Помоги проекту - поделись книгой:
Германец молча покачал головой.
— Тогда может кофе? — и не дожидаясь ответа я налил в свободную чашку черный, как битум напиток.
Аромат свежесваренного кофе растекся по террасе, как мягкое покрывало. Носы оставшихся на ногах немцев задвигались. Кофе был дорогой, из тех, что не всякому по карману. А эти двое явно из простого подчиненного уровня. Оба рослые, подтянутые, широкоплечие, стрижки короткие, военная выправка. Отставники, перешедшие на работу в охрану посольства? Скорее всего. Взгляд цепкий, движения экономные. Парни явно с боевым опытом.
Все это я отметил мимоходом, основное внимание уделив их начальству — герру Клаусу.
— Итак? — повторил я, вопросительно приподняв бровь.
На какое-то мгновение взгляд еще совсем недавно уверенного в себе германца смешался. Когда он входил в номер, то чувствовал себя хозяином положения, это было заметно по глазам. Но увидев неброскую роскошь дорогих апартаментов потерял былую уверенность.
Когда в деле такие деньги, всегда есть подвох. Наводя справки о молодом наемнике, гость наверняка не рассчитывал столкнутся с демонстрацией столь внушительных финансовых возможностей. Одна ночь в гостинице такого класса стоила стоила столько, что никакого депозита не хватит для комфортного проживания. По крайней мере, тот у кого это последние деньги, не будет так шиковать.
К тому же его явно напрягало разное социальное положение. Герр Клаус был пусть и не последним, но обычным чиновником из германского представительства (скорее всего работал в разведке или другой подобной структуре), не имел титула, не относился к аристократам и не являлся одаренным. Это ставило нас на разные ступени общения.
Но самое главное: он не понимал этой разительной разницы: между тем, что узнал о недавно вернувшимся из Африки молодом мерсере, и тем, кто сейчас сидел напротив. Слишком разница бросалась в глаза.
В белом махровом халате с вышитой золотом эмблемой отеля, на последнем этаже открытой террасы, где за вид взимают отдельную плату, сидя за столом с накрытым завтраком — больше всего я походил на благородного отпрыска могущественного семейства, решившего развлечься в экзотических Колониях.
Они наверняка навели справки о роде Мещерских, об их банкротстве и полном угасании, даже вымирании. И тут такой диссонанс: последний из рода не только не похож на бедного родственника, но скорее напоминает преуспевающего молодого аристо, отправившегося за приключениями на другой конец света.
Непонятная ситуация. А что непонятно, то может быть потенциально опасным. Поэтому ведут себя вежливо. Хотят понять, что происходит, а для этого лучше сначала прощупать ситуацию осторожно.
И послали кого не жалко в случае чего потерять. Не равного, но исполнительного. Обычного служаку, которого при необходимости легко списать со счетов. И герр Клаус прекрасно понимал эти расклады, потому и выглядел недовольным.
— Герр Мещерский, я хотел бы у вас осведомиться, не вы ли это на записи? — как по мановению волшебной палочки в руках германца возник тонкий планшет.
Дисплей плавно повернулся в мою сторону, показывая короткое видео. Судя по ракурсу, снимали откуда-то сверху. Видимо с того самого полицейского блока уличного наблюдения. В плотном армейском комбинезоне, с компактным автоматом в руках, с открытым лицом — я стоял посреди домов японских трущоб и не узнать меня было невозможно.
То что, меня в конце концов вычислять не вызывало сомнений. Камеры на улице, шлемы солдат с оптическими визорами, высадившие десант ховербенды — да мало ли имелось возможностей срисовать физиономию чужака, внезапно появившегося посреди города.
Но то, что опознают так быстро, проведут идентификацию, а затем еще и заявятся с утра пораньше в гости — подобного я не ожидал. Похоже сильно тевтонам припекло, раз так шустро забегали. Получили щелчок по носу и начали усиленно рыть. Наверняка и не без поощрительного пендаля из метрополии не обошлось для повышения работоспособности.
