Хозяин Мрака

Реакция на столь необычное событие оказалась незамедлительной, и сегодня Давор прибыл к стенам Китежа. Пока ему не приказывали убивать, нет — лишь разведать обстановку, вычислив того, кто разрушил много лет работавшую без сбоев систему. Но сам симбионт считал, что смерть тысячи-другой людишек не расстроит повелителей, а уж бесследная пропажа двуногой помехи их даже обрадует.

Что же до сокрытия его собственных следов, то и тут у Давора всё было схвачено. Три дня тому назад он начал собирать низших, общее число которых уже перевалило за три с половиной тысячи. Маловато для уничтожения города, но для ослабления и прикрытия — вполне достаточно.

А большего кровожадному демоническому зверю и не требовалось…

Глава 18

Элин любил ночь. Но любил её не всю жизнь, как могло показаться. В детстве сумрак скорее пугал его, заставлял вглядываться во мрачные силуэты за окном, моля небеса о том, чтобы и сегодня никто из близких ему людей не исчез в пасти очередной перебравшейся через стены твари. С годами этот страх поутих, а Элин Нойр, нелюдимый книжный червь, полюбил как одиночество, так и его воплощение — ночь.

Он всё так же любил свою семью и ценил друзей, но тогда-ещё-не-перерождённый всё чаще засиживался за книгами до самого утра, наслаждаясь тишиной и компанией, которую ему составляли звёзды.

Сейчас же, с каждым шагом взлетая над кронами приземистых деревьев, Элин раз за разом останавливал взгляд на бескрайнем небе, устланном покрывалом из тысяч и тысяч сияющих ярким светом звёзд. Каждая из них была по-своему уникальна, но беглый взгляд на небо так или иначе ставил их в один ряд друг с другом. И лишь одна-две звезды явственно выделялись на общем фоне своим непоколебимым сиянием…

Чем ещё, если не философией, занять себя сильному анимусу, которому для скоростного передвижения даже не нужно толком напрягаться? И Элин философствовал, так как всё, что он мог обдумать в дороге, он уже обдумал. Тем более до Китежа оставалось меньше получаса бега даже несмотря на небольшую задержку в пути. Самое время разгрузить голову, подготовив почву для решения целой прорвы проблем, от которых, как считал Элин, ему всё равно никуда не деться. Только в сказках герои могут тренироваться сутками напролёт, не обращая внимания ни на что иное. В реальности же на самосовершенствование удаётся уделить в лучшем случае несколько часов в день, что, конечно же, никак не способствует быстрому достижению желаемого.

Но в данном конкретном случае Элин считал, что практиковаться с высвобождением сознания он сможет когда угодно. Прямо сейчас это самое высвобождение без вреда для себя он мог использовать лишь на две с половиной секунды раз в три-четыре часа, не управляя при этом анимой. Каналы ожидаемо не выдерживали такой нагрузки, и тренировками по аналогии с мышцами это было не исправить. Но это был незначительный минус, так как конечной целью перерождённого являлся переход на следующий уровень силы и существования. Уровень, на котором физическое тело уже не будет его сдерживать.

Уровень симбионта.

В очередной раз взмыв над деревьями, Элин заметил на горизонте стены родного города. Поля, их окружающие, искрились яркой зеленью даже ночью, из-за чего высокие каменные громады издалека казались абсолютно чёрными. Вернее сказать, они должны были казаться таковыми, но всё портили языки пламени, чей пульсирующий алый свет хищно очерчивал контуры зубьев и башен.

К облегчению перерождённого, пламя буйствовало не в городе, а где-то снаружи, под самыми стенами, но нормальной эту ситуацию назвать всё равно было нельзя.

— «Эрида…». — Элин только подумал, а стальные змеи уже покинули хранилище, бросившись в разные стороны. Сам анимус двинулся напрямую к городу, ускорившись чуть более, чем втрое, а напарнице доверил сбор оперативной информации о происходящем с западной стороны Китежа. Ведь может статься, что неизвестный враг, будь то люди или демонические звери, уже взял город в клещи, и пожар — просто отвлекающий манёвр.

