Мастер Разума II

Хлопок. Ещё один. Девичий визг. Вырастающие из глины фигуры бросаются на людей, пытаясь сбить их с ног. Вижу, как Август пытается выполнить какую-то технику, но в него врезается один из поднятых големов.

Удар сзади. Падаю лицом вниз, едва успевая выставить руки. Но лицо всё равно касается вязкой смеси, которая оставляет след на щеке. Рыкнув, встаю на колено и снова выпрямляюсь. Какой смысл у этого занятия? Стрессовый фактор пусть и есть, но он так себе. К тому же мы всё равно не можем использовать техники.

Новый визг — на этот в глину окунается Майя Ананд. Я же замечаю новую коричневую фигуру, которая буквально за секунду вырастает рядом, и делаю рывок в сторону, пропуская голема мимо. Пожалуй, Дарш прав, тут понадобится работа в группе. Но с разделением по другому принципу. И это можно использовать. Тем более большинство студентов ещё может понадобиться мне в дальнейшем.

— Август, Дарш. Сюда!

Индиец реагирует сразу же. Сестий ещё какое-то время раздумывает, но увидев, что Мохато уже совсем рядом со мной, тоже принимается загребать ногами, стараясь сократить дистанцию. А меня сбивает с ног ещё один ублюдочный голем. Вырвав тело из смеси, которой заполнено дно ямы, пытаюсь вытереть лицо. Когда это отчасти получается, бросаю взгляд на Дарша и указываю рукой направление.

— Наблюдаешь за этой полусферой. Если увидишь, как приближается голем, сразу предупреждай.

Тот молча кивает, а я поворачиваюсь к Августу, успевшему за это время добраться до нас.

— На тебе вторая полусфера. Как заметишь движение, кричи.

Не сказать, что римлянин доволен: от него исходит достаточно сильное раздражение. Но он всё равно принимается шарить взглядом по сторонам. Вот и отлично. Наблюдатели у меня есть. Теперь даю новую команду.

— Медленно продвигаемся к выходу. Реагируем на сигналы друг друга и уворачиваемся от этих уродов.

Со стороны всё выглядит так, как будто пара студентов прикрывают жирную тушу, желающую выбраться из ямы. Если Дарш по понятным причинам относится к этому нормально, то вот Августа это сильно бесит. Настолько, что его участие в небольшой команде кажется странным.

— Двое с моей стороны!

Это как раз Сестий. Развернув корпус, начинаю делать пассы руками. Техника, которая устраивает возгорание на определённой площади. Не уверен, что сработает в данном случае, но попробовать стоит. А если вдруг не прокатит, всегда можно использовать заморозку.

Заканчиваю, когда глиняные уродцы уже почти вплотную к нам. Последнее движение пальцами. Рывок руки в сторону. Теперь сомкнуть кулак.

Пламя вспыхивает настолько ярко, что Август отшатывается в сторону. А оба голема опадают вниз.

— Ещё двое! Теперь отсюда.

Дарш. И новая пара вражеских фигур. Снова пускаю в дело технику, чувствуя, как подрагивает тонкая часть разума. Развалив на куски новые цели, взмахиваю рукой.

— Дальше! Выбираемся отсюда.

Чем ближе мы оказываемся к склону, тем чаще нас атакуют големы. Август тоже использует техники, но когда те обкладывают нас с трёх сторон, шансов не остаётся. Атаку с двух направлений мы отбиваем, но вот третья группа фигур до нас добирается. На этот раз столкновение оказывается куда более болезненным, такое впечатление, что големы стали массивнее и движутся быстрее. А единственным, кто остаётся на ногах, оказывается индиец. Бросившись ко мне, хватает за руку, помогая подняться. Из-за чего я получаю ещё одну волну злости Сестия: видимо, римлянин решил, что помогать в первую очередь должны ему.

Поблизости снова вырастают глиняные фигуры. Слишком много. Сразу пять штук между нами и склоном плюс столько же с другой стороны. Владей индиец техниками, мы бы смогли справиться. Но вдвоём точно не потянем. Смотрю, как големы начинают двигаться, а в голову приходит неожиданное решение.

— Август, мы бьём по тем, что впереди. Дарш, сразу, как они развалятся, беги к склону.

Отплёвывающийся от глины Сестий однозначно не понимает, какого хера мы должны прикрывать индийца, но отказаться ему не позволяет гордость. Или что-то ещё — сейчас он излучает весьма странный набор эмоций, а времени на анализ у меня нет.

