Maximus Rex: Белый отряд

Глава 3

Мы с капитаном королевской гвардии Дель-Винтара сидели на террасе моего номера и наблюдая за окрашенными багрянцем заката облаками над вершиной одинокой горы, пили вино. Со стороны, наверное, вместе мы выглядели довольно странно — Рустем в своих посеченных после битвы за город техномагических доспехах и с перевязанной головой, а я в привычных джинсах и свежей белой футболке с двумя пандами в не очень приличной позе. До его прихода успел освежиться, приняв душ, и переодеться.

Рустем сделал очередной глоток вина и продолжил давать мне ценные указания.

— Патент завтра утром заберешь в магистрате, там же получишь Кодекс капитана.

— Понял.

— Кодексы авантюристов, тебе три на роту полагается, заберешь и активируешь уже в Гильдии. Свой сдашь, это быстрее будет, чем его на другого перенастраивать.

— Я не получал.

— Ты даже свой первый Кодекс в Гильдии забрать не успел?

— Ну да, так получилось. Я если что еще и обучение даже не начал, у меня там сколько-то, не помню сколько лекций новичка проплачено.

— Н-ну, что сказать… Да и сказать нечего, чтобы не вырваться за границы приличий. Ты ведь только четвертый день на Осколках?

— Пятый сегодня.

— Карьера у тебя конечно шик. Как с ноги ворвался.

— Я не хотел.

— Так получилось, ага, — фыркнул смехом Рустем, поднимая бокал. — Пять дней, Макс, всего пять дней, и ты уже капитан вольной роты. Многие к этому всю жизнь идут и не доходят. Я больше года только в гвардию попасть пытался, и то…

— Я же сказал, я не специально.

— Ты понимаешь свой нынешний статус?

— Я, если честно, до сих пор не очень понимаю куда я вообще попал и что такое Осколки. А ты про статус…

— Ясно. Принц Эдвард назначил Эйтар одновременно и Чрезвычайным инквизитором, и генерал-губернатором Дель-Винтара. Это и судебная и исполнительная власть в одних руках, выше нее теперь здесь только Корона и боги, причем далеко не все. Более того, первым же подписанным приказом Эйтар объявила военное положение. Город теперь — полностью наш и любое слово против воли Эйтар может трактоваться как измена с соответствующими последствиями.

— Но? — уловил я в голосе Рустема что-то.

— Власть новая, а элиты здесь все поголовно старые. Эйтар шагнула сразу через десяток голов и насиженных кресел, взлетела как ракета — ее взлет можно с твоим сравнить в масштабах. Как только появится любой повод, любая значимая неудача — ее попытаются сожрать. И нас вместе с ней.

— Я простой наемник, — пожал я плечами.

Рустем только засмеялся.

— Простой наемник… Знаешь, как тебя уже в городе называют?

— Мясник из снежной бури?

— И так тоже. Сегодня тебя уже называли Рекс.

— Потому что у меня так фамилия на латинице записана.

— Нет, потому что быстрый, резкий и как пуля дерзкий. Макс, не скромничай — ты за несколько дней наворотил здесь такого, что не каждый за всю жизнь натворит.

— Я случайно.

— Никому только не говори об этом. Тебя уже знает каждая вторая собака в городе, и каждая первая — среди местных бонз. Каждое твое слово теперь будут воспринимать очень серьезно… знаешь почему?

— Потому что я человек Эйтар?

— Правильно.

— Да ладно, я сейчас наугад сказал, даже не подумав.

— И как человек Эйтар ты сейчас на самой вершине пирамиды власти, — не обратил внимание на мой комментарий Рустем. — После того как получишь патент и Кодексы в магистрате, приходи в Красную Башню. Там получишь контракт от города на зачистку Мертвого города от нежити. Которую сам же там и развел, кстати!

На обвинение, в общем-то справедливое, я только плечами пожал.

— Будь готов, что в самое ближайшее время твоя рота получит в зону ответственности участок стены или даже целый район.

Что-то в интонациях Рустема мне не понравилось.

— В чем проблема?

— Город, как ты знаешь, в блокаде. Если раньше авантюристы и наемники могли сюда доехать на метро… знаешь, что такое метро?

— Да, вчера узнал.

— Сейчас метро не работает, и работать не будет как минимум пару месяцев, пока инженеры Корпуса не расчистят подземные пути. Связь с материком только через порталы, которые крайне дороги. Какой из этого вывод?

— Мне негде набирать людей?

— Есть.

— Но?

— Но ты понимаешь, какого качества эти люди. Никто из местной элиты хороших бойцов тебе не отдаст. Королевских солдат я тебе дать не могу, ты авантюрист. Городские гильдии и цеха города только рады будут сплавить тебе весь шлак, там не просто третий сорт не брак, там откровенная отрыжка неликвида будет, вообще не вариант. Это значит, что тебе остается…

— Это значит, мне остается…

— Что тебе остается?

— Да, мне остается что? Рустем, давай так: ты умный, а я тупой, но исполнительный. Прекращай говорить загадками, я не врубаюсь.

— К предложению найма открыты сидящие в тюрьме и ожидающие суда и этапов на большую землю бандиты, дезертиры, грабители, головорезы, разбойники, убийцы, сборщики налогов, бывшие стражники, бывшие тюремщики, беглые рабы. Все те люди, при виде которых небо плачет.

— Сборщики налогов?

— Ладно, переборщил, сборщиков налогов брать тебе не буду.

— В смысле ты не будешь брать? Моя же вроде рота, мой патент.

— Эйтар мне дала указание набрать к завтрашнему утру для тебя шесть или семь десятков кандидатов в рекруты, выбрав из того что есть в наличии.

— Так, — наконец осознал я куда ввязался.

— Вот-вот. А учитывая качество твоего отряда, то и задачи у тебя будут соответствующие.

— Какие?

— Соответствующие. Такие, на какие Эйтар не сможет отправить королевскую гвардию.

— Я не их этих.

— А из каких ты? — усмехнулся Рустем. — Ты думаешь, у тебя будет выбор?

— Ладно, я примерно понял, о чем речь. Я тебя услышал, как говорят корпоративные рыцари нового времени.

— Услышал, это хорошо, — кивнул казах, отставив вино. — Давай, до завтра.

— А, Рустем, погоди.

— Да?

— Дополнительно мне можно будет людей в отряд набирать?

— Да.

— Сколько можно, количество?

— Да сколько угодно. К тем что я приведу хоть столько же еще набери, если найдешь. Но не советую.

— Почему?

— Здесь другой мир, тут немного сложно людьми командовать. Вежливость за слабость всегда принимают, имей ввиду. А так возьмешь пока шесть десятков которые я приведу, за пару недель шатаний по Мертвому городу кто-то погибнет, кто-то сам помрет, часть ты казнишь, и по итогу у тебя останется десятка три-четыре вполне адекватных лучших из худших, которым уже можно будет поручить что-то сложнее чем заточка кухонных ножей. И вот когда на них уже набьешь командирскую руку, тогда и подумай, чтобы нанимать кого еще.

— Какая прелесть.

— Спокойной ночи, ага.

Когда капитан королевской гвардии ушел, я некоторое время сидел, задумчиво глядя на панораму одинокой горы. Сейчас расцвеченную огненными росчерками — потоки лавы выходили на поверхность, и тремя багряными реками спускались по склонам, огораживая живые районы города от заброшенных.

Красивое, но беспокоящее зрелище: оказаться в «последнем дне Помпеи» мне совершенно не хотелось. Понятно, что течет с вершины горы не обычная лава, а инфернальное адское пламя, которым маги Огненного Круга могут управлять, но все равно смотреть на такую картину волнующе.

Волнующе, но… Это сродни взгляду на огонь, и глядя на потоки лавы на несколько минут я смог по-настоящему расслабиться. Впервые за несколько дней. И всего на несколько минут — из другой комнаты апартаментов раздались возмущенные девичьи крики.

Опять.

— Да как вы… мне дороги-то, а? — выпрямился я в кресле, отставляя бокал.

Марина с Аней снова ссорились. Я только вздохнул: так ведь они хорошо сидели еще полчаса назад, когда Рустем пришел. Ну зачем начинать-то!?

Грохнула отъехавшая в сторону дверь, на террасу вылетела Аня. Направляясь прямо ко мне, блондинистая фитоняша просто не заметила столик. Столик отлетел и упал, разбились пустые бокалы — и мой, и оставленный Рустемом, покатилась разливая вино бутылка.

— Смотри куда прешь, овца! — раздался от балконной двери полный презрения голос Марины.

— Рот прикрой, конченая! — стремительно, так что волосы взметнулись, обернулась Аня.

— Марина! — поднимаясь с кресла, едва не выругался я.

— Что Марина? — подходя, ангельским голосом спросила черноволосая ведьма.

Аня в это время, стараясь не наступить на разбитое стекло, поставила столик на место.

— Слушай, ты, — выпрямляясь, сверкнула фитоняша глазами, глядя на Марину. — Можешь заткнуть свой поганый рот, или я его сама тебе сейчас…

— Хватит, — попробовал было я остановить неожиданно взъярившуюся блондинку.

— Вот именно, Макс, хватит! — вскинула руки Аня. — Хватит уже этой овце в меня плеваться! Ну что ты смотришь на меня, а? — обернулась она снова к Марине. — Ты не можешь без того, чтобы свой язык в чужую жопу не попытаться всунуть?

— Аня!

— Что Аня!? Макс, послушай — последнее что я помню, это как головой стекло в твоей тачке разбила. Потом просыпаюсь голая в лечебнице, а вокруг толкиенистки какие-то полуголые с раскрашенными татуировками рожами. Которые еще вдруг на русском языке разговаривают! Я вообще пока вас не увидела, думала, что с ума сошла и белочку сейчас ловлю под наркозом. Да и когда вас увидела, тоже — ты думаешь, как я вообще происходящее воспринимала? Да, я затупила, мне мудак Крамер лапши на уши навешал, я и повелась — пришла, вписалась в эти храмовые жрицы. Вы хотя бы вместе были, вместе опасности пережили, а я вообще не врубалась что происходит! Да, я дура, да накосячила, когда мне Крамер говорил что все сейчас тип-топ будет, Анюта… Понимаешь, Макс, все будет тип-топ?!

— Аня, давай на полтона ниже. Сейчас и я тебя прекрасно слышу, и весь район под нашими окнами.

— Макс, я же не трахаться тебе предлагаю, просто хочу остаться рядом, — понизила тон Анна.

— Ой не трынди, а?! — вдруг со злостью воскликнула Марина. — Думаешь не заметно как ты на него смотришь?

— Как я на него смотрю?

— Дурочку не включай! Ты со Славой решила поехать в последний момент только чтобы Макса ревновать заставить! Тебе только повод дай, кинешься на него как Чужой на Хищника, только раскинутыми вперед ногами!

Аня открыла было рот что-то сказать, но осеклась, переводя дыхание. Было видно, что вложив в искренний монолог все чувства, она с трудом сдерживает накатившиеся слезы.

— Ты можешь вообще меня не касаться, просто не замечать меня, а? — негромко прошептала блондинка.

— Я тебя не касаться и не замечать?! А кто сегодня весь вечер жужжит про «конченую чародейку?» Да, ты вчера спасла мне жизнь, вытащив на спине, но и я тебя по лесу тащила!

— Кто меня храмовой жрицей попрекал? В чужом глазу соринку замечаешь, а у себя нефритовый стержень не чувствуешь?

— Рот закрой, шалава!

— В жопу пошла, ведьма конченая!

Я хотел было рявкнуть, заставив замолчать обеих, но почувствовав мой настрой в восприятии, возникнув прямо передо мной, с активным отрицанием замахала руками демонесса.

— Красавчик, погоди! Ну погоди, они еще не все сказали, но пожа-пожа-пожалуйста!