Я перешёл через оцеплённую силами клана улицу к воеводе. Игорь Бьёрнсон громко орал на солдат седьмого отряда, которые никак не могли расчистить завал. Похоже у ребят с магией совсем туго.
— Воевода! — позвал Игоря я. — Я поговорил с похитителем.
Бородатый блондин повернулся ко мне с выражением оскалившегося медведя. То и гляди сожрёт.
— Докладывай, Перекрёстов.
— Похититель хотел поговорить именно со мной, поскольку это он внедрил мне магические силы, — честно признался я. — Я зачем-то ему нужен. Судя по всему, моё изначальное предположение оказалось верно. Этот человек заправляет психиатрической лечебницей во Фрунзенском районе и проводит там эксперименты над людьми. Для чего я ему сдался — сказать пока не могу.
— Грёбаные Фрунзенцы! — плюясь во все стороны, рявкнул воевода. — Что ещё он тебе сказал⁈
— Предложил мне предать клан взамен за возврат Алексей Петровича. Я отказался.
Игорь вперился в меня взглядом. Громоздкая туша «викинга» замерла, будто её хозяин окаменел.
Но я сказал ему всё ровно так, как нужно. Лучшая ложь та — в которой есть доля правды. Я всегда об этом говорил. А в моей лжи правды даже слишком много. Я скрыл лишь тот факт, что я — пришелец из другого мира.
— Ты в одиночку сделал очень серьёзный выбор, Перекрёстов, — громко вдохнув ноздрями, произнёс воевода. — Не думаешь, что ошибся?
— Нет, воевода. Я так не думаю.
— И я тоже, — выдохнул, наконец, Игорь. — Правильно сделал. Не нужно соглашаться на предательство, даже если на кону жизнь нашего главы. Меншиков бы одобрил твоё решение. Молодец, парень.
Игорь расслабился и хлопнул меня ладонью по плечу. От силы его удара у меня хрустнула лопатка.
— Личность похитителя установить не удалось? Что это за хрен собачий на нашу голову свалился⁈ — спросил Игорь.
— Нет, он не назвался, — помотал головой я. — И голос шифровал. В любом случае, кем бы он ни был, я знаю где он может быть. Единственная зацепка — лечебница, откуда я сбежал. Главу могут держать там.
— Либо в любом другом месте во Фрунзенском районе, — добавил воевода. — Эти мрази давно нарываются на войну. И они её получат.
— Я бы не твоём месте не спешил с выводами, — прозвучал мужской голос за спиной Игоря. — Это не тебе решать.
Из-за угла здания появился силуэт высокого стройного мужчины. Он шагал в нашу сторону с грацией змеи. Зеленоглазый, чёрные волосы аккуратно зачёсаны назад, лицо гладко выбрито. На вид незнакомцу было не больше сорока. Мужчина был облачён в длинный чёрный плащ, из-под которого торчал воротник белоснежной рубашки.
На его груди я сразу же приметил две синие нашивки. Одна — без рисунка — говорила о принадлежности клану Московского района. На второй была изображена рука с клинком.
Я моментально понял, кто предстал перед нами.
Рука Войны — первый человек после главы, командующий всеми силами клана. Непосредственный начальник воевод.
— Я не тороплюсь с выводами, Виктор! — взревел пуще прежнего Игорь. — Фрунзенцы…
— Перестань спорить со мной, Бьёрнсон, — холодно и твёрдо промолвил Рука Войны, после чего перевёл взгляд на меня. — Представься, солдат.
— Солдат 3-ого ранга. Александр Перекрёстов, — произнёс я.
Не знаю, как правильно приветствовать столь высокий чин. Но кланяться в ноги не стану. Я даже с главой говорил на равных. Но Меншиков — славный мужик, а этот товарищ не понравился мне с первого взгляда.
— Виктор Рокотов. Рука Войны Московского района, — представился он. — Я о тебе уже наслышан, Перекрёстов.
— Надеюсь, слышали только хорошее, — отшутился я.
Хотя какие тут шуточки. Что-то мне подсказывает, что мне сейчас в очередной раз выскажут за убийство князя Войцеховского.
— Скажем так: я слышал о тебе смешанные отзывы, — ответил Рокотов. — Слишком быстро идёшь вверх. Даже подозрительно.
Вот только внутри клана мне грызни не хватало! Особенно с вышестоящими чинами.
Нет уж. Пошёл бы ты в задницу.
Я раскрыл рот, чтобы возразить, но Игорь тут же перебил меня.
— Этот парень только что закончил переговоры с похитителем, — воевода указал на меня пальцем. — Сукин сын предлагал ему предать клан, но малой отказался!
