Граф Суворов. Том 6

— А вот это спасибо, дай понюхать. — попросил я, и когда обрадованный продавец открыл банку – взял несколько чаинок, протянув их улыбнувшейся Ангелине. — Попробуй растереть их между пальцами. А теперь посмотри на подушечки.

— Розовый? — с удивлением проговорила девушка.

— Краска, скорее всего безвредный пищевой краситель, плюс усилитель запаха и вкуса. Ничего особенно криминального. — ответил я, пожав плечами. — Что скажешь, уважаемый? Сам чай красишь, или тебе такой уже с базы поставляют?

— Ай, иди отсюда, прохожий! — замахал на меня руками торговец. — Не хочешь ничего покупать, так иди своей дорогой!

— Эх, что-то сказки поубавилось. — пробормотала Ангелина, когда мы отошли от лотка любителя кофе.

— Что поделать, видишь, он сам свой товар не пьет, а значит и о качестве тут говорить бесполезно. К тому же, нам же нужно не один раз попробовал и выкинул, у нас две сотни голодных ртов. Уставших, вымотавшихся от постоянного перенапряжения и дежурств. — заметил я, возвращая Ангелину с небес на землю. — А потому подсунуть им невкусную крашенную траву с корками из отходов – не лучший вариант.

— Да уж. И что тогда делать? — спросила девушка посерьёзнев.

— Искать дальше. Менее яркий, может даже закрытый, в бочках или коробках. — ответил я, внимательно осматриваясь по сторонам. — А вот сладости можем взять. Халву, щербет или набат. И в этом попробуют надуть, но шансов не так много, а выбор должен быть богатым. К тому же они долго не портятся.

— И что, мы вдвоем накупим на всех сладостей? — не веря уточнила Ангелина.

— Нет конечно. — усмехнулся я. — Но вот пройтись по лавкам, отметить где и сколько стоят, найти коробки с упаковкой и по ним найти оптового продавца…

— И опять не сказка. — улыбнулась девушка, но без разочарования.

— Что поделать. Но зато одно могу обещать точно – конфет мы наедимся надолго. Это же сколько надо перепробовать. — ответил я, ведя Ангелину к ближайшей лавке традиционных сладостей.

— Добрый день, уважаемый, чего желаете? — на ломанном русском спросил продавец, наклонившийся над прилавком. В отличие от прошлого, он был моложе, а из одежды кроме традиционного халата и штанов на нем был белый фартук. — Халва, пастила, рахат-лукум.

— Ух ты, какие красивые. — с плохо скрываемым восторгом произнесла Ангелина, рассматривая выложенные на прилавок конфеты. Ровные квадратные бруски, посыпанные разноцветной крошкой, с цветочками, миндалем, фундуком, двухцветные… каких только видов, форм и размеров тут не было. — Можно?

— Выбирай любые. — обреченно улыбнувшись сказал я. — Одну подарочную коробку всего что захочет девушка.

— Конечно, уважаемый. — широко улыбнулся продавец, и Ангелина на добрых десять минут погрузилась в дегустацию и выбор самого-самого. Я тоже времени даром не терял, внимательно всматриваясь в стоящие в подсобке коробки, мне удалось переписать адрес местного склада, откуда их доставляли. Сверившись с картой, я лишь усмехнулся, ну да, теоретически это тоже базар, только совсем, с другой стороны, и вряд ли туда пускают всех подряд. Но я и не все, а конце концов.

— Сашка, я тебя обожаю. — подскочив поцеловала меня в щеку Ангелина.

— С вас девять дариков. — произнес с улыбкой продавец, и я не сразу понял, что именно он мне сказал.

— Повтори еще раз, уважаемый. — попросил я, чуть подавшись вперед.

— Восемь, я говорю с вас восемь золотых дариков. — все с той же улыбкой ответил продавец сладостей.

— Дариков? И когда же в имперской губернии начали ходить персидские деньги? — уточнил я. — Давно?

— Если у вас нет дариков, я с удовольствием приму рубли, уважаемый. — нахмурился продавец, подавшись назад. — Полтора золотых рубля.

— Ты чего? — чуть обиженно проговорила Ангелина. — Если дорого, я могу из своих денег заплатить.

— Даже не думай, и вопрос тут не в цене. — ответил я, посмотрев на девушку. — Скажи, уважаемый, ты свой товар за рубли покупаешь или за дарики?

— К чему такие вопросы? — еще больше нахмурился торговец сладостями. — Уважаемый, может я тебя оскорбил чем, так ты извини, нет в том моей вины.

— Наверное мы начали не с того. — проговорил я, и достав из внутреннего кармана кителя кошелек бросил на прилавок две купюры. — Расскажи, давно на базаре вместо рублей дарики ходят?

— Лет семь, уважаемый. Как гарнизон сократили, так все меньше было имперских денег и больше персидских. Но мы принимаем и те, и другие. — улыбнулся он, пряча купюры в задний карман. Похоже хозяин лавки этих денег не увидит.

— Последний вопрос, где взять рахат лукум без вот этих всех красивостей? — спросил я, показав на самые заурядные с виду кубики. — Мне на двести человек. В столовую, а не на пиршество.

— Простите, я не понял вопрос, уважаемый. — замявшись ответил кондитер. — Мы с семьей делаем эти сладости сами, по старинным рецептам.

— С каждой секундой мне все больше, кажется, что ты этих денег не заслужил… ну да бог с тобой. — приобняв Ангелину за талию сказал я. — Пойдем, дорогая, нас ждут великие дела.

— А можно сегодня без них обойтись? — спросила девушка. — А то у нас что ни день, то подвиги или сражения.

— Хм, с такой точки зрения я на это не смотрел. Ну хорошо, давай попробуем представить, что мы простые, вот самые простые люди, и нам совершенно некуда торопиться. — решительно сказал я. — К слову, раз уж мы оказались на базаре, не хочешь попробовать найти себе новый наряд?

— Можно? Правда? — в восхищении спросила Ангелина, и мы тут же отправлюсь вдоль рядов. Девушка то и дело останавливалась возле прилавков, щупая попадавшиеся на пути ткани, меряя особенно понравившиеся накидки и халаты. На меня несколько раз пытались напялить чалму и тюрбан, но я ловко отказывался от такого удовольствия.

А пока девушка самозабвенно носилась по базару, я внимательно осматривал прилавки и то, что за ними скрывалось. Кричащие торговцы отошли на второй план, хотя я и начал разделять речь на русскую, тюркскую и местную. И хотя базар был велик, все чаще мне попадались люди, не говорившие на общеимперском.

Вторым крайне тревожным звоночком стали деньги. В ходу были дарики, лиры и по остаточному принципу рубли. При этом их курс был явно занижен, относительно других валют. Потому что, в тех случаях что я для себя отметил, рубли отдавали за вещи явно столько не стоящие.

Такое может произойти по двум причинам. Первый – обесценивание доверия к валюте. Что в текущих реалиях вполне может быть, ведь, как и сказал продавец – российские войска из Ашхабада ушли, и ушли давно, а после вторжения черного флота у местного сановника и вовсе не осталось власти. Значит она должна вернуться к элите и династии, которая передавала власть в руки императора.

— Двадцать копеек за банку, да ты ишак безухий, что помиру меня пустить хочешь?! — отвлек меня от размышлений крик какого-то торговца, пройдя чуть дальше я с удивлением увидел Шебутнова, стоящего с товарищами у прилавка с консервными банками. Судя по всему, сейчас речь шла о тушенке, которую Леха вертел в руках.

— Да ей пять лет в обед! Старый общевойсковой рацион. Тут даже цена на крышке отпечатана! Пять! Пять копеек! — не хуже продавца орал Шебутнов, размахивая жестяной банкой, и активно жестикулируя. — А я тебе ишаку упрямому целых десять предлагаю! В два раза больше!

— Ах сын шайтана и безгорбого верблюда! — замахнулся полотенцем на Леху торговец. — Так пять она стоила когда? Тогда и цены другие, подорожало все! Пятнадцать копеек за банку – это оскорбление!

— Вот, баран тупорылый, сам признал, старые у тебя консервы! Им место не на базаре, честным людям продавать, а свиней кормить! Выбросить надо все твои банки, пока никто не отравился, и только по доброте душевной я их за двенадцать копеек у тебя забрать готов! — самозабвенно ответил Шебутнов.

— Ах ты, сын хромой кобылы, да чтоб я с тобой еще хоть одним добрым словом перекинулся? Да никогда в твоей черной жизни! Чтобы тебе покоя не было! — замахал руками торговец. — Тринадцать! Последнее слово!

— Шайтан с тобой, уважаемый. Пусть будет тринадцать. — поморщившись ответил Шебутнов. — Я забираю у тебя все что есть.

— Как все? А я тебе не продам. — неожиданно опешив проговорил торговец консервами, явно ворованными с армейских складов.

— В каком смысле не продашь? Мы обо всем стобой только что договорились, пять минут глотки рвали! — помотав головой произнёс Шеутнов. — Договор дороже денег, уважаемый.

— Нет. Не продам! Ты у меня все заберешь, и что я следующую неделю на базаре делать буду? Как соседям в глаза взгляну? — запротестовал продавец, не то набивая цену своему товару, не то и в самом деле не понимая, что будет делать с изменившимися планами.

— Ах ты шайтан лысый! Кот драный! — сжав кулаки подался вперед Леха.

— Спокойно, сержант. — сказал я, плохо скрывая усмешку. — В чем дело?

— Тут все словно обезумели, капитан. — со вздохом произнёс Шебутнов. — Товар старый, у многих, ели не у всех, просроченный, но при этом продавать они его напрочь отказываются и вопрос, судя по всему, не в деньгах.

—Ясно, я почему-то так и подумал. — кивнул я, помахав рукой озирающееся в поисках меня Ангелине. — Вот адрес, я заметил его на коробках и с едой, и с тканями. Скорее всего это большой торговый дом или просто складские помещения. В любом случае, закупаться на двести человек лучше на оптовом складе, а не в мелких лавочках.

— Как у вас это получилось? Я сколько не вглядывался, ничего подобного не заметил. — с едва слышимой обидой в голосе проговорил Шебутнов.

— Все в порядке, за то ты торгуешься как сам шайтан. — похлопал я товарища по плечу, и достал рацию. — Говорит капитан, собираемся у машин, и двигаем к новой точке, время ожидания пятнадцать минут, если кому-то не хватит времени – отзовитесь.

— Мы уже уходим? — расстроенно спросила Ангелина.

— Что поделать, делу время, потехе час. — улыбнулся я девушке. — Идем, у нас еще будет возможность посетить базар, за один день ничего не решится и монтаж антенны только утром начнется. Краснов еще даже не придумал как он ее крепить будет.

К счастью никаких проблем со сбором в условной точке не обнаружилось, а машины хоть и пытались увести неизвестные, но ворожённая охрана быстро избавила их от преступных мыслей. Ангелина по дороге раздала все сладости, угостив каждого по конфетке, так что по нужному адресу мы подъезжали чуть подобревшие. Наверное, именно этот факт сказался, когда я увидел вывеску над указанным на коробках зданием.

— Орден Асклепия… и почему я не удивлен? — проговорил я, наблюдая как грузчики фасуют коробки. — Кажется у нас только что появились срочные дела.

Петроград, центральная крепость-больница ордена Асклепия, им Пирогова.

— Это позор. — гневно проговорил настоятель, глядя на опустивших головы мужчин и женщин. — Пять лет подготовки, Тысячи вовлеченных людей, доставка вооружения и припасов со всего мира, и ради чего? Ради того, чтобы какой-то выскочка, даже не полноценный князь, сорвал все планы в ключевом регионе?

— Отделение потеряло связь с центром и действовало строго в соответствии с планом. — попробовал оправдаться хмурый толстячок, получивший срочный перевод из Тифлиса и лишившийся звания и всех должностей. Бывший главный врач Тифлиса держался как мог, но выглядел все равно жалко.

— В соответствии с планом? — ехидно посмотрел на него Никодим. — Так может князь в Тифлисе сменился? Может нам удалось посадить своего ставленника? Нет? Нет! Вы провалили все что могли, на корню загубив не только идею вторжения и создания лояльного дома Багратионов, но и все операции в других городах! Двадцать тысяч человек в первые сутки увидело вашу жалкую атаку на город. Как кучка дарников не только совладала с элитными наемниками, но и захватила технику, здания, а самое отвратительное информацию! Как вы могли это допустить?

— Они откуда-то узнали о готовящемся штурме, а начальник охраны счел силы противника незначительными. — нахмурившись ответил турок. — Мы подозреваем что именно он стоял за предательством всех одаренных, прекративших бой чуть ли не в самом начале и сдавших главную крепость.

— Что говорят пленные? — посмотрев на другого мужчину спросил настоятель.

— Даже под пытками они утверждают, что сражались до последнего, но силы их вдруг покинули, словно сам резонанс не желал их победы. — ответил главный дознаватель ордена, специально прибывший из столицы. — Говорят разными словами и в разных выражениях, но общий смысл все равно один.

— Если на секунду допустить что это правда, то наша миссия по освобождению людей от проклятых – может оказаться под угрозой. — задумчиво пробормотал настоятель. — И куда хуже, если эти фанатики из культа Детей Господних окажутся правы… тогда человечество окажется обречено и беспомощно перед лицом тварей.

— Братья, давайте подходить к вопросу так, как завещали основатели – прагматично и сугубо логически. — поднялась одна из старших сестер, ради совещания оставившая свой пост в Сибири. — Возможно наши враги нашли способ блокировать резонансные способности дарников с помощью наркотиков, препаратов или излучения?

— Если бы такой способ был, мы давно нашли его сами. — возразил Никодим. — Пятьдесят лет исследований и изысканий говорят лишь одно – тварь, получившая искаженные неестественные способности можно их лишить, разрушив камень резонанса, уничтожив ее телесную оболочку или допустив такую ересь как воздействие диссонанса.

— Анализы камней пленных, как и их самих, не выявили изменений. — согласно кивнул бывший главврач больницы в Тифлисе. — Возможно на них оказали психологическое воздействие, но и это не подтверждено.

— Будем исходить из худшего варианта – Враг решил вмешаться самостоятельно. Ему мало создавать искаженных тварей и соблазнять силой слабых духом. Теперь он в состоянии воздействовать на наш мир напрямую. — заключил Никодим. — Из-за провала ордена в Тифлисе все наши отделения находятся под ударом. Грузи досматриваются, дипломатическая почта заворачивается, наемники высылаются из страны. Но это не значит, что мы должны затаится и ждать. Нет. Ударим туда, где этого меньше всего ждут.

— По детям? — спокойно спросила настоятельница Иркутска.

— Верно. Пора напомнить аристократам что их здоровье и их род полностью зависит от нашего благополучия. — усмехнулся Никодим. — Препараты отложенного действия, яды, тяжелые металлы… вы знаете, что делать.

Петроград. Место неизвестно.

— Союз? С вами? — мужчина, прячущий лицо под балаклавой и черными очками, искренне рассмеялся. — Вы самая ненавидимая организация в мире, одного намека на наше сотрудничество хватит чтобы навсегда испортить мою деловую репутацию. И ради чего? Ради ваших сумасбродных идей и сомнительной выгоды?

— Возможно мы и в самом деле несколько перегнули палку… в некоторых областях, но у нас есть то, чего нет ни у кого в мире. Вы же получите новые доказательства причастности Екатерины к экспериментам над людьми, список родов, замешанных в этом, и многое другое. — ответил виконт Сбажин. — Для человека с вашей деловой хваткой и репутацией это может оказаться шансом вернуться в ближний круг императора. К тому же, мы просим не так много.

— Всего лишь попасть к нему на прием. — усмехнулся неизвестный. — Что вам нужно от российского императора? Вы же должны понимать, что вашу деятельность никогда не разрешат. Это просто бессмысленно.

— Знай вы, то, что известно нам, вы бы оказались другого мнения, но боюсь ваш разум не готов принять истину. — ответил, слегка улыбнувшись, мужчина которого еще недавно знали как Сергея Берегова. — Выбирайте, думайте, власть и сила в обмен на одно единственное посещение летнего дворца. Вы даже можете предупредить о нем государя, ведь мы не собираемся его убивать или вредить иным способом.

— Хотите опорочить его имя, как порочите сейчас Екатерину? — усмехнулся неизвестный. — Ваша информация – билет в один конец. Нет, мы на это не пойдем.

— Жаль… очень жаль. Ваш брат был столь же упрям и самонадеян, а закончил как один из нас. Посмотрим, сколько продержитесь вы. — усмехнулся Сбажин. Собеседник вскинулся, резко выхватив кортик, но в то же мгновение из темноты вырвалось несколько щупалец, вспоровших мундир и растянувших неизвестного словно на дыбе. — Расслабьтесь. Удовольствие вы конечно не получите, но боль будет чуть слабее. Это поможет вам не сойти с ума. Поверьте моему опыту…

Дорогие друзья! Спасибо большое что поддерживаете меня в моем творчестве!

Продолжим хорошую традицию! Для читающих ежедневно - скидка в первый день продаж (она будет с 00-00, не покупайте пока не увидите что скидка заработала!)

Еще раз спасибо и приятного вам чтения!

Глава 5

— Добро пожаловать в торговое представительство Кюненагаль, чем я могу вам помочь. — улыбаясь спросила девушка на ресепшене, и да, тут был ресепшн, чистота и почти идеальный порядок. На фоне восточного базара, с которого мы недавно вышли, контраст был просто разительный. Словно мы разом телепортировались в процветающую европу, как ее себе рисуют в голове некоторые люди.

— Добрый день, мы сугубо с деловыми намерениями. — коротко улыбнувшись ответил я. — Нам необходимо закупить припасы перед дельнейшим отбытием. Оптовая партия на длительный срок.

— Одну секунду, я свяжу вас с нашим менеджером по плановым закупкам, прошу – располагайтесь, вам принеси чай или кофе? — уточнила секретарь, все так же мило улыбаясь. — К чаю лучше подходят традиционные восточные сладости. К Кофе – пирожные и шоколад, их изготавливают в нашей внутренней кондитерской, по оригинальным рецептам.

— Чай, будьте добры. — ответил я с улыбкой, располагаясь на белоснежном диване, перед стеклянным столиком.

— Что-то это совершенно не похоже на больницу. — прошептала Ангелина, когда секретарь отошла на свое место.

— Вот и я так думаю. Похоже швейцарцы запустили свои пальцы не только в медицину, но и торговлю. Хотя тут удивляться нечему, все церкви приторговывают акцизными товарами в обход налогов. — ответил я. — А вот размах таких операций, совсем другое дело.

— Думаешь они так уходят от налогов? — удивленно посмотрела на меня Ангелина. — Но разве так можно?

— Не думаю – уверен на сто процентов. К тому же будет интересно проверить участвовали ли они в захвате рынка валют и удешевлении рубля. Если все так как я думаю, они могут просто наживаться на разнице курсов валют. — ответил я, наблюдая за вышедшим к нас господином в светло сером костюме.

— Приветствую вас в компанию Кюненгаль. Меня зовут Йозеф Нагель, старший корпоративный менеджер. Будьте моими гостями. — улыбнувшись сел напротив нас мужчина, а буквально в следующее мгновение перед нами поставили вазочки со сладостями и большой пузатый чайник, словно отрезая путь к отступлению.

— С удовольствием воспользуемся вашим гостеприимством. — вежливо ответил я. — У вас здесь очень комфортно.

— Да, мы старались чтобы даже в такой дали от нашей родины чувствовался дух истинной Швейцарии. — улыбаясь подтвердил мои догадки мужчина. — Для нас, удобство и комфорт клиента – самое главное.

— А разве не честность и точность исполнения сделок? — позволил я себе небольшую колкость.

— Это даже не обсуждается. — не повелся на провокацию мужчина, а затем улыбнулся, заметив, как Ангелина посмотрела в окно. — Вы кого-то ждете?