Помоги проекту - поделись книгой:
Волноваться за сестру совершенно не стоило — фотографической вспышкой она вдруг переместилась вперед на пару метров. Оказавшись почти вплотную, Наоми перехватила руку хабалистой дамы и изящно развернулась, пропуская ее мимо себя. Сразу после, продолжая движение, она дернула даму за руку, разворачивая к себе лицом, и едва лишь отпустив руку, продемонстрировала удивительной красоты удар ногой в очередном развороте.
Похоже, на домашнем обучении дедушка Сэкиро вместе с Наоми времени не терял. Он не только умело взрастил в нас ненависть, но и научил девушку действовать эффектно и эффективно.
Наоми, кстати, даже не ударила. Это больше был толчок — ее ступня уперлась между грудей удивленной дамы, и распрямившаяся нога отправила ее дальше и дальше спиной вперед по ходу движения. Причем так сильно и резко, что хабалистая дама устремилась в полет пущенным пращей камнем. Только пояс халатика мягко опал на пол в том месте, где она только что находилась.
Вот это айкидо явно сильнее всего вашего кун-фу, — только и подумал я ошарашенно. Без магии, впрочем, здесь не обошлось — я только сейчас отметил, что за движением ноги Наоми последовал едва видный серебряный росчерк. Причем с магией вышел даже, на мой взгляд, перебор: незваная и невоспитанная гостья, которая раза в три тяжелее тонкой и хрупкой Наоми, просто улетела прочь — покинув дом через широкий проем выхода на террасу.
— Пашааа-а-а-аааа! — вынесло вместе с дамой на улицу ее протяжный крик.
Оказавшись за пределами дома в свободном полете, дама еще продолжала кричать. Недолго — протяжный вопль отсекло сразу после глухого удара, ознаменовавшего приземление. Несколько секунд тишины, после чего со двора раздались громкий подвывающий стон боли.
— Вот это прикол! — не сдержал я, комментируя столь необычный способ проводить гостей из дома.
Посмотрев вслед улетевшей даме, еще замечая в воздухе отблеск серебряного росчерка, я перевел взгляд на Пашу-бакенбарды. Тот, судя по виду, был крайне ошарашен и взволнован. Пистолет опущен, но черт его знает, что у него теперь на уме, после такого яркого перфоманса.
— Пашааа-а-а-а, — вновь раздался стон с улицы, уже осмысленный.
Так, похоже самое время для кавалерии — опустил я взгляд на давно активированный экран на ладони и подтвердил экстренный вызов. После чего показал гостю с бакенбардами раскрытую ладонь, где на проекции личного терминала высветилось красным сообщение о приеме вызова.
— Уважаемый, я тоже вызвал полицию. Во избежание лишней эскалации, уберите пожалуйста пистолет, — вежливо попросил я.
— А? Да-да, сейчас… — замялся он, явно только сейчас вспомнив, что у него оружие в руках. После чего попятился и положил пистолет на тумбочку.
— Вот так лучше. Пока мы ждем кавалерию из-за холмов, не возражаете если…
Договорить я не успел. Раздался грохот и с брызгами стекла — разваливая мансардные окна, сверху в гостиную влетели сразу несколько человек в полной броне, и в шлемах с закрытыми зеркальными забралами. Из знаков различий только круглые шевроны с желтой эмблемой на груди.
— Никому не двигаться, всем оставаться на своих местах! — раздался голос с небес, явно усиленный громкоговорителями.
Вместе с выбитыми стеклами в помещение пришла свежесть улицы и свет прожекторов зависшей прямо над домом летающей машины. А я вдруг понял, что вижу все в голубоватой подсветке — как будто синий цвет на максималку выкрутили.
Летели в замедленном отображении стекла, время замедлилось. Упавшие с неба четверо бойцов держали на прицеле нас с Наоми, а один из них уже был рядом с девушкой — пытаясь схватить так, чтобы ей было удобнее как можно быстрее лечь лицом в пол и убрать руки за спину.