— Разумное решение. Предательство не прощают, Перекрёстов, — кивнул Рокотов. — Но мне всё равно придётся тебя арестовать.
Глава 2
Несправедливость. Ох уж это едкое слово… После всего, что я сделал ради своего клана, меня бросили в темницу. И я даже понятия не имею, где она находится! Везли меня сюда с завязанными глазами. Эх, напоминает самое начало. Беркутов точно так же вёз меня на допрос, после чего я по воле случая оказался в клане.
И что теперь? Я несколько раз защитил Московский район, что привело меня в итоге к заключению своими же людьми.
— Двери запечатаны магическим замком, — сказал Виктор Рокотов, поворачивая ключ в скважине моей решётки. — С помощью магии ты отсюда не выберешься.
— Благодарю за инструктаж, — подмигнул я Руке Войны. — А то я как раз задумался о том, как бы мне побыстрее отсюда свинтить.
— Для тебя всё происходящее — какая-то шутка, Перекрёстов? — нахмурился Рокотов. — Ты считаешь, что твой поступок тебе простят?
— Нет, что вы, уважаемый, — махнул рукой я. — Само собой, мои действия не оставят без внимания. В качестве наказания я жду повышения, как минимум до солдата 5-ого ранга. Всё-таки, защита своего клана — это слишком уж тяжкое преступление.
— Недоносок… — едва шевеля губами, прошептал Рокотов. — Я жалею, что столь поздно узнал о твоём существовании. В противном случае, ты был бы уже мёртв.
— Так в чём проблема? — пожал плечами я. — Войдите сюда, Рука Войны, и прикончите меня. Чего зря время тянуть?
— С величайшим удовольствием сделал бы это, но не могу, — холодно произнёс Виктор Рокотов. — Ты обязан отвечать на суде. До решения суда ты неприкосновенен.
— Слава богам! А то соблазн меня полапать, наверное, непреодолимый!
Рокотов громко выдохнул, одарив меня раздраженным взглядом, и покинул помещение, оставив меня наедине с собой.
Одно удовольствие — доводить таких ублюдков до белого каленья. Что же я по их мнению должен был сделать? Проигнорировать сумасшедшего некроманта и связать ему руки? Каким, сука, образом?
Местные законы определенно нужно менять. Теперь я понимаю, почему в Санкт-Петербурге до сих пор нет Светлейшего князя. Эти полудурки боятся идти на решительные меры. Ловят друг друга, судятся — и расходятся.
Никто не хочет брать на себя ответственность. Ну хорошо. Не можете вы, тогда возьму я.
Отсиживаться в этой клетке я не намерен.
Я принялся расхаживать по тёмной холодной комнате. Все стены были окутаны защитными чарами. Если я вдарю по ним всей своей силы, едва ли они треснут.
Мой магический движок легонько задребезжал, и я услышал голос в своей голове.
— Несправедливо они с тобой, Сань…
Знакомый голос… Да ладно⁉
— Женька, лысая башка! Ты что ли? — воскликнул я.
— Да тише ты! Раскричался! — прошептал Гаврилов в моей голове. — Меня ж никто не видит. Аккуратнее, а то решает, что ты псих какой-то, раз сам с собой разговариваешь.
— А ты-то чего шепчешь, раз тебя не видно? — тихо произнёс я.
— И то верно! — грустно усмехнулся Гаврилов. — Странно это… Быть мёртвым.
Мою грудь сжало от тоски. Разум до сих пор не смирился с тем фактом, что Войцеховский убил Женю.
— Ты был для меня самым близким человеком в клане, Жень, — признался я. — Мне жаль, что так вышло.
— Я всегда был магнитом для неприятностей, Сань, — ответил он. — Но ты отомстил за меня. Не убей ты Войцеховского, я б к тебе в ночных кошмарах стал являться!
— Твоей лысой башкой только детей пугать, это уж точно, — усмехнулся я. — Вот только мне за эту месть срок впахать собираются, не иначе!
— Здесь сроков не дают, Сань. Это — не твой прежний мир.
— Откуда ты…
— Я ж в твоей голове сижу. Мне твои мысли видно, дружище.
— Вот оно как… Ну, не держи обиду, что скрывал. Такое не каждому расскажешь!
— Я скорее держу обиду за то, что ты не рассказал мне, что успел пару раз Сусликовой вдуть! Это ж надо! — возмутился Женя.
— Эй, прекрати копаться в моих воспоминаниях сейчас же! Мой мозг тебе не порно-сайт!
— Ты главное Володьке не рассказывай, его ж инсульт шарахнет. Он ж до сих пор думает, что Сусликова рано или поздно снизойдёт до содержимого его штанов.
— Женя-Женя! Остановись! О чём мы с тобой беседуем? Мне нужно придумать, как свалить из этой тюряги! — воскликнул я.
— Есть у меня один способ на уме, — хитро прошептал Гаврилов. — Ты ведь мою силу теперь можешь использовать. Я открыл тебе к ней доступ.
— Открыл доступ? Как, блин, работают мои способности⁈ Вы там в движке сами что ли решаете, кем я могу пользоваться, а кем нет?
— Те, кто настроены к тебе положительно, могут дать свои силы добровольно. С сучарами Войцеховскими ситуация сложнее. Если я правильно понимаю работу твоего движка… Хм… Похоже, тебе надо как-то сломить душу этих ублюдков. Иначе кроме их запаса маны ты ничего не получишь.
— Класс, я обзавёлся внутренним справочником по своим способностям в лице лысого приведения!
Гаврилов протяжно заржал, оглушив меня изнутри.
— Мне правда жаль, что тебя больше нет, Женёк, — сказал я, когда тот закончил ржать. — Надеюсь, тебе там комфортно — внутри движка.
— Ты с кем разговариваешь? — прозвучал голос за моей спиной.
Я аж вздрогнул от неожиданности. Слишком увлёкся беседой с призраком.
За магической решеткой стоял молодой светловолосый парень в строгом костюме. Я уже встречался с ним однажды. Сергей Алексеевич Меншиков. Единственный наследник нашего главы.
— Испугал ты меня, княжич. Чего подкрадываешься? — перевёл тему я.
— Да я тут давно стою! Понять не могу, чего ты себе под нос шепчешь всё время? — удивлённо спросил он.
— Проклинаю кланы вражеские за то, что сотворили с нашим районом. И с отцом твоим, — солгал я.
Не хватало ещё, чтобы этот соплячина меня за психа принял.
— Я так тебя толком и не поблагодарил за помощь, — сказал Сергей и слегка преклонил голову. — Отец говорил, что ты из знатного рода. А я общался с тобой, как с чернью. А ты ведь спас мне жизнь!
— Всегда пожалуйста, Серёг, обращайся! — махнул рукой я. — Вот только, как видишь, Руку Войны не особо заботят мои заслуги. По его мнению, от меня куда больше пользы за этой решеткой.
— Я с ним в корне не согласен! — вспрыснул Меншиков младший. — Ты поступил правильно. Войцеховский должен был умереть!
О как! Да я нашёл себе почитателя. А это может оказаться удачным стечением обстоятельств…
— В своей правоте я не сомневаюсь, — ответил я. — Только толку от этого — ноль. Меня собираются судить, а твоего отца похитили.
— Именно поэтому я здесь, — сказал Сергей, схватившись за прутья решетки. — Я слышал разговор воевод с Рукой Войны. У воеводы Бьёрнсона руки чешутся пойти навалять фрунзенцам. Ведь это они похитили отца! Но Рокотов… Он наотрез отказывается начинать прямое столкновение. Всё твердит, мол, мой отец никогда не начинал лишних войн, и этой войны не захотел бы!
— В чём-то Рокотов прав, — ответил я. — Наш клан ослаб после нападения Красносёлки и Кировцев. Но бездействие — тоже не выход.
— Я хочу, чтобы ты знал, Александр, — скорчив суровое личико, произнёс Сергей. — Сейчас я замещаю главу. И я высказал своё мнение о твоём заключении. Но меня даже слушать не стали. Рокотов против твоего освобождения. Ещё и Воскресенский…
— Воскресенский? — усмехнулся я. — Да. Этот командиришка меня, мягко говоря, недолюбливает. Он мочу себе под ноги не пускал, когда про меня говорил?
— Нет, — Меншиков глупо похлопал глазами. — А должен был?
— Всё может быть, — уклончиво ответил я. — Рокотов твой советник. Но какого лешего ты должен слушать простого командира?
— Ну… Воскресенский ведь… — Меншиков замялся. — Он отец моей будущей жены.
— Аа-а-а, вон оно что, — вспомнил я. — Тебя отец сосватать уже успел. Хмм… Если я правильно помню, ты в ту ночь, когда я спас тебя от Пижона, был в компании дамы. И я так понимаю, это была совсем не дочь Воскресенского.
— Нет, — смущенно отвернувшись, ответил Сергей. — Не она.
— Значит, не нагулялся ещё, княжич? Что ж ты тогда так боишься мнения этих старых пентюхов?
— Странно, — Сергей осмотрел меня с ног до головы. — Ты разговариваешь так, будто сам старше и опытнее меня. Но ведь это не так! Я заметил эту манеру общения ещё при нашей первой встречи.
Палишься, Сань, палишься!