На полпути к городу Элин материализовал шлем и посох, охватив своим восприятием крайние улицы города… и тут же почувствовал испытываемый людьми страх. Многие не спали сейчас, ожидая окончания начавшейся два часа назад схватки. С каждой новой секундой перерождённый считывал всё больше и больше людских мыслей, что позволило ему заранее узнать, что и как происходило в его отсутствие.

Два дня тому назад разведчики обнаружили на дальних подступах стекающихся в одно место демонических зверей. Когда их общая численность перевалила за тысячу, отряд сообщил об обнаруженной аномалии в Китеж. Великий город же, действуя по отработанным за века схемам, оперативно сформировал армию с Гайо Бельфи во главе, дабы нанести по врагу превентивный удар и предотвратить нападение на Китеж. И без того невеликий гарнизон, — на дворе стояла весна, и многие практики уже работали «в поле», — сократился более чем в два раза, в чём, впрочем, совет проблемы не видел. Разведчики не могли пропустить к Китежу крупные группы демонических зверей, а для уничтожения одиночек хватало совсем незначительных сил.

Армия выступила в поход, а к ночи под стенами словно из ниоткуда появились десятки и сотни высокоранговых демонических зверей, среди которых затесалось аж две твари алмазного ранга. При всём при этом они не поддавались на провокации, избегали ловушек и всячески портили людям кровь, открыто демонстрируя существование разумного демонического зверя, управляющего всей группой. Пока защитники города не задавались вопросом касательно того, что за монстр способен контролировать таких демонов, но Элин сразу сделал верный выбор.

На Китеж напал симбионт.

На долю мгновения отключив барьеры на одном сегменте стены, Элин перемахнул через неё — и, кивнув наткнувшимся на него воинам-патрульным, спрыгнул на ближайшую крышу. Двигался он на воистину огромной скорости, и потому к месту прибыл меньше, чем за десять минут.

— Кацелиан, какова обстановка? — У перерождённого не было ни малейшего желания играть в вежливость, расшаркиваясь перед главой стражей на глазах у полусотни анимусов, и эта наглость на секунду выбила Кацелиана из колеи. Впрочем, он быстро осознал всю серьёзность намерений экс-наследника Нойр, почувствовав бурлящий в теле Элина океан силы.

— Демонические звери планомерно растягивают наши силы, отступая при малейшей опасности. Мы потеряли уже семерых, но не избавились и от десятой части этих тварей. — Мурум махнул рукой на юг, туда, где разбушевалась Сорака. Такое пламя могло принадлежать лишь её душе огня, и, судя по всему, она действительно вела сейчас активный бой под прикрытием соклановцев. — Всего в округе около тридцати демонов, из которых один — алмаз, а остальные по большей части низшей ступени платины.

— Они пользуются тем, что вы вынуждены защищать стены? — Ответом стал уверенный кивок. — Сейчас я сменю те две звезды, сдреживающие низших на левом фланге. Через минуту рядом со мной не должно остаться ни одного человека.

— Это выполнимо. — Кацелиан не стал акцентировать внимание на том, что Элин назвал демонических зверей низшими. Вместо этого он согласился с планом гения, посчитав, что у сильнейшего анимуса клана Нойр есть какой-то план. — Поддержка?

— Лучше помогите Сораке. Есть вероятность, что хозяин всей этой своры покажется сразу после того, как я начну действовать. — Для симбионтов ментал должен сиять похлеще яркой звезды в безлунную ночь, а скрываться Элин не собирался по двум причинам. Во-первых, маскировка требовала от него не пользоваться менталом, что в нынешней ситуации слишком рискованно, а во-вторых перерождённому было просто выгодно как можно быстрее навязать симбионтам бой. Покуда те понятия не имеют, с кем столкнулись, шансы выйти из этого боя победителем ощутимо выше. — Все вопросы потом.

Элин на мгновение закрыл глаза, мелкой гребёнкой пройдясь по лесу, виднеющемуся на горизонте. Малая часть демонических зверей была сконцентрирована на совсем небольшом участке, и там же, скорее всего, находился и симбионт. Но в первую очередь перерождённый собирался избавиться от нападающих, давно и успешно растягивающих стражей вдоль всей восточной стены, тем самым избавив себя от необходимости беспокоиться ещё и за город.

— Начинаем. — Сказал он — и исчез, появившись в двух сотнях метров от стены, прямо между сражающимися анимусами и демоническими зверями. — Приказ: отступать!

Наглядным дополнением слов Элина стал хлынувший во все стороны бледно-зелёный туман, по мановению ока обративший всё живое вокруг в едкую гниль. Остановилась та у самых ног ещё не успевших убраться подальше анимусов, порядком их напугав. Многие стражи были наслышаны о юном гении, чей боевой потенциал не поддавался какой-либо адекватной оценке. Ну а на то, что в бой вступил именно Нойр, намекал характерный шлем, посох и изумрудный оттенок техник, уже добравшихся до первого демонического зверя. Внушительных размеров даже не заметил появления своего убийцы, моментально расставшись с жизнью.

Никто лучше Элина, исследователя и расхитителя подземелий, не знал об уязвимых местах самых разных демонических зверей. Серый губительный падальщик в частности отличался незащищёнными сочленениями клешней, через которые яд носителя Эриды попал в кровоток, в момент добравшись до сердца и крошечного мозга.

— А сейчас — уникальный концерт для обитателей пустошей… — Пробормотал Элин себе под нос, окинув взглядом не обративших внимания на смерть собрата инсектоидов. Было очевидно, что неизвестный симбионт набирал отряд в одном месте, из-за чего особым разнообразием тот не отличался: пауки, скорпионы, многоножки, восьмикрылые жуки и прочие затянутые в хитин демонические звери. Перед собой перерождённый видел семерых таких, плюс одну мускулистую гориллу высотой с трёхэтажный дом — эту, видимо, отряд подобрал где-то по пути. Она же обладала мощью алмазного ранга… правда, и использовала её исключительно по-обезьяньи, конвертируя всю свою подавляющую мощь в банальную физическую силу и крепость. По этой причине Элин не стал акцентировать на ней внимание, первым делом вбив основание посоха в почву — и выпустив вниз поток анимы, буквально смявший высокорангового червя, оказавшегося не в своей стихии. Привыкший к сухой песчаной почве демонический зверь оказался слишком медлителен и заметен в обычной, что делало его хорошей мишенью для любого анимуса алмазного ранга.

В то же время чем-то напоминающая бронированного богомола тварь приблизилась к перерождённому на расстояние удара, и, взмахнув конечностями-серпами, распорола землю там, где Элин стоял ещё мгновение назад. Но не успела пыль подняться в воздух, как страж уже сместился в сторону, а богомол увяз в сначала ставшей практически жидкой, а спустя долю секунды затвердевшей земле. Сама по себе затвердевшая земля не могла надёжно сковать демонического зверя платинового ранга, но задержать на половину секунды — вполне. А этого времени Элину сполна хватило для того, чтобы продвинуться на два десятка метров вперёд, сформировать чудовищной силы ударную технику — и отбросить гориллу на полсотни метров назад, попутно размазав оказавшегося на пути атаки паука.

Перерождённый будто танцевал в окружении врагов, изящно уходя от атак и точечными техниками отправляя их в мир иной одного за другим. Несмотря на контроль симбионта, атаковали демонические звери точно так, как требовали их инстинкты: линейно, просто и понятно. Сложности, с которыми сталкивались обычные анимусы, для Элина таковыми не являлись, так как он мало того, что знал всё о поведении тысяч видов демонических зверей, так ещё и контролировал окружение за счёт своего ментального восприятия. Мысли демонов не отличались особым разнообразием, но понять, когда очередная тварь находила его взглядом и готовилась атаковать перерождённый мог.

И уж поверьте — этого было более чем достаточно.

Всего за минуту поголовье пытающихся отступить демонических зверей уменьшилось более чем вдвое, а Элин при этом даже не запыхался. Он и потратил-то меньше пятой части резерва, показательно эффективно расходуя аниму в надежде поскорее выманить симбионта. Вот только тому, казалось, на своих подручных было наплевать… чего не скажешь о самих демонических зверях, которые, судя по всему, активно противились чужой воле, требующей отступать.

Инсектоиды стрекотали и клокотали, раз за разом порываясь броситься на Элина — но продолжали пятиться со скоростью, соответствующей их чудовищной силе. Вполне очевидно, что их примитивные животные сознания до ужаса боялись анимуса, с такой лёгкостью отнимающего их жизни. Ведь демоны не смогли оставить на перерождённом даже крошечной царапины, и привыкших находиться на вершине пищевой цепочки тварей это… скажем так — расстраивало.

— Мы все его недооценивали. — Пробормотал зажимающий свежую рану на руке анимус золотого ранга, со стены наблюдая за избиением демонических зверей. Элин Нойр, самый юный страж, подчиняющийся непосредственно Кацелиану, оказался не просто быстро прогрессирующим гением, как считалось в Китеже. — Он — монстр…

Того же мнения придерживались и его товарищи, которые хотели помочь Элину, но не видели ни единой возможности это сделать. Как помочь тому, кто в одиночку сражается лучше двух полновесных звёзд опытных стражей?

Только удалиться подальше, чтобы не мешать первому анимусу, вышедшему за рамки рангового распределения.

— Кто может продолжать бой — попытайтесь поддержать Сораку. — Отдал приказ Кацелиан тем двум звёздам, которые были заменены на поле боя одним-единственным Элином. И они не стали спорить, молча и стремительно ринувшись в сторону всё расширяющегося пожарища. А секундой позже мужчина обратился к своему помощнику: — Приведи сюда лучшего целителя клана Сонитус. Подозреваю, он нам скоро понадобится…

Над полем боя сгущались тучи вопреки тому, что Элин Нойр на нём доминировал. Кацелиан ощущал приближающуюся опасность, но не мог точно сказать, что или кто её источает…

Не мог до тех пор, пока трупы демонических зверей позади Элина не задрожали — и не начали подниматься на ноги. На их тела наслаивался странного вида песок, заключённая в котором анима каким-то образом вливалась в, казалось, застывшие навеки каналы тварей, заставляя их двигаться. И самым пугающим было то, что мертвецы с каждой секундой своей не-жизни становились всё сильнее и сильнее, возвращая себе изначальную силу.

— О, Небо… — Глаза Кацелиана распахнулись, а амулет на груди вспыхнул, развернувшись в полноценный многослойный лёгкий доспех, каждый слой которого был плотно исписан обеспечивающими колоссальный уровень защиты рунами. — Вернуть Сораку на стены, живо! Резервные отряды отправить сюда!

С этими словами Кацелиан, не желая терять времени и давать воскресшим демоническим зверям и дальше набирать силу, оттолкнулся от стены и устремился вниз, в полёте раздавшись в плечах и отрастив солидную пару рогов, тянущихся из затылка. В два прыжка он достиг поля боя, раздавив ожившего скорпиона… и почувствовав, как нечто чудовищно сильное наблюдает за ним из-под земли.

А в следующую секунду Элин Нойр, разложив на составляющие одного из оживших врагов, взмыл в небо, практически моментально развернув в воздухе колоссальной сложности структуру. Кацелиан успел только развернуться и броситься назад, когда на землю, туда, где он ощущал присутствие разумного демонического зверя, ударили тысячи тысяч поглощающих сам свет молний, в считанные мгновения образовавших в земле огромный кратер радиусом в полторы сотни метров.

На дне же этого кратера, подняв над собой руки и удерживая сочащийся анимой барьер, стоял гуманоидный демон, взгляд которого был направлен прямо на застывшего в воздухе Элина.

— «Марагос…!»

Глава 19

— «Марагос…!»