Мне такой подход категорически не понравился, аж шерсть на загривке поднялась, а на периферии зрения всполохи молний замелькали. Наоми тоже такое обращение терпеть не собиралась — она уже начала превращение. Причем двигалась теперь не вспышками фотографичными, а я наблюдал ее в реальном времени. Похоже, проснувшаяся магия ускорила меня до ее скорости.
Черты лица сестры уже исказились, когти становились длиннее, руки превращались в лапы, а длинные шикарные волосы сливались в жидкое серебро, обтекая тонкий стан. Мелькнуло серебристой молнией и попытавшийся схватить Наоми боец отлетел, держась за обрубок руки из которого хлестала кровь. Броня никак не стала помехой для когтей-кинжалов Наоми, которая уже в прыжке стелилась ко второму бойцу.
Стоящий ближе ко мне повел стволом оружия следом за сестрой, дуло расцвело вспышками. Медленно-медленно в моем восприятии полетели веером гильзы — одна из них едва не попала мне в лицо: я уже был рядом. Боец в черном среагировать не успел. Он только начал оборачиваться, а я уже ударил — и в момент удара вокруг моего кулака появились клинки-молнии. Они легко вспороли броню стреляющего в Наоми бойца, и он покатился по полу.
Я мельком успел увидеть, как широкую прореху в броне почти мгновенно залил голубовато-зеленый гель, останавливая кровотечение. Такой же гель пенился, вместе с кровавыми пузырями, на обрубке руки первого атакованного Наоми бойца. Третий прилетевший с неба уже летел прочь, в сторону проема выхода на террасу. Не попал — ударился в стену затылком и частью спины, после чего его закрутило, и он все же вылетел на улицу, вращаясь как кегля. Наоми кстати отлетела в другую от него сторону — черт знает, что у них там произошло за эти мгновения, но их реально раскидало.
Останавливая скольжение, превратившаяся в хищную лисицу сестра впилась когтями в пол, оставляя широкие рваные борозды. Сверху в этот момент снова раздался грохот и сразу же расцвела вспышка взрыва. Зависший над домом массивный летающий аппарат, из которого только что десантировалась четверка черных бойцов просто смело. Он исчез из поля зрения, а уже через пару мгновений раздался грохот падения в соседнем дворе.
В помещении сразу же появились новые действующие лица — призрачные силуэты, словно сотканные из марева в жаркий день. Бронекостюмы с технологией невидимости — догадался я. Они двигались со скоростью, сопоставимой с моей и Наоми — двое залетели на второй этаж по лестнице, а двое прошли через выбитые мансардные окна. К счастью, призраки были на нашей стороне — как раз сейчас один из них ударом ноги оприходовал четвертого бойца в черной броне.
Удар оказался настолько силен, что тот пролетел через всю комнату и врезался в центр плазменной панели. И полетел дальше, оставив широкую искрящуюся дыру в стене. Один из новоприбывших вдруг отключил пелену невидимости, поднимая забрало.
— Свои-свои-свои! — кричал он, выставив в нашу с Наоми сторону открытую ладонь в перчатке брони.
— Наоми, стой! — закричал я в свою очередь, узнав ротмистра Соколова, глаза которого сейчас ярко горели зеленым отблеском.
Наоми послушалась и замерла. На несколько секунд воцарилась тишина, которую нарушало только потрескивание со стороны искрящейся плазменной панели.
— Пашааа-а-а-а, — снова раздался со двора полный боли стон.
Да, кстати, а что там с Павлом? — огляделся я. Надо же — чудом уцелевший и никем не тронутый обладатель таких шикарных, но сейчас поникших бакенбард стоял в центре комнаты с закрытыми глазами.
Похоже, что молится.
А если он не молится, то ему, ска, стоило бы начать это делать.
— Что? — спросила меня Наоми.
Упс, я это вслух сказал?
Раздолбанную со всех сторон гостиную вдруг ярко расцветили синие отблески — к нашему дому снижалось сразу несколько конвертопланов, высвечивая разбитые окна прожекторами и повторяя речитативом о необходимости оставаться в неподвижности и не оказывать сопротивления.
Да, это мы неплохо так припарковались, — вспомнил я свой позитивный настрой еще буквально пару минут назад.
