Глубже некуда

Фэллон умылся, оделся и вернулся в гостиную, решив поступить по-мужски. Изабелла его ждала. Она надела другие брюки и блузку. На щеках играл румянец, а глаза сияли ярче, чем обычно, но она никак не прокомментировала тот факт, что Фэллон только что вышел из ее спальни.

— Обед готов, — объявила хозяйка и разлила суп по тарелкам. — Прошу садиться.

Джонса осенило, что она притворяется, будто ничего особенного между ними не случилось. Он беспокоился из-за предстоящего разговора, а сейчас Фэллона тревожило то, что Изабелла, оказывается, вовсе не заинтересована обсудить, что случилось на ее новой двуспальной кровати. Возможно, именно секс она имела в виду, рассуждая о совместном снятии напряжения. Думать, что для нее это просто секс и больше ничего, Фэллону не хотелось.

С опаской он сел за стол.

— Пахнет здорово.

— Рецепт моей бабушки. Она готовила это блюдо, когда я чем-нибудь болела или просто подхватывала простуду. Овощи, имбирь, чеснок, соевый соус, винный уксус, водяной каштан, тофу, красный перец и перед концом варки вбить несколько яиц. Яйца должны выглядеть как тонкая лапша.

Когда Изабелла поставила перед ним дымящуюся тарелку, он обнаружил, что несмотря ни на что, у него разыгрался аппетит. Фэллон на самом деле вдруг почувствовал жуткий голод. И потому взял ложку и принялся есть. Он уж не помнил, когда пробовал что-нибудь столь же вкусное. Ощущение довольства вновь возвратилось к нему. Ничто лучше секса и домашней пищи так не примиряет с этим миром.

Изабелла уселась напротив него. Ей приятно было смотреть, с каким аппетитом гость ест.

— Я так понимаю, что эта миссис Брайдуэлл могла манипулировать паранормальными свойствами стекла, но сейчас же эти ее часы не вырабатывают никакой энергии.

— Сначала их нужно завести, — пояснил Фэллон.

Она, задумавшись, сжала губы.

— Но часы заводятся механически. Как же можно произвести паранормальную энергию, чтобы привести в действие специальные свойства стекла?

Ему нравилось, как работает ум Изабеллы.

— Хороший вопрос, — ответил Фэллон. — В этом, по счастью, Брайдуэлл была гением. Она обнаружила способ, как механической энергией зажечь паранормальную, которая иначе пребывает в застойном состоянии.

— Подобно высеченной искре, которая зажигает огонь в газовом камине?

— Верно. Судя по записям об этом деле, имеющимся в «Джи энд Джи», миссис Би еще снабжала клиента небольшим зеркальцем, чтобы можно было выключить диковинку.

— Таким образом клиент не мог случайно себя уничтожить?

— Очевидно, идея в этом-то и состояла. Однако выключающие устройства были не обычными зеркалами. Их стекла, подобно стеклу в игрушках-убийцах, обладали уникальными свойствами, которые нельзя было повторить. По моим сведениям, ни одно из этих зеркал не сохранилось. Ни в одном музее «Тайного общества» нет ни одного экземпляра.

— Черт возьми! Хотела бы я как-нибудь на днях прочесть документы об этом деле.

«Впервые Изабелла выказала какое-либо любопытство к истории агентства. Своего рода прогресс», — подумал Фэллон и сказал:

— Конечно. Напомни мне завтра утром. Можешь потом рассказать, что найдешь.

— Разве не сегодня вечером?

— Сегодня я слишком устал, чтобы сосредотачиваться на чем-либо.

— Ладно, — согласилась она.

Какое-то время они молчали.

— Итак, Кевин Коннер Эндрюс по кличке Ночной Страж оказался честным гражданином, — произнесла Изабелла наконец. — Зарегистрирован в строительной компании «Стерлинг». Никакого криминального прошлого. Все считали его таким хорошим, нормальным парнем. И так далее и тому подобное.

— Люди всегда так говорят. То, что он местный и работал в строительной компании, объясняет, откуда он знал о подвале в старом особняке Зандеров. Отсюда и новый пол.

— Разумеется. Хочешь добавки?

— Да, — не отказался Фэллон.

Она встала, снова наполнила тарелку и вернулась к столу.

— Думаешь, копы закончили с «Джи энд Джи»? — спросила Изабелла.

— Копали-то они долго, — сказал Фэллон. — Детектив мог хоть сто раз возвращаться к моим показаниям, но все, что я рассказал, было правдой, по крайней мере, в известных пределах. Норма Сполдинг подрядила нас проверить слухи о том, что в старом особняке Зандеров водятся привидения. Я поехал посмотреть. Нашел свалку трупов в подвале и столкнулся с убийцей, который, должно быть, наблюдал за домом.

— Сказал, что убийца атаковал тебя в подвале и умер от внезапного сердечного приступа.

— Такое случается, даже в возрасте Эндрюса. Власти, конечно, могут провести вскрытие, но наверняка не обнаружат ничего. И я сомневаюсь, что они будут копать глубже. Только не когда так много улик.

Изабелла взглянула на него:

— Ты имеешь в виду тела?

— Не только тела. Эндрюс делал фотографии. Копы нашли их в доме.

— Боже мой.

— Внезапная смерть приключается даже с убийцами, — усмехнулся он. — Полицейские же знают, что никаких выстрелов или следов борьбы не было. Им никоим образом не прийти к версии, что смерть наступила от паранормальных сил, поэтому сердечный приступ — это все, что у них есть.

— Звучит так, словно у тебя уже есть опыт в таких ситуациях.

— Кое-какой имеется, — признался Фэллон. — Не думаю, что тут есть о чем беспокоиться. Судебный следователь просто ухватился за самый крупный случай в своей карьере. Он будет слишком занят, давая интервью в средствах массовой информации, чтобы поразмыслить, почему серийный убийца во цвете лет потерял равновесие и свалился с подвальной лестницы. Что же касается Ночного Стража, то несчастный случай сэкономил округу стоимость одного судебного разбирательства.

— Но это ведь не несчастный случай, — тихо промолвила Изабелла. — Тебе пришлось убить человека.

— Верно.

Она окинула его понимающим взглядом.

— Такого рода вещи, неважно, насколько они оправданы, грозят психической травмой.

— Не больше, чем травма, через которую прошел Эндрюс.

— Он заслужил смерть. Хочешь, поговорим об этой психической травме.

— Не думаю, что разговоры об этом принесут кому-нибудь пользу, включая меня.

— Ладно, — не стала настаивать она.

— Как это? Ты не собираешься прочесть мне лекцию об опасности игнорирования последствий психической травмы?

— Только не сегодня.

Полчаса спустя, проглотив две порции супа и запив их еще одним бокалом виски, Фэллон крепко уснул на диване.

Тихо ступая, Изабелла выключила свет и вытащила из шкафа запасное одеяло. Она укрыла Фэллона, потом постояла немного в полумраке, глядя на него. Он был слишком велик для дивана, как и для всей ее крошечной квартирки. Но по какой-то причине он здесь словно находился на своем месте, окруженный растениями и любимой старой мебелью, лампами и посудой, которые подарили новые соседи.

Фэллон Джонс и неновые сокровища, заполнившие квартирку, привязывали Изабеллу к месту. Она прикипела душой к Скаргилл-Коуву.

Глава 8

Его пробудили запах свежесваренного кофе и незнакомые звуки: кто-то ходил по его кухне. Ощущение сведенных судорогой, затекших членов подсказало Фэллону, что он снова уснул на диване в конторе.

Фэллон открыл глаза и увидел в окне темное небо в зимнем предрассветном тумане.

Шел дождь, но его контора казалась много уютней, чем ей свойственно.

«У тебя что-то со зрением, Джонс. Ты же лихой детектив. Ну-ка, вспомни. Контора не твоя. Кухня не твоя. И даже диван не твой».

В этот момент пришло озарение. У него тут был секс с Изабеллой для снятия напряжения, он ел ее домашний суп, а потом умудрился уснуть мертвецким сном на ее диване.

«Ничего не скажешь, хороший способ произвести впечатление на женщину, Джонс».

Получилось куда как неловко, но чувствовал он себя на удивление здорово отдохнувшим. Он взглянул на стол. Часы все еще лежали там, завернутые в одеяло, и не тикали.

— Доброе утро, — поздоровалась Изабелла.

Фэллон повернул голову и увидел ее. И мгновенно его пронзило желание. Она была на кухне и выглядела так, словно только что вышла из душа. В халате и шлепанцах, с волосами, завязанными в «конский хвост», лицом без следов косметики, она являла собой самое эротичное зрелище, которое он когда-либо видел.

Джонс попытался придумать в ответ что-нибудь этакое умное, но не нашелся и выдавил:

— Доброе утро.

— Как спалось? — Она разбила в миску яйцо. — Диван маловат для мужчины твоего роста, но ты так крепко спал, что я не хотела тебя будить.

Чувствуя себя огромным неповоротливым мастодонтом, Фэллон с шумом поднялся на ноги.

— Прости, — угрюмо молвил он. — Не помню, как это, черт возьми, получилось.

Казалось, Изабелла изумилась.

— Ты вымотался. Заснул после обеда. Вот и все. Подумаешь, какая беда.

— Вот уж не думал, что способен уснуть.

— Ты перенапрягся: слишком сильно давил на свои способности. Вчера ты исчерпал свои резервы, когда сбил Эндрюса. Прошлой ночью твое тело подало сигнал, что с него достаточно. Что ж, так или иначе, тебе пришлось дать себе возможность отдохнуть.

Объяснение-то не полное, подумал Фэллон. Он уже имел дело с последствиями применения насилия прежде, и каждый раз после этого пару дней его мучила бессонница. Именно энергия Изабеллы так благотворно повлияла на него, что он смог прошлым вечером отдохнуть. Только он понятия не имел, как дошел до этой мысли, и гораздо меньше понимал, как же объяснить это самой Изабелле.

— Когда примешь душ, завтрак будет уже готов, — предупредила Изабелла.

Благодарный за то, что получил отсрочку, а с ней и возможность разобраться, как справиться с ситуацией, он направился в ванную комнату. В очередной раз Фэллон созерцал смотревшее на него из зеркала лицо. У этого человека был взгляд тысячелетнего старца.

Ничего не поделаешь, свое темное дело он сделал. И ничего не мог предпринять, чтобы остановить слухи.

— Ты и в самом деле напортачил, — сказал он человеку в зеркале.

Когда спустя пятнадцать минут Фэллон вышел из ванной комнаты, Изабелла протянула ему теплую кружку.

Он отпил кофе и стал изучать стремительно светлеющее небо.

— Я прошу прощения, — извинился он. — Но нехорошо получается.

— О чем ты говоришь? — спросила Изабелла.

— Это маленький городок, — пояснил Фэллон. — Когда я сегодня утром покину тебя и пойду домой, наверняка кто-нибудь засечет меня.

Она открыла дверцу древнего холодильника.

— Ну и что?

— А то, что к полудню все в Коуве будут знать, что я провел здесь ночь.

Изабелла закрыла холодильник и поставила на стойку тарелочку с маслом.

— Ну и что с того?

Его обычно безотказные мозги, кажется, замкнуло, как компьютер, который подвергся кибератаке. Понадобилась секунда, чтобы до Фэллона дошло, что состояние, которое он ощущает, можно классифицировать как замешательство. Он сроду не смущался. Попытался было усилить талант на несколько показателей, чтобы посмотреть, сможет ли добиться более ясного понимания ситуации, но и это не помогло. Еще никогда Фэллон не был столь сбит с толку.

— Тебя не беспокоит, что все узнают о том, что я здесь спал? — спросил он.

— Конечно, нет. — Изабелла сунула два куска хлеба в старинный хромированный тостер. — На работе был кошмарный день. Мы выпили по паре стаканчиков, чтоб расслабиться, поели, и ты уснул на диване. Бывает.

— Со мной такого никогда не случалось. Ничего похожего. И мы не просто вместе поужинали и выпили несколько стаканчиков, черт возьми. Мы переспали.

Изабелла подняла брови:

— Ты беспокоишься за свою репутацию?

— Проблема в том, — продолжил он, пытаясь подобрать слова, — что с сегодняшнего дня все население Коува будет знать, что мы спали вместе.

— А кому какое дело?

Фэллон глотнул еще кофе, надеясь, что кофеин поможет справиться со странным замешательством, затуманившим все его чувства. Изабелла, кажется, не придавала значения тому, что люди узнают, что она провела ночь с ним. Так отчего же он беспокоится об этом? Просветление никак не наступало.

— Уж не о моей ли репутации ты заботишься? — изумилась Изабелла. — Как это мило, такая забота. Нужды нет, но все равно мило.