная баба, чей возраст застыл на неопределённой черте между молодостью и старостью. Она с одинаковым успехом могла оказаться запоздалой девицей на выданье и почтенной матерью солидного семейства.

Чиркнула взглядом по Рошу, будто прикидывая, на что сгодится в хозяйстве.

Колдуну стало не по себе: вдруг жениться заставит? Будь трижды проклят Гнеш!

— А вы, собственно, кто?

— Сестра йенная, Олонка.

Олонка спохватилась и притворно стыдливо потупила взор. Точно девица. За что наказание-то какое?

— Вот и славно! — потёр ладони староста, обрадовавшись такому решению проблемы. Хотя деньги он с колдуна стрясти собирался. — Олонку брат содержал, так что теперь…

— Эй, притормозите, почтеннейшие! Я, безусловно, скорблю об утрате госпожи Олонки, но говорил о другой компенсации… Словом, не поискать ли сначала труп?

Олонка насупилась и недовольно топнула ногой, будто желала показать, что пришлый маг всё равно поведёт её под венец. Судя по взглядам селян, они были бы рады спихнуть это сокровище за первого встречного.