Помоги проекту - поделись книгой:
Пожиратель, склонившись над ней, приставил к ее горлу сочащийся тьмой клинок, что медленно стал разъедать кожу на шее, явно вызывая у ангела невыносимую боль.
— Дай нам время, юный бог, — прошептала аватар, — и она останется жить. Разве не заслуживает она такого размена? Прекрасный ангел, что пошел за тобой в царство тьмы, чистая душа, не побоявшаяся рискнуть своим бессмертием ради любимого! Ты — Бог Равновесия, твои мысли ясны, ты — баланс между тьмой и светом. На что ты готов пойти ради жизни?
Ее голос завораживал меня, и в то же время боль в голове становилась поистине невыносимой, нарастая с каждым мигом. В какой-то момент я словно поплыл и оказался стоящим в пустоте. Напротив меня находились два суровых воина, одетых в кольчуги. Причем, от одного из них тянуло чем-то родным.
— Здрав будь, Владислав Андреевич, — пробасил один из них, кланяясь мне как равному. Второй сразу присоединился к первому. — Времени у нас немного, поэтому скажу как есть. Я — Демид Гром, твой пращур, а рядом со мной князь Олег, прозванный Вещим. Сотворив немыслимое прежде, мы смогли пробиться к тебе через толщу веков. Вижу деяния твои и горжусь ими. Не высох корень Грома, не оскудел род, не растворился в ветре времени! Мы — те, кто были, пришли сказать тому, кто будет после нас — берегись! Твой разум в оковах, твоя жизнь в опасности, наше наследие под угрозой!!!
— Владислав, — тихо, но с силой заговорил Олег, — трудна твоя дорога, и видим мы горе и слезы, что будут сопровождать тебя весь твой земной путь. И часто ты будешь на волосок от гибели. Но сейчас ты уже почти умер, хоть и не понимаешь этого! Очнись, очисти свой разум, сбрось морок, что закрыл от тебя мир. Спаси себя — и мир, что падет с твоей гибелью…
Картинка перед глазами пошла рябью, будто я смотрел телевизор. Все стало мутным, воины исчезли, голоса и лица сидящих в комнате отдалились. Они что-то кричали мне. Непонятно, откуда взявшиеся Вика и Ника тормошили меня за плечи, Софиэль лезла целоваться. Аватар размахивала мечом, что-то гневно вопя.
Я не понимал, что происходит, но в голове набатом гремел голос, который умолял, просил, требовал, произнося только одно слово — ОЧНИСЬ!!!
Миг — и реальность — или то, что мне казалось реальностью — пошла трещинами. Будто запустили камнем в зеркало, в которое я смотрел. Щурясь от яркого света, что ослепил меня, я сумел разглядеть очертания людей, что стояли рядом.
Еще миг — и я осознал, что нахожусь на самой границе злополучной провинции, откуда и начинал недавно свой путь. Люди рядом со мной были мертвы. Кто-то уже начал разлагаться, кто-то стоял, закаменев и покрывшись трупными пятнами. Но самое главное — ко мне, расшвыривая в разные стороны мешающиеся мёртвые тела, стремительно приближались пожиратели, уже занеся над головой страшные когти….
Глава 6
Свет, вырвавшийся из груди, мгновенно испепелил пожирателей, не оставив от них и следа. А я, будто очнувшись от глубокого сна, не вполне понимая, что делаю, поднялся высоко над землей. В голове мелькали отрывочные образы полусна-полуяви, и очень уж они были реалистичными. Совсем запутавшись, где сон, а где реальность, я стремительно принялся прогонять благодать по телу, разыскивая любые следы постороннего вмешательства. И лишь очень далеко, в глубине себя, я обнаружил крохотную черную точку, которая успела пустить корешки у меня в голове. И, по-видимому, она там затаилась уже очень давно. Этакий триггер, который активировался в нужный момент. Видимо, мое внутреннее очищение от тьмы было не полным. Иначе, откуда бы эта дрянь была в моей голове?
Мое сознание начало проясняться, и я, наконец, смог понять, что же происходит. А поняв, чуть желчью не изошел от злости на самого себя! В очередной раз жизнь макнула меня в дерьмо, используя вместо рук мое собственное самомнение и завышенное эго. Опять я оказался на волосок от смерти и лишь чудом не подох. Застонав от осознания собственной глупости, я посмотрел на мир уже ясными глазами.
В моей голове стремительно пронеслись все видения, что мне посылала тьма. А вглядевшись глубже, я все понял. Эта провинция, это сосредоточие пожирателей на Земле было создано с одной целью — пленить и уничтожить меня. Вся энергия душ, отданная населявшими ее прежде людьми была использована для того, чтобы пробить мою защиту и погрузить в этот сон. А пока я спал, с меня спали щиты, защиты не осталось, и если бы не вмешательство пращура, я бы уже валялся с распоротым горлом, а мою душу захватили бы пожиратели. И ее силы вполне бы хватило и на уничтожение богов в их реальности, и на открытие портала на Землю.
Не было Матидзуки, не было ее людей, не было одержимых в этой провинции. Лишь остатки пожирателей и последний аватар, что замкнул на себе всю энергию душ. Но, не выдержав их напора, он и сам стал воплощением тьмы, у которого осталась лишь одна мысль — выпить любого, до кого сможет дотянуться.
Ну и я, как последний лох, естественно, вляпался в эту ловушку!.. Но, с другой стороны, даже если бы я пришел с армией, ничего бы не изменилось. А армию при этом я бы гарантированно потерял. Куда простым магам до силы моего духа. Если для того, чтобы выпить меня, надо было меня сначала убить, то с остальными таких проблем нет.
Хотя, это все равно ничего не меняет. Я облажался. Но сейчас пора делать то, зачем я сюда и прибыл. Самобичеванием займусь позже. Очистительное пламя срывается с неба, испепеляя трупы людей, что находились рядом со мной. Это те, кто решил зайти в провинцию, но дальше ее границы не продвинулся. Тьма выпила всех.
Опускаюсь вниз, чувствуя лёгкое сожаление от того, что мне все приснилось, но, вместе с тем, я чувствую и гнев. Быть марионеткой тьмы… Но нет, не мне нужно уничтожить тварей, что все это затеяли. Есть силы, что намного мощнее меня, и они хотят отомстить. Я дам им такую возможность.
Небо над моей головой чернее ночи, молнии беспрерывно бьют в землю, высекая искры и оставляя после себя воронки. Раскаты грома подкрепляют песню ветра, что, подхватив мой призыв, уносится в мир духов. И вскоре оттуда пришел ответ.
Начинаю идти вперед, постепенно ускоряясь. За моей спиной распахивается портал, из которого стройными рядами выходят духи этой земли. Старые и молодые, маги и воины, взрослые и дети. Все те, кто пал, защищая эту землю, и кто не запятнал свою душу бесчестием. Те, для кого жизнь превыше смерти, а плохая память о жившем страшней, чем забвение. Те, кто желает мира живущим и жаждет уничтожения заразы, поразившей их дом.
Ускоряясь, они проносятся мимо меня, раскрыв в безмолвном крике рты. Над их головами реют знамена ушедших империй, их оружие светится ярким светом, что уничтожает тьму, распыляя ее без остатка. И каждое движение сопровождается судорогами боли, что бьют по астралу. Их становится все больше и больше. Подобно приливной волне, они поднимаются все выше и растекаются вширь. Я несусь вперед вместе с ними. Стихии зовут меня, показывая мне дорогу, но и без них я бы не сбился с пути, просто следуя за духами, что давно обогнали меня.
Я отключил все мысли и чувства, оставив только инстинкты. Иначе, если я начну думать, то опять наворочу дел. Надо просто уничтожить тьму — без сомнений и колебаний.
Сухая, лишенная жизни земля. Пожиратели выпили из нее все соки, оставив лишь голый камень. Наглядный пример для всех, кто еще сомневается в необходимости начатой мной борьбы. Именно такая участь ждет Землю, если мы проиграем.
Сколько прошло времени, я не знаю, но чувствую, что духи стали продвигаться медленней, а плотность тьмы повысилась. Теперь пришло мое время, и я вспыхиваю благодатью, которая режет ее, как раскаленный нож масло. Чувствую чужой разум, что бьется в агонии. Его щупальца пытаются проникнуть в меня, но теперь я к этому готов. Крики сливаются в одну какофонию. В них ужас, тоска, неимоверная злоба. Я буквально физически ощущаю, как корчится в агонии тьма, и эта боль уходит куда-то за грань мира.
Злобная радость наполняет мое сердце, и я усиливаю напор ради тех, кто жил, тех, кто живет и тех, кто еще не родился. Отцы не должны хоронить детей, дети не должны плакать над могилами родителей, чей путь прервался не по велению Творца, а я не должен тратить время на этих тварей, вылавливая их поодиночке.
Поэтому я давлю, ощущая поддержку духов, что подобно лютым псам рвут тьму на клочки. Еще немного, еще чуть-чуть — и по туману проходит судорога, после чего он разлетается на мелкие клочки, что медленно тают в воздухе.
Обессилено сажусь на землю, глядя на небо, которое, будто радуясь нашей победе, стремительно очищается от туч, выпуская наружу робкие лучи солнца.
Духи стоят передо мной, склонившись в глубоком поклоне. Встаю и кланяюсь им в ответ. Чувствую тепло на лице, будто мать погладила свое дитя. Закрываю глаза, едва сдерживая слезы. Напряжение последних дней стало стремительно уходить из меня, оставляя после себя горечь несделанного. Ведь приди я раньше, возможно, Мотидзуки была бы жива. А может, ее и не существовало никогда, и она — лишь плод моего воображения. Не знаю, но я обязательно это выясню.
Тьма, что скрывала долгое время провинцию, рассеялась, духи ушли, оставив меня одного. Да и мне тут больше делать было нечего. Скоро в провинцию войдут имперские войска, которые сами разберутся что к чему, а мне пора уходить. Но тут я себя поймал на мысли, что никуда не хочу идти и никого не хочу видеть. Как-то все опостылело. Напиться, что ль?
Хотя, чего думать. Еще одно дело у меня осталось. И мысль о нем вдруг подняла мне настроение. Почему бы мне не навестить мою венценосную подругу? В конце концов, она имеет такое же право на мое внимание, как и все остальные. А еще я очень хотел проверить ту сказку, что рассказал мне дед о нашей крови. Прежде чем затевать с ней постельные игры, хотелось бы точно убедиться, что мы не родственники.
Так, по времени в России уже утро, часов шесть, наверное. Ну, будем надеяться, что она уже проснулась. А если спит, разбужу максимально нежно. Хотя, стоп, отставить Елену! Настя, вот кто мне может много рассказать. Эта кошка уже давно требует, чтобы ее погладили, вот и погладим в разных местах. Да и напряжение мне надо снять. Решено, жди меня, моя киска, я иду. А все дела буду решать завтра.
Шагнув в Серый Мир, я настроился на фрейлину и, накинув максимальный скрыт, переместился в ее покои. Девушка лежала в постели и читала какую-то книгу, смешно морща носик. При этом она еще и что-то записывала в свой блокнот, что лежал рядом. Посмотрев на нее, я шагнул обратно. Рано, пока еще рано. Не хочу я вот так, как несчастный любовник, пробираться тайком, прячась от всех, к девушкам. Я еще не совсем растерял остатки гордости.
Но куда мне идти? Где меня по-настоящему ждут? А, да пофиг. И вообще, я хочу есть, а значит, выбор небольшой. И я точно знаю, где меня накормят.
Сменив движение, я вышел из Серого Мира прямо в коттедж. Поднявшись к себе, я залез в душ, смывая с себя всю грязь и горечь победы. Да, я победил, да, еще одно большое дело сделано. Но все равно, послевкусие от победы паршивое. Опять я подставился, как глупый пацан. Когда уже я поумнею? Да никогда, наверное. В очередной раз убеждаюсь, что думать — это не мое.
Ладно, не хочу об этом размышлять — что сделано, то сделано. А сейчас надо поесть. По моим прикидкам, я отсутствовал сутки, так что ничего глобального вроде произойти не должно было. Поэтому займемся чревоугодием, а потом проведаю Озаму и Кимико, естественно, под скрытом. Надеюсь, они там занимаются любовью, а не войной.
Переодевшись в шорты и майку, я спустился вниз и, усевшись за стол, замер в ожидании раннего завтрака. Запрыгнувший ко мне на колени Васька посмотрел на меня своими умными глазами, после чего свернулся в клубок и засопел. Поглаживая его по голове, я отрешился от всего, старательно думая о вкусных булочках
Спускающаяся вниз отчаянно зевающая Ольга, одетая в спортивный костюм, меня сначала не заметила и медленным шагом прошла к двери. Но потом в ее голове что-то щелкнуло, и она кинулась ко мне, засыпая меня поцелуями. Васька был безжалостно скинут с моих колен, на которых сразу оказалась упругая попка моей невесты. Поерзав ей и убедившись по моему немедленно вставшему члену, что я рад ее видеть, она крепко прижалась ко мне, будто боясь, что я могу исчезнуть.
— И куда это мы собрались в такую рань, такие все красивые в эротичном костюмчике? — с трудом оторвавшись от ее губ, спросил я.
— Да вот, бегаю по утрам, — чуть смутившись, ответила она. — не хочу быть обузой.
— Глупая, — чмокнул я ее в носик. — ты любимая, ты не можешь быть обузой. Хотя, я рад, что ты не забрасываешь тренировки, в отличие от остальных лентяек. И кстати, где они? Я не чувствую их в коттедже.
— Да они в поместье уехали, вместе с Эйелен и Аштар. Селене какая-то помощь понадобилась, вот и отправились с ней. А с индианкой твой дед захотел познакомиться. Поэтому с собой и прихватили, хотя та сопротивлялась и дрожала от страха как мышка… — рассмеялась Ольга. — А Хидеки я не видела, видимо, у себя.
— Дед? — удивился я. — С чего это вдруг? Я думал, он на меня зол, как тысяча чертей.
— Не знаю, насколько зол, но вот поговорить вам определенно надо — и без лишних ушей. Он тебя любит, Влад, не расстраивай его.
— Да знаю я, самому противна эта ситуация. Но он у нас слишком привык командовать и не видит дальше своего носа, считая себя всегда правым. Пока гром не грянет, он на небо не взглянет. Ладно, разберусь я с этим, и уже сегодня. А пока знаешь что? Пожалуй, я к тебе присоединюсь. Мне нужно движение, поэтому дай мне пару минут, и мы вместе проведем тренировку.
Подхватив ее на руки, я поднялся к себе в комнату и принялся переодеваться. Ольга при этом улегшись на кровать, приняла максимально эротичную позу, глядя на которую я начал нервно сглатывать и на полном серьезе думать, что тренировка в постели ничуть не хуже, чем на стадионе. Но я сдержался. Хотя нет. Приблизившись к ней, я улегся сверху и принялся целовать ее, при этом руками забравшись под кофту и лаская ее грудь. Дождавшись, когда ее дыхание станет тяжелым, и она примется стаскивать с меня одежду, я резко отстранился и, коварно улыбнувшись, вылетел из комнаты.
Услышав за спиной топот, я ринулся к дверям, всерьез опасаясь быть изнасилованным. Внутренне смеясь, я удирал от нее в сторону стадиона, причем постоянно уворачивался от сосулек, что летели мне в спину.
А после резко остановился и поймал в объятья не успевшую затормозить девушку, закружил ее вокруг себя, а потом крепко поцеловал. Ее раскрасневшаяся и обиженная моська была настолько забавной, что я, не выдержав, засмеялся. Та посмотрела на мою довольную морду, подулась еще пару секунд, а после рассмеялась в ответ. И, схватив меня за руку, опасаясь, что я могу удрать, потащила вперед. При этом она бормотала всякие угрозы, которые она собиралась воплотить в жизнь, когда мы останемся вдвоем. Но чего в этих угрозах было больше- камасутры или садо-мазо — я так и не уловил. Но ход ее мыслей мне определенно нравился. Вернемся, потребую привести их в исполнение.
Быстро добравшись до площадки, мы сделали легкую разминку и побежали. Пропустив ее вперед, чтобы видеть перед глазами ее аппетитные булочки, я двигался буквально в метре от нее. К моему удивлению, сегодня, несмотря на ранний час, народа было много. Причем, представительниц прекрасной половины академии почти не наблюдалось, а вот парней было более чем достаточно. И они либо бегали по площадке, либо сидели чуть поодаль. Но роднило их всех одно- они глаз не сводили с Ольги. Давно забытое чувство ревности резануло серпом по яйцам и я, немного ускорившись, побежал рядом с ней, заявляя свои права на эту девушку.
Но это явно не понравилось наблюдающим. Меня в академии знали только по слухам, а лично в лицо, так вообще немногие. Поэтому не удивительно, что парни решили по геройствовать, и поставить на место, посягнувшего на их кумира.
Легкой толчок эфира — и возле моих ног появляется лед. По замыслу этих недомагов, я должен был на нем поскользнуться и рухнуть, но увы. С каменной рожей я пробежал по нему, казалось бы, не обратив на препятствие никакого внимания. Это их еще больше раззадорило, и мне под ноги полетели воздушные кулаки, из земли стали вырастать кочки. Все было направлено на то, чтобы я облажался перед девушкой. Но все их потуги были напрасными. Я продолжал бежать, делая вид, что ничего не замечаю. Бить в ответ я не собирался. Ведь это были шалости глупых парней, и никакого урона мне нанести они не собирались. Ну разве что, немного морального, но тут уж, как говорится, извините — сегодня не ваш день.
Ольга, тоже почувствовав толчки эфира, стала замедлять бег, чтобы разобраться в происходящем, но обернувшись на меня и увидев мою хитрую предвкушающую улыбку, вздохнула и продолжила бег. А я, дождавшись, пока раздосадованные неудачами парни рванут за нами следом, подобно сеятелю, стал разбрасывать позади себя эфирные ловушки вроде тех, что кидали в меня студенты. И довольно дождавшись воплей бегущих позади нас, схватил Ольгу за руку и потащил ее в центр площадки. Пришла пора рукопашного боя. Очень мне хотелось посмотреть, насколько она освоилась с новыми силами.
— Полный контакт без магии. Эфир только для усиления атак — нападай, — сказал я, становясь напротив абсолютно не уставшей девушки.
Двойка в голову и лоу-кик по ногам. Принимаю на жесткий блок. В прошлый раз ей бы грозил перелом, а тут даже не замедлилась. Отлично. Вновь атака по корпусу и попытка захвата моей руки. Даю ей эту возможность. Бросок — и я лечу через нее. Легкий кувырок — и я вновь на ногах, отбиваю удар её ноги в голову. Хорошо, прекрасно. Но она может быстрей. Я не атакую, только защита, но максимально жесткая. Хочу помочь ей раскрыть весь свой потенциал, а это возможно только в бою. Она ускоряется. Движения становятся смазанными. Удары идут со всех сторон. Не знал бы, что она такое не умеет, подумал бы, что пользуется телепортом. Быстрей, еще быстрей. Ее лицо застыло подобно куску льда. Она сейчас словно машина для убийства, у которой каждое движение заточено на максимальный урон. Ее кулаки начинают светиться. Удары становятся все сильней. Обычного мага она бы уже завалила. Неужели еще сможет ускориться? Но нет, чуда не произошло. Все-таки ее тело еще не готово работать на таких скоростях, но каков прогресс!!!
Во время очередной атаки хватаю ее за руки и прижимаю к себе. Она тяжело дышит и не сразу понимает, что происходит. Первый боевой транс — это не шутки. Пытается вырваться, но потом осознает себя и расслабляется. Дыхание со свистом вырывается из ее рта, но глаза сияют довольством. Из носа тоненькой струйкой вытекает кровь, все-таки сказалось напряжение. Впрочем, она тут исчезает. Ее тело стремительно регенерирует, заживляя внутренние травмы. Моя девочка стала намного сильней, и я очень горжусь этим.
Позади нас раздаются сначала редкие, а потом подобно лавине нарастающие звуки аплодисментов. Послышались восторженные крики, и к нам кинулись ученики, мгновенно взяв нас в кольцо. В их глазах — восхищение и преклонение перед силой, и это приятно, черт возьми! Слухи о нашем бое быстро разлетятся и, думаю, набрать группу мне потом будет намного легче.
До меня доносятся обрывки разговоров:
— Председатель самая сильная…
— Нет, вы это видели? Какая скорость!..
— А это кто с ней? Громов? Какой красавчик!..
— Неужели тот самый?!!
— Ага, я его на приеме видела. Он, вроде, ее жених, но это не точно…
Гул голосов сливается в один, и Ольга все тесней стала прижиматься ко мне, засмущавшись под взглядами народа.
— Где этому можно научиться? — пробился звонкий голос, перекрывший все остальные. Уже собираясь уходить, я остановился и обернулся. На меня с вызовом смотрела высокая девушка с черными волосами, завязанными в тугой длинный хвост. Рядом с ней стояло несколько парней, будто прикрывая ее от возможного нападения.
— Об этом вы скоро узнаете, — ответил я. — а пока прошу нас простить, скоро начнутся занятия.
Подхватив довольно взвизгнувшую Ольгу на руки, я рванул к коттеджу, использовав легкоступ. И буквально через минуту, перемахнув через забор, я оказался у его дверей. Опустив ее на ноги, я легонько шлепнул девушку по попке, придавая ей ускорение.
— Сейчас в душ и завтрак. Я голоден как волк.
Кинув на меня нечитаемый взгляд, она медленно пошла в дом, виляя бедрами, а я, не отрывая от нее глаз, отправился следом.
Скинув с себя одежду, я включил душ и, сделав воду погорячее, просто встал под струи воды, что с силой били по моему телу. Но мое одиночество не продлилось долго, и буквально через минуту я почувствовал, что уже не один. По моему телу скользнули руки, и я, резко обернувшись, впился губами в губы Ольги, крепко прижав ее к себе. Мои руки скользнули по упругой попке, крепко сжимая ее булочки.
— Подожди, тебя надо помыть. Расслабься и получи удовольствие, — прошептала она, и меня кольнуло острое чувство дежавю.
Ее шаловливые ручки, обильно смазанные гелем для душа, стали гулять по моему телу, что дрожало от желания схватить эту искусительницу и потащить ее в постель. Смывая с меня усталость, накопившуюся за сутки, она медленно опускалась вниз, пока ее губки не оказались напротив моего возбужденного члена.
Несмело взяв его в руку, она принялась нежно двигать ей вверх-вниз, а после, вдруг раскрыв ротик, полностью погрузила его в себя. От удовольствия, накрывшего меня, я едва не заорал и лишь огромным усилием воли держался, чтобы сразу не кончить.
Ее движения становились все активней, неопытность проигрывала напору, стеснение — желанию доставить удовольствие. И, конечно же, долго эта пытка продолжаться не могла. Не выдержав, я уже сам усилил напор, буквально трахая ее ротик, а после, резко вытащив, залил ее всю своим семенем. Тяжело дыша, я смотрел на любимую девушку, что с лукавой улыбкой, как ни в чем не бывало, продолжила меня мыть, я резво перехватил инициативу, и вот уже мои руки пошли блуждать по ее телу, не пропуская ни сантиметра нежной кожи.
Теперь уже она едва сдерживала стон, буквально висела на моих руках… А, к черту все!
Подхватив ее на руки, я выскочил из душа, попутно высушив нас ветром, опустился с ней на кровать, уютно расположившись между ее ног. Тяжелые вишни сосков так и просились мне в рот, и я не стал отказывать себе в удовольствии. Медленно, чувственно я целовал ее грудь, а мой боец, уютно устроившись у нее между нижних губок, терся о них, не спеша входить внутрь. И каждое мое движение вызывало в ней дрожь и сопровождалось стоном, который с каждым разом звучал все громче. Вскрикнув, она вцепилась в меня руками и кончила настолько обильно, что я почувствовал влагу у себя внизу.
Думая дать ей немного времени прийти в себя, я попытался отстраниться, но у нее были другие планы. Буквально зарычав, она подалась вперед и насадилась на мой член, который сразу вошел в нее на всю длину. Охнув, она на секунду замерла, а потом, притянув меня к себе, стала с жадностью меня целовать.
Начав в ней медленно двигаться, я почувствовал, что она хочет быстрей — и ускорился, стал буквально вбивать в нее член, едва не доставая до матки. Мои руки сжимали ее грудь, мой рот ловил ее дыхание. Мы сплелись в одно целое, став единым организмом, объединенным любовью и страстью. Оргазм накрыл нас одновременно, и мы, уже не сдерживаясь, закричали от удовольствия, что растеклось по нашему телу.
Заполнив ее всю, я, едва сдерживаясь, чтобы не начать второй раунд, перекатился на бок, крепко прижав ее к себе. А она, закинув на меня свою ногу, засопела у меня на груди, явно собираясь заснуть. Но сегодня, увы, не воскресенье, поэтому пришлось ее подхватить на руки и снова отправиться в душ, чтобы смыть последствия нашей любовной битвы. Там она окончательно пришла в себя и потребовала повторения, прильнув ко мне своей попкой, призывно расставив ноги. А я что — дурак отказываться от такого предложения? Полюбовавшись несколько секунд на совершенное тело любимой девушки, я вновь вошел в нее, ощущая, как ее нижние губки крепко обхватывают мой член. Времени у нас было немного, поэтому я не стал тянуть, сразу взяв быстрый темп. Не забывая одной рукой ласкать ее грудь, я второй дотянулся до ее бусинки и стал нежно водить по ней пальцем, дополнительно стимулируя ее. Чувствуя, что она уже на грани, я резко ускорился, и мы опять кончили одновременно, причем этот оргазм мне даже показался ярче предыдущего.
Усталые, но очень довольные, мы, наконец, помылись и, переодевшись, спустились вниз.
К этому моменту стол уже был накрыт, и мы подобно диким животным набросились на еду. Свежая выпечка буквально таяла у меня во рту, а чай из самовара был просто божественен. Поедая четвертую булочку, я понял, что познал дзен и был уже совсем готов дружить со всем миром. В добрый час Кузя привел домой кикимору, что стала незаменимым помощником для него и властелином моего желудка. Так, как готовила она, готовить никто не мог, даже повара во дворце.
— Влад, какие у тебя дальнейшие планы? — спросила Ольга, блаженно откидываясь в кресле, держа в руках кружку с чаем. — Буквально вчера в академию приезжала Елена. Расспрашивала меня о том, что ты затеял. И какое ты имеешь отношение к внеочередному собранию Высшего Совета Магов Империи.
— Ректор, значит, не сидел на месте и все сделал, как обещал. Отлично, — довольно потер я руки, — значит, скоро все завертится. А за Елену не переживай, я ей сам все объясню.
— А ты не хочешь сначала объяснить все мне? — обиженно надула она губы.
— Группу студентов начну набирать для учебы. И кстати, тебе, как и всем девчонкам, тоже придется свои булочки напрячь. После пробуждения родового зверя вы станете мне помогать. В ближайшее время мы отправимся на Буян. Пора вам становиться Высшими, хватит тянуть.
Я очень сильно прищемил хвост Тьме и, боюсь, теперь она сосредоточится на мне, а может, и на вас, как на моем слабом звене. Значит, усиливаемся и готовимся к драке. Пусть она и произойдет не сейчас, но расслабляться не стоит. Поэтому, ты беги на занятия, а я, пожалуй, навещу Елену. Пора уже нам с ней серьезно поговорить…
Посмотрев вслед ушедшей девушке, я в приподнятом настроении переоделся в светскую одежду и открыл портал во дворец. Да, это было, наверное, наглостью с моей стороны, вот так вламываться в покои императрицы. Но, в конце концов, она уже почти не скрываясь, заявляет, что я — ее жених, значит, к черту приличия.
Не раздумывая, я шагнул в него и замер. Елена сидела в своем рабочем кресле, а напротив нее стоял взрослый мужчина, перед которым Настя склонилась в реверансе.
— Рад видеть тебя, Владислав Андреевич, — с улыбкой сказал мне тот, кто правил империей долгих тридцать лет, а теперь отошел от дел. Передо мной стоял бывший император Российской Империи, Александр Тимофеевич Романов, а по совместительству — отец Елены и мой будущий тесть. «Что ж, давно пора было познакомиться с ним», — подумал я, кланяясь ему…
Глава 7
— Я смотрю, вы уже очень вольготно захаживаете в личный кабинет императрицы… Далеко не всем особам, приближенным к Ее Величеству, оказана такая милость. Быть может, мне пора начинать называть вас сыном? — добродушно пробасил отец Елены. Одетый достаточно просто, по-домашнему, он как-то чуждо смотрелся в роскошном интерьере кабинета. И в то же время такое пренебрежение в выборе костюма только лишний раз подчёркивало, что в этих стенах он чувствует себя как дома.
— Папа! — вскинулась покрасневшая Елена. — Ты слишком торопишь события!!!
— Отчего же? — удивился он. — Как я понял, между вами все решено, мое родительское благословение ты получила. Правда, вот с избранником твоим мне до сих пор не довелось поговорить по душам. Но сейчас мы это досадное недоразумение исправим. Не думаю, что он явился сюда так рано ради плотских утех. Да ты не смущайся, Владислав Андреевич! Проходи, осваивайся, привыкай, так сказать, к жизни в императорских палатах.
Тон его был легкомысленным и, казалось бы, располагающим к себе, но глаза цвета стали смотрели на меня жестко, испытующе. Сразу было понятно, что под маской эдакого добродушного балагура — старичка скрывается матерый хищник, который с возрастом стал только гораздо опаснее. И не выходит он на битву не потому, что ослаб, а просто потому, что нет для него достойных соперников.
Еще раз поклонившись, я сел на предложенный мне диванчик, заставив слегка потесниться Настю. И ее такой расклад абсолютно устроил, хотя вида она, естественно, не подала. Лишь слегка заалевшие ушки выдавали ее волнение.
— Что ж, Владислав — ты же позволишь мне себя так называть? Очень бы хотелось обсудить с тобой твои дальнейшие планы на жизнь в общем, и на мою дочь в частности. На приеме мне не удалось с тобой поговорить, да и преждевременно это было, а вот сейчас, я думаю, в самый раз.
Останься, Анастасия! — резко, точно удар хлыста, прозвучала его реплика, обращённая к фрейлине. Та, решив, что при таком приватном разговоре она будет лишней, попыталась незаметно выскользнуть из комнаты. Но её манёвры не ускользнули от внимания бывшего императора, и на миг с его лица слетела маска безобидного пенсионера. Хотя, он мгновенно опомнился и вновь нацепил ее, продолжив гораздо более мягким и доброжелательным голосом:
— Ты для меня как дочка, да и Алгомские своей службой давно заслужили право находиться там, куда остальным хода нет, и слышать то, что другим не положено. К тому же, беседа наша, как я понимаю, будет касаться и твоей судьбы тоже. Поэтому, полагаю, тебе непременно нужно послушать, что скажет молодой человек, которого вы прочите себе в мужья.
«Ага, как же, дочка, — подумал я мысленно усмехнувшись, — опытный боец и телохранитель, на случай, если разговор зайдет не туда. Хотя, против меня такая мера предосторожности бесполезна, и они об этом должны знать. Хорошо, поиграем по их правилам. В конце концов, я сюда не драться пришел…» Вслух же я произнёс:
— Планы? Вы правы, они у меня есть, как на вашу дочь, так и на Настю. Но, прежде чем претворять их в жизнь, я бы хотел прояснить одну немаловажную для меня деталь. Вы позволите начать несколько издалека?
Дождавшись благосклонного кивка будущего тестя и отметив растерянность и лёгкий испуг во взгляде Елены, я начал:
Поделиться книгой: