Возвышение Меркурия. Книга 17

— Тогда мне нужна схема артефакта, который сможет повторить то же самое, только в глобальных масштабах. Скажем, в рамках одного отдельного мира.

Спутник уставился на меня, как на сумасшедшего. Потом задумался. Наконец с довольным видом улыбнулся.

— По десс-с-сять тортов от каждой богини. Нет, по тридцать тортов!

Поймав мой укоризненный взгляд, чуть смешался.

— Можно не сс-с-сразу, а потом. Когда победим.

Нотку раскаяния он изобразил настолько успешно, что я невольно усмехнулся.

— Тогда приступай. И постарайся минимизировать побочные эффекты.

Спутник покосился на Василину, которая снова опустилась на пол и смотрела в потолок, сфокусировав взгляд в одной точке.

— Тогда мне нужны люди для проб.

В ответ я взмахнул рукой, указывая на гвардейцев, застывших около стен.

— Можешь использовать их. Уверен, Бездна сидит внутри каждого.

Ёж присмотрелся к солдатам в чёрных мундирах. Неуверенно хмыкнув, глянул на Шуйскую. Перевёл взгляд на меня.

— А есс-с-сли они… Поведут сс-с-себя точно также.

Опасение было вполне здравым. Одно дело получить подобную реакцию от юной княжны и совсем иное — от сурового фельдфебеля родовой гвардии Рюриковичей. Да ещё в отношении каменного ежа. Не будь ситуация настолько критичной, я бы пожалуй не удержался от хохота. Но смеяться сейчас вовсе не хотелось.

— Их личный хронопоток остановлен. Даже если смертные что-то почувствуют, это произойдёт уже после того, как время вернётся в привычный им ритм. Кто и что с ними сделал, они не поймут.

Спутник с облегчением выдохнул. Потом с подозрением посмотрел на меня.

— Ты в этом точно уверен?

Пожав плечами, я ответил настолько правдиво, насколько смог.

— На девяносто процентов или около того.

Понятное дело, большого выбора у Мьёльнира всё равно не было. Но девять шансов из десяти, это неплохо. Так что за работу ёж принялся в некотором воодушевлении — угроза вроде как отменялась, а вот сложные задачи ему всегда были по душе.

Я же отошёл в сторону, стараясь не привлекать внимания Василины. Время у нас ещё было. К тому же сейчас было сложно сказать, насколько долгосрочным был план Меркурия из Древа. Раньше с заражением силой Бездны я не сталкивался и не имел никакого представления, насколько быстро она способна изменить человеческую душу. Возможно это происходит за несколько дней. Может быть за месяц или год. Но как вариант, всё может ограничиваться и несколькими часами.

В случае с Василиной, очистить её суть от привнесённой извне грязи получилось довольно просто. Но если чуждая мощь укоренится и сольётся в с душой в единое целое, то попытка лечения запросто может привести к гибели пациента.

Подобные мысли невольно провоцировали прямо сейчас отправиться в Крепость Духа или развернуть портал в усадьбу, где находились некоторые члены пантеона. Но следовало подождать, пока Мьёльнир закончит работу. Разбираться с каждым заражённым лично, слишком опасно. Я видел симптомы заражения, которые проявились у Василины. Подозрительность, переходящая в паранойю, агрессия, страх. Могу поспорить, за время нашего разговора дева успела построить с десяток теорий заговора, в каждой из которых я представлял собой зло и ей нужно было с этим что-то делать.

Начну обрабатывать каждого по отдельности и это закончится открытым мятежом. А сил Шуйской может не хватить, чтобы остановить время во всей Крепости Духа. По крайней мере, прямо сейчас.

Несмотря на то, что Мьёльнир видел всё, что я делал, ему понадобилось около часа и полсотни испытуемых, чтобы создать первый рабочий артефакт. А потом ещё столько же времени для масштабирования его действия.

Зато теперь у меня имелся универсальный инструмент, позволяющий очистить целый мир от силы Бездны. Смущало лишь то, что чуждая энергия была в каждом гвардейце. Более того — она не миновала и самого императора, которого спутник тоже использовал для своего эксперимента. И пусть все они получили свою порцию заразы совсем недавно, что-то подсказывало — обязательно будут те, чьи души пострадали давно и слились с отравой. Ведь каким-то образом Меркурий из Древа провернул всё это под прикрытием вторжения парочки эллинов. Те никак не могли успеть заразить всё население мира — слишком уж масштабным должен был оказаться выброс.

Чтобы проделать всё незаметно, сделавшие это должны были находиться повсюду. Вполне вероятно сами не осознавая, что они являются носителями силы, которая способна заражать человеческие души. И как мне казалось, воздействие артефактов, которое очистит всех остальных, скорее всего прикончит этих бедолаг. С одной стороны мне было их жаль, а с другой, не помешал бы один в качестве наглядного пленника. Изучить его, оценить ситуацию и попытаться понять, когда именно противник смог провернуть подобное. Потому что, даже если взять только самые крупные города, ему потребовалось бы по несколько смертных на каждый. Тысячи человек. Единоразово охватить такое число несложно, но поверхность планеты всё ещё была покрыта наблюдательными артефактами Мьёльнира, которые должны были уловить серьёзное возмущение силы. А постепенный «рекрутинг» подразумевал долгую и основательную работу, что означало бы давний и плотный интерес к моей персоне, либо этому миру.

Поэтому, когда спутник закончил работу над развёртыванием новой сети артефактов, которая должна была накрыть весь мир, я полностью обратился во внимание. Как и кружащий над городом Сандал, который наблюдал за Петербургом сверху.

В первые секунды всё происходило вполне предсказуемо. Я чувствовал, как артефакторная система зафиксировала сотни миллионов заражённых, немедленно принявшись очищать их души. Включая всех служащих дворца и Анну Волконскую со своей свитой, которые так и не добрались до тронного зала. В целом всё шло успешно, если не считать единичных погрешностей — на некоторых людях процедура срабатывала не совсем так, как нужно, приводя к нарушениям в структуре души. Впрочем лучше уж так, чем кровавая резня, которую обязательно устроили бы смертные, оставь я силу Бездны внутри них.

Но потом произошло то, чего я совсем никак не ожидал. Во-первых, стало понятно, что план Меркурия из Древа был скорее тройным, чем двойным. А во-вторых, как оказалось, для распространения энергии Бездны он использовал куда более хитрую схему, чем я считал ранее.

Глава VI

Меркурий из Древа действительно распространил энергию Бездны при помощи множества источников. И это на самом деле были смертные. Как минимум, технически. В чём я ошибся, так это в методике. Противник вовсе не вербовал их и не обещал возвысить в обмен на верность. Всё было куда проще — он взял их под принудительный контроль. Только совсем иным способом — не залив внутрь души каждого несколько капель энергии Безды, а подсадив полноценного конструкта. Который, судя по всему управлял душой каждой марионетки, ловко манипулируя её желаниями.

Собственно, сложно сделать какие-то иные выводы, когда видишь, как по всему миру принялись полыхать тысячи подобных конструктов, вышедших на свободу и полностью перехвативших контроль над своими носителями. Похоже опыты с заточенной в пещеру Минервой дали свой результат — с мощью Бездны мой противник научился обходиться более чем ловко.

Каждый конструкт был искусно укрыт внутри человеческой души. Теперь же, когда их коснулись плетения артефактов Мьёльнира, те вылезли наружу.

На мгновения я даже чуть растерялся, не зная, как реагировать. А через секунд почувствовал Дарью, которая всё ещё была в Москве и занималась подготовкой алтаря к транспортировке, но смогла выйти на связь при помощи Сандала. Спутник выступил своего рода ретранслятором.

— Что за безумие происходит? Десятки источников непонятной силы, от которой прёт разложением. И твои артефакты с ней не справляются.

Естественно, царевна почувствовала создание Мьёльниром артефакторной сети. Но вмешиваться не стала, видимо решив, что мы дублируем систему защиты планеты. Либо просто подумала, что это не её дело. А сейчас поняла, что происходит нечто странное.

— Оставайся в Кремле! Не выходи за стены. Если будут атаковать, бей из-за них.

Вряд-ли Вьеран рассчитывал, что его потомкам придётся столкнуться с силой Бездны, что порождена ещё в Древе. Но его защита была достаточно мощной и гибкой, чтобы противостоять угрозе. Как мне казалось, в прошлый раз она продемонстрировала далеко не весь свой потенциал.

Рюриковна принялась что-то отвечать, но я уже не слушал, перебросив задачу объяснения ситуации на крылатого спутника. А сам устремился к распахнутой двери, около которой до сих пор стоял лакей, объявивший о прибытии Анны Волконской.

Сама патрицианка была совсем недалеко — на террасе дворца, что вела во внутренний двор, вместе с сопровождающей свитой в родовых цветах. Но если все остальные были освобождены от силы Бездны, то внутри девы бушевал один из конструктов. Ближайший ко мне и потому наиболее удобный для изучения.

Вылетев из прохода, я притормозил, вливая силу в кольчугу и в меня сразу же впился взгляд смертной, чьи губы скривились в усмешке.

— Думаешь, сможешь остановить нас? Даже не мечтай, бог.

Последнее слово она произнесла так, как будто выплюнула. С изрядной долей омерзения. А я вдруг понял одну простую вещь — конструкты не просто взяли под контроль человеческие оболочки, чтобы использовать их в качестве опоры. Они вобрали в себя и души смертных. Полностью, без остатка. Приняв определённые черты их личности и видимо, изменив структуру. Причём таким хитрым способом, что ещё и получили дополнительную силу.

В голове послышался тонкий писк каменного ежа, который предпочёл остаться в тронном зале.

— Я уже разбираюсс-с-сь.

В том, что спутник отыщет варианты выхода из ситуации, я не сомневался. Основной вопрос в том, сколько это займёт времени и какими окажутся версии решения. А ещё — насколько быстро станут прогрессировать враги. Тот конструкт, которого я видел, прямо сейчас тянулся к душам свитских, жадно разрывая их на куски и заглатывая добычу.

Сверкнула вспышка силы и из уст Волконской вырвался стон боли. Понимаю. Неприятно, когда чужая мощь обрубает энергетические щупальца, которыми ты пожирала чужие души.

Следом я сдавил её тисками барьеров, желая изучить структуру врага. Как только станут понятны детали, появится и вариант противодействия.

Мой энергетический каркас сразу же тряхнуло отдачей, но в целом ощущения были терпимыми. Намного слабее отката, который я получал после каждого удара по эллинским псам.

— Думаешь нас так просто одолеть? Тебе не победить, маленький несчастный бог. То же самое сейчас происходит повсюду. Во всех мирах. У тебя больше никого не осталось. Понимаешь?

Я сильнее сдавил барьер, после чего потянулся силой сразу по двум каналам связи — к Лере и Варве. С первой мы могли держать связь, независимо от местоположения, а у второй имелся специальный артефакт, созданный Мьёльниром.

Как только в голове послышался голос богини смерти, я не стал тратить время на долгое объяснение ситуации, а отправил мыслеобраз. Тоже весьма короткий — сначала картинку схватки, а потом активацию конструктов из энергии Бездны и слова того, что сейчас находился напротив меня.

Та тоже ограничилась мыслеобразом — сообщила, что в центральной цитадели Дома Геф пока всё в порядке, но она немедленно приступит к тотальной проверке. Схему артефакта Мьёльнира я ей продублировал — богиня сможет повторить его самостоятельно. Конечно, процесс создания пойдёт не с такой скоростью, а изделия будут не настолько мощными. Но ей и охватить нужно всего одну крепость, на которую будет достаточно нескольких штук.

Вот с Варвой всё оказалось куда сложнее. Голос девы звучал так, как будто доносился до меня через рык крупной драконьей Стаи и в нём чувствовались нотки паники.

— Я не могла с вами связаться, господин. Здесь мятеж! Почти все ваши сторонники не могут сражаться, а остальные, как будто сошли с ума. Клятвы не действуют и не держат их. А нас слишком мало, чтобы удержаться.

Ещё не дослушав её, я принялся разворачивать портал в Крепость. И похолодел, поняв, что у меня не получается это сделать. Я вроде бы чувствовал сознания богов, которые сейчас находились внутри. Но открыть переход к ним не мог. Следом разорвался и контакт с Варвой — связь, как будто отрезало.

Заблокированный мощным барьером конструкт издевательским засмеялся, смотря на меня глазами Волконской.

— Ну как тебе такое чувство? Не слишком привычно, да? Когда одним ударом у тебя забирают всё, что так долго и тщательно создавалось. Прямо, как ты со всеми своими противниками.

«Искра» Агвира полыхнула бешеной яростью — пришлось постараться, чтобы сдержать эмоции. Я отлично чувствовал, как бушуют остальные конструкты из энергии Бездны, которые пожирали души смертных и стремительно становились сильнее. Но вступать с ними в открытое противостояние при помощи голой силы было бесперспективно. Особенно, если эта тварь права и во всех иных мирах происходит то же самое. Везде мне попросту не успеть. А значит нужно отыскать их уязвимое место.

— Ну что ты смотришь? Надо было и меня брать в свою свиту. Я же была вовсе не против, чтобы римский бог уложил в свою постель невинную девочку из высшей знати.

Стоп. Почему я сразу не подумал? Конструкт не просто вобрал в себя её душу, используя её в качестве фундамента для своего развития. Он задействовал и её разум в качестве второй подпорки. Плюс, активно эксплуатировал физическую оболочку, которая судя по всему являлась его третьим столбом.

Это было логично — наличие второго разума в теле смертной было бы слишком заметно, даже пребывай тот в пассивном состоянии. А оставить подобного воина совсем без него, означало получить дикое и не слишком управляемое животное, пусть и наделённое колоссальной мощью.

То есть передо мной всё ещё была настоящая Волконская. Вернее, её вывернутая наизнанку и пропитанная силой Бездны, версия. Но тем не менее, основа у неё была той же.

Где-то позади полыхнула сила Дара Василины, которая вытащила из забытья, Найхву, Олега и Измайлова. Души двоих последних были очищены от энергии Бездны ещё в процессе экспериментов Мьёльнира, так что опасаться было нечего. Вот всем остальным Шуйская пребывание в замороженном состоянии продлила. Справедливо решив, что для начала стоит изложить суть моим соратникам, а потом уже доносить информацию до смертных. Да и вряд-ли последние смогут чем-то помочь. Только станут отвлекать, как бы цинично это не звучало.

— Ты понимаешь, что когда всё закончится, от тебя ничего не останется? Твою душу и разум просто используют, а потом сожрут.

В глазах Волконской, к которой я обращался, мелькнула смешинка.

— Ну что ты всегда такой мрачный? Конечно я останусь. Как и все остальные. Кому-то ведь нужно будет править этим всем.

Сначала я не понял, чем она собралась тут править, если в ближайшем будущем её собратья опустошат всю поверхность планеты и сотрут с её лица всё живое. А в следующее мгновение Мьёльнир продемонстрировал картину происходящего на всех континентах.

Конструкты и правда пожирали души тех, кто был рядом. Но ограничились только ближайшим окружением, а достигнув определённого уровня силы переходили совсем к иной тактике — теперь их нити не разрывали человеческую суть в клочья, а проникали внутрь, связывая души с новыми хозяевами и подпитываясь от каждой.

Теперь слова Волконской становились более понятны. Как и стратегия Меркурия из Древа. Захватить всё население, заразив его силой Безды и превратив в своих рабов. А заодно лишить меня подпитки от человеческой веры, что сразу же ударит по возможностям «искры». Хотя даже это смотрелось не так сурово, на фоне потери всех соратников, которые сейчас заперты в Крепости Духа.

— Присоединяйся, красавчик. У тебя всё ещё есть шанс.

Я бросил взгляд на Волконскую. Несмотря на окружающий её энергетический барьер, княжна улыбалась. И выглядела вполне довольной собой.

Щит сдвинулся плотнее, давя рвущуюся из неё силу и та скривилась в ехидной ухмылке.

— Хочешь убить меня? И что тебе от этого? Всех остальных не прикончить. Тем более сразу в сотнях миров.

Я выдохнул. Притушил бушующую «искру» Агвира. И присмотрелся к смертной. Если хочу разобраться в ситуации, надо понять, как накрыть все цели разом. Иначе и правда не выйдет. Даже в рамках этого мира.

Самым простым способом было бы спалить конструкт своей силой. Вместе со смертным, которого тот использовал в качестве своей базы. Но это было настолько очевидным решением, что противник не мог не озаботиться ловушкой. И пусть я её пока не видел, но она точно была. Учитывая тройное дно вражеского плана, иначе быть попросту не могло.

Тем не менее, полностью избежать уязвимости он тоже не мог. Создать идеал невозможно, а значит и должно быть нечто, что поможет мне победить.

Именно поэтому я внимательно изучал энергетическую структуру сущности, что возникла на базе тела Волконской и при этом отчаянно пытался прорваться хотя бы к кому-то из Крепости Духа. Мне нужен был хотя бы один канал связи, чтобы развернуть портал. Тот переход, что вёл туда из цитадели Дома Геф уже схлопнулся. То ли был закрыт за счёт чьих-то целенаправленных усилий, то ли свернулся из-за воздействия силы Бездны. В любом случае, Лера, которая только что уничтожила двух вражеских конструктов на своей территории, отправиться на выручку не могла.

На галерее показался Мьёльнир, который решил поближе взглянуть на противника. Спутник пытался разобраться в вопросе, используя артефакторную сеть, но успеха не добился, так что решил последовать моему примеру. А в моей голове кружились десятки вариантов, ни один из которых не казался подходящим.

Следующей в проходе показалась Найхва, за спиной которой сразу же показался Олег. Весьма встревоженный, надо сказать. Асука сейчас была в Крепости Духа из-за чего разум молодого бога полыхал беспокойством и гневом.

— Авсс-с-стралия. Её не затронуло.

Каменный спутник, который уже оказался около моей ноги, взирая на Волконскую озвучил очевидный факт. Но при этом послал мне мыслеобраз, в котором было куда больше информации — он предлагал превратить большую часть территории Эшмуна в своего рода ударные артефакты, при помощи которых получится накрыть противника.

Идея имела смысл — учитывая реакцию энергии Бездны на изолированную структуру, созданную финикийцем, это первое о чём я подумал. Но тут имелось одно критическое «но» — для подобного требовался плотный уровень взаимодействия с ним. На что хитрозадый фавн никогда не пойдёт без предварительных переговоров. К тому же, даже всей его Австралии не хватит, чтобы очистить сотни миров. А вынудить недавнего врага допустить меня к его секретам, чтобы создавать нечто подобное самому — задача, которая потребует длительного общения. Особенно сейчас, когда ему и угрожать, кроме отправки на корабле в неведомую даль, больше нечем.

Требовался иной способ. Позволяющий разом уничтожить противника. Только вот какой?

Петербург сверкал щитами родовых поместий и вспышками силы — патриции, их гвардейцы и солдаты гарнизона, не понимая сути происходящего, пытались дать отпор привычными для них методами. Обычные жители стремились запереться в своих домах, рассчитывая, что их катаклизм не затронет. Некоторые мчались в направлении выездов из столицы. Впрочем, все они ошибались — если всё продолжится в том же ключе, шансов выжить не останется ни у одного смертного.

Решив проверить одну из своих версий, которая смотрелась более перспективна, я обрушился на разум Волконской. Да, в обычных ментальных техниках я силён не был. Но вот боевых в арсенале Дома Кали хватало. Потому я принялся ломать защитный барьер, заставив патрицианку бросить все силы на защиту сознания.

А через несколько секунд почувствовал, как кто-то пытается пробиться мне навстречу из Крепости Духа. Отчаянно и упорно. Потянулся ему навстречу, щедро черпая энергию из резерва и объединённые усилия принесли результат — у нас с Прохором вышло установить канал связи. А в мой разум моментально ворвалась волна хаотичных мыслеобразов.

Умирающие солдаты гарнизона. Атакующие конструкты. Кричащая Асука, у которой оторвало левую руку. Что правда не помешало ей разрубить противника мечом, что был сжат в правой. Держащая из последних сил щиты Ульяна. Залитый кровью Оболенский и бледные, едва заметные призрачные соколы, что пытались защитить своего хозяина. Если здесь конструкты только заражали, то в крепости они делали людей своим оружием. Которое активно использовали.

Но было и ещё кое-что. Способ, при помощи которого бывший адъютант отбил атаку и сейчас заблокировал их в одном из отсеков. Бог посмертия тоже понял, что враг использует души и разум смертных в качестве основы для воинов, что получились на базе конструктов. Без них последние были обычными сгустками силы, запертыми внутри души, с единственной и крайне простой задачей — обеспечить заражение всех вокруг при помощи нехитрой схемы, передающей энергию Бездны всем окружающим через тактильный контакт. А те, в свою очередь, заражали окружающих. И как по мне, скорость распространения заразы вполне подтверждала имеющуюся у варваров теорию трёх рукопожатий.

Специализацией Прохора была работа с посмертными образами людей. И в отличии от большинства членов пантеона, он этим занимался уже довольно давно и продуктивно. Так что в глобальной схеме он разобрался довольно быстро. А потом и придумал способ ей противостоять. Весьма занятный, надо сказать — мне такое даже в голову не пришло бы. Хотя всё было просто — требовалось лишь пересобрать человеческую душу. Выдернуть её за пределы тела и вывернуть наизнанку, после чего засунуть обратно.

Вроде бы несложная и даже банальная процедура, но в отрыве от каркаса и сознания, душа вела себя абсолютно иначе. Отслаивая и отбрасывая всё лишнее. Ну а фокус с её превращением в хаотичное нагромождение нитей гарантировал, что отцепится даже энергия Бездны, изначально предназначенная для заражения энергетического каркаса.

Первым, на ком Прохор проверил свою идею, стал он сам. Мыслеобраз был крайне быстрым, но я отлично ощутил боль через которую тому пришлось пройти. Даже богу посмертия не так легко выдернуть собственную душу за пределы тела, после чего вывернуть её и вернуть на месте. Особенно если он относительно недавно был человеком.

Тем не менее, после этого он проделал то же самое с остальными членами пантеона, очистив их от заразы и лишив паранойи, которая начинала застилать многим глаза, побуждая броситься на своих же соратников. А следом юный бог сокрушил всех трёх конструктов, которые орудовали в Крепости Духа.

Правда это привело к побочному эффекту — распылению внутри замкнутого пространства большого объёма энергии Бездны, с чем он справиться уже не мог. Как итог — они заперлись в одном из залов, совместными усилиями заблокировав его от вторжения извне. Откуда он и попытался пробиться ко мне, спалив ради этого часть своей «искры».

В этот раз я сразу же показывал Мьёльниру абсолютно все поступающие данные и спутник приступил к созданию новых артефактов, даже не досмотрев всё до конца — ему оказалось достаточно увиденной схемы.

К нему сразу же подключилась Найхва, а за ней и Олег — новые артефакты получались крайне энергоёмкими и требовали большого объёма силы. Собственно из моего резерва, спутник тоже вычёрпывал её громадными порциями.

Канал связи с Прохором мне удалось стабилизировать, а напротив послышался голос Волконской, о которой я в свете последних известий успел немного забыть.

— Как ни старайся, у тебя ничего не выйдет, бог. Наш хозяин станет самим сущим. Его сила пронизает всё. До самого последнего человека в этой вселенной. А потом он проторит путь назад и явит своё величие старому миру.

Глянув на неё, я чуть качнул головой. Конечно, римский пантеон сложно назвать образцом миролюбия. Мы воевали практически с самого начала. Но так и обстоятельства были иными. Да и мир совсем другим. Не схватись мы с италийскими городами и их молодыми богами, они бы сожрали бы нас самих. Вернее и так пытались, да не раз. Тогда все бились даже ради крохотного селения и пары мелких храмов.