Складываю пальцы в нужную позицию. Накрываю огнём три цели. Следом заканчивает свою технику аристократ, превращая двух оставшихся в жидкое месиво. А Мохато сразу же гребёт к склону.

Начинаю разворачиваться назад, но чуть-чуть не успеваю — одна из фигур уже врезается в меня тараном. Вторая проходится по уже упавшему телу, создавая впечатление промчавшего надо мной судна на воздушной подушке. С той разницей, что этот не может раздавить человека.

Уперевшись руками в дно, выдёргиваю из глины голову, а следом поднимаю и всё тело. Вашу сучью мать! Как вытереть лицо, если оно залеплено толстым слоем вязкой дряни, а твои руки перепачканы в ней же? Правильно, практически никак. Всё, что выходит, чуть очистить глаза с губами, чтобы была возможность контактировать с окружающей реальностью.

Рядом кашляет Август, снова нажравшийся дерьма, в котором мы барахтаемся. А вот Дарш уже взбирается по склону. Оказавшись наверху, сразу разворачивается к нам лицом и начинает кричать.

— Ещё три штуки. Сзади!

Пускаю в ход пламенную технику, развалив их на куски. Поворачиваю голову к Сестию, который так и стоит на месте.

— Теперь ты. Отходишь на семь-восемь метров, а я прикрываю. Дальше меняемся.

Отталкиваясь от расстояния до склона, нужно сделать всего два таких подхода, чтобы выбраться на поверхность. Моя идея по поводу плотности атак оказалась верной — как только группа сократилась до двух человек, количество големов тоже уменьшилось. Как и число направлений, с которых они пытаются нас достать.

Уничтожаю ещё одну тройку глиняных созданий. Добравшийся до своей точки аристократ разваливает троих, пытающихся зайти с фланга. Я за это время догребаю до его позиции и, остановившись, сразу же начинаю технику, приметив очередную атакующую группу. После этого сразу возвращаю в жидкое состояние ещё троих. Похоже эти уродцам всё равно, какой вид силы к ним применяют. Ключевой момент, чтобы техника их в принципе касалась. В голове мелькает мысль, что при таком раскладе, они должны рассыпаться и от ментального удара. Но её приходится сразу погасить: использование мыслеконструкций пути Разума моментально раскроет мои карты.

Поняв, что времени прошло уже прилично, а Сестий так и не подал знака, оглядываюсь. Вот же блядская тварь! Лезет по склону, забив на план и необходимость взаимного прикрытия.

— Ещё двое! Справа!

Реагируя на голос Дарша, бью пламенем. Закончив, слышу вопль римлянина.

— Тео, извини! Но теперь ты точно выберешься!

Похоже он тоже понял, как работает алгоритм формирования противника. Что никак не отменяет совершённого блядского поступка.

Развернувшись бреду к берегу. Снова бью техникой, уничтожая ешё пару големов. От другой двойки, которая возникает совсем близко, пытаюсь уклониться, но предсказуемо не успеваю — меня снова сбивают с ног.

Вставая, чувствую отчётливую радость Сестия. Ублюдок рад, что оказался за пределами ямы, тогда как я всё ещё барахтаюсь в грязи. Выматерившись про себя, преодолеваю ещё несколько метров. Снова останавливаюсь, обрушивая на цели технику. Осталось всего несколько шагов. Но теперь големы появляются совсем рядом со мной, заставляя раз за разом использовать силу. Стараюсь сдвигаться в промежутках, отходя хотя бы на тридцать-сорок сантиметров за подход. И здорово удивляюсь, когда нога во что-то упирается. Закончив с очередной техникой, быстро оглядываюсь. Оказывается, я уже у кромки. Более того — сверху об этом вовсю кричит Дарш. Скорее всего, уже не первый раз, просто я не слышал его, увлечённый схваткой.

Рывок вперёд. Взбираюсь по склону, активно помогая себе руками. Оказавшись наверху, разворачиваюсь, усаживаюсь на землю. Всё-таки выбрался. А рядом звучит голос Сестия.

— Ты извини, я как-то машинально рванул наверх, как оказался рядом. И раз рядом пока никого нет, я хотел спросить, ты серьёзно сделал предложение Маффе или это какая-то шутка?

Глава VII

Сучий мир. Как этот парень может быть в курсе? Остальные, судя по их поведению, не догадываются. Тот же Дарш так и замер с открытым ртом, вопросительно на меня смотря. А долбаный римлянин уже знает. Сама блондинистая дура его вряд ли посвятила. Значит постарался Уве. Опять же, скорее всего, изложив всё не самому римлянину, а кому-то из его родителей.

Подняв голову, сталкиваюсь с Августом взглядом, и тот на момент отводит его в сторону. Эмоциональный фон снова вразнобой — тут тебе и злость, и раздражение, и абстрактный гнев. Плюс любопытство.

— Не сказать, что я прямо сделал предложение. Но свадьба возможна. Если у тебя получится, прошу не распространяться об этом.

Тот сразу чуть расслабляется. Как будто я сказал именно то, что аристократ хотел услышать.

— Само собой. Раз вы сами молчите, то всё и так очевидно.

Спросить бы, что именно ему очевидно, но из этого может получиться дискуссия, которая мне сейчас ни к чему. Да и кто знает, к каким выводам он придёт по её итогу? Поэтому я остаюсь на месте, наблюдая за тем, как остальные пытаются выбраться. Ближе всех к этому Дина, которая скооперировалась с Лаурой и индианками, пробиваясь к склону. У них сразу три человека, владеющих техниками, так что подбираются совсем близко. Но уже около самого финала не выдерживают яростного напора големов и вся четвёрка оказывается в глине с головой.

Маркус держится особняком, оставаясь в самом центре коричневого "озера" и уворачиваясь от одиночных фигур. Парня даже ни разу не сбили с ног, он практически чист. Тоже неплохая тактика, у которой есть право на жизнь. Вот Вайл полностью извалялся в глине. Но ради справедливости, финн и не пытается выбраться. Вместо этого лезет вплотную к кому-то из оставшихся девушек и радостно заваливается на них, как только представляется возможность. Сейчас например подобрался к Ларин Фосли — фигуристой брюнетке со вторым размером груди и отчаянно пытается её облапать. И ведь не смущает парня, что у неё отец работает телохранителем у кого-то из правительства Индии. Думаю, если дочка пожалуется, то Саан запросто лишится яиц.

Перед этим он пытался подобраться к Маффе, но ту плотно опекает Гарон, уже не раз подставлявшийся под удары големов из-за этой тупой суки. Надо признать, если африканец окажется в курсе свадебных новостей, это станет проблемой.

В какой-то момент всё заканчивается: все существующие големы оседают, разваливаясь на куски, а новых не появляется. Судя по тому, что все устало бредут к склонам, занятие окончено. Щёлкнувший замок двери окончательно в этом убеждает, и я медленно поднимаюсь на ноги. Адреналин схлынул, так что мышцы этой туши теперь вовсю ноют из-за физических нагрузок, мне не слишком комфортно даже просто шагать по прямой.

Оказавшись снаружи, вижу, как выскочивший первым Август подхватывает личные вещи, сразу же направившись в сторону университетского корпуса. А заодно обращаю внимание и на пустоту в переходах между зданиями. Похоже нас выпустили до окончания занятий у всех остальных групп.

Можно поинтересоваться у Дарша, как все планируют отмываться, но он и так порой косится на меня с изрядным подозрением. Лучше лишний раз не тревожить мозги индийца. Тем более я могу просто идти за ним.

План оказывается вполне работоспособным: уже через несколько минут мы оказываемся в отдельном блоке, разбитом на секции. Судя по водяному пару и запаху моющих веществ, созданному как раз чтобы отмываться после таких занятий.

Мохато уверенно шагает в одну из секций, так что просто следую за ним. А когда студент ныряет в дверь чего-то вроде индивидуальной кабины, захожу в соседнюю. Быстрый осмотр показывает наличие душа, в котором можно помыться, и странного аппарата, больше напоминающего технику, которая стоит в соляриях.

Пытаюсь разобраться, как им пользоваться и только потом замечаю инструкцию, выбитую на металлической табличке, что висит на стене. Всё оказывается более чем просто — загрузить внутрь грязную одежду и обувь, после чего закрыть. Дальше выбрать нужную программу очистки и запустить.

Не совсем понимаю, как это работает. Явно не по принципу стиральной машины. Возможно, за счёт каких-то артефактов, но тогда использование подобной хреновины должно стоить безумно дорого. А если учесть их количество, то просто неприлично дорого. Но над этим можно поломать голову и потом. Прямо сейчас нужно привести себя в порядок. Так что стягиваю перепачканную в глине одежду, раздеваясь догола и загрузив её внутрь, выбираю глубокую очистку. Затем забираюсь в душ, наслаждаясь льющимися струями тёплой воды.

Закончив и выбравшись из душевой кабины, обнаруживаю, что неизвестная машина закончила работу. Одежда и обувь полностью чистые и, что самое интересное, сухие. Какое-то время стою на месте, разглядывая технику. Но в конце концов принимаюсь одеваться. Ради интереса можно будет позже поискать информацию в сети, визуальное изучение всё равно не даст понимания, как эта штука функционирует.

Покинув кабину, понимаю, что остался один. Все остальные двери открыты и внутри пусто. Сказывается отсутствие опыта и необходимость разбираться в работе непонятного устройства. А может я просто слишком много времени провёл в душе.

Ориентируясь по памяти, возвращаюсь в основной коридор, из которого мы пришли. А где-то ближе к его середине, внезапно чувствую мощную эмоциональную вспышку по правую сторону. Даже притормаживаю, оценивая зашкаливающую ярость, которая оттуда выплёскивается. Когда собираюсь идти дальше, дверь секции распахивается и наружу вылетает девушка, прямо на ходу застёгивающая платье. Замерев на месте, смеривает меня взглядом. В следующую секунду щёку обжигает боль пощёчины.

— Не пялься, помесь слона и носорога! Отвернулся!

Снова замахивается для удара, но в этот раз я успеваю перехватить руку. Что не мешает ей немедленно ударить второй.

— Как ты смеешь меня трогать, кусок дерьма! Отвернись и молись, чтобы тебя не убили!

Выпустив из правой руки сумки, обхватываю пальцами второе запястье. И едва не получаю коленом в пах, едва успев сдвинуться в сторону. Впрочем, удар в бедро тоже штука довольно болезненная. Девушка внезапно придвигает лицо ближе, смотря мне в глаза.

— Я раздавлю тебя. Слышишь? Ты будешь умолять о прощении, а я буду смеяться и наслаждаться твоей болью. Ты знаешь, кто я такая? Знаешь, кто мой отец?

Чувствую, как по сознанию разливается ярость. Уравновешенное состояние, которое появилось после физической нагрузки и похода в душа, смывает волной злобы на богатенькую суку, которая сама налетела на студента, но обвинить почему-то решила его. Скашиваю глаза вниз, где постепенно сползает вниз обтягивающее платье, замок которого она так и не застегнула. В ответ на что получаю злобное шипение и ещё один удар коленом. Причём эта попытка проходит весьма близко к цели.

Прислушиваюсь к своим ощущениям. Поблизости нет ни одного отклика разумного создания. Что не может не радовать. Девушка снова пытается ударить в пах, а я обрушиваю на её разум "таран". Когда издаёт стон, инстинктивно потянув руки к голове, добавляю "поводок".

Используя ситуацию, вталкиваю её внутрь распахнутого прохода. Подняв свою сумку, шагаю следом. Захлопнув дверь, командую.

— Заткнись. Не говорить без моего разрешения. Не двигаться и ничего не трогать.

Вижу, как расширяются глаза девушки, вжавшейся спиной в стену. Если раньше от неё несло только злостью и презрением, то теперь она щедро расплёскивает страх. Сам я оглядываю секцию, в которой мы оказались. Чем-то напоминает ту, в которой мылась наша группа. С той разницей, что здесь кабины здесь куда больше, да и площадь самой самого блока раза в два превышает предыдущий. Увидев широкую скамейку, которая стоит метрах в двадцати отсюда, поворачиваюсь к девушке и рукой указываю направление.

— Пошла.

Та мелкими шагами двигается к цели, оглядываясь на меня. Я же присматриваюсь к этой охреневшей суке. Стройная талия, длинные ноги, неплохая жопа. Светлые волосы. Грудь около второго размера, но тоже сойдёт. Происхождение, судя по чертам лица, смешанное, один из родителей точно азиат.

Пока она добирается до скамьи, сам смещаюсь к выходу, запирая дверь изнутри. Если заявится кто-то с ключом от замка, это не поможет. Но у студентов его нет. А пока возмущённые первокурсники будут искать кого-то из персонала, я уже успею всё свернуть. К тому же сейчас разуму не до того: он буквально бурлит от ярости. Какого хера эта приодетая блядь решила, что может просто так хлестать человека по лицу? Тупая избалованная шлюха!

Развернувшись, быстрым шагом возвращаюсь к скамье. Остановившись рядом с девушкой, которая успела на неё присесть и теперь раздувает ноздри, рассматривая меня, отдаю новую команду.

— Сними платье.

Казалось бы, шире глаза уже не распахнуть, но она умудряется поднять брови ещё выше. Медленно поднимается на ноги, сбрасывая платье вниз. Как сразу же выясняется, лифчик она носить не привыкла. А вот трусики предпочитает прозрачные. Кивком указываю на них.

— Снимай.

Подрагивающими руками стягивает бельё, бросая его на пол.

— Сядь на скамью и раздвинь ноги.

Когда выполняет команду, демонстративно пялюсь на её промежность, рассматривая нежно-розовые половые губы. Похоже, мода на отбеливание у них тут распространена. Или это мне так везёт. Подступив ближе, наклоняюсь к её лицу, смотря в глаза.

— Как ты думаешь, что я сейчас буду с тобой делать?

Порывается ответить, но у суки не выходит издать не звука, слышу только лёгкое мычание. С усмешкой киваю.

— Верно. Сейчас я буду развлекаться и мстить. Потому что даже такая блядь, как ты, должна уметь вести себя прилично.

Шумно сглатывает слюну и дёргается, когда пальцы грубо сжимают грудь. Опускаю руку ниже, чувствуя под пальцами нежную кожу, и студентку начинает натурально потрясывать. А вот и вибрации тонкого плана. Эта сука боится, но одновременно с этим ей ещё и мерзко. Я же придвигаю её задницу к самому краю скамьи и, схватив левой рукой за волосы, правой шлёпаю по пизде. Дёргается из стороны в сторону, начав извиваться всем телом, так что приходится рявкнуть.

— Раздвинула ноги и замерла. Не двигаться без разрешения!

Послушно широко разводит бёдра, замерев в одной позе. И часто дышит, слегка поскуливая после каждого удара. Переключаюсь с промежности на грудь, с силой шлёпая по сиськам. Отодвинувшись, обхватываю лицо, сдавливая пальцами щёки.

— А теперь немного поиграем, шлюха. Слушай новый приказ. Отныне тебе нравится боль. Она тебя заводит. Даже если ты не хочешь, твоё тело жаждет, чтобы тебе сделали больно. Слышишь? Ты течёшь от этого и дико хочешь ещё. Ещё я разрешаю тебе шептать. Очень тихо, так чтобы было слышно только мне.

Новой возможностью эта проблядь пользуется немедленно. Открыв рот, выталкивает из себя слова.

— Тебя убьют за это. Найдут и прикончат. Ты...

Обрываю её на полуслове, обрушивая ладонь на уже чуть припухшие половые губы. Сука прикусывает губу, выдавая стон. Сразу же бью ещё. Снова. Сначала она пытается сдерживаться, но потом начинает сама подаваться тазом навстречу ладони. А затем бурно кончает, тщетно пытаясь сомкнуть ноги. Не давая опомниться, наношу ещё серию ударов. Остановившись, отступаю на шаг назад. Организм толстяка активно реагирует на происходящее и требует немедленно перейти к делу, но на мой взгляд, эта шлюха всё ещё не испытала всей гаммы эмоций.

— С этого момента ты хочешь коснуться моего тела. Любой его части. Потому что тебя это заводит. И ты можешь кончить только в контакте с моей плотью. А испытать оргазм тебе хочется очень сильно. Как никогда в своей жизни. Возбуждение идёт по нарастающей, каждую секунду становясь всё сильнее.

Замерев на месте, таращится на меня. Я же чувствую мощный поток вибраций тонкого плана, который проходит через разум. Пожалуй, сейчас я не только восстановлюсь после вмешательства менталиста, но и получу новый локальный пик возможностей.

Чуть раскачивается на месте, слегка постанывая и рассматривая меня. Наконец тихо шепчет:

— Как ты это делаешь? Ублюдок...

С усмешкой покачиваю головой.

— Ты не о том спрашиваешь, сука. Совсем не о о том.

Слегка двигает задницей, периодически подаваясь бёдрами вперёд. Прикусывает губу. И не выдерживает.

— Я могу к тебе прикоснуться?

Ещё одно отрицательное движение головой.

— Не то. Сейчас мне совсем не хочется тебе что-то разрешать.

Шумно выдыхает воздух. Стонет.