Глава 12
Обладателем шикарных бакенбард оказался Павел Иванович Байков, заместитель начальника интендантской службы морского порта русской территории города Нагасаки. Вылетевшая в окно сударыня — что было и так вполне очевидно, являлась его любовницей: Павел Иванович, как ответственный за содержание нашего особняка от интендантской службы, вот уже полтора года приноровился использовать его в своих нуждах, как тайное любовное гнездышко.
Как раз сейчас выполнившую несмертельный трюк с прыжком со второго этажа даму уносила прочь летающая карета скорой помощи. Обладательницу внушительных статей, кстати, звали Стасюк Прасковья Богдановна, и была она заместителем директора высше-магической императорской школы «Аскольд».
Ну, хотя бы не в гимназии «Паллада» она работает, где вскоре предстоит учиться Наоми — попытался я найти плюсы в ситуации. Мне-то, в принципе, уже несущественно — и без этого все прекрасно.
Кроме того, из плюсов ситуации — на удивление, в случившемся замесе никто не погиб. Меня подобное, учитывая фейерверки взрывов и жестокость скоротечного столкновения технологий и магии поразило. Но для остальных оказалось в принципе само-собой разумеющимся результатом: бронекомбинезоны пострадавших бойцов обладали серьезной системой медицинской поддержки. Отрубленная же рука здесь — в этом мире магии, не такая уж и проблема. Заменяется или аугментацией, или неотличимой от оригинала бионической конечностью, или же вовсе можно провести магическое восстановление за счет медицинской страховки.
Если есть она, эта страховка, конечно же. У пострадавших бойцов такие страховки были: свалившаяся на нас с неба четверка бойцов оказалась группой быстрого реагирования охранной компании «Ермак». Прибыла она к нам домой потому, что у Прасковьи Богдановны оказалась «золотая» страховка и ее личный терминал, в момент приземления, оценив масштаб ущерба организму автоматически послал сигнал тревоги.
Еще одна удивительная для меня особенность этого мира. В котором на границе русской территории могут безнаказанно рубиться банды местного криминала, но за щелчок по носу обладателю «золотой» страховки тут же прилетает ГБР. Ну ладно, ладно, пусть не щелчок по носу — втащила Наоми ей нормально, но все равно.
Кавалеристов Соколова, как оказалось, в момент начала веселья на месте в соседнем особняке вообще не было. Они как раз вылетали с военной базы, направляясь занимать пустующий дом. После получения экстренного вызова, понимая, что опаздывает на огонек, ротмистр сориентировался в обстановке и дал приказ пилоту протаранить конвертоплан группы быстрого реагирования. Пожар в соседнем дворе кстати уже почти потушили — открытого пламени больше не видно, только черный столб жирного густого дыма поднимается, хорошо видный на фоне рассветного неба.
В общем, «некоторая неразбериха, вызванная тем, что с вашей легендой работает сразу несколько ведомств», как это недавно назвал Велльсгаузен, вылилась в серьезное побоище, последствия которого сейчас понемногу разгребали. И пока ротмистр Соколов, представляя интересы курирующих меня ведомств, вел беседу с чинами из полиции, пожарной охраны и представителем «Ермака», ко мне бочком-бочком подошел обладатель бакенбард. Выглядел он сейчас, в костюме, уже весьма представительно — как я и предполагал, хоть сейчас на трибуну с речью. Правда трибуны не было, а Павел Иванович и вовсе упал на колени.
Я не сразу понял, что обладатель бакенбард от меня хочет, и только после сбивчивых объяснений догадался: факт его нахождения у нас дома ночью вместе с Прасковьей Богдановной мог серьезно расстроить супругу Павла Ивановича, которая с его слов сейчас пребывала в святой уверенности что господина Байкова держит ночью на работе служебная необходимость.
Что интересно, именно это сейчас его волновало гораздо больше, чем решение вопроса с полицией, кавалерией, пожарными и собственным руководством из-за устроенного здесь яркого представления. Мне, впрочем, на супругу Павла Ивановича, на его любовницу и на его самого было откровенно плевать. Меня больше занимал результат договоренности ротмистра Соколова с остальными участниками фейерверка и последствия для нас. Зато материализовавшаяся рядом Наоми едва сдерживала ярость, и судя по виду — готова была портового интенданта на лоскуты растерзать.
— Рейдзи, какая-то шалава посмела спать на моей кровати! А ты мне ее еще бить не хотел разрешать! — зашипела она, заставив Павла Ивановича испуганно замолчать.
Вообще странно: факт того что в нашем доме хозяйничал и спал в наших кроватях забавный дядечка с бакенбардами, Наоми совершенно не трогал. А вот вылетевшая в окно Прасковья Богдановна ее серьезно разъярила. Если бы не прибывшая полиция, думаю Наоми ее бы добила. Кавалеристы Соколова ей мешать наверняка бы не стали, а вот у полицейских работа такая, людей от насилия ограждать.
Наоми, когда Прасковью Богдановну грузили в карету скорой помощи, много шипела и даже ругалась, осознав что момент упущен. Горящие серебром локоны ее при этом струились жидким металлом, готовясь превратиться в лисьи хвосты, желтые глаза сверкали.
Настолько опасно она выглядела, что девушку старательно обходили стороной и облаченные в костюмы призраков кавалеристы Соколова, и экипированные в тяжелую броню сотрудники полицейского спецназа, и сотрудники «Ермака» — еще две группы их прибыло сразу после крушения конвертоплана. Здоровые лбы и профессиональные убийцы человеков заметно опасались хрупкую девушку. Да, она оборотень, это понятно — но я-то не местный, мне подобное все еще в диковинку.
Меня, кстати, тоже стороной обходили. Ну, со мной понятно, я психический.
— Братик, ты заснул?
— А, что? — отвлекся я, вспоминая, о чем вообще разговор. И решил включить режим старшего брата: — Наоми, ты благовоспитанная юная леди, тебе не следует использовать такие слова как «шалава». Тем более Прасковья Богдановна не какая-то шалава, а заместитель директора в моей новой школе.
— Она от этого не перестает быть шалавой! — топнула ногой все еще разъяренная Наоми.
— Прасковья Богдановна замужем? — посмотрел я на Павла Ивановича, после чего тот закивал.
— Н-ну, тогда не поспоришь. Только тебе, Наоми, как юной леди все равно не стоит употреблять такие слова.
— Шалава есть, а слова нет?
— Можешь сказать Павлу Ивановичу, что ты разочарована тем, какой низкий уровень социальной ответственности у него и у его подруги. Так нормально?
Наоми задумалась, а Павел Иванович, хотя его и не спрашивали, снова закивал соглашаясь. Он нас боялся. До дрожи, до холодного пота. В принципе, упрекать его сложно — нас даже полицейские и кавалеристы Соколова опасались, что уж говорить об обычном человеке. Тем более что я маску-намордник так и не надевал — ждал, пока меня кто-нибудь попросит, чтобы с удовольствием сказать, чтоб шли бы все лесом, ведь я у себя дома. Но никто с такой просьбой не подходил, меня просто сторонились.
— Павел Иванович, встаньте пожалуйста с колен, вы меня смущаете. Посидите вон в том кресле, будьте добры, — попросил я его, а сам подошел к ограждению галереи второго этажа.
Все представители разных государевых служб («Ермак» судя по всему тоже не совсем частная организация) уже нашли между собой общий язык. Да и вообще, когда стало понятно, что произошло досадное недоразумение, они быстро договорились на своем языке силовых ведомств. Там даже, по-моему, сослуживцы встретились.
Часть переговорщиков уже уходила — я понял, что полицейский спецназ наш дом и двор покидает. Оставались только частники, пожарные и кавалеристы. А, вот и пожарные тоже похоже засобирались.
Пока я смотрел на улицу и думал, Павел Иванович дисциплинированно сидел на кресле в углу разбомбленной гостиной, положив руки на сдвинутые колени, как прилежный ученик. И обильно потел от страха. Наоми, чтобы его не смущать, я попросил отойти чуть подальше. Сестричка-лисичка устроилась на диване (всего несколько дырок от пуль), оттуда буравя портового интенданта полным злости взглядом.
Больше на втором этаже никого не было — вся толпа на первом, да и вообще дом и двор стремительно пустели. Как раз сейчас с дороги перед домом в воздух взмыли два конвертоплана компании «Ермака». В нашем доме и во дворе теперь остались только бойцы Соколова, но они пока находились внизу.
Ладно, надо с бакенбардами вопрос закрыть. Сначала я хотел Павла Ивановича утопить. В переносном смысле — имею в виду карьеру. Но едва возбуждение после боя прошло, как мысль эту отверг. Все же у меня вокруг уже столько врагов, что плодить новых просто недальновидно. Обладатель бакенбард портовый интендант, а на таких должностях случайные люди не появляются. Кто знает кому этим на мозоль наступлю, а у меня и так проблем полная… корзина огурцов, так скажем. В то же время просто так оставлять вторжение в мое жилище явно не стоило, я это как-то подспудно чувствовал.
Если тебя боятся — как сейчас Павел Иванович, а потом перестают бояться, потому что ты стараешься быть добреньким, это может быть крайне чревато последствиями и даже опасно. Это аксиома из практики человеческих отношений, ее каждый дурак знает.
Ну, по крайней мере я точно знаю. Зато что делать сейчас не знал. Но на помощь пришла еще одна железобетонная мудрость из копилки знаний: в любой непонятной ситуации — составляй акт.
После некоторых поисков нашли бумагу, ручка у Павла Ивановича была, и он собственноручно написал объяснительную записку, разъясняя все обстоятельства, способствующие его нахождению в нашем доме сегодня ночью.
Поставив таким образом ситуацию на паузу, и взяв у Павла Ивановича контакты для связи, я с ним попрощался. Когда обильно потеющий обладатель пышных — чуть даже взбодрившихся бакенбард скрылся, явно ободренный тем что «не сегодня», мы с Наоми приступили к уборке. Не успели толком даже начать, как к дому уже приехали две машины — оказались ремонтники из аварийной службы и строительная бригада, вызванные Соколовым для восстановления дома.
Совсем скоро во дворе вереницей приземлялись дроны доставки — как малые, так и парочка тяжелых со стройматериалами. Приехала и машина с грузчиками — привезли новую плазменную панель во всю стену. Заносившие ее «грузчики», кстати, оказались и специалистами по подключению.
Вокруг как-то вдруг воцарилась рабочая суета. Мы с Наоми в бурных процессах особо не участвовали, маячили в стороне, оставив разборку с последствиями ротмистру Соколову, взявшему на себя организацию.
Потом вообще ушли с глаз долой на кухню пить чай — и в процессе я отпустил пару комментариев насчет необходимости сходить в магазин. Да и вообще прошелся по печальной организации нашего переезда, начав от фейерверка и дойдя даже до приснопамятной зубной щетки, которую пока так и не знал где найти. Не говоря уже о смене белья, да носках банальных — сейчас душ приму, старые постираю, а новые где взять?
Наоми выслушала меня внимательно, нахмурилась, после чего с удивлением спросила меня, помню ли я о прет-а-порте принтерах. Конечно же, я не «помнил». Когда она мне рассказала, снова настал черед удивления. Я даже молниеносной магии своей и оборотничеству сестры так не поражался, как этому чуду техники.
Один из шкафов кухонного гарнитура, который я принял за часть двухсекционного холодильника, оказался реальным ящиком-самобранкой: это был 3D-принтер, возможности воспроизводства предметов обихода которого ограничены лишь размером камеры и социальным статусом.
Еще несколько таких же, только большего размера — с возможностью печати одежды, стояли на втором этаже в спальных комнатах. Авторизацию в этом чудном принтере я с подсказками Наоми прошел по биометрии — меня распознало как полноправного гражданин Российской Конфедерации Дмитрия Новицкого.
После авторизации увидел меню — нечто среднее между онлайн-магазином и Госуслугами. В левом верхнем углу экрана висело сообщение о том, что личным кабинетом удобнее пользоваться с функционалом дополненной реальности. Сообщение я смахнул, выбрав опцию «больше не показывать».