— «К твоему счастью, я — не Марагос». — Элин свысока, — в буквальном смысле, — смотрел на симбионта, испускающего жажду убийства столь невероятную, что проняло даже анимусов на стенах. Было ли причиной то, что в этот раз симбионт воспринял Элина всерьёз, увидев в том силу и черты злейшего врага его расы, или же ему просто не понравилось лишаться кожи, развоплощённой чёрными молниями — вопрос, ответить на который анимус не мог. — «Иначе ты бы уже молил о милосердии, как забитая шавка».

— «Если ты — не Он, то откуда у тебя его Слуга?». — В один миг сняв барьеры, симбионт взмыл в небо, зависнув на одном уровне с перерождённым. — «И структура защиты твоего разума… она слишком похожа на то, что используем мы».

— «На моём личном кладбище, предназначенном для симбионтов, твой труп будет далеко не первым, Давор». — Элин выждал половину секунды, чтобы симбионт осмыслил услышанное и растерялся, после чего перешёл в решительное наступление. Перерождённый завладел инициативой, но его оппонент был слишком стар для того, чтобы так просто поддаться на провокацию. Образовавшаяся от столкновения двух техник ударная волна подняла ужасный ветер, поваливший уцелевшие деревья и заодно окончательно убедив Кацелиана в том, что рядом с Китежем разворачивается отнюдь не обычный бой.

Симбионт использовал техники, и делал это столь умело, что мог бы поспорить в этом с опытнейшими анимусами великого города!

Тем временем небо над Китежем расколола ярчайшая изумрудная вспышка, и симбионт, принявший очередной удар перерождённого на барьер, вынужденно отступил на несколько сотен метров, заметно удалившись от едва не пострадавших городских стен. Элин активно прощупывал защиту своего оппонента, параллельно пытаясь отыскать его сородичей… но пока всё складывалось так, будто Давор из-за какого-то смешного совпадения прибыл сюда в одиночку.

Самодеятельность, или лорды симбионтов не посчитали угрозу достаточно весомой?

В мановение ока обладающий огромной физической силой симбионт сократил дистанцию, вгрызшись вымахавшими до двух метров в длину когтями в оперативно сформированные барьеры перерождённого. Те не смогли выдержать удара без вреда для себя, но Давор по меньшей мере увяз в чужой аниме, так и не дотянувшись до своей цели. Элин же, позволив симбионту как следует увязнуть в барьерах, захлопнул ловушку, зажав его меж четырёх плоскостей, каждая из которых представляла собой в том числе и структуру простейшей ударной техники.

Из четырёх синхронных взрывов до симбионта дотянулся лишь один, но и этого хватило для того, чтобы не ожидавший такой ловушки демон лишился одной из своих уродливых ног. Вниз хлынула бутафорская чёрная кровь, а Элин, стремясь развить успех, оказался прямо над головой Давора, который, в свою очередь, уже направил вверх поток обжигающе-огненной анимы. И тут бы перерождённому просто уклониться, но использованная симбионтом техника оказалась не столь проста.

В какой-то момент поток разрушительной энергии изогнулся — и ринулся к Элину, словно направляемый рукой опытного кучера кнут.

И если эффект от первого удара анимус смог свести на нет, позволив тому соскользнуть по плоскости барьера, то уже вторая атака симбионта достигла куда большего эффекта, буквально вернув Элина на грешную землю. Лишь оказавшись посреди покорёженного леса, перерождённый смог безопасно свернуть комплекс монолитных барьеров, вернув себе нормальный обзор. А посмотреть ему было на что, так как Давор, улучив момент, не стал продолжать атаку, вместо этого что-то с собой сотворив.

Ранее более-менее походящий на человека, симбионт обзавёлся неадекватно длинным хвостом и второй парой верхних конечностей. Правда, это не шло ни в какое сравнение с тем, каким метаморфозам подверглась его Т-образная голова. Ранее монолитная и лишённая всего того, что обычно должно быть у каждой уважающей себя головы, она раскрылась подобно цветочному бутону, выпустив наружу два уродливых длинных отростка, каждый из которых венчала усыпанная мелкими глазами пасть.

— «С разминкой закончили. Эрида, проследи за тем, чтобы я не заигрался с Тьмой».

— «Сделаю». — Как никогда серьёзная, змейка отвечала за сохранение рассудка носителя, параллельно с тем наблюдая за окружением на случай появления новых врагов. Демонических зверей у стен взяли на себя стражи, но дуэт не исключал того, что где-то неподалёку могли находиться другие симбионты.

— «Так он — гидра…?». — Две головы, концентрирующаяся в пастях анима, суммарно три пары лап и длинный хвост — в общем и целом симбионт действительно стал походить на одного редкого, и оттого особенно противного демонического зверя.

Вообще все твари, в чьих предках затесались дракониды, доставляли людям особенно много проблем, но гидра вдобавок к чертам дальних родственников обладала и парочкой уникальных, как, например, чрезвычайно высокая проводимость каналов в шеях и головах. Эта особенность позволяла гидре атаковать без подготовки, вкладывая в удар просто неимоверное количество силы.

Добавить сюда тот факт, что Давор не просто давил анимой, а придавал той структуру техник, и получится не самая радостная картина.

Пока Элин подготавливал техники и решал, как дальше вести бой, Давор совладал с превращением, накопил аниму в левой голове — и, причудливо изогнув шею, выплеснул поток силы огромной мощи, так и не заметив пустой структуры перед самым своим носом, которая напиталась силой перерождённого ровно в момент соприкосновения с анимой симбионта.

Раздавшийся взрыв и последовавший за ним яростный вой Элин воспринял как невероятно приятную мелодию, ласкающую его искушённый слух. Какими бы долгожителями ни были симбионты, какими бы силами ни обладали, но без практики в реальных сражениях они были уязвимы для разного рода хитростей, одну из которых и применил Элин.

Впрочем, уже второй луч силы таким образом остановить не удалось, и перерождённый вновь пропустил чужую технику по касательной, проследив за тем, как чудовищной силы взрыв превратил огромный кусок леса в выгоревшую пустошь. Но не успела улечься поднятая в воздух пыль, а Давор уже сменил как угол атаки, так и используемую технику. Вместо одного подвижного луча из правой пасти вырвалось множество снарядов, каждый из которых следовал уникальной, одному ему ведомой траекторией. А сразу после того, как последний пучок энергии умчался к перерождённому, симбионт бросился вперёд, посчитав момент вполне подходящим для того, чтобы навязать физически немощному человеку ближний бой.

Элин же, наблюдая за неумолимо приближающимися к нему алыми сгустками анимы, лишь коснулся посохом земли, разом подняв как степень слияния с Эридой, так и концентрацию Тьмы вокруг себя. Глаза перерождённого вспыхнули изумрудным светом, а зрачки вытянулись на манер змеиных. В то же время по его коже пробежала серебристая волна, оставившая после себя плотный слой чешуи, защищающей тело на манер пластинчатой брони.

Финальной же частью трансформации стал материализовавшийся под левой рукой Элина гримуар, от которого во все стороны ринулись десятки толстых изумрудных нитей, причудливо изгибающихся и перекрещивающихся друг с другом. Это на первый взгляд бессмысленное действо сформировало вокруг перерождённого своеобразную паутину, преодолеть которую техникам симбионта оказалось не под силу. Снаряды вязли в цепких сетях — и стремительно теряли форму, в конечном итоге распадаясь на совершенно безвредную нейтральную аниму.

Давор приблизился лишь тогда, когда с его техниками было практически покончено: лишь пара пучков силы кружилась в воздухе, ожидая подходящего для атаки момента. Потому-то Элину ничего не помешало броситься симбионту навстречу, подготавливая одну структуру за другой. Давор видел всё это, но отыграть назад уже не мог, так как отступление напрочь порушило бы его план атаки.

А так у него ещё оставалась надежда на то, что анимусу подавление всех снарядов далось немалой ценой, и в лобовом столкновении он будет много слабее задействовавшего всю свою силу симбионта, всю жизнь провёдшего в сражениях.

Первый же обмен ударами, — когти и простейшие, но перегруженные анимой техники с одной стороны, и изящное кружево рун с другой, — пошатнул уверенность Давора в собственном превосходстве. Этот человек не только не боялся его воистину разрушительных ударов, но и, казалось, стремился ещё сильнее сократить дистанцию. Последнее играло против симбионта, так как что его шеи, что увенчанные гигантскими когтями лапы лучше всего показывали себя тогда, когда он бил на предельном для себя расстоянии.

«Он понял!». — Промелькнула мысль в голове Давора после того, как его собственное тело помешало ему распороть грудину наглого человечишки. При этом анимус умудрился практически в упор выпустить очередную технику, оставившую в предплечье гидры множество сквозных дыр. Они уже затягивались свежей плотью, но регенерация требовала концентрации и сил, которые в то же время были необходимы просто для того, чтобы в следующее мгновение дыры не появились в голове или груди. — «Отступить? Он не тот, с кем можно справиться в одиночку. Угроза, о которой необходимо знать Лордам. А если я сгину здесь…».

Отнюдь не радужные предположения с каждой секундой становились всё более и более мрачными, так как симбионту никак не удавалось вернуть себе утраченное преимущество. Да и было ли оно вообще? Человек до сих пор избегал даже царапин, в то время как тело Давора уже находилось в довольно плачевном состоянии. Ему всё реже и реже удавалось бить в ответ, так как все силы уходили на защиту.

Мелкий человечек умудрялся бить сразу отовсюду, пользуясь громоздкостью противника. Ничего общего с теми анимусами, которых Давор убивал раньше. Сила, скорость, искусность — носитель Эриды превосходил его во всём, из-за чего поражение было всего лишь вопросом времени.

В очередной раз не успев за перерождённым, Давор лишился левой руки, в ответ сформировав технику сразу обеими своими головами. Мощный площадный удар должен был вынудить его противника разорвать дистанцию, тем самым позволив симбионту уйди под землю, но что-то изначально пошло не так. Анима послушно стекалась в обе пасти, структура придающей форму силе техники была надёжно защищена… но человек не нападал, застыв в двадцати метрах от своего врага.

Изумрудная анима всё так же клубилась вокруг и внутри тела анимуса, но из-за её чрезмерной концентрации Давор не мог точно сказать, что именно делает человек. Его восприятие, которым он так гордился, потеряло в эффективности из-за того хаоса, в который обрушилась свежеобразованная пустошь из-за схватки двух могущественных существ. Да и чрезвычайно сильный анимус с самого начала каким-то образом маскировал свои действия, не позволяя симбионту разглядеть задействованные структуры…

Но время скоротечно, и спустя несколько мгновений Давор закончил подготовку своей атаки. Из его пасти хлынуло пышущее жаром серое пламя, а в мыслях даже промелькнула надежда… бесследно исчезнувшая сразу после того, между ним и человеком развернулся барьер. И словно этого было мало, со всех сторон появились ещё пять плоскостей, сомкнувшихся и заперевших симбионта внутри крошечного куба наедине с разрушительной техникой, изначально предназначавшейся для уничтожения всего живого на большой площади. Во второй раз Давор попался в, по сути, одну и ту же ловушку, и кардинальным образом изменить хоть что-то уже не смог.

Да, он перестал подавать аниму в технику.

Да, сформировал собственные барьеры.

Да, попытался вырваться на свободу…

Но времени было слишком мало. Буквально то мгновение, что требовалось технике для активации и столкновения с клеткой наглого человечишки. Слишком мало для того, чтобы полностью избежать урона, и слишком много, чтобы после мочь убедить себя в том, что ты ничего не мог сделать.

Серое пламя заполнило клетку, а спустя половину секунды вырвалось на свободу, сметая всё на своём пути. Даже земля, на которую пришёлся отнюдь не основной удар, моментально взорвалась облаками пара и начала плавиться. Элин же был уверен в своей защите, и потому даже не моргнул в момент, когда барьеры окатила волна огня. Буйство стихии в каком-то смысле не уступало тому, что могла устроить Сорака, так что огненная буря улеглась лишь через несколько секунд, открыв взору перерождённого выгоревшую до самых Китежских стен землю — и оказавшегося на земле симбионта, трижды проклявшего свою способность использовать любые объёмы анимы.

— «Мы можем его поглотить. Я могу его поглотить…». — Завороженно пробормотала Эрида, вместе с носителем воззрившись на практически поверженного противника. Симбионт ожидаемо не смог ничего противопоставить подавляющей силе гримуара, но в сердце перерождённого это не вызывало особой радости. Ведь на эту победу он потратил половину резерва при том, что Давора от слабейшего Лорда отделяла неописуемых размеров пропасть. И словно этого было мало, подобных этой гидре тварей в том же гнезде оставалось немногим меньше сотни.

Так или иначе, но нынешних сил Элина Нойр было недостаточно, так что заявление напарницы касательно поглощения гидры он воспринял с энтузиазмом.

— «Что для этого нужно сделать?».

— «Убить его, приблизившись так близко, как только возможно». — В этом не было ничего невыполнимого, так что Элин, ощущая готовность змейки, приблизился к Давору, не мешкая снеся тому обе головы и развалив едва живое тело на две неаккуратные половины. Убить симбионта таким образом было невозможно, но окончательно лишить его подвижности и возможности атаковать — вполне. — «Теперь мы должны прорваться в его внутренний мир».

— «Прорваться? Не затянуть к себе?». — Во все времена анимусы, подчиняя себе демонических зверей, запирали их в своей душе, как некогда сделал Элин с Эридой. Сейчас же змейка предлагала поступить прямо противоположным образом.

— «Именно прорваться. Это поглощение, а не подчинение. Воля этого симбионта крепка — нам не удастся быстро его подчинить. А значит и в живых оставлять его нельзя».

Элин не стал спорить с напарницей, посчитав, что её доводы вполне разумны. По-настоящему симбионтов он никогда не подчинял, так что спорить с подсознательно разбирающейся в сородичах Эридой не решился. Тем более усиление уже имеющихся способностей потенциально было куда как лучшим бонусом, если сравнивать с получением каких-то новых способностей. Ведь никакая хитрость не поможет одолеть лорда симбионтов, если техники просто не смогут причинить ему сколь-нибудь значимый вред.

Потому Элин, в довесок ко всему прочему лишив тело симбионта всех конечностей, протянул к останкам руку. И за мгновение до того, как он коснулся матово-чёрной кожи демонического зверя, чешуя на его ладони расступилась, обеспечив перерождённому прямой контакт с поверженным врагом.

А в следующее мгновение Элин оказался подвешенным в практически полной пустоте. Практически потому, что по правую руку от него зависла Эрида в своём изначальном змеином облике. Напротив же, с комфортом расположившись на расколотом и покорёженном костяном троне, обнаружился немолодой мужчина. Его глаза сияли серебряным светом, а ёжик седых волос странным образом гармонировал с тёмно-синими мешковатыми одеждами необычного фасона.

А у ног незнакомца лежало однозначно мёртвое тело Давора, в грудь которого был до упора погружён массивный клинок с защищённой причудливой вьющейся гардой рукоятью.

— Пришёл за своим законным трофеем? — Схватив клинок, мужчина резко встал на ноги, вырвав оружие из трупа и забрызгав пустоту чёрной кровью симбионта. — Не хочется огорчать избранника Марагоса, но тебе придётся убить ещё и меня.

— Кто… вы? — Всё нарастающее присутствие незнакомца внушало уважение своей мощью, которая, вероятно, даже не снилась душе Давора. Но вот кто он, откуда и почему назвал Элина избранником Марагоса?

В такие моменты перерождённый предпочитал хотя бы пытаться сначала выведать побольше информации, и лишь после вступать в бой.

— Любовь почесать языком он тебе передал вместе с личинкой своей Змеи? — Играючи забросив клинок на плечо, мужчина наклонил голову и тяжело вздохнул. — Лучше бы тебе быть сильным, парень. Ведь в эту падаль в своё время запечатали мою самую кровожадную часть…

Элин в один миг понял, что ответов сейчас не получит, а в следующее мгновение на посох обрушился чудовищной силы удар человека, движение которого экс-абсолют даже не сумел заметить.