Говорить правду? Или полуправду? Врать бессмысленно и опасно. К тому же, если разобраться, то я в этой истории оказался случайно. Другой вопрос, какие последствия могли меня за это в дальнейшем ожидать.
— Да это я, — признал я, отпил из стакана с соком, и принялся за бекон с яичницей. Пропускать завтрак из-за разговора, я не собирался.
Мелькнула мысль о британце из консульства, что навел на кинжал. Неужели тоже еще один элемент сложно выстроенной интриги? Как и кража перстня Мещерских впоследствии? Надо признать, в этом случае, тот умник очень ловко прикинулся жадным до денег простым дипломатом. Сыграл игру и заодно подложил мне свинью, впутав в схему с повстанцами. Добраться бы до этого умника и сказать пару ласковых слов… перед тем как вскрыть глотку от уха до уха.
— А это тоже вы? — на экране планшета появилась другая запись, на этот раз с крыш окружающих двор домов, где проходил ритуал.
На этот раз ракурс глядел снизу-вверх, должно быть видеокадры со встроенного визора шлема одного из солдат.
Я спокойно дожевал кусок бекона, отломил кусок поджаристого тоста, и только после этого спокойно кивнул:
— И это тоже я.
Германец сжал зубы.
— Что вы там делали?! — резко спросил он.
На моем лице появилась вежливая улыбка с нотками недоумения по поводу грубости. Немец опомнился.
— Извините, герр Мещерский, просто мы потеряли много людей и судя по всему, вы можете об этом что-то знать.
Попытка мягко надавить, прощупать, прикинувшись вежливым. Как это знакомо. И виноватый вид всего лишь очередное притворство. Он просто не знает с какой стороны подступить. Спокойная, даже равнодушная реакция на запись сбила с толку. Неужели надеялся, что с ходу сломаюсь и начну давать показания? Тогда он не так умен, как выглядел.
— Герр Клаус, — я расслабленно откинулся на спинку стула. Пальцы откинутой руку шевельнулись, словно перебирая невидимые нити. Воздух вокруг кисти дрогнул и окутался призрачной дымкой.
Телохранители напряглись, но даже не попытались сунуть руки под полы пиджака, где наверняка имелось оружие, или сделать другую похожую глупость.
Проследив рассеянным взглядом, как играет солнечный свет на призрачных гранях сгустка маго-энергии, я сжал пальцы, ломая не сформировавшийся до конца конструкт.
Тоже своего рода предупреждение — не пытайтесь давить, не у себя дома, и напротив не рядовой обыватель, кому можно угрожать.
Германцы прониклись. Герр Клаус медленно выдохнул.
— Что касается записей, то да, это я, — глупо отрицать очевидное. — Что я там делал? Преследовал похитителей семейной реликвии. Наверное, вы слышали про недавний теракт в жилых комплексах. Я жил в одном из них. Когда террористы напали, то среди прочего они украли одну мою вещь. Узнав, кто являлся инициатором нападения, я отправился на их поиски, — я развел руками. — Как видите ничего загадочного в этом нет.
— Мы так не считаем, — хмуро буркнул главный германец. — Был проведен запрещенный ритуал, приведший к гибели множества подданых его императорского величества Фридриха, опоры и защитника Германской священной империи…
— И я желаю долгих лет его императорскому величеству, — мягко перебил я. — Но при чем здесь я и ваше несчастье? Уверяю вас, ни в каком ритуале, приведшем к гибели подданых германского императора, я не принимал участия.
Герр Клаус засопел. На что я ответил безмятежным взглядом, полным искренней честности. Непробиваемое спокойствие собеседника выводило белокурую бестию из себя. Но приходилось держать себя в руках. Не обычного наемника допрашивал.
— Как вы прибыли в Токио? Ни одна служба контроля не зафиксировала ваш приезд.
Я мирно пожал плечами.
— А разве это так важно? Прибыл и прибыл. Главное мне так и не удалось вернуть украденную вещь. Возникшая аномалия уничтожила воров вместе с ней, — я скорбно поджал губы, показывая, насколько дорожил похищенной реликвией.
— Еще погибло множество людей, — строго напомнил немец.
Я закивал.
— Да-да, это просто ужасно.
Но по моему тону даже самый твердолобый поймет, что плевать я хотел на сдохших людишек. Другое дело потерянная семейная побрякушка, она намного важней. Так или почти так подумает герр Клаус. И это будет проявлением вполне обычного поведения для представителя высшей аристократии.
— За несколько часов до этого базу повстанцев из числа боевиков движения Рониных атаковала группа наемников. Что вы можете рассказать об этом происшествии? — ровным тоном спросил германец, в последний миг сдержав себя.
С моей стороны последовало очередное равнодушное пожатие плеч.
— Ничего. Я искал свою потерянную вещь и прикладывал для этого все усилия. Или у Германской империи есть претензии за уничтоженное гнездо преступников?
Издевка не удалась, на лице немецкого разведчика (а он точно из разведки или какой-нибудь спецслужбы, слишком не похож на заурядного клерка) появилась холодная улыбка.
— Нет, мы не против, когда карают преступников. Но мы против, когда это делается под прикрытием нанесения вреда нашей стране.
Я в притворном удивлении развел руками.
— Герр Клаус, помилуйте, какой вред. К вашей стране я испытываю лишь глубочайшее уважение.
Не знаю, поверил ли он мне, но расспросы продолжил. Точнее попытался продолжить.
— И все-таки нам хотелось бы знать, как именно вы попали на территории японского протектората, — настойчиво повторил он.
Властным жестом я остановил его.
— Довольно, я ответил на все ваши вопросы. И этого хватит.
На террасе на мгновение сгустился воздух, повисла неестественная тишина, солнце померкло, голубое небо стало тусклым и неприветливым. Сумрак скользнул через балюстраду, захватывая в объятия окружающее пространство.
Один удар сердца — и все кончилось. Снова светило солнце, слышались звуки огромного мегаполиса, голубой небосвод вновь стал насыщенным ярким.
Герр Клаус сглотнул, зябко поведя плечами. Зримая демонстрация силы произвела впечатления — больше, чем фокус с призрачным сгустком, играющим между пальцев. Они почувствовали мощь выплеснутой энергии и предпочли отступить.
— Тогда не смеем вам больше мешать… — немец на секунду запнулся, затем все же произнес: — Ваша светлость.
Я ответил небрежным кивком. Сделал знак рукой, таким жестом обычно отпускают слуг. Все трое дернулись, как от пощечины, но сдержались. Сухо улыбнувшись, герр Клаус первым вышел с террасы, телохранители последовали за ним через секунду.
Вскоре хлопнула дверь в номере, показывая, что гости ушли. Я расслабленно откинулся назад.
Забавно, сначала я и правда играл роль высокородного аристо, кому надоедают какими-то странными расспросами, но вот последний жест получился естественным, будто меня с самого рождения учили повелевать.
Я побарабанил пальцами по столу. Снова провернул кисть, задумчиво глядя на прозрачную дымку. Неплохой фокус. Но в том-то и дело, что фокус. В отличие от последнего проявления магии с затемнением террасы, это уже было классом выше.
Знание о создании заклинаний прочно проросли в моем сознании после испытания крови в Астрале. Проблема в том, что не все они оказались доступны на практическом уровне. Не хватало сил. Все равно что знать, как поднять штангу со сто двадцатью килограммами (что там знать, и так понятно), но силенок все равно не хватает.
Получался парадокс. Теория есть, а практика недостижима. По крайней мере большая часть с самыми мощными заклинаниями. Пардон, маго-конструктами.
Не думаю, что кто-нибудь из молодых адептов и неофитов попадал в похожую ситуации. Когда знаешь, но не можешь, точнее не имеешь физической возможности сотворить плетение. Их, в отличие от меня, обучали поступательно, шаг за шагом, а не впихивая все подряд одним массивом данных. В котором, между прочим, еще предстоит разобраться.
Одно хорошо — Сила крови Мещерский — Сила Старших семей, работала без всяких дополнительных условий. Сумерки над террасой относились именно к их числу. Способность напрямую обращаться к Астралу являлось семейным даром Мещерских и не требовала усилий.
Если, конечно, недолго и быстро свернуть все обратно. Иначе могла накатить слабость, как от иссушения жизненных сил.
Я протянул руку к присланному вместе с одеждой в номер планшету. Новенький плоский девайс оказался намного легче предшественника, сгинувшего вместе с оружием и снаряжением.
— Ввод пароля.
Пальцы пробежались по сенсорному меню, вводя реквизиты виртуального банка.
История операций. Последние основные расходы — найм отряда Вульфа. Наемники, второй ховербенд, Стрекоза Юки Амаро, страховка всей этой толпы, топливо для летающей техники, пошлина за официальный регистр, боеприпасы, отдельной строчкой цена за срочность.
— Нехило, — я почесал подбородок. Остаток — меньше десяти миллионов. Не считая депозита на право нахождения в Скайфолле, который, кстати, тоже постепенно тает.
— И плюс еще миллион для Дикой Охоты, — задумчиво проронил я.
Откупиться от курса по управлению КИБами придется раньше срока. Проведенная инициация в Астрале слишком сильно перестроила энергетику, наставники это обязательно заметят, появятся ненужные вопросы. Оно мне надо? Особенно в данный момент. И так уже привлек к себе слишком много внимания. Если тевтоны начнут копать, а они начнут, другого выхода у них нет, то не стоит давать лишнего повода лезть куда не следует.
— Засранцы, и угораздило же влезть во все это дерьмо, — я быстро набросал запрос о прекращении обучения в канцелярский отдел Дикой Охоты, указал свое согласие компенсировать в полном объеме затраченные средства на обучение и прикрепил банковские реквизиты на срочный перевод средств.
Все, с этим покончено, если не дураки, то не будут возражать, постаравшись избавиться от рекрута, получив полное возмещение. Зачем отряду потенциально нелояльный боец? Проще взять откупное и забыть.
Так и вышло, уже через пять минут, когда яичница подошла к концу вместе с беконом и тостами, а на столе остались лишь пара долек помидоров со стаканом недопитого сока, планшет тренькнул входящим сообщением.
— Мда, действительно один миллион. Даже скидки не дали из-за досрочного прекращения контракта, — я ругнулся, но все же сделал необходимый трансфер. Проще так, чем потом выяснять отношения с влиятельным отрядом наемников.
— Ну что скажете? — зайдя в лифт, Клаус по очереди обвел взглядом подчиненных.
Указательный палец с характерными мозолями стоящего справа помощника ткнулся в кнопку фойе, кабина мягко тронулась.
— Мелкий высокомерный ублюдок, — ответил второй, выражая общее мнение.
Клаус кивнул, буркнул:
— Но то, что из высокородных не вызывает сомнений. Я это сразу понял, когда увидел его физиономию. Слишком правильные черты лица.
— В смысле? — удивился помощник, нажимавший кнопку лифта.
— Когда женщины открывают в себе способности к магии, что они первым делом делают? — вместо ответа спросил Клаус и не дожидаясь нравоучительно сказал: — Заботятся о своей красоте. У баб это на уровне инстинктов. Мужики в первую очередь думают о силе. Вот и получается, что от маменьки такие красавчики получают природную привлекательность, а от папеньки силу. И вырастают потом смертоносные и красивые звери, готовые рвать любого, кто перейдет им дорогу. Видели, как он на нас в последний раз посмотрел?
Первый подчиненный кивнул.
— Думал убьет. Глаза совсем пустые стали, словно не на людей глядел.
— А он и не людей видел, а препятствие, которое готов был сокрушить не задумываясь. Для таких как он даже смерть других аристо — всего лишь еще одна возможность показать превосходство над чужим родом и кланом, — Клаус не выдержал, сплюнул. — Совсем там со своим правом силы с ума сошли. Готовы грызть другу друг глотки, доказывая, что лучшие.
На какое-то время в кабине установилась тишина.
— И что дальше? — не выдержал правый помощник.
Клаус подумал, махнул рукой.
— Доложим послу, пусть разбирается. Он тоже граф и одаренный, его русский аристо так просто не выставит.
Глава 4
Поделиться книгой: