Помоги проекту - поделись книгой:
Глаза иностранца налились кровью, а Катерина, с презрением взглянув на него, взяла меня под руку, и мы направились на стоянку.
Удаляясь от скулящего и шипящего ничтожества, я заметил, как к нему подошли те, с кем он за мной так пристально наблюдал.
— Я никак не ожидал от тебя такого, — строго произнес Лукас, — глядя на поднимающегося Мартина. Это ТЫ должен был унизить его и втоптать в грязь, а не он тебя. Ты понимаешь, что сейчас была унижена ВСЯ АВСТРИЯ в твоем лице?!
— Я убью, эту тварь!!! И Фролову тоже убью!!! Нет, сначала буду трахать ее пока она орать не перестанет, а потом сожгу ее!!!
— Убьешь, обязательно убьешь. Иначе грохнут уже тебя. Или вся Российская империя ужаснется от твоего возмездия настолько, что забудет о твоем позоре, или ужаснешься ты от того, что я с тобой сделаю. Ты меня хорошо понял?!
— Да, посол. Я тебя хорошо понял.
На следующий день, мой водитель еле сумел припарковать мою машину. Парковка, как и сам полигон, были забиты до отказа. Если бы продавались билеты на крыше, то и их бы раскупили. Еще бы, сегодня на финале присутствует сам император. И мало того, что сегодня финал по боевому многоборью, так еще и четвертьфинал, полуфинал и финал по турниру среди антимагов и воителей.
За час до начала мы с австрийцем, которого, как я узнал, звали Мартин, вышли на полигон и встали пред императорской ложей, как когда-то давно вставали гладиаторы перед цезарем в Колизее.
Барьер с императорской ложи исчез и Николай Львович Романов, поинтересовался у нас:
— Что не поделили, господа?
Глава 8
Даже не дав австрийцу и рта раскрыть, я начал отвечать первым, чтобы не дать ему свалить с дуэли:
— Он назвал меня отщепенцем. Представляете, ваше императорское величество, у него нет никакого почтения к тем, кто выше него по рангу. И ладно бы он был Алантом или воителем и сказал это в шутку и уместно, но нет, он назвал меня отщепенцем всерьез, хотя сам является крохобором, только освоившим единение со стихией. Это уму непостижимо. Полное отсутствие мозгов и чувства самосохранения.
Император удивился такой интерпретации устоявшихся мировых ценностей и поинтересовался:
— А маги разве не достойные люди?
— Что вы, ваше императорское величество. Я не имел в виду, что среди магов нет достойных людей. Достойные встречаются даже среди обычных людей. Просто маги слишком слабые. Я ни в коем случае не хочу сказать, что они хуже из-за того что родились такими. Они в этом не виноваты. Но война это не их дело. Если уж не повезло родиться магом, ну занимайся ты своими волшебными делами, выращивай себе кактусы для текилы, но не называй того, кто тебя может мелко-мелко покрошить отщепенцем. Вы только взгляните на него. Просто лопаешь его щит, а под ним кусок говна. Мягкая вонючая субстанция. Ну, вот зачем он свой рот разинул, дурачок?
По мере моих объяснений австриец скрипел зубами и менял цвета, как хамелеон от пунцово-красного до темного-фиолетового. Ведь сказать он сейчас ничего не мог, потому, как император задал вопрос именно мне.
Зато брови императора ползли все выше и выше, а улыбка становилась все шире. Да, он вынужден был терпеть посольство врагов Российской империи, как и они наших, но он терпеть их не мог. Слишком много крови они попили. А теперь бывалого матерого бретёра, который на дуэлях перебил многих магов и воителей, унижает какой-то студент, да так, что австриец и ответить ничего не может. Это доставляло Николаю Львовичу истинное удовольствие. Поэтому с невероятно широкой улыбкой, император посмотрел на Мартина, вернул свой взгляд на барона и поинтересовался:
— Я так понял, примиряться вы не намерены, Виктор Андреевич.
— Почему же? На коленях передо мной он уже стоял, поэтому пусть извинится и может валить отсюда, — ответил я, а император, усмехнувшись, нацепил серьезную мину. Он понимал, кто бы ни выиграл в этой дуэли, такого позора австрийцам уже никто не забудет. А учитывая, что сейчас на трибунах весь свет Российской империи, Мартина в ближайшие дни быстренько заменят.
— Не желаете ли примириться, Мартин?
И услышав скрежет зубов австрийца, с удовольствием принял его ответ:
— Н-нет!
— Простите, ваше императорское величество, позвольте нам с коллегой пару слов сказать, — вмешался императорский бронник, намекая на императорского оружейника.
— Это важно?
— В данной ситуации важно.
— Что ж, прошу.
Виктор Валентинович с Борисом Григорьевичем подошли к перилам и бронник обратился ко мне:
— Виктор Андреевич, рад вам сообщить, что мы с коллегой успели и выполнили ваш заказ вовремя, как вы и просили к финалу межакадемических соревнований по боевому многоборью.
Я, прям, отсюда услышал гомон с трибун. Где это видано, чтобы ИМПЕРАТОРСКИЕ бронник и оружейник выполняли заказ какого-то безродного барона, да еще и старались выполнить его заказ вовремя?! К ним князья — главы именитых родов в очередь становятся, и то у них нет возможности попросить изготовить их заказ к определенной дате, а тут какой-то барон! И это все ему говорят с императорской ложи!!! Да еще и практически на всю страну!!!
— Благодарю, вас господа, я нисколько не сомневался в вашем профессионализме и честности. Я горд, что знаком с вами.
На лицах лучших мастеров империи расплылись довольные улыбки, будто их только что похвалил сам император, а не какой-то безродный барон.
— Ваше императорское величество, вы позволите пригласить сюда господина барона, чтобы вручить ему его заказ? — поинтересовался оружейник.
— Да, конечно. Мне уже и самому интересно, что же он такого заказал у моих мастеров.
— Поднимайтесь сюда, Виктор Андреевич, — позвал меня император и трибуны снова загудели. Только теперь уже от того, что сам император пригласил к себе безродного барона! Когда императорские мастера повернулись к монарху лицом и пошли на свои места, тот им показал большой палец, за то, что те помогли еще ниже опустить австрийца, который встал костью в горле у спецслужб Российской империи.
Щиты на императорском ложе сомкнулись, а я повернулся к австрийцу и поинтересовался:
— Подождешь? — и, не дав ему ответить, махнул на него рукой и продолжил:
— И чего я тебя спрашиваю? Ты ж говна кусок, конечно, подождешь. Что тебе еще делать-то? Даже извиниться нормально не можешь!
Я выдвинулся в сторону выхода с полигона, а сзади послышалось:
— с-сук…
Что он сказал дальше, я уже не услышал, поскольку люди на трибунах начали посмеиваться и продолжали гомонить.
Я прекрасно осознавал то, что я делаю и, как поступаю с австрийцем. Дело в том, что я предчувствовал это событие и уже готов оправиться на войну прямо сейчас. И мне нужно, чтобы австрийские маги сами искали меня на поле боя и пытались убить. Я планирую серьезно прокачаться за год, отведенный мне в армии. Ведь только на войне я смогу безнаказанно выкачивать у магов энергию. А значит, я унижу врагов Российской империи в лице его послов так, что они никогда отмыться не смогут. А заодно и не простят мне своего позора.
Охрана впустила меня в императорское ложе, и когда я вошел, то увидел довольного императора, нескольких высокопоставленных чиновников и императорских мастеров. Причем бронником и оружейником его величество не ограничился. Он явно благоволил своим мастерам и оказывал им честь, периодически приглашая в свое ложе на значимые события.
— Здравствуйте, господа и дамы, — поклонился я. — Позвольте представиться, барон Виктор Андреевич Савраскин. Студент пятого курса Санкт-Петербургской магической академии и искатель.
— Искатель? — удивилась одна из девушек.
— Да, леди. Я искатель и иногда поставляю Виктору Валентиновичу и Борису Григорьевичу трофеи из аномалий.
— Господа, это правда? Этот юноша, действительно поставляет вам трофеи?
— Так и есть леди Изольда. Помните, вы уговорили меня продать вам шкуру измененного медведя отличной выделки? Вы еще просили меня познакомить вас с искателем, который проводил первичную обработку этой шкуры. Так вот, знакомьтесь. Савраскин Виктор Андреевич собственной персоной, — ответил бронник.
— Так это вы?! В столь юном возрасте и уже искатель, которого берут в рейд на четвертое кольцо аномалии, доверяют первичную обработку трофеев и отдают долю трофеями?! Впечатляет!
— Тут не все так радужно, как вы описали, леди Изольда. Меня никто не берет в рейд на четвертое кольцо и тем более не доверяет мне никакой обработки.
Изольда уставилась на бронника пытаясь понять, почему тот ее обманул, а я продолжил:
— Дело в том, что я один хожу в аномалию. Мне так удобнее. Не нужно нянчиться с остальными. Пришел, набил трофеев, обработал и вернулся. Все просто и не нужно никого охранять и вытаскивать из какой-нибудь передряги.
— Один???!!! — воскликнуло сразу несколько человек.
— Ну да, а что тут удивительного? — пожал я плечами.
— Полагаю, вы удивительны. В таком юном возрасте и столько талантов.
— Я польщен вашим комплиментом, леди, но вам ли говорить о моем юном возрасте, когда вы сами еще очень молоды?
Женщина, а это была именно женщина, просто выглядела она действительно очень молодо, мило улыбнулась мне и ответила:
— А вы умеете обольстить девушку, барон. Вы очень многогранная личность. И у меня есть к вам предложение, но чтобы не тратить время до начала состязаний, я предлагаю обсудить его в моем ателье.
Я изучающим взглядом осмотрел красотку. Милое личико, пухлые губки, отличная фигурка, с великолепной грудью, красивыми ножками и гордой осанкой.
Изольда улыбнулась. Ей доставило удовольствие, что она понравилась столь юному и сильному парню, но, все же, поправилась:
— Вы не правильно меня поняли, барон. Я приглашаю вас обсудить поставки трофеев из аномалии императорскому ателье.
— Я бы с удовольствием, но начать поставлять я смогу не раньше, чем вернусь с войны, леди Изольда. Более того, у меня уже есть определенные договоренности и в основном я выкладываю свои трофеи на закрытый аукцион.
— Если вы возьметесь доставить мне необходимые материалы, то можете рассчитывать на пошив лучшей одежды в Российской империи от моего бренда. Более того, некоторые вещи из вашего гардероба я готова пошить лично. Разумеется, с моим именным гербом, вышитым вручную.
— Это, конечно, хорошо, но я не любитель всяких рюшечек и вычурностей. Мне по нраву более строгая одежда.
— А вы взгляните на его императорское величество. Он ведь тожелюбит строгие наряды.
Я оглядел императора и убедился. А ведь действительно все строго, но очень красиво и гармонично.
— Пожалуй, я приму ваше предложение и навещу вас в ателье.
Изольда улыбнулась, а следующим заговорил седой старик в очках:
— Меня зовут Арон Маркович Либерзон. Я императорский артефактор. Слышал, вам удалось добыть живое ядро зубастого слизня, невероятных размеров. Так вот, если вы мне добудете хотя бы три ядра, вдвое меньше диаметром, и не обязательно живых, то получите от меня рекомендацию для основания собственного рода. Вы ведь планируете его основать?
— Обязательно воспользуюсь вашим предложением, — ответил я.
— А если мы с вами договоримся о постоянных поставках трофеев из аномалии, то моя артефактная мастерская сможет предложить вам нечто очень полезное для вас.
— Весьма польщен. И когда я в следующий раз буду в аномалии, то обязательно поохочусь на зубастых слизней.
— Ну, не стоит больше затягивать дуэль. Австрийцам хоть и полезно помариноваться, но меру тоже необходимо знать. Вручайте ваши заказы, — вмешался император.
— Ваша броня, Виктор Андреевич, — протянул мне коробку императорский бронник.
Я открыл коробку и достал оттуда эластичную броню и развернул ее. Что сказать. Выглядела она круто. Черный, облегающий верх и свободные черные штаны. Шикарный красный пояс и еще кусок такого же материала, из которого изготовлена броня.
— Что это? — не понял я.
— Вы слишком много материала принесли, Виктор Андреевич. Поэтому я решил, что бронированная ткань сгодится, как для боя вместо сетки или эластичного щита, так и для путешествий, если соорудить из нее навес. Сделал я ее специально тонкой, чтобы сложив в несколько слоев ее можно было бы крепить ее на пояс и тогда, вместе с обтягивающим верхом она смотрится очень гармонично.
Переоденьтесь, покажитесь остальным, если вы не против. Я бы хотел продемонстрировать свою работу, ведь это мое новое ноу-хау. Вы первый, для кого я сделал такую броню.
— Без проблем. Где можно переодеться?
— За ширмой. Я специально велел ее здесь установить. С разрешения его императорского величества, разумеется.
Я быстро переоделся и оглядел себя в ростовое зеркало, которое установили тут же за ширмой. Выглядел я реально солидно. Мне очень понравилось.
Я вышел и заметил завистливые взгляды мужчин и раздевающие взгляды женщин.
— Отличный костюм, — похвалил артефактор, — но у него есть один большой недостаток.
— Какой же? — поинтересовался Виктор Валентинович.
— На мне он будет смотреться не так красиво, — пошутил Арон Маркович и со всех сторон послышались смешки.
— Теперь моя очередь, если позволите, — произнес императорский оружейник.
— Конечно, вручайте, — указал рукой на меня император.
Борис Григорьевич велел поставить передо мной стол, и прислуга моментально выполнила его приказ. Оружейник положил передо мной две резные шкатулки. Одна узкая и длинная, а вторая короткая и широкая. Я начал с короткой. Очень уж хотелось взглянуть на кинжалы.
Открыл я шкатулку и обмер. Вот люблю я статусные вещи. А если они еще и настолько искусно сделаны, то это верх блаженства.
Два одинаковых кинжала с зелеными лезвиями, резными рукоятями из кости какого-то аномального животного с плетенной гардой, из великолепной стали, на которую можно принять даже удар меча. И все это испещрено каким-то интересным рисунком. Я взглянул на тыльник. Он был золотым. Просто гладкий золотой тыльник.
Я непонимающе посмотрел на императорского оружейника и тот, улыбнувшись, ответил:
— Сожмите рукоять, барон.
Я взял нож обратным хватом, и тыльник тут же частично почернел. Почернел он в определенных местах так, что проявился герб моего будущего рода. Я взял обратным хватом и второй кинжал. Просто невероятные ощущения! И баланс идеален, и в руке лежит, как влитой, и смотрится так, что выпускать из рук его не хочется. Рядом в коробке лежали ножны, которые по своей красоте ничем не уступали кинжалам.
Борис Григорьевич положил на стол довольно хороший стальной кинжал и предложил:
— Сними стружку.
Поделиться книгой: