Макото. Том третий

— Вот и славненько. — произнёс Давыдов, продолжая сверлить меня взглядом. — Князь. Вы не откажетесь проехать со мной в здание тайной канцелярии, дабы подтвердить подлинность своего титула и имени? — для чего-то спросил он у меня. Хотя уже и ежу было понятно, что моё мнение здесь совершенно никого не интересует.

Признание истинности моего титула и имени пойдёт только на пользу. Но и так просто согласиться я не мог.

— А если я откажусь?

— В таком случае мне не останется другого выхода, кроме, как применить силу и всё равно доставить вас к себе в гости. — улыбнулся Давыдов и потянулся к силе. От его улыбки у меня побежали мурашки по коже.

Такого количества энергии, что сейчас бушевала вокруг Давыдова мне ещё не доводилось видеть ни разу. Да по сравнению с ним, Воронцов, кажется, очень и очень слабым владеющим. Но тем не менее это не помешало Ворону взять себя в руки и снова вернуться в свою боевую форму. Похоже, он всерьёз решил схлестнуться с этим монстром.

Вот только я был совершенно другого мнения. Ворон нужен мне живым. А в том, что Давыдов сотрёт его в порошок, если он рыпнется защищать меня, я был уверен.

— Ну, что же Мстислав Родионович — ведите. — согласился я проехаться до тайной канцелярии, чем вызвал вздох облегчения не только у полицейских, которые, разогнав зевак, заняли свои места в оцеплении, но и у сопровождающих Давыдова владеющих. — Воронцов поедет со мной! — Вспомнив о Сергее Михайловиче в последний момент, сказал я. Давыдов ничего не ответил, лишь махнул рукой.

Для нас с Воронцовым выделили отдельную машину, высадив приехавших на ней агентов.

— Постарайся вести себя с Давыдовым как можно более вежливо. — начал меня предостерегать Воронцов, стоило нам только сесть в машину. — Он является правой рукой императорской семьи и сильнейшим владеющим империи. А, возможно, и всего континента. Один из немногих владеющих, добровольно удалившийся от политики. В империи его считают образцом чести и долга. Твой отец рассказывал мне, что всегда ровнялся на Давыдова.

— И что мне теперь ссаться от страха в его присутствии?! — раздражённо спросил я. Вновь услышав упоминание об отце.

— Очень многие так и делают. — совершенно серьёзно ответил Воронцов.

На этом наш разговор закончился, так как я увидел несколько тёмных глазков камер, направленных на нас. Их даже не попытались спрятать, хотя не исключаю, что и скрытых от чужих глаз девайсов тут тоже хватает. Но в любом случае при таком раскладе мне совершенно не хотелось разговаривать.

Пока ехали я успел хоть немного собраться с мыслями.

После смерти Лены у меня просто сорвало крышу. Она стала последней каплей и меня понесло. Зато точно могу сказать, что в таком состоянии мои возможности возрастают на порядок. В голове сами собой возникают уже забытые за ненадобностью псионические конструкты. Это они не нужны мне были тогда, в свободных землях. Сейчас я понимаю, насколько сильно знания из прошлой жизни могут облегчить мне настоящую.

Осталось только получить полный доступ к Кэкки, а для этого нужно как можно скорее полностью подчинить себе силу, подаренную мне родом. Мне срочно нужен Гриша, как единственный свидетель тех событий. Возможно, он сможет вспомнить детали, которые показались ему на первый взгляд, совершенно не значительными, а для меня они могут стать ключом к пониманию.

Воронцов обещал помочь, с поиском Чернышёва, но что-то до сих пор ничего не говорит по этому поводу. Возможно Давыдов сможет мне помочь с этим? Вроде Гришу смогла отогнать от Шувалова, как раз личная гвардия императора.

Минут через двадцать нас привезли к довольно большому правительственному зданию, на крыше которого развивался имперский флаг, на ровне с гербом императорской семьи. Свидетельствуя о том, что это здание принадлежит лично императору.

Внутрь нас завели, через чёрный ход. Поднявшись на второй этаж, нас проводили в довольно просторный кабинет. С огромными окнами, на всю стену, выходящими на площадь перед зданием. В одном углу кабинета располагался массивный стол, к которому были приставлены шесть мягких кресел, а в противоположном — пара диванчиков, стоявших вокруг небольшого кофейного столика.

Наши сопровождающие сказали, что мы можем располагаться где нам удобно. Давыдов подойдёт через несколько минут, только захватит с собой нужных специалистов.

Буду надеяться, что этими специалистами окажутся не целители, что-то с самого Ургунди не заладилось у меня с ними.

Я решил сесть на диван, Воронцов последовал за мной. Выглядел он, сейчас не лучшим образом, словно сама обстановка кабинета давила на него. Хотя, может, так и было, на самом деле. Помниться он говорил, что практически всю свою, жизнь провёл в свободных землях, выполняя тайные поручения императора. Вот и корёжит мужика так, в давящих со всех сторон, тесных кабинетах. А, возможно, он уже и раньше бывал тут. Кто знает.

Давыдов пришёл минут через десять в сопровождении, не менее старой, чем он сам женщины. Они вошли в кабинет под ручку, мило воркуя.

— Моё почтение госпожа! — подскочил со своего места Воронцов при виде старухи. Должно быть, она тоже очень известная личность в империи, раз Ворон так встрепенулся при её появлении.

— Брось Сережа, какая я тебе госпожа. Сколько раз повторять, чтобы ты просто называл меня бабушкой Валей. — махнула на Воронцова рукой бабушка Валя. Отцепившись от руки Давыдова, она подошла к нам и уселась на диван, рядом с до сих пор стоящим Воронцовым. — Да сядь ты уже! — дёрнула она моего телохранителя вниз, ухватив его за штанину.

Воронцов плюхнулся рядом с ней, заставляя старушку подпрыгнуть, что вызвало у неё задорный смех. Глядя на неё я тоже улыбнулся. Вообще, бабушка Валя как-то сразу начинала располагать к себе человека с первого взгляда. Её мимика, жесты, интонации. Либо она действительно получила подобный дар от природы, либо была просто гениальным психологом. Я, конечно же, склонялся ко второму варианту.

— Это вы то молодой человек, который утверждает, что является наследником Димы Лопухина? — обратилась ко мне бабушка Валя, сразу после того, как улыбка сошла с её лица.

Я просто кивнул.

— Я прекрасно знала ваших родителей. Они были прекрасными людьми. После тех печальных новостей я скорбела вместе со всей империей, оплакивая их.

— А как же проверка? — спросил я у явно начавшей заговаривать мне зубы бабушки Вали.

По-любому она психолог. Сразу начала обрабатывать меня, отвлекая разговорами о родителях. Такой трюк прокатил бы месяца три назад, но сейчас моё сердце постепенно начало покрываться бронёй, после всех смертей, что случились по моей вине. Сейчас я стал уже совершенно другим человеком. Только сейчас я смог признаться себе в этом. И это признание освободило меня от чувства вины, которое я до сих пор испытывал.

И я не знал, хорошо это или плохо. Прошлый я не смог бы совершить то, что сделал я сегодняшний, даже не задумываясь. Но это было просто необходимо, другого выхода я просто не вижу. Я больше не собираюсь прятаться за чужими спинами и ждать, когда за моей жизнью придут посланные Шуваловым или его слугами убийцы. При таком раскладе слишком велика вероятность, что пострадают совершенно непричастные к нашим разборкам люди.

— Какая проверка? — с недоумением спросила у меня бабушка Валя, прерывая поток мрачных мыслей.

— На мою принадлежность к роду Лопухиных и княжескому титулу.

— Зачем? Я и так прекрасно вижу, что ты урождённых Лопухин. Чувствую силу твоей крови и без всяких проверок. — очень по-доброму улыбнулась мне бабушка Валя. — К тому же Сережа не присягнул бы кому-то кроме наследника Рэйдона. Слишком он был предан твоему отцу. В своё время даже император не был удостоен подобной чести. Хотя он очень хотел использовать Серёжины способности не только в интересах империи, но и в своих собственных.

— Валентина, давай ты постараешься не выдавать лишней информации при посторонних. — прервал бабушку Валю Давыдов, присаживаясь рядом со мной.

При этом он состроил такое выражение лица, словно сейчас произошло нечто из ряда вон выходящее. Словно была раскрыта государственная тайна, не меньше.

— Мстишенька, — вновь улыбнулась бабушка Валя. — какие же они посторонние? Тем более, я рассказала информацию, которую знают очень многие.

— Но всё же, постарайся сдерживаться. — попросил Давыдов.

После этих слов дверь в кабинет распахнулась и в неё вошёл один из чёрных, костюмов. Перед собой он катил тележку, заставленную разными закусками.

— Для начала давайте перекусим. — обратился ко всем Давыдов. — А то с вашим представлением, даже позавтракать не успел, как меня выдернули из дома.

Отказываться никто не стал. Только Воронцов, как-то с опаской поглядывал то на сидящую рядом с ним бабушку Валю, то на Давыдова. В незнании определённо есть свои плюсы.

— Раз все вопросы по поводу подлинности моего имени и титула разрешены. Может, сразу перейдём к главному? — сказал я сразу после того, как мы перекусили.

Обдумав сложившуюся ситуацию, пришёл к выводу, что вся эта клоунада в исполнении Давыдова была с целью притащить меня сюда. Вот только для чего я так и не смог понять.

— Очень похож на своего отца. Такой же нетерпеливый. — усмехнулся Давыдов. — Ну если ты так хочешь, сразу перейти к главному. Давай перейдём..

Глухой хлопок раздался где-то на улице. За ним ещё один и ещё. После всё здание заметно так тряхнуло, словно началось землетрясение. Огромные окна кабинета взорвались миллионами осколков. Вокруг нас тут же появился кровавый купол, защищая нас от осколков

— Господин! — ворвался к нам в кабинет перепуганный чёрный костюм. — На нас напали!

Глава 8

— Кто посмел? — подскочил со своего места Давыдов.

— Юная девушка в сопровождении Петра Оболенского. — тут же ответил чёрный костюм.

— А ему какого хера тут понадобилось? — на этот раз со своего места вскочил Воронцов.

А я, кажется, понял, кто настолько не дружит с головой, что решился напасть на здание тайной канцелярии. Вот и откуда она смогла узнать, куда меня привезли? И как вообще она что-то узнала? Да ещё и смогла покинуть территорию академии? Куча вопросов, ответы на которые я смогу получить, спросив об этом Софу лично.

— Думаю это моя группа поддержки заявилась отбивать моё изувеченное тело у эскулапов, что в канцелярских застенках пытают ни в чём не повинных людей. — выдал я, сам, удивляясь как загнул.

— Эко завернул. — усмехнулся Давыдов. — Ну раз говоришь, что это по твою душу, то пойдём встретим гостей. Пока они мне полздания не разнесли.

Здание ещё раз вздрогнуло, делая опасения Мстислава Родионовича вполне реальными.

На этот раз нас повели к центральному входу, возле которого собралась толпа агентов тайной канцелярии. Они все просто стояли и смотрели, как в паре десятков метров от здания канцелярии буянит Софа.

На моих глазах, один товарищ в чёрном костюме попробовал подойти к девчонке и вразумить её, но был остановлен Оболенским.

— Кто тронет её, будет иметь дело со мной! — специально для всех прокричал дядя Петя. Сейчас его переполняла энергия. Похоже, он был настроен очень серьёзно.

— Расступитесь! — крикнул собравшимся у входа чёрным костюмам агент, сообщивший нам о нападении.

Люди сперва начали возмущаться, но стоило им заметить старика, как все возмущения тут же испарились и для нас был организован, приличного размера, свободный коридор на улицу.

— Прекращай уже! Борец за справедливость. — крикнул я Софе, которая сейчас старательно обстреливала стену здания своей силой.

Похоже, что все землетрясения были делом рук дяди Пети. Просто Софа подобное не сможет провернуть. По крайней мере, в ближайшее время точно.

— Юная госпожа. Прекратите портить здание тайной канцелярии. — сразу после меня произнёс Давыдов.

Если мои слова Софа пропустила мимо ушей, то на слова Давыдова она отреагировала самым естественным для себя образом.

— Щас! Разбегусь только посильнее и сразу же прекращу. Вы мне друга сперва верните! — после этих слов Софа прицелилась получше и, выстрелив пару раз, с довольным видом стала наблюдать за падающими с третьего этажа стёклами.

— Думаю вашему отцу очень не понравится ваше поведение. — решил зайти с козырей Давыдов.

Он явно знал Софу и её отца. Вот только не знал, что Софа очень рада сделать то, что не понравится её отцу.

— А мне плевать, что ему понравится, а что нет1 Я требую, чтобы вы отпустили Макото! — девчонка упёрла рук в бока и грозно топнула ножкой.

— Кого, простите? — в недоумении переспросил Давыдов.

— Его. — ткнула в мою сторону пальцем Софа.

— Я обязательно отпущу господина Лопухина, как только мы разъясним все вопросы, которые у нас появились к юному Князю. — всё так же спокойно продолжал отвечать Давыдов.

— Софа прекращай! — попытался я вразумить девчонку. А то если так пойдёт и дальше, она точно огребёт. — Если ты пришла сюда, то должна была видеть, какую кашу я заварил. Думаю, что помощь Мстислава Родионовича мне будет просто необходима.

— Тогда я буду присутствовать при вашем разговоре. Это моё последнее слово. — Софа вновь топнула ножкой и приняла очень грозный вид. Как она сама считала. Говорить ей по этому поводу ничего не стал.

— Расходитесь. — махнул своим подчинённым до сих пор сгрудившимся возле выхода из канцелярии — У вас, что дел других нет, кроме как, смотреть на закидоны Великой Княжны.

Оба, а вот это реально новость если не века, то десятилетия точно!

Я, конечно, предполагал, что Софа далеко не из простой семьи. Но чтобы она была дочерью императора. Даже моя больная фантазия не могла предвидеть подобное. Уж не она ли помолвлена с отпрыском Шувалова? Интересный у нас намечается разговор!

— А мы давайте вернемся обратно в переговорную. Я не против, если сделаем это в расширенном составе. А ты мелкий засранец, — Давыдов ткнул пальцем в дядю Петю — оплатишь ремонт здания из собственного кармана. Раз пошёл на поводу у соплячки!

— Ах ты старый пердун! — возмутилась Софа, но Давыдов уже развернулся к ней спиной и двинулся обратно в здание.

Я в сопровождении Воронцова, двинулся следом за ним. Только сейчас заметил, что бабушка Валя не пошла с нами на улицу. В общем-то, правильно сделала.

— А вот теперь давай сразу к делу князь. — не став ходить вокруг да около, сказал Давыдов, стоило нам всем занять свои места за столом. На удивление в кабинете уже успели убраться. И сейчас лишь пустые рамы, да свежий ветерок, гуляющий по кабинету, напоминали о произошедшем совсем недавно.

— Скажу честно, искал я тебя в связи с делом совсем несвязанным с произошедшем сегодня утром. Но жизнь сама внесла коррективы в мои планы. Так, что сперва давай поговорим, о том, что ты устроил сегодня. А потом вернёмся к моему вопросу.

Интересно, если не моё выступление с утра, то чем ещё я смог заинтересовать сильнейшего владеющего империи? Вроде больше ничего не натворил. Я вообще всё время провожу в академии.

— Утром я совершил казнь человека, который посмел поднять руку на меня и близких мне людей. И был в своём праве. — решил я малость надавить силой, чтобы придать веса своим словам. Но наткнулся на монолитный блок, на разуме Давыдова. Такую защиту мне не пробить и с полным запасом сил, а что уж говорить о тех крохах, которые были у меня сейчас.

— Кого? И не взял меня с собой! Так вот почему тебя сюда притащили! Ах ты ж мелкий говнюк! — тут же затараторила Софа.

— Не спорю. Был в своём праве. — согласился со мной Мстислав Родионович, не обращая внимания на взбалмошную девчонку. — Вот только сперва, ты должен будешь доказать это право для всех остальных.

— Вы же уже знаете, что я именно тот, кем назвался.

— Я-то знаю. Но вот остальным нужны будут неопровержимые доказательства. Тот же Шувалов поднимет на смех твоё заявление о Праве Древней Крови, не увидев доказательств твоих слов. И его поддержит абсолютно вся имперская аристократия. Для этих упырей нет ничего важнее, чем наследственность.

— И каким образом, я должен буду им это доказать?

— Как и всегда делается в подобных случаях. А пару прецедентов на моей памяти имеется. — увидев моё лицо, добавил Давыдов. — Продемонстрировать им силу своей крови. Конечно, обязательно будут тесты на днк и ещё другую кучу, непонятных для меня сочетаний букв. Но сила крови — это главный критерий. По которому в империи решат, в какой весовой категории ты находишься, раз сделал такое громкое заявление.

— Я вас понял. — ответил я Давыдову.

Вот только как провернуть подобное? Я даже понятия не имею, как пробудить в себе силу крови. И уж тем более, как воспользоваться ей.

— А нет других способов, помимо демонстрации силы крови?

— Боюсь, что нет.

— А как же право сильного? — вмешался в наш разговор Воронцов.

После вопроса Ворона Давыдов надолго задумался. Он молчал минут пять, смотря в одну и тут же точку, расположенную где-то на потолке.

— Может сработать. Но этим способом не пользовались уже пару сотен лет, не меньше. — наконец заговорил Давыдов.

— Может сработать что? Что за способ? — не выдержал я

— Право сильного — очень древний способ доказать свою силу и получить признание от общества владеющих. — удивив всех присутствующих, заговорила Софа. — Ещё двести лет назад, это способ доказать своё происхождение считался самым почётным. Претендент на титул должен был сразить трёх бойцов из сильнейших кланов империи. Причём именно бойцов. Тех, которые прошли не одно сражение, у кого за спинами сотни трупов их врагов. Сражение могло идти по разным правилам, но в подавляющем большинстве случаев на кону стояла жизнь сражавшихся. Если претендент терпел хоть одно поражение или схватка заканчивалась ничьей, то испытание считалось проваленым. И его претензии считались пустым звуком. После подобного провала ему навсегда была закрыта дорога в высшие слои общества.

— Ни хрена не понял. — совершенно честно признался я.

— Да тут и понимать нечего. — снова влез Воронцов. — Если ты не можешь продемонстрировать силу своей крови, то должен доказать свои претензии на титул и наследство, выиграв у трёх бойцов, примерно моего уровня. К слову, твоих соперников будет выбирать тот, к кому брошен вызов. В твоём случае это будет Шувалов.

Да что же за гадство. Сперва должен продемонстрировать силу крови. А если не могу, то смахнуться с тремя монстрами типа Ворона, которых будет выбирать Шувалов. В общем, куда ни кинь, всюду клин.