В правом верхнем углу экрана отображалось состояние моего счета: 6753 рубля.
Деньги, оставшиеся от нашей с Наоми матери. Много это или мало? Открыл подменю товаров и услуг, нашел зубные щетки. Три на выбор — мягкая, средняя и жесткая, цена у всех одна — одиннадцать копеек. Задумался — какой товар посмотреть, чтобы понять соотношение цен и имеющихся средств.
Пробежался по предложениям. Часть товаров принтер печатал — в том числе все необходимые мне предметы обихода. Немалая часть товаров была доступна к доставке — как например органическая еда или сложные технологические приборы. Плазменная панель на стену, например, стоила сто сорок девять с половиной рублей. То есть весь наш капитал сейчас — сорок с чем-то больших плазменных панелей, быстренько подсчитал я в уме. Все равно не очень ясно, сколько нам денег осталось. Решил сравнить со стоимостью машин.
Как оказалось, купить машину мне сейчас не светит: нет прав на управление транспортным средством. Причем сразу же выскочило приглашение (в котором было поздравление с первым совершеннолетием, приятно) записаться на тест вождения, стоимость оформления четыре рубля. Спросив Наоми, я убедился — действительно четыре рубля, и права в кармане, только тест пройди. В принципе, с учетом того что в большинстве машин работает автопилот, похоже подобное имеет смысл. На тест я, кстати, записался — ну а что его откладывать?
Получив уведомление о записи на сдачу теста подтверждающего права вождения, вернулся в онлайн-магазин самобеглых повозок. Посмотрел цены. Одна из машин — вполне простой седан Тойота, стоил двести десять рублей. Другое дело, что для владения автомобилем нужно было купить лицензию, которая в год стоила в три раза больше, и это еще без налогов. Похоже мне пока на такси передвигаться. Мысль навела на следующую — велосипеды стоили в районе от пятнадцати до тридцати рублей, если брать обычные, не для олимпийского трека.
В общем, шесть с половиной тысячи рублей — не так уж и мало, подвел я итог, посмотрев и изучив цены. Но могло быть и лучше. На жизнь нам хватит, на излишества — нет.
Я еще долго бы сидел и изучал порядок цен, но Наоми уже очень громко вздыхала, явно с намеком. Так что ознакомление пришлось прервать и заказать еду. Наоми выбрала органическую, с доставкой из рыбного ресторанчика неподалеку, я остановился на распечатываемом завтраке «номер 9», который включал в себя батончик со вкусом омлета с беконом и напиток «кофе со сливками».
Завтрак для Наоми обошелся нам в пятьдесят две с половиной копейки — она заказала столько, что всю прибывшую пятерку бойцов вместе с Соколовым накормить можно, наверное. Мой завтрак обошелся в три копейки. Перед тем как я подтвердил заказ, Наоми мне долго объяснила, что это — еда совсем низших слоев населения.
Я только отмахнулся пренебрежительно, снова разблокировав глубинное воспоминание: иногда, в прошлой жизни, любил заточить Доширак по настроению, а то и вовсе зайти в ресторан быстрого питания чтобы перехватить там гамбургер с колой.
Правда, после того как съел питательный батончик «со вкусом завтрака» и запил его жидкостью похожей на кофе, убедился в правоте веселящейся в процессе наблюдения за мной Наоми. Да, ни со стряпней любой макдачной моего мира, ни тем более с Дошираком эта питательная смесь не сравнится. Есть у меня уверенность, что ни разу я не справлялся с половым влечением с помощью надувной резиновой женщины плохого качества; но при этом почему-то мне кажется, что послевкусие в оконцовке процесса и там и сейчас примерно одинаковое.
Пока Наоми задорно сметала доставленную еду, я продолжал знакомство с местными технологиями. Зубная щетка, полотенце, посуда, постельное белье — все необходимые предметы бытового обихода можно было напечатать, чем я занялся. Кроме того, узнал, что кроме прет-а-порте принтера в наличии был аппарат деструктуризации — еще один ящик рядом. Пустая бутылка из-под вина, грязное постельное белье, одежда, оставшаяся после дамы с внушительным бюстом (ах как они прыгали на бегу!), стаканы, залитая вином скатерть и многое другое — все это ушло в окно дестрактора.
Наоми между делом пояснила, что иногда проще закинуть одежду в дестрактор и напечатать новую. Подозреваю, что во многих слоях общества подобным не занимаются, и уж точно не выкидывают несвежие полотенца вместо стирки. Хотя, как знать: снова поспрашивал Наоми и узнал, что если до замены автомобиля по причине полной пепельницы здесь не дошли, но вот замена грязного постельного белья на новое вроде как в порядке вещей.
Дивный новый мир, как много мне предстоит еще о нем узнать.
После того как закончил разбираться с прет-а-порте принтером и вообще с доступными покупательскими и не только функциями, доступными мне как гражданину, Наоми вызвалась заказать нам обед. После того сколько всего сестрица-оборотень заточила на завтрак, я думал она неделю теперь будет не голодна. Ошибся — похоже, процесс обращения организма в звериную форму крайне энергозатратен, и сейчас энергию она усиленно восполняет.
Пока Наоми заказывала нам обед, решив удивить чем-нибудь вкусным, я наконец сел разбираться с настройкой фамильяра и дополненной реальности — до этого момента старался как-то избегать, отдалять этот момент. Как работники старой закалки избегают освоения экселевских таблиц.
Поднялся наверх, мимо рабочей суеты зашел в уцелевший кабинет. Кресло, рабочий стол, пустые книжные шкафы — никаких следов прежних владельцев дома. Будет моим кабинетом — решил я. Сел в кресло, надел маску-намордник, активировал таблетку личного терминала и подтвердил предложение настройки маски и фамильяра управляющего.
«Воу-оу-оу», — не удержался я от мысленного восклицания, когда сразу после этого перед глазами появилась голубоватая полоска проекционного визора, явно созданного с помощью маски Ви-блокатора.
Стало так ярко, что весь окружающий мир вокруг стал синим. Чуть погодя отсвет потускнел, настраиваясь под мой спектр зрения, и полоска визора стала практически незаметной для глаз. Как только настройка закончилась, перед взором в дополненной реальности проявились элементы меню.
Кнопки с вариантами, объемные, висели прямо в воздухе. Неактивные пока; зато самая большая — «Настройка фамильяра», навязчивостью размеров и оранжевой подсветкой контура намекала на первичную необходимость активации.
Попробовав нажать на висящую передо мной в воздухе кнопку, ткнул в нее пальцем и реально почувствовал внешний отклик. Сначала удивился, потом вспомнил как личный терминал интегрировался с моей нервной системой. Интегрировался интегрировался, да недоинтегрировался — подумал я, вспомнив протест моего звериного Альтер-эго, после действий которого Велльсгаузен так заволновался.
Между тем перед глазами раскрылось меню настройки фамильяра. На периферии зрения довольно навязчиво замаячило предложение автоматического подбора, перед глазами веером картинок раскрылось разнообразие вариантов. Как фамильяра-управляющего для себя можно было выбрать не только человека, но и любое существо — вплоть до разумной бабочки, причем возможности наделения его характером тоже, судя по списку, были безграничны. От исполнительной холодности, до истеричных капризов. Когда промотал калейдоскоп списков и ткнул в линейку из кошкодевочек, моментально появилось предупреждение:
Хм, немаловажное уточнение. Подумав немного, ткнул пальцем в так и маячившее предложение автоматического создания фамильяра. Появилось предупредительное сообщение, что при моем согласии будет сгенерирован облик и характер фамильяра, максимально близко отвечающий моему образу, характеру и психотипу. Подумав немного, решил все же согласиться. Все равно можно будет не принимать предложенный вариант, как мелким шрифтом ниже написано.
Правда, было несколько волнительно — опасался как мой призрачный Альтер-эго отреагирует, вдруг сейчас снова случится нечто подобное тому, что было при интеграции таблетки личного терминала. Но кроме этого, опасался увидеть как свое отражение какого-нибудь неприятного желчного типа. Ведь генерация, судя по описанию, будет учитывать не только мою внешность, но и богатый внутренний мир.
Поделиться книгой: