Сила рода. Том 4

Город потрясал.

Эдакая смесь мощенных улочек и каменных проспектов… Роскошных дворцов и колоритных кирпичных домиков. Карет, запряженных лошадьми и гражданские гравиплатформы.

Про паромобили и общий дух стимпанка вообще молчу.

От города так и веяло магией, научным прогрессом 19–20 века и… хрустом французской булки, что ли?

Все эти дворяне, не спеша прогуливающиеся по улочкам… Военные в строгих мундирах, чем-то похожие на гимназистские… Дамы, одетые в пышные платья…

В общем, город был настолько крут, что я влюбился в него с первого взгляда.

От него так и пахло историей, загадкой и приключениями. И даже мерзкая погода, знаменующая приближение зимы, не могла испортить моего впечатления.

— Выходи. — Воину надоело ждать, когда я оторвусь от окошка, и он легонько пихнул меня в плечо. — Приехали.

Эти два коротких слова мгновенно вернули меня в здесь и сейчас, и я, бросив прощальный взгляд на город моей мечты, вышел из машины.

На улице меня уже ждал Маг.

Идти, кстати, пришлось недолго. Паромобиль остановился напротив трехэтажного особняка, у входа в который висела скромная табличка: Сыскной Указ.

А дальше завертелось колесо бюрократии.

Меня взвесили, измерили, сняли ментальный оттиск и сделали слепок ауры.

Провели сквозь чудную рамку, которая больше походила на дикий сплав магии и науки и даже подвели к миниатюрной стеле.

Внимание! Княжеский суд признал вас виновным!

Доступно задание на выбор:

Законопослушный гражданин

Авторитетный авторитет

Побег из Шошенка

— Из Шошенка? Серьезно? — не удержался я, в какой уже раз задумываясь о том, сколько же форточников попало в этот мир.

— Новейшая областная тюрьма, — кивнул дежурный офицер, неизвестно с чего решивший со мной пооткровенничать. — Совместный проект пяти соседних княжеств.

— А для подростков там есть какое-нибудь спецкрыло? — уточнил я.

— Перед отправкой будет беседа с начальством, — охотно подсказал мне офицер. — Просись в острог для обычных людей. На крайний случай на рудники. Но ни в коем случае не к одаренным.

Я не стал спрашивать, кто попросил офицера Сыскного Указа ввести меня в курс дела. Яков Иванович пообещал, Яков Иванович сдержал свое слово.

— Как оно там вообще? — поморщился я, пытаясь сформулировать вопрос.

Всё, что я знал про зону, что там есть понятия, своя воровская иерархия и что вместо «Здравствуйте», нужно говорить: «Вечер в хату». Но последнее было не точно.

— Непросто, — вздохнул офицер, делая вид, что производит какие-то замеры, — там не любят выскочек. Хотя их нигде не любят! В каждом бараке есть центровой — он следит за порядком. Постарайся найти с ним общий язык.

— А деньги…

— Забудь, — покачал головой мужчина, — Инвентарь полностью заблокирован. Медальоны забирают прямо в здании суда и возвращают только по окончании срока. Кстати, где твой?

— В гимназии строгие порядки, — уклончиво ответил я, но офицер лишь с пониманием кивнул.

— Слушай дальше. Есть несколько способов устроиться на зоне.

На зоне…

Услышанное словечко корябнуло слух, и я почувствовал, как внизу живота зашевелились ледяные черви страха.

— Первое — это мастерские, — офицер жестом показал мне встать и принялся водить вокруг меня обычной на вид палкой, словно металлодетектором. — Князь любит Инженеров и поддерживает развитие науки, поэтому любой человек, выбравший стезю Инженера, имеет шанс получить амнистию.

— Условия? — осторожно поинтересовался я, чувствуя подвох.

— Минимум год беспорочного поведения и работы, — тут же подтвердил мои опасения офицер. — Кстати, молодец, что заранее снял все артефакты.

Мне жутко не хотелось снимать Нить судьбы и Кольцо контрабандиста, но терять их мне не хотелось ещё больше, поэтому об этом я позаботился ещё в гимназии.

Единственное, что решил не трогать по совету директора, была десница.

После того, как князь освободил меня от присяги, мне стало доступно бОльшее количество функций, и одна из них пригодилась как нельзя кстати.

Перчатка слилась с моей рукой, и единственное, что напоминало о её существовании — были едва заметные серебряные нити, бегущие по фалангам. Эдакая невидимая татуировка.

— Чисто, — подытожил офицер, задержав свой артефакт около моей ладони.

— Какие ещё варианты есть? — жадно уточнил я, впитывая информацию, как губка.

Мне до сих пор не верилось, что это все-таки случилось, но мозг, не размениваясь на рефлексию, уже кипел, собирая все, что сможет мне хоть как-то помочь.

— Можешь стать полицаем, — едва заметно поморщился офицер, и по его эмоциям я понял, что это не лучший вариант. — Уважения не будет ни от заключенных, ни от стражи, но зато весь срок проведешь в безопасности.

Нет, становиться полицаем — это не мой выбор.

Это не жандарм, который осознано служит родине, и в чье обучение и развитие княжество вкладывает большие деньги. Это, судя по эмоциональному отклику офицера, обычный стукач на зоне.

— Есть ещё Ночное братство, — с неохотной продолжил мужчина. — Неуничтожимая гидра… Но, стоит признать, если пойти по пути Тени или Кинжала, можно получить интересные навыки.

Я тут же вспомнил Хмурого, и его виртуозное обращение с ножами и призадумался.

Интересно, получится и навыками обзавестись и не свернуть с пути Чести?

— Но если с ними свяжешься, то про дворянство можешь забыть, — прочитал мои мысли офицер.

— Что-нибудь ещё?

— Ну разве что рукопашные бои? Начальник зоны — бывший сотник, поэтом тщательно присматривается к заключенным. Самым сильным и умелым предлагают вступить в Окраинный легион.

Да уж, и здесь уши форточников. Ну не верится мне, что в этом мире сам собой появился аналог французского Иностранного легиона!

Хотя, если в этот Окраинный легион набирают зэков, то он больше походит на штрафбат.

— Не рекомендую, — подтвердил мои мысли сыскной. — Контракт минимум на три года. Хотя, если решишь делать карьеру в армии, то неплохой вариант. Ваш директор именно так и начинал.

Ого! Вот это новость! А Яков Иванович-то оказывается полон сюрпризов!

— Остальное по мелочи. Можно наладить связи с библиотекой и вместо ежедневной работы или смен на рудниках, глотать пыль в архивах. Но туда берут только умников.

В архивах? Это интересно…

— Все, — офицер виновато посмотрел на меня. — Дальше оттягивать не выйдет.

— Я готов, — кивнул я, чувствуя, как подрагивают коленки.

После беседы с офицером, к своему стыду я даже не поинтересовался, как его зовут, стало немного полегче. Ледяные черви страха сменились робким огоньком Любопытства.

Но общее волнение и подрагивающие колени никуда не делись.

— Удачи, Михаил, — офицер неожиданно для меня и, похоже, для всех присутствующих в отделе, отдал мне честь. — Спасибо за спасенных детей!

Я не нашелся что ответить и лишь молча кивнул головой.

В следующий момент около меня оказался уже знакомый мне конвой, на запястьях щелкнули оковы наручников и меня повели куда-то вглубь здания.

Лестницы, залы, узкие коридорчики и снова лестницы.

Казалось, неизвестный архитектор специально сделал внутри настоящий лабиринт.

Хотя, если в самом Сыскном Приказе содержатся заключенные, ожидающие решения суда — то всё встает на свои места. Попробуй, возьми штурмом такой крепкий орешек!

Пока я прикидывал, как бы действовал на месте штурмующих и обороняющихся, и не заметил, как мы пришли.

Конвой молча открыл двери и также молча завел меня в зал суда.

Я оказался в круглом помещении, в котором сразу же почувствовал себя беспомощной букашкой.

Зрительские, если их можно так назвать, трибуны располагались на два метра выше и буквально нависали надо мной.

Более того, они были прикрыты матовым силовым щитом, и рассмотреть кто скрывается за ним не представлялось возможным. Щит прерывался лишь в одном месте, неохотно показывая сидящего за трибуной судью.

Оставив меня в центре неуютного помещения, Воин и Маг, не говоря ни слова, вышли в коридор.

— Суд рассмотрел дело Михаила Иванова, — сидящий за выдающейся вперед трибуной мужичок очень сильно напоминал мне хорька из Совета Попечителей гимназии. — Суд отклоняет ходатайство княжеской канцелярии о переводе Михаила Иванова в обычный острог. Суд отклоняет ходатайство гимназии об уплате залога в десять тысяч золотых.

Судья монотонно зачитывал решение суда, а я стоял и удивлялся тому, сколько людей выступили моими поручителями.

— Суд отклоняет ходатайство дворянина Оута Шевченко о замене тюремного заключения домашним арестом на Пустынной заставе. Суд отклоняет ходатайство семьи Дубровских о замене тюремного заключения домашним арестом в княжеской гимназии. Суд отклоняет ходатайство семьи Толстых о замене тюремного заключения домашним арестом в боевой дружине семьи.

Несмотря на страх перед неизвестностью на душе потеплело. Было приятно осознавать наличие такой поддержки.

— Суд отклоняет ходатайство Братства Стали о замене тюремного заключения послушничеством в Ордене. Суд отклоняет ходатайство «Золотого меча» о замене тюремного заключения домашним арестом на бойцовской арене Золотого меча.

Всё-таки социальный капитал, или то, что у меня в мире именуют связями — играет важнейшую роль в нашей жизни.

— Суд отклоняет ходатайство семьи Громовых о замене тюремного заключения работой на конюшне семьи. Суд отклоняет ходатайство семьи Пылаевых о замене тюремного заключения домашним арестом на кузне семьи.

Серьезно? Громовы и Пылаевы? Хотя, это, наверное, подсуетились Алексия с Айной. Да, сто процентов!

— Поскольку у обвиняемого нет свидетельства о рождении, Суд, опираясь на заключение Сыскного приказа, по данным которого физические кондиции обвиняемого соответствуют совершеннолетнему гражданину, приговаривает Михаила Иванова к заключению в остроге для одаренных!

Судья наконец-то замолчал и уставился на меня.

Мне, честно говоря, хотелось много чего сказать, но я сдержался. Чутьё Воина подсказывало, что здесь прячется какой-то подвох, но какой, я не понимал.

Так прошло минут пять.

Судья молча смотрел на меня, ожидая чего-то, я же молча смотрел на судью, обдумывая про себя, что бы это могло значить.

— Сторона защиты хочет что-нибудь сказать? — наконец-то выдавил из себя судья.

Я посмотрел по сторонам, но адвоката, не обнаружил.

— Раз стороне защиты нечего сказать, — в голосе судьи скользнули нотки поспешности, — Суд объявляет…

— Есть что сказать.

Перебивать судью было рискованно, но единственный, кто мог меня защитить был я сам, а такую возможность нельзя было упускать.

Терять мне было уже нечего, а за спиной уже разворачивались невидимые крылья вдохновения и азарта.

Ведь поединок на словах, тоже поединок, а умничать и качать свои права умеет любой российский школьник, посещавший уроки обществознания!

— Говорите, — тут же поскучнел судья. — Но помните, всё, что вы скажете будет тщательно задокументировано и представлено на финальном заседании Суда.

— Я считаю, что обвинение целиком и полностью сфабриковано, а чрезвычайное происшествие, случившееся на территории гимназии, было заранее спланированно и осуществлено террористической организацией. Данное происшествие доказывает злостное намерение данной организации разрушить княжество, в связи с чем, сторона защиты требует инициировать тщательное расследование, касающееся действий приглашенных на территорию гимназии гостей, в особенности главы Попечительского Совета, некоего Аркадия Ивановича.

На последних словах от судьи так и повело злобой, а я мысленно кивнул — точно родственник!