Помоги проекту - поделись книгой:
Ларисса Айон
Темная страсть
Пролог
— Он умер. Все, прекращай.
Шейд не обратил внимания на слова напарницы, продолжая равномерно надавливать на грудь шейпшифтера[1]. С каждым нажатием треснувшие ребра скрипели под его ладонями.
Раз — пауза — нажим. Два — пауза — нажим. У самого Шейда сердце колотилось как безумное, прокачивая за минуту столько крови, сколько хватило бы, чтоб запустить генератор подземной больницы, но сердце пациента не давало даже искру надежды. Три — пауза — нажим. Мышцы ног Шейда взрывались болью, схваченные судорогой после того, как он бог знает сколько простоял на коленях в крови возле пациента. Четыре — пауза нажим. Легкое покалывание распространилось вниз по дермуару[2], проходящему по руке от правого плеча до кисти, когда он использовал свой особый дар, чтоб заставить сердце пациента биться.
— Шейд. Остановись. — Скалк, сводная сестра Шейда, положила свою изящную серую ладошку ему на плечо. — Мы сделали все, что смогли.
Он понимал — Скалк права, но это не делало поражение легче, и у Шейда почти, не осталось в легких воздуха, чтобы разразиться проклятиями. Тяжело дыша, он уселся на корточки на грязном полузаброшенной пивоварни. Руки дрожали от напряжения, стетоскоп оттягивал шею.
Он стиснул зубы, поглядев в остекленевшие глаза умершего пациента. Еще совсем ребенок, лет четырнадцать от силы. Наверное, только недавно научился изменять человеческую внешность на внешность того вида, к которому относится его семья. Отличительный знак — родимое пятно в форме красной звездочки за левым ухом — только сформировался.
— Черт знает что, — пробормотал Шейд, поднимаясь.
Два лжеангела, которые вызвали «скорую», стояли неподалеку. Их привлекательная непорочная внешность никак не вязалась со злобным блеском глаз.
— Вы не видели, кто бросил его здесь? — спросил он.
Одна из ангелов-самозванок покачала головой:
— Просто лежал тут тихо-мирно.
— Он выглядел мирно без половины органов?
Второй лжеангел улыбнулась:
— Ах, ах, какие мы раздражительные! — Она завлекающим жестом провела пальцами вдоль низкого выреза платья, какое настоящий ангел никогда не наденет. — Как насчет того, чтоб мы помогли тебе расслабиться, демон?
— Да, — промурлыкала вторая. — Обожаю мужчин в форме.
Первый лжеангел кивнула:
— Верагот частенько наведывается в полицейские участки.
— М-м… — Особь по имени Верагот накрутила локон на пальчик и окинула Шейда похотливым взглядом с ног до головы. — Но я начинаю думать, что мне следует обратить свой взор на парамедиков.
Да, его черная медицинская форма возбуждает всех представительниц женского пола, даже когда он не испускает особые феромоны секса, которые являются характерной чертой демонов-семинусов. Однако сейчас Шейд не испытывал ни малейшего желания обнажаться перед двумя красивыми женщинами. Он выжат как лимон, зол и здорово выбит из колеи из-за этой новой вспышки нападений на демонов. Хуже того, никому и дела нет, что кто-то вырезает у демонов органы и продает их на подземном черном рынке. Это происходит испокон веков, но мало кого волнует.
А вот его волнует.
Он выезжает на заведомо безнадежные вызовы, невзирая на то, жива еще жертва нападения или уже мертва. Впрочем, большинство бывают либо мертвы, либо при смерти.
Скалк сунула радио в держатель на поясе и порылась в медицинском чемоданчике в поисках свежей пары перчаток.
— Поскольку шифтеры не разлагаются на земле, доктор Эй захочет получить тело. Помоги мне поднять его. Мы здесь закончили.
«Мы здесь закончили». Слишком много таких случаев в последнее время.
Чертыхнувшись, Шейд помог Скалк погрузить тело на носилки и покатил их к машине. Черную «неотложку», одну из двух обслуживающих подземную больницу, защищал магический покров, делавший ее невидимой для людей, но здесь не было надобности в маскировке. Они находились в тихой и почти безлюдной части Нью-Йорка, бывшем промышленном районе, заброшенном во время Запрета и только сейчас начавшем отстраиваться заново в виде жилого квартала.
— Поехали, — бросил Шейд и захлопнул задние дверцы кареты «скорой помощи».
Настала очередь Скалк сидеть за рулем, поэтому Шейд забрался на пассажирское сиденье, бросил жевательную подушечку в рот и сосредоточился на заполнении путевого листа.
Основная жалоба пациента? Смерть вследствие удаления органов.
Реакция пациента на лечение? Никакой по причине все той же смерти.
— Проклятие! — Шейд швырнул ручку. — Это уже начинает…
Он осекся, внезапно сотрясенный рокотом, нарастающим где-то в глубине собственного тела. Боль волнами выкатывалась из эпицентра, распространяясь по нервным окончаниям до тех пор, пока цунами агонии не вдавило его в сиденье.
— Шейд? Что случилось? Шейд?
Скалк потрясла его за плечо, но он даже не заметил. Он распахнул дверцу, радуясь, что они еще не тронулись, и выпал из машины. Колени ударились о тротуар с резким стуком, который он услышал сквозь рев крови в ушах. Согнувшись пополам, обхватил руками живот. Чернота поплыла перед глазами, поглотила мозг. Один из братьев мертв. Кто? Боги, кто?
Он попытался мысленно связаться с Рейтом, братом, который являлся его полной противоположностью, но с которым у него была особая связь. Ничего. Никаких ощущений вообще. Сражаясь за каждый вдох, он попробовал нащупать более слабую связь с Эйдолоном. Снова ничего. И Роуга тоже не смог почувствовать.
Краем сознания он услышал, как Скалк разговаривает с Солайс, дежурной медсестрой в госпитале.
— Где братья Шейда? Мне надо знать. Быстро!
— Скалк… — выдохнул он.
Она опустилась на колени с ним рядом.
— Держись. — С минуту она слушала то, что ей говорили по телефону. — Слушай, Солайс уверяет, будто Роуг отправился в «Бримстон». Она разозлилась, что он не взял ее с собой, но теперь собирается туда поехать. Где Эй и Рейт, она не знает. Они отказались поехать с Роугом.
Неудивительно. Ни один семинус в здравом уме не войдет в клуб демонов, где женская похоть может удерживать его пленником не один день или, хуже того, где он может найти смерть в лапах какого-нибудь ревнивого самца. Но с другой стороны, Роуг никогда не отличался здравомыслием.
Шейд застонал, сглотнул подступившую к горлу тошноту. Мало-помалу крошечная световая точка прорезала темноту. Рейт. Он ощутил жизненную силу Рейта. Слава богам! От облегчения плечи его обмякли, но только на секунду. Он не чувствовал Эйдолона. Шейд слепо протянул руку, словно мог нащупать брата. Скалк поймала его руку, переплела их пальцы.
— Дыши, Бледная Тень, — прошептала она, назвав его детским прозвищем, которое дала ему больше восьмидесяти лет назад. — Мы прорвемся.
Нет, если Эй мертв. Черт, из всех братьев именно он сглаживает все их острые углы, удерживает Роуга в узде, а Рейта в живых.
Какое-то смутное ощущение. Эйдолон. С ним все в порядке.
Боль поутихла, но грызущая, ноющая пустота пробурила еще одну дыру в душе Шейда. Демоны-семинусы связаны со всеми своими братьями, и когда один умирает, то забирает с собой по кусочку своих оставшихся в живых братьев и сестер. Спустя тридцать семь смертей Шейд чувствовал себя дуршлагом.
— Кто это был? — мягко спросила Скалк.
— Роуг. — Он сделал глубокий, дрожащий вдох. — Это был Роуг.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже, — ответил он, но это был машинальный отклик.
Как ни неприятно признавать, но мир теперь стал лучше.
Глава 1
Когда идешь через «долину теней», помни, что тень отбрасывается Светом.
Уже, наверное, лет двадцать Шейду не доводилось просыпаться на незнакомом полу, с похмельем и без малейшего понятия, где он находится, Тяжесть ручных кандалов на запястье и лодыжке и позвякивание цепи вызвали у него улыбку. Давненько же он не был в такой ситуации — и прикованный.
Класс.
Он, конечно, предпочитает видеть в цепях женщин, а не себя, но так тоже неплохо.
— Шейд.
Женский голос показался знакомым, но Шейд не мог определить, кому он принадлежит, из-за звона в ушах. И глаза он тоже не мог открыть.
— Шейд. Проснись. — Рука потрясла его за плечо не так уж мягко. И это после того как женщина провела с ним ночь. — Проклятие, Шейд, да проснись же!
Застонав, он перевернулся на спину, поморщившись от тупой боли, запульсировавшей в затылке.
— Я не сплю, детка, не сплю. Давай взбирайся, я тебя догоню.
— Благодарю, я воздержусь. А если ты еще раз назовешь меня деткой, я вырву тебе язык.
Шейд разлепил тяжелые веки. Заморгал, пытаясь рассмотреть расплывчатые черты девушки, наклонившейся над ним.
— Руна?
— Ты помнишь, как меня зовут? Бог ты мой, сейчас упаду в обморок от потрясения.
В сарказме не было необходимости, но да, он помнит, как ее зовут. Она была самой горячей, самой страстной женщиной человеческого племени из всех, что побывали в его постели. Длинные карамельно-каштановые волосы, которые скользили подобно мягчайшему шелку по его груди, бокам, бедрам, когда она целовала его тело. Полные чувственные губы, которые изгибались в обольстительной улыбке, достойной самых необузданных снов. Светло-зеленые глаза и гладкая золотистая кожа, таявшая подобно коричневому сахару под его языком.
Но он не видел ее почти год. С той самой ночи, когда она убежала и буквально исчезла с лица земли.
— Почему ты здесь? Почему я здесь? — Он прищурился, вглядываясь в неясную темноту. — И где мы вообще?
Первой мыслью было, что, возможно, его захватили эгисы, но это место слишком жуткое даже для безжалостных охотников на демонов.
— Ты можешь сесть?
Руна помогла ему подняться, но слишком резко, и голова у Шейда закружилась. Она толкнула его назад, к стене, с большей силой, чем он ожидал. Он не сопротивлялся, радуясь прикосновению сырого камня, холод которого унял тошноту.
— Ответь мне, — настаивал он, так как уже заподозрил, что сексуальное похмелье здесь ни при чем.
А это означает, что нет ни одной веской причины быть прикованным и чувствовать себя куском дерьма с женщиной, которая, вполне вероятно, хочет ему как-нибудь навредить.
Руна фыркнула:
— Ты все такой же надменный осел.
— Удивлена, да?
— Не слишком.
Ее ладонь легла ему на лоб, словно проверяя, нет ли у него температуры, но, будучи человеком, она понятия не имела, какова его нормальная температура, и он оттолкнул ее руку. Кроме того, от ее прикосновения температура у него могла только подскочить, что ему уж точно не нужно.
— Итак? Где мы?
Они, по всей видимости, находились в каком-то подземелье — возможно, в темнице какого-то старинного замка. Стены были мокрыми от постоянно сочащейся влаги, пол покрыт соломой, на стенах в железных подсвечниках горели свечи.
Разрази его гром, прямо какой-то дешевый фильм ужасов.
— Я не знаю, где мы. Похоже, наших захватчиков четверо… по крайней мере четыре разных демона приходили сюда, чтобы покормить нас. Они называют себя Смотрителями.
Да, определенно ничего хорошего.
— Я здесь неделю. В других темницах есть еще пленники. Некоторых Смотрители уводят, других приводят.
Шейд впервые посмотрел на себя и увидел тяжелые цепи, которыми он был прикован за запястье и лодыжку. Руну приковали к противоположной стене. И она выглядела иначе, чем он помнил. Когда они встречались — если можно так назвать необузданный секс, которому они предавались, — Руна была робкой, привязчивой и легко управляемой, что питало его потребность доминировать, но в конце концов наскучило.
Под строгими платьями и слаксами, которые носила, она была округлой, мягкой, гладкой. Но сейчас… разрази его гром. Она нарастила мускулы и, он мог бы поклясться, стала выше ростом. Потертые джинсы сидели на ней как перчатка, а черный топ тесно облегал грудь, которая стала определенно меньше, чем была, идеальная для его ладоней. Его рта.
А это направление мыслей лишь возбуждало его в крайне неподходящей ситуации. Хотя, с другой стороны, тело демона-семинуса всегда наготове.
— Когда меня притащили сюда?
— Вчера вечером.
Он потряс головой, пытаясь избавиться от тумана в голове. Вчерашний вечер… вчерашний вечер… что же он делал? Стоп, он сейчас в своей медицинской форме, Шейд вспомнил, как пришел на работу, отметился у Эйдолона и подрался с Рейтом. Их новый док, человек по имени Кайнан, утихомирил их, всадив каждому по порции натриевой соли — старое как мир и единственное лекарство демонов.
Шейд со Скалк отправились по вызову — раненый вампир в одном из нью-йоркских цехов по упаковке мясных продуктов. Они вошли в здание, и больше он ничего не помнил.
— Со мной была женщина?
— Демон-амбер.
Сердце его застучало как отбойный молоток.
— Ее привели со мной? — Руна кивнула, а он даже не задумался, откуда она вообще знает, как выглядит амбер. — Где она?
— Ты с ней спишь?
Поделиться книгой: